Please Me Baby

      Квакити часто оказывался в необъяснимых ситуациях. Не мог объяснить, каким образом он что-то сделал, или куда-то попал. Но в этот раз он не мог даже вспомнить, как оказался здесь. Конечно, быть зажатым между Уилбуром и Джорджем достаточно неплохая перспектива, даже если он не надеялся, что это когда-то произойдёт. Он бы солгал, если бы сказал что не думал о них. Они были великолепны, но их тёмная сторона откроется, когда они используют тебя. Но он никогда не стал бы прерывать этот процесс.       По ощущениям, он провел несколько часов между бёдер Джорджа. Он думал, что мог жить и умереть здесь, и он был бы счастлив. Мягкий член Джорджа протолкнулся между его губ, он немного нервничал. Квакити с легкостью обхватил его ртом, его язык нежно оглаживал крайнюю плоть, что вызвало у старшего легкий облегчённый вздох. Бёдра слегка подрагивали, пытаясь хоть немного простимулировать член и протолкнуть его поглубже в рот Квакити — его рот чувствовался, как маленький островок рая.       Он запустил пальцы в мягкие волосы младшего, нежно, не надавливая. Ему просто нужно было что-то, за что он мог держаться, потому что с каждым умелым движением Квакити, его бёдра и тело слабели все больше и больше. Джордж практически дрожал, а они едва начали. Прошло много времени с его последнего секса, тем более, с того момента, как ему сосали, Квакити, казалось, был профессионалом в этом. Даже когда он просто посасывал головку, волны сногсшибательного удовольствия разливались по телу Джорджа. Никто из тех, кто у него был, не уделяли так много внимания головке, но это было ошеломительно приятно.       Джордж простонал, когда Квакити отстранился от его члена — он как никогда так не хотел продолжения. Но у него не было времени возразить недовольства, когда Квакити вновь прильнул к его члену, проходясь горячим языком по его длине вниз, пока не дошел до яиц. Теперь Джордж конкретно дрожал, когда чужой язык полностью накрыл их. Никогда не трогал его там, он продал бы весь мир за то, чтобы Квакити не останавливался. Губы старшего разомкнулись, и он просто позволил себе насладиться удовольствием. Ощущения сперва были непривычными, но он быстро привык. Квакити посасывал одно во рту, нежно обхватывая губами и сжимая.       Уилбур, в этот момент, просунул пальцы в дырочку младшего. Голова мексиканца шла кругом сильнее, по мере того, что с ним делали. Ему всегда нравилось держать член во рту, и пальцы Уилбура прекрасно растягивали его. Он издал стон, когда пальцы прошлись по простате. Квакити инстинктивно сглотнул, все также посасывая плоть во рту, что моментом позже вытянуло из Джорджа стон. Рука мексиканца обхватила член, в то время как он уделял внимание яицам. Бёдра Джорджа немного приподнялись в такт ощущениям, когда Квакити начал поглаживать чужой член в устойчивом темпе.       Квакити нежно обвёл яйца Джорджа языком вокруг. Блять, Джордж чувствовал себя Богом или королём. Ему никогда так не поклонялись, но ему нравилось ощущать, что о нём так заботятся. Квакити отстранился от разгорячённой плоти с мокрым хлопком. Он оставил мягкий поцелуй рядом с кожей, кончиком пальца массируя влажную головку. Удовольствие было столь сокрушающим, что у британца перехватило дыхание. На мгновение он задумался, откуда Квакити знает, как доставлять такие ощущения.       Но рука, скользнувшая вниз к основанию его члена, отвлекла его. Он поклялся, что вот-вот умрёт, когда Квакити наконец немного приподнялся и снова обхватил губами член Джорджа. На этот раз он не стал дразнить его, а продолжил доводить брюнета. Длина его члена была недостаточной, чтобы душить его, но это его не останавливало. Он вернулся к ублажению старшего. Квакити чувствовал себя будто в своём маленьком раю, что наполнен небесным удовольствием. Между тем, как Уилбур невероятно нежно ласкал его, растягивая, и членом Джорджа, наполнявшим его чувствами, что он не мог вообразить лучшего места для отдыха.       Квакити думал, что сможет существовать здесь вечно. Но ощущение этого стало только сильнее от того, как Джордж сжал руки по бокам головы, загоняя член глубже в чужое горло. Он наслаждался данным времяпрепровождением с мексиканцем, но теперь его поглощало безрассудство. Ему нужно было больше. И Квакити должен был признать, что ему нравилось, когда Джордж становился с ним более агрессивным; ему всегда нравилось то, как его трахают в горло. Когда Джордж поднял глаза, он заметил, что Уилбур пристально смотрит на него. Его пальцы все ещё двигались внутри младшего парня, и он позволил легкой усмешке слететь с его губ, наблюдая за тем, как Гоги теряет контроль.       Легкий румянец появился на лице Джорджа, когда за ним наблюдали. Он чувствовал себя неловко из-за того, в какое отчаяние впадал. Но другие, казалось, не были против, так что он мог не стыдиться слишком сильно. Пальцы вцепились в смоляные волосы крепче, чем раньше, а бёдра быстро скользнули навстречу настежь открытому рту перед ним. Квакити полностью расслабил мышцы челюсти, позволяя использовать его. У него кружилась голова, хотя он толком ничего не сделал. Ему просто нужно было оставаться на месте и позволить другим парням использовать его так, как они считали нужным. Не более чем игрушка для траха для них, подсказал немного сумасшедший разум, заставляя его тереться бедрами друг о друга, чтобы попытаться получить хоть на чуточку больше удовольствия.       Звуки, что наполняли комнату, были откровенно пошлыми и вызывающими. Слюна и предэякулят скапливались во рту Квакити так быстро, что он даже не успевал их проглатывать, когда член Джорджа ударял по задней стенке горла — даже пытаться было бесполезно. Но Джордж не мог заставить себя почувствовать отвращение к этому, не когда это отдавалось в голову бушующими потоками разъедающего пламени. Он настолько хотел завершить начатое, заполнить милый ротик его спермой. Целый вагон лишних мыслей сгинул от стонущего мычания, что издал Квакити. Когда он поднял взгляд, то заметил, что Уилбур вытащил свои пальцы из младшего.       — Чёртова шлюха, — отрезал Уилбур, и резкий шлепок пришёлся по одной из ягодиц Квакити. Тот пробормотал что-то неразборчивое, и попытался подставиться под еще один. Джордж уже было возразил — хотел, чтобы Уилбур был нежнее, хотел напомнить, что Квакити просто хотел, чтобы его трахнули. Но он был неправ. Он не представлял, насколько младший это любил, насколько горячим он находил это. Слушать, как Уилбур выражается и ведёт себя подобным образом, подействовало на Гоги так же сильно, как рот Квакити вокруг его члена. — Бери, что тебе дают, детка. Просто будь хорошим, — поощрил младшего Уилбур, и Боже, его слова и тон голоса заставили их обоих хотеть держаться до конца.       Квакити хотел быть хорошим, но он не был уверен, насколько долго сможет продержаться. Он почувствовал облегчение, когда Уилбур принялся проталкиваться внутрь него. Гордость же практически испарилась из одурманенного сознания Уилла, поэтому он мог признать, что был настолько же отчаявшимся, как другие. Застонав вокруг члена Джорджа, Квакити зашевелился, пытаясь устроиться поудобнее. Член Уилбура был намного длиннее, чем его пальцы; казалось, что он заполнял его живот, по мере того, как проталкивался глубже. Его бёдра остановились, чтобы дать Квакити достаточно времени, привыкнуть к этому ощущению. Независимо от его желаний, последнее, чего он хотел, это причинить кому-либо боль.       Квакити никогда не чувствовал себя таким маленьким. У него было достаточно опыта, когда его трахали сзади, но сейчас всё ощущалось диаметрально по другому. Член у Уилла такой толстый и длинный, что создавалось ощущение, как будто он разрывал младшего на части изнутри, и толкнулся восхитительно глубоко. Боже, он чувствовал, будто его внутренности буквально перестроились и приняли очертания вторгающейся плоти. Мексиканец сам насадился глубже, чтобы для чужого члена было больше пространства. Всё его тело чувствовалось таким набитым, наконец-то наполненным и использованным старшими. Именно тогда Уилбур начал двигаться.       Он мог чувствовать каждое движение, каждое подрагивание члена внутри него. Каждый следующий хлопок бёдер, казалось, проталкивал член ещё глубже, вкладывая в толчки всю свою силу. Квакити застонал вокруг члена Джорджа, посылая вибрации по его коже. Казалось, это будет продолжаться вечно. Младший был надёжно зажат между своими парнями, его тело подрагивало между ними, когда они наконец нашли хороший ритм. Мексиканец никогда раньше не чувствовал себя таким защищённым и удовлетворённым. Он был бы счастлив, если бы они использовали его каждый день и это всегда было в точности также; они оба заставляли его чувствовать себя таким любимым и хорошим.       — Ты так хорошо справляешься для нас, — голос Джорджа звучал так напряжённо. Квакити знал, что он подходит к краю; знал старшего достаточно хорошо, чтобы понимать, что он едва держится. Пальцы и бёдра практически дрожали. Он хотел подтолкнуть его к краю, хотел заставить его извиваться и стонать, так, чтобы он кончил в его горло. Боже, он бы принял каждую частичку этого. Слюна стекала с краешков его рта, капая на член Джорджа и кровать и создавая ещё больший беспорядок на ней. — При-прикоснись ко мне ещё, — Джордж едва сумел выдавить из себя эти слова, но ему просто нужно было от него немного больше.       Разум Квакити был туманным, что поспособствовало его подчинению. Обе руки Джорджа передвинулись к плечам младшего, даря ему такую необходимую поддержку, когда он убрал руку с кровати. Другая рука Квакити поднялась, чтобы снова простимулировать яйца Джорджа. Создалось ощущение, будто он сейчас упадёт, так как не было поддержки на руках снизу - обе они были заняты, но Уилбур и Джордж удерживали его между ними. Эта мысль не была столь горячей, какой она казалась для него. То, что его удерживали только те парни, которые трахали его, вызвало у него дрожь по позвоночнику. Джордж теперь стонал более открыто, зажмурив глаза, когда к нему одновременно прикасались и отсасывали.       Пальцы массировали яйца Джорджа, потирая их и обращая внимание на то, насколько напряжёнными они теперь казались. Показатель того, что Джордж близко к тому, чтобы кончить. Конечно, осознание того, что именно Квакити довёл его до этого отдавалось в пах раскалёнными разрядами, но тем, кто заставит его кончить, был Уилбур. Он с невероятной скоростью принялся толкаться в мексиканца, бёдра, хлопающие по его собственным заставляли его заглатывать всю длину Джорджа еще глубже. Джордж застонал и с нажимом схватил Квакити за затылок, прижимая его к себе, теперь все время. Квакити наконец стимулировал его член стабильно, и именно тогда Джордж наконец сломался. Тихо выругавшись, его бёдра сделали ещё один небольшой толчок и кончили ему в горло.       Квакити едва смог это вынести, когда белёсая жидкость попала ему в горло. Но он делал всё возможное, чтобы проглотить и не подавиться тем, что ему давали. Его назойливый разум напомнил ему, что ему нужно быть хорошим для своих парней. Поэтому Квакити продолжал лизать нижнюю часть члена британца, вылизывая всё дочиста. Он всегда ненавидел вкус спермы, но справился с этим только ради Джорджа, проглотив её так, как будто это было лучшее, что он когда-либо пробовал. И это со стремительной скоростью становилось невыносимым для Джорджа. Оттянув его голову, член старшего выскользнул изо рта Квакити и, наконец, дал ему возможность снова дышать.       Теперь на лице Квакити была абсолютная каша. Слюна, предэякулят и сперма скатывались по его подбородку. Слёзы текли из уголков его глаз, и он едва мог в состоянии восстановить давным-давно сбившееся дыхание. Но несмотря на это он чувствовал себя совершенно довольным. Руки Джорджа погладили его вдоль шеи и в конце концов остановились, чтобы обхватить лицо, мягко поглаживая большими пальцами по щекам. Когда глаза Джорджа наконец снова открылись, Квакити взглянул на него своими большими глазами невинной, казалось бы, лани. Его сердце забилось ещё быстрее от этого выражения.       Желание наклониться и поцеловать эти мягкие губы, погладить его по волосам и прижать к груди вырывалось из груди в ритм скорости биения сердца. Квакити так хорошо справлялся, и Джордж испытывал почти непреодолимое желание позаботиться о нём. Но Уилбур еще не закончил. Хотя, он не очень сильно отставал. В этот момент его толчки теряли контроль, были неровными, ритм совершенно сбитый. Квакити задыхался и свободно скулил; теперь, когда его рот был свободен, можно было беспрепятственно демонстрировать, насколько он громкий, когда его трахают. А потом и Уилбур издал сдавленный хрип.       Его бедра дрогнули, когда он излился внутрь своего парня. Он вошёл в него так глубоко, как только мог, желая получить как можно больше удовольствия от судорожно сокращающихся мышц. Инстинктивно Квакити сжимался вокруг него, что давало некоторую услуги и ему, и Уилбуру. Давление рук в процессе было близко к тому, чтобы оставить синяки на бёдрах и талии Квакити, но ни одного, ни второго это не волновало. Их мир был чрезмерно сосредоточен на том, как длинный член Уилбура погружался внутрь Квакити. Ничто другое не имело значения, кроме них и Джорджа. Потерявшееся, казалось, целую вечность назад, самообладание Квакити снова вернулось к нему, разум немного прояснился, хотя он и дрожал как в последний раз.       Тяжело дыша, Квакити наклонил голову ровно настолько, чтобы посмотреть на стену. Это позволило ему поймать там своё отражение в зеркале. И он действительно выглядел ужасно, но в то же время по-своему прекрасно. Его бёдра внезапно дернулись, и он кончил между собственных бедер. Ещё больше слёз потекло из его глаз от смущения всего этого, от силы того, что его член так и остался нетронутым. Но бережные руки просто оглаживали его тело и помогали ему расслабиться во время оргазма. Пальцы Джорджа пробежали по потным прядям, в то время как руки Уилбура нежно потёрлись о его бедра, удерживая его на земле и в данный момент показывая, что он всё ещё находился вместе с ними.       Оба члена дрогнули от осознания того, что их Квакити дошёл до грани, просто будучи выебанным ими. Но, несмотря на вновь растущее возбуждение снизу, ни один из них не чувствовал, что может перенести ещё один раунд. Уилбур остался внутри младшего, а Джордж подогнул колени таким образом, что принял практически лежачее положение на кровати. Квакити закрыл глаза и уткнулся носом в, теперь, сверхчувствительный член британца, положив голову на его колени. Им определённо надо это повторить. Он никогда не чувствовал себя таким оттраханным до этого, даже несмотря на беспорядок на коже и внутри его отверстий. Это служило напоминанием, что он проделал хорошую работу.

Им определённо надо это повторить.