We were born to make history

Через несколько минут Шарль медленно разлепляет веки, смотря в потолок, и слегка трёт глаза. Он чувствует, что кто-то держит его за руку и нежно гладит по волосам. Он думает, что ему снова приснился кошмар и Пьер просто пытался успокоить его, но очень удивляется, когда переводит взгляд и видит рядом с собой Себастьяна. — Что ты здесь делаешь? — с шоком спрашивает он, вырывая руку и моментально принимая сидячее положение. — Ты как сюда попал вообще? — Пьер впустил меня, — спокойно отвечает Себ, пожимая плечами. — Перед тем, как ты набросишься на меня с гневней тирадой, прошу, выслушай меня. Шарль недоверчиво смотрит на него, и Себастьян с грустью подмечает, как тот отодвигается от него подальше. — Я не думаю, что сейчас разговор что-то изменит, — говорит Леклер. — Ты не сказал мне ничего, когда я просил тебя об этом, так с чего бы мне теперь слушать тебя? — Прости, что до последнего откладывал этот разговор. Я обещаю, что оставлю тебя в покое, если ты попросишь, но для начала выслушай меня. Пожалуйста, — Шарль все еще недоверчиво смотрит на него, но согласно кивает. — Спасибо. Сперва мне нужно знать, что тебе сказал Льюис. — Какой в этом смысл? Ты просто начнёшь отрицать все его слова, а после всего, что случилось, уж прости, но я не могу тебе доверять. Ауч. В любой другой ситуации Себастьян наверняка обиделся бы, но сейчас он понимает, что действительно проебался, поэтому он только вздыхает, но продолжает разговор. — И я тебя прекрасно понимаю. Думаю, ты должен знать, почему Льюис — последний человек в этом мире, которому можно доверять, и почему я просил тебя избегать его, — Себ ненадолго поворачивается к окну, стараясь собраться с мыслями, и продолжает. — Как ты знаешь, мы учились с ним в одном университете, но он был старше на два курса. Познакомились мы с ним на одной университетской вечеринке, вроде как, это было посвящение в первокурсники или что-то такое, и сейчас я отдал бы многое, чтобы вернуться назад и никогда не знать этого человека, потому что именно он был тем, кто превратил следующие шесть лет моей жизни в кошмар, который и врагу не пожелаешь. Феттель устало протирает лицо, зажмуривая глаза, и старается сдержать ураган эмоций внутри. Он-то думал, что давно забыл об этом, а оказывается, что просто спрятал все, что связано с Льюисом, в самый дальний ящик своей памяти. Шарль замечает перемену настроения старшего и немного смягчается, но все ещё держит дистанцию. — Прости. Это сложнее, чем я думал. В общем, начиналось все очень безобидно, и я довольно быстро понял, что мои чувства к нему отнюдь не дружеские, но первый шаг сделал Льюис. Честно, сейчас я не вспомню, где и как это произошло, но помню, что я тогда был безумно счастлив. Дэн, кстати, с самого начала относился к нему с подозрением, но я думал, что он просто не хочет делить меня ещё с кем-то, поэтому не обращал внимания на его предупреждения насчёт Льюиса, и, как оказалось, зря. Как только мы официально стали парой, он изменился, к сожалению, не в лучшую сторону, но я тогда в буквальном смысле ослеп от любви и видел в нем только хорошее, а он, прекрасно зная это, крутил и вертел мной, как хотел: стоило мне упрекнуть его в чём-то, как он сразу начинал уверять меня, что он любит меня, а я так неблагодарно отношусь к его чувствам, короче, выворачивал все так, что я начинал винить себя и забывал о его просчетах. Дэн это прекрасно видел и пытался открыть мне глаза, но я упорно отказывался, и он очень скоро сдался. Льюис, кстати, в какой-то момент попытался нас рассорить, выставляя Дэна чуть ли не врагом человечества, но это единственная манипуляция, которая на меня не подействовала, потому что Дэн был мне очень дорог, и вскоре Льюис бросил свои попытки. Если говорить кратко, то эти отношения были полны лжи и манипуляций с его стороны, из-за чего я упустил кучу возможностей, потому что мне постоянно ставили ультиматум «либо я, лучший человек в твоей жизни, либо твоё мимолётное увлечение, которое ты забудешь уже через месяц». К сожалению, понял я это слишком поздно, и выход из этих отношений оказался для меня ещё более болезненным, чем сами отношения, но, благодаря Дэну, я как-то пережил все это и пошёл дальше, хотя первое время Льюис периодически напоминал о себе, но я научился не вестись ни на какие его сказки о светлом и прекрасном будущем с ним, и он вскоре отстал окончательно, и я, наконец, вздохнул полной грудью. Кто же знал, что он поставит своей целью пробиться в этот чертов Гарвард. Себ снова замолкает. После такого рассказа ему на душе становится легче, чего не скажешь о Шарле, во взгляде которого читается тоска вселенского масштаба. Он не выдерживает и все же берет Себастьяна за руку. — Мне жаль, что тебе пришлось заново пережить это, и прости, что засомневался в тебе. — Я ни в чем тебя не виню, в конце концов, я сам допустил это, потому что скрывал от тебя слишком много, — Себастьян крепче сжимает руку Шарля в своей. Это то, чего ему так не хватало все эти дни. — Я попрошу тебя ни в коем случае не вестись ни на какие обещания Льюиса, потому что, как я вижу, он совсем не изменился с тех пор. Это все, что я хотел сказать тебе, и сейчас, если ты захочешь, я уйду и больше никогда тебя не потревожу, ты только скажи мне об этом. — Нет! — Шарль подвигается ближе и крепко обнимает Себа, цепляясь за него так, как будто Себастьян — кислород, которого ему так не хватает. — Я прощаю тебя и не хочу, чтобы ты уходил, потому что я люблю тебя. Правда люблю. — Верю. И я тоже люблю тебя, — Себ обнимает Шарля не менее крепко, и чувствует, как у него с души спадает огромный булыжник, позволяя дышать свободнее. — Прости, что из-за меня ты довёл себя до такого, и попрошу тебя не убивать Пьера, потому что я вынудил его рассказать о том, что с тобой произошло. — Я ещё подумаю над этим, — со смехом отвечает Шарль. — Ты не хочешь лечь ко мне? Я очень соскучился по тебе за эту неделю. — Хочу, но я же в уличной одежде. — Можешь взять из того шкафа любую футболку и штаны. Думаю, размер одежды у нас одинаковый. Себ кивает и подходит к шкафу, надевая первую попавшуюся футболку и штаны, которые оказываются немного длинные, но он старается игнорировать это, потому что ему очень не хочется признавать факт того, что Шарль выше него. Шарль за это время успевает написать Пьеру о том, что убивать его он не собирается, но ближайшие пару часиков дома ему лучше не появляться. Пьер Я и не собирался Ландо потащил меня в новый бар в центре, рядом с домом Макса, поэтому сегодня, скорее всего, я у него останусь Так вы все уладили?

Вы Да Впервые в жизни я рад, что ты не послушал меня Спасибо)

Пьер Не за что Иди отдыхай И не забывай предохраняться Шарль цокает и откладывает телефон, когда Себ подходит к кровати. — Тебе идёт. — говорит Шарль и немного отодвигается, позволяя старшему лечь рядом. Себастьян сразу же прижимает Шарля ближе, аккуратно целуя в макушку. Леклер перекидывает руку через его торс и кладёт голову ему на грудь, чувствуя биение его сердца, и улыбается, чувствуя себя в безопасности впервые за последнюю неделю. — Как слетал домой? — спрашивает он, плавясь под поцелуями Себа. — Хотел бы я сказать, что хорошо, но на самом деле отвратительно. — Почему? — Моя мама, оказывается, сильно заболела, но скрывала это от меня. Я прилетел, когда мне позвонил брат и рассказал о её состоянии, но, как оказалось, слишком поздно. Она умерла в понедельник. Шарль замирает и смотрит в сторону, не зная, что ему нужно ответить на это. — Мне жаль. Прости, что меня не было рядом все эти дни. — Все хорошо, ты ведь не мог знать об этом. — Почему ты не рассказал мне? Я бы полетел с тобой. — Боюсь, что мой отец не очень обрадовался бы тебе. — с грустной усмешкой говорит Себ. — А он знает, что ты?.. — Да. И до сих пор не может это принять. Поэтому, думаю, даже лучше, что тебя там не было. — Мне было бы плевать, что он скажет, мне важно было быть рядом с тобой в трудный момент. — Успокойся, малыш, все правда хорошо. Мне главное, что ты сейчас рядом. Но Шарль все ещё злится на себя. Он ведь мог сразу спросить, что за семейные проблемы, или, в конце концов, узнать у Дэна, но он повёл себя, как эгоист, и позволил Себастьяну одному переживать все это. — Ты никогда не рассказывал мне о своём брате. — Я практически не общаюсь ни с кем из семьи, и с ним в том числе. Могу сказать, что его зовут Фабиан, ему шестнадцать и он собирается стать актёром, — на последних словах Себастьян немного напрягается. Он никогда не поймёт, почему ему в свое время запретили выбрать профессию самому, зато Фабиана никогда ни в чем не ограничивали. — Кстати, как поживает Артур? — У него все хорошо. Передаёт тебе привет и не может дождаться, когда уже познакомится с тобой. — Он знает про нас? — Нет, для него ты Ханна из Германии. — смеётся Шарль, и Себ подхватывает его смех. — Что ж, полагаю, он очень удивится, когда вместо Ханны с ним приеду знакомиться я. Они ещё некоторое время лежат в тишине, и Шарль чувствует, как потихоньку начинает проваливаться в сон. — Расскажи ещё что-нибудь. — просит он, зевая. — Что, например? — с улыбкой спрашивает Себ. — Все, что угодно. Себ оглядывается, пытаясь придумать что-нибудь, когда его взгляд цепляется за книжную полку, на которой, помимо книг, которые он советовал Шарлю, стоит старенький «Маленький принц». — Хочешь, я почитаю тебе «Маленького принца»? — Хочу, — уверено отвечает Шарль. — Ты запомнил, что это моя любимая книга? — Я помню все, что связано с тобой, малыш. Себ привстает, целуя Шарля напоследок, но в этот раз в губы, и тянется к полке, доставая оттуда нужную книгу, и начинает читать. — Прошу детей простить меня за то, что я посвятил эту книжку взрослому. Скажу в оправдание: этот взрослый — мой самый лучший друг. И еще: он понимает все на свете, даже детские книжки. Голос Себастьяна успокаивает Шарля, и он засыпает быстрее, чем старший успевает дочитать первую главу. Себ, слыша тихое сопение у себя на груди, улыбается, откладывает книгу и снова целует Шарля в макушку. — Спи сладко, лисёнок.