Сказка странствий

***

      Если взглянуть на город издалека, свысока, то увидеть ничего не получится. Дома, покрытые снегом, будто находятся в вечной мерзлоте. Огромные башни придворных кажутся выколотыми изо льда. Вьюга мешает смотреть вдаль, заполняя колючими снежинками всё перед собой. Мир вокруг становится похожим на белый шум. Ветер сильный, свист его заполняет уши, придавая открывшейся картине больше мрака. И лишь присмотревшись, пробравшись сквозь вьюгу и невероятный мороз, можно увидеть, что кого-то такая погода даже не будет беспокоить. В кольце из домов люди водят хороводы. По длинным, но узким улочкам бегут счастливые дети, держа в руках пылающие фонари. Дым и пар бежит отовсюду: из труб домиков, от факелов, фонарей, свечей и фейерверков, от горячей вкусной пищи. И люди бегут среди огней, среди дыма. По толстому слою снега. В одном месте бежит парень с девушкой, они держат сверкающие белыми искрами факелы. В другом, семья тащит самодельного дракона: отец, как на санях, везёт его голову, из пасти льются те же белые искры, а сзади его жена и дети, и другие жители города тащат большие круглые части его тела. Везде столько огней, столько красок. Отовсюду слышатся шум и крики. Жители празднуют, радуются, музыканты ходят со своими трубами, заполняя улицы громкими мелодиями. Свист от пиротехники не пропадает ни на секунду. Все развлекают друг друга, танцуют, веселятся. Рождественская суета знакома многим в княжестве. Счастливые дети бегают по снегу, занятые родители стараются им не мешать. На улицах чувствуется множество различных ароматов: сладостей, мяса, выпечки. Жизнь наполняет город теплом в такой холодный зимний час. Молодой парень держит за руку своего брата. Они находятся не в центре событий, так как уже ушли. На обоих простые костюмы ангелов, но сделанные с душой. Каркас крыльев и белый нимб сделаны из палок, переплетённых тонкими старыми бинтами. Маленький мальчик разглядывает всё вокруг. На нём старая, но тёплая куртка. Сразу понятно, что она раньше принадлежала кому-то другому. Рукава слишком длинные, поэтому они сильно тянутся вниз из-за того, что старший брат держит младшего за руку. Белая шапка покрыта снегом, как и небольшой шарфик, в который он укутался так, что видны среди красных огней лишь его глазки. Брат не спеша тянет его к дому, немного дрожа от холода. На нём светлая, довольно тонкая накидка, голову прикрывает её капюшон. Белые кудри покрыты инеем, так же, как и ресницы братьев. Дом уже близко, но младший останавливается, уставившись куда-то вперёд. В таверне крутится на шампуре огромное животное, при виде которого мальчик не может не подумать о том, как бы её хотелось съесть. — Как вкусно-о, — протягивает мальчик. А брат его опускается, садясь на колено. Так он находится с младшим почти на одном уровне. — Знаешь почему? — говорит он тихо, наклоняясь к брату, — потому что в том быке жарится баран, а в баране индюк, в индюке утка, а в утке перепёлка, — говорит старший загадочно, почти шепотом из-за ослабевшего от мороза голоса. — А в перепёлке мышка, а в мышке таракан, — улыбаясь, говорит младший. Другой поднимается и легко стукает того по голове. — Вот глупый, я же тебе правду говорю! — мальчик всё не отрывается от зверя, — ладно, пошли отсюда, он легонько потянул того за куртку, — пошли, кому говорю, а то у нас мешок ещё пустой, — братик снова берёт старшего за руку, и они идут дальше.

***

      Дома темно. Камин уже тлеет, поэтому свет идёт только из окна: от луны и от праздника. Братья сидят на старом матрасе, и старший разбирает мешок, уже стянув с себя самодельный костюм ангела. — Ой! Смотри сколько, — он достаёт из мешка вещи одну за другой, — и почти всё не надкусанное, — в голосе его чувствуется ирония, понять которую его брат пока не может. В руки попадается заплесневелый кусок хлеба, — вот это мышкам, — затем он достаёт карамельного петушка со сломанным хвостиком, — а вот это нам! — он продолжает перебирать, — Ну, это тоже мышкам… А это тоже нам! — Ой, — слегка восклицает старший, доставая из мешка тёмную бутылку, направляя её к губам, делая вид, что пьёт, хотя бутылка совсем пустая, — а вот здесь, — говорит он радостно, — было бургундское вино! Мы туда нальём воду, — он смотрит на брата с улыбкой и кладёт ему руку на плечо, прижимая младшего к себе, чуть раскачиваясь, — и вода у нас будет винная и бургундская! — А вот это, — старший задумался, — это очень нужная вещь, — в его руках были очки, — и она нам очень пригодится, когда мы будем совсем старенькими, — он натянул на себя круглые очки, одна из линз которых была треснутой, а затем примерил их на брата, — будем с тобой сидеть на креслах и смотреть друг на друга! Но маленький мальчик казался далеко не таким весёлым, как его брат. Он слегка трясся от холода, и смотрел совсем пустыми глазами. — Серёжа, мы нищие? С него сняли очки, а сам Сергей чуть изменился в лице. — Ничего подобного, это же нам всё подарили, а на рождество всем дарят подарки, — он говорил чуть искреннее, чем до этого, не вынося взгляда младшего брата, которого теперь не обхитрить своими сказками. — А я не хочу объедки, я хочу настоящий подарок. — Ну, придёт дед Мороз и подарит тебе настоящий подарок. — А дед Мороз к сиротам не ходит… — Почему не ходит? Ходит, — Серёжа поднял взгляд вверх, о чём-то думая, — а вот помнишь в прошлом году… Ты положил у камина свой башмачок. А на утро там оказался маленький стеклянный шарик. — А я знаю, ты сам его полож– — Да ничего подобного, — не стал дослушивать старший, отворачиваясь. — Мы нищие, нищие! — прошептал мальчик, будто криком, — а могли бы стать богаче всех! У нас бы было сколько хочешь золота! Старший положил свою ледяную руку на губы мальчика. — Тише, тише, — он тоже шептал, — не говори об этом так громко. Об этом даже думать не смей, а то я тебя знаешь как отшлёпаю? — Ну и пусть мне будет плохо, зато ты будешь сыт и богат. — Глупенький, — он прижал брата к себе, — ты же можешь умереть от этого. Смотри какой ты слабенький. — Серёжа, — ласково протянул младший и прижался к чужой груди, — я тебя так люблю. — И я тебя, — он говорил уже совсем тихо и серьёзно, поглаживая брата по плечу, но смотрел будто в пустоту, — ничего, Остап, — продолжил он через несколько секунд, — мы выживем и так… Нам бы только эту зиму перебиться. А там легче будет, — он вновь замолчал, — Главное — мы вместе… Камин уже совсем потух, и холодный свет смотрел на спину. Серёжа гладил брата по голове. — Не спи, Остап, не спи, а то замёрзнешь, — Он тряс того за плечо, — смотри лучше на камин… Сейчас оттуда дед Мороз вылезет… — Не вылезет, — тихо-тихо ответил мальчик. — Вылезет, — уже тоже засыпая, сказал старший. Серёжа уже закрывал глаза, как вдруг в камине и впрямь что-то затрещало. Он смахнул кудри с глаз, и в эту секунду кто-то спрыгнул. Старший раскрыл глаза в удивлении, чуть теребя брата, чтобы тот тоже очнулся. — А вот и я, — сказал какой-то низкий хриплый голос, — фигура из камина чуть посмеивалась и проходила вперёд. Это действительно оказался дед Мороз. — Здравствуйте, детки! — тихо сказал он, подходя ближе, а шок с лица Серёжи всё не сходил, — не ждали? — хрипло продолжил тот. Остап приподнялся, уставившись на дедушку с детской радостью в глазах. Неожиданный гость начал хлопать в ладоши, и Серёжа с Остапом принялись хлопать ему в такт. Старший хорошо знает, что это лишь какой-то горожанин решил порадовать детей, но для его брата, возможно, это последняя надежда, поэтому он был искренне благодарен этому незнакомцу. А тот прыгал и немного танцевал, продолжая хлопать вместе с детьми. — Закройте глазки, откройте ротик, — мальчики, будто по команде, подчинились, — сейчас я дам вам, — его голос стал чуть ниже, а братья продолжали хлопать, — пирожок. Серёжа продолжал хлопать, но к нему даже не подходили. Незнакомец изменился в лице и поднял маленького мальчика на руки, поспешно покидая помещение уже с ним, а Серёжа всё хлопал с открытым ртом. Спустя пять хлопков в тишине, он открыл глаза, подглядывая в сторону, где был его брат, которого там не уже было. — Оста-ап? — протянул тот, улыбаясь. Хлопки резко остановились, а старший вскочил, оглядываясь по сторонам. — Остап? — он подбежал к камину, смотря внутрь, но ничего не обнаружил. — Остап! — его голос почти перешёл на писк, а в душе мгновенно появилась бушующая боль и страх. Неизвестный держал мальчика на плече и бежал вперёд, за ним бежал ещё какой-то парень. — Серёжа! — кричал мальчик. Сергей немедленно выбежал из старого деревянного дома и спрыгнул с крыльца, пытаясь бежать на звук. — Остап! Серёжа всё бежал, но сейчас суета в городе совершенно не казалась счастливой, сейчас он будто находился в фильме ужасов, на поле боя, где всё наполнено криками и ярким красным светом, но он продолжал бежать и кричать. — Оста-а-ап?! — его голос срывался из-за бега, но он не думал останавливаться, лишь терялся, пробегая один двор за другим. — Остап? Остап! Он бежит и бежит и вот! Дед Мороз с мешком оказывается перед ним. — Отдай! — он тянет человека, который падает вместе с мешком, Серёжа сразу берётся за его края и тянет, чтобы освободить брата. Но. Высыпаются лишь игрушки, к которым сразу подбегают дети. Брата там нет. После секундного ступора, Серёжа со страхом оглядывается по сторонам, всё ещё пытаясь найти брата. И бежит. Бежит рядом с другими убегающими, бежит с огнём и искрами, которые протянулись вдоль каждой улицы, и всё повторяет: — Оста-а-ап! — Серёжа, спаси меня! — кричит мальчик, так же положенный в мешок, но злодей передал мешок своему попутчику и вошёл в городскую суету, читая стишки, говоря про подарки и вновь Серёжа не смог ничего увидеть, пока его брат оказывался всё дальше и дальше. Поэтому он снова бежит, пробегая конец города, попадая в лес, куда он никогда не ходил и точно бы не отпустил Остапа, но нет других путей. Надо бежать. Его ноги, на которых были лёгкие штанишки и старые порванные сапоги, проваливаются в сугробы, через которые тот пытается перелезать. И звуки города пропадают, заменяясь тихой и в то же время кричащей вьюгой. — Остап! — кричит Сергей из последних сил сорванным голосом. Он идёт вперёд, спотыкаясь о корни вековых деревьев, делая шаг за шагом трясущимися от холода и напряжения ногами. — Остап, где ты? — по его щекам текут слёзы, но он шагает, уже несколько раз упав, всё равно не сдаётся. — Ост– Крик, уже не зовущий, заполняет чащу леса. Серёжа скатывается по крутому холму вниз и замолкает.

***

      Тело кудрявого блондина закутано в мешок. Он находится в чьей-то упряжке без сознания. Лошадь останавливается, и кучер спрыгивает. На нём, как и на упряжке, темно-коричневые тяжелые тряпки. Выглядит это совсем не красиво, но согревает уж точно. Кучер подходит к возу и забирается во внутрь. Там он снимает свой вверх и начинает к чему-то подготавливаться. На вид ему точно меньше тридцати, но он явно сильно старше семнадцатилетнего Сергея. У него прямые русые волосы, и он довольно высокий. На нём чуть рваная одежда, а на руках перчатки без пальцев. Воз полностью забит различными бумагами, банками и сухими растениями. Мужчина подходит к стенке, берёт железную тару с водой, небольшой нож и оставляет его рядом с местом, где лежит Серёжа. Затем мужчина открывает толстую книгу, забитую различными записями и листами, и что-то рассматривает, вновь смотря на Серёжу, после чего подходит к нему, оставляя книгу. Он стягивает мешок и аккуратно убирает волосы со лба в разные стороны, разглядывая свою находку, а потом берёт нож и надрезает одежду над ключицами. Выражение на его лице вмиг меняется. Спокойствие уступает испугу. Чужое тело двигается. От неожиданности он чуть вскрикивает и почти выпадает из упряжки, но немедленно возвращается к парню. Его голос сбивается и он нервно говорит, стараясь сделать хоть что-то, — Я… Я думал, что нашёл закоченелый трупик. Боже, я хотел вскрыть его. Как лягушку, — он тряс Сергея, в надежде на то, что его находка придёт в себя, — Мальчик, ну очнись! — А-А-А! — Сергей вскакивает и отталкивает его, выпрыгивая из воза на холодный снег. — Стой! — кричат ему в след, пока Серёжа скатывается вниз, сворачивая с дороги. Он и не думает останавливаться, как и мужчина, который его догоняет. — Остановись! — продолжает неизвестный, — Я не злодей, не сумасшедший! Я лекарь! — Серёжа бежит всё быстрее, всхлипывая, как от истерики, — Я изучаю мёртвых, чтобы помогать живым! — Серёжа падает, и мужчина оказывается совсем близко, пока другой обессиленно поднимается, — Да я лекарь, ты понимаешь, нет? — и когда чужая рука почти касается плеча Сергея, он вновь поднимается и убегает, тем самым заставляя другого потерять равновесие, — Да стой! Серёжа подходит к упавшему дереву и с испугом в глазах смотрит назад. — Да кто ты такой? — говорит более высокий, поднимаясь, — Кто ты такой, чтоб тебя упрашивать, а? Да сколько вас таких замерзает на дорогах? — он подходит ближе, но вновь спотыкается, — Н… На дорогах, а? Серёжа не так быстро, не стремительно уходит. — Ну куда ты, ну, неразумный! Ты же заблудишься, провалишься в ручей. Сергей доходит до тупика из упавших деревьев и с подкошенными ногами опускается вниз. — Попадёшь в волчью яму, погибнешь!

***

      Упряжка снова едет. Серёжа сидит рядом, с недоверием смотря в глаза неизвестному, ведущему лошадь. — Да не бойся ты, — говорит он спокойно, но смотря серьёзно, — я тебя не съем. Наоборот, накормлю, — Серёжа поворачивает голову, всё же испуганными глазами смотря на попутчика, — Как тебя зовут? — спрашивает тот. Серёжа молчит несколько секунд, поэтому другой отворачивается, не желая на него давить. — Серёжа… — тихо, себе под нос, проговаривает парень. — Ну вот, меня Ваня, — тоже тихо говорит лекарь, — а чё ты делал-то в лесу? Лошадь скакала всё дальше, проезжая одно дерево за другим, своими скачками отражая весь шум светлого леса. — Я искал брата. — Он что, заблудился? Серёжа замолчал и поджал губы. — Его украли. — Кто? — Ваня свёл брови и посмотрел на мальчика. — Это тайна. — А-а, — Ваня кивнул и опять развернул голову вперёд, — а куда же ты идёшь? — Не знаю, — после ответа Сергей сильнее укутался в тряпки, которые ему дал Иван. — Ну, тогда нам по пути, — негромко добавил другой, — Я тоже не знаю, куда я еду. Но-о! — протянул он лошади, дёргая её и выглядывая в сторону, — вон, полянка. Там заночуем.

***

      Костёр, разведённый рядом с возом, согревал. Серёжа и Ваня лежали рядом, младший облокотился на его плечо, чтобы было теплее. Свет от огня освещал их лица. Ваня смотрел на молчащего парня, который через мгновенье тоже посмотрел в его глаза. Их зрительный контакт продлился недолго, но для Серёжи это будто что-то изменило. — Ладно, я расскажу тебе свою тайну, — тихо сказал он, отворачиваясь, — только ты никому не скажешь? — Никому, — серьёзно ответил Ваня. — Остап обладает чудесной силой. Он умеет находить клады. Когда золото близко, он это чувствует, — Серёжа говорил тихо, будто и сейчас их может кто-то подслушать. — Но почему же вы жили в бедности? — Да я не позволял ему искать их, — ответил Сергей отстранённо, — у него от золота начинаются судороги, — Серёжа сильно свёл брови, — болит голова, всё тело ломит, — он опустил глаза, — Я его жалел. Ваня притянул Серёжу ближе к себе, чувствуя, как тяжело парню говорить про всё это. — Да-а, — протянул он, — тот, кто его украл, разбогатеет, — Ваня громко вздохнул, — у него то от золота не будет ни боли, ни судорог. Сергей откинулся лекарю на ключицу.

***

      Остап прижимал руки к голове и кричал, по его щекам, не переставая, текли слёзы. Один из его похитителей держал золотую цепь и подходил к мальчику, которому от этого становилось больно. Его волосы были странными. Одна половина тёмная, как мрак, вторая – будто седая, но сухая, как солома. Слыша плач мальчика, он смеялся. Он отходил и подходил ближе, наблюдая, как Остап на время замолкает, чувствуя отсутствие боли, и как он начинает кричать ещё громче, когда цепь оказывается ещё ближе. Мальчик не выдерживает и падает на овёс, раскиданный по полу, ещё сильнее прижимая руки к голове и мыча от боли. Улыбка на лице похитителя не спадает, и он протирает рукой вспотевшее от адреналина лицо. — Теперь мы богачи! Все, — он перелезает через балки ближе к мальчику, — все клады мои! Всё золото мира, — Остап лежит почти без сознания и лишь мычит от неуходящей боли, — моё!

***

— У твоего брата удивительный талант, но как мало счастья это ему принесло, впрочем, как и мне, — костёр уже был далеко не таким сильным, а вьюга приближалась, — Я сделал, — он наклонился к молчащему Серёже, — величайшее открытие, — Ваня помолчал, а затем усмехнулся, — Потомки будут почитать меня, как Аристотеля, — он улыбается, — На пологе, которая нас укрывает, запечатлены, — и тут, заворожённые собственным рассказом глаза расслабляются, а губы смыкаются. Он видит, что Серёжа уже уснул. Ваня бережно убирает за ухо выпавшую золотую прядь его волос. А помимо вьюги становятся слышны ещё какие-то завывания. Лицо лекаря становится тревожным, но он откидывает голову назад, засыпая, как это сделал Сергей.

***

      Похитители вместе с Остапом сидят у костра. Мальчик находится в клетке, сделанной из брёвен и прутьев и тихо плачет, зовя Серёжу на помощь. — Замёрз, мой птенчик, — проговаривает мужчина с разными волосами, — потерпи, потерпи, — он садится ближе и старается говорить ласково, — скоро я тебя увезу. Мы уедем в далёкую тёплую страну. У нас будет много-много золота, — Остап не слышит, он зовёт брата, — Я куплю тебе замок! Прекрасный замок на высокой зелёной горе, — Он смеётся на выдохе, — сколько раз я, бедный бродяга, проходил мимо и думал: «Настанет день, и этот замок будет мой!», — а мальчик всё плакал и звал на помощь. — Катана! — другой похититель поднял взор, движение головы сопровождалось звоном связки ключей на его шее, — мы должны идти… Мальчика в клетке закрепили за спиной второго похитителя и они пошли дальше. — Вперёд, Катана, вперёд! — подгонял от тихо.

***

      Наутро, когда Серёжа вышел из воза, в глазах его появились слёзы почти мгновенно, Иван вышел за ним и столкнулся с ужасной картиной. Вместо лошади — кровавый снег. — Волки, — строго проговорил лекарь. — К... Как? , — слёзы, находившиеся в глазах Сергея, скатились вниз, а Ваня развернул его к себе, успокаивая, — не хныч. Радуйся, что тебя не съели, — он осмотрелся, — придётся идти пешком. Ваня отошёл от Сергея и вдохнул воздух. — Вроде немножко потеплело. Попробуем сдвинуть коляску, — он взялся за заднее колесо, принявшись давить, — Ну… — он выдохнул от нагрузки, — помогай! Помогай, Серёжа. Вместе они начали толкать, и вот, колесо сделало первый оборот, — ничего, — сказал Ваня, поднимая Сергея, чтобы тот забрался внутрь, когда колесо сделало ещё один оборот, — обойдёмся без лошади, — Ваня запрыгнул за ним, — А там, внизу, найдём твоего брата! Воз быстро полетел вниз. — Ха-ха! Вперёд, Серёжа! Хорошо я придумал? — они выглянули вперёд, где раньше сидели, пока лекарь управлял лошадью, — Жизнь – это большая река! Мудрец никогда не станет бороться с волнами, он плывёт по течению, потому что знает, течение само вынесет куда надо! — их трясло всё сильнее, а Иван звучал всё безумнее — Смотри! — неожиданно картина снаружи сменилась, — Мы из зимы въехали в лето! — на деревьях уже были листья, а земля не была закрыта слоями снега, — Мир полон чудес! — Иван выглядел воодушевлённо, а Серёжа смотрел со страхом, крепко держась за то, за что можно было уцепиться, — тряска стала настолько сильной, что Серёжа вцепился в Ваню и зажмурил глаза, — Осторожно, — всё ещё со смехом говорил другой, но увидев впереди конец дороги, выражение лица его изменилось, — Идиот! Что же я придумал! — воз несся всё быстрее, сметая опавшие листья, и вот конец пути, и они вместе с каретой падают в воду.

***

      Сергей выжимает свою одежду, а Иван тщетно пытается собрать все мокрые записи, — Всемирный язык, — читает тот отстранённо, — всё пропало, — выдыхает он и, взяв в руки другой листок, читает вновь, — Пять способов бессмертия… Размыло. Зимнее платье, обогреваемое теплом человеческих газов. Чего? — он сразу отложил этот листок от остальных, а Сергей всё выжимал свою одежду, — лечение зловреднейших опухолей внутри человеческого организма, — он опустил листок, смотря в сторону, — не вспомню… — Эх, ты, — сказал Сергей, заканчивая выжимать свою рваную накидку, — о ерунде печёшься, а добро вон – утопил, — тот кивнул в сторону реки. — Да в этих клочках счастье человечества, глупый! — Да ладно, — спокойно, с безразличием сказал тот. — Это идеи, которые, — Ваня поднял руки, но взглянув на Сергея, лишь махнул в его сторону, замолкая.

***

      Мальчик радостно бегает среди стен из белого камня. — Ну, — мужчина посмеялся, — Сейчас побегаем, птенчик мой! Давай, догоняй меня, — они спускались вниз, и Остап бежал за ними, — Катана, отмечай, где мы прошли. Ну! Скорей скорей давай, — Первый бежал всё сильнее, зовя мальчика за собой, — Тебе не плохо? Нет? — и подойдя к нему, мужчина с черно-белыми волосами наклонился, смотря в лицо улыбающемуся Остапу, — а как жаль, — побежал дальше, — Отмечай, Катана! Они проходили метр за метром. А мужчина со связкой ключей на шее оставлял одну пометку на за другой. — А, ну пошли, пошли, — похититель тянул на себя мальчика, который упирался. — Отпусти меня, — протянул тот. — Ну ничего, вперёд! — мальчика дёрнули сильнее. — Мне плохо! — Плохо?! — мужчина резко опустился и посмотрел на мальчика, которому стало намного хуже, — Что? Голова болит? Кости ломит? — Он посмотрел на прошедший ими путь, где в точках, в которых не было золота, горели огни, подожжённые вторым похитителем, — Золото… Катана! Копай здесь! — Кем я был до сегодняшнего дня? Бродяга и вор, — мужчина наблюдает, как место, где Остапу стало плохо, копает его подопечный, а сам мальчик вновь сидит в клетке, — Хва-а-тит. Хватит жрать чужие объедки и спать на соломе! Божьи Ангелы! — Крикнул он в небо, — Смотрите на меня с небес! Я получил власть, которая и не снилась моему отцу! Завтра весь мир будет мой! — Серёжа, братик, спаси меня, — вновь тянул мальчик, держась за прутья. — Копай, копай! — первый подошёл ближе к Катане. — Нашёл монетку, — ответил тот, протягивая одну золотую монету. — Вот видишь, копай! Копай дальше! Живей, живей! — Да нет там ничего… Один камень. Похититель сжал кулаки и стиснул зубы...       Мальчика вновь тащили в клетке на спине, а черно-беловолосый подговаривал. — Заставил копать всю ночь. Чтобы найти единственную монету с ноготь величиной! Маленький паршивый гадёныш! Солнце уже зашло, и они покидали место, полное огней от неудачных поисков.

***

      Сергей и Ваня дошли до мелководья. Здесь работали двое парней. Посреди воды стояло устройство с двумя концами. Когда один приземлялся, другой прыгал, и так же наоборот. — А что это вы тут делаете, добрые люди? — Спросил Иван. — Болото осушаем, — сказал один из двух. Оба парня были в очках. Волосы одного темнее, а у другого светлее, и перевязанные белой тканью. — И давно? — Спросил Серёжа. — Всю жизнь, — ответил другой, — а ещё до нас отец осушал. — До него отец, — Ваня и Серёжа крутили головой, чтобы слушать и одного и второго под хлюпающие звуки от их прыжков. — Скажите пожалуйста, а здесь не проходили два человека, и с ними маленький мальчик? — поинтересовался Серёжа с надеждой. — Это один с разным цветом волос, а другой со связкой ключей на шее? Серёжа повернулся к Ване, взяв того за локоть. — Это, наверное, они! — Он снова развернулся, — а куда они пошли? — К тёплому озеру! — Куда все. — В богатые страны, — говорили парни один за другим. — Ну, скорее, Ваня, мы их догоним, — Серёжа уже хотел начать путь по грязной воде — Не ходите! — Не ходите. — Пропадёте! — Не вернётесь. — Туда нельзя! — вновь говорили один за другим. — А в чём дело? Почему нельзя? — Ваня притянул Сергея к себе. — Нельзя! — Кротко ответил парень. — Нельзя, — тише добавил второй. — Ну почему нельзя? — Уже более строго спросил лекарь. — Там дракон! — Какой ещё дракон? — Сергей свёл брови, но Ваня положил ему руку на плечо, успокаивая. — Подожди, подожди, подожди. Какой ещё дракон? — Ваня задал тот же самый вопрос, но Сергей делал акцент на последнее слово, а он на первое. — Страшный. Кровожадный. — Огнём дышит. Увяз вот тут у нас. — Приполз к тёплому озеру, увяз в болоте. За озером богатые страны, а иначе как по спине дракона — не пройти. И сколько рыцарей ни ходило с драконом воевать, ни один не вернулся! А мы с братом туда не лезем. Осушим болото и к тёплому озеру посуху пойдём. — Ну, Серёжа, слышал? Это действительно дракон, — Он притянул того к себе и положил руку на голову, медленно поглаживая светлые волосы, — Верная смерть. — А как же Остап? — Дракон сожрёт тебя! Чем ты лучше других? — А-а если о-он там? Ну я же не могу его бросить! — Ну, Серёжа. Ты видел что-нибудь подобное? — Ваня показывает вперёд, на скалы, которые на деле лишь тело огромного дракона. Всё в дыму. — Ты не пойдёшь? — со смятением спросил Сергей. — Я? Нет. — Не пойдёшь?! — Не-ет. — Ты со мной не пойдёшь? — Нет. Оно перекрикивались будто театрально. Кто кого переиграет. — Не пойдёшь? — Не пойду. — Тогда я пойду один. — Иди, — махнул в его сторону Ваня. — И пойду! — громко запротестовал кудрявый. — Иди, иди, — Серёжа и вправду развернулся, рассерженно передвигаясь по болоту, — прямо в пасть! Иди, иди-иди, — подговаривал лекарь. — И пойду! — Как будто я не жил до тебя. У меня была прекрасная жизнь, — Ваня развернулся, не желая смотреть на покидающего его Сергея, — У меня тысяча важных идей, тысяча нерешённых задач. А я должен возиться с тобой? Не хочу. Не-хо-чу. — И всё-таки ты пойдёшь со мной! — крикнул Сергей, уже дошедший до болотных растений, — м-мне страшно! — Я? С тобой? — Ваня свёл брови и скрестил руки у груди, — Никогда. Мне в другую сторону, — показал он большим пальцем себе за спину. — Ну и иди! Иди, — Серёжа начал махать ногами, брызгая водой на Ваню, — Иди, трус! Ну, что ты ждёшь? Иди! — он продолжал брызгать всё с большей злостью, — Ну! — Жду, — Ваня протёр лицо, на которое попала грязь, — когда ты образумишься, дурак.       Рычание дракона было слышно даже оттуда. Сергей медленно шагал к Ване, и каждый его шаг кругами расходился по воде. Дойдя до лекаря, он уткнулся тому в грудь. — Нет, — сказал он, взяв Ваню за руку, — Мы должны, — резко потянул вперёд, — его спасти! — А сам упал в грязную воду, держась за Ваню, который его поднимает. — Ну, кстати. Может всё сказки. Никакого дракона и нет, — тихо сказал Ваня, соглашаясь отправиться с Серёжей в неизвестность.

***

— Ну где же дракон-то? — Ваня оглядывался по сторонам, находясь в жутком и довольно тёмном лесу. — Смотри! Вот его хвост, — Серёжа показал вперёд. И вправду, перед ними лежал огромный хвост с шипами. Выглядел он будто скала с острыми камнями. Ваня недовольно выдохнул. — Что, ты идёшь? — С надеждой посмотрел на него Серёжа, забирая у Вани его длинную накидку, — испугался? Испугался? — он посмеялся, махая плащом, — Да-а! Сразу видно, испугался. — Испугаешься тут, — Ответил Ваня, смотря на огромный хвост, а затем направляясь следом за Серёжей. Они отправились в путь. — Идём. По дракону, — со страхом в голосе, прикрываемым недовольством, говорил Ваня, — по живому дракону… По его спине! Рычание дракона было громким. Ощущение было, будто сейчас случится землетрясение. Поднимались они долго. Зверь был размером с настоящую огромную горную систему и даже маленький зубчик на его спине казался огромной скалой, которая больше человека в десятки раз. Земля, через которую прорастала трава, поднималась и опускалась в соответствии с тактом дыхания дракона. Серёжа шел медленно, боялся каждого звука, но шёл, а Ваня держал его крепко, чтобы не упал. Не потерялся. Поднявшись наверх, они услышали звуки города…