HE'S MINE, ELIZABETH.

***

Сережа это тот человек, который всегда, даже если сам нуждается, придёт на помощь. Тот, к кому можно обратиться за поддержкой или несчисленными комплиментами. Милый и застенчивый, худощавый и низенький мальчик с угольными растрепанными волосами и оливковыми, но такими добрыми глазами, что хочется его затискать и заобнимать, собственно, как делал почти каждый, кто его видел, в частности, Кир. У Курседа друзей совсем не было, конечно, если не считать Серёжу, который и так наливал его жизнь лучиками света, Кир, на самом деле, даже не может вспомнить плохих моментов с этим жизнерадостными чудом, если только тот момент, когда они не поделили шоколадку меж собой, и этой же шоколадкой Акума врезал тому по голове, испачкав красную половину волос в подтаявшем шоколаде, а это, знаете ли, сложно было отмыть. Кир довольно сильно отличался от своего лучшего друга, сплитовый был намного выше, да и в собственности, выглядел он намного строже, даже устрашающе, но Серёжа знает, что он совсем не такой. у каждого свои скелеты в шкафу. Сегодняшнее утро выдалось и вправду тёплым, за окном пташки поют, а тучек совсем не видно. Серёжа ворочается, перекатывается с одной стороны на другую, но все таки успокаивается, приоткрывая сонные глазки. — Кир, спишь? Но никого рядом не оказалось. Не ощущает привычного тепла рядом, поэтому моментально подскакивает с кровати, в панике оглядывая комнату, в которой Курседа так и не находит. Сплитовый часто уходит гулять без Сережиного ведома, но сейчас семь утра и обоим пора в университет. Обидчиво Акума выходит из квартиры без своего спутника, поспешно проворачивая ключики в замочной скважине и вызывая лифт на первый этаж. Серёжа закутался в чужой шарф прямо по нос, сегодня Курсед ушёл даже без тёплого шарфика, на улице стуженый декабрь, и Акума волнуется, поэтому в спешке бредет по улице, в надежде увидеть друга хотя бы в университете. Безусловно, Кира он встретил, ещё как встретил. Но вот только не в университете, а по пути, обжимающимся с какой то дамой, что распускает руки, одаривая сплитового поцелуем в щеку, а Кир, видимо, совсем и не против, придерживает девушку за талию и льнет ближе, встречаясь с ней носами. Казалось бы, момент, и они сольются в поцелуе, но их милости прерывает Серёжа, с улыбкой поглядывая на обоих. — Привет! Миловидно и согревающе протянул Серёжа, рассматривая девушку, которая придерживает Курседа за руку, кажется, сплетая их пальцы меж собой. — О-ой, Серёжа! В голосе Кира была слышна капля неловкости, больше её было видно в действиях, в особенности, когда Курсед смущённо потянул руку к затылку, почесывая и рассматривая лучшего друга будто в первый раз. — Извини, что ушёл сегодня без тебя - добавляет. Акума понимающе кивает, переводя взгляд на улыбающуюся даму перед ним, наровясь задать вопрос. — А кто..? — Я Лиза! Девушка по видимой случайности Серёжу перебила, сразу начиная утопать в неловких извинениях со своей стороны, на что Акума лишь недовольно фыркнул, но своей неприязни не показал. Курсед целует её в щеку. И дальше они идут втроём.

***

Конечно, Курсед уходит так рано не в первый раз, но сейчас Серёжа сидит на стуле в конце аудитории, наблюдая за своим Киром, который находился в компании лучшей подружки. Видя, как он смеётся с ней и ярко улыбается, у Акумы сводило зубы, а внутри клокотала безудержная ярость. Хотелось выкрикнуть на всё помещение, чтобы она его не трогала, не шутила с ним и не смотрела на него, потому что он уже принадлежит ему. Руки бессильно сжимались от злости, что костяшки на них от перенапряжения побелели. В голове была лишь мысль забрать Курседа и провести время вместе. Но вместо этого он наблюдает за этой премилой беседой, бесясь в сторонке и глотая язвительные речи обратно в своё нутро. Противно и отвратительно, Серёжа не видел Лизы здесь раньше, так пусть катится на все четыре стороны, раз не учится здесь! Его внутренние возгласы и ненависть прерывает преподаватель, вошедший в аудиторию. — Доброе утро! Надеюсь, что вы все приняли нашу новую ученицу с улыбкой на лице. Мужчина поглядывал на Елизавету, которая поглаживала чужую татуированную руку тонкими пальцами, заигрывая. Всё хором отвечают да. Лишь один Сережа недовольно отводит взгляд в сторону, разглядывая каракули в своём блокноте. Теперь он сидит один. Но это ненадолго. Ведь у Серёжи скелеты не в шкафу, а в чертоге.

***

С неба приятно падают хлопья мокрого снежка, пока Серёжа пялится куда то себе под ноги, слыша перед собой смех и нелепые шутки одной из девушек. Он идёт за двумя особами всю дорогу, ожидая того момента, когда Елизавета наконец распрощается со своей подругой, ведь дома его ждёт человек поважнее, да и он не горит желанием затягивать. — Лиза! Лиза! парнишка подбегает к шатенке, натягивая миловидную улыбку на личико, которая не оставит равнодушным никого. Девушка взглядом провожает блондинку, оборачиваясь на Серёжин крик. — Привет! Как дела? - радостным возгласом поинтересовался парнишка. — Привет, Серёж. А где Кир? - игнорирует вопрос. — Дома, видела градус на улице?! - на улице и вправду не жарко, а Акума все так же улыбается, ставя акцент на слове "дома". Почти сразу же добавляя — А не хочешь к нам в гости? Лиза неловко мнется на месте, прикрывая глазки чёлкой. — Если ты не против.. Её перебивают, хватая за руку. — Ни капли! Оба неловко смущаются. Один из них точно наигранно. Теперь они идут по улице вдвоём, постоянно перекидываясь какими нибудь фразачками между собой, на что девушка неловко смеётся, все больше расспрашивая о Курседе, а Серёжа лишь в шутку выдумывает то, какой же он, все таки, придурок, и что полюбит его такая же дурочка, как и он, ха, или же дурак. Акума убийственный дурак. Уже темно, узенькую улицу освещают только парочка фонарей и свет луны, которая приятно ложится на лицо Серёжи, которое сейчас не закрыто шарфом: не холодно. Какая то неловкая тишина настигает обоих, и шатенка, чтобы развеять это неловкое молчание дёргает рукав чужой куртки, останавливая на месте. Они одинаковые ростом, поэтому нагинаться никому не пришлось. И толком ничего не видя, Лиза, освященная блеском луны примыкает к чужим пухлым губам, задействуя в этом вальсе язык, на что Серёжа закрывает глаза, сползая на тонкую талию. Отвратительно приятно, его спасает мысль о том, что Лиза, скорее всего, с Киром целовалась, и чужие губы остались на её, создавая косвенный поцелуй с Курседом. До чего же это дурманит! Они целуются так непринуждённо и легко, Серёжа крепче обвивает талию Елизаветы рукой, второй прикасаясь к затылку, надавливает, из-за чего поцелуй становится смазанным и грубым. Воздуха в лёгких уже не хватает, поэтому шатенка на секунду отстраняется, но не успевает схватить лёгкими воздух, как её грубо прижимают обратно, заставляя целоваться ещё глубже, но не получается. Кашляет в чужой рот и оттолкнуться пытается, а Серёжа уже и не целует, просто не даёт отстраниться от себя и вобрать желанный воздух. Податливое тело падает на землю. Темно-коричневые волосы расплываются на белёсом снегу. Кровь. Туман.

***

Запах сырья заставляет резко распахнуть глаза. Внешний мир обзору не поддаётся, девушка видит лишь темноту и мокрую ткань в области глаз, что неприятно жжёт их. Ворочается, встать пытается, но запястья плотно стянуты за спиной крепкой верёвкой, формируя крест, и, разве что, пару синяков и дикое онемение конечностей. Мычит, но как только пытается открыть глаза, то начинает истошно кричать сквозь марлю, чувствуя дикое жжение и выгибая брови наверх домиком. Сразу же слушает свое подсознание и захлопывает веки обратно, отчаянно мотая головой из стороны в сторону, пока не получает увесистый шлепок по правой щеке, а глазная повязка слетает на юбку, где почти сразу же образуется мокрое пятно. Слезы. Серёжа вытягивается перед Лизой в полный рост, до боли сжимая её подбородок в ладони, оставляя красные пятна от большого и указательного пальцев. Вертит в руках что то заостренное под конец, но Лиза не понимает, не видит: взгляд затуманен, будто в блюре. Но зрачки придательски дергаются, когда нечто острое оказывается на нижней губе, легонько очерчивая форму женских губ сквозь марлевую повязку. Единственное, что она может разобрать, так это чёрные волосы и.. что то белое на руках, перчатки, да, это перчатки, но они не в больнице. Смаргивает подступающие слезы, пытается разглядеть человека перед ней — ничего не выходит. Дёргает головой и самостоятельно разрывает тканевое препятствие видимым скальпелем, на что слышит похвалу. — Умная — Что происходит?! Удар. Звон в ушах, но помутнение проходит, звёздочки перед глазами немного мешают обзору, но она с точностью может разглядеть личность человека, стоящего перед ней — Сережа. Шатенка ошарашенно бегает глазами по полу, по мокрой тряпке на юбке, по порванным колготкам, и конечно же, по аккуратному личику своего нового знакомого, невольно поджимая губы, когда к ним подносят скальпель, самостоятельно заталкивая в рот, на что Елизавета вскрикивает, ведь острие доходит до самой глотки, и она начинает давиться кровью. Скальпель проходится по внутренним стенкам ротовой полости, рассекает десна и нёбу. Серёжа не останавливается, проходит по языку, из-за чего тот распластывается на две части. Парнишка моментально суёт в чужой рот какую то белую тряпку, что моментально окрашивается в красный. Лиза больше не может нормально говорить. Девушка что то мычит, шатается на стуле, пытается как то предотвратить пытки, но резкая боль и она выплевывает спасительную ткань изо рта, заполняя помещение адскими криками. Серёжа вырывает сразу два ногтя, отрывая нервные окончания и проходясь по окровавленной выемки из под ногтя острием, из-за чего из пальцев показывается косточка, а затем и вторая. Кровь ручьём стекает на пол. Болевой шок, и девушка теряет сознание, закидывая голову на спинку стула. У Лизы довольно привлекательные формы, в особенности, её грудь. С такой грудью сложно было бы не быть популярной, поэтому девушка мучительно приходит в сознание от острых покалываний в области сосков, широко распахивая глаза, чувствуя, как брюнет смачивает горошины спиртом, а разорвання кофточка валяется где то на полу позади него. Парень вонзает острие внутрь маленькой дырочки, начиная медленно прокручивать и шевелить им внутри, на что Елизавета вновь метается в ужасе, задыхаясь в криках. Вскоре розоватую жемчужину вырывают с корнем, на что ореол разрывается, оставляя на этом месте лишь отодранную кожу и лунку с плотью внутри, из которой ручьём сочится кровь. Акума поступает так же и со вторым, но толком не церемноится, а сразу оттягивает горошину и отрезает, выкидывая куда то себе за спину. Он сует скальпель глубже, вонзает прямо в грудную плоть, где раньше находились соски. Ковыряет кровавое мясо, режет, а потом протыкает кожу изнутри. Острая головка выходит наверх, рассекая человеческую кожу. Серёжа довольствуется видами новой подруги, идёт выше и пачкает руки в крови, самостоятельно разрывая остатки плоти в области груди. Интересно, но Лиза все ещё в сознании. Она пытается кричать, но издаёт лишь какие то рваные звуки, которые уже окончательно выбесили Серёжу, поэтому он берет более подходящий инструмент, в точности, обыкновенный кухонный нож, острый и заточенный до такого, что от одного взгляда можно порезаться. Подходит ближе, прикладывает лезвие к уголку губ, а потом резко давит, начиная рассекать кожу. Показывается верхний ряд зубов, плоть уже не прикрывает их. Брюнет делает тоже самое и со второй стороной, отрывая ненужные нервные окончания и протыкая мешающиеся мышцы тем же ножом. Получилась, знаете, самая настоящая улыбка до ушей, хотя уши здесь тоже не нужны, они как то выделяются на фоне всего. Возвращается к излюбленному маленькому оружию, а потом просовывает его в ухо, доходя до барабанной перепонки, которую с лёгкостью протыкает, разрезая то, до чего только достаёт. С силой вытаскивает скальпель, из-за чего невозвратно режет слуховой канал, переходя на хрящ. Разрез. Он тянет за мочку, с корнем вырывая ухо и откидывая куда то на пол. Второе он оставляет в покое. Серёжа улыбается, приглаживает свои волосы, но вспоминает то, зачем проводил раннее проделанные махинации с девичьим ртом. Вытирает о чужую юбку лезвие, а потом лезет в горло, где нащупывает язычок, способствующий разделять звуки. Орган летит куда то вниз, Серёжа сам не знает куда, но точно понимает, что его проглотили, запив кровью. Вкусный ужин, да? Отходит, рассматривая изуродованное тело словно живопись, чего то здесь явно не хватает. Смерть наступила, наверное, из-за болевого шока, а может быть из-за нехватки воздуха, ведь она не могла выплюнуть поступающую в горло кровь, из-за чего, непосредственно, Елизавета не могла и дышать, но все это лишняя морока! Сережа рукой толкает тело, а то со стулом плюхается на пол. Слышится характерный хруст запястья, ведь вся масса упала прямо на него, будучи сдавленным верёвками. Сломалось, но теперь спокойно вытаскивается из веревочных оков, Акума раскидывает её руки в стороны, откидывая мебель куда то назад. Стягивает юбку, она здесь не нужна, а затем и копроновые колготки где то до колен, приставляя острие ножа к животу. Впивается до упора, не знает что это, строение не учил, на учёбу он вообще забил. Сейчас ему нужно сидеть дома и учить конспект к завтрашней сессии, на которую не придёт на одного больше человека. Режет крестом, из-за чего внутренности толкаются наружу, ведь изнемогали в стенках живота. Серёжа вытаскивает кишечник. Смешной по форме, как червячок, только длинный, и он играется с внутренностями как ребёнок с игрушками, заматывая кишками шею тела под ним. Все органы плотно прикреплены друг к другу, поэтому их приходится буквально вырывать, разрезая уже грудную клетку. Адреналин хлещет в крови, и Серёжа сам не знает как, но с неимоверной силой ударяет по ребрам, из-за чего те трескаются, за ударом последовало ещё несколько таких же. Осколки костей падают куда то вглубь, но его все это не интересует. Его взгляд падает на человеческое сердце, которое.. бьётся? Почему оно бьётся? Она живая? Сережа проверяет пульс, в удостоверении с силой нажимая на сонную артерию. Лиза не дышит. Акума с интересом тянется к главному органу, рассматривая клапаны, вены, ему интересно, он видит это в первый раз, и хочется потрогать, а Серёжа не отказывает сам себе. Он разрывает аотру и, пожалуй, лёгкие крепления, вырывая и вытаскивая сердечко на обзор. Перекатывает орган в руках, и удивляется, ведь у него в груди такое же, только бьётся, да и выглядит намного привлекательнее, чем это. Парнишке на лицо попала кровь, его руки по локоть испачканы в алой жидкости, а он седлает бедра дамы под ним, вольно проводясь по сердцу скальпелем, из-за чего оно раскрывается, разрываясь на две половинки, можно сказать, что лопается. Под ним тельце уже почти без органов, но он хочет ещё, ему мало, поэтому Серёжа тянется к чужому изуродованному лицу, опираясь одной рукой об пол на уровне её глаз. Брюнет водит по векам лезвием, нащупывает выпуклость, а потом надавливает. вонзая скальпель в глазное яблоко до упора. Из под ресниц выступают капли крови, которые тоже в скором времени вырываются по одной, как ромашка, а Серёжа гадает, но последняя ресничка останавливается на "не любит", за что тело получает очередной шлепок по лицу, если его так можно назвать. Любит - не любит. У него нет выбора.