Clash of the Conjurers

Гермиона следовала за Джинни и Роном до самого верха лестницы, где мальчики, очевидно, собрались, чтобы посмотреть, как Сириус кормит Клювокрыла. Она заметила, как Гарри напрягся, когда Джинни вошла в комнату, и с удивлением отметила, что мальчик слегка покраснел, но быстро притворился, что смотрит, как Сириус вытаскивает очередного мертвого хорька. Рон присоединился к нему, а Джинни сморщила нос и метнулась к двери. Без малейшего колебания Гермиона последовала за ней. Джинни сидела на кровати и смотрела в пустоту, когда Гермиона вернулась в их общую спальню. Поколебавшись немного, прежде чем подойти к подруге, Гермиона все же решилась. — Джинни? Что-то случилось? — Джинни горько фыркнула. — А разве что-то может быть не в порядке? — ответила она с полуулыбкой, чтобы сгладить тяжесть предстоящего разговора. Гермиона улыбнулась в ответ, игнорируя комментарий. — Знаешь, ты можешь поговорить со мной, — мягко сказала она. Джинни, казалось, задумчиво ее рассматривала. Они никогда не были по-настоящему близки. Джинни действительно была связана с Трио больше всего через квиддич, а Гермиона никогда не принимала в нем участия. На самом деле, до сих пор она даже не осознавала желания дружить с этой девушкой. Они делили спальню уже несколько лет, но между ними всегда была дистанция. Внезапно у Гермионы появилось впечатление, что она протягивает руку и ждет, пока Джинни решится преодолеть пропасть между ними. В конце концов, они все были вместе. И у них было много общего не только потому, что им приходилось столько лет мириться с Роном и Гарри. — Это Гарри, — призналась Джинни. Гермиона почувствовала внезапное облегчение и улыбнулась. — Я знаю, что он заинтересован, но он продолжает отталкивать меня. Какая-то чепуха о том, что я становлюсь еще большей мишенью, чем я уже есть. Я пыталась поговорить с ним, но он не слушает. Он такой упрямый. — Губы Джинни изогнулись в ласковой улыбке, когда она посмотрела на свои ноги. — О, Джинни, — сочувственно вздохнула Гермиона, — Гарри просто не хочет, чтобы кто-то пострадал. Он действительно заботится о тебе. Я знаю, что заботится. Каждый раз, когда ты входишь в комнату, его взгляд цепляется за тебя. Я уверена, что когда все закончится, он придет в себя и наверстает упущенное. — Но я не хочу ждать до тех пор! Мы не знаем, что принесет эта война! Мы можем даже не прожить так долго! Конечно, я не могу сказать ему об этом. Он только еще больше отстранится! — Гермиона открыла было рот, чтобы сказать что-то ободряющее, но Джинни прервала ее и продолжила. — А еще есть Флер. Все мужчины в доме практически пускают на нее слюни. Я знаю, что это не любовь. Это чистая похоть, но от этого не легче. Что я такое по сравнению с ней? И это только усугубляет горечь от отказа. Глаза Джинни немного затуманились, и Гермиона опешила. Джинни Уизли была храбрым и жестоким воином. Она не плакала. — Нет. Даже не думай об этом, — приказала Гермиона. — Джинни, ты меня поражаешь! Разве ты не замечаешь, как много внимания уделяют тебе мальчики в школе? И Гарри тоже это видит. В этом я уверена. — Возможно, у него есть история с Флер. Они вместе участвовали в Турнире Трех Волшебников… — Это ничего не значит, Джинни. Он любит тебя. Я знаю. — Джинни встретилась взглядом с Гермионой и улыбнулась. — Ты так думаешь? — Гермиона кивнула, вдруг испугавшись, что сказала слишком много. — О, Гермиона! Я тоже люблю его! Всегда любила! Я просто хочу, чтобы он перестал упрямиться. Мерлин, как я хочу, чтобы этот мальчик остался один! Гермиона поперхнулась при этих словах. — Чего ты хочешь? — Я хочу показать ему, как сильно я его люблю, если ты понимаешь, о чем я, — выражение лица Джинни стало озорным, а глаза Гермионы расширились. — Ты уверена, Джин? Это действительно большой шаг… и… — ее прервал смех другой девушки. — Не то, что бы я не ценила твои чувства, но ты немного опоздала с этим. — У Гермионы от удивления отвисла челюсть. — Дин? — спросила она после минутного раздумья. — Да… Должна признать, мне немного жаль, что я ввязалась в те отношения. Но я так старалась забыть Гарри, ведь казалось, что мы никогда не будем вместе, — она пожала плечами. — Ну что ж. Что сделано, то сделано. — Гермионе вдруг стало очень любопытно. Секс никогда не был для нее в повестке дня, даже несмотря на неуклюжие попытки Виктора Крама, так что было удивительно, что Джинни уже испытала это. — Как это было? — услышала она свой вопрос. Джинни рассмеялась, приподняв бровь при очевидном интересе Гермионы. — Ну, первый раз был ужасен. Я имею в виду, я всегда слышала, что это больно, но Гермиона… ты просто не знаешь. Это ужасно. Я испытала такое облегчение, когда Дин не продержался и минуты, — она виновато рассмеялась. — Бедняжка, он так старался… Внезапно дверь распахнулась, и мальчики ворвались в комнату, запрыгивая на свои кровати и все еще увлеченно обсуждая Клювокрыла. — Ты видел, как он разорвал последнюю? Везде кишки! — Среди этого хаоса Гермиона и Джинни обменялись понимающими взглядами и закатили глаза на глупых мальчишек.

***

Прошло четыре дня, прежде чем профессор Дамблдор вернулся в дом. Весь вечер Гермиона искала возможность поговорить с ним, но его постоянно сопровождали другие члены Ордена, обсуждавшие куда более насущные вопросы, чем ее маленькая просьба. Разговор, который у нее был с Джинни в тот вечер, напомнил ей об их уязвимости. Это правда, что все они были мишенями в этой войне. На самом деле, не исключено, что один из них может быть пойман и использован в качестве приманки для Гарри. Эта мысль вызвала дрожь ужаса. Даже если бы он не клюнул на приманку, проникновение в их сознание, вероятно, дало бы Темному Лорду достаточно нужной информации для победы над Гарри. Именно поэтому она хотела расспросить директора об окклюменции. Это была ее давняя идея, но она решила, что больше не может ждать. «Хотя, — призналась она себе наедине, — главная причина, по которой я до сих пор не поговорила с Дамблдором, заключалась в том, что я боялась иметь дело со Снейпом». Но что-то в уязвимости, которую она увидела в его усталых чертах тем вечером, достаточно ослабило ее страх. Поэтому, когда после ужина она заметила, что директор направляется на кухню, предположительно за чаем, она не преминула воспользоваться этой возможностью. — Профессор, — начала она, застав его одного за кухонным столом. — Ах, да, мисс Грейнджер. У меня сложилось впечатление, что вы хотели поговорить со мной. Я могу вам чем-то помочь? — Да, профессор, — ответила она с облегчением. Все шло более гладко, чем она могла надеяться. Не то, что бы у нее были какие-то необоснованные требования для него. Наоборот, Гермиона считала, что эта идея была наилучшей для всех участников. — Я хотела спросить Вас кое о чем. Я подумала и пришла к выводу, что Рон и я уязвимы. Если один из нас будет схвачен, Волан-де-морт может использовать нас, чтобы добраться до Гарри. Я не знаю, что мы можем сделать с этим, потому что Гарри никогда бы не допустил, чтобы что-то случилось с кем-то из нас, но это не его главная забота. Вы сказали нам, что Сами-Знаете-Кто… — Называйте его по имени, мисс Грейнджер. Страх перед именем только усиливает страх перед человеком. — Хорошо. Вы говорили, что… Волан-де-морт… может читать мысли? — Директор кивнул, выглядя очень довольным. — И вы беспокоитесь, что он воспользуется содержимом вашего разума, чтобы навредить Гарри. — Это был не вопрос, но Гермиона все равно ответила: — Да. Вот почему я подумала, что нам следует изучить окклюменцию, чтобы уменьшить ущерб, который мы можем нанести. — Она сделала паузу. У директора появилась легкая улыбка, когда он рассматривал ее. — Очень практично, мисс Грейнджер. Всегда думаете наперед. — Она не была уверена, нужно ли отвечать на этот комментарий, но решение было принято само собой, когда директор продолжил: — Я рассмотрю это и дам вам ответ, как только смогу. — Его вежливая улыбка сказала ей, что разговор окончен, но, похоже, удача была на ее стороне. — Благодарю вас, сэр, — пробормотала она с облегченным вздохом. Он кивнул, и она повернулась, чтобы уйти.

***

Северус Снейп был погружен в текст, лежавший перед ним, также глубоко, как и в бутылку огневиски, стоявшую на столе рядом с ним. Даже сквозь дымку пьяного оцепенения он мог сказать, что эта книга по теории зелий не содержала никакой новой для него информации. Как бы далеко и широко он ни искал книги, чтобы бросить вызов своему пониманию предмета, он всегда терпел неудачу. Наступил момент, когда открытия других волшебников не могли объяснить больше, чем он уже знал. Поэтому он без колебаний отбросил книгу в сторону, когда из его камина вырвалось зеленое пламя и показалась голова Альбуса Дамблдора. — Северус? — позвал старик. — Ты занят? Северус допил остатки своего стакана и прорычал в ответ: — Нет. С этими словами директор вошел в небольшой кабинет дома Северуса в Паучьем тупике. Он огляделся вокруг, словно оценивая изменения, произошедшие с момента его последнего визита. Северус подавил желание закатить глаза. В этом месте ничего не изменилось с тех пор, как прошлым летом здесь побывал Альбус. Затем взгляд мужчины остановился на полупустой бутылке и стал жестким. — Потворствуешь старой привычке, Северус? — В его голосе звучал строгий упрек, но это не смутило молодого волшебника. — Не желаете ли стаканчик? — дерзко предложил Северус. По мановению руки рядом с его собственным появился второй стакан, но Альбус отмахнулся от него. — На самом деле, я пришел только для того, чтобы обсудить твоё стремление обеспечить подготовку Гарри к предстоящей войне. — Глаза Северуса подозрительно косились. Старый дурак собирался использовать против него его собственные слова. В ответ он налил виски в свой стакан и сделал глоток. — Я думаю, у тебя будет больше возможностей учить его, если ты останешься на площади Гриммо. — Нет, — это было простое утверждение, нетерпящее никаких возражений. Ответная ухмылка директора хранила в себе хитрость человека, который только что поставил шах своему противнику. — Ах, Северус, этим летом у вас будет уникальная возможность обучать их без присутствия других учеников. — Их? — Северус почувствовал злобное предчувствие. — Да. Мисс Грейнджер проницательно заметила, что может быть полезно обучить мистера Уизли и ее саму окклюменции в качестве меры предосторожности. — Она что?! — Северус, ты, как никто другой, должен поддержать такое решение. В конце концов, они знают о тебе очень много такого, что Том мог бы счесть интересным, если бы у него была возможность заглянуть в их мысли. — Северус стиснул зубы. Тон Альбуса, изображавшего легкомысленное забвение, не обманул его. Если бы он не согласился, это стало бы требованием. Будь проклята этот вечно вмешивающаяся всезнайка!

***

Гермиона отдернула виниловую занавеску и перешагнула через край ванны. Тонкий слой тумана начал оседать на зеркале, но это было ничто по сравнению с облаками пара, которые вырывались из ванной всякий раз, когда Рон принимал душ. Гермиона насухо вытерлась и обернула полотенцем волосы, прежде чем очистить зеркало от конденсата. И снова перед ней предстало ее собственное отражение. У нее были небольшие мешки под глазами из-за стресса и бессонных ночей в последнее время, и она сморщилась от бледного цвета лица, не соответствующего нынешнему времени года. Она окинула взглядом остальную часть тела и глубоко вздохнула. Она определенно не была ни Флер, ни Джинни. Другие девушки были такими красивыми, с потрясающей харизмой, которая притягивала взгляды волшебников, куда бы они ни пошли. Гермионе довелось увидеть это на Святочном балу много лет назад, но вряд-ли она когда-либо с этим столкнется. Наморщив нос от отвращения к своей стройной фигуре, она стянула полотенце с волос, чтобы обернуть его вокруг себя, эффективно скрывая свое тело от посторонних глаз. Ее руки работали механически, аккуратно складывая полотенце, чтобы оставить вышитую букву «Н» спереди и по центру, даже не задумываясь об этом. Расстегнув сумку с туалетными принадлежностями, Гермиона вытащила зубную щетку и пасту из соответствующих мест и уже открыла колпачок рекомендованной ее матерью марки, когда за дверью внезапно послышался шум. Кто-то кричал. Было ли это гневом или паникой, она не могла разобрать. Она замерла с широко раскрытыми глазами, сосредоточившись на звуке, чтобы решить, нужно ли вмешательство. Когда громкий удар сотряс стены ванной комнаты, Гермиона приняла решение. Подумав, что Рон и Джинни, должно быть, снова поссорились, она выбежала из ванной в своем полотенце. Движение слева от нее привлекло ее внимание, когда темная фигура профессора Снейпа повернулась к ней лицом. — Грейнджер! — сердито крикнул он. Судя по холодной ярости в его глазах, мужчина был в бешенстве. Он налетел на нее, продолжая кричать. — Несносный вредитель! — орал он. Она стояла спиной к стене, а он возвышался над ней, практически брызгая слюной от ярости. Она чувствовала сильный запах виски в его дыхании и была совершенно уверена, что никогда еще не боялась так сильно. — Неужели у тебя нет никакого уважения ни к кому, кроме твоего драгоценного Золотого Трио?! — он сказал эти слова с таким глубоким отвращением, что она вздрогнула от страха. — Благодаря вашей маленькой просьбе к директору, я был лишен покоя, который у меня когда-либо был вдали от вас, болванов! — Снейп сердито фыркнул, и его взгляд внезапно метнулся к обернутому вокруг нее полотенцу. Казалось, он замер, как будто не замечал этого до сих пор, но его шокированное выражение мгновенно сменилось злой ухмылкой. — Вы из тех, кто носит полотенца мягкой стороной от кожи. Внезапно он метнулся прочь от нее обратно по коридору в том же направлении, в котором шел раньше, продолжая свою гневную тираду: — Безмозглые овцы! Никогда не задаются вопросом, что они должны делать! — Он проскользнул в комнату в правой части коридора, и раздался громкий хлопок, как будто он что-то пнул, прежде чем хлопнуть дверью. Гермиона колебалась лишь мгновение, пока ее сердцебиение не замедлилось. Ее лицо пылало, а колени дрожали. Затем она влетела обратно в ванную и заперла за собой дверь. «О, Мерлин, что, черт возьми, я сделала?!»