Clouding of love

В тот вечер они уехали из ада, где страдал его Чимини. Его крохотный малыш. Его неземное счастье, заставляющее сиять. Его маленький Чимини, любящий жизнь и озаряющий её своей широкой улыбкой. Он вновь улыбается. Он снова ест, он снова набирает вес и возвращает того чудесного рыжеволосого мальчишку, которого когда-то повстречал Чон. Они живут вместе, как и мечтали. - Гуки, у меня к тебе серьёзный вопрос…только пожалуйста, ответь честно. Просто это не даёт мне покоя, и я бы хотел понять тебя, - Чимин аккуратно перебирает длинные пальцы, поднимая взгляд на любимого и слабо улыбается. - Знаю, я знаю о чём ты хочешь узнать. Почему я не искал тебя с такими-то возможностями, как у меня, верно? Я отвечу на твой вопрос. Я целый год отбивался от полиции и судов. Как ты знаешь, твоя мама написала заявление. Мне пришлось потратить кучу времени и денег на то, чтобы с меня сняли вину и замяли это дело. Именно поэтому у меня не получалось связаться с тобой, я вечно был на виду у всех. Прости, что заставил тебя сомневаться в любви, малыш, - Чонгук закрадывается под самое сердце, он крепко обнимает за талию и прячет тёмную макушку в груди мальчишки. Любой бы засомневался, как бы сильно не любил. Целый год – значимая дата. - Ты прости её за это…мне очень жаль, что тебе пришлось с этим столкнуться и справляться одному. Ты, наверное, злишься на меня? – Пак поглаживает гладенький затылочек и целует душистые волосы, прикрывая глаза. Как же с ним комфортно и спокойно. Он сейчас безумно счастлив. Чонгук приподнимает голову и серьёзно смотрит на любимого. Ну как ему пришло в голову, что он станет злиться на него? - Конечно злюсь! Я очень зол на то, что ты такого мнения обо мне. Маленький, как я могу злиться на то, чего ты не делал? Я не держу зла на тебя и на твою маму, и ты не держи, будь выше этого, - Чимин застенчиво улыбается, но всё же оголяет беленькие зубки и забирается верхом на Гуки. За такие шуточки необходимо проучить. Он проезжается пухленькой попой по массивным бёдрам возлюбленного и прижимает чужие руки к дивану. Его глазки бегают по накаченному телу и заостряют внимание на выпирающих ключицах. Юркий язычок ведёт влажную полосу по линии челюсти, а зубки кусают нижнюю губу. - Котёнок, ты чего? – Чон с неподдельным интересом наблюдает за парнишкой и закатывает глаза от удовольствия, ведь проказник двигает своими бёдрами, что расположены прямо на паху. - Хочу съесть тебя. Гуки, я соскучился по тебе, - Пак от несдержанности стонет в покрасневшие губы и приостанавливается, надавливая ягодицами в бугорок, появившийся так скоро. Он и не помнит, когда последний раз у них была близость. Год. Год назад. Целый год не чувствовать того тепла, той страсти и похоти, его любимый сам по себе невероятно горяч: подтянутая грудь, которая вечно прячется в строгих рубашках; необъятные бёдра, полученные в итоге упорных тренировок; ласковые руки, одна из них украшена дивными узорами татуировок. Его Чонгуки просто лакомый кусочек, который в прямом смысле слова хочется съесть, закусать, зацеловать и облизать. - Я тоже очень соскучился, - мужчина отвечает на поцелуй, он мокро целует пухлые губки и толкается в маленького сквозь одежду. Воздух накаляется, а каждый вздох оседает на теле пьянящей влагой. Чимини отстраняется, разрывая горячий поцелуй и проводит язычком по опухшим губам, оставляя за собой нить. - Я буду жадным и ненасытным, потому что ты и представить не можешь насколько сильно мне хочется стонать под тобой или… - Чимин нарочно не договаривает, по-прежнему находясь очень близко с изумлённым лицом возлюбленного. - Или? – Чон ехидно улыбается, ловко освобождаясь от «оков», сдерживающих его и цепко хватает округлые бёдра, выбивая из мальчишки сдавленный стон. - Или я могу объездить твои мускулистые бёдра в позе наездника, - Пак сладко урчит на ушко мужчины, мысленно представляя всю картину и от того, возбуждаясь сильнее. Терпение не безграничное, оно как мыльный пузырь лопается, а после произнесённых слов у Чонгука срывает башню. Он помнит, как мальчишка стеснялся одного лишь слова «секс», заменяя его на «ну это», а сейчас без задней мысли говорит о том, что с радостью попрыгал бы верхом. Время действительно творит чудеса. Плюшевый свитер Чимина слетает с хрупкого тельца и падает рядом. Чон ненадолго зависает, рассматривая недавно сделанную татуировку под ребром, но парнишка переключает внимание на себя, вновь вовлекая в поцелуй. Губы уже сводит от такого количества столкновений, но желание куда выше, чтобы отказаться. Мужчина размазывает его и скользит губами ниже, оставляя лёгкие прикосновения на кремовой шее. Чимина ведёт, он жмётся котёнком к нему и беспрерывно постанывает имя любимого, моля не прекращать. Губы нежнее зефира, а поцелуи точно попадают по чувствительным зонам, Чонгук так профессионально ублажает и всегда очень трепетно относится к предварительным ласкам, от чего голова кружится ещё сильнее. Он соткан из самого мягкого одеяла и так любит Чимина, что хочется плакать. Гу стягивает с себя растянутую футболку и бросает её поодаль, возвращаясь к телу мальчишки. Он смотрит в помутневшие глазки и пошло улыбается. Они настолько увлечены друг другом, что всё вокруг кажется чем-то мелким, незначительным в их собственном мире. - Мне нравится, когда ты так смотришь на меня. Я чувствую себя желанным, - Чимин пухленькими ладошками выглаживает грудь любимого и плавно перемещает их на плечи, надавливая. Он укладывает Чона на угловой диван и сползает чуть ниже, этими же ладошками расправляясь со шнурками на спортивных штанах, стягивая их. Взгляд опускается на большой член, которому явно тесно в этих боксёрах и рыжеволосый прогибается в спинке, щёчкой прижимаясь к органу. - Ты такой красивый, детка. Можно я тебя сфотографирую на память? – Гук бегает глазами то по личику, то по аппетитным ягодицам, а после положительного кивка тянется за телефоном, быстро делая пару снимков. – Самый красивый котёнок… - Пак цепляет зубками резинку белья и тягуче медленно стягивает его, нежно рыча от терпкого запаха. Любимый такой мужественный, такой взрослый, с этими прелестными короткими волосиками на лобке и такой грязный от эякулята, стекающего по взбухшим венкам. Он резво снимает собственные джинсы вместе с бельём и удобнее устраивается сверху, подставляя головку к пульсирующей дырочке. - Без растяжки, малыш? – Чонгук хмурится, немного тормозя возлюбленного. - Не переживай, я подготовился, - Чимин мягко улыбается и входит практически наполовину, сопровождая всё томным вздохом. Ощущение любимого внутри – то, чего так не хватало мальчишке. Его движения волнообразные, интенсивные и слегка порывистые. Чимини царапает выпирающие кубики пресса на теле Гука и в очередной раз блаженно стонет. Текущий и напряжённый член просит помощи, он вот-вот изольётся бурным потоком и замарает чужое тело. И о великие боги, его Чони словно прочитал мысли, потому что большая ладонь ложится на плоть, совершая привычные движения вверх-вниз. Пак вздрагивает и теряется, упираясь ручками в грудь, тяжело дыша. - Я больше не могу, Гуки… мх, - юноша кусает свои губки, прикусывая нижнюю почти до крови и охает, когда крупные бёдра больно ударяются об его. Чонгук грубо входит в измученное тельце, увеличивая темп рук. Чимина выворачивает, на секунду он жмурится и глубокий стон вырывается наружу, пока мутноватая вязкая жидкость пачкает умелые пальцы. - Ты моя умничка, - мужчина хрипло постанывает и кончает внутрь маленького, прижимая к себе. Он так любит его. Своё крохотное чудо, свою единственную любовь. Его Чимини – нежного, милого, изящного и доброго. Совсем скоро они станут ещё ближе, они свяжут друг друга узами брака. Чон уже купил серебряное колечко для своего котейки. Малыш уже сопит, поэтому Гу заботливо относит его в спальню, не забыв укрыть и поцеловать в шелковистые волосики. Он уже собирается лечь рядом, но телефонный звонок отвлекает его. Чон выходит из комнаты, поднимая трубку. - Приветик, ты обещал перезвонить, но прошёл целый месяц. Так не поступают с любимыми дамами, - вновь её милый голос. Не вовремя.