перед употреблением взболтать

      — А я и не один, — Чонгук покусывал застывшие корочки на губах. — Со мной твоя нянька.       Тэхен почувствовал на себе взгляд и не сдержанно заулыбался. Он даже отсюда, из гостиной, слышал, как на балконе за закрытой дверью Чонгук разговаривал по телефону с Хосоком, для которого десять пропущенных звонков были лимитом, чтобы опуститься до угроз незамедлительно приехать. Чонгук, по непонятной для Тэхена причине, отмечать свой день рождения категорически отказывался.       — Почему ты не празднуешь?       — Разве это не очевидно?       Дверь на балкон угрожающе зазвенела стеклом, когда Чонгук закрыл ее, всем своим видом демонстрируя, что разговор с братом, как и все, что касалось этого дня, ужасно раздражало. А возможно больше всего раздражал себя он сам. Чонгук шумно задышал и поднял глаза кверху, понимая, что Тэхен не собирался сдаваться просто так.       — Обещай не смеяться.       — Клянусь, — Тэхен положил руку на сердце, и, чтобы у Чонгука не осталось сомнений, несколько раз кивнул.       — Если я праздную свой день рождения, обязательно случается что-то плохое.       Тэхен прыснул смехом, но одернул себя, поймав осуждающий взгляд Чонгука.       — Прости, — он виновато улыбнулся. — Тебе не кажется, что это просто совпадение?       — На мое двенадцатилетие отец сообщил, что они с мамой подали на развод. В тринадцать я сломал ключицу, когда пытался прокатиться на подаренном скейте. На четырнадцатилетние мой одноклассник разбил мне нос, потому что… Не важно, — Чонгук зашагал по комнате. — Один раз — совпадение. Но это происходило из года в год.       — Боишься, что и в этом году с тобой случится что-нибудь плохое?       — Боюсь, — Чонгук закивал, останавливаясь возле Тэхена.       — Не случится, — Тэхен улыбнулся.       — Ты не можешь быть в этом уверенным.       — Могу, — Тэхен потянул его за руку и усадил рядом. — Я до конца дня буду рядом, и с тобой ничего не случится. Прекрати хмуриться и позволь сделать тебе подарок.       Из плетеной корзинки, в которую Чонгук уже успел заглянуть, Тэхен достал тонкий кожаный ремешок с маленькими полупрозрачными бусинами. У Чонгука перехватило дыхание, и это не осталось незамеченным. Тэхен без разрешения подхватил его руку и приложил браслет к запястью, примеряясь. Бусины красиво переливались под единственным источником света в комнате, лампы под потолком. Завязывая концы кожаного ремешка на прочный узелок, Тэхен не мог сдержать довольной улыбки. Чонгук не пытался отнять руку и не вздрагивал от неосторожных прикосновений пальцев. Похоже, привыкал. У Тэхена все внутренности затрепетали, когда, подняв к лицу руку, Чонгук стал рассматривать браслет.       Какой же он слабак перед Чонгуком, и какое же счастье, что сам Чонгук этого не знал! Если бы он только мог хоть на миг заглянуть к Тэхену в мысли, то никогда бы в жизни не позволил просто так к себе прикасаться. Может, и хорошо, что Чонгук не был оборотнем, ведь у них все мысли на виду друг друга. Никаких тайн и секретов. Подумал о чем-то, а уже через пару часов каждый оборотень связанный с тобой родственными узами будет знать все, что творилось в твоей голове. Стыдоба какая была, если бы и до Чонгука дошли все эти мысли. Конечно, лично ничего услышать он не мог, но кто-нибудь обязательно ему рассказал. Тэхена вдруг одолел настоящий ужас, а позвонки лизнул холодок. Подождите-ка, а что мешало братьям сделать это, когда Тэхен познакомит Чонгука с семьей?       — Спасибо, — тихо произнес Чонгук, одним словом рассеивая все его мысли.       — Это лунный камень, — пользуясь положением, Тэхен поднял ладонь Чонгука и огладил пальцами бусины на браслете. — Существует легенда, — он задумчиво скользнул касанием вдоль бусин к запястью.       Знал бы Чонгук, как Тэхену тяжело было себя сдерживать.       — О лунном камне? — Чонгук следил взглядом за тем, как пальцы Тэхена вырисовывали на запястье узоры.       — Да, — отозвался Тэхен, сглотнув тяжелый ком в горле.       Он мог бы коснуться этого запястья губами и оставить на нем осторожный поцелуй, или совсем безумно языком пройти путь вдоль пульсирующей венки от запястья прямо к сердцу. Тэхен столько мог сделать, если бы ему позволили. Он бы даже взволнованное сердце Чонгука зацеловал. Припечатал бы своими губами, как клеймом, чтобы все вокруг знали, что человечек принадлежал волку.       — Волки выбирают одну пару на всю жизнь. По легенде, когда один из волков в паре умирает, сердце второго от тоски превращается в камень, — Тэхен указал подбородком на руку Чонгука.       — И какое тогда значение у такого браслета?       Тэхен поймал его взгляд. Мог ли он сказать Чонгуку правду? Безусловно он наверняка и сам догадывался о том, что это не простой подарок.       — Абсолютно никакого.       — Ты мне даришь браслет, у которого нет никакого значения?       — Ага. Это безделушка.       — Безделушка? — глухо повторил за ним Чонгук.       На долю секунды в его глазах мелькнуло замешательство. Может, не стоило говорить так пренебрежительно? Чонгук чувствовал, что здесь было что-то не так. С чего бы Тэхену вдруг дарить обычную безделушку после рассказанной легенды? Тэхен виновато отвел взгляд. Врал он лишь для того, чтобы уберечь его спокойствие.       Отвлек Чонгука мобильный телефон. С тяжелым вздохом он посмотрел на сообщение, открывшееся на экране.       — Кто пишет? — Тэхен не пытался нарушить личных границ и без приглашения в телефон не заглядывал.       — Это Хосок, — Чонгук раздраженно покусывал изнутри щеку. — Хочет завтра приехать со своей подружкой.       — А ты этого не хочешь? — в ответ Чонгук усиленно замотал головой. — Хорошо. Тогда давай сбежим? — Тэхен улыбнулся.       — Сбежим?       Чонгук с непониманием и тенью испуга уставился на Тэхена, будто он только что рассказал ребенку, что никакого волшебства не существовало и подарки на Рождество покупали только родители.       — После ритуала, — довольная улыбка Тэхена стала еще шире. — Соберем вещи и уедем.       — Куда? — Чонгук прикусил губу, продолжая пальцами взволнованно теребить браслет на запястье.       Чонгук не сказал «нет». От восторга Тэхен едва сдержал себя и не бросился на него с объятиями. Человечек такой непредсказуемый. Одним своим взглядом брал и переворачивал весь мир Тэхена. Он готов был простить Чонгуку абсолютно все. И слова про «псину», и недружелюбие, и желание, чтобы Тэхен испарился из соседней квартиры. Конечно, Чонгук об этом вслух не говорил, а Тэхен мысли читать не умел, но обладал хорошей интуицией. Не сложно было по выражению лица Чонгука догадаться, о чем он думал и в первую встречу, и в первую бессонную ночь. Из вредности хотелось Чонгука подначить тем, что он слишком быстро переступил через свою неприязнь к Тэхену.       Предназначение крепко связывало их. Коснись Тэхен сейчас Чонгука, то он бы даже не отстранился. Принял бы это прикосновение, как само собой разумеющуюся вещь. Потому что собственный разум теперь нашептывал, что они друг другу больше не чужие. Тэхен знал об этом не понаслышке. И его разум поступал с ним так же. Только ему принять это было легче. Волк сказал: «Мой человечек». А Тэхен с ним согласился. Чонгук — их человечек.       — Разве важно куда? Ты же не хочешь проводить время с Хосоком и его подружкой, вот я и предлагаю от них сбежать.       Важно ведь не куда, а с кем. Вот, что Тэхен должен был сказать, но сказал то, что Чонгук смог бы принять без лишних вопросов. Он хотел познакомить Чонгука со своей семьей, но предполагал, что это произойдет позже, когда связь между ними окрепнет. Хотя кого Тэхен пытался обмануть? Себя точно не получилось бы. Тэхен просто не хотел, чтобы перед бабушкой Чонгук был отстраненным. Она ведь будет переживать. Вдруг ее внука не приняли как пару? Хоть это было и невозможно, но кто же до конца знал и понимал человечков? Точно не волки. Ведь у них все было гораздо проще.       — Ладно, — сдался Тэхен. — Поедем ко мне домой.       — Домой? Но разве… — Чонгук мазнул взглядом по комнате.       — Квартиру пришлось купить, чтобы быть ближе к тебе, а мой настоящий дом за чертой города. Поближе к лесу Доксан…       Договорить Тэхен не смог, когда осознал, что выдал то, о чем не собирался рассказывать в ближайшее время. Ну кто еще был способен купить квартиру, чтобы быть рядом с другим человеком? А теперь попробуй докажи, что ты не следил специально. Только Чонгука, похоже, это не смутило, и волнение вызвала совсем другая вещь.       — Ты настолько богатый?       — Богатый не я, но у моей семьи есть деньги, — Тэхен кивнул и сощурился. — Что, теперь ты уже не жалеешь, что судьба нас связала?       — А я разве говорил о том, что жалею? — уголок губ Чонгука поднялся в усмешке.       Жаль, что Чонгук не мог видеть своего лица в этот момент. Прищур глаз, колкая усмешка, растрепанные ветром волосы, и яркий алый румянец. Тэхен готов был поспорить, кто и чью жизнь перевернул с ног на голову.       — Поедем? — Тэхен оторопело повторил свое предложение.       Нельзя было поддаваться наваждению. Кто же знал, вдруг ему не удастся сдержаться, и он набросится на Чонгука, словно оголодавший зверь.       — Давай как-нибудь в другой раз, — Чонгук отвел взгляд.       — Хорошо.       Настаивать Тэхен не собирался. Может оно было и к лучшему? У них впереди еще достаточно времени, чтобы узнать друг друга получше.       — Хорошо, — повторил за ним Чонгук и сделал глубокий вдох. — Осталась одна минута до полуночи, — он бросил взгляд на электронные часы на одной из полок шкафа. — Что… что должно произойти? Я ведь не знаю, как проходит ритуал и… Я что-то должен почувствовать?       Каждое его движение сквозило растерянностью и волнением. Он раз за разом пытался найти беспокойным рукам занятие, но все равно возвращался к бусинам.       — Сложно объяснить, — Тэхен пожал плечами.       В отличие от Чонгука он не испытывал ни грамма волнения. Да и чего ему было бояться? Столетиями все волки проходили через это.       — Твои глаза опять сменили цвет. Ты… ты что-нибудь уже чувствуешь?       Он наклонился ближе и заглянул в глаза Тэхену.       — Только то, что безумно хочу тебя поцеловать, — бездумно выпалил Тэхен.       Его сложно было в чем-то винить. Он сам себе был не подвластен, когда Чонгук находился настолько близко. До губ человечка не больше двадцати сантиметров. Ему и секунды было бы достаточно, чтобы получить желанный поцелуй.       — Это волчье?       До Тэхен не сразу дошло, что эти самые губы что-то говорили.       — А? — глухо переспросил он.       — Поцелуй… Это волчье желание?       — Это человеческое, — Тэхен улыбнулся.       Щеки Чонгука вспыхнули. Казалось, что до этой самой секунды он по-настоящему не понимал, как влиял на Тэхена. Да и вообще все, что между ними происходило, было сном. Наверно, для Чонгука даже сущим кошмаром. Человечек еще хорошо держался. Стойко.       — Уже одна минута первого, — шепотом, будто это было тайной, произнес Чонгук. — Теперь мне полные двадцать пять, а ничего не произошло. Может, ты ошибся, и я не твоя пара? — немного растерянно добавил он.       — Ты — моя пара, — твердо ответил Тэхен.       Принимая позу лотоса, Чонгук оперся локтями о свои ноги и опять уставился на Тэхена. На этот раз в его взгляде читалось разочарование. Он приоткрыл рот, чтобы с серьезным выражением лица о чем-то заявить Тэхену, который успел повторить его же позу, как вдруг глаза Чонгука испуганно распахнулись.       — О Боже, — прошептал он. — Что это такое?       — М? Ты все-таки что-то почувствовал? — в голосе Тэхена послышался смешок.       — Спина… моя спина горит, — Чонгук выпрямился и, подвинувшись к Тэхену ближе, повернулся спиной.       Вот так доверчиво подставлял спину? Тэхен оторопело заморгал, но все же с толикой сомнения потянулся к краю рубашки и поднял кверху вместе с футболкой. Взгляду предстали напряженные лопатки. Чонгук не был тощим и крепкие мышцы легко угадывались под кожей. На лопатках и у основания шеи, на том же самом месте, где и у него самого, Тэхен сосчитал россыпь родинок. Выглядело так, будто кто-то намеренно оставил их только там. Было бы наглостью с его стороны воспользоваться своим положением и прикоснуться к местечку у основания шеи?       Волк его мысли встретил воодушевленно. Маленький огонек, который теплился в груди, начал растекаться по венам пламенем. Волк просился наружу к своему человечку.       — О нет, нет, — зашептал Тэхен.       Нельзя было его выпускать. Только не в эту минуту, когда на его глазах судьба ставила на Чонгуке свою печать. Этот момент должен принадлежать только Тэхену.       Жалобное причитание Тэхена Чонгук воспринял по-своему.       — Что происходит, Тэхен? — взволнованно произнес Чонгук и завертел головой, пытаясь рассмотреть что-нибудь на своей спине.       — У тебя растет хвост, — поджав губы с серьезным выражением лица сказал Тэхен.       — Х-хвост? Я что, превращаюсь в волка?       Чонгук вновь бросил на него через плечо испуганный взгляд.       — Нет, — Тэхен качнул головой, с трудом сдерживая улыбку. — В собаку.       — Какую собаку?       — Я не знаю, — задумчиво ответил Тэхен. — Точно кто-то крупный. Возможно это овчарка, а может и лабрадор. До конца я не уверен, потому что плохо разбираюсь в породах.       Чонгук замер. Конечно, он не мог за такое короткое время забыть слова, которые говорил Чимину. Тэхен завалился на спину и громко рассмеялся.       — Ты надо мной издеваешься, да?       В Тэхена метнулся злобный прищур темных глаз. А его это только сильнее раззадорило.       — Ну почему сразу издеваюсь? — он улыбнулся, поднимаясь. — Ладно, разве только самую малость. Ты же себя не видишь со стороны, — Тэхен подвинулся ближе, всматриваясь в глаза Чонгука. — Ты очень милый, когда напуган. В обличии волка ты меня больше не боишься, поэтому не вини меня за такую маленькую шалость. Я не мог упустить еще один шанс увидеть тебя напуганным.       Если Чонгука и смутили слова Тэхена, виду он не подал. Поджав губы, Чонгук без прежней растерянности, спросил:       — Что с моей спиной?       — Это всего лишь… татуировка.       — Татуировка? — переспросил он, в несколько секунд утратив всякую уверенность. — Опять издеваешься?       — Нет, — Тэхен положил руки на его плечи и развернул к себе спиной. — Здесь, — не поднимая рубашки, он коснулся местечка с левой стороны под лопаткой. — Появилась татуировка с древним писанием, в котором говорится…       — Говорится что? — нетерпеливо поторопил Чонгук.       — Говорится, что человечек обрел своего волка.       — Кто? — Чонгук повернулся к нему и взволнованно скользнул языком по губам.       — Ты, — сказал Тэхен, не сводя глаз с его губ. — Ты, Чонгук, клеймен мною, а я — тобой.       Тэхен слышал, как с каждым взглядом в его сторону надрывно билось чужое сердце. Бабушка наверняка расстроится, когда узнает, до чего он довел своего человечка.       Забитый вещами рюкзак на заднем сидении вызывал у Тэхена улыбку. Чонгук собирал вещи быстро, наверняка, бросал в свой рюкзак первое, что попадалось под руку. Он с трудом смог разжать пальцы от волнения, когда Тэхен пытался забрать рюкзак у него с коленей, чтобы Чонгук мог расположиться с удобством. Правда, об удобстве, как и о спокойствии, не могло идти и речи. Всю дорогу Чонгук сидел с прямой спиной, не сводя напряженного взгляда с дороги.       Когда за окном вместо построек замелькал лес Тэхен тоже почувствовал волнение. Чонгука обязательно примут в его семье. Ничего другого Тэхен не ждал ни от бабушки, ни от братьев с сестрами. Его больше волновало то, сможет ли Чонгук принять? Одно дело, когда перед тобой волк, а другое — целая стая.       — Не могу поверить, что я так просто согласился, — надрывно произнес Чонгук, сжимая ладонями свои колени.       Его слова Тэхен встретил улыбкой. Потом он обязательно признается, что дело было вовсе не в Чонгуке, а в том, что теперь волчий дар убеждения действовал на него чуточку сильнее. Так, что у Чонгука просто не было ни одного шанса на повторное предложение Тэхена ответить «нет».