Падший ангел

От лица Люцифера.       Эта ночь для меня – нечто новое. Чувства, эмоции, которые я испытываю, довольно-таки странные. Она притягивает к себе. Замедляет мой пульс и одновременно взрывает во мне вулканы. Манит меня пальчиком, и я иду. Эта застенчивая недотрога заставляет делать унизительные вещи. Это одновременно завораживает и раздражает.       Твою мать. Что со мной вообще происходит. — Давай посмотрим что-нибудь.       Схватив пульт от телевизора, Каси включает его и переключая каналы, пытается найти что-то интересное среди всякого земного дерьма, которое крутят по телеку.       Что случилось?       Мне не интересно смотреть фильмы или сериалы. Сейчас меня беспокоят только два вопроса: почему я не хочу уходить отсюда, и как Сатана ушёл, оставив меня тут? Хотя нет, далеко не два вопроса. Их просто уйма. Почему я не трахнул её? Как она так легко смогла поцеловать меня? Где всё же сейчас мой отец? Почему он был настолько удивлен?       Вопрос за вопросом возникает в голове, и я потираю переносицу от переизбытка происходящего за одни грёбаные сутки. Напряжение явно возрастает между нами в геометрической прогрессии. Девушка больше не выглядит такой пьяной, как была, и сейчас должна осознавать всё происходящее. Почему она молчит? Ведь пару минут назад улыбалась мне и разговаривала. Её смутило то, где я работаю? Или что блять её смутило? Ох, дорогая, знала бы ты на самом деле кто я, то точно бы сбежала. А сейчас тебя, видимо, напугал семейный бизнес? Или, может, мокрый пол на кухне? Или то, что я хотел выебать тебя двадцать минут назад?       Всевышний, моя голова – это конвейер создания вопросов и догадок.       Но она ведь не понимает, что рядом сидит демон. Думает, что я такой же человек. Простой сосед, которого она спасала в реанимации. Парень, который недавно расстался со своей девушкой и бла-бла-бла. Скорее всего, этот поцелуй не показался для неё чём-то невероятным. Многих ли она так целовала как меня?       После визита моего папаши мы перекинулись всего парой фраз, и я не знаю, как начать разговор. О чем вообще можно говорить со смертными? Почему возникла такая длинная пауза в виде молчания? Это заводит меня в тупик, но я хочу узнать о ней всё, потому что не могу влезть в голову.       Картинка экрана то и дело меняется, а девушка умело игнорирует каждый мой взгляд. Будто между нами ничего и не было. Она поцеловала меня. Блять, меня. Подчинила. Унизила. А сейчас как ни в чём не бывало сидит и пялится в телевизор. Возможно для Каси – это просто глупость, но не для меня. Мне… понравилось, и я бы, наверное, даже повторил этот безумный поступок сам снова и снова.       Почему для меня всё так не понятно. — Нет, давай лучше поговорим, — я медленно беру пульт из её рук и выключаю телевизор. — Расскажи мне что-то о себе? Мы совсем не знаем друг друга.       Кладу пульт на журнальный столик перед нами и перевожу взгляд на девушку. Её грудная клетка начинает вздыматься быстрее. Сжимая кулаки и игнорируя мой вопрос, она громко сглатывает. Боится меня?       Как же хочется узнать о чём ты думаешь.       Ладно, почему бы не начать разговор с обычного рассказа о себе. Ведь на земле это так происходит? Люди знакомятся и узнают друг о друге с уст собеседника, а не залазят в голову, как делаю это обычно я. Каси расскажет мне о себе, и тогда мы сможем стать...       Сможем стать ближе друг к другу? Это ведь так работает? Доверие, вся херня. — Ты что, боишься меня? — не дожидаясь ответа, спрашиваю более настойчиво.       Она всё ещё молчит и поджимает губы. Я начинаю нервничать и сжимаю челюсть со всей силы. Мне нужно вытягивать с неё по слову, или что? — Ладно, тогда я могу начать, — усевшись поудобней, я закидываю руку на спинку дивана и разворачиваюсь к девушке. — Я – сын самого ублюдского отца во всем мире, — я говорю это настолько язвительно, что на лице девушки появляется небольшая улыбка, но она всё ещё избегает моих глаз. Видимо, думает, что я шучу. — С самого детства он унижал и издевался надо мной, — её лицо снова меняется – теперь это явная грусть. — Когда моя матушка... — я умолк. Не могу же сказать, что она сбежала, потому что Сатана – деспот, — умерла – я остался совсем один. Она была очень доброй, хорошей. Пыталась сделать меня таким же, но я пошел в отца.       Этого достаточно для того, чтобы ты снова открыла свой рот и молвила хоть слово? Да, Каси всё же поворачивается в мою сторону. Такое откровение для меня чуждо, но всё же хочется заинтересовать свою собеседницу. — Хочешь сказать, что ты противоположность доброты? Издеваешься и унижаешь? — девушка пожимает губы.       Мои глаза округляются, и лицо выдаёт явное удивление. Она далеко не глупая. Будь на её месте любая другая, не поняла бы смысла моих слов. Блять. Была бы любая другая на её месте, сейчас бы получала десятый оргазм, а не тупые разговоры за родителей.       Но с другой стороны, она может забояться меня ещё больше и вообще перестать общаться. Хотя бы общаться. Такие хорошие девочки избегают таких мутных типов вроде меня. Только вот я не могу уловить суть своих мотивов и мыслей. С какого именно момента я начал думать, что боюсь её спугнуть? — Я сказал, что пошёл в отца, да – это так. Но… — на момент я запнулся, — тебе не нужно меня боятся.       Девушка, игнорируя мой ответ, встает и идёт в сторону кухни.       Ты хочешь сбежать? — Каси? — немного приподнявшись, я провожаю девушку взглядом. — Я хочу пить, — девушка открывает холодильник и начинает интенсивно перебирать продукты, которые там находятся, заглядывая вглубь. — Почему вся кухня, блин, мокрая? — она явно недовольна, но сил на выяснения отношений у неё нет. Девушка поднимает ногу и стряхивает капли воды обратно на пол.       Я улыбаюсь. Это выглядит очень нелепо и смешно. Её попытки найти попить и отрясти ногу от воды, заставляют мою грудную клетку содрогаться от смеха. Дорогуша, там водички нет. Я проверял холодильник несколько раз перед тем, как твой кулер излился на моё прекрасное тело. — Я сейчас умру от жажды.       Девушка хлопает дверцей холодильника и идёт в сторону раковины. Открывает кран, склоняется к струе воды и начинает неистово поглощать водопроводную жидкость. Интенсивные глотки заставляют шею девушки напрягаться и сокращать мышцы. На взгляд падает её слегка обнаженное плече. Пока она тянулась к крану, халат незаметно сполз, и моя фантазия начала рисовать пошлые картины.       Это просто невозможно.       Спустя пару минут заглатываний воды она поднимается и вытирает рот тыльной стороной ладони. Выглядит довольно сексуально. Любое её движение почему-то так сильно возбуждает меня. Можно представить, что она вытирает рот после того, как отсосала и насытилась моей жидкостью, а не попила.       Так, ладно. Хватит. — Я могу тебе тоже предложить попить, но для этого придется встать, — Каси засмеялась и показала рукой в сторону крана. — Можно использовать стакан, — не понимая её, отвечаю я.       Девушка поджимает губы, замечая, что я не оценил её шутки. — Так не интересно, — ворча она, возвращается на своё место и садится, но уже явно дальше от меня, чем раньше.       Это действительно глупо. Зачем нужно было пить прям из крана, если можно воспользоваться стаканом? Человеческий разум – потёмки.       Снова молчание. Она избегает моего взгляда постоянно. Это невыносимо. Зачем такое делать?       Через пару мгновений Каси всё же разворачивается ко мне и немного склоняет голову, всё ещё избегая моих глаз. Это похоже на печаль? — Мне очень жаль, что твоя мама умерла, — видно, что она действительно сожалеет.       Я натягиваю маску недоумения. Жалость – это мерзость. Мне не нужно этого. Но через минуту осознаю, что всё же заинтересовал свою собеседницу и могу хоть немного понять её эмоции.       Махнув рукой, я показываю ей, что это уже не расстраивает меня. Прошло очень много лет, и я не помню, как моя матушка выглядит. Потому что в аду не осталось ни одной её фотографии. Сатана всё спрятал или уничтожил. Не знаю. На эту тему мы с ним никогда не вели беседы. И, конечно же, вера в то, что она ещё может вернётся – равна нулю.       Раньше я скучал. Ждал её и безнадежно верил в то, что в один прекрасный день она вернется. Зайдет ко мне в комнату и так же нежно поцелует в висок, скажет на ухо что-то приятное. Будет читать мне книги на ночь и играть в мяч, пока я обессиленно не упаду на траву. Поведет меня на озеро и расскажет за всех существ, которые есть на земле. С ней мне даже хотелось ходить в Эдемский сад на небо и наблюдать за тем, как распускаются цветы, когда появляются первые лучи солнца. Мне было с ней так хорошо и спокойно. В её объятиях я не думал, насколько мой отец плохой или насколько жестокий мир. Стоило ей только дотронуться до меня, и все отрицательные мысли испарялись. Она лечила мои колени, когда я разбивал их в кровь, падая с велосипеда. Достаточно было просто дотронуться до раны, и она тут же затягивалась. Её магия меня поражала. Никто не мог исцелять так, как делала это она.       Но тогда я был ребенком и спустя время совсем забыл, как действительно может быть хорошо от обычного присутствия кого-то в моем существовании. А сейчас, находясь рядом с этой смертной, я чувствую что-то подобное, и поэтому меня так тянет к ней.       Да, это так.       Только со своей матерью я мог чувствовать себя настолько расслабленно. — Как зовут твоего отца? — Каси перебивает мой мысленный монолог.       Все прекрасные моменты воспоминаний перекрыл один вопрос. Вопрос о том существе, которое разрушало меня всю жизнь и продолжает это делать до сих пор. Расслабляющее умиротворение сменилось сконцентрированной напряжённостью. — Его зовут Сатана, — отвечаю я и натягиваю уголок губ. Интересно, поверишь в это?       Она смеётся в ответ. Я пока что честен с тобой. Это нужно ценить, дорогая. — Смешно, а на самом деле? — значит, не поверила. — Ладно ладно, его зовут Сэт, — и сейчас я тоже не вру. В сокращении это действительно Сатана.       Она сводит брови. Надеюсь, сейчас не поступит вопрос о имени моей матери. — А маму как звали? — чёрт, всё-таки спросила, ну ладно, не буду скрывать. Интересно, сильно ли ты удивишься? — Её зовут так же, как и тебя, — я немного улыбаюсь от того, что сейчас произнесу это имя в слух. Не знаю отчего, но мне оно нравится, — Касикандриэра.       Девушка округлила глаза, явно не ожидая такого сходства. Она дернула бровью. Это довольно-таки редкое имя. Не каждый земной житель назовет свою дочь демоническим именем. Если, конечно, родители Каси не были сатанистами. На земле вроде есть такие коммуны, в которые собираются фанатики разных направлений. Но если бы людишки знали, что на самом деле происходит в других мирах, наверное, навсегда бы отказались от таких имен. Обвенчать своих детей на вечные муки в аду только лишь потому, что они носят имя демона – это очень скверно. Да, как бы глупо это не звучало, но тогда, когда в аду узнают, что человек носил при земной жизни имя, которое должно принадлежать единственному высшему созданию, то получают двойные муки, и для таких даже есть отдельный котел, в котором душа не может найти выход целую вечность. Также они не достойны реинкарнации и второго шанса на жизнь.       Её красные опухшие глаза просто кричат об усталости, лишнем алкоголе в организме и отсутствии нормального сна. Был бы я немного добрее, ушёл бы и не тревожил её своими допросами, но я не хочу этого делать. Сейчас я даже не хочу, чтобы на улице появились первые лучи солнца, которые дали бы понять, что скоро настанет утро. — Я никогда не встречала такого же имени у кого-то, — девушка прикусывает губу и снова улыбается своей обворожительной улыбкой. — Это интересное совпадение. А почему ты не сказал об этом во время нашей первой встречи?       Я молча пожимаю плечами. — Ты не спрашивала.       Она засмеялась. — Думаю, это было бы очень глупо. Выглядело бы примерно так: «Эй, привет, меня зовут Касикандриэра, а твою маму как?» — жестикулируя руками, девушка разыграла сценку приветствия.       Ну вообще да, действительно глупо, зачем я это сказал? — В этом не было необходимости. Сейчас же сказал, — скривился я. — Мой папа тоже погиб. Только я его вообще не видела, — она резко перевела тему, убирая улыбку с лица. Её глаза заблестели, по всей видимости, от слез. Фу, только не сейчас. — Когда мама была мной беременна, они с папой попали в аварию. Он скончался на месте и в этот день родилась я. Всё мое детство я провела сама. Мать постоянно работала. Сейчас же она нашла себе мужчину, который ей изменяет, — она склонила голову, и капля слёзы потекла по щеке. Мерзость! — Я всегда хотела лучшей жизни для неё. Старалась много работать, усердно училась, чтобы радовать её, но, кажется, это всё зря. С детства я не чувствовала заботы и любви.       Молчание, и я пытаюсь совладать со своим порывом встать и уйти отсюда. Просто отвожу взгляд и стараюсь не обращать внимания на капли, падающие на диван. Ненавижу слёзы. Это самое ущербное, на что можно смотреть. Люди плачут и думают, что это как-то поможет. Это вызывает у меня отвращение и рвотный рефлекс. — Ты расстроилась, что он ушёл? — задаю наиглупейший вопрос, который только можно спросить, пытаясь откинуть мерзкие мысли в голове и снять напряжённую обстановку.       Тупой, идиотский, безрассудный, бестолковый, слабоумный вопрос от сильнейшего демона. Мне, на самом деле, плевать: расстроилась она или нет. Он бы всё равно ушёл, потому что я так захотел. Потому что я хочу её! Я и никто не должен трогать то, что я хочу. Пока мне не наскучит. Но сейчас просто нужно избавится от этого потока из её глаз, иначе я за себя не ручаюсь.       Твою мать, хочется зажмуриться и понять, что всё происходящее со мной за последнее время просто сон или помрачение от передозировки наркотиками. — Отец? — Нет, я не про него. — Ааа, ты про Джейка?       Я киваю.       Молчание, и я прикрываю глаза в надежде, что всё же проснусь и выйду с этого состояния. Но девушка поворачивается ко мне. Я встречаю её взгляд, открыв глаза, и всё же осознаю, что всё взаправду. Ожидаю ответа, сведя брови. — Расстроилась ли я? — девушка сузила глаза и отвернулась в сторону темного экрана телевизора. — Я, по сути, всегда была одна. Наверное, это была просто привычка. Он был и ладно, его нет — тоже ладно, — она пожала плечами. — Ещё с самого раннего детства мне приходилось самой себя развлекать. Я начала читать книги и находить в них отраду. С тех пор мне нравилось проводить время наедине. Я предпочту одиночество вместо громкой компании и веселья, — Каси перекинула волосы на плече и оголила шею. Мой взгляд пробежался по изгибам ее ключиц. — Сейчас же ничего не изменилось. Мне не нужно общение, чтобы жить. Не нужно много друзей, чтобы чувствовать себя нужной. Я выросла, а привычка осталась. И даже если кто-то и был рядом, мне это было не важно, — она замолчала на минуту, а затем продолжила. — В этих отношениях я не была женщиной, как это должно быть. Он не любил меня. В какой-то степени это было просто выгодно для нас обоих, — она медленно перевела взгляд на меня. — Поэтому я даже не знаю, что тебе ответить, — девушка снова пожала плечами. — Нет, не расстроилась. Мне всё равно.       Её откровение загнало меня в ещё больший угол. Я почему-то был уверен, что ответ будет просто «да», а не огромное количество слов, связанных в предложение. Да ещё и какие слова. Получается, она и сама не прочь была от него уйти? Значит, я не сделал ничего плохо.       Но…       Она напоминает меня.       Касикандриэра настолько сильно пытается сдержать все эмоции, что они переполняют и накрывают её с головой. Попытки быть отрешённой от всех на самом деле просто маска. Гораздо проще сказать, что одиночество – это твой конёк, чем действительно признаться в том, что нуждаешься в ком-то или чём-то. Я уверен, что она хочет хоть какой-то поддержки со стороны, элементарного общения. Хочет, чтобы её заметили и не осудили, а наоборот – поверили в неё, погладили по головке. Потому что знаю, как это сложно на самом деле. Мне самому приходилось очень много лет бороться с этим. Снаружи непоколебимый и безэмоциональный демон, но внутри просто мальчишка, который всегда ждал и хотел получить похвалу от отца и уважение в аду. Несмотря на то, что я упорно трудился и работал над собой, многие уверены, что моя власть – это заслуга моего отца, но это не так. Все думают, что достаточно просто родиться в уважаемой семье, и все будут тебе поклоняться. Но я почти каждый день жалел, что вообще появился в этом мире. Издевательства, деспотизм, унижения и оскорбления – вот каким было моё детство. Даже когда матушка была с нами, Сатана никогда не относился ко мне как к чему-то достойному его уважения.       Я вещь.       Я пустое место.       Я мусор для него.       Никто не переживал то, что пережил я.       Никто другой не испытывал таких чувств.       Никто не знает, каково быть на моем месте.       Мне всегда казалось, что я просто ошибка, которой никогда не доложено было произойти. Отец настолько сильно смешал меня с грязью, унизил моё достоинство, что весь Ад не считал меня высшим демоном. Я был никем. Но с каждым днём, уходя глубже в себя, приходило осознание, что все высказывания со стороны других обретают другой смысл. А точнее, они становятся бессмысленными. Они не нужны вообще.       В какой-то степени я понимаю её. Ведь тогда, когда ты сам по себе – становится проще. Ты сам никому ничего не должен и ничего ни от кого не ждёшь.       Я начал тренироваться. Проводил в зале по двадцать четыре часа в сутках. Сначала сила, потом я расширял свои границы разума. Тоже читал книги. Изучил всю библиотеку ада. Ходил на землю и воровал книги. Стал одержимым чтением. Сейчас, наверное, нет такого писания, которое я не знаю.       После нескольких столетий я начал хорошо общаться с Асмодеем. Он научил меня многому. Самая главная его заслуга – это раскрытие моего внутреннего потенциала. Моей сексуальности и непревзойдённости. Осознавать, что сын Сатаны может быть отрешенным от всех – сложно, но это было действительно так. До встречи с ним я особо не отличался от других демонов. Часами мог зависать в своих покоях не с демоницей, прыгающей на моём члене, а я с книгой в руках. Во мне не было чего-то, что могло возвысить над всеми. Старался даже не показываться всем на глаза. Гулял по ночам, когда почти никого нет, в одиночестве. Я занимался сексом, но это было банально и лишь для того, чтобы пополнить свою энергию. С Асмодеем же я начал пробовать много пошлого и выходящего за рамки нормального. Я стал аморальным. Невероятно ненасытным и развратным. Он показал, что такое настоящее наслаждение, и поэтому ещё несколько столетий мы зависали в разных точках всех миров, упивались алкоголем до потери памяти, пробовали различные наркотики и всех доступных и недоступных девиц. Я раскрыл себя со всех сторон.       Никогда не забуду как первый раз попал на 2 круг ада. Место просто пропахшее похотью, вожделением и разными перверсиями. Я понял, насколько интересно быть доминирующим. Познал истинное блаженство в управлении и подчинении кого-то. Спустя некоторые время во мне начали пробуждаться детские воспоминания издевательств, и я связал удовольствие с насилием и садизмом. Алголагния – это то, что стояло для меня на первом месте. Я насиловал, издевался. Мне стало плевать на всех. Мог так увлечься процессом, что даже не замечал как многие прощались с жизнью. Все старались заполучить хоть немного моего внимания, но совсем не подозревали о последствиях. Затем я, конечно, немного усмирил свой пыл, потому что слишком многие уходили в небытие из-за моих увлечений. Отец наказывал за это. После восстановления от месячных пыток, в очередной раз захотел чего-то нового. Перешёл к более интересному. Групповой секс, секс с демонами, вуайеризм. Различные аморальные прихоти. Все плясали под мою дудку и выполняли всё, что я прикажу. Сейчас же я до сих пор предпочитаю доминировать, но не насилую. Меня и так все хотят по щелчку пальцев. И я получаю от этого кайф. Появление в моем существование Ости тоже добавило красок. Но я всегда ищу новое. Всегда хочу лакомиться и получать удовольствие только на высшем уровне.       Но всё же иногда во мне зарождались мысли, чтобы уничтожить себя. Я жалел, что не родился человеком и не прожил обычную скучную жизнь. Не глядя на мой статус наследника престола, я был удручённый. Не мог определится чего хочу. Всё очень быстро приедалось и надоедало.       Сейчас же девиантное поведение для меня – норма существования. И я безмерно этому рад. Мне понадобилось действительно много времени, чтобы стать тем, кем являюсь сейчас.       Во время её длинного монолога я задумался о том, что, наверное, ей тоже стоит раскрыть себя. Нужен кто-то, кто мог бы её раскрепостить и подарить блаженство. И на эту роль, конечно, бесповоротно и безоговорочно идеально подхожу только Я. Но нужно ли мне об этом вообще думать? Моя цель была более банальна. Её можно было выполнить и даже перевыполнить, но что-то не даёт мне этого сделать.       За этой маской самобичевания и отрешенности может находится дьявольская натура. Да, точно. Она ещё не была в тех условиях, которые помогли бы ей стать лучше в разы и почувствовать себя так же. Ведь можно перевернуть жизнь на 180 градусов. Можно позволить ей познать совершенство. Гедонизм – то, чего так не хватает. Мы можем даже попробовать вместе насладится чём-то свежим, запрещённым и неправильным для нас обоих.       Помогать в чем-то обычной смертной? Зачем? Почему я должен думать о таком? Нет. Это глупо. Я хочу не этого.       Ладно, чёрт с ней. Мои желания на данный момент плюют на принципы. — Он не достоин такой, как ты, — Каси быстро заморгала, явно не ожидая такого услышать от меня. Я тоже, если честно, не ожидал, что такое могу сказать. — Скажи мне, у тебя есть какие-то желания? — хитро улыбаясь, спрашиваю я и тянусь к её волосам. Девушка не ожидала, но с места не сдвинулась. Намотав один локон себе на палец, я в очередной раз вкушаю её запах и медленно прикрываю веки. — Такие, которые кажутся тебе неправильными? Грязными? Нечеловеческими? Или же приносящие радость? Наслаждение?       Девушка замялась и напрягалась. Её глаза забегали по комнате, огибая мой пристальный взгляд, а затем она уставилась в одну точку и замерла. — Чего бы ты хотела? — прошептал я, склоняясь ближе к ней.       Молчание. Она думает или выставляет протест моему вопросу?       В очередной раз я пытаюсь проникнуть в неё. Открываю свою энергию в надежде прочесть хоть немного того, о чём она молчит. Но прозрачная и заблокированная сущность выталкивается меня из её головы. — Хотя нет, не отвечай. Я это попробую сделать за тебя.       Касикандриэра снова поворачивается ко мне. Сцепив пальцы в замок, она начинает нервно мять их. Теперь во взгляде явная заинтересованность. Она ждёт этого ответа. Осознаёт, что её мотивы стали мне понятны? — Ты хочешь, чтобы тебя заметили. Чтобы на тебя смотрели, ведь так? — её глаза округлились. Да, детка, тебе явно этого не хватает. — Ты так яростно рассказывала, что любишь одиночество, но на самом деле в глубине души хочешь быть в центре внимания, верно? Тебе хочется уверенности в себе?       Она глубоко вздыхает, обхватывает себя руками и в очередной раз склоняет голову.       Ты даже представить не можешь, что я тебе могу показать. Познать удовольствие – самое заветное, что может быть. Вдохнуть полной грудью и улететь на седьмое небо от счастья. — Думаешь, что ты серая мышь среди всех остальных? Это не так, — я улыбнулся. — Твой профессор хочет тебя уже много лет, но не может подойти, потому что знает, что такая правильная девочка как ты – отвергнет его. Когда сегодня мы сидели в ресторане – абсолютно каждый жирный дед пускал на тебя слюни. Думаю, сейчас они трахают своих жён и прикрывают глаза, чтобы возобновить воспоминания о твоём обтягивающем, не скрывающем всех прелестей платье и сексуальных ногах, которые они предпочли бы раздвинуть и вкусить твой льющийся девственный сок. Они хотели бы вылизать тебя с головы до ног. И это всего пара примеров того, чего ты явно не замечаешь.       Каси слушала, не перебивая меня и не сводя глаз с моего довольного лица. Неужели ты никогда не думала о том, насколько ты привлекательна? — Ты прав, я хочу, чтобы меня заметили, — шепнула она, и уголок её губ скривился от натянутой улыбки. — Но только именно меня, а не моё тело. Познали мой внутренний мир. Познакомились бы с моей душой. Почувствовали все мои переживания и эмоции. Возможно, они все хотели меня просто трахнуть, и даже не задумываясь о том, как меня зовут. Это просто животный инстинкт и не более. Но ведь таких как я очень много. И если я не дам, то даст другая. В современном мире секс без любви – это норма жизни.       Я запрокидываю голову назад и громко цокаю. Почему она такая странная? Можно же познать блаженство от процесса. Я могу довести до оргазма за пару мгновений. Ты сама не захочешь спрыгивать с меня.       Познали мой внутренний мир. Познакомились бы с моей душой. Почувствовали все мои переживания и эмоции.       Прокручивая её фразы в своей голове, я начал осознавать, что в данный момент мне бы хотелось узнать её и изнутри. Влезть в неё настолько глубоко, насколько это возможно. Прочесть её каждое воспоминание. Ощутить её каждую эмоцию, которая так и не вышла наружу.       Но и трахать я её хочу. Во всех позах. Везде, где можно. Хочу ощутить себя внутри неё на физическом и духовном уровне. Хочу смешать этот комок воедино и считать каждое изменение в её сознании и сантиметре кожи.       Мог бы я вообще думать когда-то о таком? — Забей на это. Просто сделай то, что принесёт тебе удовольствие в первую очередь. Даже если кто-то тебя и трахнет, то насладись процессом. Раскрой себя и не стесняйся своих желаний. Получи максимум и уже не захочешь худшего, — я снова потянулся к её волосам. — Возможно, ты хочешь сделать что-то, но всегда думала, что это будет неправильно с твоей стороны?       Она нервно заправила волосы за уши, забирая их от меня, и глубоко вдохнула. — Я могу станцевать для тебя? — в глазах девушки зажглись огни, а мой желудок скрутило от неожиданного предложения. — Мне всегда хотелось это сделать, но я стеснялась. Раз уж есть такая возможность, то хочу ей воспользоваться, — она смущённо поджала губы и опустила взгляд. — Я понимаю, что скорее всего ты видел очень много танцующих девушек, но мне хочется, чтобы ты посмотрел.       Все пьяные люди так странно себя ведут? Несколько минут назад она отшила меня, сказала, что все хотят тело и не обращают внимания на душу, а сейчас она хочет станцевать. Она хочет, чтобы я получил снова твердейший стояк и разорвался от возбуждения? Мне нужно будет дать оценку её творческому порыву?       Мне казалось, что её желание будет максимально банальным, но оказывается, что нет.       Да, я хочу. Я пиздец как хочу.       Внутри зарождается искра возбуждения вперемешку с тревожностью.       Сглотнув образовавшийся в горле ком, я слегка улыбаюсь, облизываю нижнюю губу и перевожу взгляд на окна гостиной. Бегаю глазами от одного окна к другому и пытаюсь рассмотреть все детали происходящего за окном и уловить хоть толику присутствия кого-то кроме нас.       Отец, он же может быть тут. Мне бы не очень хотелось, чтобы она танцевала, и он видел её. Я вообще не хотел, чтобы он знал о ней. — Ты выпила, и море стало по колено? — с ухмылкой говорю я и кладу руку на спинку дивана, придвигаясь ближе к Каси. — А почему ты хочешь, чтобы именно я смотрел?       Произнеся вслух эти слова, я осознаю, как это глупо звучит. Меня не должно это смущать. Я сам твердил ей о том, что нужно открыть свою тёмную сторону.       Ладно, пускай с ней я становлюсь спокойней. Это не делает её особенной. Это просто Вселенная даёт мне время для отдыха. А она просто оказалась в нужном месте в нужное время. Вот и всё.       Девушка немного сводит брови и явно смущается. Я должен воспользоваться этим шансом. Почему бы не посмотреть. Возможно, это будет нелепо и непрофессионально. Она не станцует так, как делают это суккубы. Но мне интересно. — Я когда много пью, могу дойти до такого момента, что выгляжу не пьяной, но на завтра уже ничего не вспомню. Алкоголь вызывает амнезию. Но только у обычных людей это выглядит явно, а я кажусь уже трезвой, — она улыбается. — Это такая особенность. Я узнала об этом ещё в школе и сказала, что никогда больше не буду пить.       Особенность? Интересно. Значит, большая вероятность того, что сегодня мне всё-таки что-то перепадёт. Она сама запрыгнет на меня.       Все мысли про познание её духовности испарились, как вода в пустыне. Снова её аромат и безумное возбуждение. — Но что-то пошло не так, и ты не сдержала своё слово, — с ухмылкой говорю я.       Девушка кивает. — Так что то, что сейчас будет происходить – будешь помнить только ты, — шепчет она, немного склонившись ко мне.       Хорошенько поразмыслив своими извилинами, я сложил все пазлы в голове и натянул хищную улыбку на лице. Она не вспомнит, и это же, чёрт побери, прекрасно. Я смогу получить то, чего хочу от неё. А за изучение её внутреннего мира можно подумать как-то потом.       Пробегаю глазами по телу девушки и поджимаю губы. Хватаю её за подбородок и шепчу в ухо. — Танцуй.       Она краснеет на глазах и пытается отвести взгляд, но я продолжаю держать её и пристально смотрю.       Её вишневые губы притягивают меня. Я всё ещё ощущаю их на себе. Хочу прикоснуться к ним снова и испытать полный спектр ярких эмоций, которые чувствовал несколько мгновений назад. — Но это не стриптиз. Я не буду раздеваться, — не шевелясь, отвечает она.       Каси подливает керосина в мой внутренний пылающий огонь. Она оказывается очень близко и сразу же отдаляется. К чему такой облом? — Посмотрим, — еле слышно говорю я.       Захочешь это сделать, уверяю тебя.       Девушка вырывается из моей хватки, подхватывается с кровати и берет пульт от музыкального проигрывателя. Пару минут и из колонок доносится медленная, расслабляющая музыка. Я разваливаюсь на диване поудобней и раскидываю руки в предвкушении вожделенческой пытки от этой девушки.       Мне спокойно. Не хочется думать о чем-то другом. Нет проблем. Нет гнева. Сейчас есть только этот дом. Это помещение, которое заполненное её запахом и умиротворенностью. Мне действительно хорошо. Каким бы странным и диким мне это не казалось, но мне нравится эта беспечность. Ещё никогда я не сидел на земле в гостях у кого-то и даже не думал, что когда-то такое может быть. За всё время моего существования я не чувствовал ничего подобного. Я мог воспламенится как спичка только от одного косого взгляда на меня. Мог уничтожить моментально, если бы кто-то приказал мне что-либо сделать. Мог изнасиловать и заставить любого подчиниться мне. А её не могу. Даже не так, просто не хочу её заставлять. Могу только смотреть и ждать.       Но я боюсь. Того, что мне понравится это, и я стану мягкотелым. Вернусь домой и растеряю свою силу и власть над всеми демонами и ангелами. Боюсь того, что своими поступками она сможет сделать меня покорным, и в дальнейшем не я буду приказывать, а мной будут управлять.       Нет, этому точно не бывать.       Девушка одета в домашний халат. Небесно-голубая ткань прикрывает все прелести, которые я видел ранее. Идеально было бы, если бы эта вещица оказалась на полу. Я хочу видеть обнаженное женское тело. Тело, которое старается мне угодить. Она ведь это делает? Или действительно просто хочет станцевать? Если бы тут сидел кто-то другой, это имело бы разницу?       Каси это уже сделала с тобой, Люцифер. Она тебя унизила. Будь любой другой на твоём месте, она бы станцевала для него. Девушка пьяна и сама сказала об этом.       От таких мыслей тугой узел завязался в области живота. Мне не хочется думать о многом, но я просто не могу остановиться. Я будто чаша весов, которые двигаются то в одну сторону, то в другую. Эти непонятные эмоции, вызванные ею, разрывают мое эго на части.       Я хочу уйти, но в тоже время хочу остаться. Хочу взять её силой, но с другой стороны не хочу причинять ей дискомфорт. Хочу приказать и унизить, но не могу себе такое позволить. Хочу думать о её чистой и нетронутой энергии и в этот момент представляю, как заполняю её своей спермой.       Меня тянет к ней. Сильно и бесповоротно.       То, что происходит сейчас со мной, в моей голове, у людей называется шизофрения. Я заставляю свой разум переключать мысли ежесекундно. Внутренний голос разделился на несколько разных личностей, и каждая из них поёт свою песню. И если раньше я слушал только тёмную сторону, то сейчас мне хочется прислушаться ко всему, что смердит правильностью и размеренностью. Но только по отношению к ней.       Люцифер, только не погуби в себе демона.       Девушка откидывает волосы назад и медленно начинает развязывать халат. Она смотрит прямо в глаза. Так страстно и хищно, будто хочет на меня набросится, но при этом находится поодаль. В комнате становится душно от того, что моя кровь просто закипает и со всей силой пульсирует по венам. Меня лихорадит и знобит одновременно.       Пара секунд и халат валяется на полу. Мне снова открывается прекрасный вид её тела. Всевышний, я сейчас взорвусь. Я не смогу себя сдержать, если она ещё раз учудит такое.       Эта девушка противоречит сама себе. Не хочет секса, когда мои руки уже почти стянули её трусы. Говорит, что это не стриптиз, а сама раздевается. Я всё ещё могу надеяться, что это сон?       Я сплю? Нет. Это всё реально.        Нижнее кружевное белье идеально сидит на хрупком теле. Её округлые бёдра медленно и размеренно двигаются в такт музыке. Очертания мышц на её прессе переливаются от малейшего движения. Она не выглядит спортивной, скорее худощавой, но даже это кажется мне безумно привлекательным. Подушечки тонких пальцев изящно ведут по талии вверх. Она разворачивается и немного наклоняется вперёд, выпячивая свою пятую точку сильней, чтобы я мог рассмотреть все её прелести. Поворачивает голову в мою сторону и проводит руками по лямке трусов, затем поднимается в направлении застёжки лифчика и улыбается. Это точно не стриптиз? Замираю в ожидании продолжения, но она останавливается и убирает руки снова на трусики. Я выдыхаю. Мягко, указательными пальцами поддевает резинку и совсем немного оттягивает их. Мой член пульсирует и занимает всё свободное пространство в штанах.       Я изнасилую. Честное слово, изнасилую, если она не остановится прямо сейчас. — Тебе так нравится? — шепчет она, а я понимаю, что во рту пересохло настолько, что не могу и слова сказать.       Всё же не в силах себя сдерживать я сглатываю, поднимаюсь и медленно подхожу к ней. Каси не разворачивается. Оказавшись рядом с ней я склоняюсь к её уху, при этом не дотрагиваясь до её тела. — Безумно, — шепчу я.       Грудная клетка Каси начинает вздыматься быстрее, а прерывистое дыхание выдаёт её наслаждение от такой близости со мной. Девушка двигает своими бёдрами назад, упираясь прямо в мой твёрдый член, а руками обхватывает мои бёдра.       Твою мать.       Я прикрываю глаза, но сам всё ещё не касаюсь её. Пускай теперь она сама это сделает. Ведь она хочет меня? — Я привлекла твоё внимание? — она прикрывает мою секундную истому своим шёпотом. — Тебе нравится мое тело?       Открыв глаза, я начинаю осознавать, что эта девушка пленила меня, загипнотизировала. Этот аромат и карие глаза, в которые хочется смотреть постоянно, бесповоротно поглотили меня. Никогда мне ещё так сильно не хотелось кого-то. Приятное, сладостное чувство наполняет меня и отдаётся лёгким покалыванием в пальцах. Я хочу трогать её. Мои руки непослушно тянутся к её талии и заключают тонкое тело в объятиях. Мягкая кожа девушки несравнима ни с чем другим. В моих руках было много разных существ и они все одинаковые и незапоминающиеся, а она это нечто другое. — Ты безупречна, — шепчу я и придвигаюсь ближе. — Ты идеальна.       Я не знаю, какой именно демон сидит внутри меня и заставляет произносить такие слова, но сейчас это не важно. Меня это не расстраивает и не вводит в бешенство, ведь я уже у финишной прямой. Скоро всё это я забуду и даже не вспомню. — Повернись ко мне, — обращаюсь я к девушке, нежно лаская носом её ухо.       Каси покорно разворачивается и выкручивается из моих цепких объятий. Её взгляд устремлён прямо в мои глаза. Лёгкий румянец и детская улыбка вырисовывается на лице девушки. — Ты действительно ничего не вспомнишь? — снова шепчу я и кладу одну руку на её затылок, притягивая ближе к себе.       Она покорно и без сопротивления прильнула ко мне. Дотрагиваясь своими ледяными ладонями до моего оголенного пресса, девушка отрицательно машет головой. Несмотря на то, что я остался в одних штанах после наших приключений в спальне, я не замёрз, в отличии от неё. Кажется, будто она с каждой минутой становится холодней и холодней. — Абсолютно ничего. — Ты позволишь себя поцеловать? — задаю я первый раз в жизни вопрос, чтобы совершить, как мне казалось раньше, унизительный и безрассудный поступок.       Её пухлые губы просто кричат о том, что хотят снова ощутить меня на вкус. — Да, — еле слышно говорит девушка, — позволю.       Обычно мне не нужно согласие, чтобы действовать, но сейчас я все же решил сделать так, чтобы Каси почувствовала себя в безопасности. Для чего? Понятия не имею. Но мне хотелось услышать её согласие. Одним резким движением придвигаю её голову к себе и заключаю в поцелуе. Она не вспомнит, а я утолю своё желание.       Сладкий привкус её слюны обволакивает мой язык и заставляет все имеющиеся рецепторы рассыпаться мелким бесом.       Всевышний, она такая вкусная. Такая необычная. Будто карамель, шоколад или клубничный джем. Я впиваюсь сильней в её губы и одной рукой спускаюсь на ягодицу. Бархатная кожа отдается дрожью. Это невероятно. Это можно назвать чём-то сакральным.       Каси придвигается своим животом к моему и контраст от её холодного и моего горячего тела заставляет содрогнуться. Почему ей так холодно?