Saint-Martin

— Дазай, я сорвалась — на одном дыхании проговорила девушка, смотря прямо в глаза Осаму.       Его сердце остановилось на долю секунды. Её слова отдавались звоном в ушах и сначала он не мог понять, что она сказала. «Нет, нет, она не могла…» — начинают заполнять мысли мозг юноши, — «Как же так?..Она обещала, она не могла». Однажды он уже наступил на эти грабли, и когда он понял, что сейчас всё повторяется, эта мысль начала съедать его трезвое мышление.       Его начало слегка потряхивать. Взгляд то на Сасаки, то куда-то вбок. Она убрала свою руку, и после добавила: — Осаму, я изменила тебе. Прости.       Её слова словно кинжал, которым она ударила его в эту минуту и полтора года назад.       Далее, пока шатен сидел в шоке, смотря прямо перед собой, она подозвала официанта, который был недалеко и сразу подошёл. Девушка максимально быстро расплатилась и, не ожидая сдачи, вышла из кафе.       Музыка сзади утихает — он её не слышит. В его голове только слова Нобуко, внутри всё болит, ощущение, что его сейчас вывернет наружу. Шатен не может выровнять дыхание, оно сбивается, горло и лёгкие будто сжимают, в голове всё пульсирует, а во рту пересохло.       Просидев так около десяти минут, и более менее отрезвив мысли, Осаму встал, пустым взглядом оглядел заведение, накинул плащ и вышел на улицу.       Город кажется ему ярче во много раз, цвета слишком контрастные, но это всё застилает тонкая пелена на глазах. Из-за неё все кажется расплывчатым и переливается бликами. Прямо перед ним дорога: машины мчатся, ощущение, будто водители со всей силой давят на кнопку сигнала. Люди о чём-то громко говорят, кричат. У него появляется ощущение, что все косятся на него, и что-то говорят в его адрес. Все цвета кажутся более вызывающими, а звуки громкими, это пугает и раздражает. Взгляд всё также пуст, а ноги ватные.       Кое-как дойдя до дома, он минут десять не может найти ключи, ибо руки не слушаются, а мозг и движения заторможены. С горем пополам зайдя домой, юноша скидывает всю одежду по пути в ванную комнату, из карманов вываливается кошелёк и телефон, но он не обращает внимания, и даже не слышит, что его вещи бьются о пол. На нём остаётся лишь слой бинтов и брюки.       Он заходит в ванную, при этом грубым хлопком ладонью по выключателем включив свет, упирается руками в раковину и смотрит на своё лицо около семи минут. Он не узнаёт себя. Он видит этого человека, смотрящего прямо на него, впервые.       Во всей квартире темно, лишь фонари и огни с улицы освещают жилище, да бледная луна бросает свои лучи в окна. Он открывает кран, резкими движениями умывается. Под толщей воды его волосы намокают и обвисают тяжёлыми мокрыми прядями. Юноша промаргивается и трёт глаза тыльной стороной руки. Наконец приходит в себя, идёт на кухню, не задумываясь открывает мини-бар, берёт первую попавшуюся бутылку коньяка и ставит её на стол, затем достает снифтер, лёд — и всё по классике. Выпивает один стакан, второй, после четвёртого он заваливается на кровать и закручивается в огромное одеяло. Туманным взглядом смотрит в окно, далее, слезы –горячие, обжигающие. Они режут щёки, и нет, он не кричит, он не катается по кровати в истерике — он забирается под одеяло с головой и, свернувшись калачиком, тихо трясётся, внутри всё болит. Его подташнивает, а слезы, всё новые и новые оставляют мокрые дорожки на скулах, щеках и подбородке. Мыслей нет никаких.       Пролежав так ещё какое-то время, он высовывает руку из-под одеяла, нащупывает горлышко бутылки, стоявшей на полу, и забирает её под одеяло.       Наркотик — это вещество, которое при попадании в организм замещает одно или несколько из участвующих в метаболизме веществ и вызывает привыкание. Оно отключает мозг, превращает людей в животных, не думающих о последствиях, способных подставить под угрозу свои жизни и жизни других. Они способны доставить столько боли и страданий, что никакой Ад не сравнится с этим. И Дазай отчаянно ненавидит это, ненавидит людей которые связаны с этим, ненависть сжирает изнутри и он не понимает почему так. «Почему она? Почему она не справилась, я же был рядом… Почему она наплевала на все мои старания? Почему у меня забирают всё, что мне дорого?» — эти мысли поглощали и без того затуманенный мозг юноши, и вскоре он вырубился.       Тьма начинает бледнеть, светлые пятна заполняют собою небо, улицы просыпаются, грузные тучи сменяются перьевыми облаками, утреннее солнце начинает подниматься всё выше и рассеивает своими лучами остатки ночи. Солнечные зайчики просачиваются в квартиру, и вскоре, Осаму высовывается из-под одеяла и садится на кровати, пытаясь вспомнить, где находится, и что вообще произошло. Окончательно прийдя в себя он встаёт и идёт в ванную.       Холодный душ пробуждает, и юноша вспоминает, что не ел со вчерашнего дня. Шатен заваривает кофе, готовит яичницу на скорую руку и идёт со всем этим в спальню. Берёт поднос и расставляет завтрак, а затем заваливается на кровать. На часах уже 11:40, но сейчас ему всё равно. Находит свой телефон, который вчера случайно завалился за комод в коридоре, и пишет одному из своих учеников, что на сегодня занятие придётся отменить. Он думает только о том, что хочет поскорее поесть, возвращается, берёт ноутбук и включает какой-то фильм.       Так юноша проводит весь день — валяясь на кровати, смотря бесконечные фильмы и попутно что-то ест, что в холодильнике найдет.       Ближе к вечеру он решает, что надо бы и на свежий воздух выйти: одевается, берёт наушники, ибо как он считает, «музыка лучше всего поднимает настроение и помогает отвлечься».       Дазай прогуливается к набережной. Морской бриз поднимает настроение, далее видит объявление «Морская прогулка на катере» и отправляется прямо туда.       И вот он уже сидит на одном из мест судна и наслаждается видом вечернего города и порта. Белые чайки, гладь воды и вечерняя прохлада расслабляют, и первый раз за день у Осаму более менее нормальное настроение.       Он не чувствует себя хорошо, но и не так разбито как вчерашним вечером.       Вскоре, через несколько часов, он лежит у себя дома на кровати и звонит в доставку еды, и в это время он думает только о том, как скоро приедет его заказ. Поужинав, юноша включает телевизор, но не смотрит его, а залипает в телефон. Таким образом проходит ещё два или три дня. Он отменил занятия у трёх учеников, но совесть его совсем не беспокоила.