Equally Damaged (this is not a cure)

      Запах разложения впился в сознание Санзу, мгновенно разбудив его. Все вокруг казалось сюрреалистичным, словно на него навалилась внезапная усталость. Он не успел подготовиться к ужасному чувству страха, от которого дрожь пробежала по позвоночнику, и к желанию вцепиться ногтями в лицо, лишь бы спастись от окружающего зловония. Санзу попытался успокоить дыхание, надеясь проснуться и забыть гнилостный запах и слишком знакомый деревянный пол под ногами. Чувство ностальгии бурлило в животе, внезапный глоток воздуха сделал запах слишком сильным, когда он наткнулся на свою старую спальню. Санзу никак не ожидал, что снова окажется в ловушке дома своего детства. Что делать? Он не помнил, как оказался здесь. Эта комната была заброшена уже более десяти лет. Что он здесь делал? Майки. Майки падал. Во внезапно нахлынувших воспоминаниях он посмотрел в сторону окна. На него смотрело городское небо, мертвое от воздействия окружающей среды и черное от гнили. Он снова споткнулся и в порыве отчаяния распахнул окно с такой силой, что услышал треск, но не нашёл в себе желания беспокоиться. Холодный ветер ударил в лицо и принес краткий миг облегчения. Майки упал. Умер ли он? Погиб на глазах у Санзу? Неужели он провалился? В его голове возник образ пахнущего грязью мальчишки, и он судорожно вдохнул. От одной мысли об этом отбросе ему захотелось выблевать кишки. Должно быть, он упал вместе с Майки, потому что в голове Санзу не было никаких последующих событий, и они оба никак не могли выжить. Выжил ли он после выстрелов? Санзу помнил, что слышал по меньшей мере три. Неужели этот паразит так отчаянно пытался спасти его короля? Ночное небо не давало ответов, поэтому он решил позвонить кому-нибудь из своих коллег. Единственное, что ему хотелось сделать в этот момент, - это спрыгнуть со здания и покончить со всем. Тем не менее, он не мог следовать за своим королем, пока не узнает, что произошло. Санзу безуспешно рылся в карманах, думая, куда делся его револьвер. Это была дорогая штука, сделанная на заказ в соответствии с предпочтениями Санзу, к тому же подходящая к оружию брата Хайтани (он никогда не соглашался на это, умолкните). Однако единственное, что он нашел, был его телефон двенадцатилетней давности. Хм. Он был рад свежему воздуху, так как мог мыслить более ясно, и постепенно пришел к ужасному выводу, что все было слишком ярким, чтобы быть сном. Санзу никогда раньше не видел таких реалистичных видений. Он помнил, что иногда просыпался в холодном поту, но считал, что это обычное явление для большинства (или для тех, кто работает по его специальности, полагал он). Конечно, было бы странно, если бы он начал видеть вещие сны в возрасте около двадцати лет, но не невозможно, верно? Телефон сказал, что сейчас 2005 год. Санзу едва ли помнил его.

***

С затуманенным сознанием Санзу обдумывал свою ситуацию. Желание повторить подростковые годы не было для него чем-то вроде мечты. Честно говоря, все, что касалось ранних лет его жизни, было забыто, либо из-за чрезмерного употребления наркотиков, либо из-за того, что просто нечего было вспомнить. Однако он знал только то, что в тот год началось много всего, хорошего или плохого, он не помнил. "Ты, наверное, издеваешься надо мной". Он втянул воздух. Все было слишком ярким, пол под ногами слишком твердым, чтобы все это могло быть галлюцинацией или каким-то сном. Он определенно не спал, его длинные серебристые волосы были еще одним явным признаком того, что что-то не так. Санзу не хотел в это верить, несмотря на то, что все вокруг говорило ему об обратном. В этот период его жизни, если он правильно помнил, он все еще находился под командованием Мучо, к его большому сожалению. Смерть и исчезновение Мучо были тем, чем он очень гордился. Все было проведено идеально, от времени до места. Это была успешная и чистая казнь, несмотря на то, что она была его первой. Даже полиции потребовалось несколько месяцев, чтобы найти тело, но они не смогли его опознать. Однако планирование всего этого дерьма было утомительным. Он помнил, как вникал в каждую мельчайшую деталь, чтобы ничего не пошло не так, и переживал, чтобы никто не нашел труп раньше времени. Не зря он был вторым номером, сразу за Майки. Его подготовили к Бонтену за много лет до того, как он был официально учрежден. Санзу попытался сосредоточиться на свежем воздухе (свежем - это, конечно, преувеличение, все-таки это город), но все равно не мог избавиться от пульсирующей головной боли. в 2005 году, у него еще не появилась зависимость, поэтому он решил, что дело в этом... как это называется? Гребаный эффект "плабо-что-то-там", испортивший его мозг. Он мог хотя бы выйти на улицу и покурить. Все лучше, чем торчать в плохо освещенной комнате. Застрять с запахом, о котором он предпочел бы забыть. Застрять с воспоминаниями о том, как он и его родственники носились вокруг в классическом детском неведении. Была ли это боль в его груди? Он предпочел бы не задумываться о том, что чувствовал, и вообще не чувствовать. Для этого и существуют наркотики. Тем не менее, мысль о курении дешевых и противных сигарет уже испортила ему настроение, и он не хотел выходить из своей комнаты и снова сталкиваться с семьей. Сбежать сразу, пока у него не было ни малейшего представления о том, что происходит, казалось лучшим вариантом на данный момент. Санзу не нужно было оглядываться, чтобы вспомнить убранство комнаты. Она была практически пуста, если не считать малых исключений. Ему не разрешали хранить слишком много украшений. Там была абстрактная картина, смысл которой он так и не понял. Он помнил огромный шкаф, за который боролся до последнего, пытаясь отстоять свое достоинство перед братьями и сестрами (любой благородный человек должен уметь хорошо одеваться и иметь несколько сочетающихся по цвету нарядов, и эту традицию он продолжил и во взрослой жизни). Ковер привнес немного цвета в безвкусную в остальном обстановку, потому что внутреннее убранство, очевидно, было цветовой палитрой больницы. Самым личным предметом в этой комнате, не считая формы Томана, которую он только что заметил на себе, были палочки благовоний на прикроватном столике. Слабая попытка сдержать зловоние всего дома. Санзу не обращал внимания на место, где провел годы своего детства, прекрасно понимая, что есть более важные проблемы. Со своими теперь уже неловкими, длинными, подростковыми конечностями он вылез из окна. Прогулка могла бы пойти ему на пользу. "Плацебо. Это называется плацебо". пробормотал про себя Санзу. Его легкие болели от дыма, а разум мчался со скоростью сто миль в час. Именно тогда он понял, что должен начать продумывать свои действия, если он снова вернется в прошлое. Опять проверив свой телефон, он увидел, что сегодня третье августа 2005 года. Что делал Томан в это время? Это было за несколько месяцев до смерти Баджи или чего-либо запоминающегося. Прохладный ветерок слегка пощипывал кожу, что заставляло Санзу внимательно следить за окружающей обстановкой. Неплохо было бы взять с собой маску, не только из-за чувствительного носа, но и потому, что ему не хватало анонимности. Вскоре он добрался до старого парка детства, места, о котором он забыл несколько десятилетий назад. Прогулка по песочнице, и пинание торчащих игрушек подарили ему мимолетные секунды радости. Несмотря на то, что в прошлом он был вице-капитаном пятой дивизии, Санзу никогда не чувствовал, что имел большое влияние в Томане. Впрочем, это его никогда не беспокоило, поскольку этот титул давал ему достаточно полномочий, чтобы свободно передвигаться, но не слишком много, чтобы за ним постоянно наблюдали. Вице-капитан Томана. Какой бессмысленный титул. Санзу предпочел бы заняться чем-нибудь другим, чем вновь переживать этот период своей жизни со всеми его сюжетными поворотами, подростковой драмой (немного убийств) и не говоря уже о школе. Мог ли он что-нибудь сделать? Ничего конкретного в голову не приходило. Он не хотел менять ничего кардинально, чтобы случайно не стереть Бонтен в будущем. Все было важно: эпоха Воюющих банд, слияние Канто Манджи, Токухара Тэндай, Брахма, и начало всего этого - инцидент в Канто. Санзу присел на качели, для рационального осмысления своих мыслей. Возможно, ему следовало сосредоточиться на путешествии в настоящее, но с чего начать? Однако на ум приходило одно, одна пахнущая духами фигура. Ханагаки Такемичи. Это должно стать его приоритетом. Избавиться от того было бы самым приятным для него лично вариантом, однако он знал о важности мальчика для своего короля. Если он сможет присмотреть за ним на ранних этапах, то убедится, что тот не переступит черту в будущем. Или в настоящем. Неважно. Он пытался объяснить себе эту мысль, но знал, что это говорит его эгоизм. Может быть, если он разнюхает об этой кажущейся бесконечной решимости до того, как этот вонючий ублюдок разрушит Бонтен, этого будет достаточно, чтобы остановить его от поисков Майки, но он знал, что не может рисковать будущим ради простой гипотезы. Санзу понял одно: он больше не может быть просто зрителем. Если он хотел, чтобы Бонтен достиг успеха в будущем с более психически здоровым лидером, пришло время вмешаться. Начиная с того, чтобы понять, что за хрень происходит в данный момент, и найти Ханагаки. Для Бонтена.

***

Все оказалось сложнее, чем он предполагал. Он всегда был молчаливым спутником Мучо, поэтому было легко не вызывать подозрений и влиться в прежнюю рутину. Время, казалось, текло незаметно, Санзу уже даже не считал дни, просто бездумно следуя своему прошлому распорядку, пока не найдет подсказку, направление, куда идти. Встречи с Томаном не имели никакого значения и, по его мнению, были пустой тратой времени. Однако ему было приятно видеть своего короля живым и здоровым. Здесь Майки был слаб. В том, как он двигался, была напускная легкомысленность, словно он силой удерживал свою молодость. Все в нем казалось искусственным: его улыбка, расслабленная поза, шутливый тон, которым он разговаривал с остальными основателями. Казалось, что только Санзу видел его насквозь. Этот Майки еще не полностью раскрыл свой потенциал, не пережил ни потери, ни настоящей сердечной боли. Он еще не был королем. Чувство предательства переполняло Санзу, ошеломленного открывшимся видом. Глупо было разочаровываться, ведь Майки было пятнадцать, а Санзу - взрослый мужчина. Майки, которого он боготворил, был тем, кому он помог стать идеальным лидером, и он без колебаний повторил бы этот процесс снова и снова, если бы это означало возможность добиться своего идеального будущего. Будущего, в котором Майки не упадет со здания у него на глазах. Единственным облегчением для него было то, что этот отвратительный тип все еще нигде не появлялся. Не было никаких упоминаний о плаксе с волосами цвета мочи, ничего неожиданного или меняющего распорядок дня. Санзу ненавидел сюрпризы, а в такие моменты жалел, что не смог лучше запомнить последующие месяцы, поскольку не мог вспомнить, когда именно появится мальчик. Если быть до конца честным, Санзу чувствовал себя беспокойно. Еженедельное собрание подходило к концу, а за все это время он не услышал ничего ценного. Не отрываясь, он смотрел на Майки, который, судя по реакции окружающих, должно быть, произносил какую-то мотивирующую речь. Прошло несколько недель, но он все еще не мог найти качественные сигареты без завышенных цен. Возможно, ему стоило поискать немного больше, потому что он действительно нуждался в разрядке от драматического бреда Томана. Его ненависть к подросткам росла с каждым днем, Санзу едва мог выдержать преувеличенные речи и разговоры этих детей на каждой встрече. Им пятнадцать лет, черт возьми. Разве жизнь может быть настолько ужасной в пятнадцать лет? (Не считая нескольких смертей, конечно). Дни проходили, застревая в прошлом, и с каждым мгновением Санзу все больше убеждался в том, что, возможно, он действительно застрял в аду. Как бы он ни жаловался, простота его рутины была тем, против чего Санзу не слишком возражал. Все было предсказуемо, люди легко читались. Школа была легкой. Не будем говорить о семейных делах, большое спасибо. Перемена произошла в мгновение ока, все прощались, единственными, кто стоял на месте, были капитаны, которые, скорее всего, ждали, чтобы поговорить о более личных делах. Сам Санзу не мог дождаться, когда же он сможет сдвинуться с места. Несмотря на то, что он так долго ничего не делал, чувствовал себя потным и противным. Его гордость была слишком велика, чтобы пользоваться общественным транспортом, и он скорее умрет, чем поедет на мотоцикле рядом с вонючим подростком. Это означало, что ему придется идти пешком и терпеть ужасную боль в мышцах до наиболее комфортного и теплого места отдыха. Эта ночь стала уроком того, что нельзя забывать брать с собой транспорт. Единственное, что держало его на плаву, - это идея принять ванну, выпить бокал вина и провести несколько часов в одиночестве. Нет худшего сочетания, чем быть подростком с симптомами ломки от наркотиков, которые он еще даже не принимал. Плацебо было такой сукой. Едва он собрался сделать шаг, как внешний вид заброшенного святилища сменился дорогим офисом, а перед ним оказался незнакомец. На его обоняние обрушился аромат дерева и кожи. Санзу смог различить безупречную смесь натуральной кожи, пачули и флоридских апельсинов, которые смутно напоминали ему о штаб-квартире Бонтена. "Спасибо за доклад, Харучиё". Инстинктивно Санзу поклонился, пробормотав мягкое "Конечно, сэр". Галстук, стянутый на шее, почти заставлял его задыхаться, знакомый бугорок пистолета в заднем кармане казался чужим, а всего тридцать секунд назад его там не было. Он старался не упасть на пол из-за внезапного смещения веса и не выставить себя на посмешище перед казавшимся могущественным собеседником. Какого черта? Мужчина перед ним вздохнул - не из-за неловкого поведения Санзу, а, надеюсь, из-за долгого рабочего дня, - и отложил документы. Затем он поправил очки, прежде чем посмотреть прямо на него. Напряжение в комнате было скрыто под одеялом вежливости, словно сидящий перед ним человек сдерживал свой нрав. Санзу медленно поднял взгляд и встретился с серебристыми глазами. Он надеялся, что замешательство в его глазах скрылось за маской безразличия, которой он овладел много лет назад. Мужчина сидел за деревянным офисным столом, красное дерево, если Санзу правильно угадал. Он был практически пуст, по бокам лежали аккуратно разложенные бумаги, а компьютер был настолько тонким, что Санзу был уверен, что он, должно быть, перенесся в настоящее. Все в комнате кричало о роскоши, чего Санзу очень не хватало. Однако от странного человека, занимающего это помещение, он бы избавился. "Я многого прошу от тебя, Харучиё, а ты всегда был верен", - сказал незнакомец. Санзу чуял махинации за много миль, основная часть его работы в Бонтене заключалась в выявлении подобного. Предатели, лжецы и трусы были в глазах Майки чем-то непростительным, и Санзу с удовольствием их вычищал. Перед ним стояло еще одно насекомое, только теперь оно, казалось, имело над ним какую-то власть. "Что ж. Ты всегда был предан Майки, я полагаю". Блондин хихикнул, его уродливые волосы вздыбились под действием геля. Это не Бонтен. Санзу был не там, где должен был быть. Кто этот человек? Где был Майки? Санзу сдержал хмурый взгляд, бесстрастно глядя на командира, который, как он теперь понял, был ему ужасно знаком. "У меня есть кое-какие дела. Пока меня не будет, я хочу, чтобы ты занялся моей работой, просмотрел некоторые документы и..." "Что за дела?" потребовал Санзу. Трудно было сохранить лицо, когда сталкиваешься с необъяснимым. Единственное, о чем он думал, было его самообещание - никогда не подчиняться никому, кроме Майки, даже сейчас, когда это могло грозить ему жизнью. Если он умрет, проявив неповиновение, то так тому и быть. Однако мужчина, похоже, не возражал, и его бесстрастность в ответ на вспышку Санзу показала, кто на самом деле одерживал верх. Санзу чувствовал себя так, словно играл в покер в темноте, с незнакомцем, который не хотел объяснять ему правила. Его сердце сжалось от осознания своего бессилия и отсутствия объяснения нынешнего положения. "Навещу старого знакомого". Это не было ложью, насколько Санзу мог судить, но часть правды была упущена, если судить по зловещей формулировке. Они прошли вниз по зданию в относительном спокойствии. Единственный приказ, который Санзу получил до сих пор, заключался в том, чтобы просмотреть некоторые документы после того, как он проводит мужчину до его машины, но он ни за что на свете не собирался подчиняться своему явно новому боссу. Голос мужчины вторгался в его мысли. Санзу был уверен, что уже где-то слышал этот высокомерный голос. Этот ублюдок был покрыт дорогим ароматом с нотками бергамота и жасмина, которые смешивались с древесным запахом кедра, ладана и ветивера. Казалось, что этот одеколон что-то скрывал за собой, подобно маске профессионализма, которую мужчина предпочитал носить во время их общения. Все в нем было чужим, переполняло чувства Санзу так же, как наполняющий коридоры запах сандала и амброксана убивал его чувствительный нос. На данный момент его главная задача - выяснить, что именно происходит, не вызывая лишних подозрений. За время их короткой прогулки до входа, множество служащих встречали их взглядом, обращаясь к ним как "сэр" и кланяясь, с врожденной боязнью вступать в зрительный контакт. Это очень раздражало Санзу, если бы хоть один из них пробормотал имя этого ублюдка, все было бы намного проще. Здание, скорее всего, было штаб-квартирой, и, если судить по убранству и внешнему виду, они располагались в северо-западной части квартала Минато. Санзу часто бывал в этом районе, но не из удовольствия, а потому что братья Хайтани, как и Коко, любили посещать модные рестораны, расположенные в округе. Значит, этот человек был боссом с загадочным коварным планом, словно он не мог быть более менее оригинальным. Но это все равно не отвечало ни на один из вопросов Санзу. Несомненно, он все еще состоял в какой-то преступной организации, иначе он не смог бы объяснить окружающее его богатство и таинственность всего этого. Существенная разница, конечно, заключалась в том, что это был не его Бонтен. Какой бы успешной ни казалась его жизнь, он не будет удовлетворен, пока на вершине не окажется Майки, а не этот зловещий белокурый стервец. По крайней мере, в этом будущем Санзу сохранил свой стиль, наконец-то вернувшись к маллету, которым он так дорожил. Вытащив телефон, он с любопытством посмотрел, какие контакты сохранил в этом извращенном настоящем. Он увидел несколько знакомых контактов и несколько довольно удивительных. Кто бы мог подумать, что так много бывших капитанов и вице-капитанов Томана будут вовлечены в подобный вид бизнеса? Как будто они никогда не распускались. Некоторые важные контакты отсутствовали, такие как Дракен, Ханагаки и, самое главное, Майки. Тем не менее, он набрал номер Мучо. Мучо тоже был жив. Вокруг ходили мертвецы, а Санзу оставалось только вздохнуть. Неважно. Санзу не чувствовал никакой привязанности ко всему этому. Вместо этого в его сердце поселился глубокий ужас. Неужели и это будущее будет отнято? Вернется ли он в прошлое таким же неожиданным образом, вернется ли вообще? Не было никакой закономерности, никакого способа предсказать, что произойдет. Он стиснул зубы, стараясь не выдать реакции. Перед тем как убрать телефон, он проверил дату. Двенадцать лет. Всего десять минут назад он был ровно двенадцать лет в прошлом, а теперь вернулся. Всеми силами он старался не швырнуть телефон в стену или не выбить дерьмо из какого-нибудь проходящего мимо сотрудника. Сохранял спокойствие, пока приближался к выходу из здания, где ждал черный лимузин, чтобы забрать его нового босса. Не было пустой болтовни, а если мужчина пытался что-то сказать, Санзу только хмыкал в ответ, слишком глубоко задумавшись, чтобы пытаться расположить к себе этого человека. "Ну, на этом я прощаюсь с тобой, старый друг". Старый друг. Санзу не мог понять, кто этот человек. "Мне не нужно много времени. Я вернусь как раз к началу встречи". Ах да. Встреча, конечно же, встреча. Тайная злая встреча всех тайных злых членов этого поддельного Бонтена. Желание закатить глаза было слишком сильным, но Санзу просто кивнул, не найдя слов для ответа. Он просто хотел, чтобы этот тип ушел. Мужчина в ответ просто уставился на него с непонятным выражением, словно открыто изучая его. "Я понимаю твое отчаяние, правда. Поиск Майки также является моим главным приоритетом, не думай". От притворной жалости Санзу захотелось пристрелить этого ублюдка прямо здесь, но слова застали его врасплох. Он просто отвернулся. "Вот почему я могу оставить такую важную работу только тебе. Я знаю, как сильно ты заботишься о Майки, и никто другой в Томане не настроен так решительно, как ты". Значит, Томан никогда не расформировывался. Санзу прикусил язык, силясь быстро ответить. "Спасибо, сэр". Санзу понимал, что ведет себя странно, но, честно говоря, он понятия не имел, как действовать. Это было за пределами его зоны комфорта, а также далеко от реальности. Может быть, у него просто передозировка, и все происходящее было лишь каким-то бредовым сном в состоянии комы. Он чувствовал, как пот струйками стекал по спине, ожидая, когда его наконец оставят в покое. "Кисаки, поторопись". крикнул мужчина в черном лимузине. У него были черные волосы со светлыми прядями и самое пустое выражение лица, которое он когда-либо видел. Кисаки. Теперь он вспомнил. Кисаки, должно быть, помахал ему рукой на прощание, и через несколько секунд Санзу остался стоять один у входа в здание. Все это казалось несправедливым. Как Санзу должен был узнать мертвого человека? Кисаки должен был умереть, когда ему было пятнадцать лет, а не дожить до того, чтобы стать боссом Томана.

***

На этот раз план был прост. Проследить за Кисаки и выяснить, какие именно события привели к этому настоящему. Что-то должно было измениться, чтобы Кисаки выжил. Это не мог быть Санзу, так как он еще не сделал ни одного движения в прошлом. Единственным способом выяснить это было следовать за его главным проводником и надеяться соединить некоторые точки. Отследить местоположение Кисаки было несложно, он просто пригрозил одному из сотрудников, чтобы тот достал ему машину (тот был ужасно вежлив, несмотря на приставленный к его голове пистолет, и спросил, нужен ли ему водитель. Нет, спасибо, Санзу может водить сам.) и последовал за черным лимузином. Служащий, которому он угрожал, видимо, обладал каким-то шестым чувством, и с радостью предоставил ему простую серую машину, которая вписалась в море четырех колес, не вызывая подозрений и не выделяясь. Простая машина была и подарком, и проклятием. Только когда он мчался по шоссе, выслеживая лимузин на максимальной скорости, чтобы не потерять его из виду, он увидел себя в отражении и сморщился. Обычная машина, чтобы слиться с задницей, а ярко-розовые волосы торчали, как собачьи яйца. Его безупречно чистый и идеально выглаженный лавандовый костюм, который подчеркивал его глаза и выделял волосы, заставлял его чувствовать себя клоуном. Единственное, чего не хватало, так это большого красного носа. Он был в секунде от того, чтобы удариться головой о руль, но сначала нужно было сделать резкий поворот, чтобы догнать лимузин. Лучшим вариантом действий в данный момент было погрузиться в кресло как можно глубже и утонуть в смущении. Не то чтобы это помогло спрятаться, если бы его увидели, но руки были слишком заняты, чтобы хотя бы снять жилет или галстук. Возможно, нанять водителя было бы не такой уж плохой идеей. Неважно. Пока что ему придется сосредоточиться на том, чтобы не попасться на глаза Кисаки и его спутнику. Санзу ненадолго задумался, кто бы это мог быть. Ему не удалось разглядеть человека, так как он скрылся в машине, но по знакомому тону, которым он привлек его внимание, он понял, что это был кто-то из близких Кисаки. Санзу порылся в своих воспоминаниях, пытаясь найти кого-нибудь с таким описанием. Точно. За Кисаки всегда ходила какая-то длинноногая псина. Ханма, если он правильно помнил. Несмотря на все , в его груди расцвела надежда. Это гигантская зацепка к раскрытию истины кошмара, в котором он оказался заточен. Сначала путешествие во времени, потом параллельные вселенные, где люди, сбитые грузовиками, каким-то образом выживали, Санзу казалось, что в этот момент могло произойти все, что угодно. Он ускорил машину, подъехав достаточно близко, чтобы, прищурившись, можно было прочитать номер лимузина. Куда они ехали на такой скорости? Решение последовать за Кисаки было очень импульсивным, поэтому Санзу надеялся, что оно хоть как-то окупится и не приведет его к неприятностям. Его молчаливые размышления были грубо прерваны навязчивой мелодией "Русской рулетки". Он с трудом достал телефон, чтобы ответить на звонок, затем включил громкую связь и бросил его на сиденье рядом с собой. Голос на другой линии почти сразу же вызвал головную боль. "Санзу, ты придурошный наркоман. Неужели ты настолько туп, что забыл о запланированной встрече? Где ты, черт возьми!?" "Коко, рад слышать, что у тебя все хорошо". Сарказм в его тоне был очевиден, что свидетельствовало о том, что за день его терпение истощилось. Меньше всего ему хотелось иметь дело с взбешенным Коко, который всегда был опытным детектором лжи и видел его обман насквозь. "Во-первых, для тебя Хаджиме Коконой. Ты на шоссе? Я слышу, как мимо проезжают машины... Только не говори мне, что ты сейчас под кайфом". Санзу не упустил эту часть будущего, похоже, что некоторые вещи не изменились. "Нам нужно, чтобы ты приехал сюда прямо сейчас, Мучо спрашивает о тебе, а мы с Инуи не можем вечно прикрывать твою задницу". "Во-первых, я не под кайфом. Наверное. Мне просто нужно сначала уладить кое-какие дела, я скоро буду. Скажи Мучо, чтобы подождал еще пару минут". Не лезь в его гребаные дела. Прошло (технически?) десятилетие с тех пор, как он видел того в последний раз, а он все еще заноза в заднице. "Кроме того, я думал, что встреча состоится немного позже". Если верить словам Кисаки, ему пока не стоило беспокоиться о встрече. Санзу полагал, что, следуя за Кисаки, он успеет на нее вовремя, какой бы она ни была. Сейчас, чтобы успокоить взбешенного человека на другом конце провода, достаточно было сказать половину правды. Внезапно при резком повороте телефон пронесся по машине, едва не ударив его по лбу. "Эта встреча должна быть твоим единственным делом! И какого черта ты делаешь? Я слышу, как ты разгоняешь машину, не ускоряйся, придурок..." "Не указывай мне, что делать..." "- Заткнись, блядь. И нет, встреча официально еще не началась, но нас назначили организаторами в этом месяце, помнишь? Это ты настоял на том, чтобы мы пришли раньше. О боже, ты забыл, не так ли? Все эти наркотики разъели твои мозги. По крайней мере, скажи мне, что ты сообщил Кисаки о встрече". "Сообщил, я..." "- Мне не нравится этот неуверенный тон в твоем голосе." "Я сказал ему! И мы с Кисаки, вероятно, прибудем в одно и то же время". "Значит, ты приедешь поздно. Отличная новость. Просто потрясающая! Санзу, я думал, что ты один из единственных в Томане, кому я могу доверять, чтобы отнестись ко всему серьезно, но, похоже, я ошибался. Я должен был послушать Инуи, единственное, что тебя волнует - это Майки. Наверняка он замешан в твоих сомнительных делах, но я не буду лезть не в свое дело. Не знаю, сколько раз я должен тебе это повторять. Но перестань втягивать всех остальных в свои разборки". Крикнув в последний раз, Коко повесил трубку, не дав Санзу времени ответить. Отвратительное чувство подкралось к его горлу, но он попытался его проглотить. Он был слишком отстранен от всего, что его окружало, и ему было наплевать, что все пошло не так, или что он вел себя не так, как его коллеги. Это будущее не стоило того, чтобы жить в нем без его работы, без Бонтена и без Майки. В этом Коко был прав.

***

Он должен перестать называть это будущим. Санзу понял, что технически это настоящее. Дерьмовое, но, тем не менее, настоящее. Вздох вырвался из его губ, он решил забыть о последних нескольких минутах и сосредоточиться на дороге и лимузине. Тишина казалась слишком громкой, а чувство скуки - слишком знакомым. Именно в такие моменты в его голове всплывали воспоминания о старой дряхлой квартире. Должно быть, он был трезв. Он попытался снять напряжение, похрустев шеей, и в этот момент вспомнил о современной роскоши - возможности слушать музыку прямо с телефона, а не таскать с собой CD-плеер. О том, как долго продлится поездка, он не знал, и хотел, чтобы в его голове как можно дольше не всплывали шальные воспоминания. Еще в Бонтене он привык слушать плейлисты, которые любили слушать братья Хайтани во время долгих поездок. Однако сейчас он был слишком поглощен вождением, чтобы снова взять в руки телефон. Он даже не знал, куда тот улетел, поэтому предпочел радио. Как только заиграла какая-то мейнстримовая песня, он стиснул зубы в чистом нескрываемом гневе. Боже, помоги следующему водителю, который допустит хоть одну невинную ошибку у него на пути, потому что он не сдержит крика, способного отправить в ад самого безгрешного. К счастью, лимузин начал снижать скорость. Санзу понял, что настоящая миссия вот-вот начнется: своим нарядом и прической он напоминал героя аниме. Это означало, что при первом же промахе его сразу заметят Кисаки или Ханма. Кроме того, не было достаточно информации, чтобы придумать правдоподобное объяснение тому, что он следил за ними. В конце концов, все было подстроено. Улица, на которой они наконец-то остановились, показалась ему переполненной ощущениями. Должно быть, звонок отвлек его настолько, что он не заметил постоянного наплыва людей в, казалось бы, оживленный район. Его глаза устремились на неоновые вывески. Любопытство прохожего могли привлечь величественные заведения, завлечь предлагаемые ими услуги, но Санзу знал лучше. Темные переулки - вот где был настоящий бизнес. Не стоило и думать, эти дорогие и роскошные заведения были не более чем для отмывания денег настоящих воротил города. Санзу вздохнул: когда-то Бонтен правил Токио, и все же это осталось лишь воспоминанием в его памяти. Лимузин Кисаки въехал на частную стоянку за клубом экстравагантной архитектуры. Должно быть, это был конечный пункт назначения. Если верить словам Кисаки, он собирался встретиться со знакомым. Санзу подождал, пока лимузин въедет на парковку, и смотрел, как за ними закрылись механические двери, оставив его в относительном одиночестве на оживленной улице. Чтобы поверить словам Кисаки, надо было быть дураком, но лжец не мог просто солгать и остаться безнаказанным. Кисаки должен сказать ему правду, какой бы туманной она ни была. Знакомый, Санзу имел смутное представление о том, кто это мог быть. Действительно, смутное, основанное просто на диких предположениях, но надежды в его груди было достаточно, чтобы он последовал за некогда мертвым человеком в неизвестность. Будем надеяться, что его предположение не оказалось ошибочным. Начав свою грандиозную шпионскую миссию, он просто вышел из машины. Посреди улицы. Машина была не его, а значит, не под его ответственностью. Ему было все равно, что с ней случится. Второй шаг заключался в том, чтобы, вместо того, чтобы войти в клуб, пройти в тусовочный квартал на другой стороне улицы. Его план был основан в основном на том, чтобы его не заметили, поэтому ему нужен был какой-то наряд, который скрыл бы его самые узнаваемые черты. Войдя в магазин, он начал искать черную маску. Покупателей вокруг было немного, только группа подростков, рассматривающих различные украшения справа от него, и пара, которую он заметил, бродя по проходам слева. Санзу прогуливался по магазину, пока не дошел до угла, где, как он был уверен, его не увидит ни одна камера наблюдения. Там он медленно снял жилет и галстук, оставшись в белой рубашке на пуговицах и лавандовых брюках. Возможно, длинное пальто поможет лучше скрыть его силуэт. Меньше всего Санзу хотелось надевать какую-то шляпу. Он ненавидел носить это дерьмо, маски должно было быть достаточно. Взяв в руки маску, он просмотрел ассортимент плащей. Перед ним встала самая сложная дилемма с тех пор, как началось все это путешествие во времени. Что же ему надеть? Все кричало о дешевизне. Яркие пухлые пальто сделали бы его похожим на старого сутенера и его вышвырнули бы из клуба еще до того, как он туда вошел. Он не удостоил эти мерзости даже секундного взгляда, слишком отвратителен был этот вид. К счастью, в отделе плащей была более нейтральная цветовая палитра. Один, в частности, светло-серого оттенка, не вызывал у него такого раздражения, как остальные. Это был лучший вариант, но его гордость говорила об обратном. Это была не одежда высокой марки, а скорее копии низкого качества, а Санзу ничего не ненавидел больше, чем носить такую дрянную одежду. Мало того, в плаще он был бы похож на плохо замаскированного детектива. В конце концов, у него не было выбора. Нехотя он подхватил плащ, по крайней мере понимая, что для несведущих глаз он все равно будет выглядеть сногсшибательно. По привычке он намеревался просто выйти из магазина с необходимыми ему вещами, однако, как раз когда он собирался взять сумку, чтобы положить туда выброшенную одежду, его внимание привлек голос. "Извините, сэр... Вы должны заплатить за это". Это была дрожащая работница за кассой. Санзу нахмурился: его бумажник точно должен был быть где-то рядом, просто в данный момент не с ним. Возможно, он оставил его в машине, но он не помнил, чтобы когда-либо доставал его за то короткое время, что он перенесся в это настоящее. Проверять карманы тоже было бесполезно, так как он чувствовал только вес пистолета в заднем кармане. "Вы слышали о Бонтене, мисс?" Он не сводил с нее глаз, а на его лице медленно расплывалась ухмылка. Воцарилась тишина. Болтовня среди группы подростков затихла, отдаленные шаги пары в глубине магазина стихли. В этот момент остались только он, сотрудница и довольно громкий вентилятор. "... нет, не слышала, сэр". Черт. Не та банда. "Я... я имею в виду Томан. Вы знаете Томан? Мэм?" быстро поправил Санзу, подойдя к ней ближе. Растерянность на ее лице сменилась осознанием, а затем ужасающим страхом. По крайней мере, казалось, что Томан обладал той же силой, что и Бонтен, но, если бы это был Бонтен, Санзу бы не беспокоился.. Встав перед парализованной работницей, которая смотрела на него с немым ужасом, он наклонился и прошептал ей на ухо. "Я уверен, что вы хотели бы, чтобы ваша семья была в безопасности". Девушка кивнула, тупо уставившись в стену перед собой. Санзу чувствовал запах ее страха, прекрасно сочетавшийся с напряжением, царившим в магазине. Он услышал сопение позади себя, где группа девушек наблюдала за ним с заметным волнением. Они прекрасно видели, как он потянулся за пистолетом, перебирая длинными пальцами рукоятку. "Возможно, вы сможете забыть об этом". Бархатистый тон его голоса заставил девушку вздрогнуть. Ей не нужны были доказательства его связи с такой бандой, как Томан, - одно его присутствие подтверждало опасный статус. Несмотря на это, она испытывала искушение устремиться навстречу этой опасности, ее сердце билось неровно, опьяненное страхом и возбуждением. Санзу смотрел на нее сверху вниз, ощущая свое влияние. Прошло несколько мгновений прежде чем он отошел. Было слышно, как он что-то пробормотал себе под нос, прежде чем звуки его шагов стихли. Девушка смутно осознавала, что тот остановился на пути к выходу, чтобы взять один из пакетов. Возможно, мужчина уже ушел, но девушка осталась стоять на месте. Та смутно осознавала, что группа девушек осторожно взяла ее за руки, спрашивая, все ли с ней в порядке, но единственное, о чем она думала, был одеколон, напоминавший ей о гибискусе, имбире и жасмине. Слабый запах сахарного тростника и белого рома витал по всему магазину, до самого выхода.

***

Несколько полицейских кружили вокруг брошенной машины, не понимая, что она там делает. Охраняли Автомобиль, судя по всему, работники клуба "Хостесс". Санзу осторожно подошел к одному из неохотно вышедших сотрудников, но стоял достаточно далеко, чтобы не уведомить полицию о своем присутствии. Как только служащий увидел его, то вздохнул с облегчением. "Господин Санзу! Я знал, что это ваша машина! Оставить такой дорогой автомобиль посреди улицы выглядело как одна из ваших выходок". Работник нервно хихикнул. Санзу хмыкнул в ответ. Он догадался, что хозяйка клуба, должно быть, принадлежала к Томану, и был рад, что оказался прав. Он бросил мужчине ключи от машины и сумку с жилетом и галстуком, чтобы тот замолчал. "Мне все равно, что случится с машиной. Мне нужен телефон, который находится в ней, и все". сказал Санзу, поправляя маску и застегивая пальто. Работник просто кивнул, готовый подчиниться его требованиям. Санзу почувствовал облегчение от простоты этого человека, послушного, подобно собаке. Именно так вело себя большинство гражданских в присутствии высшего лица, их простодушные мозги были не в состоянии нарушить прямой приказ. "Вернись ко мне, как только принесешь его, и я хочу, чтобы все мои вещи были в целости и сохранности, понял? После этого не беспокойте меня, у меня есть дела в вашем клубе". Мужчина бросил на него полный паники взгляд, словно собираясь возразить. К счастью для него, он лишь едва заметно кивнул Санзу и сказал "конечно, сэр". Видя, как сотрудник уверенно приблизился к полицейским, что-то прошептал им на ухо, передавая конверт, Санзу знал, что полицейские оставят машину в покое без дальнейших проблем. Все, на что способны правоохранительные органы, - это бегать вокруг, подобно безголовым тараканам, делая вид, что они соблюдают закон, но заботясь о том, чтобы получить больше денег. Торопливыми шагами Санзу перешел улицу, решив без лишних прелюдий войти в клуб хостесс. То, с какой быстротой работник узнал его, заставило его почувствовать беспокойство. Кроме того, он не знал планировки клуба, поэтому не мог заранее предугадать, где будет Кисаки и где он сможет спрятаться, подслушав важные разговоры. Тем не менее, он уверенно приблизился ко входу. Там стоял мужчина в костюме рядом с вереницей женщин в облегающих платьях. Мужчина подошел к нему, потирая руки и одарив Санзу широкой гнусной улыбкой. "Простите, уважаемый! Мы..." Мужчина запнулся, расширив глаза. "Са-санзу-сан! Мы не знали, что вы придете!" "Кисаки здесь?" Слова практически вырвались изо рта Санзу. После всех неприятностей, через которые он прошел, он никак не мог пропустить то, что Кисаки собирался здесь сделать. "Ну... Да. Да, Он здесь". Мужчина запнулся. "Однако он приказал нам преждевременно закрыть учреждение. И никого не впускать". Его слова становились все слабее по мере того, как он говорил. Женщины, стоявшие рядом, обеспокоенно наблюдали за происходящим, скорее всего, гадая, повлияет ли это на их зарплату. Санзу стиснул зубы, потому что в этой ситуации он был просто слабаком, не способным возразить приказам Кисаки. Работники, должно быть, заметили перемену его настроения и поклонились, желая в следующий раз провести время более приятно, но снова избегая смотреть ему в глаза. Санзу знал, что не мог просто пройти мимо, вокруг было слишком много глаз, наблюдавших за ним с приглушенным беспокойством. Это здание принадлежало Томану, и было бы глупо идти против той самой организации, на которую он работал. В этом случае Санзу опасался последствий игнорирования приказов Кисаки. Он попытался сглотнуть тяжелый комок в горле, о котором даже не подозревал. Почему он так вспотел при одной только мысли о том, что его неповиновение может быть обнаружено? Весь персонал, находившийся рядом, разбежался при виде изменения его поведения, вероятно, боясь встать на его пути. Учитывая то, как к Санзу относились посторонние и другие работники Томана, казалось, что титул "Бешеный пес" будет следовать за ним, куда бы он ни пошел, хотя на этот раз Кисаки был единственным, кто тянул за поводок. Он вышел из клуба, спотыкаясь, не понимая, почему так изменилось его поведение. Он не боялся Кисаки, у него не было для этого причин. Однако его тело словно вспоминало двенадцать прошедших лет, мышечная память возвращалась вместе со шрамами, окружавшими одного человека. Тогда Санзу понял, что Кисаки гораздо опаснее, чем предполагалось. Как мог Санзу просто пройти мимо такого невероятного подвига, как превосходство над смертью? Мало того, Кисаки даже сумел подчинить себе весь Томан. Идея медленного восстановления воспоминаний казалась не такой уж плохой, учитывая, как содрогнулось его тело при мысли о том, что его неподчинение будет замечено. Он надеялся, что, по крайней мере, это займет время, чтобы не поставить под угрозу его текущую миссию. Меньше всего ему хотелось, чтобы и тело, и разум работали против него. Что же ему теперь делать? Не успел об этом подумать, как сверху прямо перед ним упало нечто, разбившись о бетонный пол. Треск костей казался почти родным. "Ты что, блядь, издеваешься?" Инстинктивно он посмотрел наверх, на крышу здания. И встретил два знакомых голубых глаза, которые с нескрываемым шоком смотрели вниз на истекающий кровью труп. Да вы, блядь, издеваетесь надо мной! Знакомым Кисаки был Ханагаки.

***

Это что, ад? Действительно похоже на то. У него был свой личный демон и все такое. Прилив адреналина, пронесшийся по телу, был несравним ни с чем другим, что Санзу когда-либо испытывал, словно длинные нити наконец-то распутались, позволяя ему увидеть большую картину. Однако он все еще был в полном замешательстве от происходящего. Что здесь делал Ханагаки? Неужели у него был какой-то магический амулет, заставляющий людей вокруг прыгать со зданий? Серьезно. Уже второй раз Ханагаки принимал непосредственное участие в чьем-то самоубийстве, при этом Санзу выступал в качестве свидетеля. Копна черных волос снова исчезла, а Санзу не осмелился взглянуть на труп у своих ног. Возможно, с его стороны выглядело крайне подозрительно просто отмахнуться от ситуации, но он не мог отпустить Ханагаки. Он должен был быть как-то замешан. Санзу отчетливо помнил, что у него не было контакта с Ханагаки, поэтому, должно быть, он не остался в Томане в этом настоящем. Уф. Вопросов было так много, а времени словно не хватало. Санзу направился в переулок рядом с клубом, надеясь пробраться туда через запасной выход. Там он увидел дверь, соединенную с металлической лестницей. Прислонившись к ней, он попытался восстановить дыхание. "Я знал, что это ты". Голос хихикнул, хотя звучал совсем невесело. "Твои волосы - как знак, кричащий, что я Санзу и я здесь. Серьезно, в шпионаже ты полный отстой". "Ты же знаешь, это никогда не было моей сильной стороной". непринужденно ответил Санзу, встретившись взглядом с Ханмой. Санзу должен был признать, что бывший беглец выглядел вполне прилично, а его уродливая прическа исчезла и сменилась на нечто более респектабельное расслабленное и уложенное, что дополняло его двухцветные волосы. Санзу подумал, что ему следовало бы перестать обращать внимание на ненужные вещи, а сосредоточиться на пистолете, направленном на него. Ханма рассмеялся, но его глаза оставались по-прежнему безучастными и мертвыми. "Ты не должен быть здесь". сказал он, подойдя ближе к Санзу. "Я никогда не думал, что ты пойдешь против приказа Кисаки, ты всегда был таким послушным. Что сломило твою решимость?" Честно говоря, Санзу думал, что Кисаки шел на встречу с Майки. Это была глупая догадка, продиктованная отчаянием и крошечными крупицами информации, которую он получил с момента появления в этом мире. Но Ханагаки был не менее хорошей зацепкой для понимания происходящего. Эта гнида вечно совала свой нос в чужие дела. Не было ничего удивительного в том, что он должен быть причастен к происходящему. "Почему Ханагаки здесь?" спросил Санзу. Он ни за что не собирался открывать что-либо человеку, которому нравилось играть роль атакующей собаки Кисаки. Ханма наконец-то изобразил эмоции, расширив глаза на вопрос Санзу. "Откуда ты знаешь Такемичи?" Что за вопрос? Как он мог не знать Ханагаки? Санзу ненавидел этого паразита. Ненавидел. Однако все, что было важно для его короля, было важно и для него. Кроме того, казалось, что он был ключевым кусочком головоломки, которой было это путешествие во времени, учитывая, что он и Кисаки, когда-то умерший человек, были в некоторой степени связаны. Других причин не было. "Ну. Это неважно. Будет лучше, если ты объяснишь это непосредственно Кисаки, я здесь только для того, чтобы сопроводить тебя к нему". Затем он опустил пистолет. Может, Санзу и не слишком много общался с Ханмой до его исчезновения, но направлять на кого-то пистолет без видимой причины, похоже, было в его духе. По крайней мере, теперь он знал, что его жизнь не находится в непосредственной опасности. "Значит, мы идем в клуб?" спросил Санзу, надеясь укрыться от пронизывающего холода. И тут он заметил, что на заднем плане непрерывно выли полицейские сирены, оставляя его в ловушке в переулке рядом с Ханмой. "Это было бы идеальным вариантом. Однако. Трудновато это сделать, когда хозяин только что спрыгнул". Ханма усмехнулся. "... Кто-то кого я знал?" "Не, просто один из... Ацуши Сендо. Ты встречал его раз или два." непринужденно сказал Ханма, запнувшись. Санзу видел отблеск веселья в его глазах, словно он только что рассказал забавную шутку, но не собирался ее уточнять. Санзу не был глуп. Он знал об Ацуши. Он был членом первого отряда еще в Томане. Один из друзей Ханагаки. Ханма, должно быть, знал это и по какой-то причине решил ему не говорить. Будто Ханагаки не мог стать еще более подозрительным. Санзу хотел как можно скорее встретиться с черноволосой угрозой, но сейчас он был под строгим наблюдением, и одно неверное движение могло оказаться фатальным, если Томан придерживался тех же взглядов на преданность, как Бонтен. "Да, я его не помню". Легко солгал Санзу. Все, что касалось Ханагаки, было удивительно просто вспомнить, несмотря на то, что все остальное из его подросткового возраста казалось размытым. Возможно, это потому, что плакса был таким простым и незамысловатым, что было просто не о чем забывать. Ханма фыркнул. "Ты, наверное, был под кайфом каждый раз, когда приезжал, неудивительно". Единственное, что в прошлом Санзу нравилось больше, чем в настоящем, это отсутствие замечаний по поводу его употребления наркотиков. Серьезно. Неужели они не могли придумать, чем еще его оскорбить? Уколы по поводу наркоты - это уже несерьезно. Санзу по крайней мере смог показать свое раздражение преувеличенным закатыванием глаз, что, похоже, еще больше развеселило Ханму. Неожиданный звук уведомления насторожил обоих мужчин, заставив их почти синхронно проверить свои телефоны. После того, как Санзу похлопал себя по пустым карманам, поняв, что телефон все еще в машине (или у работника, который, должно быть, искал его), он снова посмотрел на Ханму, который, похоже, прочитал сообщение, прежде чем убрать телефон. " Двигай. Сейчас же." Тон Ханмы был суров, когда он схватил Санзу за рукав и подтолкнул в глубь переулка. Они отошли от уличного фонаря и скрылись среди мусора, заслоненные ночью и резкими тенями. Менее чем через секунду дверь, ведущая в клуб, открылась, и оттуда вышли двое темноволосых мужчин в сопровождении полицейских. Один из них опирался на другого, с отстраненным выражением лица, и присев на металлическую лестницу. "Если они увидят нас из-за твоих безобразных волос, то уж как-нибудь сам объясняй это Кисаки", - прошептал Ханма, осторожно глядя вниз, чтобы не испортить свои дорогие туфли, наступив на какую-нибудь неизвестную субстанцию. "Они услышат нас раньше, чем увидят что-нибудь из-за твоего крикливого рта". шипел Санзу, безуспешно пытаясь подслушать разговор в другом конце переулка. В тот момент, когда его взгляд метнулся по каждому человеку и наткнулся на Ханагаки, он почувствовал, как его мышцы напряглись от шока. Мужчина выглядел подавленным, уставившись в землю, словно пытаясь собраться с мыслями. Точно. Атсуши только что умер, а Ханагаки был с ним, когда это случилось. Ханма и Санзу переглянулись, соглашаясь на этот раз промолчать. Тогда Ханма снова достал свой телефон, решив записать разговор. "- Я разберусь с этим. Просто оставь его пока в покое". сказал тот, кто, должно быть, был другом или коллегой Ханагаки, двум полицейским. Оба просто кивнули, выслушав его без лишних вопросов, и Санзу заподозрил, что этот человек, должно быть, как-то связан с законом. Скорее всего, детектив. Санзу нахмурился: что Ханагаки мог делать с детективом? Что именно связывало его с Томаном? Все было невероятно запутанно. "Все в порядке". Этот голос. В нем звучал твердый, но в то же время надломленный тон, звук полной лжи. Ханагаки старался говорить уверенно, но вместо этого выходило так, будто он в любой момент был готов расплакаться. Прошло не так много времени с тех пор, как Санзу видел его в последний раз, последние моменты прошлого-настоящего (боже, как он ненавидел путешествия во времени) все еще хранились в его мозгу, Ханагаки из того времени и тот, что стоял перед ним, казались совершенно разными людьми, хотя аура постоянного беспокойства, казалось, присутствовала всегда. "Они хотят взять у меня интервью, да?" выдавил из себя Ханагаки, напрягшись, словно пытаясь спрятаться от всего мира. Когда полицейские ушли, в переулке воцарилась неловкая тишина. Ханма и Санзу переглянулись, не зная, как долго им придется прятаться среди мусорных баков. "Такемичи, не дави на себя". сказал его коллега в слабой попытке утешить. "Просто отдохни немного". "...Наото. Пока меня будут допрашивать, узнай все, что сможешь, о дне смерти Рюгуджи Кена". Умер? Дракен умер? Санзу потребовалось все его самообладание, чтобы не высказать свое замешательство вслух, и еще больше, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица, почувствовав на себе взгляд Ханмы. Когда он успел умереть? И почему? Майки постарался разорвать связи со всеми в Томане, убедившись, что они живут в блаженном неведении. Это было вопреки желанию Майки, чтобы Дракен умер. Но, опять же, он должен был ожидать таких перемен, если Кисаки остался жив. Слезы в глазах Ханагаки дополняли его голубые глаза, зрелище было настолько знакомым, что Санзу даже успокоился. По крайней мере, жалкое поведение Ханагаки осталось неизменным, что он мог в какой-то степени оценить. "Именно Кисаки Тетта превратил Томан в то зло, которым он стал сегодня". От этих слов по телу Санзу прошла дрожь, заставив сердце биться быстрее. Ощущения были близки к чистому адреналину. Значит, то, что Кисаки выжил, не позволило появиться Бонтену? Почему он вообще выжил? Санзу попытался выровнять дыхание, чтобы его не было слышно. Санзу считал себя довольно приспособленным к жизни; последние несколько недель были, конечно, дикими, но он гордился тем, что еще не не сошел с ума. Однако обдумать случившееся, чтобы правильно предположить, что произошло, не было никакой возможности. Двенадцать лет воспоминаний исчезли, и он не знал, сможет ли восстановить их. А если и восстановит, то забудет ли он о Бонтене? С тех пор как он попал в эту мерзкую реальность, он выбился из колеи. Санзу чувствовал себя так, словно блуждал в темноте. Черт. Казалось, даже Ханагаки лучше понимал, что происходит! Давление и безнадежность вскоре настигли Санзу, уничтожив все остатки надежды. Единственным утешением для него стал Ханагаки. Этот тоскливый взгляд отражал в себе Санзу. "Наото..." Отчаяние, исходящее от Ханагаки, казалось почти заразным, и, возможно, впервые Санзу смог лучше понять загадку, скрывающуюся за этими голубыми глазами. О, как он пытался избежать этого, закрыть глаза и пройти мимо. Он не осмеливался слишком много возиться с тем, что ему не принадлежало. Однако, казалось, судьба заставила его открыть глаза, и это все, что он смог сделать. Смотреть в эту бездонную синеву. "Дракен! Аккун! И Хина! Я хочу спасти их всех!" Перед ним лежал либо ключ от очередного этажа ада, либо последний узел, связавший все нити воедино, либо свет в конце туннеля. Это уже не имело значения, потому что вот оно. Это отвратительное чувство, которого он не испытывал уже много лет. Этот порыв, биение его сердца. Это чувство было настолько всепоглощающим, что заглушало все его мысли и почти заставляло задыхаться от своей непреодолимой силы. Ханагаки снова стал центром мира Санзу, к его ужасу. Санзу понятия не имел, о чем говорил Ханагаки, не понимал, что тот имел в виду, говоря о спасении, и если под "спасением" он имел в виду то, как он пытался спасти Майки. Пытаться спасти мертвых людей, казалось, мог только идиот. Спасать людей, которые даже не должны были умереть... Санзу сузил глаза, осознавая происходящее. Спасти мертвых было невозможно, но путешествовать в прошлое... Он сдержал порыв застонать от разочарования, но прежнее чувство не давало покоя. Если возвращение Бонтена означало, что ему придется работать вместе с человеком, которого он избегал двенадцать лет, то так тому и быть. Ханагаки был выходом, почему-то, каким-то образом. Санзу просто нужно было не спускать с него глаз и самому разобраться, почему. Когда Ханагаки и предполагаемый Наото покинули переулок, Санзу бросил на Ханму еще один взгляд. Тот, казалось, просто наслаждался очередной средой, его взгляд был скучающим и отстраненным. "Какой любопытный парень. Этот Такемичи". Это было все, что сказал Ханма, убрав телефон и отойдя от мусора. "Похоже, ты впечатлен". "Да ладно. Я был просто удивлен всей той ерундой, которую он сказал". Ханма снова бросил на него знающий взгляд, но ничего не сказал, и они пошли прочь, скорее всего, чтобы наконец-то встретиться с Кисаки. Несмотря на пальто, Санзу чувствовал холод и одышку, и это ощущение усиливалось с каждой секундой, пока на нем была черная маска. Он даже ничего не сделал. Ни один из его планов не воплотился в жизнь, отчего в желудке поселилось чувство разочарования. К тому же от полученной информации у него сильно разболелась голова, а мысль о том, что он снова столкнется с Кисаки, связывала желудок. Признаться, Санзу не планировал так далеко вперед.

***

Несмотря на неудачный день, он закончился на довольно позитивной ноте. Кисаки оказался слишком занят, чтобы выудить из Санзу хоть какую-то информацию, оставив возможную ссору на другой день. Кисаки удивил его еще больше, написав прямо Коко, что Санзу получил от него задание в последнюю минуту и что тот не виноват в фиаско с пропуском встречи. На которую Санзу даже не попытался прийти. Санзу понятия не имел, почему Кисаки защищал его. Если честно, он был слишком напуган, чтобы спрашивать. Остальные руководители "Томана" тоже не решались пойти против прямого приказа Кисаки, так что Санзу в итоге остался безнаказанным. Вся эта ситуация смутно напомнила ему Бонтен, в той почти комедийной манере, в какой все боялись Майки, несмотря на его обычное отсутствие реакции на что-либо. Однако он терпеть не мог сравнивать своего короля и верховного правителя с червеподобным Кисаки, паразитом, который силой прокладывал себе путь к чужому трону. Прошло два с лишним дня с тех пор, как он попал в это место. Одно можно сказать наверняка: Санзу больше не трезв. Не после всего того, что он узнал, что отличало это настоящее от его собственного. Из-за отсутствия Кисаки и вообще обязанностей, Санзу просто отправился в одну из штаб-квартир Томана. Там он попросил отдельную комнату и потребовал, чтобы его не беспокоили сотрудники или нежелательные посетители. Его текущей целью было просто упорядочить все, что он узнал до сих пор. В итоге он заполнил целую доску кусочками и подсказками, до которых смог дотянуться, соединив каждую картинку красной нитью. Дракен был зарезан и убит еще в 2005 году. Казутора и Баджи тоже были мертвы (в последнем не было ничего шокирующего, но обстоятельства всей этой истории немного обеспокоили Санзу). Чифую покинул Томан вскоре после событий Хэллоуина. Бывший вице-капитан второго дивизиона, Шиба Хаккай, похоже, возглавил "Бывших черных драконов" или что-то типа того. Честно говоря, Санзу понятия не имел об этой части. Но самое главное, там не было Ханагаки. Отсутствие этого идиота поразило Санзу больше всего. Он всегда был известен как упорный кретин, так что же изменилось? Черт. Никто даже не знал, кто он такой, ведь он так и не присоединился к Томану - наиболее вероятная причина всех этих изменений во временной шкале. Напарник Ханагаки в ту ночь, Тачибана Наото, тоже был не просто детективом. Его мотивы для расследования дела Томана были личными, поскольку его сестра попала в аварию с участием Томана, преждевременно расставшись с жизнью. Сестра была не просто никем, это была не кто иная, как девушка Ханагаки. Тачибана Хината. Это могло быть еще одной причиной участия Ханагаки. По мере того, как Санзу поправлял нити, он понял, что непреднамеренно создал красную паутину, в центре которой находились две самые большие загадки на данный момент. Кисаки и Ханагаки. От всего этого у Санзу разболелась голова. Вот почему на полу валялась еще одна пустая бутылка вина "Романе-Конти". Казалось, что он не смыкал глаз целую вечность, тело умоляло его заснуть. Однако он чувствовал, что близок к некой разгадке. Санзу уставился на доску с безумным блеском в глазах, чувствуя в глубине души, что ему чего-то не хватает. Миссия Санзу заключалась в том, чтобы выяснить, что отличает это настоящее от его собственного. Что помешало Бонтену сформироваться? С учетом собранных до сих пор знаний было очевидно, что смерть Дракена должна была стать катализатором, который привел к изменению всего остального. Однако по-настоящему Санзу беспокоил только он сам. Он так ясно обо всем думал, так рационально объяснял события, которые привели к этому будущему, словно у него был шанс изменить его. У него не было ни малейшего представления о том, как он вообще сюда попал, что произошло. Его последним вариантом, к сожалению, был Ханагаки. Этот мракобес. Его выступление "Я собираюсь спасти покойников" слишком сильно зацепило Санзу, чтобы его игнорировать. Он должен был выследить черноволосого и заставить его выложить всю имеющуюся у него информацию.

***

Опять переодевшись (на этот раз в дорогие вещи), Санзу тихо вышел из здания. Найти личную информацию Ханагаки было несложно, так как там вообще ее было не так уж и много. Честно говоря, читая о профиле Ханагаки, Санзу хорошо посмеялся. Он бы скорее умер, чем прожил такую жалкую жизнь. Это также заставило его задуматься, поскольку он считал странным, как такая социальная бабочка, как Ханагаки, могла сделать себя настолько незаметной. Санзу помнил Ханагаки как слабого, но несокрушимого. Того, кто не мог сдаться, или, скорее, того, кто смотрел далеко вперед, потому что боялся того, что осталось позади. Ханагаки всегда казался фонтаном тайн, которые, вместо того чтобы мешать, укрепляли его решимость. Что бы это ни было, Санзу намеревался выяснить все. Придя на работу к Ханагаки, и заставив его ответить на вопросы.

***

Вселенная ненавидит Санзу, а Санзу ненавидит ее в ответ. Это карма? За все его преступления в Бонтене? Честно говоря, он бы не удивится, но в свою защиту скажет, что во время каждой второй казни он был под кайфом. И это только считая те случаи, когда он сам пачкал руки, а не доверял грязную работу подчиненным. Тогда он мог понять, почему так не нравился Вселенной. Он явился в магазин компакт-дисков в дорогом, красивом, немного помятом виде. Меховые украшения и леопардовый узор создавали впечатление, что он только что вышел из модного журнала. Солнцезащитные очки, черная маска и берет (который он, к сожалению, счел нужным надеть после того, что ему сказал Ханма) дополняли наряд, при этом успешно скрывая личность. Ему даже удалось ускользнуть от всего персонала Томана и прибыть незамеченным. Так почему же эта женщина сказала ему, что только сегодня утром уволила Ханагаки? "Простите, сэр, но, как я уже сказала, Ханагаки был уволен ранее..." "Да, блядь, я тебя слышал." прошипел Санзу. Женщина, видимо, решила, что его внезапная молчаливость означает, что он ее не услышал, в то время как на самом деле Санзу размышлял о смысле жизни. И почему все планы с момента прибытия в это будущее полностью и окончательно провалились. Он проигнорировал звонок своего телефона, идя обратно к машине, которая привезла его сюда. Лучше бы эта женщина молила любого бога, который бы ее услышал, чтобы он не упустил время зря. К счастью для душевного спокойствия Санзу, у него был план "Б". Навестить Наото. Получить информацию о детективе было несложно: после того как Наото избежал "несчастного случая", в результате которого погибла его сестра, он попал в список наблюдения Томана. Однако он не считался настолько вредным, чтобы разбираться с ним напрямую. После того, как он сказал водителю, в каком направлении ехать, Санзу почувствовал, как на него накатывает дурнота, вызванная алкоголем и недосыпом. Он снова проигнорировал уведомления, завалившие его телефон. Вместо этого решил посмотреть на улицу и подумать, вернется ли он когда-нибудь в 2005 год. Впрочем, сейчас это не имело большого значения, потому что, как только он добрался до Ханагаки, тот в- "Мы прибыли, господин". сказал водитель, возвращая Санзу к реальности. Тот не теряя времени захлопнул дверцу машины и торопливым шагом направился к зданию. Его пальцы дергались от желания взять в руки пистолет или просто придушить кого-нибудь. Независимо от исхода сегодняшнего дня, ради всех остальных в здании, Наото лучше быть дома. Мужчине не потребовалось много времени, чтобы оказаться у входа в квартиру. Он заглянул в прорезь почтового ящика и увидел, что в доме горит свет. Значит, кто-то был дома. Санзу постучал, тут же спрятавшись от обзора глазка. Вскоре он услышал, как дверь отперли и очень нерешительно открыли. Санзу втянул воздух, готовясь схватить Наото, как только тот покажется. Из входа выглянуло лицо, его глаза сразу же остановились на Санзу и расширились от ужаса. Снова казалось, что маскировка не справилась со своей задачей, несмотря на то, что Санзу скрыл свои самые узнаваемые черты. Но это не имело значения. Наото был прямо перед ним, и Санзу стал на шаг ближе к тому, чтобы найти Ханагаки. "Ты знаешь, кто я", - заявил Санзу. Наото ничего не ответил, просто отступил назад. Он почти упал на землю, но Санзу схватил его за воротник рубашки и поставил на ноги. "У меня есть несколько вопросов, Тачибана. И я уверен, что ты готов на них ответить, не так ли?" Наото попытался отцепится от Санзу, за что получил удар о стену. Санзу устал терять время. "Наото? Все в порядке?" Послышался голос изнутри квартиры. Знакомый. Санзу замер, уставившись на дверь квартиры, где должен был стоять тот самый человек, которого он искал. Наото воспользовался случаем и оттолкнул его, заставив Санзу упасть. Затем ударил ногой прямо в лицо, разбив солнцезащитные очки и на несколько секунд выбив его из колеи. Однако это не остановило Санзу. Даже когда он почувствовал, как осколки стекла разбились и впились в кожу, он быстрым движением схватил Наото за ногу, но силы не хватило, чтобы потянуть его вниз. Наото споткнулся, но быстро пришел в себя и вбежал внутрь квартиры, где Ханагаки, услышав переполох, должно быть, перепугался. Санзу вбежал в квартиру. Споткнулся о ковер и ударился о стену. Его зрение помутнело, а в животе булькало, что подтверждало опьянение. Несмотря на свое поганое состояние, он снова схватился за подол рубашки Наото, оттаскивая его назад. Санзу безуспешно пытался ударить Наото. Но как только понял, как вяло он двигался, и какое чудовищное усилие ему приходилось прилагать при каждом шаге, выхватил пистолет. Услышал удивленный вздох Наото и еще одного человека, бегущего к ним. "Наото! Что происходит!" крик Ханагаки. Санзу посмотрел бы на него, но Наото непоколебимо стоял между ними. Возможно, детектив пытался казаться храбрым, но дрожь конечностей выдавала его неприкрытый страх, и все же Санзу узнал это выражение. Во взгляде Наото смешались решимость и месть, почти как вызов, призывающий выстрелить. "Такемичи! Хватай меня за руку!" Наото сам напросился, решил Санзу. Он поднял руку, готовый пронзить детектива пулей или двумя. Санзу почти почувствовал себя ничтожным, за то что не попросил Наото поздороваться за него с сестрой, но в какой-то момент погони он, должно быть, прикусил язык, из-за чего его рот наполнился кровью. Экстаз пробежал по венам, ухмылка расширилась при мысли о теплой крови другого, украшающей комнату, холодном трупе, лежащем на земле, и криках испуганного Ханагаки. Однако этого не произошло. Не успел он выстрелить, как пейзаж изменился так, как он уже видел раньше. Искусственный свет сменился тенью надвигающегося заката. Пистолет в его руке оказался направлен на его собственное лицо, но это уже был не он, а тот самый чертов телефон двенадцатилетней давности. Серьезный голос на другой линии что-то лопотал. Санзу услышал только последнюю часть. "- Все идут, видимо, что-то важное. Знаешь, как всегда, в том же храме. Увидимся там". Санзу ждал, пока собеседник повесит трубку, слишком ошеломленный, чтобы говорить. Краткий миг ясности заслонила пронзительная головная боль, которая, казалось, преследовала его из будущего. Он... вернулся...? В 2005 год...? Там встреча...? Санзу рухнул на землю. Волна усталости накрыла его так, как никогда раньше. Там, где должно было быть знакомое головокружение от опьянения, вместо этого ощущалась пустота. Там, где его кожа должна была быть разбита и кровоточить от осколков стекла, ничего не было. Его жизнь снова отняли, оставив после себя неприятное ощущение. Санзу с трудом дышал, усугубляя проблему маской. Что это значит? Что именно было спусковым крючком? В двух случаях, когда он возвращался назад, в этом был замешан Ханагаки. Но сценарии отличались настолько, что Санзу с трудом пытался найти закономерность. Вместо того чтобы думать, он дрожал - то ли от ветра, ласкавшего холодную кожу, то ли от напряжения, в которое он погрузился. Взгляды проходящих по улице людей были почти как кинжалы для его нынешнего состояния, но он был слишком занят, утопая в страданиях, чтобы признать это. Он был так близок к солнцу, но этот чертов воск расплавился и вернул его на землю. Опираясь на фонарный столб, он поднялся на ноги. Его рука сжимала телефон с такой силой, что тот должен был треснуть, но Санзу полагал, что все его силы исчерпались после еще одного жизненно важного опыта. Несмотря на ощущение, что весь мир против него, Санзу будет бороться. И неважно, сколько крови ему придется пролить. Санзу вернет Бонтен, пусть даже ценою жизни.