Запретное влечение

      Может, в новом учебном заведении будет проще? Так думала Джун, когда ехала из Киото в пригород Токио Азуми. Вещи собраны, документы на руках, с семьёй попрощалась. А всё равно было такое чувство, что что-то забыла. Что-то важное. Будто она оторвала часть души и оставила её в доме, где теперь всегда ждали уют, любовь и тепло.       В поезде она ехала с двумя бабушками, которые постоянно пытались угостить её выпечкой. Джун отказывалась, стараясь в последнее время лишний раз не притрагиваться к еде. Смотря на эти булочки, какими бы вкусными они ни были, Джун вспоминала снова и снова, какими словами называли её одноклассники. После этого любая еда в столовой не лезла в рот, а дома — срывы, стыд, голод, снова срывы… Этот адский круг не прекращался.       Джун не была толстой, скорее полной в груди и бёдрах. Кто-то мог бы посчитать, что это красиво, как, например, говорили родственники Джун, но одноклассники только цеплялись. Для них полные бёдра были одним из очередных поводов устроить парад издевательств и насмешек. И в этой ситуации Джун больше верила посторонним людям, чем родственникам, поэтому видела в зеркале не себя, кого-то чужого, ненавистного.       Приехав в пригород Азуми, Джун добралась до академии на такси. Она посмотрела в личные записи в телефоне, вспоминая, куда и к кому ей первым делом нужно обратиться. Вместе с чемоданом на колёсиках она пошла искать первое общежитие на территории кампуса.       Одной рукой Джун смотрела заметки, а второй тащила за собой чемодан. И тут она резко дёрнулась, рука натянулась до боли в суставах. Джун обернулась. Колёсико чемодана попало в маленький раскол в каменных плитках. Джун подёргала за ручку на себя. Бесполезно. Она присела на корточки и стала пальцами вытаскивать колесо из каменной ямки, но только до боли отдавила кожу, замаралась и местами расцарапала её белёсыми полосками. Видимо, какой-то скол зацепился в камнях.       Джун выпрямилась, упёрла руки в бока и тяжело выдохнула. Она осмотрелась в поисках помощи.       Неподалёку шли два парня в будничной одежде. Брюнет шёл с руками в карманах, лохматый, немного угрюмый, а второй, чуть повыше, более энергичный и весёлый что-то рассказывал ему. А ещё у него были розовые волосы.       — Мальчики! — крикнула неловко Джун, пытаясь подрезать их раньше, чем они ушли бы. — Помогите, пожалуйста! У меня тут чемодан застрял, — сказала она запыхавшимся голосом, когда догнала парней и заставила их притормозить.       Джун повернулась к чёрному чемодану, неловко указала рукой на него и жалобно приподняла брови. Она боялась, что парни откажут, ведь в округе больше никого не было видно. Только одна девочка в розовом платье мечтательно вышагивала мимо учебного корпуса с огромными наушниками на голове.       — Да, конечно, — отозвался один из них. Его карие глаза засияли, а на лице заиграла широкая улыбка. — Мегуми, подсобишь?       — Ты иди, мне надо новому соседу помочь с вещами.       — Увидимся тогда вечером, пока! — убегая к чемодану, парень махнул своему другу.       Джун побежала вслед за ним.       Он сел на корточки, посмотрел на колесо.       — Такое огромное финансирование, а сделать дорожки не могут! — он громко возмутился, аккуратно подцепил колёсико, упёрся второй рукой в каменную кладку и дёрнул.       Джун поймала падающий чемодан, громко ойкнув от испуга за вещи.       — Спасибо, — сердечно поблагодарила она и начала кланяться.       — Да не стоит, — студент заулыбался и стал как-то стыдливо почёсывать выбритую на затылке голову. — Я Итадори Юджи.       — Сакураи Джун. А… не подскажешь, где тут общежитие номер один? Мне нужно заселиться, а я немного потерялась.       — Конечно. Пошли. Оно недалеко. Я живу во втором, будем почти соседями. Тебе уже рассказывали правила общежития?       — Ещё нет. Я только приехала вот… — Джун неловко кивнула на чемодан.       — Обычно этим занимается расселитель, но он говорит только по уставу. Короче, по идее, тут нельзя пить, курить, кроме специальных мест для курения, ходить в комнаты друг к другу после после десяти вечера, особенно не ходить из корпуса в корпус. Кроме библиотеки, туда можно, её половина работает круглосуточно. Но всем та-а-ак ровно на это правило. В дневное время суток ты можешь спокойно покидать академгородок, после десяти вечера тут ходят охранники. Но многие прыгают через забор, если не попадаются. А если вдруг ловят, то всё, общественные работы на неделю. Несколько выговоров — и тебя выгоняют из Академии Азуми. Студенческий отряд следит за соблюдением правил и чистотой, но они сами не прочь по ночам потусоваться в комнатах друг у друга. Так, что ещё… О, ещё у меня учатся здесь два старших брата. Они, кстати, тоже живут в первом общежитии. Всего жилых кампуса два. Если понадобится потом помощь, ищи меня во втором.       Джун улыбнулась. Итадори вёз её чемодан за ручку, делая широкие, энергичные шаги. Иногда Джун не успевала за ним.       — Есть тут сложности какие-то? Или тонкости, которые мне надо знать? Злые преподы, местные звёзды или что-то подобное?       — Если не считать моего самого старшего брата… Вообще, о родственниках не принято говорить плохо, но я бы просто не советовал с ним общаться. Он, так сказать, очень любит первокурсниц. У него будто фетиш какой-то.       — Три брата в одной академии… Недурно.       — Семейное, — Юджи улыбнулся. — Сукуна, мой старший брат, вообще не особо хотел сюда поступать, но втянулся. Чосо помог. Со средним я хорошо общаюсь, да и вообще он парень хороший. А вот Сукуна… — Юджи закатил на секунду глаза и затем посмотрел на высокие стеклянные двери, ведущие внутрь жилого корпуса. Они вошли, и Юджи стал затаскивать большой чемодан внутрь. — Короче, старший меня будто терпеть не может. Да и он вряд ли может кого-то терпеть. Заносчивый засранец, будь моя воля, я бы…       — Ты бы что?       Джун обернулась на чужой, низкий, с хрипотцой голос и увидела, судя по всему, старшего брата Юджи. Их волосы были похожи: такие же розовые с отросшими коричневыми корнями на выбритых висках. Только у Сукуны волосы были чуть короче и стояли торчком, в отличие от хаоса на голове Юджи. Он был выше, гораздо выше, и сильнее. Красив, но в его взгляде глубоких карих глаз можно было увидеть отблески чего-то пугающе-красного. Ещё пугали его резкие татуировки на лице и руках.       — Из курилки тебя заметил. Чего побледнел? — Сукуна потрепал Юджи по голове, посмеиваясь. — Будто призрака увидел. Познакомишь со своей подружкой?       От его доброго смеха разило лживостью. Если Юджи перед Сукуной побледнел, то вряд ли он был добрым старшим братом. От каждого его прикосновения, как заметила Джун, Юджи бросало в дрожь, а весь позитив улетучивался, будто его и не было.       Взгляд Сукуны упал на чемодан, затем на девушку.       — Новенькая? — спросил он. — Нынче сюда едут в основном парни. Хоть какое-то разнообразие.       — Ой, нет-нет-нет… Не начинай! — бросил внезапно Юджи. — Пожалей бедных первокурсниц!       — Ты кем меня перед девушкой выставляешь, дурачок? — Сукуна ухмыльнулся.       Джун скривилась от его пренебрежительного, сказанного с высока «дурачок». Разве можно так относиться к своему младшему брату?       — Юджи тебе уже провёл экскурсию по академгородку?       — Нет, — коротко и негромко ответила Джун, склонив голову.       — Помочь? — спросил Сукуна и чуть наклонился, чтобы разглядеть Джун, вжавшую голову в плечи. Она покраснела.       — Без тебя справимся. Да, Джун? — Юджи подтолкнул Сукуну в грудь и прошёл вперёд, яростно вцепившись в ручку чемодана.       Джун пошла следом за ним, желая как можно скорее прекратить эту неловкую сцену. Она уже пожалела, что увидела Сукуну.       — Эй, Джун! — бросил Сукуна. Он услышал, как Юджи произносил её имя, и даже запомнил. Она вздрогнула и неспешно повернулась, остановившись. — Ещё увидимся!       Он улыбался. Скромно, по-доброму, будто не был жестоким старшим братом.       На пару секунд Джун задержала взгляд на его фигуре, одетой в чёрную футболку, обтягивающую плотные, объёмные мышцы на его груди и руках, и свободные бордовые штаны с кучей карманов и декоративных ремней. Посмотрела и на улыбчивое лицо. У Сукуны, как могло показаться на первый взгляд, были добрые глаза. Но Джун уже давно перестала доверять людям, а особенно первому впечатлению.       — Он всегда такой? — спросила Джун, когда поравнялась с недовольным Юджи. Его уши покраснели, а шея покрылась розоватыми пятнами от злости.       — Всегда. Первокурсниц в начале года вылавливает, как шакал последний.       — Он твой старший брат всё-таки, зачем ты с ним так?       — Потому что этот брат… Ай, да ладно, — Юджи махнул рукой. — Давай не будем о нём, ладно? А то от одного упоминания Сукуны хочется себе уши проткнуть.       — Как скажешь. Мне нужно к расселителю, показать документы и взять ключи от комнаты.       — На первом этаже, чуть дальше турникетов дверь возле бухгалтерии. Давай я пока тут подожду?       Джун кивнула. Она достала из небольшого рюкзака документы: медицинскую справку, подтверждение о зачислении, фотографии. Пришлось быстро пройти этот бумажный круг ада, чтобы поскорее закончить с формальностями и ещё быстрее сбежать от недовольной ресселительницы, которая будто уже устала от потока новых студентов.       Ещё, как оказалось, Джун приехала поздно для первокурсницы: всего за пару дней до начала обучения, из-за чего могла пропустить общее собрание от студсовета.       — …И так каждый год, — подытожил Юджи, рассказывая о студенческом совете. Он затащил чемодан в пустую просторную комнату с двумя кроватями у противоположных стен. — Его глава уже второй год — Гето Сугуру. К нему можешь обращаться по поводу учебных вопросов, студенческих активностей и прочих подобных штук.       Комната была обставлена одинаковой мебелью с расчётом на двух человек: два компьютерных стола, две кровати, два шкафа, две тумбочки, две большие полочки на стене… Местами мебель со временем покрылась мелкими сколами и царапинами, но оставалась целой и выглядела почти новой, если не вглядываться в мелочи.        Смотря на голую белую стену, Джун поняла, что не зря привезла из дома кучу постеров и гирлянду в виде маленьких матовых шариков, светящихся тёпло-жёлтым светом.       Под внимательный взгляд Юджи она стала доставать из чемодана вещи.       — У тебя тут хотя бы убрано. Когда я заселялся, столько пыли было — ужас, — Юджи упал на голую кровать с мягким матрасом, подушкой и одеялом. Итадори попрыгал на ней вверх-вниз, скрипя пружинами. — Ну, к этому звуку можно привыкнуть.       Общежития здесь построили блоками: две комнаты разделяли общие ванную, туалет, кухню, прихожую… Джун всё ещё не знала своих соседей: ни по комнате, ни по блоку. Оставалась только надежда на то, что все они адекватные. Или хотя бы не грубые. Из-за старшей и средней школы Джун боялась таких людей.       Как только Джун разложила одежду, кинула постельное бельё на выбранную кровать и благодаря Юджи расклеила постеры и повесила гирлянду, Итадори позвал её в местное студенческое кафе перекусить. По его словам, он давно не ел, даже Джун услышала пару раз урчание его живота.       Улицы стали более оживлённые. Наконец, ближе к обеду появились студенты, гуляющие по академгородку. Жизнь здесь ощущалась медленной, неспешной, будто все поголовно думали, что спешить им некуда.       В кафе Юджи заказал себе большую порцию рамена, горячий зелёный чай и сладкую булочку. Джун взяла себе то же самое, кроме булочки. Да и порция была раза в два меньше, чем у нового знакомого.       Юджи оказался очень дружелюбным и болтливым. Но его болтливость была приятной, располагающей к себе. На каждый его рассказ Джун замирала, глуповато моргала и внимательно смотрела на Итадори, забывая обо всём на свете. Дай ему волю, загипнотизировал бы своей эмоциональной, искренней речью.       — Итадори, не думал, что увижу тебя сегодня, — раздался голос позади. Юджи замер с ложкой во рту и полными щеками откусанной булочки. Он с трудом проглотил кусок, будто у него во рту был камень. Джун обернулась.       Перед ней стоял высокий парень в тонкой белой кофте, которую он закатал в рукавах по самые локти. На его спокойном лице застыла лёгкая дружелюбная улыбка. Незнакомец поправил свисающую на лоб чёлку его тёмных волос, которые он заплёл в низкий хвост.       — Привет, Гето, — сказал Юджи.       — Можно? — спросил Гето и кивнул на пустующий стул у квадратного стола. Юджи и Джун сидели напротив друг друга.       Джун растерялась, стала смотреть то на старшекурсника, то на Юджи, не зная, что ответить.       — Ну, садись. Я тут новенькой рассказываю про нашу Академию, — словно тоже растерявшись и тут же взяв себя в руки, сказал Юджи и кивнул на стул.       — Спасибо, — поблагодарил Гето и снова улыбнулся. Он поставил перед собой небольшой поднос с едой — с порцией тонкацу, маленькой тарелкой риса и стаканом холодного кофе. — Приятного аппетита.       Остальные ответили ему тем же, и наступила тишина. Джун неловко колупала ложкой остатки рамена в тарелке, искоса поглядывая на спокойного Гето.       — Кстати, я Гето Сугуру, глава студсовета, — Гето склонил голову в вежливом жесте. Джун представилась в ответ. — И как тебе здешнее местечко?       — Сначала показалось уныло. Сейчас вроде здорово. Тут много сакуры, красиво… — Джун чуть улыбнулась.       — Итадори, ты чего такой мёртвый? Что-то не так? — спросил Сугуру. У него был приятный мелодичный голос. Он успокаивал, в отличие от энергичного, торопливого голоса Юджи.       — Да нормально всё, — буркнул он в ответ и сделал громкий большой глоток чая.       — Придёте завтра на собрание?       — Конечно. Ты же потом втык дашь, если пропустим. По списочку каждого выловишь, — со злым сарказмом сказал Юджи.       — Ты ещё обижаешься на меня?       — Нет. Мы придём, Гето. Надеюсь, там будет что-то полезное, а не как всегда, — сказал Юджи, стараясь сменить тему какой-то прошлой обиды, и нахмурился. Он стрельнул вперёд глазами, встал из-за стола и резко схватил поднос. — Джун, я пойду, надо комнату прибрать и начать готовиться к учёбе. Заходи ко мне, если что. Комната двести пятнадцать.       Джун расстерянно кивнула и проводила Юджи взглядом с надеждой, что он не бросит её и вернётся. Но нет, она осталась один на один с Сугуру. Он улыбнулся ей.       — Не переживай. Первокурсники часто пугаются чего-то нового. Ты из первого общежития?       Джун кивнула и с трудом проглотила остатки рамена. Она одним взглядом осмотрела полный зал кафе. Из-за стресса шум вокруг будто усилился: посуда гремела громче, студенты говорили резче, шаги стали более звучными… А пустую тарелку хотелось спрятать куда-нибудь под стол, чтобы никто не подумал, что Джун вообще что-то ела.       Сугуру достал из небольшой чёрной сумки, которую он перекинул через плечо, блокнот и ручку. Что-то записал торопливым, размашистым почерком, вырвал резко лист и протянул его Джун.       — Мой номер. Звони по любым вопросам. Или можешь по нему найти меня в соцсетях или мессенджерах. — Улыбка засияла на его лице, и Джун улыбнулась в ответ.       — Спасибо.       — Занимаешься какой-нибудь активностью? Или хотела бы, может, что-то попробовать?       — Пока не знаю. Я лучше ещё поизучаю, не хочу так сразу нагружать себя. Надо привыкнуть.       — И то верно. Если что-то заинтересует, говори. Новые идеи тоже принимаются. Может, сможешь стать руководителем кружка или каких-то мероприятий.       Джун кивнула и убрала листочек с номером в карман свободных штанов.       — Может, есть какие-то вопросы?       — Ну, наверное. По поводу общежития. В блоках живут только девочки с девочками, а мальчики с мальчиками? — Она не хотела бы делить общую территорию между двумя комнатами с мальчиками. Слишком уж это было… стрёмно? Стыд, смущение, неловкость — всё это беспокоило Джун с того самого момента, как она увидела блочный тип комнат.       — Необязательно. Тут же мальчиков и девочек неравное количество, тем более в Академию Азуми в последние пару-тройку лет шли в основном мальчики из-за новых технических специальностей. Хотя в этом году ситуация начала меняться. Поэтому велика вероятность, что твоими соседями будут парни. Но если у тебя будут проблемы, ты сможешь обратиться всегда к расселителю. А если и он не поможет, то ко мне. Студсовет защищает в том числе права студентов.       — Поняла, спасибо.       — Какая-то ты неразговорчивая. Боишься?       — Нет, с чего бы, — Джун пожала плечами. Она почти полностью съёжилась на стуле и всё время прятала взгляд, смотря то на стол, то на свои нервно подёргивающиеся руки.       — Не переживай. Тут тебя никто не обидит. Приятного тебе дня, Сакураи, — Сугуру вежливо улыбнулся и, прихватив поднос с пустыми тарелками, ушёл. Он забрал даже посуду новой знакомой, а та от растерянности даже не успела поблагодарить Гето.       Одиночество давило, будто вокруг Джун выстроились высокие стены. Давящие, толстые…       Поглядывая время от времени в карту академгородка, Джун вернулась к общежитию, прошла через турникет по отпечатку пальца мимо охранника, который внимательно вглядывался в лица студентов. Под его взглядом она почувствовала себя преступницей, не успевшей нарушить закон. Даже появилось желание извиниться за несуществующий проступок.       Джун сфотографировала ванную, туалет, кухню и свою комнату, в которой она жила пока одна. Отправила маме и написала сообщение: «Привет. День проходит хорошо, уже познакомилась с некоторыми людьми из второго курса. Думаю, мне здесь понравиться. Посмотри, какой тут ремонт красивый. Позже отправлю фотографии других мест».       Ответа сразу же не последовало. Джун разложила оставшиеся вещи, собрала в полотенце необходимую одежду и вышла из комнаты в общий блок.       Весь день она провела в подготовке к завтрашнему утру и полном одиночестве. В соседней комнате никого не было слышно, словно Джун жила одна. Она смотрела сериалы, листала соцсети, уснула только в три ночи. И это одиночество продолжалось до злосчастного утра, с которого и началась её нелёгкая жизнь в Академии Азуми.