Если всё получится...

Долохов привык просыпаться после каждого экзамена с Гермионой. Ведьма сразу заявила ему, что их встречи будут в разгрузочные от экзаменов дни, а поскольку на пятом курсе сдавать было целых десять предметов, то парень не жаловался на их количество впервые в жизни. Он просыпался всегда первым. Первые лучи солнышка любили играть на каштановых прядях волшебницы, а когда лучи попадали на глаза, она во сне очень мило морщила носик, разворачивалась к груди слизеринца, обнимала его и спала непробудным сном ещё около двадцати минут. И пусть они не говорили о его будущем, этот вопрос повис над ними, как Дамоклов меч. — Герми, — перед отъездом спросил Антонин, выловив её после завтрака, — а в будущем, что было со мной? — Я не знаю, — честно ответила Грейнджер. — Но Молли называла тебя Наёмником. — Потому, что школу бросил в 16, — заявил мимо проходящий Рон. — Мы с близнецами у мамы умудрились расспросить о Пожирателях, которых она ненавидела. Ты убил её братьев, поэтому о тебе она знала всё. Ты пропал на три года после пятого курса, но когда Реддл пришёл проситься на работу в школу, ты его сопровождал. А дальше ты всегда был Волдеморту самым верным псом. — Ты собрался отказаться от помолвки? — улыбнулась Гермиона. — Да. Хотел тебе сказать, но не рисковал. Значит, я выживу после отца. Это меня беспокоило. — Выживешь? — изогнула бровь ведьма. — Отец разводит волков. Частенько кормит человечиной. Все, кто отказывал ему, к точке аппарации не доходил. Она находится не за пределами нашего мэнора, отец поставил какие-то защитные чары, что она аж у реки. Нужно пройти тропу по лесу, — Гермиона ахнула, ухватившись за локоть Рона. — Не переживай. Я выживу, как показывает будущее. — Я могу предупредить Тину и Поллукса, — предложил Певерелл. — Как Вы так тихо ходите? — удивился слизеринец. — Издержки профессии. Вещи забирать будешь? — Нет. Там нужно хотя бы ноги унести. И эльфы очень преданы моему отцу, они засекут аппарацию. — Когда ужин? — спросил Гарри. — В восемь. — Значит, они явятся в восемь, — заявил Гарри. — К тому же, неплохо показать, что младший лорд Блэк начал чистокровных ловить, а Тине не помешает показать англичанам, что она хороший аврор. — Двое против двадцати волков? — ужаснулся Долохов. — Они огромные! Это гибриды! — Тем лучше. Я отправлю Патронус Поллуксу и Тине, а ты иди собирай вещи. Тебе скоро становиться хозяином поместья. Кстати, всегда было интересно, как оно очутилось у Долоховых? — Мать моего отца была англичанкой. Это поместье бабушки. У её брата дети родились сквибами, поэтому этот особняк перешёл отцу, а после перейдёт мне. Вообще-то там очень красиво, учитывая, что это Ирландия. По утрам солнце разгоняет туман, за поместьем горы, а спереди лес и огромная река. — Чем зарабатывает твой отец? — спросил Гарри. — Продаёт сторожевых волков по всему миру. Я этим заниматься не хочу. В авроры хочу. — Похвально. Вытащат тебя, Долохов, а то наша Гермиона будет плакать, а Том сойдёт с ума от ярости, — засмеялся Рон, и Гарри показал палец вверх. — Идём, Герми. Вечером увидитесь. Поскольку трое преподавателей стояло возле Долохова, то профессоры, которые выходили через учительский выход, не обратили внимание на четвёрку, а вот Альбус сразу догадался, что Певерелл и к Долоховым протянул ручонку, но узнать, как, возможности не было: Гарри и Рон носили артефакты, которые не позволяли читать мысли, Гермиона была первоклассным менталистом, а Долохов с недавних пор имел неплохой окклюментный щит, возможно, Реддл натаскал.

***

Юфимия, Флимонт и Том сидели в апартаментах Гарри, разглядывая мётлы, которые уже были упакованы, и которые пришёл забрать Кики вместе с Нагайной. Эта троица не сядет в этом году на поезд, Гарри было крайне невыгодно отправлять их в Лондон, чтобы потом аппарировать в Шотландию. Они и так в Шотландии, проще переместиться камином, портал которого Певерелл оборвёт со школой до сентября. Гермиона и Рон вошли с чемоданами в апартаменты Певерелла, которого до сих пор не было. — Ну и где его носит? — удивилась Гермиона. — Хозяин болтает через Патронусы с мисс Тиной, — ответил Кики. — Так велел передать господин, если вы спросите, — эльф забрал мётлы и пропал. — Что-то случилось? — удивился Том. — У Долохова проблемы, — коротко ответил Рон. — Почему я не знаю? Я его друг! Вот Малфой мне даже проболтался, что когда станет главой семьи, подарит какого-то Добби профессору, а этот умолчал о надвигающейся проблеме? — Добби? — хмыкнул Рон, и Гермиона улыбнулась. — Надо же, я совсем о нём забыл. — Но не Гарри, — прошептала шатенка. — Флимонт, твоему коту не нравится в корзине, — произнесла Юфимия. — Вылезай, полукровка, — хмыкнул Поттер, вынимая рыжего кота. Трио выпучило глаза не в состоянии что-то внятно сказать. Гарри как раз вошёл, Гермиона глазам своим не верила, а Рона осенило, прошептав друзьям: — Сириус говорил, что у тебя был в детстве кот, и ты его донимал метлой, как писала твоя мама, — прошептал рыжий. — То есть, Живоглот был котом Поттеров? — удивилась Гермиона. — Он двенадцать лет сидел в магазине, — напомнил рыжий. — На тот момент Гарри был двенадцать лет как сирота. — Что вы там шепчетесь? — удивился Том. — Флимонт, твой кот полукнизл? — спросила Гермиона. — Да. Ему всего три года. Книзлы живут веками, думаю, то, что он полукровка, возраста не убавит. С ним и мои внуки ещё будут играть. — Если у нас будут дети, — хмыкнула Юфимия, напоминая, что у неё проблемы со здоровьем. — Будут, — тепло улыбнулся Поттер. — Да, Крукшенкс? Гермиона тепло смотрела на кота, понимая, что он никогда не был её. Он прыгнул в лавке на Рона, потому что признал Хвоста, который предал Гарри. Гарри был его хозяином в детстве. — Так, как только переступим порог мэнора, будем друг к другу обращаться на «ты». Мне выкания в школе хватило. Итак, по двое со мной, я буду переносить камином. Первыми вошли Флимонт с Юфимией, после Том и самыми последними были Уизли с Грейнджер. Самое интересное, что без разрешения господина, мэнор не пропускал никого, даже если каминная связь была настроена. Внутри все было светло, украшено золотом и серебром. Шесть этажей огромного древнего поместья, где почти на каждой стене был знак Даров Смерти. — Даже Хогвартс не такой светлый, хоть тоже сделанный из камня, — прошептала Лестрейндж. — Добро пожаловать. Кики покажет вам комнаты, которые я подготовил. За эльфом пошли все, кроме Тома, который скрестил руки на груди. Гарри знал, что парень злится. — Я собирался два месяца просыпаться и засыпать с тобой, Певерелл! Плевать мне на Поттера и Лестрейндж, — рычал слизеринец. — Том, они не поймут. — Учитывая, что твои дедушка и бабушка любили друзей твоего отца, один из которых был нищим изгоем, а второй оборотнем, то всё они поймут. Мерлин, их сын женился на магглорождённой, и они были счастливы! Они продали фабрику, чтобы обеспечить внука, потому что во время войны твои родители были членами Ордена жареной курицы, и работать не могли, ведь их лица все Пожиратели знали! — Том, — Гарри тяжело вздохнул. — Где твоя спальня? — задал конкретный вопрос Реддл. — Гарри, мы последние два месяца даже толком не виделись. За последние два месяца мы были вместе три раза! Два раза из трёх я оставался у тебя в спальне. С.О.В. закончились, наступило лето, и я хочу своего льва, — Том обнял Гарри за талию, накрывая губы своими. Певерелл не мог противиться тому, кого обожал и желал. Их поцелуй становился страстным и голодным. — Ха! А я говорила! — захлопала в ладоши Юфимия, заставляя ребят оторваться друг от друга, маша им с третьего этажа. — Поттер, ты должен мне двадцать галеонов! Не удивляйтесь, вы слишком сильно пожирали друг друга на уроках взглядами, думая, что все пишут. — А ты, чертовка, не писала, значит? — засмеялся Гарри, ухватив Тома за руку, чтобы показать спальню, пока Кики забирал чемодан. — Писала, только у меня феноменальная память, я могу записать слово в слово то, что слышала десять минут назад, — засмеялась когтевранка. — Хотя с зельями не дружу, — Гарри хмыкнул на этот аргумент. — А ещё Вы… то есть ты, Гарольд, с первых дней выделил Тома. Между вами искра пролетела быстрее, чем вы сами её поймали. — Зови меня Гарри. — Реддл, мы и так родственники, куда ближе? — смеялся Поттер. — Я слишком дальний от вас двоих, — засмеялся Реддл. — Кики, готовь обед! — крикнул Гарри, уводя Тома на четвёртый этаж, где были его хоромы. — Ничего себе! — удивился Том. — Полэтажа? — Да. Мне эта комната сразу понравилась, она с видом на озеро. Библиотека в другом крыле, а для лабораторий отведено отдельное здание за садом. Там будете работать вы с Флимонтом, там и моя лаборатория. — Он близок к этому спрею? — Да. Ему осталось немного. Мы найдём фолиант о единорогах, а затем сможешь экспериментировать. Да, это разрешение Армандо и Министра на твою личную лабораторию в моей Северной башне чуть ниже моих апартаментов. — К башне кто имеет доступ? — Если она закрыта, то только мы. Том пытался не показывать радости, но выходило плохо, поэтому он резко толкнул Гарри на огромную кровать, навис над ним и начал целовать. — Обед, Том… — стонал мужчина, когда его шеи коснулись губы. — Я ночью тебя затрахаю, — грозил Том. — Буду ждать этого, змейка. Глаза парня покраснели, напоминая Гарри, что нужно поискать информацию о нагах. Тому не помешало бы уметь превращаться в такое существо. — И сейчас тоже, — прошипел змей, разрывая рубашку на Гарри, чтобы губами припасть к поджарой коже. Гарри застонал, зарывшись в тёмные кудри руками, поощряя слизеринца. Сам скучал по своему прекрасному змею, без которого даже сон плохо шёл, отчего Гарри часто бродил по замку ночами напролёт. Руки Тома почему-то стали холодными, а язык будто видоизменился. Гарри резко ухватил его за голову, перевернув на спину, а Реддл и сам ухмылялся. В семейном поместье Певереллов наг чувствовал себя в безопасности, показывая магию: красные глаза, раздвоенный язык и холодная кожа. — Согрей меня, Гарри, — ухмылялся слизеринец, медленно расстёгивая на рубашке пуговицы. — Наг, — восхищённо шептал Певерелл, поглаживая щеку Тома. Даря поцелуй, чувствовал этот юркий раздвоенный язык, который играл с Гарри. Певерелл стащил с себя всю одежду, не заботясь о её сохранности, заметив, что и Том от своей избавился. — Гарри, я хочу тебе отлизать. — А я хочу тебе отсосать. Оба похотливо переглянулись, и Гарри лег задницей к лицу Тома, а сам вобрал головку его члена в рот. Том сразу застонал, отвык от минета. Гарри обязан напомнить, как хорошо может быть члену слизеринца во рту профессора. Грифф неистово вылизывал яички и сам пенис, изредка играя с головкой холодным дыханием, из-за чего Том почти выл, впиваясь ногтями в бёдра мужчины. Предэякулят Гарри решил всё-таки отведать, чтобы Том ещё сильнее сходил с ума. Реддл едва смог вернуть себе контроль, а после ворвался языком в сфинктер Певерелла. Его змеиный язык достал до простаты, и Гарри застонал, подавившись спермой, которая брызнула ему на лицо. — Том! Но Том не останавливался, его пальцы и язык трахали волшебника без стеснения и сожаления. Сразу два пальца доставали до простаты, отчего Гарри прижался головой к бедру Тома, опаляя жарким дыханием кожу мага. — Нравится, Гарри? Парселтанг чуть не довёл Певерелла до оргазма, ведь пальцы надавливали на комочек нервов, не жалея мужчину. Ему казалось, что Том мучитель, который играет с жертвой. Тому нравилось видеть Гарри раскрепощённым и беспомощным. Перед ним герой не мог устоять. Не мог ему противиться. Не мог отказать. Том видел, что Гарри сильный партнёр, но ему больше нравилось обладать им. Он до сих пор не мог себе признаться, что его заводит доставлять удовольствие Гарри. Слышать, как он задыхается от экстаза, цепляясь пальцами за бёдра Реддла, а зубами больно кусая их. Тому больно. Очень больно, отчего он добавляет четвёртый палец, надавливая на простату сильнее, а зубами ставит след на ягодице Гарри. Лев рычит, вскрикивает и выдыхает. Том чувствует на животе тёплое семя своего мужчины, который без сил лежит на его бёдрах. Член Тома заинтересовано поднимается, чем вызывает нервный смешок из уст Певерелла. — Т-том… я… Но Том только хмыкнул, вылез из-под тела, оставляя его лежать на животе, расставил пошире ноги, которые не поднимались на колени, и вошёл, заставляя Гарри шипеть. Давно у него не было секса. Если быть честным, то последний раз сфинктер чувствовал член в заднице полторы недели назад, и то это был случайный секс в коридоре. Том движется медленно, заставляя Гарри почувствовать желание. Когда оргазм немного отпустил Гарри, то Реддл лёг на его спину, вылизывая змеиным языком ушную раковину. Гарри был тем ещё извращенцем, обожающим, чтобы ему вылизывали самые интересные места. Повернув немного голову, Певерелл получил поцелуй в губы, а после язык прошелся по кадыку, кусая ключицу. — Ах… Гарри наслаждался лаской Тома. Самое интересное Том буквально знал, как сделать Гарри приятно, и чего тот хочет ещё до того, как они оказывались в постели. Пытка была медленной, ласковой, желанной. Даже шипение Нагайны под дверью их не насторожило, они отдавались друг другу. Том ущипнул сосок Гарри, укусил за лопатку и наконец-то услышал заветное: «Трахни меня». О да, он довёл Гарри до того состояния, когда гриффиндорец мог думать только о члене в заднице, который будет трахать так, что Гарри забывал дышать. Том ухмыльнулся, сел поудобнее, приподнимая немного таз Гарри, ведь мужчина лежал считай в позе лягушки, и резко начал делать толчки, попадая по простате. Каждый раз, когда член попадал по заветной точке, Гарри не сдерживал стона-вскрика, сжимая простынь. Том и сам едва сдерживался, но нужно было довести до оргазма Гарри. Ухватив член Певерелла рукой, водя по нему, сжимая мошонку, не перествая вбиваться в тело, Том довёл Гарри до оргазма. Тот буквально ухватил зубами простынь, кончая. Том накрыл тело Гарри своим, кончая во внутрь. Он продолжал лежать на спине желанного мужчины, при виде которого его сердце начинало биться чаще, и мечтал остаться в постели с ним навечно. — Как думаешь, на кого шипела Нагайна? — спросил Том, заставляя Гарри смеяться, не открывая глаз, пока пальцы Реддла пересчитывали его рёбра. — Думаю, она сообщила по-своему, чтобы на обед нас не ждали. Удовлетворённый ленивый смех наполнил спальню. Пара не хотела расставаться, сил не было, чтобы даже в ванную сходить, поэтому они остались полежать до ужина в постели, лаская желанные тела.

***

Антонина встретила на вокзале мать, скупо улыбаясь, а Долохов холодно поцеловал её руку. Женщина видела, что сын недовольный, но решила не нагнетать обстановку, трансгрессируя обоих в поместье. — Где отец? — Мы ждём тебя через полчаса на ужин. Прими душ и переоденься, — приказала мать, ничего не объясняя. — Посмотрим, кто кого, — рыкнул себе под нос парень. Быстро приняв душ, переоделся в брюки и рубашку, палочку спрятал в одежде и пошёл на ужин. Его отец весело с кем-то болтал. То, что Алексей Долохов вообще улыбался, заставляло Антонина понимать в какой он заднице. Видимо этот брак был очень выгодным. — Отец, — Антонин поклонился и мужчина ухмыльнулся. — С возвращением, сын. У нас гости Иван и Наталья Руквовские, а это их дети Валерий, Илья и София. Сыновья были близнецами, на вид не больше десяти лет, а вот дочка явно старшая, которой весной исполнится шестнадцать, и которая станет его невестой. — Я не женюсь! Улыбки с лиц всех исчезли, родители Антонина сразу недовольно покосились на него. — Вы женились по любви, я тоже так хочу. — Ты полюбишь Софию, — рыкнула мать. — Или зарежу во сне. Я уже влюблён и плевать мне на её происхождение и статус в обществе. Я женюсь только по любви. Алексей влепил сыну пощёчину, на что Антонин оскалился, глядя в карие глаза отца, которые сейчас были похожи на болото, желавшее получить душу собственного ребёнка. — Гори в аду! Антонин развернулся и направился к двери. У матери подкосились ноги, а отец пошёл следом за сыном, который уверенно шёл к вратам. — Выйдешь за порог, и я спущу на тебя волков! Антонин! Но парень не останавливался, достав палочку, понимая, что за ним будет погоня. Ворота он оставил открытыми, зная, что волки всё равно перепрыгнут забор, так зачем усложнять задачу. Слизеринец рванул со всех ног, слыша вой за спиной. Два десятка волков, обожающих человечину, бросились на поиски еды. — Ложись! Антонин понял, что из-за скандала эльфы не рискнули оповестить хозяина о чужаках на территории, поэтому Тина Скамандер смогла пройти вглубь. Да, она недавно стала женой Ньюта, и им обещали отпуск на три недели с 1 июля, но сегодня было 30 число, придётся этот вечер потерпеть. Патронус-саламандра ослепил волков, а в следующую минуту, они оказались заперты в клетке из силового поля. Поллукс Блэк хмыкнул, держа в руке какой-то артефакт. Долохов знал, что у Блэков весь дом кишит самыми странными и страшными артефактами, и был рад, что они спасли ему жизнь. — Цел? — спросила Тина. — Спасибо. Ворота открыты, зовите отряд. Мои родители хранят целый шкаф с волосами жертв. Нужно, чтобы от них не успели избавиться. — Не переживай, Антонин, они сядут в Азкабан, — обещала Тина, отправляя Патронус за отрядом.

***

Лестрейндж привёл Долохова в поместье Певереллов ближе к полуночи. Гермиона, Рон, Гарри и Том не спали, сидя в гостиной, ожидая гостей. Гермиона пила вино, Рон пиво, а последние двое курили сигареты. — Живой! — засмеялся Том, когда дверь мэнора открылась, и вошли Лестрейндж, Блэк, Мальсибер и Долохов. Август Лестрейндж был Главой Попечительского совета, поэтому отныне он в ответе за парня до его семнадцатилетия. Поллукс Блэк — глава Аврората, а Генри Мальсибер — глава Мракоборческого центра. — Дайте сигарету, — Гарри протянул её парню, чьи руки всё ещё дрожали от пережитого стресса. — Поместье Долоховых будет зачищаться до утра, пусть переночует здесь. Через три месяца ему семнадцать, не вижу смысла приставлять опекуна, — говорил Лестрейндж. — Долоховы будут приговорены к поцелую дементора, как только установим всех убитых ими. Сто восемь коробок с волосами жертв, нужно установить личности, — проговорил Поллукс. — Мистер Мальсибер, а что Вы здесь делаете? — удивлённо спросил Гарри. — Я выполнял кое-какую работу по просьбе Поллукса Блэка. В общем, я узнал, что Вас пригласил Малфой на день рождения, чтобы в газете сверкнуло Ваше лицо, мол Вы «за» Турнир Трёх Волшебников. Без Вас французы и болгары боялись пересекать Европу ради состязаний. — Я был залогом безопасности, разумно, учитывая, что нас сфотографировали на его дне рождении, — хмыкнул Гарри. — Малфой и мой брат стали спонсорами Турнира. Я узнал через Лукрецию, Мерлин дай ей здоровья, а та узнала от Ориона, что Дамблдор сам пришёл к Малфою и Арктурусу прося помощи, говоря, что таким образом сможет уничтожить Вас, лорд Певерелл. — Как они провернули всё за сутки? — не понимал Рон. — Парные дневники, маггловские телеграфы, Патронусы, портреты — Дамблдор готов пойти на всё, — рассуждала Гермиона. — К тому же у него есть Феникс, а тот мог его перенести куда угодно. — Да? — удивились все, кроме Уизли. — Да, — ответили Рон и Гермиона, вспоминая, что когда их с рыжим поймали на пятом курсе, то Дамблдор ускользнул от Амбридж, благодаря Фоуксу. — Международные связи в руках Малфоя, как и Отдел Правопорядка, мы немного в заднице, — рычал Мальсибер. — О, это коробка Колумбийских сигар? — Да, мы с Арбеном были в Колумбии в 37-м году, я разнёс там логово дементоров, вот мне и шлют в подарок сигары. Угощайтесь. — А что Вам ещё шлют? — ухмыльнулся Блэк, будто, что-то задумал. — Австралийское вино из виноградных плантаций из всех шести штатов. А что? — Не хотите этим вином и этими сигарами где-то сверкнуть, чтобы не только у Малфоя спрашивали советов на счёт напитков и сигар? Он пропускает сюда только те компании, которые выгодны ему, — заявил Блэк. — Кстати, лорд Забини как-то пытался протолкнуть итальянские вина, но мой брат не позволил. — Что ж, четвёртого числа я буду на вечере «Селькирских скитальцев», вы бы могли принести вино, которое рекомендует Забини, а на свой день рождения поставлю на стол австралийское. Знаете, лорд Блэк, вашему сыну нужна поддержка. — Я поговорю с Забини, он не откажет. Если это вино будут пить «Скитальцы», мы с лордом будем оба в плюсе. Малфой не даёт дышать. — Оттого мир и застыл в XVIII веке, — буркнул Рон. С ним согласились все, а Мальсибер закурил сигару и довольно поплыл. — Угощайтесь, — предложил снова Гарри Поллуксу и Августу. — Будем на связи, лорд Певерелл. Долохов, я зайду за тобой завтра, возможно, зачистка продлится на пару дней дольше, — заявил Блэк. — Доброй ночи. Стоило лордам уйти, перед этим взяв по несколько сигар, как Гермиона бросилась обнимать Антонина, а тот нежно целовал её в макушку. — Какие страсти, — протянула Юфимия. — Чего не спим? — хмыкнул Гарри. — Нам было интересно, — заявил Флимонт. — Гарри, думаю, что ближе к твоему дню рождению я создам «Просто блеск». Там каплю осталось доделать. Может, твой день рождения и моя помолвка пройдут вместе? Мы должны уничтожить Малфоя и старшего Блэка. — И Дамблдора, да? — хмыкнула Юфимия. — Я вам кое-что расскажу, но завтра. — Рон, ты тоже со студентами спишь? — засмеялся Флимонт, а Уизли покраснел. — Больше нет. — Извращенцы, — захлопала в ладоши Юфимия. — Какие вы шикарные. С вами ведь можно обо всём говорить. Можно я поделюсь тем, что слышала в «Кабаньей голове»? — Да, — Гарри сразу насторожился. — Аберфорду понравилась Помона Стебль, но он сказал, что откроется, только если она после школы когда-то вернётся сюда работать. Он заявил, что примет её даже с ребёнком. — Это он ей заявил? — уточнил Гарри. — Да. Он сказал, что не может иметь детей, после того, как двадцать лет назад его укусил какой-то скарабей или что-то там, когда он ездил по делам в Египет. Помона заявила, что обязательно залетит от кого-то, чтобы иметь ребёночка, а после вернётся к нему. — То-то она всегда… — Рон! — крикнули Гарри и Гермиона, напоминая, что не все знают их секрет, и лучше не знать. — …всегда такая возбуждённая и довольная. Не договорил рыжик только: «В будущем походу Аберфорд неплохо её трахал, а сейчас она ищет потенциального папашу для дочери (о которой пока не догадывается, ведь та родится ещё не скоро), чтобы залететь в будущем, вот и флиртует со всеми подряд, даже со мной». — Секреты, да? — засмеялась Юфимия. — По вам не скажешь, что они есть, вы такие открытые для общения. — Ага, особенно Гарри, который стонет на половину мэнора, — засмеялся Флимонт. — Реддл тебя трахает, а не ты его, да? — Что? — удивился Долохов. — Я думал, мы друзья, Том! Почему я не знаю? — Ты тоже ничего не рассказал о… — Том указал на Гермиону. — Но я же спокойно принял всё. — Не ври, ты обещал Антонину уши надрать за молчание, когда я тебе рассказал о них с Герми, — засмеялся Певерелл. — Полпервого ночи, ребят, пойдёмте спать. Поболтать время будет. Флимонт, Юфимия, вы ведь понимаете, что отношения между профессором и студентом запрещены? — Не беспокойтесь, мы на вашей стороне, — улыбнулся Флимонт. Гарри обнял Поттера. Всё-таки дедушка и бабушка у него были шикарными, неудивительно, что Джеймс вырос избалованным, а его друзья всегда находили приют в стенах их дома. Эта пара были слишком хорошей для мира, вот мир и съел их. В этот раз они проживут долгую и счастливую жизнь. Но сейчас только начало их отношений, сначала надо изменить общество магов. Первые в списке преград: Дамблдор, Блэк-старший и Малфой.