Say what you want

      — Блин… Ещё кроссовок потеряла, — это Софи заметила, только когда здание компании скрылось за горизонтом.       Сказать, что девушка была расстроена — громко посмеяться над ней. Она была убита! Лишилась любимой работы, чтобы попробовать себя, улетела в незнакомую страну без предварительной подготовки, не знает язык, танцы, рэп. На неё накричали, а она даже не могла понять за что, но догадывалась. На людях девушка плакать не любила, поэтому вплоть до приезда терпела, но зайдя в номер разрыдалась.       Человеку не нужна причина, чтобы плакать. Никогда не смейтесь над чужими слезами — вам будет куда хуже.       Софи уехала и никто предполагать не мог куда. Джихун с надеждой обзванивал девушку в свободное время, но ответа не было. Весь день она плакала — даже когда устала, всё равно плакала. Ей хотелось что-то сломать, но расплатиться за имущество гостиницы не хватало средств, поэтому пришлось ограничиться кулаком и подушкой. Один раз приходил персонал отеля поинтересоваться, как себя чувствует Софи, были ли это крики о помощи, но поддерживать диалог они не смогли. Что лишь сыпало соль на рану. Ей здесь не место.

***

      Тем временем в компании…       Джихун вернулся просто в бешенстве, сжимая потерянный кроссовок. Откуда парень его добыл Хаюн даже думать не хотела, поэтому нервно перебирала бумажки за ресепшн, думая, зачем устроилась на такую работу.       — Чон Соëн, вы свободны? — добиваясь внимания подруги, парень называл её полным именем, хотя по иерархии должен это делать, собственно, постоянно.       — Радуйся, что у меня перерыв на кофе. Твою мать, — девушка подняла глаза, сидя за своим рабочим столом, — откуда у тебя кроссовок?       С ним Соëн дружит дольше всех в компании, именно он помог ей в своё время занять место заместителя. И уж кому как не ей знать, какой парень в гневе.       — Ты знаешь, что произошло сейчас? — спросил Джихун, покачивая обувью в руке.       — Я читать мысли пока не научилась, — Соëн сложила руки на столе, — но я знаю, что вы сейчас были на прослушивании. Разве у вас не было свободного окна? Утром ты говорил, что будешь свободен.       — Да записалась тут одна, примерно минут за пятнадцать до начала. Прилетела из России специально!       — О ком речь? — девушка вспомнила о командировке недели две назад и потому насторожилась.       — Девушка, которая нам помогла на фестивале, переводила речь. Я тогда пригласил её на прослушивание и только сейчас она прилетела.       Соëн отпила кофе, одна из немногих предпочитая горячий напиток холодному, и вернулась к разговору.       — Допустим. И что же случилось? — она действительно хорошо сохраняла спокойствие и держала голову холодной.       Джихун пересказал все, что увидел сам. С каждым словом он то сжимал найденный кроссовок, то разжимал, создавая импровизированный антистресс. Соëн действительно удивилась его словам, но шока от ситуации не показывала, желая дослушать историю до конца. Слушая друга, девушка покатывала карандаш на столе и время от времени смаковала остывающий кофе.       — Она так быстро убежала, что кроссовок потеряла, — закончил Джихун.       — Значит это, все-таки, её обувь. Слава богу, — утешилась Соëн, улыбнувшись, как раз в тот момент, когда делала очередной глоток.       — В смысле?       — Не важно. Ладно, ты действительно прав. Я сегодня же проведу собрание, мы поговорим о его увольнении. Ты что-то хотел?       — В смысле?       — Тебе кофейку дать? Не спи. Ты пришёл со словами «знаешь, что случилось?», — как заместитель компании, Соëн могла похвастаться феноменальной памятью. — Я более чем уверена, что ты не закончил.       Джихун быстро переключился, вспомнив о своей гениальной идее. Он живо сел на диван перед ней и положил обувь себе на колени.       — Помнишь мы говорили полгода назад, что бтс как-будто бы чего-то не хватает? Искры какой-то.       — Ты меня спрашиваешь? Конечно я помню.       — Так вот, хватает не чего-то, — радостно уточнил парень, — а кого-то. Эта девушка, Софи, должна быть восьмым мембером!       Кружка резко стукнула по столу. Грациозно отодвинув стул, Соëн прошла до двери, выглянула в коридор, после чего заперла на замок и повернулась к другу.       — Ты ебанулся? — впервые за годы общения он услышал от неё мат. — Тебе ли не знать, что группы делят на женские и мужские.       — Но есть же исключения!       — Да, но в готовые группы участников не добавляют, убирают разве что. Ты понимаешь чем она рискует? К-поп это сумасшедший дом. Не так посмотришь в камеру — скандалов не оберешься! Люди требовательные пошли. А ты хочешь поставить иностранку, новичка, так ещё и девушку в мужскую группу?       — Она всему научится. К тому же есть вариант, как это обыграть.       — Выкладывай, — устало выдохнула Соëн, плюхаясь в рабочее кресло.       — Сначала год стажировки. Она привыкнет к новым условиям, подтянет корейский…       — Она ещё и корейский не знает… — тихо добавила Соëн между словом.       — …рэп, может петь научится. Она догонит их по навыкам и через год мы поставим её восьмой! Потом она будет как бы… — мечтательно дополнил Джихун… — олицетворением, метафорой…       — Пошла литература… — вполголоса комментировала девушка.       — …что девушки всего мира всегда с бтс. С азиаткой это было бы сложнее провернуть, а европейская внешность выходит на международный уровень. Каждая фанатка сможет представить себя рядом с кумиром, а если парни начнут делать что-то милое в её сторону, это же только заставит визжать и без того сумасшедшую толпу.       — Ага, а потом её лицо будут вырезать на фотографиях и клеить свои, ревнуя к мальчикам. Чувства девушки тебя не волнуют? — заботливо поинтересовалась Соëн.       — Волнуют, — возразил парень, театрально схватившись за сердце, — но это пока её не будут считать айдолом. Парням сейчас тоже не просто, их тоже травят, но они вместе. И вообще, cherchez la femme, mon ami, — он точно знал слабые стороны француженки, ради неё парень быстро выучил язык.       — Проблема в том, что только мы с тобой знаем, что она обычный смертный с автозаправки, а другие — что она переводчик из России. Если правда вскроется, нас, а по большей степени группу, ждут бесконечные допросы.       — Этим мы и отличаемся — ты всегда думаешь за каждого и о каждом, а мне не нужна причина для успеха, — с тёплой улыбкой подметил Джихун.       Он подошёл за спину девушки и положил ей руку на плечо. Она повернулась в его сторону, сложив руки на коленях. Почти минуту двое молчали, слушая звуки вентилятора и кулера, пока улыбка Джихуна не заразила и Соëн.       — Напомни, почему я с тобой дружу? — усмехнулась девушка, закрыв улыбку рукой.       — Потому что я дарю улыбки, — он потянул её руку, чтобы она не закрывалась.       — Ладно, даю тебе шанс. Но во время стажировки она под твоей ответственностью! Группа рассчитывает на тебя!       — Есть! Та-да-да-да-ам! — Джихун подпрыгнул, пропел какой-то рокерский мотив и изобразил гитариста. — Я тебя не подведу! Я в людях никогда не ошибаюсь!       — Всё, иди уже! Я пойду договорюсь о совещании.       Ребята собрали вещи и покинули кабинет. У каждого своя миссия.

***

      Глаза открылись сами собой, как у куклы. Ощущалась боль не только в них, но и в голове, а ещё тяжесть в плечах и ключицах. На часах пробило полночь.       Софи ушла в ванную и, включив свет, поняла причину боли в глазах. Они были до ужаса красными, но уже сухими, на что девушка тихо прокомментировала «пиздец». Волосы растрепались ото сна, а на коже были случайные отпечатки, как свидетельство крепкого сна. Во сколько она уснула понять было сложно, Софи не помнила этого, но ужасно хотелось в душ. Пятнадцати минут хватило, чтобы отмыться и освежиться. Завтра вечером самолёт домой.       После водных процедур раздался ночной звонок, как в какой-то хоррор игре. Это был Джихун, который не сдавался до конца дня и звонил вот уже раз пятьдесят. Буквально. За одиннадцать часов парень делал звонок каждые пятнадцать минут и в журнале накопилось около сорока пяти — пятидесяти звонков. Сдавшись, Софи села на кровать и взяла трубку.       — Софи? О слава богу ты ответила! — радостно ответили на том конце. — Я уже начал бояться, что ты что-то с собой сделала.       — Всё в порядке, — отмахнулась девушка, но было ещё слышно шмыганье носом, — зачем ты звонишь?       — Мне очень надо с тобой поговорить. Где ты остановилась? Я приеду, — с надеждой умолял Джихун.       — Давай так поговорим.       — Прошу, не прогоняй меня. Скажи куда приехать, мне надо тебе кое-что сказать. Я помогу.       Софи сдалась. По правде говоря, сон, а точнее кома на несколько часов, совсем не помог и девушка чувствовала усталость. Больше морально, чем физически. Но больше всего — пустоту. Её словно изнасиловали, опять-таки морально и физически. Работы нет, друзей нет, семья тоже далеко. И ничего это не стоило… Риск не окупился…       Через полчаса приехал Джихун. На ресепшн пришлось оставить около десяти баксов и паспорт в залог, чтобы был стимул вернуться, после чего парню разрешили подняться в номер.       — Боже… — в приглушенном свете номера Джихун всё равно увидел эти до ужаса красные глаза. — Как ты себя чувствуешь?       — В этом и проблема. Я ничего не чувствую. Только боль, — ответила Софи, закрыв лицо руками.       — Я хочу помочь тебе… — парень осторожно отодвинул руки от её лица. Это его самый нелюбимый жест, он не любил, когда кто-то закрывает свои части лица. — Того мужчину уволили…       — Зачем ты приехал?       Пытаясь заглушить головную боль и сфокусироваться на разговоре, девушка сидела на кровати, слегка сжимая матрас. Если бы только Джихун знал, что всё так плохо, он привёз бы еду и капли для глаз. Оба чувствовали себя бесполезными: Софи была не на своём месте и не понимала всей системы; Джихун не мог ей помочь сейчас, бросая пустые обещания. Через открытое окно проходил приятный свежий воздух. Оба молчали, но в этот раз минута была угнетающей, пока парень наконец не решился ответить на вопрос.       — О чем ты мечтаешь? — он и сам не ожидал задать этот вопрос, но захотелось сменить тему.       — Что? — девушка даже растерялась и открыла глаза.       — О чем ты мечтаешь? — повторил Джихун, подсаживаясь поближе. — Не стесняйся. Все мы о чём-то мечтаем, что сделало бы нас счастливее. Пусть какая-то мелочь.       — А ты… Никому не скажешь?       — Нет, я твой друг, — заверил Джихун. В голосе слышалась настоящая искренность и надёжность. Возможно сейчас он единственный, кому девушка могла доверять в этой стране.       — Ну, — Софи вдохнула свежий ветерок из окна, — я всегда мечтала о брате… Или нескольких… Старшем, младшем, не важно… — взгляд пустой, голос был тихим, несмелым. — Кому я могла бы доверить секрет, заботилась, учила чему-то… А он бы защищал меня, говорил «это моя сестра, чуваки»… — в голосе послышалась грустная усмешка. — Я, наверное, глупо выгляжу?       Они сидели рядом на кровати, тесно прижимаясь коленями друг к другу. Парень сначала молчал, обрабатывая информацию, после чего в глазах загорелась прежняя искра.       — Нет! Это очень милая мечта. Давай представим, что ты — Золушка, — Джихун показал потерянный кроссовок, — а я — фея крёстная.       — И что же ты мне дашь?       — Туфлю, — оба прыснули от смеха, — нет, а если серьёзно, твоя мечта на ладони. Я хочу завербовать тебя восьмым мембером БТС.       — Не смешно.       — А я тоже уже не смеюсь. Станешь Белоснежкой! Прекрасной и с семью парнями за спиной!       Джихун встал перед ней и начал бегло вспоминать хореографию разных айдолов. Его слабые танцы заряжали энергией, заставляли улыбаться, но не потому что смешно, а потому что радостно. Если Джонпхиль излучал негатив своим присутствием, то Джихун — только позитив.       — Только вообрази: сотни, миллион огней лайтстиков! Арми кричат твоё имя, все жаждут твой автограф, дарят подарки! Разные фотосессии, съёмки, путешествия! — уверенно рекламировал айдолов Джихун.       — А ещё сталкинг, проблемы со здоровьем, вечные тренировки и репетиции, — негативно напомнила девушка.       — Это ты верно подметила, — парень танцевать перестал, — вот видишь! Значит ты знаешь к чему готовиться! Ты видишь не только ослепляющие прожектора и вспышки камер, этим ты уже отличаешься от предыдущих мечтателей. А слушал я много людей.       — Кстати, я хотела у тебя спросить: что ты во мне увидел? Мы познакомились с тобой на заправке, на заправке, Джихун! Я тебе ни пела, ни танцевала, но ты пригласил меня на прослушивание. Почему?       — У тебя внешность попадает под стандарты идеала.       — Ты шутишь? — девушка готова была заплакать опять и протерла болевшие глаза.       — Нет-нет-нет-нет, — затараторил Джихун, предупреждая свою ошибку, — я сейчас не про вес.       Он сел рядом на кровать, положил свои ладони на её и посмотрел ей в глаза.       — Мы оба понимаем, что речь не про вес, как бы это грустно не звучало. Но посмотри на себя иначе! — откуда-то он откопал карманное зеркальце. — Двойное веко. Тысячи кореянок клеят специальный скотч либо делают операцию, а ты уже подготовилась. V-образное лицо мы тебе вряд ли сделаем, но это тоже плюс. Посмотри, какие щёчки! В Корее любят миленьких.       — Опять шутишь? — Софи едва ли верила его словам, сдерживая улыбку.       — Нет. Дай только повод поймать в тебе милую деталь и ты просто королева! К тому же, я заметил высокий рост, тоже тебе в карму.       — Ты… Ты меня вгоняешь в краску, — Софи отложила зеркало, продолжая сдерживать улыбку.       Парень встал и предложил свою руку, подобно джентельмену, Софи встала за ним.       — Я всегда говорю то, что думаю. Подумай, твоя мечта совсем рядом, я вижу это. Им тебя очень не хватает, ты станешь отличной сестрой. Дай мне только шанс и я сделаю из тебя, — он покружил её вокруг себя, как в вальсе, — богиню.       — Но у меня самолёт завтра вечером, — возразила Софи, ещё не решаясь.       — Прошу, отмени самолёт! Хотя нет… Лети. Дома попрощаешься с семьёй, друзьями, соберешь вещи и через неделю возвращайся. Я за тобой закрепил место.       — То есть… Я трейни?       — Добро пожаловать в Биг Хит.