Судьба, отраженная в её глазах.

      Райнер открывает глаза, и изо рта срывается истерический вздох. Он прячет лицо в сгибе локтя, отчаянно пытаясь придумать хотя бы одну причину встать с кровати и идти в университет. Он бы и уволился давно ко всем чертям, но тогда расстроится Габи…а разочаровывать любимую младшую сестру Браун позволить себе никак не мог. Да и как вообще можно причинять боль единственному близкому тебе человеку?       Размышляя о смысле бытия, мужчина рывком поднимается с постели, игнорируя головокружение и резь в глазах. Неожиданная встреча с истинным далась ему слишком тяжело. Обернулась (в буквальном смысле) кровавыми слезами и головной болью. Ничего удивительного. Такое бывает, когда судьбоносная встреча наступает в зрелом возрасте. Как только он до такого докатился, Райнер до сих пор понять не мог.       В свои двадцать девять с хвостиком мужчина уже смирился с мыслью о том, что его предназначение, вероятнее всего, живет своей жизнью где-то на другой части планеты и даже не задумывается о его существовании. Впрочем, нельзя сказать, что Брауна такой расклад не устраивал. У него и так много забот. Работа, забота о младшей сестре и матушке…вернее…теперь уже только о младшей сестре. И совершенно нет времени на то, чтобы искать по всему свету того единственного, кого соизволила выбрать для него Судьба. Как известно, она очень жестокая и капризная дрянь, а потому наверняка такой неудачник как Райнер получил бы восьмидесятилетнюю старуху или серийного убийцу. Лучше уж оставаться в неведении…       Так считал Райнер. До вчерашнего дня, когда жизнь в очередной раз вильнула перед ним своей филейной частью и окунула носом туда, куда он совершенно не хотел соваться. Его истинный пришел к нему сам. Хуже того — им оказался его собственный студент. Или студентка. Удача настолько глубоко разочаровалась в Райнере, что он умудрился не запомнить своего истинного среди толпы первокурсников.       Первокурсников… Ему — взрослому мужчине — выпала доля быть предназначением еще вчерашнего ребенка… Тихо усмехнувшись, Райнер вдруг подумал о том, что у них всё же есть что-то общее. Их обоих фортуна явно старается обходить стороной.       «Хорошо же было молоденькой девчонке осознать, что её истинный — старый бородатый профессор с депрессивной рожей», — думает Браун, собирая в ладони воду и обрызгивая лицо. Он не мог знать точно, но по поводу гендерной принадлежности Истинного были определенные предчувствия.       Мужчина смотрит на себя в зеркало и презрительно морщится. Привычная голубизна радужки исчезла, уступая место переливающемуся оттенками желтого янтарю. Светлые брови недовольно сходятся на переносице, но чувство безысходности быстро разглаживает проступившие морщинки. — Черт, вот же вляпался… — прохрипел Браун, потирая виски.       Увы, отгул ему никто бы не одобрил, да и поводов не было. «Я не хочу встречаться со своей малолетней истинной, дайте мне больничный»? Надо сказать, посмотреть на лицо директора Пиксиса было бы занятно. А потом писать заявление по собственному, чтобы не развращал малолеток. И никто не посмотрит, что это не ты, а судьба так распорядилась, ведь преподавательскую этику никто не отменял.       Идя в университет, Райнер мысленно готовился к долгому и тяжелому разговору с таинственной девушкой. Проговаривал вплоть до мелочей всё, что скажет, когда к нему прибежит полная надежд на светлую любовь девчушка, верящая, что с появлением Истинного человек обретает и настоящее счастье. В это верят все молодые девушки, не так ли? По крайней мере, так всегда думал Браун, смотря на своих мечтательных студенток, грезящих о любви.       Однако пары сменяли одна другую, а никто из первокурсниц с характерным цветом глаз так и не подошёл. Некоторые студенты озвучивали любезные поздравления, кто-то вовсе предпочитал не комментировать изменения в профессоре, считая грубым лезть в личную жизнь преподавателя. Райнер не обижался на первых, однако больше благодарен был все же последним. Так ему было проще сделать вид, что ничего не произошло, и вся вчерашняя половина дня казалась лишь страшным сном.       Часть его была рада, что за весь день девушка так и не объявилась… А другая, маленькая частичка его сознания, что невольно трепетала от предвкушения встречи, наполнялась предательским разочарованием и обидой. Неужели Райнер оказался настолько противен своей Истинной, что несчастная даже не захотела поговорить?       Невольно мужчина вглядывался в лица первокурсниц, пытаясь понять, кто из них могла бы оказаться той самой. Рассматривал девичьи черты, пытался различить каждый оттенок карего, который замечал. Конечно, он не знал ни внешности таинственной девушки, ни её направления… Но в груди что-то неосязаемое, почти невесомое понимало, что его первокурсницы нет среди этого благоухающего студенческого сада.       Райнер мысленно ругал себя за столь ребяческое поведение, пытался отогнать навязчивые мысли, но они вновь и вновь настигали его. В подсобке, на перерыве между парами, во время семинаров. Слушая очередной ответ студента, мужчина мог думать лишь о том, как бы звучал её голос… — Профессор Браун, — певучий голос заместителя декана вырвал мужчину из очередного полета фантазий.       Он поморгал, поднимая взгляд на высокую темноволосую женщину. Один её глаз, потерянный при загадочных обстоятельствах (о которых у каждого студента была, конечно же, своя версия), скрыт за плотной повязкой. Другой смотрит прямо на преподавателя. — Так как вчера вы не соизволили явиться на совещание, передаю вам лично-самолично, — пропела женщина, положив перед Райнером документы. — С нынешнего дня вы являетесь куратором 19 группы! Я старалась уберечь вас от этой участи, но сами понимаете, в этом году приток абитуриентов был критически высоким. Но не переживайте, я дала вам самую маленькую группу, там всего 10 человек. И почти все достаточно взрослые. Я думаю, вы найдете общий язык! Ну всё, удачного дня! Студенты будут ждать вас в 304 аудитории.       Не дав Брауну и шанса на возмущения или хоть какие-то комментарии, заместитель декана почти буквально растворилась в воздухе, оставляя преподавателя наедине со всеми его возможными недовольствами. — Г…госпожа Ханджи!.. — выкрикнул было мужчина в тщетной попытке остановить энергичную бестию, но тут же оставил эту неблагодарную затею.       «Ну и черт с ним», — хмыкнул Райнер, собирая документы в портфель. «Может оно и к лучшему. Больше работы — меньше времени на мысли о ней». Тогда он еще не знал, насколько сильно ошибался…

***

      Нора нервно теребила в пальцах края крафтового пакета. Медсестра за стойкой регистрации попросила её подождать, потому что пациент находится на важных процедурах. Нора уже успела отругать себя за то, что не додумалась даже позвонить отцу и уточнить время посещения. Она прилетела в больницу сразу как закончилась последняя пара, чтобы убедиться, что отцу комфортно, и он доволен всеми условиями.       Сидя на холодной жесткой скамейке приемной, темноволосая вспоминала произошедшее пару часов назад в университете. Во время большого перерыва они с Мираи решили посидеть во внутреннем дворе. Погода продолжала радовать. По небу проплывали лишь редкие белые облака, солнечные лучи приятно согревали щеки, а легкий осенний ветер игриво зарывался под юбки студенток.       Нора потянулась, наполняя легкие теплым осенним воздухом. Девушка блаженно протянула ладони вверх, туда, где под кронами желтеющих листьев пели свои песни поздние перелетные птицы. Те самые, что решили еще немного порадовать людей своими звонкими голосами перед тем, как улететь на долгую зиму. Солнечные зайчики забираются в темные шелковые пряди.       Раньше Нора носила длинную толстую косу. Девушка не жалела времени чтобы ухаживать за волосами, посвящала этому много часов. Постоянно ловила восхищенные взгляды окружающих и восторженные комментарии знакомых и друзей. Издалека темные пряди напоминали густой ониксовый водопад. Казалось, что каждый волосок светился изнутри… Но, когда болезнь отца начала прогрессировать, времени у Норы практически не оставалось.       Сначала девушка начала постепенно сокращать время на уход за собой. На десять, на двадцать, на тридцать минут. В конце концов оставила только самый необходимый минимум. Как правило, утром у нее было несколько минут чтобы умыться и принять душ, а голову девушка мыла один или два раза в неделю. Конечно, при таком режиме сохранять длину волос оказалось невозможно… Однажды Нора просто отстригла их под самый корень. В тот день, сидя на полу ванной и давясь слезами, она отчаянно пыталась убедить себя, что ни миллиметр её волос не стоит здоровья отца. Дрожащие руки собирали остатки локонов, чтобы выбросить их в мусорку, а вместе с ними, кажется, на свалку отправилась частичка души самой Норы.       Мираи что-то рассказывала про купленные линзы и средство для изменения цвета глаз, откусывая при этом кусок бутерброда, принесенного из дома. Конечно, она принесла порцию и для Норы, но та еще не успела приступить к перекусу, предпочитая наслаждаться природой и минутами отдыха.       Мираи вдруг замолчала, а темноволосая, отвлекшаяся на телефон, не сразу обратила на это внимание. Она вопросительно посмотрела на подругу, а затем быстро проследила за её взглядом. Выражение лица девушки сменилось с удивленного на недовольное, и сразу на заинтересованное.       Уверенной походкой, закрываясь ладонью от назойливых солнечных лучей, к ним направлялся никто иной как Эрен Йегер, о котором Нора надеялась забыть после их последнего разговора. Новый знакомый, как оказалось, пытался сделать все, чтобы девушке не удалось осуществить свои планы. Мало того, что он то и дело мелькал в её мыслях, так еще и каким-то магическим образом находил в огромном университете.       Подойдя ближе, юноша приветственно махнул рукой, а на его губах появилась добродушная улыбка. Нора на мгновенье вздрогнула, чувствуя, как от вида беззаботно улыбающегося Эрена в груди что-то замерло. Она тут же взяла себя в руки, состроив недоуменное выражение лица. — Чего тебе опять? — резко спрашивает темноволосая, сложив руки на груди.       Мираи, заметив секундное изменение в лице подруги, тихо усмехнулась и поднялась на ноги. Нора перевела на неё подозрительный взгляд. — Ты куда? — Зайду в столовую за водой, — хитро протянула блондинка.       Она взяла из сумки кошелек и, посмотрев на Эрена с прищуром, добавила: — Когда я вернусь, она должна быть на этом самом месте, понял? — угрожающе произнесла девушка.       Эрен усмехнулся, поднимая ладонь и игриво прикладывая к виску. — Так точно.       Удовлетворенная реакцией юноши, Мираи направилась в сторону столовой. Цокот её каблучков гармонично смешивался с голосами студентов и звуками природы. Нора даже восхитилась тем, насколько быстро подруга взяла себя в руки после появления истинного. Её план избегать преподавателя пока что вполне работал, а изменения цвета глаз никто из одногруппников не заметил.       Темноволосая снова перевела взгляд на Эрена и вздохнула. Она похлопала по скамейке рядом с собой, приглашая его сесть. Йегер, недолго думая, принял приглашение и поставил на колени девушки уже знакомый ей крафтовый пакет из кондитерской. Кажется, в этот раз он был пухлее предыдущего.       Нора растерянно поморгала, уставившись на подарок. Затем подняла на Эрена еще более растерянный и подозрительный взгляд. Кажется, её реакция повеселила Йегера. Он самодовольно усмехнулся, подпирая голову рукой и упираясь локтем о колено. — Это еще что? — наконец спрашивает девушка.       Её темные бровки сошлись на переносице. Эрен едва сдержался, чтобы не ткнуть кончиком пальца в образовавшиеся морщинки. Он пожал плечами и ответил, как ни в чем ни бывало: — Как что? Принес подношение своей феечке.       Он с нескрываемым удовольствием рассматривал лицо девушки. Как она недовольно щурится, как смешно поджимает губы и дует щеки. Юноша видел буквально каждую девичью эмоцию, словно кто-то невидимой рукой включил субтитры. Нора пыталась найти силы, чтобы отказаться от сладкого подарка, но головокружительный аромат шоколада явно побеждал в этой жестокой битве с самообладанием.       — И… в честь чего подношение? Я тебе просто лекарство дала, а не исцелила от всех болезней, — все же запротестовала девушка, но возвращать пакет явно не торопилась. — А может, я делаю это на будущее. Чтобы моя феечка не решила улететь облагодетельствовать кого-то еще, — пожал плечами Эрен. — Ты подозрительный, ты знаешь об этом? — Можешь говорить что угодно, но выражение лица тебя выдаёт. Я учёл твои предпочтения и купил шоколадные пирожные, эклеры… — он хитро наблюдал за тем, как с каждым его словом глаза девушки блестят все больше. — А еще… — Поняла, шанс на возвращение упущен, это мое, — тут же перебила его Нора, обнимая пакет как величайшее сокровище. — Я пыталась дать тебе возможность образумиться, но ты сам всё испортил.       Эрен рассмеялся. Впервые за несколько лет он смеялся так искренне и открыто. Кажется, даже ноющая боль в груди отступила, позволяя вдохнуть полной грудью. Йегер опустил взгляд на первокурсницу. Он ощущал это и прошлые разы, но сейчас убедился окончательно — рядом с Норой что-то менялось. Чувство бесконечной пустоты, не оставляющее его уже столь долгое время, в присутствии темноволосой феи вдруг отступало. — Я готов принять последствия, — наигранно обреченно произнес юноша.       Спустя пару минут он поднялся на ноги. — Ещё увидимся, — то ли обещал, то ли угрожал Йегер.       Не успел он отойти, как почувствовал, как его рукав сжали тонкие девичьи пальцы. Взгляд Норы был удивительно ясный. Эрен в очередной раз почувствовал, как тонет в их бесконечной зелени. Девушка чуть улыбнулась. — Спасибо…       Эрен подарил ей ответную улыбку. Не издевательскую усмешку, не хитрую ухмылку, а искреннюю мягкую улыбку. Он, будто что-то вспомнив, достал из кармана телефон. — Не поделишься соцсетями? А то искать тебя по всему университету становится проблематично.       Темноволосая хотела было возмутиться. В голове за секунду промелькнуло с полсотни аргументов о том, почему НЕ стоит давать этому странному дилеру сладостей свои данные. Но в очередной раз игнорируя голос рассудка, она взяла телефон юноши и записала пару соцсетей, через которые с ней можно связаться.       Кажется, Эрену стоило больших усилий, чтобы скрыть ликование в выражении лица. Он лишь довольно хмыкнул и, махнув рукой, снова попрощался…       …Нора вздрогнула. Голос медсестры, произнесшей её имя, вырвал девушку из воспоминаний. — Можете идти. На 4 этаж, палата 34, — вежливо улыбнулась женщина в халате, жестом указывая Норе в сторону лестницы.       Девушка что-то благодарно пролепетала и быстро пошла по указанному маршруту. Она немного нервничала перед встречей с отцом. Первое время он попросил дочку повременить с визитом, чтобы Анаэль успел обосноваться и адаптироваться. Ему хотелось, чтобы дочь начала потихоньку отвыкать от него, от необходимости постоянно быть рядом, ведь теперь за ним есть кому ухаживать.       Нужная палата нашлась быстро. Нора осторожно постучала и, услышав тихое «Войдите», зашла внутрь. Увидев отца, лежащего на чистой аккуратной койке, она едва сдержала подступающие к горлу слезы. Мужчина смотрел на дочь единственным глазом. В лилово-сиреневой радужке Нора видела отражение бесконечной нежности и тепла.       Анаэль жестом подозвал девушку к себе. Она подошла осторожно, будто с опаской, внимательно рассматривая лицо мужчины. Оно заметно посветлело, уродливо-торчащие ветки удалили под наркозом, и сейчас пустую глазницу скрывала белая медицинская повязка. На обычно бледных щеках проступил едва заметный румянец, движения стали более плавные и свободные. Отец осторожно присел на койке. Нора села на стул рядом. — Ты хорошо выглядишь, — улыбнулась Нора, положив ладонь на мужскую руку. — И чувствую себя гораздо лучше.       В голосе Анаэля мягко звучало спокойствие и…лёгкость. Будто он наконец сбросил давящий на его плечи груз, не дающий свободно вдохнуть. Таким открытым Нора не видела отца уже очень давно. «Хотя бы в свои последние дни он имеет право на отдых», — подумала девушка, сжимая теплые отцовские пальцы в ладошках. — Тебе здесь нравится? За тобой хорошо ухаживают? А питание как?..       Мужчина рассмеялся, положив ладонь на щеку дочери, с нежностью погладив мягкую кожу. Нора потерялась в потоке собственных вопросов и неловко замолчала, чуть опустив голову. Уже второй мужчина смеется над её неловкостью. Это становится какой-то пугающей тенденцией. — Доктора и медсестры очень чуткие, кормят здесь тоже неплохо. Лекарства хорошо справляются с тошнотой, я спокойно ем все, что мне предлагают. Сама знаешь, я не привередливый…       Нора с восторгом слушала размеренную отцовскую речь, не прерываемую послервотной икотой и болезненными хрипами. На глазах навернулись непрошенные слезы. Девушка всхлипнула. Она жадно ловила каждое слово, каждый вздох мужчины, вслушивалась в звучание его голоса, стараясь запомнить всё. Запомнить отца таким — свободным от последствий ужасного недуга…по крайней мере, отчасти. — Если тебе стало легче, может попробуешь это? — Нора положила перед отцом пакет с выпечкой.       Анаэль строго качнул головой. — Не нужно было тратиться из-за меня.       Нора отвела взгляд, чувствуя, как к щекам приливает кровь. Она неопределенно пожала плечами и пробормотала: — Это…подарок.       Анаэлю не нужно было много времени, чтобы понять, к чему клонит дочь. На его губах появилась нежная улыбка. Заметив её, девушка тут же возмущенно воскликнула: — Это не то, что ты думаешь! Совершенно. Он просто поблагодарил меня за то, что я ему помогла, только и всего.       Мужчина тихо засмеялся. Он покачал головой и раскрыл пакет. — Здесь всё твое любимое, — как бы невзначай констатировал Анаэль. — Не может такого быть, я только сказала, что люблю шоколад и… — Нора вдруг осеклась, вспоминая хитрое выражение лица Мираи в момент появления Эрена. — Вот же Мира… Это она ему всё растрепала!       Отец качнул головой и ласково улыбнулся, достав из пакета шоколадный эклер и протянув дочери. — Не ругай её, она ведь за тебя переживает. И если этот парень так озадачился, что даже связался с твоей подругой, значит у него серьезные намерения.       «Ага, намерения достать меня», — мысленно констатировала девушка, но вслух ничего не сказала. Лишь громко вздохнула и взяла сладость, тут же откусив большой кусок. Сладкий крем с терпким шоколадным вкусом наполнил рот, отгоняя все мысли и переживания. Нет ничего лучше, чем свежая выпечка.       Проведя с папой еще какое-то время, Нора засобиралась домой. Она в очередной раз попросила Анаэля звонить ей как можно чаще, и обязательно предупредить, если что-то вдруг пойдет не так, и он не захочет оставаться в госпитале. Мужчина успокоил дочь и заверил, что ничего подобного не произойдет, а звонить он будет при любом удобном случае.       Нора впервые возвращалась в пустую квартиру. Впервые её встречала густая темнота и звенящая в ушах тишина, прерываемая лишь отдаленными звуками улицы. Девушка поёжилась от вдруг накатившего холода. Знакомый коридор выглядел чужим, словно она по ошибке открыла не ту дверь.       Нора бросила ключ в чашу на обувном шкафу и прошла прямо в свою спальню. Дверь отцовской комнаты закрыта, и заходить туда совсем не хочется. Ведь его там нет. Он остался в больнице, а темноволосую всё больше поглощали мысли о том, что она его предаёт. Если бы могла ухаживать за отцом чуть лучше, ему бы не пришлось…       Девушка дернула головой и плюхнулась на холодную постель, пряча лицо в подушки. Тишина становилась давящей. Она зажала уши ладонями, стараясь услышать пульсацию крови по венам где-то в висках.       Нора перекатывается на спину и смотрит в потолок. Сердце стучит где-то в районе желудка, сдавливая диафрагму. За окном гудят машины. Давящий запах сирени ещё не успел выветриться, неприятно оседая на языке.        Глаза защипало. Челюсти сжимаются до тупой боли. По виску медленно стекает прохладная соленая капля. Сквозь плотно сжатые зубы срывается тяжёлый стон, переходящий в истеричные всхлипы.       Вдруг в звенящей тишине комнаты раздался неестественно громкий звук уведомления. Нора вздрогнула, распахнув глаза. Рука сама потянулась к телефону. От пришедшего сообщения на лице сама собой расцвела улыбка.

«Не твоя ли родственница маскируется?»

      И ниже фотография прекрасной бабочки с белыми крыльями, сидящей на длинных мужских пальцах.       Нора утирает ладонью слезы и быстро печатает ответ. «Уже изменяешь мне с другими феями? Как не стыдно?».

«Как бы я мог так оскорбить свою Фею? Я думал, она прилетела передать от тебя послание».

«Вообще-то, на дворе 21 век. Даже феи научились пользоваться интернетом. Использовать для таких дел себе подобных — моветон».

«Простите, Госпожа Фея, не знал, что у вас все так серьезно».

«Так уж и быть, на первый раз закрою глаза».       Тяжесть в груди вдруг рассеялась. Нора невольно поймала себя на мысли, что с нетерпением ждёт нового сообщения. Что сердце трепещет от волнения с каждым уведомлением, а внутри разрастается приятное тепло. Она прикрывает глаза и невольно улыбается.

«Как тебе пара у Брауна? Сильно свирепствовал?»

«Нет, пару отметили. Что-то случилось с преподом».

«Везет) Чем занимаешься? Чистишь крылышки от пыльцы?»

«Разве пыльца не нужна феям для полета?»

«Вдруг у неё есть срок годности».

«Никогда о таком не слышала».

«Не хочешь прогуляться?»

      Девушка поджала губы. Конечно же она не собиралась никуда идти с совершенно незнакомым наглым хамоватым парнем, который бесцеремонно ворвался в её жизнь. Она задумчиво подняла взгляд на окно.       Снаружи уже было достаточно темно. Небо окрасилось в густой черный, несколько звёзд едва просвечивали сквозь его плотный покров, поблёскивая во мраке. Улицу освещали тусклые лампы фонарей и мелькающие то и дело фары автомобилей. «Ты что, маньяк?».

«Конечно нет».

«Любой маньяк именно так и ответил бы».

«Справедливо. Но ведь ты в любой момент можешь превратить меня в лягушку. Это мне стоит бояться».

«Это стереотип. Из всех возможных вариантов, я бы ни за что не выбрала лягушку».

«А кого же?»

«Голубя».

«Почему же?)»

«Такой же наглый».

«Ты не ответила на вопрос».

      Черноволосая ненадолго задумалась. Хотелось ответить какой-то колкостью, оттолкнуть, закончить этот приятный глупый и бессмысленный разговор. Хотелось… Но слова, как назло, не шли. Секунды тянулись неприлично долго, а остроумный ответ, как ни странно для Норы, совсем не хотел приходить на ум. Еще секунда — и пальцы сами собой заскользили по сенсору телефона. «Хорошо».       И снова тишина. Долгая. Мучительная. Нора не знала, что на том конце провода с губ юноши сорвался облегченный и немного удивленный вздох. Не знала, как сильно пальцы сжали телефон, а на губах расплылась улыбка. Глупая. Совершенно бессмысленная. Зато искренняя.       Спустя еще минуту на экране высветился ответ.

«Скажи свой адрес».

«Ты что, маньяк?»       Эрен тихо рассмеялся, запуская пальцы в длинные распущенные волосы. Ответ пришел незамедлительно.

«Конечно нет».

«Тогда зачем тебе мой адрес? Мы можем встретиться у универа».

«Чтобы ты в такой час ехала одна? Так хочется наткнуться на маньяка?»

«Да вот, один как раз зовёт прогуляться».

«Позволь хотя бы заплатить за такси».

«Еще чего».

«Вот упрямица».

«Спасибо, я знаю)».       Решив, что она вдоволь насладилась издевательствами, Нора быстро напечатала свой домашний адрес и отложила телефон. «Что я делаю?», — немой вопрос висел в воздухе, но девушка так и не решилась его озвучить. Она молча поднялась с кровати, молча прошла к шкафу и молча же начала перебирать вещи.       Осознание и паника пришли гораздо позже. Когда пальцы начали судорожно дергать за ткани, а глаза быстро бегали по одежде, пытаясь найти самое подходящее для… Чего? Встречи с незнакомцем? Свидания? Что это вообще?!       Мечась между легким голубым платьем с летящей юбкой и толстовкой оверсайз, Нора вдруг поймала себя на мысли, что на свидания-то толком не ходила. До отцовской болезни ей было рано, да и не интересовало особо, а после… После было уже не до этого. Как ей следует себя вести? Что нужно надевать? Можно ли это вообще считать свиданием, или это просто разыгралось её воображение? — Вот же надоедливый… — пробормотала она растерянно, набрасывая платье и пытаясь найти по комнате коробку с любимыми кедами, которые всегда берегла для особых случаев.       «А почему, собственно, этот случай вообще особый?», — задавал вполне резонные вопросы внутренний голос.       Ответа и на этот вопрос у Норы, конечно же, не было. Как и времени на размышление. Спустя уже двадцать минут пришло сообщение от Эрена, который оповещал, что ждет её внизу, но если она ещё не собралась, то он совершенно не торопит свою феечку. «Джентльмен недоделанный», — снова прокомментировал голос в голове, но от него Нора снова отмахнулась.       Набросив на плечи джинсовую куртку, темноволосая еще раз посмотрела в зеркало и, зачем-то кивнув самой себе, вышла из квартиры.       Эрен действительно уже ждал её внизу. Волосы, на удивление Норы, он закалывать не стал. Вечерний ветер свободно зарывался в темные пряди, падающие на щеки и прикрывающие часть лица. Поверх белой майки Йегер надел пиджак, а на ноги — черные джинсы. Наверное, это все-таки не свидание? В чем вообще обычно парни ходят на свидание?..       Увидев Нору, юноша в уже привычной манере приветственно махнул ей рукой. Девушка на секунду смутилась, но тут же взяла себя в руки и подошла к нему. Нос защекотал легкий аромат мужского парфюма. Ненавязчивый, освежающий, с цитрусовыми нотками. Нора неосознанно приблизилась сильнее, но тут же отпрянула.       Так…значит свидание? Духи — это ведь знак, да?       Нет, глупости… — Я рад, что ты согласилась, — вдруг произнес юноша, засунув руки в карманы джинсов.       Он чуть нагнулся, чтобы быть ближе к девушке, и улыбнулся. — Смотри, чтобы я не передумала, — хмыкнула та, гордо вздёрнув носик. — Не переживай, я бы ни за что не разочаровал свою Феечку, — хохотнул Йегер.       Они пошли в сторону парка. Нора двигалась в привычном ей темпе, Эрен послушно подстраивался, делая шаги значительно меньше. Он больше язвил и не указывал на рост спутницы. Кажется, его это совсем перестало волновать.       Нора не пыталась завязать разговор. Конечно, в голове были сотни вопросов, но в груди разрасталось легкое, чисто женское желание получить внимание со стороны партнера, позволить ему проявить инициативу. Впрочем, Эрен не заставил её долго ждать. — Больше не боишься, что я извращенец? — игриво спросил он, чуть склонив голову набок. — Нет, но учти — я быстро бегаю, и в сумочке у меня перцовый баллончик, — в тон ему проговорила темноволосая. — Перцовый баллончик? Не волшебная палочка и пара крыльев? — засмеялся Йегер, на что Нора угрожающе надула губы. — При необходимости могу и дубинку достать.       Эрен поднял руки, состроив печальное выражение лица и изображая полную покорность. — Прошу, смилуйся, Госпожа Фея. — Все зависит только от тебя, — довольно протянула Нора, сложив руки на груди.       Вечер уже давно опустился на город, ночь брала бразды правления в свои руки. Несмотря на это, в парке было достаточно много людей. Кто-то выгуливал домашних питомцев, кто-то прогуливался с детьми. Были и те, кто неспешно гулял по узеньким дорожкам парами, держась за руки и о чем-то щебеча между собой.       Нора мысленно отметила, что это всё же не может быть свиданием, ведь они совсем не похожи на этих голубков, от вида которых на языке становилось приторно-сладко. Эрен сохранял достаточно расстояние, чтобы девушка рядом чувствовала себя комфортно, при этом шел так близко, чтобы проходящие мимо мужчины видели, что она не одна. Он не пытался навязывать своё присутствие, при этом давал чётко понять свою заинтересованность в этой встрече. — Не слишком легко оделась для вечерней прогулки? — спрашивает Эрен, окинув взглядом красивое летнее платье. Впрочем, девушка, носившая его, была не менее красива.       Йегер в очередной раз поймал себя на мысли, что бессовестно любуется своей случайной спасительницей. Рассматривает миловидное лицо, скользит взглядом по тонкой шее и аккуратным линиям ключиц. Тут же отворачивается в сторону, одёргивая себя. Кажется, он и правда похож на маньяка…       Нора пожимает плечами. — Я не мерзлячка. Да и не холодно совсем. Или ты уже пожалел, что вытащил меня на улицу, и хочешь вернуть домой? — Ни в коем случае. Просто не хочу, чтобы моя феечка заболела. Кому же я тогда буду приносить подношения?       Нора хитро сощурилась и угрожающе приблизилась к Йегеру. — Кстати об этом. Я, конечно, говорила, что мне нравится шоколад, но, по-моему, не уточняла все свои предпочтения. Откуда ты узнал, что я люблю? — Секрет фирмы, — невозмутимо ответил юноша, ответив девушке не менее хитрой улыбкой.       Нора фыркнула, сложив руки на груди. — Бессовестный. Не сдаешь своих подельников? А я всё равно уже все знаю.       Эрен наклонился к девушке. Она вздрогнула от неожиданной близости и замерла, смотря в большие черные глаза собеседника. Йегер улыбнулся и мягким жестом ладони убрал с волос Норы упавший листок. — Слишком умная феечка мне досталась. Хочешь перекусить? Здесь, кажется, была будка с вафлями. — Хочу, — нагло буркнула девушка, поправив волосы и направившись в сторону сладостей.       …Разговор завязался сам собой. Они бродили по парку, обсуждая совершенно несущественные вещи. Погоду, учёбу, самых вредных преподавателей. Нора рассказывала о своих бывших увлечениях, о любимой собаке, которая сейчас временно живет у Мираи. Ей было легко, как никогда прежде. Девушка свободно делилась своими мыслями, рассказывала о впечатлениях об университете, о самых смешных и неловких ситуациях. Конечно, она не стала рассказывать о том, при каких обстоятельствах Мираи встретила своего истинного, и кто именно им оказался. Об остальном же Нора могла говорить вполне открыто.       Эрен слушал девушку внимательно, не прерывая её рассказов ни на мгновенье. Он будто почувствовал, как долго Нора не имела возможности поговорить с кем-то новым. Юноше нравилось слушать. Пусть он иногда и комментировал сказанное собеседницей, поддерживал диалог своими замечаниями, все же старался позволить именно Норе выговориться. Каждая эмоция, отраженная на очаровательном лице, каждая улыбка и веселый смех. Эрен жадно ловил девичьи жесты, движения губ и легкие морщинки в уголках глаз. И чем больше смотрел, тем больше понимал, что не может оторваться. Нора заметила, что состояние Йегера с момента их последней встречи стало гораздо лучше. Конечно, такие моменты облегчения бывают на ранних стадиях болезни, но Эрен вел себя так словно…совсем и не болеет ничем. Будто его вовсе не беспокоит неизлечимая зараза, поселившаяся в организме.       «Возможно ли, что он готовится к операции?», — промелькнуло в голове. — Как…твое самочувствие? — тихо спросила девушка.       Она было испугалась, что вопрос покажется Эрену слишком личным, и он разозлится, но Йегер лишь добродушно улыбнулся. — Стабильно-скверно. Но ты и сама знаешь, что это такое.       Девушка отвела взгляд. Она не хотела думать об отце. Сейчас, в эту минуту ей хотелось побыть эгоисткой и не портить себе приятный вечер. Эрен это почувствовал и быстро перевёл тему на себя. — Твои таблетки помогают. За последние дни ни одного приступа.       Сказать честно, юноша не был уверен, было ли дело в таблетках или в самой девушке. В голову то и дело приходили навязчивые мысли, что с улучшением его состояния связана именно она. Почему-то рядом с Норой болезнь отходила на второй план, переставала быть чем-то значимым. Словно она и впрямь была Феечкой, отгоняющей недуги мановением волшебной палочки. — Это хорошо… Болезнь развивается медленно, необратимые последствия начинаются лишь на последних стадиях. Наверняка твои родные делают всё возможное и, может, операция — это лишь вопрос времени…       Слова лились сами собой бесконечным потоком. Нора не могла до конца понять, пытается ли утешить Эрена или саму себя. Почему-то мысль о том, что еще один человек в её жизни может так печально и безвременно сгинуть от треклятой болячки, казалась девушке невыносимой. Она знала Йегера совсем недолго, но их знакомство невольно сблизило этих двоих. Случайно связанные одной встречей… Это и впрямь напоминало Судьбу.       Эрен положил ладонь на голову Норы. Та вздрогнула и замерла, смотря куда-то сквозь юношу. Он слабо улыбнулся и качнул головой. — У меня есть деньги на операцию. — Ч…что?       В голосе Норы смешались растерянность и недоверие. Он так пытается её утешить, или это просто глупая шутка? — Деньги лежат на моем счете. Там хватило бы и на операцию, и на реабилитацию, — продолжает Эрен. — Но почему тогда ты?.. — Мне это не нужно. Я не собираюсь избавляться от ханахаки.       Нора почувствовала, как часто вздымается её грудь. Как от переизбытка кислорода кружится голова, а внутри разрастается что-то… Обида? Злость? Непонимание? Она резко спихнула руку Эрена, делая шаг назад. Тело забилось мелкой дрожью. — То есть всё это время ты…мог просто пойти в больницу и все закончить… Ты хоть понимаешь, что тебя ждет дальше?! — голос сорвался. Девушка подняла на Йегера полный эмоций и слез взгляд.       Эрен не ответил. Он не первый раз сталкивался с такой реакцией, но сейчас…почему-то в глазах Норы он увидел что-то другое. Не просто осуждение, не просто слепую ярость. Впервые юноша дрогнул, хотя раньше был готов доказывать своё право на сохранение болезни, сохранение чувств к тому, кого уже давно нет. Это его Истинный. Его судьба. Как он может продолжать жить без того, кто был дарован провидением? Разве не это величайший самообман?!       Но слова застряли в горле. Он мог лишь молча наблюдать за тем, как в зеленых глазах вздымается настоящая буря. Буря, которую он был не в силах усмирить. — Как ты можешь так просто отказываться от лечения?! Обрекать себя на смерть обрекать своих близких! Разве ты не думал о том, какую боль причиняют им твои страдания?! Или твоему Истинному бы понравилось то, что ты делаешь с собой?! Губы Норы дрожали. Она не пыталась сдержать слезы. Не пыталась остановить рвущиеся наружу чувства. Говорила ли она с Эреном, или в его лице обращалась к собственному отцу? Ведь тот тоже имел шанс избежать болезни…тоже мог…спастись… «Зачем он меня послушал?.. Зачем решился оборвать связь?! Он должен был уйти… Должен был возненавидеть меня и выбрать ЕГО!». — Не смог справиться с горем?! Настолько слабак?! Нет, ты просто эгоист, который думает только о себе! Тебе совсем плевать на семью?! На друзей?! Из-за твоего решения все они должны страдать, а ты…ты…       Слезный ком застревает в горле, мешая говорить. Эрен пытается сделать шаг, приблизиться, но Нора отскакивает от него как от огня. Она вскидывает руки, будто пытаясь защититься. — Не подходи ко мне! Мне не о чем говорить с ходячим трупом.       Девушка выплюнула эти слова ему в лицо. Развернулась на скользкой подошве и бросилась подальше. Любимые кеды угодили в лужу. Грязная вода оставила на белой поверхности уродливые разводы, которые наверняка останутся даже после стирки. Эрен замер, чувствуя, как каждое сказанное слово впивается в голову острыми иглами.

Слабак.

Ходячий труп.

Эгоист.

      Это совсем не первый раз, когда он слышит подобное, но по какой-то необъяснимой причине именно слова Норы отдаются в сердце жгучей болью. Полные ярости, боли и…разочарования. Она могла сочувствовать ему, могла поддерживать несчастного, находящегося в безвыходной ситуации, но… Ситуация Эрена не безвыходная. У него есть шанс, есть реальная возможность спастись, но юноша добровольно отказывается, предпочитая мучительную смерть. И раньше…он был уверен, что поступает правильно.       Растерявшись, Эрен не сразу поддался вперед. Не сразу вскинул руку в сторону убежавшей девушки, словно пытаясь поймать её. Дрожащие пальцы цепляют лишь вдруг похолодевший воздух. — Нора!..       Внезапно грудь сдавило тупой болью. Легкие сжимает в тиски, а горло раздирает приступ кашля. На языке осел металлический привкус с оттенками травы. Эрен прикрывает рот рукой, а когда взгляд опускается на ладонь, замирает.       Окрашенные кровью синие лепестки выглядят словно насмешка. Ты так хотел остаться с нами? Так вот же мы! Чего же ты не скучал всё это время?!       Желудок сворачивается в тугой узел.       Уже теряя сознание, Эрен представляет взволнованное лицо феечки, которая в этот раз не придет на помощь…