Perfect-Префект

Начало года было интересным и многообещающим. Организация учебного процесса была хорошо налажена. Чего стоит удачный подбор старост факультетов и распределение пар на дежурства! По прошествии двух недель, четырех встреч с Ноттом и трех посиделок на старом мосту Гермиона оставалась довольной стечением обстоятельств, что свели ее с парнем из Слизерина. Ей даже было немного стыдно за то, что она ждала патрулирования больше, чем встречи с друзьями-гриффиндорцами. Но что поделать, когда твоя душа тянется к чему-то новому?! Каждую неделю Гермиона с нетерпением дожидалась дежурства, предвкушая новые споры и дискуссии. В канун своего дня рождения она как раз дежурила с Тео. Спеша на привычное место встречи, она поймала себя на мысли, что ее тяга к дежурствам с Ноттом может затянуть в омут приключений и, возможно, неприятностей. Но как же привычно было ощущать остроту момента и предвкушать водоворот событий! Наверное, за все годы у Гермионы в организме выработался особый гормон, который жаждал остроты ощущений и брал верх над разумом. - Привет, – как всегда он первый с ней здоровался. Словно Нотт ждал ее на свидание, как джентельмен приходя заведомо раньше. Тео смотрел на девушку и ощущал ее зажатость. Легкий изгиб пухлых губ и пронзительно-спокойный взгляд слизеринца каждый раз заставляли Гермиону смущаться. Это было ощутимо ментально и физически. Почему-то Тео был настроен на ее волну, и ему нравилась ее реакция. Но, как полагалось взрослому юноше, он не показывал своих настоящих эмоций. Пока что не показывал… - Привет, - отозвалась Гермиона, поправляя полы мантии, которые сбились из-за бега. Она опаздывала каждый раз. Собиралась она заблаговременно. Пряталась за балдахином собственной кровати и создавала впечатление, что читает, хотя на самом деле пыталась привести свои волосы в надлежащий вид и придумать повод для нового диалога со слизеринцем. В итоге Гермиона терялась в рассуждениях и мечтах, из-за чего снова и снова срывалась на бег, дабы успеть к назначенному времени начала патрулирования. Это было смешно и нелепо - наступать на одни и те же грабли, но так приятно. Она вернулась в реальность, сделав поспешный взмах палочкой, чтобы начать отсчет патрулирования. Сегодня им предстояло дежурить на четвертом этаже, поэтому ребята направились к лестнице, что была в конце коридора. Неловкость тишины давила на Гермиону, но она не решалась что-то спрашивать у слизеринца, надеясь, что он заговорит первым. Тео не стал ждать. Ему было интересно общение с гриффиндоркой. Она была интересной. - Так что дальше? – спросил он, пропуская Гермиону вперед. - Дальше? – переспросила она, не понимая сути вопроса. - Да. Что ты планируешь делать после окончания школы? – уточнил парень. - О-о-о… - Гермиона прищурила глаза и задумалась. Этот вопрос поставил ее в тупик. Разумеется, она много раз размышляла о будущем, о возможностях, которые откроются перед ней, но чтобы точно определиться… пожалуй, Гермиона пока что не смогла. Ей хотелось продолжать обучение, открывая для себя новые знания в области магии. Да и она не смогла бы просто сидеть сложа руки. Работа в кабинете или аврорате точно не для нее. Ей нравилась динамичность жизни. Ха! Возможно, она станет изобретателем новых заклинаний, а может, откроет свою книжную лавку или посетит многие страны мира в поисках артефактов? - Я, однозначно, буду продолжать что-то делать, - она улыбнулась, украдкой посмотрев на Тео. Перекинула волосы через плечо и продолжила: – То есть я хотела сказать, что планирую продолжить обучение, чтобы набраться опыта и приносить пользу магическому обществу. Гермиона выдохнула и хохотнула, ощущая прилив жара к щекам. Тео терпеливо ждал, пока она собиралась с мыслями. – Я еще не знаю, в какой отрасли хотела бы проявить себя… - она обратила взгляд к слизеринцу и впервые за этот вечер посмотрела в его глаза. Притягательно зеленый взгляд отдавал теплом, несмотря на холодность цветового оттенка. Гермиона поспешно спросила в ответ: - А ты? – отвернулась, делая вид, что рассматривает портрет. Она немного ускорилась. – Чем ты планируешь заниматься? Кажется, Грейнджер ссутулилась и скрестила руки перед собой. Тео нахмурился, подозревая, что либо она замерзла, либо плохо себя чувствует. В два шага он приблизился к девушке и накрыл ее руку своей. От неожиданности его действий Гермиона остановилась и замерла. Нотт отметил теплоту ее рук и отошел. - Я думал, ты замерзла, – объяснил он. - Нет, - она замотала головой, чувствуя, как тепло разливается по грудной клетке от такого заботливого жеста. – Идем? Тео кивнул и они пошли к лестнице, ведущей на четвертый этаж. - У меня выбор не так велик, как у тебя. - Но ты по многим предметам имеешь отметку Превосходно! – отчего-то возмутилась Гермиона. Ей не понравился его ответ. Гриффиндорка приготовилась спорить и доказывать, что Тео вполне мог бы быть лучшим учеником школы. Ну да, ну да… А Малфою она бы доказывала обратное: что он худший ученик школы. Да что с ней творится? - Я имею в виду, что знания и статус крови еще ничего не решают, – Тео подошел ближе к Гермионе, так, что их плечи соприкасались. – Мой отец оступился. И так получилось, что зачастую детей осуждают за грехи отцов. Гермиона сжала губы, вспоминая, как видела Нотта-старшего в рядах Пожирателей смерти. С таким утверждением не поспоришь. - И все же? – она взглянула на Нотта, ожидая ответа, что он не сдастся и будет отстаивать свое право на жизнь без клейма «сын Пожирателя». - По праву наследства я уже владелец нескольких антикварных лавок, – Гермиона кивнула, понимая о чем он. – К тому же у меня пробудился интерес ко времени. Гриффиндорка вопросительно подняла брови, а затем нахмурилась. - Твои прадеды изобрели маховик времени, - уточнила она, и, увидев утвердительный кивок, продолжила, - но твой отец занимался уничтожением маховиков по приказу Волдеморта. Теодор грустно улыбнулся и наклонил голову к Гермионе. Вдохнул, чтобы ответить, но так и затаил дыхание. Чуть не подавился и поспешно жадно сглотнул. Запах медовой груши мягко проник в его разум. Опомнился, моргнув несколько раз. Хорошо, что они продолжали идти, а не остановились для разговора. Тео был уверен, что не удержался бы… Смел бы в охапку Гермиону, словно букет ароматных цветов, и вдыхал бы «ноттовское Рождество». - Отец не глуп, - Гермионе показалось, что Теодор нарочно понизил голос, чтобы портреты не подслушивали их разговор, но на самом деле причиной такой перемены был ее запах. Гриффиндорка кивнула, соглашаясь, что любая верность имеет пределы и цену, особенно если ценой назначена семейная реликвия, изобретение которой прославило род Ноттов. - У нас есть в запасе несколько маховиков, но они требуют доработки и совершенствования, – заключил Тео, заставив себя отвернуться в другую сторону. – Мне было бы интересно посвятить время укрощению времени, как бы странно это ни звучало, – Нотт засмеялся, и Гермиона улыбнулась, не решаясь смотреть на него. Ей стало тепло от того, что парень поделился столь значимой информацией. Конечно, он мог позволить себе заниматься чем угодно. Под ним была финансовая подушка размером в несколько хранилищ в Гринготтсе. А вот Гермионе придется поначалу заработать на любимое дело, если она все-таки определится с будущим и захочет работать на себя. - Да, я понимаю. Это очень здорово, когда ты можешь посвятить время своим интересам и не беспокоиться о насущных делах. Они завернули в узкий коридор, который считался необитаемым из-за того, что в нем располагались старые классы. Их путь освещали факелы, которые хоть и находились на приличном расстоянии друг от друга, но все же исполняли свою функцию. Гермиона хотела было сказать, что она пользовалась маховиком времени, но Тео резко схватил ее за руку и увлек к стене, спрятав их между двумя полуколоннами. Гриффиндорка не издала ни звука, лишь вопросительно уставилась на Нотта, запах которого в опасной близости заставил ее оцепенеть, словно запуганного зверька. - Там, - Тео кивнул головой влево. Гермиона выглянула из-за укрытия и увидела целующуюся пару. Светловолосый парень как раз приподнял девушку и усадил ее на подоконник. Гриффиндорка прикрыла рот ладошкой, когда узнала в страстной паре Малфоя и Асторию. Какого черта он с ней? Малфой должен дежурить с Падмой Патил! И как он смеет нарушать школьные правила? Дважды нарушать: как патрулирующий староста и как тот, кто подменил партнера по дежурству! Нотт наблюдал за переменой настроения Гермионы, и на его лице расцветала улыбка. Он был уверен, что Грейнджер покраснела от негодования или побледнела от смущения, но в полутьме не мог этого увидеть. О, в отблеске ее глаз было столько эмоций, он был уверен! Тео тихонько рассмеялся, чем привлек ее внимание. Гермиона вопросительно посмотрела на Нотта, который не сводил с нее глаз. Она намеревалась выйти из укрытия, но парень остановил ее, обхватив рукой за плечи. Они сместились: теперь Тео стоял не перед Гермионой, а за ней, и приобнимал ее, не отпуская от себя. - Не ломай им кайф, Грейнджер! – он наклонился, поставив подбородок на плечо Гермионы. Она впервые услышала из его уст свою фамилию – это было так необычно, что остудило пыл, но Гермиона запротестовала: - Они нарушают правила и не исполняют своих обязанностей, – все же говорила она шепотом, не желая выдавать их присутствия. - Можно подумать, ты никогда не нарушала правил, - Гермиона сжала губы в тонкую линию, понимая, что слизеринец был прав. – Посмотри, какая страсть. Тео наклонился вперед, вынуждая Гермиону сделать то же самое. Он придерживал ее сзади и вместе с ней снова выглянул из-за полуколонны. Драко целовал шею Астории, попутно запустив руку под кофточку. Девушка что-то бормотала и выгибалась ему навстречу. Гермиона смотрела во все глаза, пока Нотт не потянул ее не себя и не заговорил: - Они выбрали друг друга, отбросив весь мир к чертям. Гермиона моргнула пару раз, осознавая, что сложившаяся ситуация не злит ее, а вызывает иного рода чувства: желание испытать нечто подобное и вместе с тем зависть, что этого не случится. Зачем только она развесила уши и слушает Нотта?! Гермиона взяла его за руку, которая мирно покоилась у нее на ключицах, и опустила ее вниз. Но Тео не намеревался отпускать гриффиндорку, он приобнял ее за талию и снова поменялся с ней местами. Теперь Гермиона была прижата к стене и непонимающим взглядом пыталась разглядеть лицо парня в полутьме, чтобы понять, чего он добивается. - Знаешь, однажды ты выбрала меня, - тихим задумчивым голосом проговорил Тео, вспоминая их встречу в Хогсмиде на четвертом курсе. Гермиона стыдливо опустила голову, припоминая тот день, когда она впервые переборщила с выпивкой, а Теодор Нотт вежливо спас ее от приставаний болгар и проводил под двери гостиной Гриффиндора. Она надеялась, что он забыл, поскольку испытывала стыд за свое поведение. Но он все помнил. Неловкость момента застала ее врасплох. Она впервые за всю жизнь не знала, что ответить. - Может, и сейчас выберешь меня? - легкое прикосновение теплой руки к подбородку вынудило поднять голову. - Для чего? – так же шепотом спросила Гермиона. Она воистину не понимала, что происходит. Тео наклонился, и она ощутила мягкое дыхание на своем лице. Теодор смотрел на нее серьезным, слегка напряженным взглядом, теперь Гермиона четко видела блеск его глаз в полутьме. - Для поцелуя, чтобы испытать подобные чувства. Кажется, она перестала дышать и слышать. Она точно ослышалась. Закрыла глаза и хихикнула, полагая, что это ее дурная фантазия. - Знал, что ты будешь согласна, - открыла глаза и утонула в глубокой зелени откровенности. Тео провел рукой по линии подбородка и коснулся щеки, ступил еще ближе, прижимаясь. А в следующее мгновение Гермиона ощутила теплоту его губ на своих. О, этот момент… Прикосновение его губ стало шоком. Она не верила до последнего. Смотрела во все глаза первые несколько секунд, пока Нотт не пошевелил мягкими губами, подтверждая свое намерение. Гермиона понимала, что ее мир рассыпался на кусочки, она сама растворилась и исчезла, когда начала отвечать мягко и несмело. Теперь Теодор невесомо касался ее талии руками, поглаживая и успокаивая, а Гермиона не решалась касаться его. Поначалу поцелуй был легким касанием их губ, но Гермиона сходила с ума. Из-за поступка Тео ей напрочь вышибло все мысли, оставив удивительную пустоту в разуме. Парень слегка наклонил голову и сильнее прильнул к губам гриффиндорки. Она почувствовала влагу и приоткрыла рот, чтобы тихо вздохнуть. Тео воспользовался моментом, провел языком по девичьим губам и углубил поцелуй. Перед таким напором Гермиона не могла устоять. Она закрыла глаза и несмело положила руки на крепкие плечи парня. Она отвечала в такт ему, хотя ее подводили несмелость движений и отсутствие опыта. Нотт разорвал поцелуй и окинул взглядом лицо девушки. Ему хватило доли секунды, чтобы понять, что она не испытывает отвращение, и, пока Гермиона не открыла глаза, он с большей жадностью начал ее целовать. Это было похоже на момент отчаяния. Их внезапная близость подтверждала, что между ними что-то есть, нечто большее, чем просто интерес. Было похоже, что они оба заигрались в вежливость, перешагнув за грань, и теперь испытывают симпатию друг к другу. Спустя всего минуту Гермиона вторила Теодору, подстраивалась под него и смело зарывалась рукой в густую шевелюру темных волос. Парень дышал глубоко и с жадностью атаковал губы гриффиндорки, все еще стараясь не выдать свое истинное желание, что так некомфортно натягивало брюки в области паха. Они услышали шум быстрых шагов, что эхом отдавались от стен коридора, и с чмоком разорвали поцелуй. Губы гриффиндорки пульсировали и горели, словно она только что поцеловала горячий чайник и обожглась. Гермиона коснулась их пальцами, отмечая припухлость, пульсацию и влажность. Кажется, разум потихоньку приходил в чувство. Она посмотрела на Нотта, который уперевшись левой рукой о стену, тяжело дышал, склонив голову. Гермиону накрыло неистовое желание увидеть его лицо, убедиться, что это действительно он, а не черт из табакерки. И Нотт не заставил долго ждать, повернувшись к девушке. Тео облизал губы и улыбнулся, отмечая сладость гриффиндорского вкуса. Гермиона посмотрела на слизеринца и не увидела в его взгляде насмешки. Отняла руку от губ и зачем-то произнесла: - Я пользовалась маховиком времени, - и, не дожидаясь ответа, сорвалась с места, наплевав на то, что может выдать их с Тео убежище. Она бежала по пройденному пути, смаргивая слезы и снова касаясь дрожащих губ пальцами. Она бежала и не знала, что никуда не убежит.