Лавандовый бальзам

Баки вспоминает быстро, но вместо с тем - мучительно медленно. Прошло уже почти пол года, за которые они успели оправдать Баки, отсудить ему нехилую компенсацию и месяц пробыть в бегах, после того как Баки рассказал Тони о его родителях. Тот месяц был лучшим - они провели его в Италии, купаясь в море и исследуя исторические места. Баки тогда был немного больше похож на себя - лучился изнутри, с азартом придумывал идеи, что сделать завтра, купил маленькую винодельню (зачем он это сделал, Стив не понимал до тех пор, пока к ним не приехали образцы вина урожая этого года. Да, ни Баки, ни Стив, не пьянели, но это ничуть не мешало им. Тони, когда Баки вручил ему чёртову дюжину бутылок, окончательно их простил). Баки ходит на кулинарные курсы в свободное время от работы в восстановленом ЩИТе, где он тренирует снайперов и временами выезжает со Стивом на миссии. Баки помнит как учил Стива танцевать... ...но не помнит, что после этого случился их первый раз. Баки помнит как Стив облил его кипятком, как Стив зажарил яичницу настолько, что пришлось выкинуть сковородку, и о том, что из-за этого он остался без завтрака. Но он не помнит из-за чего это случилось. Баки нравятся средства для ухода за кожей, и Стив, потакая ему(и своему желанию как можно больше его касаться), постоянно освобождает вечер субботы, чтобы сидеть, намазанным чем-то пахущим клубникой, химически-ярким арбузом или зелёным чаем и вместе с Баки смеяться над идиотским мелодрамами. Иногда они смотрят русские фильмы, и Баки переводит для него(ведь Стив из русского знает мат и ласковое обращение solnysko, но о последнем он не хочет думать) Брок, предавший, а потом спасший себя, а заодно Стива и Баки, жив-здоров, и вполне бодро третирует своих ребят. Стив больше не работает со Страйком. Он работает с командой с шутливым названием "Тако" и отлично знает байку о его источнике. Тако не может заменить ему Страйк, хоть они и профессиональны до того уровня, что Стиву немного тошно. Стив для них - капитан Америка, а не Стив-Здоровяк-Геракл, кем он является для ребят Брока. Лаки, едва не погибший по его вине в трискелионе, все равно улыбается ему при встрече, а ребята из Тако замирают в благоговенном молчании, стоит ему появиться в зоне видимости. Байку о названии он знает от Брока, и именно поэтому помнит. Но Стив не уверен, что что-либо из того что было до стало важно сейчас. Про личную жизнь Брока опять ходят сплетни, и Стив знает, каким из них стоить верить. Баки нравится лаванда. У него есть плед, который по мнению Стива и его художественного зрения больше сиреневый, но Баки утверждает что он лавандовый. Стив соглашается, а потом снова два часа стоит перед мольбертом с недописанным портретом. Он начал писать его ещё до Трискелиона, когда тот, кто был натурщиком, все ещё был самым близким ему человеком. Портрет должен быть написан в редком в исполнении Стива стиле, но он слишком хорошо передает плавный разворот плеч, чу́дную прическу, лёгкий шелковый халат, соскользнувший с плеч, лучи рассветного солнца на коже. Лицо спрятано в тени, взгляд потуплен. Стив не смеет нарушить картину из воспоминаний, не рисует. Поэтому на портрете есть лишь окно и подоконник. И белая фигура. Баки нравится лавандовый чизкейк, и Стив решает нарушить данный самому себе запрет и везёт его в ту кофейню. Баки сталкивается с Броком в проходе между столиками, смело шагая вперед, пока Стив все ещё мнется в дверях. Стив знает что Баки по прежнему уважает Брока, и отвечает на негласный вопрос "можно?" таким же негласным "да". Стив уходит к стойке, чтобы сделать заказ, оставляя Баки с Броком и его пирожными. Смотреть как он их ест невозможно, и Стив позорно сбегает, оправдываясь необходимостью сделать заказ. Возвращаясь, Стив находит их на открытой веранде. У Брока распухшие губы и покраснел нос. Баки, видя Стива, всплескивая руками, начинает что-то говорить о бальзаме для губ, но Стив сам все знает. У Баки есть лавандовый бальзам для губ, а у Брока аллергия на лаванду. Выводы он сделать может. Стив смотрит на них, стараясь не отрываться от своего кофе, лишь бы не отвечать. Баки болтает о чем-то, скованность пропала, и он смотрит на Брока. Стив знает этот взгляд. Когда-то Баки смотрел так на него. Брок чуть зажат, но он улыбается, как раньше улыбался Стиву при встрече - одними глазами. Стив встаёт. Баки вскидывается, и он успокаивает его. - Бак, я Наташе обещал.. Баки смотрит ему в глаза, и у Стива все обмирает: сейчас поймет, что Стив врёт, сейчас! Но Баки не понимает. Он улыбается в ответ на неловкую улыбку Стива и говорит: - Хорошо. Позже десяти не возвращайся, я ненавижу ждать тебя в ночи. Стив, конечно, возвращается. Говорить не хочется, не хочется вообще ничего. Баки, дремавший на диване в гостиной, выходит встретить его, сонный и очаровательный. Стив сглатывает, пытаясь отвлечься от того, как заманчив едва искривленный в улыбке абрис губ Баки. Он уходит в кухню чтобы перекусить, а Баки возвращается в гостиную, где снова засыпает к тому времени, как Стив возвращается из кухни, так ничего и не съев. Стив смотрит на Баки, и ему хочется прижать его к себе и не отпускать. Но Баки похоже выбрал Брока. Стив укрывает его пледом и уходит в комнату, переделанную под студию. Всю ночь он рисует. Он добивает свой любимый невероятно сточеный и потрепаный угольный карандаш, и весь измазывается в угле. Будильник звонит, стоит ему прилечь, и Стив, как по сигналу, вылетает из дома, даже не оставив Баки записку. И вместо пробежки едет на базу. Ему нужно выпустить пар. И по привычке идет в зал к Страйку. В такую рань в зале никого нет, кроме Брока, тоже любящего потренироваться с самого утра. Он почти голый - майка и шорты скрывают слишком мало. Он стоит в какой-то невероятной позе из йоги, кожа блестит от пота - значит, тренируется уже какое-то время. Стив замирает, заворожённый. Не может не замереть - слишком давно он не видел Брока таким. Расслабленным, ярким, взмокшим, разгоряченным. Стив снова сглатывает и уходит. В обед его дёргают на миссию. Вместо планируемых суток они(он и боевая тройка из "тако" для поддержки) проводят там неделю, и когда наконец возвращаются, Стив хочет спать и только спать. У него три перелома левой ключицы, трещины в ребрах и плюсневых костях ноги - пустяки, медик не нужен. Он доезжает домой и сразу понимает: Брок здесь. Его кеды брошены в прихожей, куртка аккуратно повешена на вешалку,из кухни пахнет печёной курицей, и тушеными грибами с картофелем. Баки так не умеет - рецепт, как Брок говорил, был фамильный. Стив скидывает ботинки, оставляет чехол с щитом на тумбочке, и тихо идёт к себе в комнату. Дверь в комнату Баки приоткрыта, оттуда веет чаем со специями и сигаретами. Стив тихо, осторожно заглядывает в комнату, крадя для себя мгновения покоя. Баки спит,положив голову Броку на колени. Брок курит, смотря в телефон. Картина абсолютной идиллии заставляет сердце Стива болеть, ведь в ней нет места ему. Стив думает отойти, когда Брок поднимает голову. Они смотрят на друг друга. А потом Брок аккуратно снимает голову Баки у себя с коленей, и подкладывает под нее подушку. Баки, не просыпаясь, вцепляется ему в руки, а Брок успокаивающе гладит его по голове, шепчет: - Сейчас вернусь. Они уходят в кухню, и тогда Брок хлестко даёт ему по щеке. Стив стоит истуканом и ждёт. Брок припечатывает: - Ты идиот. Стив молчит, ему нечего сказать. Брок включает чайник и говорит: - Садись. Не жрал черт знает сколько, да? Он шуршит, ставит сковородку на плиту, вытаскивает огромную индейку - такой даже два суперсолдата наедятся, и ещё останется. Между делом Брок впихивает ему в руки тарелку с корзиночками из бекона, наполненными яйцами и сыром. Стив стоит, никак не может найти момент, когда надо сесть, неловко ставит тарелку на край стола и смотрит-смотрит-смотрит. Наконец Брок оборачивается, и ставит на стол тарелку с тушеными грибами, картошкой и говорит: - Они без лука-порея, ешь. Помнит! Он помнит, что Стив не ест лук-порей, и готовил, рассчитывая на него. Стива этот факт сражает намертво, и он буквально падает на пол.Брок садится на пол рядом, Стив льнет к нему. Брок обнимает его, теплый и спокойный. - Я мешаю вам, да? - спрашивает Стив. - Идиот. Баки твой любит тебя. Зимним был - вспоминал, каждый раз вспоминал. И сейчас вот. Мучается же - и ты ему ничерта не говоришь. Он тебя ждал, а ты там.. Ты не представляешь, как он тебя любит. - А ты? - А я? Я влип в вас обоих, как муха в мед. Так и живём все трое - как контуженые, нихера не видим и не слышим, но без друг друга - никак. И никто нихера не делает. Стив фыркает ему в шею: - Не выражайся! - А ты заткни! - Стив почти видит как у Брока дьявольски сверкают глаза, и приотпускает его до такой степени, чтобы оказаться напротив его лица. Брок шепчет ему: - Ну что же? Капитан Америка боится? И Стив целует его. Когда Стив наконец приканчивает свой ужин, он почти счастлив. Они с Броком идут на второй этаж, к спальням, и Стив с тоской думает о том, что у него в комнате открыта форточка и там, наверное, адски холодно, когда Брок мимолётно замечает: - Баки будет счастлив - проснулся, а тут ты. Главное, чтобы не задушил случайно - он может. - А правда можно с вами? - неверяще перебивает его Стив. Брок обнимает его, чуть качает из стороны в сторону. - А ты думаешь от нас избавиться? Баки теплый, просыпается мгновенно, но стоит Броку шепнуть: - Свои, спи. Мгновенно возвращается ко сну. Просыпается Стив быстро, почти мгновенно, и успевает спастись от железных - в прямом смысле - объятий Баки. Баки, видимо инстинктивно во сне решивший вцепиться в него, тоже просыпается, и они долго-долго смотрят на друг друга прежде чем Баки спрашивает: - Вернулся? И сам себе отвечает: - Вернулся. Брок? - Брок, - соглашается Стив, понимая что хочет сказать этим Баки. Он просыпается в несусветную рань, где-то в пятом часу. Робкое зимнее солнце не спешит выйти, но ему не мешает темнота. Он уходит к картине, и пишет ее почти с нуля - он пишет две фигуры, гладит кистью очертания лиц, рисует лучи солнца. Спустя много лет картина висит в их гостиной, отбитая почти с кровью у Стива, который много лет хранил ее в кладовке. И Брок, давно уподобившийся Стиву и Баки в их почти бессмертной сущности, спрашивает Стива: - А ты нарисуешь меня? Я хочу попозировать. Баки, хохоча, шутливо спорит с ним, считая себя лучшей моделью чем он. Стив счастлив, и только Баки с Броком никогда не скажут ему, что в тот раз произошло. Но это ничего не изменит.