Не забывай меня, Зеницу

Весна. Начало Апреля. Чистое небо без лишних белых пятен облаков. Тепловатая земля прогретая светлыми лучами яркого солнца и влажная от недавно растаявшего холодного белого снега. Легкие лепестки сакуры начинающие медленно проростать с маленьких бугирьков на тонких и твёрдых ветках деревьев. Вот только.. На душе не легко. Не сегодня. Сегодня его солнышка нет. Оно снова потерялось в пространстве тумана и неизвестности и кажется уже не сможет быть таким же ярким и светлым как раньше. Запах спелых цитрусов и персиков вновь сменился на нечто назойливое и невыносимое. Уже ничего не вернуть и Камадо, к сожелению, хорошо это понимает. Теперь у них уже не выйдет так беззаботно и легко бегать вместе по цветочным полям крепко, но нежно держась за руки как раньше. Тепер они уже не смогут слится в единый страстный поцелуй в школьном шкафчике, пока другие нечего не замечяя проходили мимо железной голубой конструкции. Тепер они не оставят незавершенный совместный конспект на потом, наслаждяясь друг другом. Теперь все будет по-другому. Теперь ему остаётся только снова смотреть на его, уже серого лучика, в его палате, сидя на потрёпанной жизнью табуреткой и слегка невольно гладя блондина по его взъерошенном, золотистых локонах волос, смотря на его бледное, заплывшие лицо. Наверное сейчас вы задаёте вопрос. «Что случилось?» Ответ очень прост, но только в этих словах спрятаны много боли и соленые накопившейся за последнее время сльозы. Много сльоз. Слишком много. Амнезия. «Но почему? Почему он сейчас в таком состоянии?» Это все также просто. Все это происходит из-за брата. Брата его солнышка который окончательно забрал у его любимого веру в себя и заставил младшего страдать от собственного имени. Кайгаку. Издевательство перед бедним мальчиком-сиротой, которого приютил к себе Джигоро Куваджима — их дедушка. После его смерти старший брат полностью свехнулся, после чего дело уже переросло в насилие. Алые шрамы переполнены ненавистю и нескончаемые прозрачные дорожки из маленьких кристалликов — сльоз. Хотя нет. Виноват не только Кайгаку.. Танжиро также был причиной всему этому. Если бы он раньше обратил на его странное поведение и не проигнорил бы подозрительный запах крови и отчаяния его лучика, он бы смог ему помочь. Он бы смог его защитить. Он бы смог, но не сделал. Ему больно от этих мыслей. Он хотел бы выдрать своими собственными пальцами глазные яблоки вместе с капиллярами разрывая их на тысячи кусочков. Оторвать свою кожу с лица вместе с мышцами и кровососными сосудами. Проламать свой череп, вырвать мозг и разтоптать его своими сильными, подкачанными ногами, чуствуя под ними темно-красную суспендию. Только бы не чувствовать свою моральную боль. Но какой уже смысл? Ничего уже не вернуть. Теперь он запомнит это навсегда и будет ненавидить его, что тот так весело разговаривал с ним, ничего не подозревая, пока тот копил все свои емоции, что бы потом опять сорватся вечером и разукрасить пол алыми красками от собственных рук. «А что же с Кайгаку? Неужели он этого не замечал?» Конечно же, замечал. Но эму наплевать. В лучшем случае он попросту не замечал блондина. Единственное, что он мог для него сделать, так это наорать на брата за испачканый пол и дать ему очередную пощёчину или потянуть того за волосы. Иногда даже кажется, что если тот закопает себя, обладателю изумрудных радужек будет всё равно, ведь они даже не родные. Сигареты и деньги на следующий день — единственное что его волнует. В остальном он не видет сильной необходимости. Но все же, Танджиро будет надеется, что блондин сможет его простить, когда к нему вновь придёт память. Ну а пока что юный Камадо будет ухаживать за ним, не отходя от белоснежной койки его любимого ни на шаг с букетом засохших незабудок, который они так весело собирали несколько дней назад и которые с английского языка так кстати подходили под этот рассказ. «Не забывай меня». — Зеницу.