so full of love i could

Между двумя ударами сердца Лань Ванцзи понял, что сказал это. Он наконец-то признался Вэй Ину в любви. Это было жалкое неромантичное признание: «Любить тебя — не ошибка». Ему следовало бы использовать более красноречивые и любезные выражения. Вэй Ин заслуживал похвалы. Он заслуживал лучших поэм, а не слабых заверений в том, что любить его — не ошибка. Но было слишком поздно брать свои слова обратно или пытаться смягчить их. Вэй Ин смотрел на него широко раскрытыми глазами. Он не убрал руку, и Лань Ванцзи решил продолжить. — Мой отец пытался получить всё и сразу. Это было его ошибкой. Он переплёл свои пальцы с пальцами Вэй Ина. — Он хотел остаться в Облачных глубинах, как часть своего клана. Он хотел остаться главой клана. Он любил мою мать, но не был готов пожертвовать всем ради неё. Он не хотел покидать свой дом, чтобы следовать за ней по выбранному ею пути. Его отец мог бы сделать больше. Теперь Лань Ванцзи это понимал. Со дня своей женитьбы дядя был главой клана только по имени. Он ушёл с поста, только когда Лань Сичэнь достиг совершеннолетия. Если бы Цинхэн-цзюнь решил покинуть клан, он мог бы официально передать свою должность брату. В конце концов, для Ланей это не имело бы большого значения. Их глава клана находился в постоянном уединении, а его жена — в позорном плену. Брак стал огромной потерей лица для Гусу Лань. Вряд ли они могли опозориться ещё больше, если бы Цинхэн-цзюнь стал странствующим заклинателем вместе со своей беглой женой. Тем не менее его отец остался в Облачных глубинах. Возможно, он хотел остаться частью Гусу Лань или сохранить своё положение главы клана. Возможно, он считал, что сохранение титула обеспечит его жене большую защиту. Но её жизнь оборвалась из-за горя, и она умерла, не дожив до своего тридцатилетия. Какую бы авантюру он ни затеял, она не оправдалась. Лань Ванцзи теперь жалел его. Это была глубокая, вязкая жалость, которая пробила дыру в его груди. Но когда он сам оказался перед таким же выбором, выбор отца показался ему совершенно неоправданным. — Лань Чжань, — голос Вэй Ина надломился. — Это понятно. Его лицо было полно сочувствия. На нём не было ни следа осуждения или порицания, но Лань Ванцзи покачал головой. Он крепче сжал руку Вэй Ина. — Если он не мог оставить её перед лицом правосудия кланов, тогда он должен был освободить её, — голос Лань Ванцзи эхом разнесся по пещере, волевой и решительный. — Он должен был остаться с ней на её условиях. А не на своих. Решение, которое он принял, было неверным. Если любовь его отца была чиста, он должен был помочь своей возлюбленной сбежать. Он должен был сопровождать её, помогать и защищать в странствиях. Его родители были сильными и умными. Вместе они могли бы ускользнуть от преследователей. Они могли бы уехать далеко-далеко, в дальние страны, где никто не знал бы о её проступке. Тогда его мать была бы в безопасности, она была бы свободна. Если бы они поженились и завели детей, это был бы самостоятельный выбор. Его мать смогла бы сама выбрать себе пару, без страха и принуждения. Лань Ванцзи не мог оправдать меньшего. Вэй Ин вдохнул с трудом. Его глаза были влажными. — Но как твоя мать могла принять это? Как она могла позволить ему бросить всё ради неё? Быть беглецом? — его голос дрожал, но был мягким. — Я не знаю, любила ли она его в ответ. Но если и любила, то не могла желать ему подобной участи. Лань Ванцзи тоже не знал. Он надеялся, что его мать испытывала что-то похожее на любовь к своему мужу, но никогда не мог знать наверняка. Он смирился, и теперь это не имело значения. Его родители были мертвы. Вэй Ин, во всяком случае, не говорил о них по-настоящему. Всё его тело напряглось, как будто он стоял на краю обрыва. Лань Ванцзи тщательно взвесил свои слова. — Разве у него нет права выбирать самому, если он верил, что это правильный путь? Лицо Вэй Ина сморщилось. Он попытался покачать головой. Лань Ванцзи протянул руку и взял обе руки Вэй Ина в свои. — Вэй Ин. Мы дали обещание. Стоять на стороне справедливости и жить без сожалений. Вэй Ин попытался отвернуться, но не убрал рук. Тогда Лань Ванцзи продолжил. — То, что кланы сделали с Вэнями… — он прикусил внутреннюю сторону щеки. — Это несправедливо. Я знаю это. Он знал это с самого начала, но ему не хватало смелости Вэй Ина. Вэй Ин предпринял быстрые, решительные меры, в то время как Лань Ванцзи колебался и искал третий путь. Это было его позором. Но, возможно, ещё не поздно исправить свои ошибки. — Я не хочу больше ни о чём сожалеть, — добавил он. Вэй Ин попытался улыбнуться. Это была ужасная вещь, аляповатое подобие улыбки. Но он попытался, и его глаза покраснели. — Сожаления? — он вздохнул. — О чём уже сожалеет Лань Чжань? Что ты сделал не так? Он задал риторический вопрос. Лань Ванцзи не сводил взгляда с Вэй Ина, отвечая: — Я сожалею, что не принял меры раньше. Что не вмешался до того, как это произошло. Вэй Ин снова попытался улыбнуться. На этот раз его улыбка была мягче и бесконечно печальнее. — Я не думаю, что они послушали бы тебя. — Это не имеет значения, — напряжённо сказал Лань Ванцзи. Правило две тысячи триста пятнадцать: не используй неудачи других для оправдания своих собственных недостатков. Остальные представители мира заклинательства — главы великих кланов — тоже бездействовали. Но это не оправдывало неудачи Лань Ванцзи. Если у Ло Цинъян хватило смелости покинуть клан и уйти в отвращении, то Лань Ванцзи должен был поступить так же. — Я сожалею, что не пошёл с тобой на тропе Цюнци. Это то, что я должен был сделать, — он сделал небольшую паузу. — Это то, что я хотел сделать. Лань Ванцзи очень хотел пойти с Вэй Ином в ту ночь. Но он слишком долго колебался. Как и его отец, он пытался найти способ сохранить всё: победа без жертв. Это было невозможно, теперь он знал это. Он взял Вэй Ина за руки и попытался говорить без слов: «Я совершил ошибку, но больше не повторю её». Тогда я не предлагал тебе себя, но сейчас — предлагаю. Он надеялся, что ещё не слишком поздно. На мгновение ему показалось, что это не так. Глаза Вэй Ина были ошеломлены. Его дыхание вырывалось резкими толчками. Но он крепко держал руки Лань Ванцзи. Его взгляд метался между глазами и губами Лань Ванцзи. Он даже качнулся вперёд, как будто хотел поцеловать его. Но затем он отпрянул. Выражение его лица стало напряжённым и несчастным. — Ты не можешь здесь оставаться, — пробормотал он. — Ты должен уйти домой. Лань Ванцзи переварил эти слова, а затем отбросил их. Это были не те слова, которых он боялся. «Я не хочу, чтобы ты находился здесь», «Я не могу ответить на твои чувства», «Ты доставил мне неудобства, и я хотел бы, чтобы ты ушёл». Вэй Ин не говорил таких слов. Он даже не говорил правдиво. Лань Ванцзи, конечно же, мог остаться здесь. — Почему? Он подошёл ближе, пока они не оказались лицом к лицу. Вэй Ин отвернулся. — Я не хочу этого для тебя, — Вэй Ин закрыл глаза и медленно выдохнул. — Ты заслуживаешь лучшего. Гораздо большего. Лань Ванцзи пропустил это заявление мимо ушей. Оно также было неправдой: он не мог заслужить ничего лучшего, чем Вэй Ин. Никто не мог. — Это то, чего я хочу. — Ты хочешь меня, — Вэй Ин сосредоточил своё внимание на стене пещеры. Его брови были насуплены. — Ты это хочешь сказать? Он не выглядел довольным. Но Лань Ванцзи не желал колебаться. — Да, — он ещё раз сжал руки Вэй Ина. Вэй Ин опустил голову и уставился на их соединённые руки. Лань Ванцзи терпеливо ждал. Он мог ждать ответа Вэй Ина хоть тысячу лет. Если бы ему пришлось достигнуть бессмертия, чтобы ждать Вэй Ина веками, он бы сделал это. Он даже не стал бы упрекать Вэй Ина за то, что тот заставил его ждать. Если Вэй Ин не был готов принять его сердце или предложить своё собственное в свою очередь, это было нормально. Лань Ванцзи мог ждать. Пока он мог оставаться рядом с Вэй Ином, этого было достаточно. — Я думаю, что это просто… Голос Вэй Ина задрожал. Он тяжело сглотнул. — Это феромоны, ты знаешь. Из-за того, что мы сделали. Из-за а-Юаня. Вэнь Цин всё объяснила. Внутри твоего тела происходят вещи, которые заставляют тебя чувствовать привязанность к человеку, с которым ты переспал. Особенно, когда рядом ребёнок. Твоё тело просто думает, что должно создать семью, вот и всё. Он остановился, чтобы перевести дыхание. Возможно, он собирался сказать что-то ещё. Но Лань Ванцзи услышал достаточно. Внутри него поднялась волна гнева, и он изо всех сил старался держать свой голос под контролем. — Не оскорбляй меня. Я испытываю к тебе такие чувства с пятнадцати лет. Вэй Ин вскинул голову. Лань Ванцзи упрямо смотрел в ответ, чтобы Вэй Ин знал, что он говорит правду. Конечно, он не знал, что чувствовал в то время. Когда он был с Вэй Ином, он всегда был смущён и взволнован. Он злился на себя. Его сердце трепетало каждый раз, когда Вэй Ин улыбался ему, и это было унизительно. Вэй Ин был таким безрассудным и дерзким. Казалось абсурдным, что у него есть сила, способная заставить Лань Ванцзи чувствовать себя так. Поэтому он сказал себе, что его чувства — это гнев. В конце концов, поведение Вэй Ина было глубоко неприличным. Никто ещё не осмеливался так обращаться с Лань Ванцзи. Ученики цянъюань, в частности, всегда нервно ходили вокруг него на цыпочках. Они едва осмеливались смотреть ему в глаза, а тем более дразнить его или заигрывать с ним. Лань Ванцзи сказал себе, что он был в ужасе от наглости Вэй Ина. Он был оскорблён. Он был праведно возмущён. Брат продолжал смеяться над ним, и Лань Ванцзи не сразу понял почему. Но, когда Вэй Ин покинул Облачные глубины, Лань Ванцзи понял, что никогда не был оскорблён. Он никогда не скандалил и не раздражался. Наоборот, он был польщён, восхищён, очарован. Он отдал своё сердце Вэй Ину, говоря себе, как сильно ему не нравится этот непокорный ученик. Лань Сичэнь, конечно же, знал. Он всегда понимал правду, даже когда Лань Ванцзи не понимал. Казалось, борьба ушла из Вэй Ина. Его плечи опустились, и он снова посмотрел на их соединенные руки. Он всё ещё не отпустил их. У Лань Ванцзи поднялось настроение. Но Вэй Ин устало покачал головой. — Даже если это правда, — вздохнул он. — Даже если это правда. Я не могу быть подходящим партнёром для тебя. — Почему? — спросил Лань Ванцзи. Лицо Вэй Ина стало ещё более измученным, чем когда-либо. Он покачал головой, но это не было ответом. Лань Ванцзи переплёл их пальцы и крепко задумался. — Эти неординарные методы… — он поднял подбородок. — Если ты считаешь, что так надо, то с этого момента я ничего не скажу. Я не буду просить тебя остановиться. Я только прошу, чтобы ты позволил мне поддержать себя. Позволить быть рядом с тобой. Он столько раз умолял Вэй Ина рассказать ему правду: почему ты не используешь меч? Почему ты обратился к тёмному пути? Почему ты не остановишься? Почему ты не вернёшься на правильный путь? Но Вэй Ин никогда не отвечал, и такие вопросы только отталкивали его. Лань Ванцзи был готов отказаться от них. Не ему было решать, какой путь в жизни выбирать Вэй Ину. Его долг заключался лишь в том, чтобы всячески поддерживать своего возлюбленного. Дядя, узнав об этом, пришёл бы в ужас, но Лань Ванцзи был готов навсегда оставить этот вопрос в прошлом. Если Вэй Ин отказывался рассматривать альтернативу запрещённым методам совершенствования, то больше ничего говорить не нужно. Он надеялся, что это заявление заставит Вэй Ина улыбнуться. По крайней мере, он надеялся, что оно даст Вэй Ину некоторое облегчение. Если бы он понял, что больше не будет никаких лекций и споров, возможно, он бы принял предложение Лань Ванцзи. Возможно, он обнимет Лань Ванцзи и поцелует его. Вместо этого Вэй Ин начал плакать. Слёзы наворачивались на глаза и проливались наружу, но он, казалось, не замечал их. Лань Ванцзи ослабил хватку, чтобы вытереть их. Это только ещё больше расстроило Вэй Ина. Он отбросил руку Лань Ванцзи от своей щеки и оттолкнул его назад. — Лань Чжань, — его голос дрогнул. — Я никогда не хотел, чтобы ты знал об этом. Я не хотел, чтобы кто-то знал, но особенно ты. Но ты не можешь… Лань Ванцзи упрямо держался, даже когда Вэй Ин слабо попытался отстраниться. По его лицу всё ещё текли слёзы. Но их руки были заняты — пытались оттолкнуть, пытались удержать — и ни один из них не мог на это обратить внимание. — Я не могу позволить тебе остаться со мной, — задыхался Вэй Ин. — Я больше не могу быть тебе ровней. Лань Ванцзи нахмурил брови. Вэй Ин всегда был ему ровней — и даже больше. Путь, который он выбрал, не изменит того. Он попытался сказать это, но Вэй Ин взял его правую руку и провёл ею по своему телу. Слова замерли в горле Лань Ванцзи. Вэй Ин распахнул свою мантию. На долю секунды Лань Ванцзи показалось, что он желает той же близости, что и предыдущей ночью. Однако Вэй Ин не стал тянуть руки к паху. Он прижал руку Лань Ванцзи к своему животу, к странному шраму над нижним дяньтянем. Лань Ванцзи озадаченно посмотрел на него. Шрам был очень тонким и приподнятым. Казалось, что это почти хирургическая операция. Мало кто из лекарей умел делать операции на животе. Лань Ванцзи пришло в голову, что Вэнь Цин, скорее всего, была одной из них. Значит, Вэй Ин заболел во время пребывания на Погребальных холмах? Вэнь Цин сказала: «Есть вещи, которых ты не знаешь. Есть вещи, которые могут изменить твоё мнение». Но что такого неприятного в болезни или травме? Почему он должен был отвернуться от Вэй Ина из-за того, что ему потребовалась операция? Вэй Ин увидел его замешательство и беззвучно вздохнул. Он прижал руку Лань Ванцзи к своему животу. Рефлекторно Лань Ванцзи потянулся своей ци и попытался проследить меридианы Вэй Ина. Если Вэй Ин был болен или ранен, он уже должен был выздороветь. Шраму было несколько недель или месяцев. Но Лань Ванцзи не мог устоять перед искушением проверить всё самому. Он прощупывал ядро Вэй Ина, ища любые затянувшиеся повреждения. И вдруг Лань Ванцзи резко отпрянул назад. Его рука отдёрнулась от плоти Вэй Ина и он напрягся. Вэй Ин снова тихо вздохнул. Он снова отпустил руку Лань Ванцзи и попытался отступить. Но было слишком поздно. Лань Ванцзи схватил его обеими руками и излил свою ци. Он подумал, что, должно быть, совершил ошибку. Всё-таки его опыт в медицине был ограничен. Он не был целителем и редко пытался проверить чужие меридианы. Возможно, он нащупал не то место или направил энергию не по тому пути. Лань Ванцзи направил свою ци в тело Вэй Ина, ища центральный импульс его золотого ядра. Он ничего не нашёл. Нижний дяньтянь Вэй Ина был холоден и мёртв. Он с ужасом поднял глаза на лицо Вэй Ина. Вэй Ин не взглянул на него, сколько бы он ни смотрел. Прошло много времени, прежде чем он понял, что всё ещё посылает ци. Он остановился, внезапно почувствовав тошноту. Это был рефлекс. Какая-то часть его сознания подумала, что резервы Вэй Ина, должно быть, отчаянно истощены и нуждаются в восстановлении. Но это было не так. Не было смысла пытаться дать Вэй Ину свою ци. Вэй Ин был пуст, его золотое ядро полностью исчезло. — Поэтому. Слова были еле слышны. Лань Ванцзи пришлось тяжело сглотнуть, прежде чем он смог услышать свой голос. — Вот почему ты перестал носить свой меч. Вэй Ин криво улыбнулся. Он всё ещё смотрел на стены пещеры. — Нет смысла. Теперь он запечатан, — он пожал плечами. — Я могу обойтись своими талисманами и маленькими уловками. Но это всё. Лань Ванцзи захотелось рвать. Ему хотелось плакать. Он хотел кричать. Вэй Ин обладал одним из сильнейших ядер своего поколения, и его потенциал казался безграничным. Он не мог заставить свой разум принять правду о том, что ядро ​​Вэй Ина исчезло. Потеря ядра была бы разрушительной для любого заклинателя. Но для Вэй Ина это было катастрофой. Он был так искусен в совершенствовании. Чтобы его украли… Его разум лихорадочно работал: когда? Когда это случилось? Как долго это было, как долго я был слепым? Но, конечно же, это были те ужасные месяцы, когда Вэй Ин пропал. Он исчез после падения пристани Лотоса, и его семья была в отчаянии. Они боялись, что он был убит Вэнями. Лань Ванцзи тоже этого боялся. В конце концов, Вэй Ин вернулся. Но он был таким другим. Когда они наконец нашли Вэй Ина, тот обратился к тёмному пути и отказался от своего меча. В глазах Вэй Ина была отстранённость, и его поведение стало ледяным. Казалось, он изо всех сил старался оскорбить Лань Ванцзи, отогнать его и отречься от их связи. Лань Ванцзи вспомнил. Наконец он понял. — Ханьгуан-цзюнь не может жениться на ком-то без золотого ядра, — прошептал Вэй Ин. — Это немыслимо. Лань Ванцзи глубоко вздохнул. Затем он убрал руку с кожи Вэй Ина и осторожно запахнул одежды. Лань Ванцзи первым поправил пояс. В отчаянном порыве поисков пропавшего ядра Вэй Ина он сбил его с ног. Затем он прибрал остальную одежду Вэй Ина, разгладив складки. Когда Вэй Ин выглядел как можно аккуратнее, заговорил: — Ханьгуань-цзюнь и не делает предложения. Твоя родственная душа - да. Ханьгуан-цзюнь был уважаемым заклинателем, известным своим мастерством на поле боя. Для него действительно было бы странно жениться на ком-то без золотого ядра. Поэтому Лань Ванцзи должен отказаться от титула и бросить его на ветер. Ханьгуан-цзюню здесь не место, и его надо оставить. Вэй Ин только прерывисто и разочарованно вздохнул. — Это не лучше! Думаешь, я хочу этого для тебя? Его голос стал громче, эхом отражаясь от стен: — Если бы всё было по-другому, если бы мы могли пожениться на глазах у всех, если бы я мог отвезти тебя домой, в пристань Лотоса, или даже жить с тобой в Облачных глубинах… ты думаешь, это не сделало бы меня счастливым? Слёзы навернулись на глаза Лань Ванцзи. Вэй Ин тоже плакал, и Лань Ванцзи хотел его остановить. Больше нечего было говорить. Если Вэй Ин хотел выйти за него замуж,  — если он с радостью принял предложение руки и сердца при любых обстоятельствах, — этого было достаточно. Больше нечего было говорить. Но Вэй Ин не остановился. Он стряхнул успокаивающую руку, которую Лань Ванцзи пытался положить ему на грудь. — Господин Вэй, первый ученик пристани Лотоса, всегда был таким опытным молодым заклинателем! Его голос был горьким, саркастическим, насмешливым. Сердце Лань Ванцзи разбилось из-за него. — Будь я тем человеком, я мог бы с гордостью выйти за тебя замуж. Я мог бы попытаться быть достойным тебя. Но теперь это больше не так, так что, пожалуйста… Вэй Ин остановился. Он слишком сильно плакал, чтобы продолжать говорить. Лань Ванцзи снова прибегнул к инстинктам. Он обнял Вэй Ина и прижал его лицо к своей шее. Тело Вэй Ина содрогнулось, как будто он собирался вырваться. Затем он рухнул на Лань Ванцзи и схватился за его одежды, как утопающий. Он долго плакал. Лань Ванцзи некоторое время плакал вместе с ним. Затем он вытер лицо рукавом и подождал, пока утихнут слёзы Вэй Ина. Тело Вэй Ина было прижато к нему, и казалось, что он может поглотить его. Как будто их тела могут слиться вместе и разделить его ядро. Возможно, так оно и было. Лань Ванцзи должен выяснить это. Он должен найти способ восстановить то, что потерял Вэй Ин. Если это невозможно — если это действительно невозможно, даже с его духовной силой и гениальностью Вэй Ина — тогда Лань Ванцзи извлечёт максимум из того, что у них есть. Он будет дорожить каждым отпущенным им днём и сделает короткую жизнь Вэй Ина как можно более счастливой. Когда Вэй Ин отправится в своё последнее путешествие, Лань Ванцзи отправится с ним. Возможно, они перевоплотятся вместе, чтобы разделить ещё одну жизнь. Этого должно быть достаточно. Он погладил Вэй Ина по волосам и стал ждать. Когда Вэй Ин, казалось, был готов слушать, он заговорил: — Это я должен стремиться быть достойным тебя. Вэй Ин попытался перебить его, поэтому Лань Ванцзи прижал пальцы к губам Вэй Ина. Он не закончил, так что Вэй Ин должен пока послушать. — Какой бы путь ты ни выбрал, я хочу отправиться с тобой, — он осторожно провёл большим пальцем по щеке Вэй Ина. — Если я могу быть с тобой… остальное не имеет значения. Ничего не имело значения, кроме как оставаться рядом с Вэй Ином. Лань Ванцзи теперь видел это. Он был сбит с толку тем, что потратил так много времени, пытаясь сбалансировать другие приоритеты, обязанности и пристрастия. Это было единственное, что действительно имело значение. Он мог смириться с потерей всего остального: фамилии, положения, репутации. Но он не мог смириться с потерей Вэй Ина. Глаза Вэй Ина были красными, и он выглядел измученным. Но он перестал пытаться вырваться из рук Лань Ванцзи. Его пальцы схватили волосы Лань Ванцзи, и он повернулся к его шее. Он делал долгие, медленные вдохи, как будто пытался запомнить этот запах. Лань Ванцзи держал его и ждал. — Ты не спросил, как это произошло, — пробормотал Вэй Ин. Его губы коснулись шеи Лань Ванцзи, и было трудно подавить дрожь удовольствия. Но сами слова пугали. Лань Ванцзи убрал прядь волос с лица Вэй Ина. — Ты не обязан говорить об этом. Он не мог представить, что это было приятное воспоминание. Вэнь Чжулю был мёртв уже много месяцев, но его имя всё ещё имело дурную славу. Даже самые сильные заклинатели содрогались, когда говорили о нём. Лань Ванцзи не совсем понимал, как работали его способности,  — как ему удавалось уничтожать золотые ядра,  — но он был уверен, что процесс был ужасен. Вэй Ину не нужно было мучить себя воспоминаниями. Вэй Ин тихонько рассмеялась. — Ах, это забавно, — он прижался губами к ключице Лань Ванцзи. — Я думал, что не хочу об этом говорить. Я думал, что вырву себе язык, прежде чем кому-нибудь скажу. Но думаю, что хочу рассказать тебе. Он подвёл Лань Ванцзи к кровати. Они сели рядом, и Лань Ванцзи взял его за руку. Вэй Ин долгое время тупо смотрел на стену пещеры. Затем он рассказал Лань Ванцзи, что случилось с его золотым ядром, и сердце Лань Ванцзи разбилось во второй раз. — Что бы ты сделал, — мягко спросил Вэй Ин, — если бы это был Цзэу-цзюнь? Лань Ванцзи сжал его руку достаточно сильно, чтобы перемолоть кости. Он крепко держал Вэй Ина на протяжении всей ужасной истории. Нельзя позволять Вэй Ину поверить, — даже на мгновение, — что Лань Ванцзи поколебим в своей решимости. Остальное не имеет значения, пообещал он. Но правда была в тысячу раз ужаснее, чем он думал. От вопроса Вэй Ина у него что-то сжалось в животе. — Я не знаю. Но он бы это сделал. Он знал. Если бы это был его собственный брат, Лань Ванцзи добровольно отдал бы своё ядро. Как он мог сделать что-то меньшее? Лань Сичэнь всегда укрывал его, защищал, заботился о нём. Он тоже был главой клана. Их народ нуждался в нём, чтобы оставаться сильным. Лань Сичэнь должен сохранить свои силы, свои навыки совершенствования, свою долгую молодость. Он никогда не позволил бы Лань Ванцзи принести такую ​​жертву ради него. Но Лань Ванцзи не был готов взять на себя ответственность как глава клана. Он знал, что ему не хватает темперамента для политики. И ему было невыносимо видеть, как его брат — самый одаренный заклинатель поколения — превратится в обычного человека. Лань Ванцзи понял, что ему повезло. Ему ужасно, позорно повезло, что его не попросили сделать аналогичный выбор во время войны. Вэй Ин был вынужден нести ужасное бремя. — Я бы хотел, чтобы ты рассказал мне раньше. Он говорил тихо, но Вэй Ин всё же сник. — Но я понимаю, почему ты этого не сделал, — добавил он. — Я не хотел, чтобы Цзян Чэн знал, — Вэй Ин закрыл глаза. — Я всё ещё не хочу, чтобы он знал. Он никогда не узнает. Но мне было также… стыдно. Лань Ванцзи нахмурился. Вэй Ин только покачал головой в ответ. — Как я мог стоять рядом с тобой? Как я мог даже смотреть на тебя? — его губы были напряжены, когда он указал жестом на Лань Ванцзи. — Моё ядро ​​исчезло, и я был полон тёмной энергии. Я думал, ты меня ненавидишь за то, кем я стал. Лань Ванцзи едва сдержался, чтобы не вонзить ногти в ладонь Вэй Ина. Он никогда не ненавидел Вэй Ина. Фактически, он не мог ненавидеть Вэй Ина. Он хотел это сказать, но его язык был слишком тяжёл, чтобы говорить. Поэтому он пристально посмотрел на Вэй Ина, надеясь, что тот поймёт. Вэй Ин криво улыбнулся. — Когда мы снова встретились, я знал, что ты меня не ненавидишь, — признался Вэй Ин. — Но я думал, если бы ты знал, ты бы только жалел меня. Лань Ванцзи почувствовал, как его хмурый взгляд усиливается. В Вэй Ине не было ничего жалкого. Никогда не было. Вэй Ин пошевелил пальцами и вздохнул. — Мне не нужна жалость Лань Чжань, — его голос был тяжёлым, смиренным. — Я хотел быть равным тебе. Лань Ванцзи отпустил руки и схватился за лицо Вэй Ина. — Ты — это ты. Для меня это ничего не меняет.