Два желания на Рождество

      — Что конкретно из фразы «никто никуда не пойдёт» тебе было непонятно?!       Гермиона шипела похлеще Живоглота, которому наступили на хвост, но все же заботливо смазывала бордовые отметины на коже Гарри заживляющим зельем.       Завтрак был в самом разгаре. Младшие курсы активно стучали вилками, старшие же поочерёдно зевали и старались ожить после веселой ночи.       — Джинни ведь это близнецам сказала! — Рон самоотверженно бросился защищать товарища. — Тем более, у Гарри была веская причина! Он же хотел!..       Рон защелкал пальцами, требуя подсказки, но был брошен на произвол судьбы в тихом одиночестве. Гарри пустым взглядом смотрел сквозь него и вовсе не собирался реагировать.       — Тут ты должен мне помочь тебя вытаскивать! Приём?       — Я такое вчера увидел, вы просто ахренеете… — Гарри медленно выдохнул слова, качая головой, словно умалишённый.       Рон и Гермиона легли животами на стол, сокращая дистанцию.       — Ну же Гарри не томи! — тихо прошептала Гермиона, убирая волосы за уши для лучшей слышимости. — Ты видел Амбридж?       — Или сам Дамблдор с тобой связался? — добавил Рон.       Гермиона зашипела, ударив его по голове ежедневным пророком, из которого тут же взорвались рождественские блестки.       — Не называй его так просто!..       — Нет, это про Малфоев… — перебил ее Гарри и напряжённо почесал переносицу, не в силах справиться с собственными мыслями. — Они реально…       Вдруг странный шум привлек внимание. А точнее, голос. Гарри замолчал, прислушался. И уловив нечто подозрительное, подскочил с места и направился в сторону уборных.       — Подожди! — воскликнула Гермиона. — Я ещё не закрепила повязку!       — Надо сказать близнецам, чтоб проверили свои напитки, — Рон покачал головой, возвращаясь к тарелке с остывшим омлетом. — Гарри, кажется, совсем крышей поехал.       Слух не подвёл Гарри. У входа в мужской туалет стояли двое семикурсников из Рейвенкло и очень активно надвигались на Драко.       — Мы слышали, кто-то выходил вчера в замок, — ядовито протянул первый.       — Суматоха у авроров была нешуточная, — тут же добавил второй. — Это был ты, верно? Мы тебя видели.       — Проверь зрение, идиот, — рявкнул в ответ Драко, отступая. — Совсем уже со своими книжками ослеп.       — Это точно был ты. Может, нам бросить твое имя в розовый сундучок Амбридж?       На этих словах тот, кто повыше, дернул Драко за рубашку, впечатывая в стену. Гарри сжал кулаки.       — Уж больно не хочется все праздники тут проторчать.       Не отпуская рубашку, семикурсник склонился к лицу Драко. Гарри рванул вперёд и со всей силы дернул того в сторону.       — Это был я! — с нажимом прорычал Гарри.       — Что? — ошарашенный семикурсник окинул его презрительным взглядом и отвернулся. — Поттер, иди куда шёл.       — Я выходил в замок ночью, — Гарри отпихнул его руку, которую он вновь тянул к Драко. — Авроры меня ловили.       — Ага, конечно.       Гарри раздернул две верхние пуговицы рубашки, демонстрируя глубокие следы от заклинаний авроров. Драко зацепился взглядом за выпирающие ключицы и грудь, которая была усыпана синяками и кровоподтеками.       — Жестко…       — Мы уже, как видишь, с ними любезно поболтали, — скалясь, добавил Гарри. — Так что тема закрыта.       На всякий случай бросив ещё пару подозрительных взглядов на Драко, семикурсники вернулись в Зал.       Гарри перевёл взгляд с дежуривших в коридоре авроров на Драко. От еле сдерживаемой бури эмоций, он то сжимал, то разжимал кулаки, не в силах сказать ничего, кроме ругани. Как на зло, Драко тоже молчал, не давая повода заслуженно разбить ему нос.       Решив, что на глазах у авроров министерства лучше не выяснять детали вступления в ряды Пожирателей Смерти, Гарри медленно выдохнул, собирая остатки самообладания.       Драко почти не дышал, пытаясь справиться с бешено колотящимся сердцем. Ледяной, смертоносный, полный разочарования взгляд Гарри скручивал внутренности до тошноты. Отвратительно и мерзко от самого себя.       Вдруг Гарри шагнул к нему. Драко увидел лишь руку у лица и рефлекторно зажмурился. Отступать было некуда. Но удара не было. Не было вообще ничего.       Он осторожно открыл глаза. Гарри поймал его взгляд, нахмурился, и быстрым движением сдернул висящую на одной ниточке пуговицу. Затем, крепко сжав его истерзанное вчера предплечье с Темной меткой, вложил ее в ладонь.       — Переоденься.

***

      Как бы не надеялись самые мечтательные энтузиасты Гриффиндора, огромные засовы на высокой двери не шелохнулись. Наступил вечер, а это означало, Рождество весь Хогвартс проведёт запертый в Большом зале.       Рейвенкловцы, просчитав процентные вероятности и возможности и поняв это ещё утром, вовсю занимались подготовкой к празднику. За длинным столом они мастерили странные значки, шипя и шикая на каждого, кто пытался узнать секрет их поделки.       Хаффлпаффцы, вдоволь прорыдавшись и смирившись с отсутствием маминых любимых рождественских пирогов, собрались с духом и принялись украшать зал яркими цветочками и сияющими гирляндами с огоньками.       Гриффиндорцы, как самые ответственные, составляли меню разнообразных напитков, собрав совет вокруг заветного ларца близнецов Уизли.       Даже Слизерин подключился к подготовке, внося свой огромный вклад в контроль над домовиками, которые сервировали длинный стол в центре Большого зала.       Панси Паркинсон возглавила этикетный надзор, отслеживая правильность расположения тысячи и одной вилок и ложек. Она громко отбивала каблуками, расхаживая из одного конца стола в другой, и хлестала длинной линейкой каждого, кто осмеливался раньше времени приблизиться к праздничным вкусностям. Правда, близнецов Уизли она допустила к столу и напиткам, как бы случайно отвлекшись на отстегнувшийся ремешок туфли.       Несмотря на всеобщую суматоху, на фоне которой распевался рождественскими песнями школьный хор, делая все вокруг подозрительно похожим на странный мюзикл, настроения у Гарри не было совершенно никакого. Он выудил из мешка рубашку, брюки поприличнее, зачесал руками волосы и решил, что с него хватит.       Гарри не мог до сих пор поверить в то, что увидел. Пожиратель смерти находится в Хогвартсе, прямо у него перед глазами. Он видит его светлые волосы, слышит голос, чувствует запах парфюма. Это больше походило на извращённый розыгрыш.       Без интереса он прошагал мимо развешивающей гирлянду Полумны, которая стояла на Джинни, которая стояла на Невилле, который стоял на последнем издыхании. Начало праздника, торжественно открытого Макгонагалл вместе с хором, так же пролетело мимо его внимания.       Не успел он моргнуть, как Полумна прицепила на его грудь значок, один из тех, что они мастерили всем факультетом, и вокруг него вспыхнуло, подобно патронусу, очертание оленя. Вокруг других тоже зажглись разноцветные вспышки, и через мгновение весь Большой зал сиял магическим светом, создавая поистине волшебное настроение.       — Гарри, ты как-то совсем раскис! — Рон плюхнулся рядом с ним на гору матрасов, в этот раз накрытую пледом с елочками.       — С чего ты взял? — отмахнулся Гарри, щурясь от слишком яркого очертания льва вокруг рыжей головы. — Я просто устал танцевать…       — Чем-то внутри штанов? Потому что я не видел, чтобы ты хоть раз поднимался с кресла.       Гарри окинул взглядом доступный для зрения кусочек Большого зала. Обстановка и вправду сильно изменилась, сколько времени он провёл в чертогах разума?       Рядом с ним на полу Полумна откачивала Невилла, которого погладила по голове Макгонагалл и похвалила за помощь с учительским столом.       Под Рождественской елью стояла Джинни, которая обвязывала красными лентами муляжи подарков, и теперь с таким же усердием связывала Блейзу Забини руки за спиной. Тот со странным блеском в глазах наблюдал и задавал уточняющие вопросы по поводу крепости и безопасности узлов.       Скрытые от учителей толпой наблюдающих, Фред и Джордж, проиграв спор, в запой целовались, почти проглатывая друг друга, а Симус с дьявольским оскалом стоял в дюйме от их лиц и отмерял на больших часах время. Как спокойно пояснил Рон, близнецы решили, этот вариант наказания лучше, чем отдавать половину запасов драгоценных тыквенных настоек.       Дружески подбадривая Гарри целых пять минут, Рон решил, что тот уже вернулся в более менее приличное расположение духа, оставил ему бутылку огневиски и вернулся к ожидавшей его наедине с пуншем и уже изрядно захмелевшей Гермионе.       Гарри потянулся к бутылке. Не собираясь открывать, он просто ковырял этикетку ногтями и буравил взглядом противоположный зелено-серебряный угол зала. Толпа то и дело редела, теряя интерес к увлекшимся наказанием близнецам, и ему удавалось увидеть сидевшего, словно его отражение, на горе матрасов Малфоя.       Вдруг Драко поднял на него глаза. Они тут же сцепились взглядами, не позволяя друг другу отвернуться. На траектории их зрительной битвы мелькали люди, но ни один не отвёл взгляд.       И когда Гарри начал чувствовать головную боль от сведённых бровей, Драко вдруг поднялся и, с ухмылкой приняв объятие развеселившейся Пэнси, зашагал в сторону уборных.       Выскользнуть в коридор не составило труда. Драко обнаружил авроров крепко спящими рядом с бутылками, подозрительно похожими на те, которые он видел у близнецов Уизли.       Заброшенный туалет для девочек встретил странной тишиной, даже всхлипов Плаксы Миртл не было слышно. Зато было слышно бегущего за ним Гарри. Через мгновение дверь распахнулась.       — Чего ты от меня хочешь, Поттер?! — отчаянно взревел Драко, готовый к новому сражению.       — О чем ты?       Драко сжал кулаки, отступая. Но почувствовал за спиной каменный подоконник.       — Предупреждаю, я лучше лично тебя прикончу, чем буду исполнять приказы ради твоего молчания.       — Я не собираюсь тебя шантажировать, Малфой, — серьезно ответил Гарри.       Драко искривил бровь в немом вопросе.       — Есть только одна просьба.       — Ну конечно, и какая же? — оскалился Драко, готовый ко всему.       — Выпей со мной, там сидеть совсем невыносимо.       Пока брови Драко поползли вверх от удивления. Гарри спокойно подошёл к окну и выудил из-под странной мантии со звёздочками набор юного алкоголика: бутылку с темным содержимым, два небольших стакана и россыпь шоколадных конфет на закуску.       — Пришлось позаимствовать у Полумны костюмчик, чтобы пронести это, — хмыкнул Гарри и, ухватив подолы мантии, покружился на месте, сверкая блестками. — Красота?       — Просто феерия, — процедил Драко, запрыгивая на широкий подоконник.       Гарри расставил стаканы и с математической точностью налил одинаковый уровень жидкости, дополнительно несколько раз наклонившись, чтобы проверить. Драко с грустью покосился на полную бутылку, в которой, по меньшей мере было с десяток таких подходов. Он тоскливо протянул:       — Я должен с тобой до конца дойти?       Гарри замер. Его рука дрогнула и, вместо того, чтобы долить немного для уравнивания количества, он разлил тёмную жидкость по подоконнику.       — Эм, кхм, — он закашлялся, пытаясь подобрать слова. — Малфой…       — Я имел в виду огневиски, идиот! — воскликнул осознавший сказанное Драко.       Он почувствовал странный жар в пояснице, от этого становилось ещё более неловко. Драко пихнул неудавшегося выпивалу в плечо, от чего тот только сильнее залил подоконник, и спрыгнул на пол.       — Дай сюда, хватит переводить продукт! — почти не дрогнув голосом, рявкнул Драко.       Он забрал из рук Гарри бутылку, заляпавшись об мокрое горлышко. Осушил волшебной палочкой подоконник и с изящностью гейши разлил по бокалам напиток.       — Криворукий, — устало бросил Драко и слизнул между пальцев темные капли огневиски.       Гарри, до этого улыбавшийся, потерял улыбку, отчетливо почувствовав, как в штанах опять шевельнулся член.       — О, сладко, — протянул Драко, который уже успел залезть обратно на подоконник.       — Да, я… — пытаясь совладать с телом, Гарри закинул ногу на ногу. — Мне показалось, тебе понравится.       Драко посмотрел на Гарри, на его идиотскую мантию со звёздочками, на затопленный туалет для девочек, на стаканы с дешевым огневиски, и тяжело вздохнул.       — Святой Салазар, чем я занимаюсь… — разочарованно выдохнул он.       Его брови сошлись на переносице от перенапряжения. Он схватил стакан и, залпом осушив, наполнил его вновь.       Гарри же никуда не торопился. Он медленно переводил взгляд с волос Драко, к его плечам, затем скользил между его длинных пальцев, как раз там, где тот прошёл языком недавно. Зависал на пуговицах рубашки, на каждой из которых был выгравирован рисунок змейки.       — Ускорься, пожалуйста, — раздраженно поглядывая на полный стакан нежеланного собутыльника, проворчал Драко. — Я не хочу просидеть тут всю ночь.       Гарри вдруг поднял на него глаза и серьезно спросил:       — А чего ты хочешь?       Драко опешил от вопроса. Он перестал понимать, что происходит, ещё тогда, когда Поттер схватил его за бедра во время драки, и, он был почти уверен в этом, надавил на себя, толкаясь навстречу. Тогда Драко подумал, что спятил. Но теперь, он уже не знал, во что верить.       Гарри же приближался все активнее, всматриваясь в его глаза. Драко уже чувствовал запах его мягкого парфюма, смешанного с дымным запахом огневиски. А подоконник, к сожалению, закончился, ехидно посмеиваясь ему в спину холодным откосом.       — Провести Рождество в более интересной компании! — воскликнул наконец Драко, отпихивая в грудь надвигающееся тело. — Что и тебе советую!       — А, понятно, — хмыкнул Гарри, откидываясь к холодному окну, и непринуждённо спросил, глядя поверх очков. — С Паркинсон?       — Да хоть с ней.       Драко вцепился в стакан, контролируя каждый мускул на лице. Почему именно Пэнси? Не важно. Он был уверен, в его взгляде наверняка читалось искреннее недоумение, но твёрдо решил доигрывать до конца.       — Согласен, — вдруг кивнул Гарри, болтая в стакане огневиски. — У неё такие красивые бёдра.       Он перевёл взгляд на ноги Драко. Раскинутые в сторону, они крепко обтянулись чёрными брюками. Гарри шумно выдохнул и сказал:       — Когда они обтянуты тканью юбки, невозможно оторвать взгляд.       Теперь уже ногу на ногу закинул Драко, всячески убеждая себя в голове, что жарко ему от обсуждений ног красавицы Паркинсон, а не от липкого взгляда Поттера на его тело.       — Возможно, но Грейнджер она точно не конкурентка, — сам не веря в то, что он это говорит, отмахнулся Драко. — Я же вижу, как ты пялишься на ее задницу.       — Думаешь, мне она нравится? — выглядывая над стаканом, спросил Гарри и сделал большой глоток.       — А кто? — спросил Драко.       С запозданием услышав собственные слова, он замер с каменным лицом. Фразы, взгляды, огневиски. Все вокруг пьянило сознание и кружило голову.       Но Гарри как будто не услышал его вопроса. Он наполнил стаканы и праздно осмотрел затопленный пол.       — Эх! Получается, из-за Амбридж все остались без рождественских подарков, — вдруг сказал Гарри, потягиваясь на подоконнике. Драко даже открыл рот от его внезапности. — Сочувствую. Тебе точно каждый год дарили по особняку, если не по два…       — Зато тебе наверняка ничего не дарили, — ядовито ответил Драко. Он брезгливо осмотрел его внешний вид, и, не найдя к чему придраться, вернул взгляд к лицу. — Тебе не помешали бы новые очки.       Определённо не помешали бы. Это ведь Драко их разбил, ударив в нос, как раз после того, как Гарри толкнулся ему между бёдер во время драки.       — Что правда, то правда, — кивнул Гарри, поправляя гнутую оправу на переносице.       — Заклинание то простецкое, почему не починил? Неужели не умеешь?       Гарри пожал плечами.       — Ты же почему-то не свёл синяк на груди, — хмыкнул он, метнув быстрый взгляд к расстёгнутой верхней пуговице серебряной рубашки. — Или не умеешь?       Драко дернулся. Заметил все-таки. Он и сам не знал, почему не свёл синяк. Зачем оставлял их на себе после каждой их потасовки.       Зато он точно знал, что его невероятно бесила Грейнджер, исцеляющая Поттера и стирающая его, Драко Малфоя, отметины с лица. Она буквально вынуждала каждый раз обновлять сине-бордовый раскрас на ее любимом друге.       Смущение четко отпечаталось на лице Драко. На Гарри это подействовало незамедлительно. Мысли смешались.       — Предлагаю загадать друг другу желание и исполнить их в качестве подарка к Рождеству! — как ни в чем не бывало воскликнул Гарри и скинул с плеч мантию со звёздочками.       — Что за бред ты несёшь, какие ещё желания?! — с нескрываемым сомнением сказал Драко и попятился назад, но окно, так и не изменив своей ширины с прошлой попытки бегства, вновь уперлось в него откосом.       — Я начну первый.       Гарри вдруг сдвинул бутылку в сторону, та тихо ударилась об стекло окна, и повернулся всем корпусом. Лицо его стало серьёзным, взгляд пронизывающим.       — Я желаю тебя.       Драко даже не изменился в лице. Он только кинул разочарованный взгляд на бутылку огневиски, с сомнением прикидывая, какой именно галлюциноген туда подмешали близнецы Уизли, и через какое время мозги поплывут и у него. Потому что то, что он только что услышал, точно не может быть правдой.       Но Гарри уже спрыгнул с подоконника, встал перед ним на колени и завозился с его пряжкой от ремня.       — Святой Салазар! Ты с ума сошел?! — вскрикнул Драко, пытаясь убрать настырные руки. — Что ты делаешь?!       — Распечатываю свой подарок, мы же договорились, — спокойно ответил Гарри, не отрывая взгляд от его брюк.       — Нет никаких мы! — бился Драко, отчаянно защищая свою ещё не до конца запятнанную честь. — С тобой никто не договаривался!       Пьяные пальцы Гарри то и дело соскальзывали с ремня, прилетая точно в цель. Драко застыл, замер, сжался, пытаясь приказать дрожащему телу оставаться холодным и рассудительным. Но лицо Гарри между его бёдер этому явно не способствовало.       В очередной раз слетев с ремня, ладонь Гарри приземлилась на вставший и подрагивающий в такт остальному телу член. Он замер, затем поднял взгляд, растягиваясь в улыбке.       — Что ты смотришь?! — беспомощно воскликнул Драко, прикрывая горящее лицо рукой. — Это естественная реакция организма! Ты там елозишь своими противным пальцами туда-сюда, убирайся вон!       Но Гарри не сдвинулся с места, только сильнее прижался телом к ногам, мешая двигаться.       — Знаешь Малфой, — вдруг сказал он, потираясь носом об обтянутое брюками бедро. — Я был так удивлён, когда вчера у меня встал на тебя в душе.       — Чего?!       — Я все думал, почему? А теперь понял, — Гарри хмыкнул и удивительно ловко расстегнул пряжку ремня вдруг протрезвевшими пальцами. — Когда ты смущаешься, напуган или удивлён… Когда сквозь твою маску безразличия пробивается хоть одна живая эмоция, ты становишься невероятно очаровательным.       Драко был в неописуемом шоке от всего. Он уже не знал, от чего безмолвно вопить в черепной коробке: от того, что Гарри назвал его очаровательным, или от того, что он уже достал его полностью окрепший член из трусов и вовсю наглаживал ствол пальцами.       — Ты что творишь, бешеный, вдруг сюда кто-то придёт?! — зашипел Драко, удивляясь, что его беспокоит этот факт, а не то, что Поттер сейчас возьмёт в рот его член.       — А ты не своди метку Тёмного Лорда со своего предплечья и не разводи тут лужи крови, тогда может быть никто и не придёт.       Внутри все оборвалось. Драко распахнул глаза, задохнувшись от ледяного тона. Но Гарри вновь переменился в лице и, недолго думая, вобрал в рот головку, крепко надавливая языком.       — Ох, Мерлин! — Драко протяжно застонал, выгибаясь навстречу.       Пальцы сами вплелись в темные волосы. Драко ухватился за Гарри, пытаясь то ли снять с себя, то ли толкнуться в глотку. Гарри же издевался по полной, смакуя каждый вырванный стон. То еле касался, заводя головку за щеку, то брал до основания, сдавливая горлом.       — Ах, нет, стоп! — Драко все же сдернул с себя внезапно увлекшегося Гарри.       Тот отпрянул, пьяно смотря из-под ресниц, и обтер тыльной стороной ладони мокрые губы и подбородок.       — Почему стоп?       — Потому!.. Я просто…       Драко поднял глаза к потолку. Что ему сказать? Я готов был кончить в первую секунду как девственник, а сейчас уже умираю от каждого твоего движения?       Он попытался свести ноги, но Гарри схватил их, останавливая. Вдруг он поднял брови, словно сам удивился своей идее, и, сняв с Драко одну туфлю, упёр его ступню носком себе в пах.       Драко открыл рот от удивления. Под его ногой был немыслимых размеров стояк, твёрдый и пульсирующий. Очередная волна жара скрутила низ живота.       — Черт… Ты с собой ещё одну бутылку огневиски взял? — застонал Драко, с нажимом ощупывая бугор пальцами ног. — Потому что это не может быть членом.       — Просто ты очень… сладко стонешь, — выдохнул Гарри, падая лбом ему на бедро. От каждого движения его пробивали пульсации, он не выдержал и качнулся бёдрами навстречу, потираясь о ступню. — Мне кажется, у меня сейчас штаны порвутся.       — Тогда поднимись, — хрипло сказал Драко, смотря затуманенным взглядом.       Гарри, неудачно удачно толкнувшись бёдрами в очередной раз, с трудом удержал внезапно подступивший оргазм от неожиданного тона Драко. Он поднял глаза, тот смотрел на него пьяно, но по сумасшедшему уверенно.       Окончательно потеряв остатки разума, Гарри запрыгнул на подоконник и усадил на себя вдруг непривычно покладистого и невероятно горячего Драко.       — Ты очень красивый, Малфой, — выдохнул Гарри в его открытую шею, расстёгивая пару дополнительных пуговиц на рубашке. Внезапно он ощутил жизненно важную потребность проверить сохранность синяка на груди, его синяка. Он был на месте. — Потрясающий…       — Хватит такое говорить!.. — протянул Драко, откидывая назад голову, подставляясь под поцелуи.       Гарри высвободил ноющий от перенапряжения член и, обхватив рукой и себя и Драко одновременно, начал поступательные движения, обильно размазывая скопившуюся смазку.       — Приятно… — промурчал Гарри, потираясь носом о намокшие от жара платиновые волосы.       — Не так, как у тебя в горле, конечно… — хмыкнул в ответ Драко.       — Да, прости, но ты сам поднял меня.       Они жались друг к другу, хватаясь за малейшую возможность сократить дистанцию, дрожащими пальцами пытались сорвать ненужную одежду. Совершенно пьяные и до невозможности глупые улыбки, больше похожие на самодовольные оскалы, не слетали с их губ.       Гарри мысленно благодарил себя из прошлого за эту абсурдную идею. Поплывший в его руках Драко, его открытый рот, блестящие губы сводили с ума. Задержавшись на виднеющемся языке ещё на мгновение, Гарри понял, что точно умрет, если не сделает это. Он качнулся вперёд и поднял затуманенный взгляд.       — Позволь мне, прошу, — глухо прорычал он, явно чувствуя, если получит отказ, придётся впиваться зубами в собственное предплечье, чтобы подавить желание.       Драко не ответил. Он только перевёл взгляд на его рот и сдвинул брови. Гарри, ведомый истинно гриффиндорскими, а точнее абсолютно сумасшедшими порывами, мягко мазнул его языком по губам и тут же отпрянул, выжидая реакцию.       Через мгновение, он увидел, Драко слизал его влагу с губ и поднял темный взгляд. Гарри, не раздумывая, впился в него, сразу углубляя поцелуй.       Драко протяжно застонал ему в рот. Гарри повело. Он нещадно проникал в него языком, буквально трахал его рот, прижимая за затылок к себе. Жадно проглатывал каждый его мокрый стон, каждый всхлип.       Вдруг Драко сжался, схватил его рубашку пальцами и затрясся телом.       — Хочу… хочу кончить, — без сил прошептал он, разорвав поцелуй. Ниточка блестящей слюны упала на подбородок.       — Все хорошо, я тоже скоро, — тихо выдохнул Гарри, проезжаясь по его лицу языком. — Потерпи немного, ещё чуть-чуть.       Гарри прильнул к светлому, почти мраморному плечу, с которого свалилась рубашка, и вонзился зубами, впившись пальцами в бедро Драко. Тот от внезапной боли резко вздрогнул, громко простонал и, выгнулся дугой. Оба кончили, заляпывая белыми каплями рождественские рубашки друг друга.       После нескольких циклов дыхания Драко отцепил от себя руки Гарри, слез, наложил очищающие и молча оделся. Гарри так и сидел со спущенными штанами, весь заляпанный его, Драко Малфоя, спермой, и, казалось, улетел в космос далеко и надолго.       Драко вздохнул, пряча улыбку, и подошёл. Аккуратными касаниями волшебной палочки он очистил рубашку, натянул на него штаны и принялся чинить и застёгивать оторванные пуговицы.       — То, что сейчас произошло, ничего не меняет, — хмуро сказал Драко, не поднимая головы.       Гарри выдохнул и положил руки поверх рук Драко, останавливая швейный процесс.       — У меня не было такой цели, — тихо сказал он, затем вдруг усмехнулся. — Думаешь, я настолько плохого о тебе мнения, что решил, ты бросишь семью и предашь Его после хорошей дрочки? Я бы тогда уже всех Пожирателей перелапал.       — Святой Салазар, даже Долохова?.. — Драко скривил лицо.       — С трудом. Но ради дела…       — Все, хватит! — воскликнул Драко и закрыл ладонями еле сдерживающее смех лицо Гарри. — Никакого члена Долохова в твоих руках, понял?       — Хорошо-хорошо, я понял, — Гарри притянул руки к губам и оставил на ладонях мягкие поцелуи. — Придётся по старинке биться палочками…       У Драко от перенапряжения дёрнулась бровь, затем верхняя губа, и через мгновение он уже вовсю колотил смеющегося в голос Гарри, который даже не пытался спрятаться от его смертоносных ударов.       — Все, перестань! Мерлин! — воскликнул Гарри, спрыгивая с подоконника. — Тихо!       Он сгрёб в охапку бушующего Драко и крепко прижал к себе, не давая возможности шевельнуться. Оба тихо выдохнули, прижимаясь лбами друг к другу.       Гарри дышал, смотрел на платиновые волосы, растрепавшиеся и взмокшие от его движений, разглядывал изящную линию шеи, переходящую куда-то под соблазнительно топорщащийся ворот рубашки. Он почти не моргал, боясь тратить на это драгоценные мгновения. Старался запомнить все: тепло тела, звук дыхания, запах волос.       — Будет война, — тихо сказал Гарри с дрожащим сожалением в голосе. Это нужно было проговорить вслух.       — Я знаю.       — Встретимся после неё?       Драко свёл брови и посмотрел в искрящиеся надеждой зелёные глаза. Как он может давать такие обещания?       Вдруг он изменился в лице, выбрался руками из крепких объятий и повернул лицо Гарри к своему.       — Поттер, я придумал своё Рождественское желание, — уверенно сказал Драко.       — И какое?       Драко вложил всю серьёзность в голос и взгляд и тихо сказал:       — Не умри, пожалуйста.       Гарри расплылся в улыбке, вынуждая в секунду покраснеть.       — Еще чего! Мне теперь слишком нравится праздновать Рождество, — легко усмехнулся он и аккуратным касанием поправил выбившуюся прядку платиновых волос. — Я просто обязан дожить до следующего.