Рождественская ночь

Наступало Рождество. Парни решили отмечать его у Хана и Джисона. Как только все гости собрались, Ким с небольшим удивление смотрел на этот «состав из парочек». Сынмин немного недовольно оглядывался, мол, «зачем позвали если сами все между собой трахаетесь?». Ну, просто парням его хотелось подразнить.. Но это он знать не должен. Если подвести небольшой итог, то, специально для Мина, «парочки» расселись вразноброс. Минхо сел к Джуёну, а Джисон к Гаону. Самого С Кима усадили в центр. И он, с довольным лицом, прикрыл глаза. — Ты ничего не хочешь нам всем сказать, Минни? — сказал Джисок и немного приобнял Хана. Главное остальным не запутаться кого звать и на кого смотреть. Джисок и Джисон лишь буквой отличаются. С Джуёном и Минхо, почти, такая же ситуация, оба Ли. Ну в принципе Сын пока что не жаловался. — Не-а, мне нечего сказать. — А извиниться? Ты чего? Совсем ахуел! Ты у меня моего бельчонка отнял! — Минхо накинулся на Кима и начал щекотать его. А вот Джуён, оттягивая его за талию, молчал, хоть и был удивлён. — Хо! Да ладно тебе, у всего есть свои плюсы, допустим Квак меня греет, — приобнимая того в ответ, он наблюдал за этой картиной: Мин брыкается и машет руками; почти на нём Минхо, который запустил руки под его футболку; и другой Ли тянул его обратно. — А мог бы греть я! Так не честно, одиночка он, а страдаю я! — Джуён все же оттянул Минхо назад и посадил справа от себя и подальше от Сынмина. Думаю лучше всего было двум Джи, ведь встретились «две мёрзнущие грелочки» и выполняют свои функции, хоть и не для своих парней. Минхо чу-чуть разозлил Кима, но это не помешало провести это Рождество вместе. Покругу сидели парни и играли в бутылочку. Сегодня Ким стал шипером любых пэйренгов, когда был уже немного пьян. За то время Джуён с Джисоном успели так знатно пососаться. Ещё вспомнили Джунхана, когда тот с Баном ходили с ними и в итоге стали хорошими друзьями, приятелями. Потом Ода, Феликса, Уёна с Саном, Ники, Хонджуна, Ёнджуна, Хёнджуна-Джунхана, Хёнджина, Джуниора, Сону, Гониля, Сунёна, Джошуа, Винту, ХаньЮ, снова того самого Ода-Сынмина, Сынквана, Бомгю, какой-то жопой оказавшегося Ли Донука и Ван Ибо, Кихёна, Силонга, Ниджу, Рюджин, Лукаса, The8, Доёна, всех из le ssherafim, Техёна, другого Техёна, Тхэиля, Тхэёна, Тхёна, помянули Джонхёна (хоть и небыли с ним знакомы), Куна, Мунбина, Мунбёль, Хвасу, Чонсу, Чону, JB, I.M-а, I.N-а, Минруи, Шону, ещё раз Сону с Ники, Хечхана, Хысына, Солар, Рена, Джису, Джена, Джисока с Джисоном и из взаимодействия, другого Джисона, Джуёна и другого Джуёна, Джина и другого Джина, Джин-Джина, Джухона, Джено, Джемина, Джея, Джейка, Чеён, Чонхо, Юнги, Чогука, повторили про Хвана и Хана, Вин-Вина, Ян-яна, Йенджи, Марка и другого Марка, Тена, ЦзеЮ, Чана, другого Чана ещё раз, Дино, Чанбина, Лису, Теёна, Намджуна с Чимином, Субина, Чонвона, Вернона, Сонхву, Ёсана и Сана за одно, Хоши, Минхёка, Минхо, Мингю, Минги, Минхао, Вонхо, Юнхо, Юту, Джексона, перефразировали историю Рики и Хисына, малыша Уджи, третий раз Ода, Бэмбэма, и ещё раз Лису, всех Кимов и не Кимов, всех Ли и не Ли, всех Чхве и не Чхве, Квака и Со с О, да и в принципе обсудили всех друзей, себя и мемберов всех групп с которыми они были знакомы и не знакомы. Но всё же игра продолжалась. Знаете.. только Сынмину везло, ведь на него никаким образом не выпадала стрела «счастья». — Крути-верти судьбу! — кричали парни и Ким прокрутил бутылку. Эта самая стрела повернулась на Гаона и Джисона. Два пассива прильнули друг к другу, с затуманенным разумом, Джисон перевернулся к Кваку лицом и обвил его шею ладонями. Облизывая губы, каждый склонился навстречу. Их губы обдавало тихим дыханием с привкусом несильного алкоголя. Размазанный поцелуй чувствовали все, и те кто не участвовал в нём. Тихие, мокрые звуки раздавались от их губ, и пьянили всех сильнее. Языки нежно поглаживали друг друга и чьи-то зубы чуть кусали их. Их парни абсолютно спокойно, даже с страстным интересом наблюдали, как Хан и Джисок запуская руки в мягкие, шелковистые волосы, облизывали губы друг друга и с причмокиваниями отстранялись друг от друга. Этот поцелуй, наполненный каким-то запахом свободы, закончился и Джисон вернулся на место. Гаон вытер губы от слюней друга и начал снова кричать с парнями прежнюю фразу: — Крути-верти судьбу!

—

Время пододвигалось к концу и парни немного подуставшими валялись на полу в гостиной. Джуён с Гаоном и Сынмином, уже собираясь уходить, обнимали хозяев дома и перед глазами проносился весь вечер. Наконец Минхо и Джисон остались одни. Мин подхватил рядом стоящие чудо на руки и, нежно поцеловав его мягкую щёчку, понёс в спальню, на кровать. — Ложись отсыпайся, бельчонок, — Хо положил Джи на кровать и укрыл его. — Угу, хорошо-хорошо, — и он, обнимая подушку, развернулся от Ли. А тот пошёл в зал, прибираться, ведь он сегодня почти не пил, да и все равно надо будет убрать этот кавардак. Напевая что-то себе под нос, он наклонялся и убирал пустые бутылки, «стрелу судьбы», множество бумажек и фантиков от какой-то еды. «Да почему так много ещё? Схуяли они не заканчиваются! Нихуя себе они свиньи..» — мысленно возмущался Мин, чтобы не разбудить своими криками на мусор своего парня. А-то если бы он не спал, то эти вопли услышал бы весь район и те самые друзья, которые устроили у него дома помойку. На самом деле, Джисон не спал и ждал Хо, притворившись спящим. У него был план, Хан хотел провести по-другому эту рождественскую ночь, сегодня ему не хотелось просто спать с Ли в обнимочку... ему хотелось большего. А вот его «жертва», которая пока что ничего не подозревала, прилегла отдохнуть от мучительной уборки. Ханни приподнялся и перевернулся на живот. — Сонни, что такое? Я разбудил? — старший присел и погладил Джи по голове. Нет-нет, не разбудил, просто Ли не знал мысли своего бельчонка, поэтому так и отреагировал. Ведь когда он укладывал это чудо, он выглядело сонным. — Всё хорошо, я тебя даже не слышал, — ненавязчиво отвечал младший и пододвигался к Минхо. Ли гладил его по голове и смотрел за его действиями. Джисон аккуратно перебираясь на старшего сел на его бедра. Он наклонился к его лицу и послышалось тихое «Ханн-», но оно оборвалось. Губы Сонни обхватили чужие и, медленно пробиваясь языком внутрь, Ли становился более податливее. Хан прогнулся в спине и Мин притянул его талию ближе к своей. Хо, задирая кофту любимого, углублял поцелуй сильнее и его руки забродили по телу Джисона, приближаясь к паху. Этот поцелуй возбуждал до боли. Джинсы каждому сильно мешали. И какой-то чёрт заставлял сближать их тела и прижиматься к друг другу. И этого чёрта зовут — Ли Минхо. Он всё сильнее прижимал прижимал тело своего бельчонка и кусал кожу на его шее. Хан упирался ладонями в подушку и вскрикивал от удовольствия и легкой боли. Младший закусывал губу, сильнее прогибался в пояснице и вжимаясь ещё больше в Ли, стонал громче. А тот улыбаясь, пробрался ладонью к застёжке на его джинсах. Расстёгивая и спуская их вместе с боксерами, услышал облегчённый вздох у уха. Хан теперь не чувствовал твёрдую давящую ткань, только нежные ладони парня, который ласкал его и спереди, и сзади. Губы Ли не останавливались и вели дорожку поцелуев от уха до ключицы. По шее младшего проявлялись чуть красноватые засосы и следы от зубов. Джисон же, преодолев себя, обратно сел на бедра Мина. Старший не останавливал стимуляции, а Хан расстёгивая джинсы Ли, смотрел ему в глаза. Завораживающие взгляды друг на друга, укусы чуть ниже ключиц, засосы и всяческие отметины на теле обоих смешались с ритмичными шлепками, громкими вскриками и тихим мурчаньем на ухо. Минхо нравилось, когда Джисон так медленно, но ритмично скакал на его члене. Он не останавливался, хоть и было сложно совладать с собой. Ли поддерживал парня в его наступлениях и держал за талию, помогая двигаться. К каждому подступал оргазм и тяжело дыша, Минхо притянул Хана к себе и грубо поцеловал. Джисон почувствовал чувство заполненности и прильнув к старшему кончил ему на пресс. Хо, выходя из затраханного парня, который свалился рядом, потрепал его волосы. — Этого ты и хотел, бельчонок? — смотря на чудо рядом с собой, он развернул его к себе. — Да, Минни, этого я и хотел..