Просьба

— Ч-что?.. — практически одновременно проговорили Фанди и Квак. Время обработки полученной информации у Томми явно было быстрее, чем у них. Так что те просто не двигались, наблюдая за действиями призрака. — Томми, тебя кто-то или что-то расстроило? Возьми синего, тебе станет легче! — говорил Гостбур, присаживаясь рядом с сидящими. Тот аккуратно вложил в ладошки младшего лазурит и приобнял его. Это было сложно сделать, так как без сильной концентрации на человеке, он бы просто прошёл сквозь привидение.       Все молчали, каждый чувствовал себя ужасно. Похоже следующим, чей мозг уже полностью осознал происходящее был Фанди. Его глаза заплыли от слёз, так как кто бы что не говорил, лис любил своего отца. Только вот... понял он это после его второй смерти.. Он понял, что Уилл хотел помириться, он хотел бы быть просто семьёй. Как все остальные! И Фанди этого хотел, только он не понимал, что его отец реально жалеет о своих поступках, что он действительно поступил неправильно, попросив Филзу убить его. Что он правда, искренне извинялся...       Колени начали подкашиваться и он тоже медленно спустился на песок. Чтобы другие не видели его слёз, он отвернулся в другую сторону и уткнулся лицом в изгиб локтя.       Гостбур лишь чуть чуть изменился. На нём по прежнему красовался жёлтый свитер, светло-коричневые джинсы и какие-то кеды. Он выглядел достаточно разно с ним живым. Но теперь на нём появилось больше цветов. Синих, совсем маленьких или чуть покрупнее бутонов. Они были похожи на незабудки, или на вьюнки. Так же почему-то добавилась так называемая "кровь" призраков. Каждому призраку – свой цвет. У Гостбура, например, и кровь тоже синяя. Изначально эта синяя кровь была в том месте, где Фил вонзил в него меч, или иногда могла пойти изо рта или носа. Так называемые "кровотечения" могли произойти в любую минуту, но призрак раньше всегда отнекивался, говоря, что ему не больно. Но теперь эта синева была чуть на плечах, коленях и даже на голове, только добавляясь к прежним местам. Из этой синевы чаще всего и росли цветы. У паренька на голове был венок, и плавно переходя с волос на плечи, цветы исчезли практически полностью, появляясь снова уже только на руках.       На самом деле эта "кровь" и цветы были практически у каждого призрака. Они были у каждого своими, и имели своё значение. Например, насыщенность цвета крови и её количество означала сколько физической боли пережил человек за жизнь. А места, где она расположена могут рассказать вам о причине смерти человека, и из этого можно судить тяжёлой ли была смерть человека, или быстрой и безболезненной. Цветы на призраке показывают его ментальную боль. Чем больше цветов – тем большую боль испытывал этот человек. Иногда у призраков сумасшедших можно увидеть розы иссушения. Это явный признак нездоровой психики жившего, либо же такие цветы могут появляться из-за психической травмы человека, не обязательно быть и психом в общем понятии.       На Госбуре, после его второго появления тут, произошли некоторые изменения. Теперь в его кудряшках можно было намного чаще встретить цветок и, если присмотреться, на затылке расцвела неприметная, маленькая роза иссушения. Ни для кого не секрет, что у шатена были отклонения с психикой, но по мнению людей, которые были близки к воскрешённому, он был намного менее безумным, чем во время Погтопии, особенно при выборах. Пожалуй, именно тогда психика этого человека решила всем помахать ручкой и уйти по-английски. Ещё на прозрачном теперь было чуть больше синей крови. И, пожалуй, та приобрела цвет чуть глубже. Конечно, он о своём здоровье с самого воскрешения не думал, и в драки часто ввязывался по пьяни. Возможно даже за то время рёбра чуть пару раз не сломал, хотя сильнее всего его всё же бил Квакити, когда у них были ссоры. Потом оба извинялись перед друг другом сквозь зубы, но садились рядом и помогали с повреждениями. Только теперь у Алекса нет возможности извиниться перед Уиллом. Нет даже возможности извиниться за нарушенное обещание: "Я не допущу, чтобы ты ещё раз оказался там"... а он допустил.       Все были в шоке. Никто не знал, что можно в такой ситуации сказать, и даже Гостбур понимал это напряжение. Квакити не плакал, нет, он... пожалуй, он ещё не осознал происходящее. Из-за того, что в жизни крылатого было настолько много шокирующих моментов, у него уже своеобразная защита на стрессовые ситуации. Мозг будто бы полностью отключается, и не воспринимает ни увиденное, ни услышанное – вообще ничего. Поэтому гибрид утки всё так и продолжал сидеть на песке, тупо глядя на призрак человека, который ему нравился, и всё вот так вот резко изменилось, просто в несколько мгновений. На плече низкого ещё до сих пор всхлипывал Томми. Но Гостбур всё же первым решил разрушить эту тишину. — Он сказал мне, когда мы виделись, чтоб я вам передал, что он вас всех очень ценит, и он сказал, что будет лучше, чтоб он остался там... — начал было робко он, но его тут же перебили. — Нет! Нет нахуй! Не будет так лучше! Почему он вот так ушёл?! — Но сказал, что сделал всё, что хотел. Что теперь у тебя всё будет хорошо, и что ты теперь свободен. Он жалел только, что не успел попросить прощения у Квакити и Фанди. Простите, ребята, я не помню, что произошло, но это скорее всего был плохой момент в его жизни, раз я не помню этого. Да, в общем, он просил передать, что очень дорожит вами и хочет, чтобы вы были счастливы, поэтому уступает своё место мне. И очень просит прощения за все те неприятности, что он предоставлял. — Гостбур всё же закончил. — Почему... Почему но посчитал, что так для нас будет лучше, А?! — Фанди скоро тоже перейдёт в такое же состояние, как и блондин, уже начиная кричать. — Я... я не знаю, честно! Я не помню этот момент жизни... Но вот почему-то помню, как я шел куда-то... Это, вроде, был закат. Перед этой прогулкой я долго смотрел на Лас-Невадас. И потом я подошёл... м, не уверен, но это было какое-то высокое место. И... и... вы сами понимаете, что случилось, только не могу понять, почему это был радостный момент жизни?       Никто не мог ему ответить. Младшие плакали, прижимаясь к приведению. На самом деле он недавно появился, так что ещё не очень хорошо проходил сквозь предметы. Если можно было бы так выразиться, то он был более твёрдый, чем призрак в обычном состоянии. Эта "твёрдость" длится достаточно недолго. Примерно неделю, и призрак полностью похож на призрака, хотя и потрогать его всё равно можно.       Кажется, что шоковое состояние Квакити начало уходить, а осознание всего и сразу – приходить. Он тут же почувствовал, что слёзы вот вот выступят на глазах. Нет-нет, ему нельзя плакать, а то младшие окончательно раскиснут. — Я... мне нужно побыть одному. Пожалуйста, присмотри за ними. — это всё, что смог сказать Алекс перед тем, как подорваться с места и уйти быстрым шагом с сторону своей страны, после полностью переходя на бег. Теперь в его глазах уже блестели прозрачные бусинки-слёзы, и размыляя взгляд, мешали бежать. Приходилось смахивать их рукой, которая точно так же дрожала, как и всё тело. От этого душевного "предохранения на случай шока", была одна, так скажем, побочка. Когда мозг отходил от этого состояния, все эмоции сразу наваливались на бедного утёнка. Ему было очень сложно принимать смерть дорогих ему людей, хах, а кому не сложно? У него было чуть ли не чувство дежавю. После смерти Слайма, он тоже бежал к себе в офис, только тогда у него ещё были неимоверные ожоги от лавы. Солнечные лучи уже практически полностью заходили за горизонт, совсем скоро выглянет луна вместе со звёздами. Для полного дополнения горя не хватало только дождя, желательно ещё и ливня.       Квакити влетает в свои апартаменты, и чуть ли не падает на диван. Ноги полностью перестали держать его. Хорошо, что он закрыл дверь, ведь теперь Алекс наконец может дать волю эмоциям. — Да чтоб тебя! Эгоистичная ты тварь! Нихуя нам так лучше не будет! Тебя сервер нахуя снова возвращал?! — голос утёнка дрожит, как и он сам, и такое чувство, что он скоро сорвёт голосовые связки. Хотя брюнет будто бы этого и добивается. — Почему?! Почему я такой тупой?! Мне нужно было тоже признать и свою часть вины, не скажу, что в тот вечер этот идиот не перегнул палку сам, так что и он виноват... но он всего-то хотел внимания. Я так часто это забываю... он ведь мне как-то говорил о том, что у него, вроде, СДВГ. Из-за этого ему нужно много внимания, но привлекал он его не самым лучшим образом. Но мне не нужно было на нём срываться, а он ведь всё терпит, каждый раз... пока я не успокоюсь... ДА ПОЧЕМУ Я НЕ ПРИЗНАЛСЯ ЕМУ РАНЬШЕ?! СЕЙЧАС БЫ МНЕ БЫЛО НАМНОГО ЛУЧШЕ!! Если бы он отверг мои чувства, я бы так не страдал... скорее всего. Ну а если бы принял, что очень вряд-ли, ТО ОН БЫ НЕ ОКАЗАЛСЯ СНОВА МЁРТВЫМ! ПОЧЕМУ, УИЛЛ? Почему? Почему?...       Психическое изнеможение в скором времени дало о себе знать. Голова неимоверно раскалывается, красные глаза до сих пор печёт от солёных слёз. Щёки все красные и мокрые от солёных дорожек. Плакать он уже перестал, но только по той причине что, кажется, огранизм больше не отходил воды для слёз, и вся остальная – жизненно необходимая. Сердце до сих пор болит и сжимается в груди, иногда становится тяжело дышать. Вдохи и выдохи выходят рваные. Возможно, этой ночью у него будет паническая атака, но никто не придёт утешить его, никто не посадит к себе на колени и не будет нежно гладить по голове, шепча, что всё будет хорошо... теперь уже ничего не будет хорошо... С такими мыслями Алекс заснул, прямо на диване, в одежде и не самой удобной позе. Но ему уже всё равно на всё. Человек, которого он любил, но так боялся рассказать ему о своих чувствах и быть не просто отвергнутым, так ещё и выставлять себя после этого на посмешище ему... уже мёртв. И поэтому эти слова уже не могут передаться ему. Гостбур другой, он очень похож на Уилла, но скорее как брат близнец. У них правда похожая душа: добрая, заботливая, но Гостбур имеет другие предпочтения, чего не имеет Уилл. Это приведение – достаточно отдельная личность, так что признаваться в любви к Уилбуру, говоря об этом Гостбуру, всё равно, что говорить это другому человеку. По крайней мере, тот призрак никогда не сможет заменить место Уилла в сердце Квакити. Возможно, он сам по себе занимает важное место для Кью, но до Сута ему далеко. За последнее время, что составляло примерно четыре месяца, Уилл стал самым дорогим человеком для златокрылого в романтическом плане, и тот ненавидел его за это. За то, как он заставляет Алекса смущаться, краснеть от злости или стоять в шоке от тупости его действий, которые соответствовали бы больше Томми. Всё же явно видно, что они братья. Кью и ненавидел шатена, и, кажется, ждал его каждый вечер у себя в офисе, с каким-то трепетом и нетерпением. Он будет очень сильно скучать по этому идиоту...