Его хрустальные слёзы

—

      Минхо ужасный интроверт.       Как бы он хотел существовать один в мире, сидеть в своей комнате и читать какие-нибудь книги про социальные и психологические проблемы, ну или, частично, чуть-чуть романтику. Только от этого его боязни не исчезнут и не убегут, как он при виде кого-то, кто хочет его обнять и познакомиться. «Чего же я боюсь? Почему это так сложно — доверять людям?» — иногда, конечно Мин так думал, но в итоге не получалось ничего разумного.       Даже простое рукопожатие, или что-то в этом роде, становилось для него ужасным, отвратительным и страшным. Время от времени всё становилось хуже, и только Хёнджин спокойно относился к таким боязням Ли, ведь только он и знал. Оба не сильно любили прикосновения и могли часами обсуждать разные ситуации на эту тему. Они дружили примерно года два и, в принципе, не знали забот.       Только вот Хвану пришлось отъехать ненадолго, буквально на месяц. И оставить Минхо одного среди общества. Честно, первая неделя прошла жутко и очень плохо. Он ходил один и не разговаривал ни с кем, только переписывался с Хёном и был вялым на вид. За это время его просили сыграть в сценке, но тот естественно отказался. Всё слишком сложно там. Ладно бы побыть сценаристом, намного легче, посидишь расскажешь что и как, и уйдёшь.       Дальше же, всё пошло наперекосяк и начались полугодовые контрольные, ещё какая-то фигня по типу подготовки к ЕГЭ и нечто под названием «индивидуальный проект», или как там его. Не очень живётся в старшей школе, по крайней мере, так считал сам Ли.       Мин уже не выдерживал и начинал переживать по мелочам. Ледяные руки, головокружение и мучительная бессонница преследовали его везде. Небольшая слабость и круги под глазами играли с ним злую шутку и не давали спокойно жить или, хотя бы, нормально функционировать. Ещё и давящие люди в округе, как и физически, так и морально. Это выводило, слёзы лились и мешали дыханию, к горлу подступали все высказанные и не высказанные речи, но наружу не вырывались. Хвану было бесполезно говорить о состоянии, ведь тот правда ни чем не поможет. Ли ничего не оставалось, как оставить всё как есть и жить дальше.       А Хану жилось спокойно и беззаботно. Он уже всё выучил и полугодовые, которые уже написаны, оказались лёгкими. Он был в девятом классе, готовился ОГЭ и просто ждал его прихода. Сам по себе он весёлый, не сильно высокий и с чуть детскими чертами лица, которые очаровывали всех. Мягкие щёчки были как бы небольшим оружием, ведь они были правда прекрасны.       Он был знаком с Минхо, они были как просто... приятели? Их классы когда-то делали совместную работу, и они познакомились, постепенно срабатываясь вместе.       У Минхо сдавали нервы и появлялась дрожь в теле. Неконтролируемые слёзы и холод ничем нельзя объяснить. Хотелось просто накричать на всех и уйти в одиночество. В голове творилось что-то непонятное, будто он снова вернулся в детство, когда его заставляли ходить куда-то, где людно. Правда, сердце сжимается и стучит всё сильнее, а дыхание учащается. Это как приступ, только не знаю какой... болезни?       Такой приступ случился в школе, на ёбанной математике. Мину пришлось стать у окна, чтобы подышать воздухом. Ну а вдруг поможет?       — Мм, сука… — ругательство само вылезает наружу, и, потирая глаза, он отвернулся к окну. Смотря куда-то вниз, ему становилось всё больше не по себе. Глаза предательски наполнялись слезами, и Хо хмурился всё больше.       Непонятные и смешанные чувства его к хорошему не приведут. Слёзы скатывались по щекам и хотелось кричать, только вот не на кого. Он присел на подоконник и, отклонясь назад, докоснулся затылком до стекла.       — Агх… — глубоко дыша и прикрывая глаза, он жалеет о проведённых здесь минутах, ведь математика не очень легко давалась ему. Но он не может пойти туда в таком виде.       Джисон шёл с урока, их отпустили почти на двадцать минут раньше, чем заканчивается урок. Спокойно идя по коридору, он думал где бы ему найти местечко, чтобы переждать время до звонка. Он вышел из-за угла и обернувшись, увидел Минхо. Джи подошёл к нему, но тот сидел всё так же.       — Минхо… У вас всё хорошо? Вам помочь чем-нибудь? — Хан поставил свой портфель на пол и ждал ответа старшего.       — Нет, всё хуёво, Джинни. Кажись, я сдохну, — тихо отвечал он, думая что перед ним Хёнджин, хотя было бы глупо считать, что он здесь. А Джисон не слыша, нежное обращение к другому, сам также отвечал.       — Почему же так? Может чем-то помочь смогу?       Не смотря на то, что Ли не любитель прикосновений, сейчас бы с радостью кинулся Хвану на шею. Это как-то странно, но всё же правда хотелось.       — Просто обними меня, — вставая, но не открывая глаза, он зажмурился, и лёгкая дрожь коснулась тела Хана. Младший прижал Хо к себе и тихо сказад: «Всё хорошо, Минхо». Это было так с теплотой, которую не получал Мин до того, как коснулся крепкого, но нежного тела. Но быстро поддаваясь назад, Ли распахнул глаза.       — Джисон? — с удивлением и неожиданностью он бегал глазами по телу напротив.       — Да, я… Могу ещё чем-нибудь помочь? — Хан с беспокойством смотрел на старшего.       Сейчас Ли выглядел очень непривычно: хрустальные слёзы скатывались по щекам, заплаканные глаза, красный нос и небольшая растерянность придавали ему вид маленького ребёнка, который хочет чего-то, правда не знает чего.       — Ты меня сейчас обнимал? — Мин в замешательстве смотрел на Джисона.       — Да, я обнимал вас. Вы сами просили, — всё с тем же беспокойством, отвечал младший.       Тот промолчал и недоверчиво протянул руку к Джисоновой груди.       — Что же тебя останавливает, Ли Минхо? — он сам себе шептал под нос. Но всё же коснулся мягкой ткани, будто чувствуя кожу под ней, он провёл по ней за спину, снова обнимая тёплое тело. Минхо чувствует что-то невероятное и непонятное. Он не думал что это так приятно, когда тебя обнимают так трепетно и нежно.       А Джи всё продолжил шептать: «всё хорошо, Минхо», и сам закрывая глаза, уткнулся носом в шею старшего. Хо запускает руку в волосы на макушке Сона, которые так легко и приятно окутывают ладонь. Вот что называется «объятия». Джисон отстранился от Ли и смотря ему в глаза спросил:       — Всё хорошо?       — Да, Ханни. Но я хочу узнать, что такое поцелуй, — Минхо правда было интересно, он не думал, что прикосновения какого-то Хан Джисона могут изменить всё.       — Минхо, вы хотите, чтобы я вас поцеловал? — с небольшим недоумением спрашивал младший.       — Да, Сонни, именно так, — притягивая к себе Джисона, Ли соединил свои и губы Хана в нежном и лёгком «чмоке». Но хотелось чуть больше, и Мин снова прикоснулся к чужим губам. Чувствовать вкус чужих губ так… поразительно? Или невероятно? Такие мягкие, нежные и ласковый язык, который, неуверенно пробивается в рот. Руки прижимали тело напротив ближе, чтобы чувствовать буквально всё: дыхание, сердцебиение и аккуратно вздымающиюся грудь.       — Минхо… Вы украли мой первый поцелуй, — Джисон в небольшом замешательстве смотрел на старшего.       — Ты мой тоже… — выдохнул Ли и посмотрел прямо в глаза напротив, правда ничего не говоря, и ничего не делая. Это так и останется между ними. Немного неловко и боязливо, но всё же так и останется этот тихий поцелуй на губах, и это крепкое тело напротив, что трепетно обнимает, и розовые, вкусные губы, что шепчат: «всё хорошо, Минхо».