so full of love i could

Лань Ванцзи неглубоко вздохнул. — Мой брак не был организован. У старейшин уже было несколько претендентов, и они договорились, что, следующей зимой Лань Ванцзи посетит три других клана. Для общественности эти поездки были возможностью для учеников обменяться знаниями и принять участие в совместных ночных охотах. Лань Ванцзи знал, что это лишь тонкое притворство. От него не ускользнуло, что он будет посещать семьи, в которых есть несколько неженатых, подходящих по возрасту отпрысков. Но официального обручения не было. Ситуация была не настолько плачевной. Вэй Ин издал странный звук, одновременно задумчивый и недовольный. — Это очень плохо, — он погладил а-Юаня по спине, его рука на волосок отстала от руки Лань Ванцзи. — У тебя это здорово получается. Тебе стоит поторопиться и завести собственных детей. На языке Лань Ванцзи скопилась сотня слов, и он проглотил их одно за другим. Он не мог произносить такие вещи вслух. Даже здесь, вдали от правил Облачных глубин. Даже в тёмной пещере, где пахло молоком и детьми, где тонко смешивались ароматы цяньюань и кунцзэ. Он не должен был даже думать о таких вещах. Его мысли были бесстыдны до невозможности. Лань Ванцзи знал, что ему следует простоять на коленях в покаянии до конца ночи, очищая себя медитацией. Он не должен позволять своему разуму формировать эти слова. Но Лань Ванцзи был бессилен остановить это. «Если ты считаешь, что у меня должны быть дети, — шептал его разум, — то подари мне их». Он сглотнул, почувствовав сухость в горле. — А ты? Его голос был неровным. Вэй Ин, казалось, ничего не заметил. Он неподвижно смотрел на а-Юаня, на его лбу выступили бисеринки пота. Затем он перевёл взгляд на Лань Ванцзи. Тот выглядел так, словно ему тоже было трудно расшифровать суть этого жалкого вопроса. — Я ничего не слышал о тебе, — пояснил Лань Ванцзи. — Ты обручён? Если в сердце Вэй Ина кто-то есть, то лучше ему знать об этом сейчас. Он зашёл далеко на орбиту Вэй Ина, но, возможно, Лань Ванцзи ещё не поздно отступить. Было уже поздно возвращать своё сердце, которое давно было отдано, но, по крайней мере, он мог избежать публичного унижения. Ему не нужно было делать никаких неловких и нежелательных предложений. Лань Ванцзи мог сдерживать себя, подавлять порывы, возникавшие, когда Вэй Ин был рядом. Если Вэй Ин обещал себя другой, Лань Ванцзи мог — и должен был — уйти с поля боя. У Вэй Ина открылся рот. — Лань Чжань! — странная улыбка дрогнула на его лице. — Ты шутишь? Я действительно не могу понять. Ты говоришь всё с таким честным и серьёзным лицом. Лань Ванцзи медленно покачал головой. — С чего бы мне шутить? Он никогда не отличался остроумием или юмором. Лань Ванцзи даже не понимал, как шутить, и, уж точно не осмелился бы шутить о чём-то подобном. На лице Вэй Ина отразилось недоумение. — Как я могу быть обручённым? — он рассмеялся, но смех был резким и лишённым юмора. — От меня отреклись в клане Цзян! Лань Ванцзи склонил голову в знак признания. Он, конечно же, слышал об этом. Цзян Ваньинь сделал публичное заявление, а Вэй Ин подтвердил его сегодня днём. Но это не имело никакого отношения к обсуждаемой теме. — Принадлежность к клану, — сказал он, — не является обязательным условием для брака. В конце концов, мать Вэй Ина не принадлежала ни к какому клану. А её муж покинул свой, когда они сбежали. Выслушав их историю, Лань Ванцзи запечатлел её в какой-то тайной части своей души. Для него было важно, что родители Вэй Ина сбежали. В большинстве кланов считалось, что побег — это скандал и позор. Но, если родители Вэй Ина сбежали, возможно, он поступил бы так же. Брак оставался для него возможным, даже если он был отвергнут своим кланом. Вэй Ин, казалось, не оценил его логику. Его рука застыла на спине а-Юаня, и он безучастно смотрел в глаза Лань Ванцзи. — Я не хочу тебя разочаровывать, — медленно произнес он. — Но у меня нет желающих, выстроившихся за дверью. Никто не посылает в мою пещеру подарки на помолвку. Он сделал резкий жест в сторону окружающей обстановки. Лань Ванцзи не потрудился поднять глаза. Он уже знал, что пещера была мрачной и унылой. Но, куда бы ни пошёл Вэй Ин, он наполнял мир светом. — Ты можешь представить, что я приведу сюда супругу? — рот Вэй Ина искривился. — Это не самое подходящее место для брачной ночи. — Понятно, — пробормотал Лань Ванцзи. Но он не поверил. Правда, здесь не было искусно украшенной брачной комнаты. Пещера была лишена свечей с драконом и фениксом и красного шёлка. И всё же, несомненно, любая, кто любила Вэй Ина, сочла бы за честь выйти за него замуж. Даже если бы они провели брачную ночь и все последующие ночи в пещере на территории Погребальных холмов. Лань Ванцзи постарался удовлетвориться полученным ответом. Вэй Ин утверждал, что у него нет ни женихов, ни любовников, ни будущих партнёров по совершенствованию. Это было всё, что хотел знать Лань Ванцзи. Что-то в его груди разжалось, и он впервые за этот день вздохнул свободно. А-Юань зашевелился в его руках. Рука Вэй Ина всё ещё гладила его спину, и Лань Ванцзи нежно прижимал а-Юаня к себе, пока тот не успокоился. — Ты тоже хорошо с ним ладишь, — сказал Лань Ванцзи. — Ты хочешь... Он не имел права спрашивать об этом. Но когда-то они были друзьями, и сегодня Вэй Ин обращался с ним, как с другом. Разве это не приемлемый вопрос для друга? Планируешь ли ты жениться, завести собственных детей? Лицо Вэй Ина смягчилось. Он медленно провёл большим пальцем по лбу а-Юаня. — Я люблю детей, — он говорил так, как будто делал признание, как будто ему было горько произносить эти слова вслух. — Они мне очень нравятся. Раньше я думал, что, когда-нибудь, у меня будет большая семья. Вэй Ин улыбнулся улыбкой, обнажающей зубы, но лишённой юмора. Он обвёл взглядом пещеру. — Это также не лучшее место для детей. Лань Ванцзи не мог заставить себя не согласиться. Вэй Ин заслуживал большего, чем ложь, в конце концов. Но он ненавидел то, как Вэй Ин улыбался в ответ на его молчание. — Позволь мне взять его, — предложил Вэй Ин. Он попытался поднять ребёнка, и Лань Ванцзи намеревался ему это позволить. Но рыболовный крючок вернулся, прочертив чистую линию боли в его душе. Он не был готов к разлуке с а-Юанем. Все инстинкты закричали в знак протеста, и Лань Ванцзи, не раздумывая, схватил ребёнка обратно. Вэй Ин потрясённо смотрел на него. Лань Ванцзи в свою очередь был так же потрясён. В его голове зародилось оправдание: «Я ничего не могу поделать, я должен оставить этого ребёнка при себе». И тут же он почувствовал стыд. Он знал, что дядя не одобрил бы такого рода оправдания. Дядя считал, что самоконтроль всегда достижим. Он презирал мнение о том, что цяньюань и кунцзэ — рабы инстинктов. «Любой низменный импульс можно преодолеть», — говорил он. Любой разрушительный инстинкт можно победить, если применить надлежащую дисциплину. Когда Лань Ванцзи предстал в качестве кунцзэ, дядя стал обучать его с ещё большим рвением. Он повторял эти наставления снова и снова, стремясь не допустить повторения прошлого. Его брат-цяньюань встал на путь саморазрушения, и дядя был уверен, что никто другой не последует за ним. Лань Ванцзи знал это. Он чувствовал это каждый раз, когда дядя смотрел на него тяжёлым, подозрительным взглядом. Сейчас это случалось чаще. Если бы у Вэй Ина было такое же выражение мрачного недоверия, то, возможно, это было бы легче перенести. Вместо этого он ошеломлённо смотрел на Лань Ванцзи. — Лань Чжань, — прошептал он. Лань Ванцзи прижал а-Юаня к себе и прикоснулся губами. Он знал, что должен извиниться: «Пожалуйста, прости меня. Он не мой ребёнок, ты его опекун. Я не имею права скрывать его от тебя. Если ты хочешь забрать его, то забирай. Я не имею на него права». Он попытался обличить мысли в слова. Но они не шли. Он не хотел признавать, что у него нет никаких прав на ребёнка в его руках. Одно только предположение, что а-Юань мог быть удалён от него без предупреждения было невыносимым. — Вэй Ин? Его голос был беспомощным даже для собственных ушей. Он даже не знал, о чём спрашивает. Лицо Вэй Ина омрачилось. Он долго смотрел на а-Юаня. Затем он поднял голову, в его глазах стояли слезы. — Ты хочешь оставить его у себя? — голос Вэй Ина надломился. — Я даже не должен спрашивать тебя об этом. Он не мой, чтобы отдавать его. Но если бы ты хотел... Лань Ванцзи слушал, онемев от шока. — В Облачных глубинах принимают сирот, не так ли? Лань Ванцзи не мог заставить себя ответить. Вэй Ин жалобно кивнул, словно уже знал ответ. Да, Облачные глубины берут сирот. Все Великие кланы так делали. Если ребёнок был умным и способным, — если у него не было семьи или перспектив в другом месте, — он становился учеником. Кланы воспитывали их и давали им новый дом. — Если Ханьгуан-цзюнь захочет взять подкидыша... — Вэй Ин остановился, прочистил горло. — Наверное, старейшины не посмели бы отказать. Лань Ванцзи был уверен, что не посмеют. Старейшины предпочли бы видеть его женатым, с ребёнком его собственной крови. Но если он привяжется к сироте и приведёт его домой, у старейшин не будет причин возражать. Клан Лань нуждался в новых учениках, а высокопоставленные заклинатели часто сами выбирали себе протеже. И если Лань Ванцзи привязался к этому ребёнку, если его тело начало вырабатывать молоко, чтобы кормить его, старейшинам было бы неудобно разрывать их связь. У кунцзэ иногда возникала внезапная привязанность к осиротевшим детям. Разлучать их считалось нежелательным. Тогда он мог это сделать. Лань Ванцзи знал, что сможет найти способ забрать а-Юаня домой, в Облачные глубины. Он мог бы сам вырастить мальчика. Но ему было противно от одной этой мысли. Нельзя было отрывать его от Вэней, от Вэй Ина. — Я бы никогда не разлучил его с семьей, — задыхаясь, выдавил он. Вэй Ин быстро моргнул, словно пытаясь подавить слёзы. Его выражение лица было мрачным, безнадёжным. — Ну, я же не хочу обречь бедного ребёнка провести годы своей жизни, переписывая правила в библиотеке! Это довольно мрачная участь, знаешь ли! Вэй Ин попытался рассмеяться. Но ему это не удалось, и смех быстро угас. Он неподвижно уставился на свои руки. — Но у него не будет много возможностей, если он останется здесь, — рот Вэй Ина сжался в тонкую линию. — Если бы ты хотел забрать его... думаю, его семья согласилась бы. Лань Ванцзи посмотрел на милое спящее лицо а-Юаня и понял, что это правда. Какая семья не желает лучшего для своего ребёнка? Какая семья не пойдёт на жертвы, чтобы обеспечить своему ребёнку лучшую жизнь? На Погребальных холмах у а-Юаня не было будущего. Но, если бы его приняли в уважаемый клан, возможно, он смог бы стать великим заклинателем. У него будет комфорт, роскошь, престиж. Если бы кто-то предложил а-Юаню такую возможность, как могли бы Вэни встать на его пути? Лань Ванцзи прижал ребёнка к себе ещё крепче, чем прежде. Его сердце словно разорвалось на две части. — Я бы не доверил его никому, кроме тебя, — сказал Вэй Ин. — Я серьёзно. Глаза Лань Ванцзи поднялись. Вэй Ин уверенно встретил его взгляд. Его лицо было яростным, беспомощным, решительным. — Не думай, что я такой бескорыстный, — мягко добавил он. — Если бы кто-нибудь другой попросил взять его, я бы отказался. Но если это Лань Чжань... Он не закончил мысль. Слова повисли в воздухе, тяжелые и резкие, как надвигающаяся буря. Каждый нерв в теле Лань Ванцзи горел. Он потратил девятнадцать лет своей жизни на обучение осторожности, благоразумию, самоограничению. Но учение его клана распалось, как истёртая нить, готовая порваться при малейшем рывке. Глаза Вэй Ина потемнели, губы приоткрылись. Казалось, он готов что-то сказать, что-то сделать. Вэнь Цин без предупреждения шагнула в пещеру. Вэй Ин отшатнулся назад. Он сделал несколько шагов в сторону, чтобы между ними было приличное расстояние. Только когда он отошёл, Лань Ванцзи вдруг осознал, насколько близко они находились. Его одежда была расстегнута, грудь обнажена. Он и Вэй Ин тяжело дышали без всякой видимой причины. Вэнь Цин вскинула брови. Она посмотрела между ними и глубоко вздохнула. К счастью, она ничего не сказала. — Отдай его мне, — она протянула руки к а-Юаню. — Я отнесу его в постель. На этот раз, Лань Ванцзи заставил себя отдать ребёнка. Он подавил разочарование, вспыхнувшее, когда а-Юаня забрали из его рук. Было уже слишком поздно заботиться о его внешнем виде. Вэй Ин и Вэнь Цин уже увидели всё, что можно было увидеть. Но он поправил одежду, прикрыв голую кожу и набухшую грудь. Когда он закончил поправлять одежду, Вэнь Цин бросила на него пытливый взгляд. — Я могу сделать для тебя другой поддон, — предложила она. Вэй Ин заметно оживился. Лань Ванцзи старался не смотреть на него, но каждый миг замечал, что Вэй Ин не отходит от него. В этом не было ничего нового: он всегда замечал каждый шаг, каждый вздох, каждую улыбку Вэй Ина. Теперь же его внимание сократилось до точки. А-Юаня забрали, и в мире Лань Ванцзи не было больше ничего, кроме Вэй Ина. У него в ушах раздалось тупое жужжание. Его рот двигался без сознательного размышления. — Нет необходимости. Вэнь Цин кивнула, как будто ничему не удивляясь. Но Вэй Ин задрожал. Затем он попытался воспрянуть духом и изобразил на лице слабую улыбку. — А-Юань будет так разочарован. Он проспал твой отъезд! Жужжание усилилось. Каждый волосок его тела напрягся в сторону Вэй Ина. Лань Ванцзи смутно понимал, что должен уйти. Но он не мог вспомнить, почему. Голос шептал в его голове, тихий и неумолимый: «Он сказал тебе, что у него нет других возлюбленных. Его не ждёт предопределённая супруга. Твоя семья далеко, и никто здесь не имеет права упрекать тебя». — Я не уйду сегодня, — Лань Ванцзи услышал свои слова как будто издалека. — Уже слишком поздно. Он мог бы спуститься с холмов в Илин и найти постоялый двор. Это было бы правильным решением, если бы он задержался на ночной охоте. Но Лань Ванцзи отмахнулся от этой мысли. Он не мог уйти. Он не мог просто уйти. Вэнь Цин остановилась у входа, держа на руках а-Юаня. Лань Ванцзи решил не обращать на неё внимания, и это оказалось на удивление легко. Он аккуратно сложил руки на коленях, а Вэй Ин моргнул. — Тогда пусть Вэнь Цин приготовит тебе постель, — Вэй Ин нахмурил брови. Он звучал озадаченно и неуверенно. — Иначе где ты будешь спать? Лань Ванцзи опустил глаза на кровать Вэй Ина. Он чувствовал её даже через всю комнату. Кровать пахла Вэй Ином, и ему хотелось прикоснуться к ней с того момента, как он вошёл в пещеру. Он хотел лечь на неё, чтобы их запахи слились воедино. Пещера уже пахла Вэй Ином, как пах а-Юань, как пах дом. Лань Ванцзи не мог заставить себя уйти. Ему не нужна была постель, где-нибудь подальше от Вэй Ина. Он хотел эту кровать. Сила его желания вытеснила стыд из его головы. — Могу я остаться здесь на ночь?