Let me touch you

      Волосы Алвы — густые, мягкие и приятные наощупь. Ни в какое сравнение с непослушной шевелюрой Дика: у него они довольно жесткие, колючие, а еще торчат в разные стороны, так что нужно тратить уйму времени, чтобы их уложить. А Рокэ будто назло вселенной идеален даже в вопросах прически.       Ричарду нравится касаться длинных черных прядей, аккуратно разделять их, медленно проводя пальцами от корней до самых кончиков. Это успокаивает — и его, и Рокэ. Тот, правда, виду не подает, только прикрывает глаза, отрываясь от дел, и тянется за осторожными, чуткими прикосновениями. Ричард каждый раз боится, что Ворон оттолкнет его и отпустит какой-нибудь язвительный комментарий в своем стиле — но этого не происходит, и Дикон запутывается еще больше.       Он заплетает волосы герцога в свободную косу, которая тому неожиданно очень идет. Хотя удивляться, пожалуй, не стоит: Алве к лицу абсолютно все, пора бы уже это усвоить. Маршал слегка недоуменно разглядывает себя в зеркале, пока юноша стоит сбоку и краснеет, потом беззлобно усмехается и ходит так весь день, вызывая шепотки у слуг. И хорошо — у них давно не было новых поводов для сплетен.       Ричард чувствует себя так, словно выиграл в лотерею очень ценный приз, использование которого нужно еще заслужить. Вроде и радоваться надо — но не выходит, ведь не можешь понять, почему удача именно на твоей стороне и в чем подвох. Не верится, что подвоха нет, так просто не бывает.       Рокэ сидит прямо на полу, прислонившись спиной к креслу, в котором устроился Ричард. Маршал просматривает какие-то бумаги и порой тихо бормочет что-то на кэналлийском. Дику нравится звучание этого языка, и еще больше нравится, что парой движений пальцев в волосах эра он может заставить того замереть на несколько секунд и еле слышно выдохнуть, отпуская скопившееся внутри напряжение.       От мягких прядей исходит едва ощутимый приятный аромат кэналлийских трав, присущий только Рокэ. Ричард целует кончики волос, дотрагивается губами несмело и нежно, мечтая поцеловать их обладателя. Сердце с силой стучит в груди, а голова слегка кружится — то ли от осознания собственной наглости, то ли от выпитого вина.       В конце концов, не зря же Ворон подпустил его так близко к себе. Если он сейчас одернет зарвавшегося мальчишку, то хотя бы что-то в жизни Ричарда прояснится раз и навсегда.       Рокэ не одергивает — он снова затихает на мгновение, а потом поворачивается и смотрит на оруженосца снизу вверх своими невозможными синими глазами. Ричард уже хочет сдаться и отвести взгляд, как его тянет вниз рука с узким запястьем и перстнями на пальцах. Юноша не успевает и ахнуть от неожиданности, когда вдруг оказывается в объятиях эра и тает под прикосновением его губ.       Документы за ненадобностью отброшены в сторону, а Ричард целует, целует, целует — и смело зарывается пальцами в чернильные пряди, уже не сомневаясь ни в чем.