so full of love i could

— И здесь! Вэй Ин остановился рядом с участком свежевскопанной земли. Он нахмурился с преувеличенным недовольством. — Вот овощи, которые выбрала Вэнь Цин. Посевы ещё не успели созреть, но Лань Ванцзи покорно любовался ими. — Лань Чжань, — Вэй Ин выпятил губу. — Скажи мне честно, что ты предпочитаешь: редис или картофель? Овощи на участке явно были редиской, и Вэй Ин осмотрел их с неприкрытым недовольством. Поэтому правильный ответ был прост: — Я предпочитаю картофель, — сказал Лань Ванцзи. Вэй Ин издал триумфальный возглас. Лань Ванцзи попытался не улыбнуться, но это было удивительно трудно. — Ты слышишь? — крикнул Вэй Ин через плечо Лань Ванцзи. — Даже уважаемый Ханьгуан-цзюнь предпочитает картофель! Появилась Вэнь Цин, по щиколотку погруженная во вскопанную землю. Она закатила глаза и оперлась на лопату. — К сожалению для него, у нас есть только редис. Вэй Ин жалобно застонал, а Лань Ванцзи был вынужден спрятать улыбку. Каким-то образом Вэй Ин сумел выжить в этом ужасном месте. Это открытие было болезненным и горько-сладким. Счастье, что Вэй Ин не был так несчастен, как опасался Лань Ванцзи. Но он заслуживал гораздо большего. Как и Вэни. Они оказались добросердечными людьми, которые подшучивали друг над другом и над Вэй Ином. Несмотря на то, что им приходилось выживать на неплодородной почве, Лань Ванцзи не слышал ни одной жалобы или шёпота недовольства. Они не подавали никаких признаков того, что видят в нём врага. Наоборот, они относились к нему с большим уважением. Лань Ванцзи сглотнул волну бесполезного, беспомощного гнева. Во время их последней встречи — той ужасной ночи под дождём — Вэй Ин потребовал выяснить, можно ли считать страдания Вэней справедливостью. Это было невозможно, и Лань Ванцзи знал это сейчас. Он знал это и тогда. Но он не решался действовать. Сейчас он презирал себя за это. Оправдываться было так легко. Облачные глубины были опустошены во время войны, и Лань Ванцзи, в первую очередь, был предан своему народу. Но все кланы приводили одни и те же слабые оправдания. Они предпочитали закрывать глаза на действия Цзиней и говорили себе, что судьба Вэней их не касается. Каждый совершенствующийся отвернулся от несправедливости. Каждый глава клана — даже брат Лань Ванцзи — принял взвешенное решение: терпеть неприемлемое поведение. Все предали свои идеалы, и нашли оправдание своему лицемерию. Все, кроме Вэй Ина. Лань Ванцзи прикусил губу. Он хотел бы сказать Вэй Ину, что теперь всё понимает. Он был горд за Вэй Ина, смирился с его смелостью. Ему казалось правильным сказать это. Но когда он находился рядом с Вэй Ином, слова не приходили на ум. Возможно, то было к лучшему. Вэй Ин шёл с ним на ужин и его лицо было светлым и счастливым. Если Лань Ванцзи затронет такие сложные темы, он может только испортить настроение Вэй Ину. А этого он желал меньше всего. Поэтому он проглатывал слова и наслаждался улыбкой Вэй Ина. В течение всего обеда Вэй Ин оставался в хорошем настроении. Блюда, конечно, были простыми, совершенно лишёнными специй. Но Лань Ванцзи привык к этому. Вэй Ин смеялся, что Лань Ванцзи, наверное, чувствует себя как дома с такой безвкусной едой. Впрочем, было и вино. Как бы компенсируя низкое качество еды, Вэй Ин пил свободно. Когда он приступил к третьей чашке, Лань Ванцзи не удержался и бросил на него острый взгляд. Он замер, и Лань Ванцзи почувствовал, как напряглись его мышцы. На мгновение Лань Ванцзи испугался, что тот обидится. Вместо этого он разразился смехом. — Лань Чжань! — его глаза заплясали. — Посмотри на себя, ты ругаешь меня за то, что я слишком много выпил. Это действительно заставляет меня предаваться воспоминаниям! Ты помнишь ночь, когда мы встретились? Это был абсурдный вопрос. Каждый момент, проведённый в присутствии Вэй Ина, был запечатлён в душе Лань Ванцзи. Но он не мог признаться об этом вслух. Он беззвучно кивнул. Комментарий Вэй Ина вызвал любопытство Вэнь. Самая старая женщина — Вэй Ин обратился к ней как к «бабушке Вэнь» — потребовала рассказать историю. Лань Ванцзи молча слушал, как Вэй Ин рассказывал об их первой встрече. В его животе затрепетало чувство вины, когда Вэй Ин в мучительных подробностях поведал об их поединке на мечах. Ему было лестно, что Вэй Ин так хорошо запомнил тот вечер. Глаза Вэй Ина тоже блестели, как будто встреча была для него приятным воспоминанием. Вэй Ин закончил свой рассказ, а затем принялся за другой. У него всегда был дар поведывать очаровательные, юмористические истории. Когда-то Лань Ванцзи завидовал ему в этом. Но те времена зависти прошли. Теперь он был просто счастлив слушать голос Вэй Ина. За время пребывания в Облачных глубинах у них было так много встреч. Вэй Ин с удовольствием описывал каждую из них. Как он напоил Лань Ванцзи. Их наказание и приключения в пещере Холодного источника. Как Вэй Ин дерзко ответил на уроке дяди, и как его приговорили к многомесячному переписыванию правил. Лань Ванцзи наблюдал за его наказанием, а Вэй Ин устраивал беспорядки в библиотеке. Вэй Ин старательно опускал некоторые детали. Он не упомянул о Тёмном железе. Он также не рассказал, что именно предположение о некромантии вызвало гнев дяди. Вместо этого он сосредоточился на своём безжалостном преследовании Лань Ванцзи. — Я донимал его каждый день своего наказания, — с гордостью заявил Вэй Ин. — Ещё бы! — воскликнула бабушка Вэнь. Когда она смотрела на Вэй Ина, её глаза были ласковыми. Затем её взгляд переместился на Лань Ванцзи и стал задумчивым. Он почувствовал горячий, рефлекторный прилив смущения. Бабушка Вэнь была кунцзэ, единственной среди Вэней. Один из мужчин — четвёртый дядя, как называл его Вэй Ин, — был сяньюань. Остальные Вэны были чжунъюнями. Лань Ванцзи знал, что их пол не должен иметь значения. Учение его клана было предельно ясным. Запрещалось делать опрометчивые предположения о человеке, основываясь на его анатомии. Дядя без устали учил учеников этому. Он говорил, что, оценивая поступки других, никогда нельзя прибегать к невежественным стереотипам. Характер не определяется биологией ни к добру, ни к злу. Его брат всегда одобрительно кивал на этих лекциях, и Лань Ванцзи старался делать то же самое. Он, конечно, уважал глубокий смысл этих учений. Действительно, глупо думать, что пол человека определяет его взгляды или способности. Но иногда Лань Ванцзи чувствовал, что учения дяди не дают полной картины. Были вещи, которые чжунъянь, — как его брат, как его дядя, — казалось, не понимали. Лань Ванцзи не мог этого объяснить, но он остро чувствовал пробелы в их знаниях. Особенно в окружении Вэй Ина. Взгляд бабушки Вэнь был хитрым и знающим. Они познакомились всего полши назад, но она, казалось, точно знала, что чувствует Лань Ванцзи. Её слова подразумевали, что она понимает, или думает, что понимает и чувства Вэй Ина. Лань Ванцзи неловко разгладил одолженный халат. Дядя, как он знал, будет в ярости от такого намека. В других кланах могли бы снисходительно отнестись к тому, что молодой сяньюань дразнит соученика-кунцзэ. Но дядя так не считал, и Лань Ванцзи чувствовал, что во время их пребывания в Облачных глубинах он не обращал внимания на подобные вещи. Это заставило Лань Ванцзи задуматься, не привиделось ли ему всё. Иногда Вэй Ин казался кокетливым. Он теснился рядом с Лань Ванцзи и часто подносил ему подарки. В уединении своих покоев, перебирая в руках подношения Вэй Ина, Лань Ванцзи размышлял, можно ли считать это ухаживанием. Дядя отводил глаза и никак не давал понять, что видит признаки зарождающегося чувства. В конце концов Лань Ванцзи был вынужден прийти к выводу, что просто обманывает себя, и его охватил стыд. Но самодовольное выражение бабушки Вэнь обнажило их историю. По шее Лань Ванцзи пробежал холодок. Он вдруг отчётливо понял, в каком положении они оказались. Он проделал весь этот путь, чтобы увидеть Вэй Ина. Они сидели за столом бок о бок, и он укорял Вэй Ина за то, что тот слишком много пьёт. Вэй Ин подсовывал очередную порцию в тарелку Лань Ванцзи, а а-Юань переместился с коленей бабушки на колени Лань Ванцзи. Это была ужасно домашняя картина. Вэй Ин ласково провёл рукой по волосам а-Юаня. — Хочешь, я порежу тебе еду? — спросил он. А-Юань выпятил подбородок и покачал головой. — Нет. Это может сделать гэгэ. Сначала Лань Ванцзи ничего не понял. Потом он понял, что а-Юань имеет в виду, сердце его забилось в горле. Вэй Ин сначала выглядел удивлённым, затем мягким. Он ещё немного посмеялся. — А-Юань! — он схватился за грудь, как будто был смертельно ранен. — Вот как? Бросить бедного Сянь-гэгэ только потому, что тебя очаровало красивое лицо? Какой неверный! Бабушка Вэнь обменялась знающим взглядом с Четвёртым дядей. Тепло распространилось от шеи Лань Ванцзи до его ушей. Правило 1349: не позволяй другим заблуждаться, когда в твоих силах прояснить ситуацию. Его обязанностью было объяснить, что Вэни получили ложное представление. Но какое объяснение он мог дать? На его коленях сидел ребёнок, а Вэй Ин суетился вокруг них. Они не вели себя как платонические друзья, и Лань Ванцзи знал это. Он мог утверждать, что был только другом Вэй Ину. Он мог настаивать на том, что не был поклонником, который приехал издалека только для того, чтобы увидеть лицо Вэй Ина. Но это была бы ложь, а ложь запрещена. Лань Ванцзи чувствовал себя в ловушке, застигнутым врасплох. Его унижение только усугублялось с каждым забавляющимся взглядом бабушки Вэнь и четвёртого дяди. Чем скорее он уедет, тем лучше будет для всех. Но мысль об отъезде прожигала дыру в груди Лань Ванцзи. Он представил себе, как покидает этот пыльный, тесный зал и возвращается в чистую строгую красоту Облачных глубин. Почему-то ему показалось, что лучше бы он лишился конечности. Он отогнал эту мысль. Сейчас не было нужды задумываться о таких вещах. В конце концов уже темнело. Возможно, он мог бы остаться на ночь и оставить эту проблему на утро. При свете дня решить её будет не легче, но сейчас он мог бы не печалиться об этом. Поэтому он разделил мясо палочками и помог наполнить тарелку а-Юаня. Мальчик ел мало, но в чайном домике ему хватило еды. Остальные Вэни быстро опустошили свои тарелки и обратились к своим чашкам. Вэй Ин, казалось, испытывал искушение присоединиться к ним, пока не увидел осуждающий взгляд Лань Ванцзи. Его глаза зажмурились от удовольствия. — Лань Чжань, — прошептал он. — Наверняка ты устал, верно? Давай возьмём а-Юаня и вернёмся в пещеру. Остальных мы можем оставить на произвол судьбы! Четвёртый дядя ответил с наигранным негодованием. Вэй Ин только рассмеялся, подхватив а-Юаня на руки. — Они не делают таких вещей в Облачных глубинах, — он серьёзно покачал головой. — Я заберу а-Юаня и Лань Чжаня. Не хочу, чтобы вид всего этого спиртного запятнал их добродетель! Когда они уходили, Лань Ванцзи чувствовал на своей спине пристальные взгляды. В этих взглядах не было злости: ему показалось, что Вэни забавляются. Но Лань Ванцзи услышал несколько шепотков и понял, что сегодня вечером он станет темой для сплетен. Его уши снова стали горячими. Входить ночью в личные покои Вэй Ина было неприлично. А-Юань был, своего рода, сопровождающим, но присутствие ребёнка вряд ли удовлетворило бы дядюшку. Лань Ванцзи знал, что ничего из того, что он сделал сегодня, не встретит одобрения дяди. Он отогнал от себя и эту мысль. Возможность провести время с Вэй Ином была редкой и драгоценной. Он собирался насладиться ею, чего бы ему это ни стоило. Пока они шли, улыбка с лица Вэй Ина немного спала. Он вздохнул. — Не могу поверить, что шицзе собирается выйти замуж за этого павлина! Его тон был разочарованным, но прежний гнев, казалось, рассеялся. Лань Ванцзи размышлял над этим вопросом, пока они шли в пещеру. Вэй Ин махнул ему рукой на стул и сел на край кровати. Он попытался опуститься на кровать вместе с а-Юанем, но он выскользнула из его рук и бросился обратно к Лань Ванцзи. Почти не задумываясь, он притянул ребёнка к себе на колени. — Я верю, — начал он. Потом остановился. Он хотел сказать: «Я верю, что они действительно заботятся друг о друге». Но не ему было выносить суждение по такому деликатному, личному вопросу. Он почти не знал ни Цзян Яньли, ни Цзинь Цзысюаня. До Лань Ванцзи, конечно, доходили слухи. Он старался не слушать, — правило 24: сплетни запрещены, — но иногда не мог не подслушивать. Даже в Облачных глубинах ученики проявляли большой интерес к браку будущего главы клана Цзинь. Говорили, что Цзян Яньли и Цзинь Цзысюань очень сблизились за последние несколько месяцев. Цзинь Цзысюань когда-то отверг свою будущую невесту, но ходили слухи, что теперь он влюблен в неё. Он приготовил множество замысловатых подарков в честь их помолвки и предстоящей свадьбы. Лань Ванцзи задумался, будет ли это утешением для Вэй Ина. — Я не думаю, что они женятся по политическим причинам, — закончил он. А-Юань запустил свои маленькие пальцы в волосы Лань Ванцзи и внимательно слушал. Лань Ванцзи похлопал его по спине. Он был уверен, что а-Юань мало что понимает из их разговора. Но он напомнил себе, что они должны тщательно подбирать слова. Дети многое впитывают, и им нужен хороший пример. — Он всегда ей так нравился, — простонал Вэй Ин. — Я никогда не мог этого понять. Лань Ванцзи тоже не мог понять. Но его собственные чувства тоже были непонятны. Как он мог надеяться понять чужое сердце, если свое собственное понимал с трудом? — Думаю, у них будет пышная свадьба, — Вэй Ин угрюмо вздохнул. — С такими деньгами в клане Цзинь, лучше не сомневаться! А-Юань с любопытством посмотрел на Лань Ванцзи. Казалось, он недоумевал, почему его Сянь-гэгэ так раздражён. Лань Ванцзи успокаивающе провёл рукой по волосам а-Юаня. Ребёнок удовлетворенно прильнул к его груди, и Лань Ванцзи почувствовал прилив удовольствия. — Это будет большой праздник, — признал он. Он должен был присутствовать вместе с братом, и Лань Ванцзи с ужасом думал о своём возвращении ко двору Цзинь Гуаншаня. Эта перспектива казалась невыносимой, особенно теперь, когда он узнал, что Цзини преследовали невинных граждан. Но Лань Ванцзи не мог придумать, как вежливо отказаться от приглашения. Возможно, ему придётся придумать невежливый способ отказа. Вэй Ин хорошо разбирался в таких вещах. Лань Ванцзи подумал, не спросить ли у него совета. Возможно, это заставит Вэй Ина улыбнуться. Даже если Вэй Ин не сможет предложить ничего полезного, вопрос будет не лишним. Но Вэй Ин уже не улыбался. Его лицо омрачилось, а руки сжались в кулаки. — Я не смогу быть там, — прошептал он. — Я даже не смогу послать свадебный подарок. Лань Ванцзи скривился от бессилия. — Что бы ты послал? — спросил он. — Если бы ты мог выбрать что угодно? Вэй Ин моргнул. Казалось, он был обескуражен вопросом, и это было неудивительно. Лань Ванцзи не был известен как любитель вести разговоры. Правило 2854: оставайся приземлённым здесь и сейчас. Но он отчаянно хотел убрать с лица Вэй Ина выражение безысходности. Если бы Вэй Ин хотел послать подарок, это было бы достаточно легко устроить. — Ах, я не знаю,— Вэй Ин потёр лицо. — Наверное, что-нибудь красивое для шицзе. Может быть, украшения. О подарке для Цзинь Цзысюаня не упоминалось. Возможно, этого и следовало ожидать. Лань Ванцзи поборол невольную улыбку. — Я помогу тебе выбрать что-нибудь, — предложил он. А-Юань задумчиво смотрел на их лица. Его пальцы потянулись в рот, и Лань Ванцзи потянулся, чтобы вытащить их. Это отвлекло его от Вэй Ина на несколько секунд. Когда он обернулся, Вэй Ин уже выпрямился. — Ты заплатишь за это, хочешь сказать? Казалось, он стремился к дразнящему тону, но ему это не удалось. В его голосе было что-то хрупкое, как в треснувшем стекле. Лань Ванцзи кивнул. Вэй Ин молча смотрел на него. Затем он изменился в лице и отвернулся. — Я не могу просить тебя об этом. Вэй Ин уставился на свои руки, стиснутые в кулаки на коленях. Он снова выглядел расстроенным, и сердце Лань Ванцзи рухнуло. Он никогда не мог сказать Вэй Ину то, что нужно. Каждое предложение помощи он воспринимал как личное оскорбление. — Ты не просил. Он говорил так мягко, как только умел, но это не помогло. Брови Вэй Ина нахмурились, плечи напряглись. Лань Ванцзи подумал, не прогонит ли Вэй Ин его снова. Но прежде, чем он успел заговорить, а-Юань дёрнул его за рукав. — Гэгэ, — маленькие руки с надеждой потянули его за одежду. — Я хочу есть.