Фарфоровый Архонт

Невиллет перестал обращаться к Фурине с прошениями и рядом деловых бумаг после того, как ему был дарован пожизненный, а точнее вечный, титул Верховного судьи. Кроме того, с щедрой подачи всемогущего Гидро Архонта, Ему был выдан еще и ряд привилегий, которому может позавидовать даже министр, что имеет честь лично каждый год отчитываться перед самой госпожой и лепетать об этом любому знакомому с нескрываемым восторгом. Простой верховный судья получил доступ к ведению дел сразу трех палат, и только одна из них касалась судопроизводства. Остальные две - часть законосовещательной машины, к которой он не должен был иметь никакого дела. Кроме того, с благого Фурининого молчания Невиллет нередко сам назначал самого себя посредником между делами государственными и Ее Величеством. Однажды юдекс даже принял отчеты всех министров, не включая дела образования и культуры, ибо с ними Фурина всегда разбиралась лично. Ни единожды этот дракон решал вопросы заместо Фурины там, где было просто обязательно ее присутствие. А иногда даже там, где требовалась легкая Архонтская рука с зажатым между пальцев пером. Невиллет мог спокойно подписать документ своей когтистой рукой и обозначить этот росчерк равнозначным архонтскому. Никто уже не возражал. Прошло не более сотни лет, лишь одно поколение фонтейнского народа успело полностью смениться, но за эти годы Невиллет смог обрести такой статус, что многие указы несут сразу к нему в обход кабинета Гидро Архонта. Верховный судья, родившись совсем недавно, обрел среди людей авторитет, сравнимый только с Господским, и иногда это забавляло самого Невиллета. Он легко вел дела государственные, работая на огромную судебную машину как вечное стабильное ядро, без которого с места не сдвинется ни одна блестящая шестеренка слаженного механизма. И, лишь когда ситуация оказалась на пике абсурдного и жестокого фарса, Фурина все же решила вмешаться в самоуправство дракона. Скажем кратко, она решила напомнить Невиллету о зависимости и том, что именно она со своей сахарной ручки даровала ему все, за что он должен быть благодарен ей лично. Она дала ему право быть законом, судом и исполнителем. Флаг ему в руки. Лишь бы не уничтожил ее народ. Самостоятельно выдав всю власть в лапы дракона, решила вновь указать своему непослушному фамильяру место. Чтож, будь по вашему леди Фурина. ... Размеренный стук мужского каблука раздался эхом на весь коридор, разрывая гнетущую вечернюю тишь. Невиллет плавно двигался вперед по части одного из крыльев Мермонии, куда нога смертного вряд ли могла ступить без особого благословения Гидро Архонта. Покои Фурины - это то место где за почти два столетия не бывало ни единой живой души, помимо ее самой. Эту часть дворца, будто отдельную крепость, хранили от чужих глаз как что-то тайнственное и сокровенное, как саму душу всемилюбимого Архонта. Даже Невиллет, оказавшись на чертовски высокой планке, с которой он в силу своего роста мог дотянуться до уровня и статуса Фурины, впервые оказался в этом коридоре, что так тщательно охраняли новомодные металлические меки. Верховный судья, отодвигая полы собственной робы, уверенно шагал по коридору, глядя прищуренно на светлые бирюзовые стены и разглядывая картины чужих для Фонтейна художников. Здесь, юдекс запомнил, были разные работы - от Мондашадских пейзажей до исторических картин Инадзумского происхождения. Невиллет смотрел на них, вполоборота обращая собственную голову. Он нередко признавал, что человеческое искусство, таящее глубинные переживания людей, стали бы для него настоящим пособием человеческой души, но сейчас времени не было, поэтому он тенью пролетал мимо искуссно расписанных холстов, направляясь за нужный поворот. Невиллет замедлил собственные шаги, переходя на присущий ему медленный статный ход, только он увидел, что до разворота остается несколько широких шагов. Излюбленная трость вновь коснулась пола и издала звук, от которого идут мурашки у доброй части фонтейнских преступников. Во второй руке, свободной от трости, Невиллет поудобнее схватил небольшую папку. Папку, с громоздкой размашистой надписью, обычной для Фонтейнской канцелярии. На синей обложке ее только надпись, слово "Дело", и герб Фонтейна. Перед Невиллетом раскинулся большой зал, чем то очень похожий на тщательно подготовленный к приему бальный холл. Сияющие чистотой лазурные полы звучали еще громче коридорного паркета, поэтому шум судейских каблуков раздался, кажется, на все комнаты Архонтских покоев. Зайдя в раскинувшуюся залу, Невиллет позволил себе тихонько вздохнуть, погрузившись с головой в расписные высокие потолки, покрытые белой краской. Он медленно прошел к центру и, отняв свой взор от беленых потолков, огляделся вкруг себя. Да, сейчас Верховный судья, такой статный и осанистый, и сам выглядел как преданный фанат своего Архонта. Он прошел около больших светлых стен, завешенных голубым легким тюлем, провел ладонью по гипсовым, чистейше белым колоннам, и, обогнув рояль, стал перед высокими окнами во всю стену. Большие окна - любовь госпожи Гидро, впротивовес любви Невиллета к пещерному мраку. Но сейчас, благо, свет не мог его побеспокоить даже через эти огромные стекла. На Фонтейн опустилась вечерняя мгла. - вам нравится вид? - тонкий голосок прозвенел за спиной Вреховного судьи. Но он не обернулся, - скажите, на Фонтейн бывает заманчиво смотреть с такой большой высоты, - женская ручка задела легким касанием плечо юдекса, а тонкая фигурка Фурины де Фонтейн наконец выплыла в поле зрения Невиллета и приблизилась к окну, - люблю смотреть за человеческой суетой по вечерам. Они все выглядят так мелко, будто я могу их чем то придавить, как муравьев. Фурина сложила свои руки за спиной, обхватив пальцами покрасневшие локти. Она немного наклонилась и, будто перегнувшись, посмотрела вниз на затянутую туманом улицу. Ее улыбка к этому времени суток уже спадала, и она тихонько роняла слезы, пачкая собственные подушки. Но сейчас, она это понимала, единственное ее спасение от меланхоличного юдекса - славная, заносчивая, проверенная временем бравада. Девушка смотрела на людей внизу, говоря об их мелочности и прикрывая глаза, чтобы скрыть всю зависть к тому, что они вообще имеют право так свободно ходить по улицам родного Кур-де-Фонтейна. Пелена сомнений затянула ее глаза, а потом снова улетучилась под напудренную маску. Фурина распахнула свои черные ресницы и взглянула на лицо Верховного судьи. Выражение Невиллета было таким же как всегда - пустым, не изображающим ничего, похожим на маску. Иногда Фурине кажется, что из них бы вышли самые лучшие игроки в покер во всем Тейвате. - Я пришел к вам с делом. Я помню, вы хотели как можно скорее закончить, поэтому предлагаю не занимать время лишними разговорами. - И Невиллет указал рукой на папку в его руках, переводя внимание Фурины с вечернего города на объект ее часовых страданий. - замечательно! - Фурина подскочила от радости и покачалась из стороны в сторону на своих необутых ножках, пока Невиллет занимал место за большим письменным столом около панорамного окна. Невиллет все еще был в своей судейской робе, строгий и напыщенный, как индюк. Он спокойно сел в мягкое кресло. Фурина же, уже повесив свой рабочий фрак в гардеробную, убрав в простые пучки свои серебристые локоны, в легкой полупрозрачной сорочке свободно расположилась на кресле против Невиллета. Как удивительно. Неужели именно эта сладкая кокетка не только является начальницей Гидро дракона, но еще и владеет частью его незыблемой и вольной силы? Узурпаторша с лицом любовницы. Позор для такого как Невиллет. - я так боялась, что вы притащите сюда гору исписанных бумажек, но, видят все семеро, вы решили пожалеть мою головушку. - Фурина сдавила слащавую улыбку, когда Невиллет опустил укоряющий за невинные шутки взор к ленте, сковывающей бумаги в принесенной папке. Фурина смотрела на это действо с неопределенным страхом. Она узнала Невиллета за эти сто лет, но точно была уверенна в том, что не до конца оценивает полную силу своего "фамильяра". Зная некоторые способности Невиллета, сейчас ее руки дрожали от страха, что в этой маленькой папке он мог создать пространоство, умещающее целые горы макулатуры, которые ей придется перемалывать до утра в компании этой офисной крысы. Девушка выдохнула лишь тогда, когда папка открылась и оказалась самой обычной, как у всех служащих палат. Фурина наконец смогла окончательно расслабиться, закинуть ногу на ногу и отпить из чашки вечерний чай. - давайте скорее, мой дорогой юдекс. После одиннадцати я уже не хочу видеть вас здесь. На секунду Фурине показалось что брови Невиллета неестественно вскинулись. Он обернул свои сиреневые глаза к девушке. - ждете кого-то? - что вы? Нет конечно... Я просто не хочу нарушать режима. От недосыпа кожа портится даже у Архонтов. - а мне кажется, что ждете. - Невиллет слегка приподнялся, чтобы поудобнее устроиться в слишком мягком для его тела кресле. Наконец он взял папку и извлек из нее скрепленные зажимом листы, передавая Фурине в руки. - Но сначала прошу вас ознакомиться с досье этого молодого человека. Недовольно промычав что-то про неуважение и наглость своего же подчиненного, Фурина приняла папку. Она улеглась в кресло и переломила уголки доккментов, делая вид, что подсчитывает количество переданных ей листочков. Невиллет все это время не без раздражения ждал, когда его госпожа наконец перестанет страдать бесполезным занятием. Все же, спустя время, Фурина набрала в легкие воздуха и тяжело вздохнула, читая оглавление по делу коррумпированного чиновника. Но стоило ей прочесть первую строчку с именем подозреваемого, как глаза Архонта раскрылись от изумления. Бумаги сразу под недовольное мычание улетели обратно на стол. Невиллет поднял глаза в сторону Фурины и, сделав непоределенное лицо, откинулся на спинку кресла. - чем же вам не угодил этот юноша. - голос Фурины начал неестественно подрагивать. К сожалению. Невиллет знал эту певучую сонату, знал, что она приходит к ней на заседаниях, особенно часто тогда, когда Фурина начинает явно проигрывать. Она волнуется. - Жан Кло, - Невиллет взял бумаги в свои руки. Сквозь них он посмотрел на лицо своей госпожи. Недовольное, немного искаженное непониманием. Он явно поймал ее за какое то потаенное слабое место. Пока что только ущипнул, но может найти и как укусить. - вы знали, что в карманы этого человека из казны убывает немалое количество моры? - это количество денег называется зарплатой, юдекс, - Фурина негромко звякнула чашкой, слишком раздраженно поставила ее на столик рядом, - неужели за сотню лет вы еще не узнали о том, что всем людям платят мору? - прошу вас, не сходите с ума. Плата всех служителей палат производится через заложенный государством бюджет. И помимо зарплаты этот молодой человек получает непомерные выплаты сверх назначенного оклада. Фурина заподозрила, что прямо сейчас с ней тихонько заигрывают, и она где то явно прокалывается, раз горящие глаза юдекса все сильнее впиваются в ее тело. - отчего это? - дродащим голосом постаралась отметить Фурина. - проведя небольшое расследование, моя госпожа, я увидел такую ситуацию, которую бещ вас не в силах решить. Этот Жан Кло не только за один год перешел ищ кресла писца восьмого ранга в секретариат при первом, но и стабильно получает немеренные суммы из вашей части финансов, точнее, той части казны, что находится вне моего ведения. - и что вы хотите этим сказать, мой дорогой юдекс, - Фурина, невольно растягиваясь в наглой улыбке, скрыла ее за глотком чая, - хотите обвинить Архонта в даче взяток? - она не выдержала. От своих слов, столь абсурдных и странных, она залилась смехом. Но Невиллету, кажется, совсем было не смешно. - Я просто хотел спросить вас... Насколько на самом деле правдивы те строки из журнала, что вы давеча бросали мне на стол? - смех Фурины оьорвался на звонкой ноте. Она побледнела как болезненная девка, - быть может, этот секретарь не просто так задерживается допоздна в своем кабинете и рано на заре уже вновь сидит в своем кресле, будто никуда и не уходит. - Простите!- Фурина вскочила со своего кресла - вы хоть слышите себя? А вот и оно... слабая точка Гидро Архонта была так поверхностна, что даже пустому дракону удалось найти начало нити и дойти до ее конца за минуты. - вы хотите сказать, что я сплб с этим молодым пажом!? Вы слышите в чем обвиняете Архонта? Вон отсюда, и чтобы ни единого волоса с красивой головы этого человека не улетело из за тебя. - значит я оказался прав? - да какое вам дело! - голос ее приближался к писку раненной чайки. - вы не посмеете. Я вам запрещаю применять хоть какие то меры по отношению к нему. - я понял вас, госпожа. Я думал, что вам чужды простые пороки, но, видно, я оказался не прав. Невиллет был готов выйти за дверь. Фурина его нагнала. - да что ты знаешь об одиночестве, жалкий дракон. Тебе столетиями хватало уязвленно и жалко, принимая роль побежденного, смотреть на кораллы. Но стоило мне вытащить тебя на свет, как ты стал чувствовать, что снова велик. Этой землей правлю я, и ты будешь слушать мои приказы. И вот тебе мой приказ. Оставь в покое этого юношу. - я понял вас... госпожа. И Невиллет действительно вышел. И Фурина, наконец вздохнув по человечески тяжко, упала на диван и достала бутылку крепкого алкоголя.