Любить...непоправимо

Девушка спала на животе, и только крутила головой из стороны в сторону. Проснувшись, она обнаружила рядом знакомую фигуру, которая ютилась на краю кровати, почти сползая с нее. Девушка переместилась ближе к краю кровати и, обняв рукой Этери за талию, подвинула к себе. Та что-то невнятно пробубнила и поёрзала. — Ты сейчас упадешь! — шепотом проговорила Медведева. — Мм… — Ага…да, Этери. Свалишься, говорю, — ее забавлял диалог со спящей блондинкой и она тихонько посмеивалась. — Мм, не… — Да, да. Я тебя сейчас укушу. — Не… Я умею… кататься… — Где? По кровати? — засмеялась Женя и вправду взяла и слегка прикусила ее плечо. Этери ещё более смешно прохрипела. Девушка залилась смехом. Открывая глаза, женщина даже не поняла, что происходит и где она. Женя улыбалась и рассматривала любимую женщину, чуть нависая над ней. При этом обнимая так, что бы придержать падающее тело. — Моя писечка… — раскрывая все же глаза, и рассматривая, наконец-то, лицо любимого человека. Женька ещё больше рассмеялась. — Писечка? Этери Георгиевна, да у вас недотрах на лицо. Неужели никто не воспользовался таким моментом. — Мной не надо пользоваться, меня любить надо, оберегать, жалеть и защищать. — Так, а Эдик? С виду вроде любит, вон защищает тебя… от меня… — Да кому он нужен со своей любовью. — Что? Не умудрился даже хоть попытаться удовлетворить тебя, мм? — подтрунивала Медведева. Ей хотелось сейчас именно этих откровений от Этери. — Это бы не имело место быть, если бы я не дала… добро. Я люблю другого человека, к его сожалению. И он это слышал. Я говорила. А вот женщине не нравилась эта игра. И не то что бы она хотела оправдаться, ей было некомфортно даже говорить об этом. — Так всё-таки не удовлетворял? — Он точно не тот человек, который сможет меня удовлетворить, — женщина поёрзала и хотела выскользнуть из-под девушки, но та не позволила этого сделать. Девушка задумалась и слегка улыбнулась. Этери к такому напору была готова, но все равно ее тревожили эти вопросы младшей. — Хорошо… но тогда, когда я пришла, ты же видела, что я пьяная. Знала, что я не буду сопротивляться. И упустила такой шанс… — Какой шанс? — Ну, могла бы хоть изнасиловать меня. Или я тоже не тот человек, который тебя удовлетворит? Тутберидзе даже отвечать не стала, а резко взяла девушку за запястье, перекатилась и опираясь в нее уже сверху, уткнулась в шею брюнетки. Мурашки в ту же секунду поползли по молодой коже. Этери, вдыхая запах тела, часто задышала. — Что-то Вы, Этери Георгиевна, не ровно дышите. Давление? — улыбаясь такому эффекту, невзначай уточнила девушка. — Возбуждение… — прошептала очень сладко на ухо женщина. — Странно, я же лежу пластом и ничего не делаю даже. Все точно хорошо? — игралась девушка. — Нет, я с ума сошла. От того, что меня не удовлетворяет любимый человек… — ловко ответила Тутберидзе. — Какой ужасный этот любимый человек… — Ты… как-то говорила, что я во время секса пахну по-другому… — Какие у вас не однозначные намеки пошли. Ну, да… и? — И это правда так… — подтвердила женщина. — И на ком вы, госпожа тренер, это проверяли? — Сейчас… на тебе… Девушка не поняла к чему были эти умозаключения блондинки. Тутберидзе, не стесняясь, прижималась к телу младшей, втискиваясь рядом на кровать. — Я так счастлива, что ты рядом… — прошептала Этери, — безумно… так хорошо с тобой… Женщина крутилась, ища подходы. Вначале в шею уткнулась, затем руку положила на пресс, потом гладить начала. Через ещё некоторое время запрокинула ногу, что бы теснее держаться и не свалиться с кровати. Девушка была заинтересована всеми непринужденными этими кошачьими действиями. — Боже… ну что ты жамкаешься ко мне… — Соскучилась, очень сильно… мне так тебя не хватало все эти годы… — подыгрывала Этери. — Какие годы? Ты с ума сошла… — рассмеялась младшая, ощущая себя под властью женщины. — Да… — не переставала ластиться Тутберидзе. Казалось, что она прямо дышит ею, ее телом и запахом. — Ну, ну, ну… Мне нельзя, Тери, — тормозила ее младшая, когда поцелуи набирали обороты и руки поползли в штаны. — Почему? — У меня аллергия на кошек, знаешь… — улыбнулась девушка, и Этери тут же подняла свои глаза, не понимая шутки. Медведева ещё больше рассмеялась. У Этери зазвонил телефон, пока та прибывала в раздумьях над шутками Жени, да, впрочем, и в её объятиях. — Господи, да кому там надо! Мы не договорили, Женя. Секунду… Женщина взяла телефон, и девушка увидела, как глаза начали закатываться, потом бровки сгустились, затем она хотела бы спросить, но ей не дали. В итоге звонок был прекращен. — Кто это? — Федерация. Хер пойми, что, у них там. Сказали, что будет собрание после шоу. Типа конференции. Потом будет ещё одна замечательная новость, но это они уже к нам приедут в Хрустальный, — пересказала Тутберидзе, сама не понимая, что происходит. — Мм, какие страсти… Может повысить тебя решили, из тренеров к ним туда забрать… Только я тебя не отдам, имей в виду. — Нужна я там им. Кроме как тренировать и держать чехлы, я больше делать ничего не умею, — хмурясь, отвечала старшая. — Как это не умеешь… Меня возбуждать же… — не успел Медведева договорить, как Этери тут же оказалась над ней, смотря пронзительным взглядом. — Так на кого у тебя значит аллергия, Женя?! — На кошечек, кудрявых и белых… — улыбнулась Медведева, и начала легко манить женщину на поцелуй. — Ну-ну… Я припомню тебе это… — А что разве нет? Шипишь как Кошка, мурлычешь и мяукаешь, подо мной всегда… — Я ещё кусаться могу… — кокетничала женщина, утопая в объятиях. *** Чуть попозже Этери уже хозяйничала на кухне. Жанна уже приходила домой, но обнаружив Этери дома, быстро оттуда сбежала, со спокойной душой уезжая к своему «другу». Этери что-то вкусно готовила, и забегала к Жени, волнуюсь за каждую минуту. Девушку это удивляло. — Тебе кушать принести в кровать, или… — спросила Этери у брюнетки. — Нее, на кухне поедим. Там диван есть. Кстати, мама написала, что приходила домой. Увидела копну кудрявых волос в моей кровати и ушла. Этери этой новостью немного напряглась. Она в растерянности стояла и думала, что своим присутствием выгнала собственную хозяйку из дома. Да и впрочем с того момента они с Жанной не пересекались особо. И уж тем более не разговаривали. Но о расставании та знала от дочери. — Ну и что ты загналась? — Твоя мать меня, наверное, терпеть не может, что даже решила молча уйти. Это напрягает, — озвучила Этери мысли. — В голову не бери! Плюс у нее своя личная жизнь. Я думаю, что она была только рада, что меня есть кому сбагрить в сложившейся ситуации. Ну… или сюда, не расстраивайся, — поманила девушка. Но Тутберидзе отмахнулась, и грустная ушла снова на кухню. Такое поведение старшей было не понятно. Женя аккуратно встала с постели и начала движения в ванную, затем на кухню. Приятно пахло как едой, так и духами блондинки, которыми, ни с того ни с сего, она решила набрызгаться с утра пораньше. Она просто знала, что Женю притягивает именно этот аромат. И брюнетка все эти флюиды заметила. «Так вот зачем она бегала туда-сюда, интересная женщина. Явно чего-то добивается…», — девушка улыбнулась своим мыслям и вышла на кухню. Этери наготовила, кажется, на неделю. Ну, ей надо было срочно чем-то заняться, чтобы не приставать к Жене. Не сказать, что она обиделась, но девушка дала ей понять всеми телодвижениями, что она этого не хочет. Это могло быть что угодно, послеоперационный период, женские дни, но надеясь не третье — «просто не хочет меня». В слух не было озвучена причина, поэтому Тутберидзе догадывалась сама. С другой стороны, она могла выглядеть как-то озабочено, что спугнуло девушку. Хотя когда такое было. Женщине надо было чем-то увлечься, чтобы не давить на брюнетку. И это оказалось обычная готовка. Медведева решила, что все необходимые процедуры и перевязки сделает сама. Но спина сзади, и это было крайне неудобно. Ещё и Этери пришла в самый нужный момент, как чувствует. — Поможешь? — выхода не было, да и помощь тоже не помешает. — Да, да… конечно. Ты чего сама то, не позвала меня, — рассматривая вещи на тумбочке, которые Женя уже успела разложить: новый пластырь, зелёнка, влажные салфетки и пару марлей. — Ложись нормально, на живот. Я сейчас все сделаю! — приказала женщина и, смотря на процесс переворачивания тела, волнительно вдохнула. Тутберидзе присела, и начала вначале осматривать поле деятельности, а дальше аккуратно сдирать пластырь. Женя закатила глаза, от того как это было аккуратно, чуть еле с уголка она начала в буквальном смысле мучить ее. Маленькие волосики на теле, прилипли к липучей стороне, и медленном темпе это было ещё сложнее терпеть. — Этери, ты можешь резче. Пожалуйста, не майся. Дай сюда, пожалуйста, — она протянула руку, и ухватилась за уголок отклеенного пластыря. Недолго думая, она резко содрала его весь с кожи. Этери даже ойкнула, на что Женя улыбнулась. — Боже… — Ну, а что ты мне тянешь там. Раз и всё. Давай там, надо протереть и зелёнкой. Прежде чем приступать, Этери начала рассматривать ранение. Швы были максимально аккуратно наложены, ничего не сочилось и не текло. Обработав все необходимое, она так же аккуратно залепила пластырем. Женька приняла таблетки, и они отправились на кухню завтракать. *** Спустя неделю. Женя ещё не переехала к Этери. Зато та жила у нее, и всем всё было хорошо. Конференция ТШТ прошла весьма серьезно. Коган рассказывал о предстоящем сезоне, о проделанной работе, и, конечно, о шоу, которое прошло совсем недавно. На следующей день, все эти головы собрались в Хрустальном и планировали предоставить новую новость, которая предназначена для всех тренеров, не только группы Тутберидзе. Женя Медведева после снятия швов, тоже прибывала в Хрустальный, со словами, что ей скучно дома, пока Этери до поздней ночи на катке. Она прибывала за тренерским столиком и даже умудрялась командовать тренировками. На что тренера изредка переглядывались, понимая кто может в скором времени их сместить с должности. На коньки Тутберидзе Женю не пускала, поэтому имели то, что есть. — Что за фигня, я не понимаю! Кто это придумал? — кричала Тутберидзе выходя из кабинета. — Ну, так видимо нам заняться не чем было, вот и придумали! — ответил Даниил, и женщина тут же пустила на него грозный взгляд. — Пиздец, какой-то. Я не буду в этом участвовать! Вот ты и будешь катать… Они вышли на каток и должны были озвучить эту информацию вслух всем присутствующим фигуристам. За ними шел Аксенов. Выйдя на арену, Эдуард догнал тренеров и сам вызвался сказать новость. — Минутку внимания, спортсмены! — он подошёл к Этери со спины и приобнял за талию, пытаясь успокоить. Женщина даже вздрогнула. На его голос сразу все остановились и обернулись. Медведева сразу заметила вошедшую фигуру, явно в каком-то не настроении. Когда же рука Аксенова упала на талию ее женщины, она вообще забыла о чём думала последнюю минуту. — Не надо меня трогать! — вырвалось у Тутберидзе, с таким акцентом, что не ожидала даже она сама. Медведева уже хотела встать, но к ней подскочила Тутберидзе, вырываясь из объятий директора, и надавила на плечи любимого человека. Как бы успокаивая. Присаживаясь рядом, блондинка молча положила голову на плечо Жени и прикрыла глаза. Рембо немного поежилась и не добрым взглядом смотрела на Аксенова. Тот почувствовал это все, и немного отошёл от пары. — Тише, Жень. Я с тобой, — проговорила Тутберидзе, так же ощутив взбушевавшего самца. Аксенов начал издалека оглашать новость, так как забыл вообще обо всем, что должен говорить. — Друзья, у нас с вами впереди новый уникальный турнир. Такого ещё не было ни у кого. Но катать вы его не будете. Турнир пройдет между тренерами. А вот в постановке им номеров вы можете поучаствовать. Все открыли рты на такую новость. Этери нервно усмехнулась, и, облокотившись локтями о стол, закрыла лицо руками. — Это тренера будут катать программы? На льду? — Нет, на потолке, Трусова! — съязвила Тутберидзе. — Да, именно они катают. В рамках их профессионализма и отваги. А вот кто будет выступать за вашу команду, можете выбрать сами. Можно двух тренеров. Сколько хотите, — закончил Аксенов и решил смыться, от не смыкающегося взгляда Медведевой. Вся оставшаяся тренировка прошла в полной смуте. Тренеры даже забили на это время. Так как после таких новостей, что-либо делать уже невозможно. — Женьк, слышала? У тебя есть повод стать тренером и хореографом на этот турнир. Отточить свои навыки. — Вот если бы Женя сейчас занимала должность тренера, она бы и пошла катать, — с прищуром смотря на любимую девушку, сказала Этери. Хотя раньше об этом она даже не задумывалась, но ей кидали такие намеки. — Ну не судьба, поэтому будем ставить тебе номер, — заулыбалась Женечка. — Стоп! Нет, нет, нет! Я в этом не участвую! — вставая из-за стола и хлопая по нему, крикнула блондинка, — пусть Даня катает один. — Ну, Этери Георгиевна, давайте попробуем, мы все очень хотим и вас увидеть, — воскликнули девушки. — Нет, я сказала! — она посмотрела на всех и вышла из помещения, хлопнув дверью. Девочки сразу устремили свои взоры на Медведеву, которая выдохнула и кивнула, понимая, что этот вопрос решать ей. *** В кабинете главного тренера. — Ну, Этери, почему нет? Девушка стояла возле двери, не смея даже приближаться. Было страшно, спустя несколько минут переговоров и в конце нервного импульса тренера. — Ты меня видела? Я уже старая женщина, куда мне ещё катать! Или вы хотите, чтобы я развалилась? — Хуйню не неси! Тебя же никто не заставляет прыгать! А элементы при постановке ты всегда показываешь, и у тебя хорошо получается, — Медведева начала медленно подходить сзади и через секунды обняла женщину за талию. — Я так хотела сломать руки этому… Аксенову, ты не представляешь, Этери… Тутберидзе положила свою руку, на руки брюнетки, нежно поглаживая. — Я только твоя, Женька… Помни об этом. — Я знаю… — обстановка накала улеглась в этих мягких прикосновениях. Медведева нежно обнимала со спины и целовала куда-то в лопатки. — Давай поставим тебе номер, который будет рассказывать обо мне… Лёгкий, нежный, невесомый как твоя любовь ко мне. Ммм?.. Девушка произнесла это шепотом, закрыла глаза и представила Этери на льду… Она увидела, как под красивую музыку плывут ее изящные руки, тело, словно она парит надо льдом… Как скрежет коньков застывает в сердце и пробирает до самых ярких мурашек… — Я боюсь… — Ты катаешься, а я будто там с тобой… моя душа и сердце будет с тобой, Тери… *** На днях Медведевой сообщила Лиза, что даже Мишин в деле. А вот с Этери все было посложнее. Они так и не пришли к итоговому знаменателю. Загитова за эту неделю уже успела придумать 33 программы для Дани. Кондратюк уже принял командование за Соколовскую. Даже Москвина приняла вызов. Помимо старшин, конкуренцию будут вести и молодые тренеры. Тарасова тоже не устояла от своего мнения, и если бы была такая возможность по здоровью, она бы с удовольствием ответила им всем своим катанием. Но остался лишь не менее увлекательный процесс, это прокомментировать всю эту борьбу. Оценивание будет по одной программе, произвольный номер, по правилам обычных соревнований. Прыжков понятное дело никто не увидит, хотя заявочки кто-то кидал и на это. Плющенко в первую очередь, как всегда сделать всех, а может и уделаться самому. Заявку так же отправила Юлия Липницкая, которая совсем не давно, но является тренером. Когда Тутберидзе узнала и это, то все старания Жени полетели прахом. — Ну, Этери, что тебя смущает? Конкуренция? Вон, даже Мишин с Москвиной участвуют. Бог знает что они там откатают. Хоть просто по льду кругами 4 минуты. Главное же выйти и принять вызов. — Жень, даже не пытайся меня уговорить. Пусть Даня и выйдет и катает. Благо есть, кому за наш штаб катать. — Да кому он нужен этот Даня! Все ждут тебя, мою самую любимую женщину, самую обонятельную и притягательную. Там и думать не надо будет, ты выйдешь, всех очаруешь и всё. Победа наша, — прикрыла глаза Медведева и разместилась, пока они вместе ужинали за одним столом. — льстишь мне, Медведева? — с прищуром смотря на девушку, спросила или утвердила блондинка. — Нет, просто хочу тебя… увидеть на льду. — Ты каждый день видишь меня на льду, — удивилась женщина. — Хочу в образе… Ну, почему нет сразу? Давай попробуем? Ради меня, ну, пожалуйста. — Боже, боже, боже… за что мне все это? — Тутберидзе доедая ужин, встала из-за стола и отправилась мыть посуду. Женя же ловко решила переиграть ситуацию, и отправила женщину в душ, а сама принялась за посуду. Когда вернулась Этери, Женя уже валялась на кровати и что-то печатала в телефоне. — Ты в душ не пойдешь, что ли? — Пойду, хотелось к тебе, но ты закрылась… — девушка медленно встала и обошла женщину, молча направляясь в душ. — Ну, Женька… Ну, на что ты обиделась, что не так то? — она подошла к двери и аккуратно тихо приоткрыла. Девушка раздевалась, закидывая свое нижнее белье в стиральную машинку. Этери смотрела, а внутри все переворачивалось. — И что мы подглядываем стоим? — спросила девушка, таким тоном чтобы напугать застывшие тело в дверях. Тутберидзе подпрыгнула и перевела взгляд на глаза брюнетки. Та улыбнулась полученному эффекту. — Жень, я… — что можно было говорить, или отвечать, когда перед тобой стоит нагота твоего любимого тела. — Ну, ии??? — продолжила девушка, восхищаясь тем взглядом, что сейчас прикован к ней. По одному лишь тёплому, откровенному взгляду было видно как она скучала. — Можно к тебе? — Нет, — выгибая бровь, отрезала девушка. Тутберидзе начала топтаться на одном месте, чувствуя себя максимально неловко. Вот так просто Женька ей манипулирует. Играет… На что она может показать и свой характер. Но мнется, молчит и продолжает смотреть на голое тело. — Ладно, я спать. — Хорошо, я скоро приду. Тутберидзе отходит от двери и ударяет себя по лбу. Казалось, это было настолько тупо, что кто-нибудь бы точно в гробу перевернулся. Но с другой стороны, женщина не могла прочитать мысли брюнетки. Того чего она хотела этими играми увидеть в действиях блондинки. Но Этери, боялась сделать, что-то не так. И так было не все так гладко, как казалось ей. Девушка спокойно вышла из душа, немного высушила волосы. Все это было в одной комнате, в одном молчание. Но Тутберидзе не спала, она даже и не знала, что ей делать, как быть. Как снова подступиться к Жене. Конечно, не без этого, что все мысли блондинки сходились к интиму. Уж правда, очень она соскучилась, что образ в душе, стоял перед глазами везде. Но это была тактика самообороны. И нужно было держать себя в руках. Все эти попытки Женечка видела. Но она же и пыталась вывести Тутберидзе из равновесия в своих же побуждениях. Она аккуратно перелезла через Тутберидзе, к своему углу возле стены. Накрыла себя куском второго одеяла и вовсе отвернулась в стенку. Ступор, дрожь, покалывания прошлись по телу старшей. Но она так же легла на бок в сторону девушки и обняла ее, прижимая за талию к себе. Уснула. *** Утро. Этери проснулась. И обнаружила у себя в штанах чью-то руку, прямо на лобке. Ну, как чью-то, Медведевой, конечно. Они спали в пижаме, от того что ночью было холодно. Та, свернувшись в клубочек, сильно прижалась к страшный и все пыталась согреться. И как бы зашевелилась Этери, пытаясь вырваться из заточения, и разбудила Женю. — А что твоя рука делает у меня в трусах? — улыбнувшись, спросила Тутберидзе. — Там тепло, а у меня ручки ночью замёрзли. — И ты решила их засунуть мне во все горячие места, которые нашла? — Нет не во все, только потому, что тебя не хотела будить, — она начала большим пальцем медленно нежно гладить место там, где грелась ее ладонь. От прикосновений повысилась чувствительность эрогенных зон, которые дарили приятные ощущения по всему телу. Ногу Женя закинула на бедра Этери, и стоило ей начать тереться, как Этери тут же задышала невпопад. У Женя сразу появились пошлые фантазии на это утро. Возбуждение постепенно нарастало, всего лишь от того, что она просто касалась блондинки. А любое прикосновение на теле Этери, от рук любимой, вызывало ответную реакцию. Ох, как нравилось Медведевой любоваться своей женщиной, видеть ее эмоции, как женщина, постанывая, вздыхает или что-то шепчет. Она прижимала ее к себе, забрасываешь ноги уже на талию. — Обожаю, когда ты так прикасаешься ко мне… — шепчет Этери на ухо, обдавая жарким дыханием. Хоть они были в одежде, но вовсе никак не придавали этому значению. Потому что их близость была на духовном плане. Безмятежные руки Жени уже блуждали по спине старшей, принося блаженство до такой степени, что та непроизвольно выгибала спину. Женя трепетно оголило плечо любимой, целуя в шею и спускаясь с плеча к кисти. Она нежно прижималась губами к тыльной части запястья Этери, целовала кончики пальцев, исследуя не очевидные чувствительные места на теле женщины. Девушка всем видом показывала, что ей нравится ее тело, ее кожа, запах. Она пыталась все больше заинтриговать блондинку. Хоть девушка уже вдоль и поперек изучила тело любимой, но ей хотелось начать с чего-то нового, создавая эффект неожиданности. — Твое дыхание участилось. А ведь я только начала, — девушка обожала дразнить Этери, это сводило их с ума. А все началось со вчерашнего вечера, это нагота, эти взгляды. Понимая, что сама не сдержалась от горячего взгляда старшей. Она задерживала руки на груди, поверх пижамы, водя пальцами не задевая сосков. Уже поднимаясь и нависая над женщиной, она слегка гладила ее везде, двигая рукой вверх и вниз по внутренней стороне бедер. Когда блондинка хотела поцеловать младшую, та слегка отстранилась. Этими невинными играми, женщина была уже заведена до предела. Ещё вчера. Медведева с нежностью лишь только касалась губ партнера, слегка покусывая их и водя по ним язычком. В процессе использовала короткие перерывы. И это сильно будоражило, блондинку, понимая о том, что она имеет право на все, но взять не может. От прикосновений к ней, и то, как возбудилась девушка, она уже не могла остановиться. Она любила ее здесь и сейчас. Ей хотелось касаться тела любимой, гладить, целовать, вдыхать запах наполненный эндорфинами. Девушка начала шептать той на ухо, свои сексуальные фантазии на ее счёт, при этом нежно касаясь мочки уха. — Обожаю смотреть, как ты извиваешься подо мной, — девушка говорила это тихо и медленно. Так, что Этери пришлось прижать ее ближе к себе, и прислушиваться к словами, немного постанывая от удовольствия слышать свою любимую в таком контексте. — Я с ума схожу от твоих стонов! — она не спешила, при каждой фразе сказанной ею, наслаждалась ответной реакцией. Что может быть сексуальнее, чем слышать стоны наслаждения, которые вы доставляете во время предварительных ласк. Этери в этом экстазе, даже не заметила, как Женя расстегнула ее пижаму и оголила плечо и грудь. Никто так не любил ее, как Женя. Секс — слово, которое не подходило к их обильным ласкам. — Женя… Женечка… — Чего ты хочешь, расскажи мне? — томительно спрашивала девушка, переходя плавно ниже своими поцелуями. Она раскрепощала старшую на фантазии. — Меня заводит то, как ты аккуратно снимаешь с меня одежду, — прокомментировала процесс женщина, отдаваясь полностью во власть. — Я так люблю когда ты сверху, хочу чтоб ты была во мне. Поцелуй меня там, — Этери уже выпрашивала эти действия, не владея собой. Все началось очень быстро, от долгого воздержания и перерыва. Девушка проскользнула рукой с бедра и прошлась по половым губам, ощущая невесомые желания ее женщины. — Ты такая мокрая, с ума сойти! — от своей фразы вспыхнула не только женщина, но и брюнетка. Это было настолько смело и сексуально произнесено, что она не могла дальше удерживать свой пыл. — Так хорошо с тобой, — проговорила прямо в губы и вовлекла Этери в страстный поцелуй. Внедряясь языком глубже, она невзначай провела языком по нёбу, от чего услышала стоны в ответ. — Возьми меня, хочу, чтобы это длилось вечно… — Скажи мое имя… — Женя подняла ногу Этери и прижала к своей талии, сжимая ягодицы. — Женечка… Я хочу чувствовать твои руки на своем теле постоянно. Прижимай меня сильнее, — от таких фраз у Жени табуном бегали мурашки. — Сними с меня всё, — добавила Этери так, что брюнетка захотела разложиться перед ней. Рубашка на блондинке была расстегнута, но Женя не планировала её снимать. — Он с тобой? — изнемогая, спросила женщина. — Конечно. Хочешь? — Да, трахни меня. — Надо надеть… — Надевай при мне, я хочу это видеть. Девушка быстро, не успев усмирить дыхание, в попытках начала рыскать по ящикам своей комнаты. И вытащила из одного вначале ремни, а затем и игрушку. Метнувшись в ванную, она тщательно, но быстро промыла его под проточной водой и стряхнула над раковиной. Следом, доходя до комнаты, она уже крепила его на себя, оставляя свои трусы где-то в коридоре. Войдя в спальню, Этери увидела эту необъяснимую картину, которая возбудила ее до потери сознания. — Стой, возьми меня прямо тут! — приказала Этери и подтолкнула Женю к столу. Хватаясь за страпон, она потянула его на себя. Девушка была удивлена такой просьбой, но медлить не стала. *** Женщину пробила эта долгожданная дрожь. Первая за столько времени в перерыве. Но сегодня она была точно не последняя. Девушке явно всего этого не хватило. Не переставая входить, под влажные звуки, но уже более плавно, на финальном аккорде она проникла до упора останавливая движения. И ощущала все импульсы женщины в этом моменте. Вытащив «друга», она увидела как течет полупрозрачная жидкость по внутренней стороне бедра. Женя бесшумно присаживается вниз на колени и пробует на вкус, подставляя язык под капли. И то, что сделала девушка, Этери в крайней степени засмущало. От языка, который прошёлся по ноге, она округлила глаза. Женщина резко встала, обернувшись, упёрлась попой в край стола. — Ты что? Господи… — Мне так все это нравиться, как ты течешь… от меня. Обильно и сладко, — добавила масла в огонь Женя. Тутберидзе почувствовала, как по той линии, где потекло, прошёлся горячий язык тела любимой, а губы следом прикрыли вход, всасывая. Она сама не ожидала от себя, что раскинется водопадами. Она сделала язык расслабленным, мягким и очень медленно лизнула губы, не трогая клитор. Проходя по паховой области, она задела и верхнюю зону другой местности, так как поза давала это осуществить, всё увлажняя слюной. Этери дернулась, почти ускользая от настырного языка. И девушка снова вернулась к губам, вниз, невзначай слегка касаясь клитора и резко уходя в другое место. — А ещё хочу, что бы ты всегда кончала мне в ротик… — поднимаясь на уровень глаз, прошептала Медведева на ушко старшей. Женщине же все эти слова и действия показались постыдными. И Девушка это поняла, что данный вопрос может быть противен. И обходя лицо стороной, припала к шее. Она по ходу дела посадила старшую на край стола. Ноги блондинка в ту же секунду обвили талию любимой, притягивая ближе. Особо не думая, Женя и страпон направила в нужное направление. Не ожидая такого, Тутберидзе вцепилась руками в плечи младшей, запрокинув голову, очень громко простонала. После оргазма, это казалось в десять раз чувствительнее. И когда девушка начала мягко, слегка двигаться, обе поняли, что останавливаться на одном никто не собирался. — Поспокойнее, Женя… Боже… У меня сердце так не выдержит. Девушка сбавила темп, но толчок внутрь был на всю длину. В такт этим проникновением, Этери чуть ли не выкрикивала, хватаясь за шею сильнее с каждым разом. — Ты так не кончишь… — А ты знаешь, как надо… чтобы… ах, блять… у меня завтра все болеть будет, — пропищала женщина. — Конечно… идём на кровать. Обещаю, быть нежной… Прежде чем организовать нужную позу, Женя начала целовать всё, что видит перед собой. Брюнетка легла на спину и позвала к себе любимую. — Покажи, как ты хочешь… — она так же скучала по власти Этери, по тем моментам, что были на острове. Сама женщина уже не планировала прерываться и оседлала юное тело собой. *** — Мне так нравиться смотреть на твою классную грудь, когда ты сидишь на мне, — прокомментировала девушка. Ей хотелось говорить, рассказывать свои ощущения. Это был признак безоговорочного доверия к человеку. Игрушка скользила между складок губ старшей, не проникая внутрь. И это в своем роде, тоже распыляло удовольствие им обеим. Девушке нравилось, как та двигалась на ней, словно всадник. Они не упускали возможность все время терзать губы друг другу. Целовались, прижимались как в последний раз, даря все эти незабываемые прикосновения без проникновения. — Может… внутрь??? — не смело спросила девушка. Хотя до этого все этюды мужского воспитания лились изо всех щелей. — Кого? — прикинулась дурочкой Этери, смотря на растерянность Жени. Когда Этери была сверху, она сносила всё на своем пути своей властью над брюнеткой. Это ощущение придавало новые нотки в их игре. Женя понимает, что с ней играют, всё это выдает улыбка женщины, что ластиться сверху. Этери подняла руки брюнетки и очень горячо начала ее целовать. Все слова, что были произнесены ею за это утро, влились под кожу. Этери не переставала чувствовать себя любимой, желанной, а в её животе тут же появлялись бабочки, по велению которых она готова исполнить любое желание девушки. — Неет, сегодня только я буду тебя ласкать! — выкрикивала девушка из-под настырных поцелуев, которые покатились на шею, и ключицы. Простые слова, а иногда и всего лишь одно слово, способны вскружить голову любому и девушка продолжала говорить свои желания вслух. — Ложись на бок, и согни ноги. Под таким углом проникновения казались новыми. Ноги были плотно сжаты, она прогнулась, сильнее выпячивая попу. — Боже! Он кажется ещё больше, — она чувствует как плотно он входит, почти разрывает стенки. Но Женя вводит плавно, не причиняя неудобства или, не дай Бог, ещё и боль. Чувственное дыхание, шумные выдохи, голос с хрипотцой и стоны, звучащие в такт движениям, распаляют. — Боже, не могу надышаться тобой, — Женя проводит носом по затылку, держа женщину в руках. Не прошло и должного, Этери стонет как из последних сил, выдыхая, получая уже не помня какой оргазм за одно лишь утро. — Блять, я сейчас потеряю рассудок, если это не закончиться, Женя, — она резко переворачивается к девушке и закидывает ещё дрожащие конечности на неё. Прижав её к себе так сильно, как только могла, она просто закрыла глаза и наслаждалась этим моментом. Женя убирает мокрые волосы с её лица и целует в лоб. — Всё, всё… отдыхай. — А можно, да? Спасибо, — съязвила женщина, но следом улыбнулась. — Надеюсь, я удовлетворила ваше рвение, мадам? Ответ Жене не дали, просто пересохшие от стонов губы, коснулись мягких и податливых. *** Сил действительно не было, и пока девушка была в душе, готовила завтрак, Этери лежала на простынях звездой и пыталась не двигаться. Такая нагрузка дала о себе знать, но довольная улыбка не сходила с лица, прям до того момента пока Женя не начала ее кормить. — Алина, кстати, написала, что они с Даней пошли сегодня на каток и начали ставить ему номер. А мы когда пойдем? — Я сейчас никуда не пойду. Ты меня убила… Теперь, корми, целуй и жалей. — Какая ты сучка. Что бы откатала свою программу на победу, и я даже не собираюсь слушать твои отговорки. Поняла? — строго произнесла девушка. — А если нет? — Я тебя изнасилую, во все… — девушка заикнулась, и постеснялась произнести то, что крутилось в ее воображении уже достаточно долго. — во все… что? — округлила глаза старшая. Девушка встала, взяла тарелку, развернулась и произнесла чуть тише обычного. — во все… отверстия, — и рассмеялась. — Мм, посмотрим… — Не зарекайся, дорогая, — крича уже с кухни, ответила Женя. *** Эти выходные в одни день, начались со сладкого. Но впереди нужно ещё убедить Этери дать внятный ответ на будущее мероприятие…