Замкнутый круг

Вот уже почти год как она приходила к нему в дом пару раз в месяц. Каждый раз по одному и тому же глупому сценарию. Дежурный телефонный звонок, разговоры ни о чем и предложение встретиться вечером. Иногда она нарушала их негласную договорённость и, когда на душе было особенно тоскливо, звонила первая. Тёплый майский ветер запутался в мягких каштановых кудрях, когда Гермиона Грейнджер неторопливо шагала по узкой мостовой. Сегодня они договорились встретиться сразу у него дома. Девушка решила проветрить голову после тяжёлого рабочего дня, поэтому, аппарировав на окраину Лондона, дальше отправилась пешком. Волшебница остановилась на невысоком мостике, темные воды небольшой речушки стремительным потоком неслись под ее ногами. Она глубоко вдохнула, подставляя лицо теплым лучам весеннего солнца. На душе было легко и спокойно: так бывает только весной, когда природа просыпается, и кажется, что впереди тебя непременно ждет что-то хорошее. Через десять минут Грейнджер повернула на уже такую знакомую ей улицу. Несколько похожих между собой домов, маленький аккуратный забор и садик перед окнами. Могла ли она когда-нибудь представить, что именно в этом тихом, магловском районе найдет долгожданное спокойствие и умиротворение? Постучав в тяжелую дубовую дверь, Гермиона прислонилась к стене. Ожидание в этот раз не было долгим, и уже через пару минут дверь отворилась. На пороге стоял Северус Снейп: тот же застёгнутый на десяток пуговиц сюртук, закрывающий его от всего мира, белоснежные манжеты и пронзительный взгляд черных глаз. — Здравствуй, ты сегодня поздно, — забирая у девушки легкое пальто, заметил зельевар. — Погода замечательная, решила прогуляться. Как прошла твоя встреча с заказчиком? Его удовлетворил получившийся состав? — Да, более чем. Однако я вынужден был слушать долгую тираду о необходимости тщательной проверки составов ввиду большого количества шарлатанов. — Нашел кого проверять, — хмыкнула Грейнджер, проходя в гостиную. На небольшом кофейном столике стояла бутылка дорогого эльфийского вина. Рядом уместилась плоская, деревянная менажница с аккуратными ломтиками сыра и вяленого мяса. Девушка едва сдержала улыбку, за эти десять месяцев Северус прекрасно выучил ее вкусы. — Как твое собрание с инвесторами? — разливая по бокалам вино, спросил мужчина. — Как и всегда, проект встретили с глубоким скептицизмом. Но нам удалось прийти к неким компромиссам. Мы встречаемся в конце месяца и будем обсуждать конечные цифры и задачи. Уф, я не хочу думать о работе, — Гермиона откинулась на спинку высокого кресла и устало прикрыла глаза. — Расскажи мне лучше про исследование, есть подвижки? Северус несколько секунд внимательно изучал ее лицо. Он действительно хорошо узнал волшебницу за это время. По одному лишь выражению лица он понимал, когда Гермиона устала, когда злится, когда ему следует настойчивее спросить ее о случившемся, а когда промолчать. Так и в этот раз, передав ей бокал, он как ни в чем не бывало принялся рассказывать о своем новом эксперименте. Они надолго погрязли в разговорах о свойствах трав и их использовании, обсудили теории создания новых составов и их использование в медицинских целях. Было далеко за полночь, когда Грейнджер зевнула и устало потерла глаза. Тяжелая рабочая неделя и последние совещания сделали свое дело и на посиделки до утра у нее не было сил. — Пойдем, уже поздно, — Северус одним глотком опустошил бокал и протянул ей руку. Знакомая лесенка на второй этаж и тяжелая дверь в спальню. Все как и всегда. Девушка знала, что будет дальше, и низ живота приятно заныл от предвкушения. Медленно подойдя к широкой кровати и приподняв одну ногу, она сняла аккуратную черную туфельку, затем другую. Гермиона слышала тихую поступь его шагов, и в ту секунду, когда горячее дыхание обожгло ее спину, он убрал волосы и поцеловал оголенный участок шеи. Северус одним легким движением расстегнул молнию на черном элегантном платье, оголяя белоснежную кожу. Плотная ткань легко поддалась его натиску и соскользнула с тела волшебницы. Девушка чувствовала его тепло, когда он собственнически прижимал ее к своей груди. Длинные пальцы скользили по ее телу, вызывая волны мурашек, чуть задержались на плоском животике, поднимаясь все выше. Он всегда целовал ее долго и упоительно, покрывая каждый дюйм кожи влажными поцелуями. То легонько, едва касаясь кожи, то настойчиво и жадно, покусывая и оставляя на теле свои метки. Девушка задрожала в его руках и повернулась к нему лицом. Запустив руку в волосы, она притянула зельевара к себе, прижимаясь к нему всем телом. Она любила его поцелуи, такие властные и настойчивые. Сначала его язык скользил по губам, поддразнивая и распаляя, заставляя ее приоткрыть рот навстречу его движениям. А потом настойчиво проникал в рот, сражаясь с ней в неистовой схватке. Она знала все оттенки его поцелуя, легкий привкус вина и пряная горечь темного шоколада. Сводящий с ума коктейль из нежности, похоти и страсти. Северус запустил руку в каштановую гриву и, чуть потянув ее, заставил волшебницу опрокинуть голову назад. Покрывая влажными поцелуями мягкий изгиб шеи, слегка прикусил бешено бьющуюся венку, тут же зализывая место укуса. Легкая волна дрожи пробежала по ее телу, заставляя девушку выгнуться в его руках и прижаться к нему еще сильнее. Доказательство его желания упиралось ей в живот, и, не сдержавшись, она потянулась к его промежности, сжимая твердую плоть сквозь ткань. Зарычав, зельевар чуть толкнул Грейнджер в сторону, заставляя ее с силой впечататься в твердую дубовую столешницу. Только он мог наматывать ее волосы на кулак, при этом действовать аккуратно и осторожно. Так и сейчас, зафиксировав ее голову, Северус с легкой улыбкой вглядывался в затуманенные желанием медовые глаза. Большой палец медленно очертил контур ее пухлых губ, пока девушка не поймала его в свой плен. Чуть прикусив грубую кожу, она неторопливо провела языком по фаланге, не отрывая взгляда от его глаз. Она даже не заметила, как одно невербальное заклинание избавило ее от трусиков и рука зельевара наконец-то опустилась к влажным складочкам. Он знал ее тело лучше, чем кто-либо другой, каждое его движения было отточенным и уверенным, доставая, казалось бы, до самых потаенных струн ее души. Протяжный стон сорвался с ее губ и, откинувшись на холодную поверхность, девушка призывно раздвинула ноги, поощряя эти порывистые движения. Его длинные пальцы наконец-то опустились на клитор и Грейнджер не сдержала еще один сладостный стон. Против воли ее бедра двинулись навстречу его рукам. — Посмотри на меня… — голос Северуса звучал хрипло и обрывисто, еще ни разу за эти месяцы он не просил ее о подобном. — Я хочу, чтобы ты кончила для меня, я хочу видеть твое лицо… Каждое его слово, сказанное бархатным полушёпотом, отдавалось сладостной пульсацией внизу живота. Она тонула в черном омуте его глаз, двигаясь в такт его пальцев. Запах секса, стоны и тяжелое дыхание заполнили полумрак маленькой спальни. Мужчина почувствовал приближающуюся кульминацию и наклонился к ней, прижимаясь грудью к влажной коже. Горячее дыхание опалило ее лицо, когда она услышала тихое, но твердое: — Давай… Мир рассыпался тысячей осколков, и, задрожав, девушка кончила, беспорядочно царапая холодную столешницу. Северус не отрывал взгляда от ее лица, впитывая каждую черточку, каждый судорожный выдох и вдох, и продолжал уверенно двигать пальцами, продлевая ее удовольствие. Легкий, едва ощутимый поцелуй в ключицу, быстро вывел ее из сладкой неги, и Гермиона вновь взглянула в его глаза. Было что-то в их глубине, что заставило ее нервно закусить губу, какая-то неуловимая и неизвестная эмоция. Не давая ей опомниться, он тут же приподнял ее и одним движением руки перевернул на живот. Грейнджер ахнула, когда затвердевшие соски прижались к холодной столешнице и вздрогнула, услышав за спиной лязг пряжки и тихий шорох грубой ткани. Твердый пульсирующий член прижался к ее заднице, оставляя маленькое мокрое пятнышко. Проведя языком вдоль позвонков, Северус добрался до девичьей шеи и с упоением покрыл кожу жадными поцелуями. Тяжелая рука пробралась к груди поглаживая аппетитную окружность и чуть сжимая сосок. Гермиона задыхалась от нахлынувших ощущений, она чувствовала как смазка предательски сочится из все еще припухшей после оргазма промежности. Только он мог разжигать ее внутренний огонь со скоростью света. Она каждый раз плавилась подобно восковой свечи, под натиском его губ. Грубый шлепок опустился на ее задницу, заставляя кожу гореть. Чуть приподняв ее бедра Северус несколько раз провел членом по складочкам, собирая липкую смазку. Первый грубый толчок вырвал хриплый стон из его груди, и тяжелая мужская рука опустилась на поясницу, заставляя волшебницу прогнуть спину. Почти всегда их секс был быстрым и жестким, за редким исключением нежных прелюдий. Но сейчас было иначе, зельевар двигался все быстрее и отрывистее, прижимая к себе ее тело, шепча непристойности и не сдерживая стоны. Он брал ее решительно и отчаянно, будто в последний раз. На бедрах наверняка останутся синяки, но в этот момент Грейнджер мало это волновало, она отдавалась ему целиком, как всегда не думая о завтрашнем дне. Они кончили одновременно, протяжный женский стон утонул в унисон с его хриплым рыком. Северус прижал к себе волшебницу, чувствуя, как дрожит ее тело, и пульсируют мышцы влагалища, стягивая его член в тугое кольцо. Уже много позже, лежа в постели, Северус обнимал ее, играя с каштановым локоном. Обычно они лежали в обнимку некоторое время и засыпали, прижавшись к друг другу. Но неизменно было и то, что просыпались они всегда на разных сторонах кровати. — Ты же знаешь, что ты невероятная, Гермиона? — тихий шепот нарушил сонную тишину и, казалось бы, осязаемо повис в воздухе. — Что? — девушка приподнялась на локтях, непонимающе вглядываясь в его лицо, которое, впрочем, как всегда, не выражало никаких эмоций. — Просто знай это… — скривив тонкие губы в легкой улыбке, Северус откинулся на подушки и прикрыл глаза. *** В комнате было уже светло, когда Гермиона лежала без сна, глядя в окно. Мокрые дождевые дорожки незатейливой змейкой скользили по стеклу, полностью отражая ее внутреннее состояние. Когда все началось? Что послужило спусковым крючком в их странных, не поддающихся никакой логике отношениях? Впервые это произошло спонтанно в один дождливый сентябрьский вечер. На очередном приеме в Министерстве магии, которые девушка терпеть не могла, но должность обязывала присутствовать на каждом из них. Бессмысленные разговоры с начальниками отделов ей быстро наскучили, и девушка неторопливо двинулась по залу, в надежде отыскать укромный уголок и хотя бы несколько минут побыть в одиночестве. Недалеко от выхода, держа в руках бокал вина стоял Северус Снейп. Они иногда пересекались в Министерстве, но дальше дежурных фраз и скромных приветствий никогда не продвигались. В этот раз все получилось иначе, разговор давался обоим на удивление легко и свободно. Они обсудили несколько новых проектов Гермионы и последнее исследование зельевара, тонкая ирония и сарказм оставались его отличительной чертой, но он определенно изменился со школьных времен. — Я думала, вы ненавидите министерские приёмы, профессор, — протянула девушка спустя какое-то время. — Так и есть, к величайшему сожалению не все из них я могу пропустить. Однако, я планирую покинуть этот цирк, — сказал Северус, бросив быстрый взгляд на часы. — Прямо сейчас. Грейнджер растерялась, ей не хотелось оставаться одной и вновь пускаться в бесконечные пустые диалоги с коллегами. — Завидую вам. — Что мешает и вам покинуть данное мероприятие, если оно вам так неинтересно? — Я могу понадобиться мистеру Штиммету, как его правая рука я обязана находиться на подобных мероприятиях, — вздохнула гриффиндорка, делая глоток вина. Северус смотрел на нее долгим и внимательным взглядом, в глубине его антрацитовых глаз поблескивал опасный огонек. — Мисс Грейнджер, я не буду предлагать дважды. Девушка потеряла дар речи, только сейчас заметив протянутую к ней ладонь. Скорее на автомате, чем осознанно она вложила свою маленькую ладошку в его руку. Зельевар, уверенно двигаясь, вывел их из полупустого зала приемов и, забрав одежду, уже через пару минут они стояли на мокрой мостовой. Гермиона рассмеялась в тот момент, искренне и непринужденно, не каждый раз так сбегаешь, да еще и в компании бывшего профессора. — И что дальше? — застегивая пальто, спросила волшебница. — А что вы хотите? Они несколько часов гуляли по спящему городу, бутылка виски была в ту ночь их верным спутником. Чтобы под утро оказаться у порога его дома. А дальше все было слишком быстро. Гермиона не помнила, кто именно был инициатором первого поцелуя. Но невинные и почти целомудренные отпечатки его губ, горели огнем, открывая ее самые потаенные желания… Его сильные руки ласкали податливое женское тело, а мягкие губы покрывали каждый дюйм бархатной кожи поцелуями. Ощущение наполненности сорвало с ее губ протяжный стон, когда зельевар начал двигаться внутри ее тела. Каждый толчок, каждое прикосновение и тихий шепот на ушко уносили ее на вершину блаженства. Гриффиндорская принцесса утонула в ту ночь в его глазах, и не могла выплыть из его пучин уже десять месяцев… Что заставляло ее столько месяцев после каждого его звонка лететь к нему словно мотылёк, тянущийся к свету? Сценарий их встреч был до дури одинаков. Поздний ужин, крепкий алкоголь, разговоры обо всем на свете. Они могли обсудить любую темы: от медицины, музыки и литературы до последних исследований в области трансфигурации и новых законопроектов Министерства. Северус был прекрасным собеседником, когда не рычал на нее, как когда-то в школе, он выслушивал ее мысли и доводы, соглашался или опровергал те или иные умозаключения и практически всегда отвечал на ее вопросы. Они не замечали, как часы пролетали за секунду и уже под утро они всегда оказывались в одной постели. Их секс никогда не был нежным или романтичным. Они боролись за главенство, и Гермиона никогда не выходила из этой борьбы победителем. Она капитулировала из раза в раз под натиском его страсти, стонала в унисон его хриплым рыкам и тонула в омуте его черных глаз. У него была другая женщина. Она узнала об этом случайно, в один из своих визитов увидев в ванной расческу с длинными светлыми волосами. Гермиона не знала, кто она, и не была уверена, что вообще хочет знать. Иногда во время последующих встреч она замечала еще какие-то забытые женские вещи. А перед рождеством увидела его с ней на очередном приеме в Министерстве. Привлекательная, молодая женщина, с пышной копной светло-русых волос. Она была красива и элегантна, строгое вечернее платье прекрасно подчеркивало фигуру, она улыбалась, отвечая на вопросы собеседников, и не отходила от зельевара. На его лице, как всегда, нельзя было прочесть ни единой эмоции, однако когда их глаза встретились, Грейнджер показалось, что он гипнотизировал ее тяжелым взглядом намного дольше обычного. После той встречи они не виделись четыре недели. Гермиона сходила с ума и злилась на себя за подобную реакцию. Но очередной его звонок вернул все на свои места, и встречи продолжились. Она не хотела быть третьей, другой женщиной в его жизни, но она всегда возвращалась к нему. Они никогда не обсуждали свои странные отношения, ни разу, не давая этому явлению никакого названия. Дружеский ужин, наполненный алкоголем и часами разговоров, всегда перетекал в бурный секс, но это оставалось тайной, рассеивающейся с рассветом. У них не было настоящего и не могло быть будущего. Наверное, если бы Гермиону спросили, хочет ли она быть с ним, она бы рассмеялась. Нет, абсолютно точно нет. Никогда у нее не было таких мыслей. Они были слишком разные или слишком похожие, и то, и другое было проблемой. Она абсолютно искренне желала ему счастья с той, которая была в его жизни чаще, чем два раза в месяц. Но продолжала после каждого звонка срываться к нему и тонуть в черном омуте его глаз раз за разом. Гермиона небрежно вытерла мокрую от слез щеку, и поплотнее укрылась теплым одеялом. Северус спал в паре дюймов от нее, чуть посапывая. Слезы продолжали беззвучно катиться по ее щекам, будто повторяя незатейливый узор на оконном стекле. Что-то сегодня неуловимо изменилось, тихий шепот на ушко, горячий взгляд и такие отчаянные прикосновения. В тот самый момент, когда она наблюдала за каплями дождя, она поняла — что это был конец. Финал их странной, но яркой истории. Он больше не позвонит. Она больше не придет. Всему приходит конец, и девушка знала, что и их история когда-нибудь закончится. Она была к этому готова. *** Это утро было до боли похоже на десяток предыдущих. Торопливые сборы, две кружки терпкого кофе и ненавязчивые разговоры. Обычно они, не прощаясь, аппарировали в разные стороны на заднем дворике. Но сегодня она нарушила их очередное негласное правило. — Пока, — прошептала Гермиона, впервые попрощавшись с ним, и аппарировала, так и не услышав в ответ его тихое Пока.

Четыре месяца спустя.

Звонкий цокот каблуков рассек тишину темного коридора. Гермиона только что вышла из конференц-зала, сжимая в руках папку с документами. Последнее собрание прошло успешно и девушка тихонько улыбалась, наслаждаясь своей маленькой победой. Уговорить таких консервативных волшебников — дело непростое, но она справилась. Как и всегда. Нажав кнопку лифта, волшебница ненадолго отвлеклась на бумаги и вздрогнула, когда дверь с тихим лязгом отворилась. А подняв голову, она встретилась с пронзительным взглядом таких родных антрацитовых глаз. — Гермиона, — только он произносил ее имя так, вызывая по спине рой мурашек. И сейчас тело вновь предательски реагировало на близость. — Северус, — мягкая улыбка коснулась ее губ, когда девушка вошла в лифт. Они не виделись четыре месяца. Он так больше и не позвонил. Она так больше и не пришла. — Как твои дела? — чуть помедлив, спросил зельевар. — Все хорошо. Я смогла добиться принятия моего проекта. На следующей неделе начинаем реализацию. — Я в тебе не сомневался. — Как твои дела? На секунду повисло неловкое молчание. — Я уезжаю Гермиона, завтра портал… — Я знаю, — перебила его волшебница, она не хотела, чтобы он пытался объяснить ей мотивы своего решения. Слухи в Министерстве распространялись очень быстро. Еще несколько недель назад она узнала, что он покидает Британию вместе со своей спутницей. Резко дернувшись, лифт остановился, ему пора было уходить. Сделав пару шагов в сторону выхода, зельевар остановился, придержав дверь руками. Несколько долгих секунд она всматривалась в его лицо. Впитывая каждую морщинку, каждых крохотный шрамик, запоминая его черты, которые все равно не сможет забыть. — Прощай, Гермиона. — Прощай, Северус… — ласковая улыбка коснулась ее губ, когда она наконец-то произнесла эту фразу вслух, под тихий лязг закрывающейся двери. Каждый человек приходит в нашу жизнь не просто так. А именно в тот момент, когда он нам необходим. Для чего в ее жизнь так неожиданно ворвался угрюмый зельевар — она не знала. Может быть, ей не хватало умного собеседника и возможности отвлечься от рутинной работы и министерских снобов. Может быть, он возвращал в ней былую уверенность и жажду к жизни после скандального, но столь ожидаемого расставания с Роном. Может быть, он помогал ей отпустить все еще болезненные отголоски войны и удушающий страх ее ночных кошмаров. У Грейнджер не было ответов на эти вопросы, но девушка была уверена в одном. Если бы она вернулась на долгие месяцы назад, то не изменила бы ни единой минуты. Она отдавалась ему без остатка, как и он ей в те редкие часы их странных встреч. Они помогали друг другу, сами того не ведая, и спасали друг друга из раза в раз. Но сейчас их пути расходятся… Пора идти дальше…