Three months later (Три месяца спустя)

      У Астории было необыкновенно хорошее настроение, когда она проходила вместе с Драко через барьер, ведущий на платформу девять и три четверти. Скорпиус возвращался на рождественские каникулы после первых месяцев в Хогвартсе, и два гордых родителя не могли дождаться встречи с сыном.       Она соскучилась по его голосу и смеху. Соскучилась по тому, как он и Драко играли в упрощенную версию квиддича в саду. По тому, как он любил совать пальцы в глазурь до того, как она закончит украшать торт. И она очень хотела снова целовать его в щеку перед тем, как он ляжет спать…       Она заметила нескольких волшебников и волшебниц, любопытно смотрящих на нее, и вздохнула. Некоторые люди до сих пор не знали, на ком женился Драко Малфой, и испытывали нездоровый интерес к ней, что очень ее злило. Она ненавидела быть в центре внимания, ненавидела, когда люди пялятся на нее. Однако сейчас она просто игнорировала эти взгляды: не их дело, кто она такая.       Драко взглянул на нее, уже зная, о чем она думает. Они оба наслаждались тихой семейной жизнью и не позволяли другим вторгаться в их пространство. Они держались вдалеке от общественности настолько долго, что многие увидели Скорпиуса впервые только в тот день, когда новоиспеченные ученики отправлялись в Хогвартс. Некоторые никогда не видели Асторию вживую, и, кажется, это были как раз те, кто сейчас пялился на них.       После войны Драко просто хотел тишины и мира, чего добиться было не так уж и легко, потому что он и его родители вынуждены были предстать перед судом, и их постоянно преследовала пресса. Тем не менее, они были оправданы — иронично, что им помогли показания Гарри Поттера, — и Малфои переехали во Францию на пару лет в ожидании окончания реконструкции Мэнора и того, когда шумиха вокруг разбирательств Пожирателей Смерти наконец утихнет.       Через некоторое время после их возвращения он встретил Асторию, и все сразу стало налаживаться. Но так продолжалось недолго: прошел слух об их помолвке. Желтая пресса тут же обвинила ее во всем: от того, что она последовательница Темного Лорда, до того, что она хочет от Драко лишь денег. Брак с бывшим Пожирателем Смерти и старшая сестра, которая замужем за сыном бывших Пожирателей, тоже не упростили ей жизнь.       Но все это было в прошлом.       Он сжал руку своей жены, утешая ее и желая, чтобы она вспомнила о более важных вещах, более счастливых и радостных, например, о Скорпиусе, возвращающемся домой на Рождество.       Они заметили Поттеров и Уизли и не знали, что делать. Тремя месяцами ранее Драко не хотел разговаривать с ними и еще меньше — подходить к ним, так что у Астории не было причин для общения с ними. Тем более, она не знала никого из них лично, потому что находилась в относительной изоляции с Теодором и Дафной с тех пор, как они попрощались со своими детьми.       Однако, воссоединение с сыном было сейчас более важным. — Должны ли мы подойти и поздороваться с ними? — спросила она.       Драко пожал плечами. Так называемое Золотое Трио видело его в моменты, когда он был наиболее уязвим, и ему было физически больно находиться вблизи них. При виде этой троицы он чувствовал стыд, раскаяние и даже немного горечи, чего он никогда бы не показал. — А мы не можем просто притвориться, что не видели их? — спросил он, морщась словно от зубной боли. — Я думаю, они нас увидели, так что если мы сделали бы вид, будто их не заметили, то поступили бы очень грубо. Да и они догадались, что мы уже заметили их, поэтому фактически у нас нет выбора. — Да блять. — Драко, язык! — пригрозила она. — Ты не возражала против этого прошлой ночью, — он невинно взглянул на нее, делая вид, что изучает свои ногти. — Помнится, ты сама с удовольствием говорила что-то подобное, — он тут же ухмыльнулся.       Лицо Астории стало почти таким же огненно-красным, как и волосы юных Уизли. Она схватилась за предоставленный мужем локоть, пока они шли, надеясь, что ее щеки скоро перестанут гореть. — Ты сделал это специально, — пожаловалась она, намекая на свое красное лицо. — Ты хотел, чтобы я была еще более взволнованной, чем ты.       Он улыбнулся ей, но его лицо лишилось всякий эмоций, как только к ним подошли Гарри и Джинни Поттеры и Рон и Гермиона Уизли. — Привет, — одновременно сказали Астория и Драко. — Привет, — сказала подошедшая четверка почти в унисон.       Женщины обменялись вымученными улыбками, мужчины в качестве приветствия коротко кивнули. Пары неловко посмотрели друг на друга, а потом отвернулись.       Астория, конечно, не ждала теплого приема, но этой неловкости было слишком много. Они все были взрослыми людьми, и было нелепо так вести себя друг с другом… Видимо, было слишком много неприязни между ее мужем и его бывшими однокурсниками, чтобы был хоть какой-то шанс на изменение отношений между ними, понимала она, чувствуя при этом легкое разочарование.       Смотря на всю эту ситуацию, Астория думала, что Драко вел себя, как ребенок. Она сузила глаза, как если бы могла проникнуть в его голову, даже при условии, что он был искусным окклюментом, и незаметно ткнула его локтем прямо в ребра. — Ай, — тихо возмутился он, она же немного улыбнулась на это. Драко взглянул на нее в ответ. Он говорил ей, что Поттеры и Уизли не хотели бы иметь ничего общего с ними и были, возможно, так же подавлены, как и он, тем, что их дети чувствуют себя отлично в компании друг друга.       Он сразу представил гневные вопли Уизела и лицо Грейнджер, застывшее в ужасе, когда их прекрасная маленькая девочка сказала в своем письме, что ее лучшим другом стал никто иной как Скорпиус Малфой. А Поттеры! Насколько они, должно быть, были шокированы, узнав, что их младший сын предпочел общение с Малфоем, а не с ребятами со своего факультета.       Кто мог предвидеть такой странный поворот судьбы?       Теперь, когда он думал об этом, это казалось даже забавным. Они провели все свои школьные годы, враждуя друг с другом, а сейчас их дети стали друзьями?       Кто-то сверху, должно быть, дьявольски их ненавидит, если дал им такое испытание. — Что-то случилось? — спросила Астория, заметив его задумчивый взгляд. — Я считаю, это наказание нам за то, что не слушали слова Распределяющей Шляпы о единстве факультетов, — ответил он так тихо, что только она смогла его расслышать. — А как же иначе! Сколько из вас игнорировали Всесильную и Всезнающую Распределяющую Шляпу, не обращали внимания на то, что она говорит! Но рано или поздно возмездие должно было свершиться! И она в качестве мести заколдовала детей так, чтобы те любили друг друга, — ее сарказм был очевиден, и он уже открыл рот, чтобы возразить, но она взглянула на него и сказала ему вести себя хорошо.       Однако она не смогла спрятать улыбку, когда он прошептал: — Тем не менее, тебе нравится, когда я плохо себя веду. — Нет, не нравится. — Лжец, лжец, палочке твоей конец. — Заткнись, — она попыталась сказать это сурово, но ласковый взгляд, который она не смогла сдержать, выдал ее с головой.       Драко посмотрел на часы. Хогвартс-Экспресс должен был прибыть через минуту. Пока они ждали, Драко думал о своей жизни с Асторией, особенно о последних месяцах без Скорпиуса.       Астории нравилось читать письма сына вслух, пока Драко валялся на диване. К сожалению, она часто останавливалась в середине предложения, чтобы уверенно посмотреть на него взглядом, означающим "А я говорила тебе". Она даже язвила его во время чтения письма. Драко всегда вздыхал, зная, что только он виноват в том, что его жена стала так хорошо ухмыляться и едко шутить, как могут ухмыляться и шутить только настоящие Малфои. Когда бы он не сказал ей, что она в совершенстве использует обычные малфоевские выражения, она вежливо улыбалась своей самой асториевской улыбкой — той самой, которая покорила его сердце много лет назад, — и говорила ему, что училась у лучших, похлопывая его по плечу.       Однажды Астория читала ему о приключениях Скорпиуса с Роуз Уизли и Альбусом Поттером, остановилась, помолчала дольше, чем обычно, и не посмотрела на него.       Драко тут же встал, испугавшись, что сын написал о чем-то ужасном, но она повернулась к нему и ухмыльнулась: — Было бы чудесно, если бы Скорпиус и Роза поженились? И Альбус был бы отличным шафером! — произнесла она сладко с озорным огоньком в голубых глазах.       Драко булькнул, его лицо стало ужасного оттенка красного, и он вылетел из кабинета, слыша преследующий его издевательский смех.       С тех пор он никогда не останавливал ее во время чтения писем. У нее был прекрасный голос, и ее радость ощущалась физически, пока она читала их. Когда бы Скорпиус не трансфигурировал правильно утенка в чашку или исследовал замок с Розой и Альбусом, или даже если он просто хорошо провел день, сидя у озера и читая книгу, — все звучало необычно и захватывающе не только потому, что он был их сыном и они считали его абсолютно удивительным и великолепным — Драко был уверен, Скорп станет старостой факультета и школы в будущем — но и потому что все это чувствовалось в голосе Астории.       Ее ехидные взгляды и комментарии всегда стоили того, потому что потом, когда она заканчивала читать, она прижимала пергамент к сердцу и улыбалась, лучезарно смотря прямо на своего мужа. За эти мгновения Драко благодарен всем когда-либо существовавшим и ныне существующим божествам, что дали ему шанс провести всю оставшуюся жизнь с этой замечательной ведьмой.       Драко вернулся в реальность, когда поезд прибыл на платформу. Они оба вытянули шеи, как если бы они могли заметить Скорпиуса в одном из окон, в то же время очень волнуясь перед встречей с сыном после этих нескольких месяцев.       Вскоре ученики начали покидать поезд, и платформа девять и три четверти погрузилась в хаос, который всегда царствовал здесь в такие дни.       Мальчик с серыми глазами и платиновыми волосами подбежал к ним. Астория просияла и вытянула руки, чтобы заключить сына в сильные объятия. — Добро пожаловать домой, дорогой, — поздоровалась она. — Привет, мам! Привет, пап! — он подошел обнять отца, который обнял его в ответ и спросил наполовину весело, наполовину серьезно: — Скучал по нам?       Мальчик кивнул и улыбнулся. — Идем, надо забрать твой чемодан. Бабушка с дедушкой дома, и они ждут не дождутся увидеть тебя снова.       Трое Малфоев прошли к багажному отделению и положили чемодан Скорпиуса на тележку, а на него и клетку с совой. Драко толкал тележку, пока Скорпиус рассказывал им о том, как прошла поездка в поезде. Они почти прошли мимо Поттеров и Уизли, которые были заняты своими детьми, но Скорпиус громко спросил: — Мам, пап, можно Роуз и Альбус приедут в Мэнор на каникулах?       Драко и Астория переглянулись, прежде чем она сказала: — Конечно. Если они сами этого хотят, — говоря это, она пристально смотрела на две семьи впереди нее. — Или ты сам можешь их навестить. Если их родители разрешат. — Пожалуйста, мама, пожалуйста! — тут же послышались мольбы Роуз. — Да, па, пожалуйста! — не отставал от нее Альбус. — Конечно… — медленно сказала Гермиона. Рон не выглядел уж очень счастливым, но Гарри и Джинни, казалось, были не против дать Малфоям шанс. — Мы можем отправить им сову. — Ура!       Три пары родителей радостно смотрели на просиявшие от счастья лица своих детей. — Ну что ж. Нам нужно вернуться в Мэнор, — сказал Драко. — Да, точно. Мы будем на связи, — Астория улыбнулась Гермионе и Джинни, признавая, что сглаживать отношения до дружеской ноты будет лучше с этими двумя женщинами. Она усмехнулась про себя. Она знала, что только что обвела своего мужа вокруг своего маленького пальчика так же, как сделали это Гермиона и Джинни со своими мужьями.       Дети помахали друг другу на прощание и продолжили рассказывать родителям о тех заклинаниях, которые выучили за это время. — А как прошла вчерашняя рождественская вечеринка в башне Когтеврана? — спросила Астория, как только Кингс-Кросс остался позади и они ступили на аллею, где могли аппарировать. — Было классно. Мы могли пригласить учеников с других факультетов, поэтому мы с Розой пригласили Альбуса. Он был удивлен, что мы не используем паролей, для того чтобы войти в гостиную. — Поиск правильного ответа на загадки орла всегда было моей любимой частью дня, — Астория улыбнулась от нахлынувших воспоминаний. — Я это тоже люблю, мам.       Астория улыбнулась сыну и усмехнулась, посмотрев на Драко, который просто закатил глаза, помня разговор, который состоялся у них первого сентября, прямо после посадки Скорпиуса на поезд.

***

      У Астории в глазах стояли слезы, пока она смотрела, как поезд покидает платформу. Отпускать своего единственного ребенка так далеко от дома было тяжело для них обоих. Драко было интересно, чувствовали ли его родители себя настолько же опустошенными и было ли им так же грустно, когда он уезжал в Хогвартс в первый раз. Он думал обязательно спросить их об этом, когда они с Асторией вернутся в Мэнор.       Они вышли с Кингс-Кросса рука об руку и искали наименее людный переулок на Косой Аллее, где смогли бы аппарировать, но в это время между ними что-то блеснуло. Он повернулся и увидел в ее руках бронзовую монетку. Она посмотрела на нее и сказала: — Кнат говорит, что он будет распределен в Когтевран.       Он удивленно взглянул на нее. Ее глаза были все еще грустные, но она улыбалась, так что он принял ставку. — Не торопись. Он Малфой, его распределят на Слизерин.       Она подняла бровь, бросая вызов, и объявила: — Проигрываешь ты, и ты мой личный раб на неделю. — Договорились. Проигрываешь ты, и ты моя рабыня на целый месяц, — сказал он, а потом добавил со злобной ухмылкой на лице. — И, знаешь, под словом "рабыня" я не имею в виду ту, кто готовит и убирается…       Она просто закатила глаза.       Сова прилетела следующим утром во время завтрака. Астория разорвала конверт и просканировала первые несколько строчек на пергаменте, а потом прокричала: — Да! — Что? — спросил он, переставая намазывать маслом свой тост. — Он унаследовал мозг своей матери, — самодовольно сказала она.       Драко уронил свой тост на ковер, на что она неодобрительно нахмурилась и пробормотала: — Скоргифай. — Он в Когтевране?! — он посмотрел так, будто его оглушили. — Так же, как и его мать, — она улыбнулась, смотря на письмо, перед тем как показать его ему. — Ты не злишься, надеюсь? — спросила она, начав волноваться. — Нет, я просто… но… он первый… я… — он остановился на секунду. — Когтевран. Так он среди умных детей Хогвартса?       Он казался больше растерянным, чем счастливым, поэтому она села рядом с ним и взяла его руку в свою. — Я уверена, в Слизерине он тоже чувствовал бы себя прекрасно, но ему до сих пор многие не доверяют, и, может быть, лучше для него же быть на… нейтральном факультете, если можно так выразиться. И, похоже, при смешивании моего и твоего уровней интеллекта получился очень умный мальчик. — Полагаю, Гриффиндор был бы гораздо хуже с этими самодовольными добродетелями и подобными… или Пуффендуй. — Хэй! Моя первая любовь была с Пуффендуя! — негодующе вскричала она. — Дай-ка догадаться. Седрик Диггори? — он усмехнулся. — Не скажу. Я счастливо вышла замуж, поэтому мне не следует раскрывать ничего о своих прошлых любовных похождениях. — Любовных похождениях?! — Ох, ладно, хорошо. Безответные влюбленности. Неважно. Я была тогда худая и у меня была глупая прическа, — она рыкнула, все еще с раздражением вспоминая свои первые годы в Хогвартсе. — Но вернемся к Скорпиусу. Он уменьшенная копия тебя! Он должен был унаследовать хоть что-то и от меня, — она снова взяла в руки пергамент и начала читать, неосознанно начиная традицию. — "Дорогие мама и папа, меня распределили на Когтевран…"       Позже, тем же днем, Астория поставила в рамочку кнат, который предсказал ей ее победу, и разместила его на стене в их спальне. Он стиснул зубы, когда она повесила его там, но, на самом деле, это больше не имело значения. Факультет не имел значения, пока их сын был счастлив.       К его, Драко, сожалению, Астория не хотела, чтоб он был ее секс-рабом. Вместо этого она заставляла его ждать ее и готовить для нее. Но после того, как она попробовала его ужас, который был его попыткой приготовить а ля меньё, она быстро бросила всю идею этого.       До тех пор, пока он притворно-скромно не напомнил ей о возможности более пикантного подчинения.       В течение двух недель — компромисс между неделей и месяцем — они постоянно накладывали защитные и заглушающие заклинания на всем восточном крыле Мэнора (именно эту часть особняка занимали Драко и Астория), чтобы уж точно Люциус и Нарцисса не узнали, что здесь происходило в этот период.

***

      Трое Малфоев успешно аппарировали к своему поместью в Уилтшире и теперь шли по дорожке, ведущей к Мэнору, левитируя чемодан Скорпиуса перед собой.       Драко все еще помнил восхитительнейшие детали тех особенных недель, поэтому резко притянул к себе жену, пользуясь возможностью страстно ее поцеловать, потому что Скорпиус шел на несколько футов впереди них. — И для чего это было? — спросила она, широко улыбаясь, после того как он отстранился.       Он просто пожал плечами и поцеловал ее снова, в этот раз более нежно. — Фу! Вам обязательно каждый раз так делать? — спросил Скорпиус, чье бледное лицо сморщилось в отвращении от вида родителей, которые дважды сделали больше, чем просто поцеловались в губы.       Астория взглянула на него и подумала: "Он выглядит совершенно так же, как и его отец в его годы! Очаровательно!"       Она видела колдографии маленького Драко и считала более чем милым то, что они выглядели одинаково. Прежде чем она успела накинуться на сына с поцелуями, ее муж произнес: — Не делай такое лицо, сынок.       "...или оно останется таким на всю жизнь" — закончила про себя Астория, немного улыбаясь и помня, как ее мать говорила это, когда она строила глупые рожицы. — Однажды за тобой тоже будут бегать много ведьм, — торжественно кивнул Драко.       Астория закашляла, и в этом звуке подозрительно отчетливо слышалось что-то вроде "Панси!" Он взглянул на нее, перед тем как добавить: — Главное, помни: важно выбрать правильную. — И Роза Уизли — идеальный кандидат, — Астория услышала два идентичных фарканья. — Мам, она мой друг! — Ты даже не знаешь эту девочку! — раздраженно воскликнул Драко. — Хорошо. Я дам тебе подробное заключение, когда она придет навестить нас, — она решила основательно позлить мужа и вздохнула мечтательно. — О, я могу себе это представить. Рон Уизли, конечно, не будет слишком счастлив. Вы оба будете смотреть друг на друга на протяжении всей церемонии, потом начнете драться во время приема и, в конце концов, уничтожите торт. Это приведет миссис Уизли в бешенство. Мы с Гермионой будем вынуждены наказать вас обоих, и вашим родителям будет неловко за ваше детское поведение, поэтому они попытаются незаметно уйти, пока я буду прятаться под столом, закрывая уши, чтобы не слышать криков, и пытаясь избежать летящих мимо заклинаний, и… — Ты правда думала об этом, так ведь? — он все еще был оглушен этой мыслью так же, как и Скорпиус, когда они открыли дверь и вошли в дом. — Ага, — она усмехнулась и сняла сапфирово-голубую мантию. Потом взмахом палочки отправила чемодан Скорпиуса и его сову ему в комнату, наблюдая, как он сам бежит по коридору, чтобы встретиться с бабушкой и дедушкой. — Малфой и Уизли? О, пожалуйста, Мерлин, — Драко усмехнулся. — Ты бы хотел поспорить на это? — Нет, так как ты, очевидно, веришь, что я проиграю. — Выше нос. Ты же знаешь, ты выиграешь, даже если проиграешь, — поддразнила она его.       Драко уже собирался ответить, но Астория посмотрела на него тем самым взглядом, который означает "я сделаю тебя очень, очень счастливым этой ночью", также известный как "взгляд, который нужно использовать на Драко, когда ты хочешь, чтобы он заткнулся нахер и вообще перестал думать". Но он был Слизеринцем не только за чистую кровь. — Знаешь… Я удивлен, что ты уже думаешь о его свадьбе. Для того, кто плакал неделю, после того как он уехал в Хогвартс, это просто уму непостижимо, — он спрятал свою ухмылку, заметив ее колебание. — Твой единственный ребенок, твой маленький снитч, и ты уже хочешь его собрать и отправить подальше от дома?       Ее глаза расширились от ужаса. — Драко! Мы обязаны держать ее подальше от нашего сына! Или он уйдет от нас сразу, как только завершит учебу! Он не может этого сделать! Я не позволю женится ему в 18! — она охнула. — Он даже не закончит школу!       Драко был очень доволен собой, потому что все вывернул в свою пользу, и вытянул руки, ожидая объятий. Она прижалась к нему, и ее руки заскользили вокруг его запястья, когда он начал ее убаюкивать.       А потом его сильно ущипнули. — Хэй! — он посмотрел на нее и увидел ее взгляд, направленный на него. — Хотя то, что ты сказал, — правда, я также точно знаю, что ты пытался мной манипулировать. Попробуй сделать так снова, и я гарантирую, что тебе не понравятся последствия, — она угрожала, даже когда обнимала его крепче и оставляла поцелуй на его горле. — Кроме того, после стольких лет нашей совместной жизни, ты должен был знать об этом, прежде чем пытаться сделать что-то подобное со мной.       Драко выгнул бровь и сказал: — Я думаю, Распределяющая шляпа была пьяна, когда ее опускали тебе на голову. — Драко, это шляпа, — рассмеялась она. — Разве возможно, чтобы она была пьяна? — Понятия не имею, однако я уверен, она собиралась сказать "Слизерин", но случайно выкрикнула "Когтевран". Должно быть, она подавилась лентой, которую ты носила на голове.       Астория нахмурилась: — Матушка отправила тебе еще больше моих колдо для семейного альбома, не так ли?       Он улыбнулся и кивнул. — Ну… Просто чтоб ты знал: Нарцисса дала мне твои колдо. Первого и второго курсов обучения в Хогвартсе, — пропела она. — О, нет, — он побледнел. — О, да. Гель, много геля? — она подмигнула и удивила его, побежав по коридору. Полы ее платья развевались сзади нее.       Драко покачал головой и последовал за ней в гостиную, где она уже сидела на софе вместе со Скорпиусом и разговаривала с Люциусом и Нарциссой.       Он воспользовался моментом, чтобы понаблюдать за всей семьей еще разок, потом улыбнулся и присоединился к ним, присаживаясь рядом с сыном и чувствуя полное умиротворение. Он переглянулся с любимой матерью, молча благодаря ее за то, что научила его ценить семью.       Но он обязательно поговорит с ней о тех чертовых колдо…