Гарри Поттер и Полукладбище Лунопухов

      — Фэй может подойти к профессору Уизли завтра до уроков, — сказала почему-то очень подавленная Гермиона ожидавшему ее в коридоре рядом с классом зельеварения Гарри. — Профессор согласилась поговорить с ней о дополнительных занятиях по курсу СОВ и возможности после его сдачи добавить продвинутый курс со второго триместра.       — Ну и хорошо, — кивнул Гарри: еще одна потенциальная палочка в банде. — А теперь скажи мне, что случилось.       — Ничего, — всхлипнула Гермиона, но потом поправилась. — Ничего страшного, Гарри. Ну… Она, Молли… в смысле, профессор Уизли, на меня накричала. Обозвала… алой женщиной, представляешь, сказала, что не потерпит, и…       — ЫК!       — Она… Я… — Гермиона остановилась. — Ты же знаешь, что я не могу выдавать твои тайны, Гарри! Хорошо, что я договорилась насчет Фэй сначала, а не… В общем, когда я задала ей уже свой вопрос, про Амортенцию, я не смогла рассказать ей, для кого… Гарри, ты куда? Я же не дорассказала еще!       — Да все и так уже понятно, что там дальше было, — ответил он и, подойдя к двери класса, громко постучал.       — Опять ты, бесстыжая! — услышал он громкий вопль. — Я же сказала тебе…       — Добрый вечер, профессор, — сделал морду тяпкой Невозмутимый Гарри. — Можно войти?       — Ты, Гарри? Но… А Вы, мисс…       — Можно нам войти, профессор? — снова спросил юноша. — Не хотелось бы говорить кое о чем в коридоре.       — Проходите. Оба, — глаза Молли все еще метали молнии, но уже без особого энтузиазма.       — Профессор, — произнес Невозмутимый Гарри. — Это я просил Гермиону поговорить с Вами.       — Ты?! Так это…       — Видите ли… Сегодня, когда я почувствовал запах Амортенции… В общем, хорошо, что Вы меня не спросили тогда, что я чувствовал. Потому что…       — Потому что что?       — Потому что для меня Амортенция пахла дементорами, мадам. Смертью. Гнилью. Тленом. А я просто не мог…       — Ох, — раздалось сзади, и Гарри все равно что увидел, как за его спиной Гермиона снова готовится съесть собственные кулаки.       К счастью, Молли не обратила внимания ни на то, что для подруги это тоже оказалось новостью, ни на то, что Гермиона попросила ее о встрече еще до того, как Гарри имел шанс унюхать Амортенцию.       — Ох, — повторила миссис Уизли вслед за мисс Грейнджер, и Гарри обнаружил себя в объятиях совершенно гермионской крепости.       — Дышать… Молли… — прохрипел он.       — Почему ты мне сразу не сказала? — обвиняюще ткнула Молли пальцем в сторону девушки. Ну да, навыки в искусстве извинений, точнее, полное отсутствие таковых, у Рона явно были семейными. — Конечно, если бы я думала, что это надо для вас с Гарри, а не для… какого-то другого мальчика, я бы тебе все объяснила, Гермиона, и не стала бы…       — Она не может, профессор, — прервал ее Гарри. — Она физически, точнее магически не может. Старая история.       — А, — Молли словно бы и не удивилась. — Понимаю. Помнится, Фред и Джордж как-то попытались принять от Рона…       — Это не Непреложный Обет, мадам, но очень близко, — немного холодно пояснила мисс Грейнджер. — Возможно, нам сразу следовало прийти вдвоем.       — Да, — чуть отступила миссис Уизли. — И мне, конечно, тоже не следовало… Ну что ж, в любой неприятной ситуации, как я считаю, следует немедленно выпить чаю. Если, конечно, есть такая возможность.       — Спасибо, профессор, — склонил голову Гарри, когда из личных покоев декана Гриффиндора прилетел чайный сервиз с самолично испеченными Молли плюшками. Ну или самоиспекшимися — вряд ли у профессора было время на выпечку в первый, самый сложный день занятий.       — Только…       — Конечно, Гарри. Полагаю, мы с Гермионой могли бы обсудить ряд вопросов позже, скажем, завтра в это же время. И, разумеется, о нашем разговоре… Эм-м-м… обо всех наших разговорах никто не узнает.       — Профессор Уизли усыпила портреты еще до того, как начала кричать, — пояснила Гермиона, беря чашку.       — Прости, деточка, мне и правда очень неловко, — немного смутилась Молли. — Понимаешь… Некоторые предрассудки, те, которые нам внушали еще в детстве, ну, относительно маггловских девушек… Их не так-то просто избыть.       — Я понимаю, — кивнула студентка, откусывая кусок пирога, — очень вкусно, спасибо, мадам.       — Можно задать Вам вопрос, профессор? — спросил Гарри. — Э-э-э… Ну… Думаю, лучше, если я в школе буду привыкать называть Вас так, — пояснил он, заметив тень неудовольствия в глазах Молли. — А то мало ли. Но вопрос этот… Он про другое, но очень неприятный.       — Спрашивай, Гарри. Не обещаю, что отвечу, но… Но сил кричать у меня уже нет, — усмехнулась миссис Уизли.       — Я случайно узнал, что, когда Вы были в Хогвартсе, семья хотела выдать Вас за Рабастана Лестрейнджа, — Гермиона чуть не подавилась пирогом. — А Вы сами как-то заметили, что эту семью не стоит поминать к ночи. Ой, кстати, извините, сейчас же тоже почти ночь… Просто это важно, а другое время же будет трудно найти, правда? Не могли бы Вы рассказать о них?       Молли грустно усмехнулась.       — Почти все слухи об этой безумной семейке — чистая правда. По мне, так единственным приличным человеком среди Лестрейнджей была двоюродная бабушка Рабастана и Родольфуса. Она была мракоборцем, и ее еще в двадцатых или в тридцатых убил сам Гриндевальд. А остальные… Прадед братцев, по слухам, занимался разными… экспериментами по выведению расы идеально послушных волшебников, и даже скрещивал их с домовиками, уж не знаю, каким именно образом, но…       — ЧТО?! — возопила мисс Грейнджер. — Он скрещивал волшебников с домовиками?! Гарри, но ты же понимаешь…       — Да, я читал биологию. Если что-то с чем-то дает плодовитое потомство, то эти что-то с чем-то — один биологический вид, — отмахнулся Гарри. — Ну, по крайней мере, если не учитывать волшебные эффекты вроде химерологии. Но о той твоей идее мы подумаем потом. А о младших поколениях… эм-м-м… той семьи что можете сказать, профессор?       — Полные ублюдки, ох, простите за язык, дети. Даже не знаю, кто из них был хуже — старший или младший.       — Они вешали котят? — прищурив глаз, спросил Гарри.       — Именно. Причем в прямом смысле. Развлекались этим с детства, ну а как подросли — перешли на кого-то покрупнее. Ты знаешь, Гарри, что Беллатрикс Лестрейндж, тогда еще Блэк, училась всего на два года младше меня?       — Вычислил, — кивнул Гарри.       — Так вот, на младших курсах она была… обычной. Даже, я бы сказала, милой и доброй, насколько это пристойно для слизеринки. А к моему выпуску… в тот год она сдавала СОВ… Она была хорошей дочерью, не то, что я, — усмехнулась Молли. — И ходила хвостиком за Родольфусом, своим женихом, и его братом. Даже когда они оба окончили Хогвартс, а это было немного раньше меня, она всегда встречалась с ними в Хогсмиде, как и положено хорошей чистокровной нареченной древнего рода. В присутствии дуэньи, этой безумной Вальпурги, само собой. Так вот, в мой выпускной год ее уже выгнали с экзаменов СОВ по УЗМС за жестокость. И я уверена, что это было влияние братьев Лестрейндж. И, к слову, поэтому на старших курсах я всегда предпочитала в дни визитов в деревню загреметь на отработки, пока… Хм, пока я не выиграла у старины Слагги «Феликс Фелицис».       — А потом что? — заинтересованно спросила Гермиона.       — Потом я сварила Амортенцию, подошла к Артуру и предложила ему выпить ее, — пожала плечами Молли. — Я знала, что нравлюсь ему, да и он мне тоже нравился… Он согласился, причем, как я увидела, с облегчением: он был слишком нерешительным… И, к счастью, ну или из-за действия «Феликса», это произошло на Астрономической Башне. Хм, — подмигнула пожилая женщина двум студентам, — ну, судя по тому, что никто из вас не переспрашивает…       — Мы в курсе, что на Астрономической Башне не действуют некоторые чары, — кивнул Гарри.       — А после школы мы с Артуром просто сбежали, — задумчиво сказала Молли, — поженились и жили дол… достаточно долго… и счастливо…       — Простите, — теперь настала очередь Гарри обнять миссис Уизли. — Простите, — он просто не мог назвать ее профессором, — мы не хотели…       — Ладно уж, — сквозь слезы улыбнулась она. — Прошлое должно помогать, а не мешать будущему. Приходи ко мне завтра, девочка моя, — обратилась она к Гермионе, — и мы поговорим. Только если не можешь что-то мне рассказать…       — Я просто не успела объяснить, — буркнула Гермиона, — простите, мадам. И… Не могли бы Вы написать нам разрешение на возвращение в спальни после отбоя, а то уже поздно?       — Только не поднимайтесь на Астрономическую Башню, хорошо?       Они и не собирались.

***

      — Так, — ткнула пальчиком ему в грудь Гермиона, когда они, наконец, оказались в своей Секретной Лаборатории. — Спать мы здесь не будем… до решения вопроса функциональности, хотя бы частичной. Я прочитала, что если не… В общем, мне бы не хотелось, чтобы ты привык воспринимать меня, как бесполую подружку. Нет, подругой-то я хочу быть в любом случае… Но не только.       — Угу, — кивнул Гарри. — А о чем ты хотела поговорить? О том, что волшебники и эльфы — один вид?       — Эльфы подождут. Я хочу спросить тебя о Лестрейнджах. Ты же не случайно расспрашивал Молли о них, верно?       — Верно, — ответил Гарри.       — Отвечаешь односложно и буквально. Значит, не хочешь говорить. Или не можешь.       — Не могу, — подтвердил он.       — И ты после получения информации никуда не побежал и даже соглашаешься поболтать со мной о домовиках. А это значит, что Операцию свою ты уже провел и теперь только хотел убедиться, что сделал все правильно. И убедился. Из этого следует, что это не маленькая Белла умерла, а Рабастан сбежал в Албанию, потеряв палочку по дороге, как в «Пророке» писали, а наоборот. Спасибо, Гарри, теперь у меня намного спокойнее на сердце.       — Ты слишком долго общалась с Лавандой, — буркнул Гарри. — А вернее всего, где-нибудь на свадьбе вы с ней поцеловались, — Гермиона слегка покраснела, — и она тебя все-таки укусила. Это ж она меня на втором и еще потом на третьем курсе так вот ошарашивала.

***

      Примерно к четвергу Гарри взвыл и горько пожалел о том, что они с Гермионой нахватали столько курсов ЖАБА. Ну или о том, что он не зажал себе хотя бы один хроноворот, хотя мысль о его использовании каждый раз бросала его в дрожь вперемежку с холодным потом. Флитвик зверствовал примерно как Снейп на пятом курсе, Снейп — как два прошлогодних себя, и хорошо, что хоть Дамблдор оказался даже немного лучшим учителем, чем покойная МакГонагалл. По крайней мере, принципы повторной материализации Гарри освоил легче и быстрее, чем материализацию первичную, на пятом курсе. «Пожалуй, — еще на первом занятии решил он, — старикану стоило остановиться на этой должности…»       — Мистер Поттер, задержитесь, — попросил его Дамблдор после второго урока.       — Да, Директор?       — Просто хочу проинформировать тебя кое о чем, Гарри, — Дамблдор выглядел немного озабоченным. — К сожалению, во-первых, мне не удалось посетить особняк Малфоев — чары, наложенные на него, чересчур сильны даже для меня… — Гарри подумал, что это довольно разумно, особенно учитывая, что прочие Пожиратели могут постараться отомстить Люциусу и его семье. — А во-вторых, мистер Малфой, я имею в виду Драко Малфоя, сразу после выхода из Больничного Крыла принес свои извинения профессору Уизли…       Гарри непонимающе уставился на него: при чем тут «к сожалению?»       — …Так что повод вызвать Леди Малфой в Хогвартс, увы, пока отсутствует.       Гарри кивнул: это было логично.       — Вы хотите, чтобы я обеспечил этот повод, Директор?       — Пока не стоит, Гарри. Насколько я изучил твой… modus operandi, да? Так вот, насколько я его изучил, это может сопровождаться… эм-м-м… слишком привлекающими внимание побочными последствиями.       Гарри подумал, что старикан, скорее всего, догадывается, что с весьма громким ограблением сейфа Лестрейнджей все не так просто, но, с другой стороны, подробности достаточно тихой нейтрализации профессора Амбридж ему, видимо, так и остались неизвестны.       — Хотя твоя помощь в обеспечении повода мне и вправду понадобится. Впрочем, мы с тобой уже говорили об этом. Видишь ли, мы с Нарциссой в настоящее время состоим в переписке, и я рассчитываю встретиться с ней на первом квиддичном матче сезона.       — Да, я помню наш договор, Директор! — Гарри не мог найти изъяна в плане Повелителя Памяти, и это сильно его беспокоило.

***

      В воскресенье Хедвиг доставила ему посылку от Бутлегера. Хитрозадый мистер Баттлербаум, так, к счастью, и не выцарапанный майором из-под своего теперь уже совершенно несомненного «Фиделиуса», сделал счастливым Дина Томаса (доставленные по просьбе мулата железяки явно имели, во-первых, военное, а во-вторых, немецкое, причем времен Второй Мировой войны, происхождение). К посылке прилагался рекламный буклет нескольких поставляющих свежие продукты фермерских хозяйств, одно из которых, с фотографией высоченного седого старика и маленькой кругленькой старушки, лицами совершенно не похожих на чету МакФергюссонов и потому вряд ли заинтересовавших бы Повелителя Памяти, Гарри отметил особо.       Буклет он почти сразу же с презрительным фырканьем сжег в камине, но телефон, электронную почту и адрес фермы в Лоулэнде, разумеется, запомнил.       Джастин Финч-Флетчли порадовал его довольно подробным отчетом о делах в Андоррской Школе Удачи. Дела там шли вполне приемлемо, поскольку погибшего летом Основателя школы, профессора Блэка, заменила недавно овдовевшая профессор Боунс. Это несколько расстроило невесту Джастина Сьюзен — ну, примерно в той же степени, в которой Рона и Джинни Уизли огорчил выбор Дамблдором нового профессора зельеварения.       Поделился Джастин также и свежими светскими сплетнями из Британии, контакта с которой он, разумеется, и не думал терять. Среди прочего, один шапочный, очень шапочный знакомый его отца, присутствовавший, к слову, на не столь давних похоронах сослуживца деда Джастина и имевший чин то ли полковника, то ли коммандера в одной из Королевских Служб, внезапно скончался от остановки сердца прямо в служебной машине, причем водитель обнаружил смерть патрона, только открыв дверцу по прибытии на стоянку офиса.       Неудивительно: помимо того, что у покойного наверняка была очень нервная работа, Гарри знал мадам Боунс довольно давно и был полностью уверен, что ее прекрасная память и твердые моральные принципы сочетаются не только с уважением к Закону (который, к слову, в области взаимоотношений волшебников и магглов был несколько устаревшим с точки зрения гуманности), но и с обостренным чувством справедливости. А отец Джастина, намеревающийся вскоре стать родственником означенной мадам, был неплохо осведомлен о перипетиях британской политики и обладал массой полезных контактов.       «Ну что ж, — подумал юноша, — минимум одна проблема решается и без моего участия. Делла была права…»

***

      Утром вторника, на который Рон назначил отбор в команду, по закону подлости моросил мелкий дождик, так что за завтраком все сидели продрогшими. Ромильда Вэйн, немного излишне кокетливая третьекурсница, тоже записалась на отбор и, как подозревал Гарри, снова даже не собираясь подниматься в воздух. То ли засранка почуяла, что между Гарри и Гермионой не все в порядке, то ли была гриффиндоркой из гриффиндорок (в смысле, двойное слабоумие усугублялось в ее случае двойной же отвагой), но ее назойливость и стремление пообщаться с Гарри под любыми предлогами росли день ото дня. Пока ему удавалось уберечь мисс Грейнджер от греха убийства, но он не был уверен, надолго ли его хватит.       — Сдался, Поттер? — услышал Гарри голос Драко Малфоя за спиной. Блондинчик выпятил грудь, на которой, рядом со звездой ордена, красовался зеленый с серебром капитанский значок: видимо, Дамблдору пришлось бросить Нарциссе еще и эту кость. Или не пришлось, а, напротив, удалось: логику Повелителя Памяти Гарри иногда понимать просто отказывался.       — О чем ты?       — В прошлом году ты зассал выходить против меня, — на самом деле, Гарри обещал Малфою матч в случае, если тот победит Джинни, чего, к печали слизеринцев, не случилось, — а теперь передумал?       — Ну… сыграть с обладателем Ордена Мерлина — великая честь! — с серьезной мордой произнес Гарри. — Надеюсь, ты не будешь забывать вовремя оглядываться?       Джинни от смеха чуть не плюнула овсянкой: как рассказывали свидетели, на прошлогоднем матче «Гриффиндор-Слизерин» снитч болтался рядом с ухом Малфоя не меньше, чем полминуты, но блондинчик был слишком занят насмешками над Роном, чтобы его заметить. Как, впрочем, и Седрик Диггори двумя играми позже, но тот увлекся распеканием товарищей по команде.       — Оглядываться лучше тебе, шрамоголовый, — прищурился Драко. — Причем почаще.       Против этого Гарри возразить не смог.       — Знаешь, я рад, что ты, наконец, перестал бегать от меня. И вот что, Уизли, — слизеринец развернулся к Рону, — с такой дырой перед кольцами, как ты, и с таким неудачником, как Поттер, твой капитанский дебют… В общем, прими мои соболезнования.       Рон потирал правую кисть примерно с середины тирады Малфоя.       — Пятьдесят? — совершенно спокойным голосом предложил он, и Гарри понял, что набег Рона и Фэй на Комнату Требований на выходных оказался в высшей степени удачным.       — Нищебродство, — скорчил надменную рожу Малфой, слегка удивленный действительно крупной ставкой и пораженный отсутствием ожидаемой истерики соперника. — Пятьсот.       — Поддерживаю Рона еще полусотней, — положила руку на плечо уже изо всех сил зажавшего кулак Рона Фэй Данбар.       Гарри стало неуютно. По договоренности с Дамблдором он просто обязан был упустить снитч… Но, в конце концов, последняя игра прошлого года показала, что Рон в состоянии привести команду к победе вообще без ловца… А если что — он компенсирует ставку как минимум подруге рыжего, чтобы та могла оплачивать Молли корректирующие уроки, — решил он.       И, пожалуй, нужно срочно предпринять еще кое-какие меры, пусть даже это и пробьет в его финансах небольшую дыру, причем речь пойдет не о его ставке:       — Плюс еще полста.       — Сорок пять! — что-то быстро подсчитала Гермиона.       — ДВАДЦАТКА! — крикнули хором Дин Томас и Шимус Финнеган.       — Двадцать пять, — коротко добавила Джинни, поддержанная секундой спустя Кэти Белл.       — ПО ПЯТЬ НА СЛИЗЕРИН! — заявили, переглянувшись, Крэбб и Гойл, сопровождавшие Малфоя согласно традиции, причем если Гойл гудел вполне солидно, то голос Крэбба оказался высоким и писклявым, почти девчоночьим.       — Это частный спор, леди и джентльмены, или остальные тоже могут вмешаться? — прищурился подошедший Эрни МакМиллан и, получив одновременный кивок от обоих капитанов, добавил еще тридцать на Гриффиндор, бросив презрительный взгляд на капитанский значок Малфоя.       Хранителем банка как-то незаметно стал пройдоха с Рэйвенкло Эдди Кармайкл, в прошлом сезоне бывший вратарем на последнем матче воронов против Слизерина, да так и не вступивший в игру.       В результате общий пул составил без малого две тысячи галлеонов, так что Эдди, офигев от такой горы золота, от греха сдал мешок на хранение своему декану, что было естественно, учитывая гоблинские корни профессора.       — Почти два к одному в нашу пользу, — задумчиво прикинул Рон, когда прием ставок был закрыт по требованию профессора Спраут, обеспокоенной размером пула. — Ну… если бы капитаном был ты, Гарри, было бы не меньше трех к одному.       — Тогда выигрыш меньше был бы, — на сердце у Гарри было муторно, — так что работай, кэп. Галлеоны сами себя не удвоят. Точнее не уполторят.

***

      На отборе Рон напомнил Гарри недоброй памяти Олли Вуда. Рыжий гонял до полного изнеможения сначала охотников (к удивлению юноши, Вэйн все-таки поднялась в воздух, хотя летала недостаточно хорошо для попадания в команду), потом загонщиков (да так, что запас мази от синяков у Гермионы кончился задолго до конца проб), и даже себя самого против Денниса Криви. Ну и Гарри, конечно, вместе с уже немного умотанной Джинни и возмутительно-бодрым вездесущим третьекурсником.       — Значит, так, — сказал Рон, когда все участники отбора буквально рухнули на мокрую траву. — Я на кольцах, запасной — Криви-младший. Ловец — Поттер, запасная — Джинни. Охотники — Уизли, Белл и Роббинс, лидер — Уизли. Извини, Кэти, но она лучше видит поле, так что ты будешь запасной.       Кэти пожала плечами, но расстроилась не слишком. В конце концов, она была главным бомбардиром команды, и отвлекаться на координацию охотников ей действительно не следовало бы.       — Запасные охотники — Томас и опять же мелкий Криви. На битах — Лонгботтом и Кут, запасные — Пикс и Финнеган. Резервный капитан, если что… — Он вопросительно посмотрел на Гарри, и тот еле заметно помотал головой. — Резервный капитан — снова Деннис, понятно, что на кольцах, а не охотником, если уж я не выйду. Далеко пойдешь, малёк!       Гарри подумал, что если Рона не возьмут в Аврорат, то, пожалуй, стоит прикупить долю в «Пушках Педдл» вплоть до полного выкупа акций: это будет неплохой инвестицией.       Гриффиндорцы потянулись к замку, а Рон задержался, пристально глядя на Гарри. Пустое место рядом с сидевшей на трибуне и что-то, по обычаю, читавшей Гермионой обеспокоенно вздохнуло.       — Я сейчас его уведу, профессор, — прошептал Поттер. — Так что идите потихоньку в замок вместе с мисс Грейнджер, ну и мантию она мне передаст.       — Хорошо, дорогой, — шепнуло пустое место, — знаешь, я так горжусь Роном… Даже если у него и не получится…       — У него получится, — успокоил миссис Уизли Гарри, хотя сам он и не был в этом уверен.       — Поттер, — нахмурился Рон, когда они остались одни. — Я тут прямо перед отбором получил сову из «КТДК»…       — И что?       — Неизвестный спонсор дарит команде Гриффиндора четыре двухтысячных «Нимбуса». Это не ты?       — Это Блэк. Я думаю, он смотрел все наши, ну или ваши, когда меня не было, матчи, ну и распорядился…       Гарри не слишком любил врать, но, с другой стороны, Сириус и вправду вставил в завещание очень характерную для него строчку-напутствие: порвать над газоном Слизерин.       — А, тогда понятно. Я-то на своей «Серебряной Стреле» буду, для Хранителя она даже лучше двухтысячника, ты на «Молнии» хиггсовской, Джинджер на «Восьмой»… Эх, жаль, папа не может и эти четыре тоже…       — Дину потом отдашь. После матча уже. Может, он что и сделает. Я проплачу, с выигрыша.       — Все сбросимся, — потер кисть левой руки Рон. — И… у меня еще шматок шкуры остался, так что защитный лак мы с Фэй сварим, на ее дополнительных занятиях. Все равно на «Стреле» у меня защита поистрепалась. Ну и практика для Фэй будет что надо, там примерно по пятому курсу сложность.       — Разумно. Только попроси отправителя прислать метлы втихушку, а не как мне на первом курсе. И не свети их раньше времени, как слизни на втором.       — Ты, блин, Поттер, и вправду кровавый слизеринец, — вздохнул Уизли. — И что-то не договариваешь.       — Не договариваю, — согласился Гарри.       По уму, следовало бы устроить так, чтобы Малфой незадолго до матча придрался к его профессиональной метле, «купиться на слабО» и отдать «Молнию» Кэти, чтобы, даже упустив снитч, иметь больше шансов на победу по очкам… Да и в случае проигрыша с небольшой разницей отыграться в двух следующих матчах будет легче. Заодно выступление на обычном «Нимбусе» пятилетней давности против Малфоя на прошлогоднем «Мистрале» помогло бы ему замотивировать потерю снитча.       — Нам, слизеринцам, положено. Особенно тайным.