Под серпом луны

Следующий день оказался лёгкой пыткой для девушки: тело ломило и щипало в разных местах, словно бы ее растягивали на дыбе, а голова кружилась как после дешёвого саке. Легкая тошнота подступила к горлу, и она сделала над собой усилие, чтобы содержимое желудка не выплеснулось наружу. С трудом раскрыв веки, она увидела перед глазами пиалку с водой и небольшую тарелку с рисом, щедро сдобренную покрошенным нори. Она посмотрела на пространство рядом с собой: оно было пустым, Гютаро снова исчез, но в этот раз она хотя бы точно знала, что сюда он вернётся. Дом как-никак. Она осторожно положила ладонь на место, где он спал: оно все ещё было тёплым и немного просевшим, что говорило о том, что он ушёл совсем недавно. Комната с утра выглядела немного иначе, по сравнению со вчерашним вечером: тусклые очертания стен и полов обрели объём и цвет, словно кто-то быстро залил их краской перед наступлением утра. — Доброе утро, — где-то над ее головой раздался немного недовольный голос Уме. Она подняла на неё глаза и ей показалось, что она стала даже красивее, чем вчера. Мягкий утренний свет играл ей на руку, лениво скользя по белоснежной коже и оттеняя красоту ее лица. Вчера, когда они впервые встретились, девушке показалось, что сходства с Гютаро у них нет, но сейчас, в свете дня, она заметила, что они делили ровный профиль и пронзительные голубые глаза, и у неё невольно возникла мысль, что если у них будет дочь, то скорее всего она будет похожа на Уме. — братец ушёл на работу, но ты не переживай, — она явно делала над собой усилие, стараясь быть дружелюбной. Ей было куда привычнее грубить и нападать первой, — ты можешь быть здесь столько, сколько захочешь. По крайней мере брат мне так сказал. Девушка приподнялась с футона, прикрываясь одеялом и, чувствуя как начинает краснеть с головы до пят: Уме ведь все это время была тут, пока они предавались любви, а они даже не попытались сдерживаться в своих порывах. Что делают в таком случае? Извиняются? — Эммм… спасибо — девушка запиналась, чувствуя как прохлада комнаты холодит ее обнаженные плечи, и немного поежилась, — я наверно тоже лучше пойду, меня ждут родители… да и тебя стеснять не хочется… — Да? — Уме не сдержалась, — да ладно, вчера ты как-то не сильно стеснялась, — съязвила она, но заметив как округлились и наполнились слезами глаза девушки, присела рядом и положила руку на ее прикрытое одеялом колено, — ну… я не со зла, — голос ее стал чуть ниже и тише, словно бы она не привыкла оправдываться, — извини. — Да нет, — девушка всеми силами подавляла комок слез, подкативший к горлу и обжигающее нутро смущение, — это ты извини… это было очень не красиво с нашей стороны. — она даже не знала какие слова уместны в таких ситуациях и нервно теребила одеяло. Уме улыбнулась и в этот раз ее улыбка не жалила злыми пчёлами и не испускала шипы диких роз. В ее глазах все ещё мелькали чёртики, но появилась какая-то располагающая к себе мягкость: — Знаешь, я никогда не думала, что окажусь в такой ситуации, — она неловко пожала плечами, — мой брат…. Ну… он сильный… но красавчиком его не назовёшь. — она слегка потёрла лоб, будто выковыривая оттуда подходящие слова, — поэтому когда он завел тебя в дом, я и подумать не могла, что ты его девушка… Знакомая по работе или проститутка, что ищет покровительства…- Уме перевела на неё свой взгляд, — ты же не спишь с ним ради защиты, верно? Девушка запнулась, словно ее уличили, ведь история их знакомства идеально подходила под вариант Уме. С единственной лишь разницей, что она может и искала подсознательно покровительства, но помимо этого испытывала и искренние чувства к Гютаро. Настолько искренние и острые, что когда ей приходилось принимать клиентов, она представляла на их месте его. Тогда весь процесс был не таким отвратительным. — Я… — она буквально съёжилась под пристальным взглядом Уме, — Гютаро действительно спас меня, когда мы впервые познакомились… — она вдруг почувствовала явное напряжение исходящее от Уме, оно буквально накаляло воздух, — но мои чувства искренни… — она ощутила как по ее щекам скатываются слёзы, хотя всеми силами сдерживалась и старалась сохранить спокойствие. Почему ей надо оправдываться за свои чувства? — Ясно… — как-то слегка разочарованно протянула Уме, поднимаясь с футона, и посмотрев прямо в глаза девушки, слегка наклонила голову набок — нет ничего искреннее, чем стоны и чувства проститутки, верно? Эти слова громом и молнией раскатились в ее груди, выворачивая внутренности наизнанку и ей показалось, что внутри все сморщилось и съёжилось от боли. Воздух стал тяжёлым и разряженным и она почувствовала, как судорожно хватает ртом каждый вздох, словно кто-то жадно вырывает его из грудной клетки. Уме озадаченно смотрела на неё, не понимая, что происходит, пока девушка перед ней не потеряла сознание.