Стесняшкинс

До первых экзаменов еще больше года, а восьмиклассников уже запугивают предстоящей аттестацией. Таня вздохнула и, слушая вполуха строгие высказывания математички о важности подготовки к экзаменам, перевела взгляд в окно. Первый снег за стеклом куда интереснее. После выпуска Антона новая школа окончательно растеряла в глазах Тани свои радужные краски. Не место красит человека, а человек место — теперь Таня готова чокаться пивом исключительно под этот тост. Оказывается, новая школа ей так сильно нравилась не из-за своих порядков, а из-за ее высокого зеленоглазого обитателя. Кто бы мог подумать, м-м-м-м. Но вот уже больше трех лет Шастун учится в медицинском вузе, все свое время посвящая учебе. И Таня в этой школе совсем одна. Нет, конечно, у нее есть подруги, есть, с кем посмеяться, пойти вместе пешком домой, сходить погулять. Но все же они — не Антон. В редкие периоды свободного времени Шастуна они, конечно, встречались и гуляли, но эти встречи были в лучшем случае раз в неделю, а ближе к концу семестра — и того реже. Тане было мало этих встреч. В остальное время она скучала по Антону и теребила кулон в виде правого крыла ангела, подвеску с которым парень подарил ей на день рождения. Сам Шастун носил такую же, только с левым крылом. Прозвенел долгожданный звонок, оповещая, что последний для Таниного восьмого «Б» класса урок подошел к концу. Одноклассники повеселели, оживились и, громко переговариваясь, засобирались было домой. Но уйти вовремя им сегодня не судьба. — Ребята, — в кабинет зашел классный руководитель Станислав Владимирович. — Задержитесь, пожалуйста, мне нужно сделать объявление. Математичка собрала свои ведомости и методички и, кивнув по дороге Шеминову, покинула кабинет, плотно прикрыв за собой дверь. — Ребята, Лилита Геннадьевна, как вы уже догадались, уходит в декрет. Класс хмыкнул: еще бы они не догадались. С 1 сентября, когда она только начала вести у них химию, она уже ходила с довольно округлым животом и поддерживала себя рукой за спину. — Поэтому, — продолжил Шеминов, — у нас с вами будут перестановки в расписании. Все уроки химии у вас переносятся на субботу, а вместо них, чтобы не было окон, перенесут субботнюю физ-ру и ОБЖ. Класс разочарованно вздохнул. В субботу отношение к учебе было несколько проще, чем в будние дни. По субботам в школе не было директора и завучей, а в расписании стояли уроки типа физ-ры и ОБЖ, которые можно было периодически прогуливать, ссылаясь на недомогание. Учителя физ-ры и ОБЖ, конечно, ворчали, но в целом им самим нравилась немногочисленная и спокойная обстановка на уроках, поэтому они не жаловались. — А самое главное, — Шеминов повысил голос, чтобы перекричать гул недовольства, — вести химию будет директор. Вот тут-то в классе наступила идеальная тишина, какой не бывает даже на уроках. Восьмиклассники осознали свое положение. Арсений Сергеевич, конечно, няша, но те, у кого он замещал учителей химии или биологии, рассказывали, что как учитель он весьма строг: на каждом уроке минимум 10 человек вызывает к доске, гоняет по всему материалу, часто проводит самостоятельные. — Теперь так будет всегда? — робко поинтересовался Влад Бандурко с первой парты. — По крайней мере, до Нового года, — «обрадовал» Станислав Владимирович своих подопечных. — Мы с сентября никак не можем найти учителя. Так что готовьтесь хорошо, учите параграфы. Арсений Сергеевич любит проверять знания у доски. Не смотрите, что он такой добрый и понимающий директор, как учитель он весьма требователен. «Мы наслышаны», — подумал каждый из ребят, но резкий порыв воющего ветра за окном заглушил напряженный групповой вздох в классе.

***

Весь вечер пятницы Таня усиленно учила химию. Как-то так получилось, что с начала года она особо не заморачивалась: химичка добрая, если она и вызывала кого-то к доске, то буквально сама диктовала решение задачи или уравнения, так что человеку оставалось только записать правильный ответ, усердно скрипя мелом, после чего получить свою ни капельки не заслуженную пятерку. Вряд ли стоит ожидать такой же щедрости от Попова. Стрелки часов неумолимо отсчитывали время до первого урока, а у Тани все прочитанное за сегодня смешалось в кашу. Она честно пыталась отвечать на вопросы в конце параграфов, но параграфов для изучения оставалось слишком много, а вопросы требовали усердного и внимательного чтения. Боже, зачем она забивала на химию почти полгода? Освоить половину учебника за вечер нереально! Смартфон провибрировал, уведомляя о пришедшем в Телеграм сообщении. Ну, если честно, для Тани этот сигнал означал, что у Антона закончились пары, он пришел домой и теперь захотел пообщаться. С огромной радостью девочка отложила уже ставший ненавистным учебник и схватилась за девайс с еще горящим экраном. Антон Шастун: Фух… Только пришел. Как ты?

Я: Плохо 😭

Антон Шастун: Че так?

Я: Химия 😭

Антон Шастун: Что «химия»?

Я: У нас училка в декрет ушла. Замещать будет директор 😭😱

Антон Шастун: Ааа, да, я знаю) Последнее сообщение изрядно удивило Таню. Арсений Сергеевич что, делится с племянником такими скучными подробностями своей жизни, что на работе будет у каких-то сопляков вести уроки химии? А Антону эта информация на кой? Бред. А что за скобочка в конце сообщения? Это Антон так лыбится, засранец?

Я: И ничего смешного ((

Антон Шастун: Я разве смеялся?

Я: | Антон Шастун: | Ааа, да, я знаю) Скобочка ((

Антон Шастун: Это не смех, это вместо знака препинания. А в чем проблема с заменой учителя?

Я: Говорят, он требовательный ((

Антон Шастун: Расслабься) Нормально все будет) Таню немного раздражало такое обесценивание ее проблемы, но она решила просто забить. Ну не ругаться же с Антоном из-за такой глупости? К тому же нет ни времени, ни сил на выяснение отношений — половина учебника еще не проштудирована. После короткой переписки о делах Антона в универе Таня извинилась и, объяснив, что ей правда нужно учиться, свернула беседу. На следующий день она проснулась в 5 утра. Без будильника, без необходимости и без настроения. Зато с желанием прогулять. Или притвориться больной. Или умереть. Только бы не ходить на эту долбанную химию. Сна не было ни в одном глазу. Таня схватилась за смартфон и поотвечала на накопившиеся за ночь сообщения от одноклассников. Все были примерно в одинаковом напуганном состоянии, и все вчера впервые открыли учебник химии, ужаснувшись его содержимому. Вздохнув, девочка встала, снова почитала учебник и пролистала конспекты уроков, после чего собралась и отправилась в школу.

***

В школе был аншлаг. Обычно по субботам людей гораздо меньше: у младших классов нет уроков, старшие приходят значительно позже — у них по субботам не уроки, а консультации и дополнительные занятия перед выпускными экзаменами, а у 7-9 классов в расписании только физ-ра, ОБЖ и география, которые те бессовестно прогуливают. Но сегодня как будто половина школы пришла и столпилась именно у кабинета химии. Таня протиснулась сквозь толпу к одноклассникам. Коротко поприветствовав всех и перекинувшись парой слов, она выяснила, что в расписании у четырех разных классов стоит химия в одном и том же кабинете. И ладно бы у четырех восьмых, но нет — у разновозрастных. И преподаватель везде Попов. И так два урока подряд. Кажется, намечается что-то интересное. Таня размечталась, что из-за бардака в расписании им придется всем ютиться в одном кабинете и тогда их будет ожидать какая-нибудь самая общая для всех классов лекция, а не выходы к доске и решение задач. За три минуты до звонка явился и сам Арсений Сергеевич. — Ребята, внимание, — директор свернул ладони у рта в широкую трубку на манер мегафона, — одиннадцатый «А» остается со мной здесь, девятый «Б» идет в 308-й кабинет, девятый «В» — в 206-й, а восьмой «Б» — в 114-й. Поторопитесь. — Он еще раз повторил номера кабинетов. — Там вас будут ждать ваши преподаватели. Хорошая новость — позориться незнанием химии придется не перед директором. Плохая новость — позориться незнанием химии все равно придется. Восьмой «Б» поспешил скрыться с глаз директора. Два девятых последовали их примеру.

***

В 114-м кабинете была открыта дверь, но преподавателя на месте не было. Восьмиклассники расселись по своим местам, тихонько переговариваясь. Прозвенел звонок. В класс вошел… Антон Шастун. Танино сердце болезненно подпрыгнуло. Что ОН здесь делает? — Здравствуйте, — тем временем Шастун выдал классу свою фирменную улыбку. — Меня зовут Антон Андреевич, и я буду вашим временным учителем химии. Что? Какого?.. Это перед ним, что ли, теперь придется позориться своим незнанием? А можно нет? Девочки в классе зашептались, а Таня ощутила укол ревности. Это ЕЕ Антон. Какого хрена они будут на него пялиться? — Насколько я знаю, вы прошли тему «Электролитическая диссоциация», — продолжил Антон Андреевич. — Все верно? Молчание было ему ответом. Вроде оба слова звучали даже более-менее знакомо, но, что означает каждое из них, не знал никто из восьмиклассников. Черт бы побрал нетребовательных учителей: у таких обычно все получают пятерки, но не знают ровным счетом ничего, хотя и питают иллюзии, что знают — с пятеркой же! Антона тишина смутила, но он быстро переборол смущение: в журнале ведь четко сказано, что дети эту тему отработали, значит, его вопрос «все верно?» приняли за риторический, поэтому и не считают нужным на него отвечать. — На следующем уроке сегодня состоится контрольная по этой теме. А пока давайте повторим основные моменты. Антон написал на доске несколько гидроксидов. — Нужно выйти к доске и написать уравнения диссоциации для этих оснований, — озвучил он страшную для всего класса вещь. — Есть желающие? Желающих, конечно, не нашлось. Все прижухли, затравленно глядя на доску. Таня вчера до этой темы даже не дочитала. Видимо, не дошел до нее и никто из одноклассников. — Тогда по журналу, — кивнул Антон. Таня знала, что за всю четверть у нее по химии была только одна оценка, потому что из-за соревнований по карате ей пришлось прогулять лабораторную. Таким образом, она первый претендент на выход к доске. — К доске пойдет… — Шастун занес ручку над списком, вчитался в фамилию, поднял взгляд и пробежался глазами по классу, ища знакомое лицо. Найдя Таню, он было приветливо улыбнулся, но улыбка эта тут же сползла с его лица. Девочка выглядела испуганно и, встретившись взглядом с Антоном, еле заметно замотала головой, буквально умоляя не вызывать ее. Антон вопросительно поднял бровь. Таня замотала головой сильнее и отчаяннее. Девочке казалось, что у нее случится истерика, если придется выходить к доске и на глазах всего класса демонстрировать своему… другу?.. свое полное непонимание предмета. Сердце Тани отстукивало два такта в секунду. Шастун нахмурился и выразительно посмотрел на девочку, одним взглядом говоря, что он это так не оставит и у них состоится серьезный разговор на эту тему, после чего вернулся к журналу и вызвал Влада Бандурко. Таня облегченно выдохнула. Кажется, ей удалось, как минимум, отсрочить свой расстрел. Весь урок Антон вызывал восьмиклассников к доске. Никто из них не блистал знаниями — ни один человек. Антон помогал каждому: что-то объяснял, задавал наводящие вопросы, иногда сам подходил к доске и писал правильный ответ. Таня не слушала. Она думала только о том, как будет объяснять Антону свое поведение. А еще о том, что делать с контрольной. Написать, получить заслуженный неуд и вновь объясняться перед Антоном? Очень стыдно. Написать, но не сдать? У него возникнут вопросы, куда делась работа Тани. А еще хуже, если он возьмется проверять контрольную прямо в конце урока. Сказаться больной и отпроситься? Он учится на врача, и внезапное недомогание Тани 100% вызовет его профессиональный интерес. Ситуация казалась безвыходной. Тем временем настроение Антона падало ниже и ниже. В журнале написано, что тема пройдена и изучена вдоль и поперек, но ребята отвечали так, будто впервые видят буквы. Он вроде сам отвечает на свои вопросы и даже пытается объяснять, но в глазах детей отсутствует понимание даже его ответов. Как будто полностью хромает база. И как они напишут контрольную? За пять минут до звонка он решил озвучить свои наблюдения. — Так, ребята, — строго начал он. — Думаю, и вам самим, а теперь еще и мне очевидно, что контрольную по теме вы не напишете. Впервые класс ему ответил дружным гулом одобрения. — Поэтому предлагаю на следующем уроке продолжить повторять пройденный материал, а уже на следующей неделе писать контрольную. Кажется, Антону удалось снискать репутацию своего в доску парня, потому что урок завершился под радостные возгласы восьмиклассников. Со звонком Таня выскочила из класса и забежала в туалет. Ей не хотелось, чтобы Антон поймал ее на перемене и потребовал объяснений. А он потребует, Таня точно знает. В туалете она умылась холодной водой и отдышалась, глядя в зеркало. Ох и видок! Усталое лицо, синяки и мешки под глазами, испуганный взгляд, взлохмаченные волосы, которые она нервно теребила весь урок… Танино сердце вообще не ожидало такого поворота судьбы, при котором ЕЕ Антон окажется учителем по предмету, в котором она ни в зуб ногой. И как дальше быть? Размышления прервал звонок на урок. Таня бросилась в кабинет, не рискуя добавлять к списку объяснений еще и опоздание. Зря она торопилась. Антона еще не было в классе. Первые пять минут урока ребята сидели и вполголоса обсуждали свое положение. Потом пришел Шастун с пачкой листов в руках. — Я посоветовался с Арсением Сергеевичем, — начал он пугающую речь. — Он сказал, что пока никакой контрольной у вас, конечно, проводить не нужно, но для полной оценки текущей ситуации вам придется сегодня написать две самостоятельных работы по 20 минут каждая по самым первым темам. Так что убирайте телефоны, учебники и конспекты в сумки. Класс испуганно зашуршал замками-молниями. Ну и что, что темы самые первые, их тоже никто не знает. Антон раздал листы с заданиями и попросил их подписать. Таня вгляделась в текст первого листа: Задание 1. Определите валентности элементов: AlCl3, P2O3, FeO, Mg3P2 Задание 2. Зная валентности атомов, составьте молекулярные формулы веществ: P(III)O, P(V)O, S(IV)O, N(II)O «Ояебу», — подумала Таня и посмотрела на задания второй самостоятельной. Задание 1. Расставьте коэффициенты в следующих схемах реакций: 1. Al + O2 = Al2O3 2. N2 + H2 = NH3 3. Ca + H3PO4 = Ca3(PO4)2 +H2 4. Ba(OH)2 + HCl = BaCl2 + H2O 5. ZnCl2 + AgNO3 = AgCl + Zn(NO3)2 Задание 2. Напишите уравнения реакций по следующим схемам: 1. Натрий + вода = гидроксид натрия + водород 2. Фосфор + кислород = оксид фосфора (III) 3. Хлорид железа (III) + гидроксид калия = гидроксид железа (III) + хлорид калия 4. Гидроксид алюминия = оксид алюминия + вода 5. Сульфат алюминия + хлорид бария = хлорид алюминия + сульфат бария Какого хера все вокруг уже что-то пишут? Все всё знают? Все такие умные, что ли? Таня посмотрела на Антона. Взгляд Шастуна был направлен прямо на нее. Он вопросительно поднял бровь и мотнул подбородком, мол, почему не пишешь? Ах, наивный Антон, ты правда думаешь, что Таня знает, что писать? Девочка натянула маску безразличия. В данный момент она была обижена на Антона. Ну мог бы войти в положение и хотя бы разрешить оставить телефоны, ну! Она смотрела на листы и видела фигу. Но время неумолимо таяло, а значит, надо писать хоть что-то на бумагу. Бумага все стерпит. Таня начала от балды рисовать коэффициенты, решив для себя, что сдавать работу она не будет. Черт дернул Шастуна встать с учительского места. Он начал ходить по рядам и смотреть, кто что пишет. Судя по его лицу, он был не очень доволен увиденным. Таня сделала из левой руки полукруг, прикрывая обзор на лист сбоку, и навалилась на эту руку, закрывая еще и вид сверху. — Покажешь? — услышала она тихий шепот Шастуна над головой. Дошел до нее все-таки. — Нет, — отрезала она. — Почему? — в голосе учителя послышалась улыбка. — Увидите, когда будете проверять. — Да, дерзко, но вынужденно же! Антон хмыкнул и пошел дальше по рядам. Со звонком одноклассники как-то слишком резко подорвались со своих мест. — Листы сдаем вот сюда, на первую парту. — Антон встал рядом с первой партой прямо у выхода из кабинета — не проскочить, если не сдать работу. Да твою ж! Она сдала работу в числе последних и хотела было выскочить из кабинета. — Тань, подожди, — попросил Шастун. Шастун такой Шастун. Таня все еще обижалась. Антон целый день вгонял ее и ее одноклассников в стресс, даже если сам того не желал. Очень быстро все остальные покинули класс. — Что? — спросила она чересчур раздраженно. — У тебя есть еще уроки? — Да, география. А что? — Да хотел вместе домой пойти, как в старые добрые, — улыбнулся Антон. За эту улыбку Таня готова была его простить. — А у тебя тоже еще один урок? — Нет, я закончил, но я готов посидеть здесь еще один урок, подождать тебя. Заодно проверю ваши работы. Что?! Нет! Нет! НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! — А знаешь, — наигранно улыбнулась Таня, — я не хочу на географию. Да и кто-то говорил, что ее сегодня не будет. Пошли домой прямо сейчас, а? — Погоди, ты уверена, что ее не будет? — удивился такой перемене настроения девочки Шастун. — На 99,9%. Так что пойдем, собирайся. — Она схватила Антона за локоть и несильно потянула. Тот пожал плечами, забрал листы и сумку, закрыл дверь и повел Таню вниз собираться.

***

До остановки они шли молча. Оба не знали, как начать разговор. — Ты сердишься? — спросил Шастун. — Нет. — Таня прислушалась к чувствам. — Просто… Почему ты не сказал, что будешь моим учителем? — Я не знал, — честно признался Антон. — Арс в среду вечером собрал меня, Димку и Серегу и попросил нас вести уроки химии. Сказал, что с сентября не может найти замену учительнице, которая ушла в декрет. Пообещал перекроить расписание таким образом, чтобы уроки химии были только по субботам, когда у нас нет пар. Ну мы и согласились. Он нас устроил лаборантами. Так что официально мы только лабораторные ведем. Но не разорваться же ему. В общем, всех, кого учила Лилита… Как ее там? — Геннадьевна, — подсказала Таня. — Вот. Все классы Лилиты Геннадьевны распределили между нами. Я до последнего момента не знал, кто мне достанется. Только сегодня с утра Арс распределил мне ваш восьмой «Б», Сереге и Димке отдал два девятых, а себе взял одиннадцатый. Такие дела. — Ясно, — только и ответила Таня. Она до сих пор не знала, как ко всему этому относиться. — Почему ты так боялась выходить к доске? — настала очередь Антона задавать вопросы. Таня помолчала какое-то время, но из всех возможных вариантов ответа решила выбрать честный. — Потому что я не знаю химию. Вообще. И я очень не хотела стоять и тупить перед всем классом. И чтобы ты это видел и узнал, что я ничего не знаю. И чтобы подумал, что я тупая. — Таня всхлипнула. — Э-э-э-эй, — тут же прервал Антон, повернулся к ней и заглянул в глаза. — Принцесса, я уже понял, что Лилита Геннадьевна ничему вас не научила. Более того, Арс сказал, что по всем ее классам картина одинаковая. Старшие классы более-менее помнят что-то из программы прошлого года, но с сентября они не узнали буквально ничего. — Угу, попробовал бы ты поработать учителем в третьем триместре беременности, — заступилась за учительницу Таня. — Это очень сложно, Антон. И нервничать нельзя, и напрягаться. А предмет у нее сложный, его не все сразу понимают. Проводить лабораторные означает дышать химикатами. Да, может, Лилита Геннадьевна и не была с нами достаточно строгой, но в ее положении это вполне объяснимо. — Я понимаю, понимаю, — вздохнул Антон. — Скажи, ты поняла хоть что-то из того, что я сегодня объяснял? — Я не слушала, — честно призналась Таня. — Я только сидела и думала о том, за что мне это. — Это — это я? — безэмоционально спросил Антон. — Ты в качестве учителя, — объяснила Таня. — Не подумай неправильно, просто мне было бы гораздо легче кому-то незнакомому признаться, что я ничего не понимаю. А ты это ты. И к доске… И контрольная… И самостоятельные… — Таня вновь неосознанно перешла на высокие ноты и всхлипы. — Тише-тише-тише, — приобнял ее Антон. — Принцесса, если ты ничего не понимаешь, поехали сейчас ко мне, я тебе объясню все с самого начала. Благо наверстывать придется относительно немного материала. Пойдем? Мама будет рада. Ты давненько не приходила. — Пойдем, — отозвалась Таня заплаканным голосом и отписалась своей маме в What's app, что будет у Антона.

***

Майя Олеговна и впрямь была очень рада видеть Таню. В последний раз девочка приходила сюда еще в начале осени. Мама Антона подсуетилась и накормила детей вкуснейшим обедом, расспросив, как прошли уроки в школе. Ей почему-то было очень весело оттого, что Антон теперь учитель Тани. Она рассказала, что познакомилась с Андреем Вячеславовичем примерно при тех же обстоятельствах: проходила у него практику. Ее глаза блестели, когда она рассказывала о тех воспоминаниях своей юности. Даже Танино дерьмовое настроение сошло на нет. Она искренне улыбалась, глядя на такую счастливую Майю Олеговну. Ровно до тех пор, как Антон позвал ее в комнату, напомнив, что они вообще-то пришли учиться. Вот в этот момент дерьмовое настроение вернулось. Сейчас Антон начнет задавать вопросы, чтобы понять, что Таня знает, а чего не знает, и очень быстро выяснит, что не знает Таня по предмету абсолютно ничего. Ноль. Absolute zero. Всё на зеро! Встав, она поплелась за Антоном в его комнату. Оттуда выскочил ленивый серый кот, возмущенно мяукая. — Ой, я забыла его выпустить с утра! — спохватилась Майя Олеговна. — Иди сюда, маленький. Кот побежал к миске, на ходу продолжая недовольно попискивать. А Антон открыл дверь в комнату, пропустил Таню внутрь и закрыл дверь. Вот и осталась Таня один на один с учителем химии. — Так, — Антон почесал затылок, — расскажешь, что именно не понимаешь? Какие сложные вопросы, Антон. — Я не хочу вот так сразу после обеда учиться, — сев на кровать, попыталась оттянуть свою экзекуцию Таня. — А сыграй мне на гитаре? Антон бросил взгляд на свою любимую гитару, обклеенную наклейками. Что ж, если Таня так хочет… — Ты же у нас девочка из восьмого «Б»? — хитро прищурился он? — Ну… Да, — непонимающе подтвердила Таня. — Хорошо. — Шастун взял гитару, подергал струны по одиночке, прислушиваясь к звукам, подкрутил колки, сыграл на пробу несколько простых мелодий и, кажется, полностью приготовился к игре. — Специально для тебя, — подмигнул он Тане, после чего начал бить по струнам четверным боем с приглушением. После нескольких аккордов Антон запел на манер Виктора Цоя: Пустынной улицей вдвоем С тобой куда-то мы идем, Я курю, а ты конфеты ешь. Тане стало тепло-тепло. Он поет эту песню только здесь и только для нее. И светят фонари давно, Ты говоришь: «Пойдем в кино», А я тебя зову… в кабак, конечно. Все обиды сегодняшнего дня испарились. Дал самостоятельные? Да и хер с ними, с самостоятельными! Заставил убрать телефоны? Да и по фигу! У-у, восьмиклассница-а-а, У-у… Какой же он классный! Боже! Пока Антон пел, Таня чувствовала, как ее щеки наливаются румянцем. Нет, Шастун определенно больше, чем друг для нее. А кто она для него? Кажется, этим вопросом девочка задалась впервые. Закончив играть, Шастун, улыбаясь, отложил гитару. — Мне очень понравилось, спасибо, — честно сообщила Таня. Шастун был польщен. Но все же делу время. — Ты оттягиваешь неизбежное, — напомнил он ей. — Давай уже начнем разбирать химию. Что ты не понимаешь? — Ничего не понимаю, — капризно скривилась Таня. Ну серьезно, если бы она понимала, что именно не понимает, то просто пошла бы и проработала трудное место. — Я понял, — на секунду прикрыл глаза Антон. — Давай посмотрим на твои самостоятельные работы, чтобы было от чего отталкиваться. Кровь в жилах Тани похолодела. Черт. Самостоятельные. Он же не будет проверять их прямо при ней? Она же провалится на нижний этаж от стыда. Будет. Антон покопошился в сумке и достал стопки листов. Тане захотелось закрыть лицо руками. Шастун быстро нашел нужные работы, пробежался глазами по ответам, нахмурился и посмотрел на Таню. Увидев, как испуганно, будто ожидая приговора, бледная девочка смотрит на него, он с усилием распрямил брови и улыбнулся. — Идем за стол, — мягко, но настойчиво позвал он. — Но на кровати так удобно, зачем за стол? — прохныкала Таня. — Чтобы ты не смогла от меня сбежать, — усмехнулся Шастун. — Идем. Работы предстоит много. Честно. Он протянул Тане открытую ладонь, приглашая. Подумав, Таня взяла его за руку, слезла с кровати и позволила довести себя до письменного стола. Антон усадил ее на стул, сел рядом на свое вращающееся кресло, выдал девочке чистую тетрадь и ручку, взял себе несколько листов А4 и приготовился к долгой работе. — Так. Давай начнем с самого начала. Что такое валентность?

***

Несколько последующих часов прошли просто ужасно. Антон всего лишь задавал вопросы и какое-то время ждал ответы. А вот Таня… Таня плавала, капризничала, плакала, искусала все губы — Антону даже пришлось сходить за аптечкой и обработать губы девочки перекисью, что только добавило капризов из-за Таниной ятрофобии. Девочке было обидно, что она вчера весь вечер читала этот гребаный учебник по химии, да не в коня корм. Все смешалось в кашу: определения, формулы, просто умные слова… А еще Тане было стыдно. Стыдно так позориться перед Шастуном своим незнанием предмета. В какой-то момент Антон, кажется, наконец-то понял, что девочка стесняется. Тогда он сменил тактику. Если раньше он задавал вопрос, ждал ответ и, в случае отсутствия ответа или неправильного оного, давал правильный ответ и объяснение, вводя такой тактикой Таню в стресс, смешанный со страхом и стыдом, то к середине дня он стал действовать с точностью до наоборот: сначала объяснял, приводил примеры и показывал решения, а уже потом спрашивал Таню по только что пройденному материалу. И вот тогда дело пошло. С удивлением Таня обнаружила, что химия на самом деле — вполне себе понятный предмет. Логичный, последовательный, интересный. Антон выдал ей ее самостоятельные работы и попросил объяснить, в каких местах она ошиблась. Таня обнаружила, что не дала ни одного правильного ответа. Неудобненько. Зато теперь, после такого классного учебного дня, она исправилась и решила все требуемые задания. Антон пообещал, что поставит ей две пятерки за самостоятельные. К вечеру она уже с легкостью писала уравнения диссоциации оснований, кислот и солей и даже немного забежала вперед на тему реакций ионного обмена. За окном стемнело, а мама обрывала What's app, каждые 20 минут спрашивая у Тани, когда же она собирается домой. Антон предложил на сегодня закончить занятие и вызвался проводить девочку до ее дома.

***

Они шли в свете фонарей, глубоко вдыхая чистый морозный воздух. — А ты же понимаешь, что тебе придется все то же самое объяснить моим одноклассникам? — вдруг осенило Таню. — Понимаю, — вздохнул Антон. — Но я уже понял, как вас надо учить. Так что спасибо, что поработала моим подопытным кроликом, этот опыт мне пригодится, — хихикнул он, уклоняясь от легкого толчка в плечо от картинно возмущенной девочки. Они шли очень медленно, но, как ни хотелось идти и болтать дольше, они оказались перед Таниным подъездом. — Спасибо, что проводил, — искренне поблагодарила Таня. — И вообще, спасибо. Спасибо за сегодняшний день, за объяснение химии. Спасибо за песню. Спасибо за то, что ты такой классный. Чем дальше, тем больше Таня чувствовала, как краснеет. А улыбка на лице Антона становилась все шире, это было видно даже в тусклом свете уличных фонарей. И тут Таня решилась на то, на что доселе не решалась. — Нагнись, кое-что скажу. — Она поманила Антона пальцем. Когда он опустил голову и повернулся к ней ухом, ожидая, что же она ему скажет, Таня осторожно поцеловала его в успевшую остыть на морозе щеку. Не ожидая от себя такого, она тут же отпрянула, покраснела до кончиков ушей, пролепетала «Пока», взбежала вверх по нескольким ступенькам, в спешке набрала код домофона и скрылась за подъездной дверью. Все это время Шастун стоял и с улыбкой смотрел за смущенными действиями своей девочки. Он приложил руку к щеке. Еще минуту назад замерзшая, сейчас щека была горячей. Невинный поцелуй Тани казался парню обжигающим. Постояв какое-то время, прокручивая воспоминания о сегодняшнем дне и фееричном его завершении, он вспомнил, что ему вообще-то нужно идти домой: готовиться к коллоквиуму. — На здоровье, Стесняшкинс, — тихо сказал он, разворачиваясь и удаляясь восвояси.