Feliz Navidad, mi queridos

      В далёкой-далёкой Лапландии, где гуляют снежные вихри и всё вокруг белым было, Рождество наступало совершенно так же, как и во всём мире. Даже в доме у самого Санта-Клауса, где жили он сам, тётушка Марфа и их маленькие помощники. Блюдя традиции, они украшали всё внутри и на этот год, надеясь успеть к Рождеству, чтобы встретить праздник во всём великолепии.

***

      Катрина завязала мелкие чёрные кудряшки в хвостик на затылке и спрятала их под вязаной шапкой. Застегнув пуховик до самого подбородка, она обмотала шею шарфом, схватила с ключницы свою связку ключей и крикнула, приоткрыв дверь в комнату: — Мам, я гулять! Та покивала, не отрываясь от свежей газеты. Стуча высокими зимними сапогами по деревянной лестнице, Катрина сбежала вниз, отперла дверь и еле-еле отворила её. А как выглянула на улицу, чуть не ослепла от белого. Утопая в снегу, Катрина захлопнула дверь, крутанула в ней ключ и на ходу принялась натягивать варежки на верблюжьем меху. Хочешь, не хочешь, а зимой в Лапландии всё равно будешь похож на пушистый ком. Близилось двадцать пятое декабря — день, который Катрина каждый год ждала с упоением. Что десять лет назад, что сейчас, когда ей уже стукнуло восемнадцать, близость Рождества дарила приятное тёплое чувство, разгорающееся внутри. Хруст снега и свист одежды сопровождали её всю дорогу. Но стоило остановиться, как вокруг тут же повисала тишина, казавшаяся такой же белой, как и заснеженные поля. Вокруг струился запах свежего снега и морозного утра, холод кусал щёки. А Катрина бодрым шагом направлялась к соседскому дому, надеясь, что Ива уже проснулась. — Э-эй! — крикнула она, забравшись на старый пень и постучав в окно. — Ива-а! Прямо за стеклом показалось недовольное девчачье лицо. — Солнце давно встало, — весело бросила Катрина, стоило окну распахнуться. — Пойдём, уже пора. — А ты не вопи так, — назидательно сказала Ива, накрутив на палец белобрысую косичку, — весь дом разбудишь. Иду я уже, не балагурь. Спускайся, я сейчас к тебе. Катрина, довольная собой, спрыгнула с пня. Окно захлопнулось, и Ива исчезла. Она представляла из себя самую натуральную финку, вот ни отбавить, ни прибавить. Светленькая, почти белёсая, а волосы негустые, их Ива заплетала в две тонкие косички. Глаза у ней были светло-серые, нос маленький и вздёрнутый, а черты лица мягкие. А вот Катрина под роль финки подходила с натяжкой: кудряшки чернявые, непонятно от кого доставшиеся, глаза карие с серой примесью, как смешанный с землёй снег, и прямой, совсем не финский нос. Зато скулы были высокие и широкие, видимо, подарок от папы. Катрине это нравилось. А ещё нравилось Яге, кажется, она находила это очаровательным. Вспомнив о ней, Катрина глухо хихикнула в кулак. Яга-а… В мире не было девчонки красивей. Укутанная в шерстяной платок и длинную куртку, Ива выкатилась на порог и тут же сощурилась. — Я надеюсь, там дорожка расчищена, иначе мы не дойдём. — Если что, впряги Йотана, — ухмыльнулась Катрина. — Пускай поработает. Ива вспыхнула, пробормотав, что лучше они все вместе поработают, мол, быстрее выйдет и никому обидно не будет. Катрина только легонько стукнула её в плечо, покачав головой. Они всё-таки дошли. Не сказать, что дорога была без снега: довелось перелезть через пару сугробов, провалиться в непритоптанный снег и спугнуть шустрого кролика, но зато впереди их ждал тёплый сруб — дом самого Санты. Наверное, тысячи детей во всём мире отдали бы все свои игрушки и сладости, лишь бы пожить здесь, прямо рядом с Сантой, настоящим, живым и готовящим подарки на Рождество. Даже не наверное, а наверняка. И Катрине льстило, что она не только видела Санту вживую, но ещё и могла приходить к нему когда угодно. Хотя приходила она не к нему самому, а к девочке, живущей здесь. Должно быть, Катрине с Ивой жутко повезло встретить этих ребят — помощников Санты, называвших себя Красными шапками. Старое знакомство ещё в детстве накануне Рождества перетекло в дружбу. Игра в снежки с этими ребятами доставляла Катрине крайне удовольствие — разве не чудо увидеть помощников самого великого Санты, с ног до головы облепленных снегом? — Ребята-а, открывайте! — завопила Катрина, с воодушевлением заколотив в высокую деревянную дверь. Раздались быстрые шумные шаги, дверь скрипнула, открывшись нараспашку, а на пороге появилась Яга. Они не виделись почти месяц: у Катрины под конец года накопилось столько долгов по учёбе, что она могла спокойно устроить в них заплыв на дальнюю дистанцию. Но даже конец года, наконец, подходил к концу, а долги… С частью из них Катрина расправилась, а про другую решила забыть, всё-таки на Рождество нужно думать совсем не о таких нудных вещах. — Ой, привет, — пробормотала Яга, изо рта у неё вылетело белое облако пара. Катрин сгребла её в охапку, довольно хихикая Яге в шею. Та вздрогнула, визгнув, что Катрина холодная, и поспешила затащить её внутрь. Ива вежливо кивнула и зашла следом, прикрыв за собой дверь. Тепло разбегалось по телу, аж жарко стало. Мягкий свет лился по комнате от свечей и с улицы, пахло хвоёй и свежим деревом, а около стены на досчатом тёмном полу лежали подарки, обёрнутые в яркую бумагу и перевязанные блестящей синей лентой. Наконец отлипнув от Яги, Катрина радостно замахала руками. — Я же говорила, что приду! — хвастливо воскликнула она. — Говорила-говорила, помню я, — улыбнулась Яга. вскинув брови. Лицо её, привычно синее и такое же красивое, как всегда, стало выглядеть старше, чем в прошлом году, да и сама Яга ещё подросла, едва ли не обогнав Катрину. Но та особо не беспокоилась — она всегда была широкоплечей дылдой среди сверстников, так что могла не бояться, что Яга вдруг перерастёт её. Разматывая шарф, Катрина возбуждённо тараторила, пытаясь рассказать вообще всё, что интересного происходило в школе. — Ой, болтушка, — хмыкнула Ива, стаскивая куртку. — Да-а? Зато не скучно, — заявила Катрина. Снова послышались шаги, и она загадала, что придёт. Слишком громкие для Диди и Альпо, а белка Джиффи уж точно не так бегает… Ну а когда на краю винтовой лестницы показался Йотан, всё сразу стало понятно. — Ой, вы всё-таки пришли, — удивился он и подошёл к Иве. — Давай помогу. Быстрым движением он ухватился за ворот синей куртки. Когда та оказалась около камина, повешенная на кресло просушиться, Ива стянула сапожки и аккуратно поставила их к стене. А потом Йотан раскинул руки в стороны, выжидающе глядя на неё. Глаза его, весёлые и зелёные, отражали огоньки больших свечей и пламя в камине. Прильнув к Йотану, Ива ткнулась носом в старую толстовку и положила ладони ему на спину. — Я соскучилась, — шепнула она ему на ухо, а следом поднялась на носки и коснулась губами его тёплой скулы. Йотан довольно улыбнулся, закусив губу, а Катрина вздёрнула бровь, скрестив руки. — Яга, солнце моё, иди-ка сюда, — позвала она. Стоило Яге вопросительно кивнуть, Катрина подхватила левой рукой её под спину, притянула к себе, довольно хихикнула и чмокнула в сухие губы. Ладонь пропутешествовала от спины к затылку и встрепала пушистые жёлтые волосы Яги. — Повторюшка, — вздохнула Ива, покачав головой. Со стороны лестницы послышался шёпот, а следом показались три макушки: откровенно розовая, зелёная и белобрысая. Диди с интересом заскользила взглядом по ребятам, откинув со лба отросшую розовую чёлку, Аке — мальчишка из средней школы, учившийся вместе с Катриной и Ивой — встретился взглядом с Йотаном и ойкнул, втащив Диди обратно. А Альпо, ещё совсем ребёнок и самый младший из помощников Санты, радостно сбежал вниз, залопотав что-то на своём, никому не ведомом языке. Вцепившись в край свитера Катрины, он пробормотал что-то очень весёлое и выжидающе уставился на девочку. — Он передаёт вам всем привет, — пояснила белка Джиффи, взобравшись Альпо на плечо, а оттуда на лохматую макушку, ещё больше растрепав зелёные вихры. Удивительная белка, сама говорящая, а Альпо понимала, словно родного. — О-о, моя хорошая, как же я по тебе соскучилась, — усмехнулась Катрина, почесав Джиффи за ухом. Та вывернулась и насупилась. — Я тебе не кошка, — хмыкнула она, ловко спрыгнула на пол и взлетела по лестнице вверх. Альпо пролопотал что-то Иве, что без Джиффи перевести никто не смог, и обнял её за пояс. Девочка улыбнулась, опустилась перед ним на корточки и потрепала по макушке, чмокнув в круглый нос. Альпо заулыбался, выбросил руки вверх и снова пробормотал что-то несвязное, а потом заоглядывался в поисках Джиффи и бросился вслед за ней по лестнице. — Хы, какой он, — весело бросила Катрина. — Яга, прелесть моя, пойдём-ка к тебе. А Санта здесь? — Пока нет, проверяет сани, а то Поро опять что-то намудрил, и почему-то отовсюду валит розовый дым, — хихикнула Яга, хватаясь за тёмные перила с выструганными по краям узорами. Припомнив чудаковатого оленя, работавшего у Санты, Катрина глухо гоготнула. Поро был тем ещё юмористом, но Санта его любил и с должности главного своего водителя пока не выгонял. Старый Рудольф со своей компанией уже давно отбегал своё и отправился на заслуженный отдых, а Поро несколько лет назад нарисовался очень кстати. — Хочешь чай? Или могу какао сделать? — предложил Йотан Иве, склонив голову. — Хотя ты же чай больше любишь… Катрина вытянула шею, с любопытством глазея на них, но Яга цыкнула и подтолкнула её на лестницу, шепнув, что сейчас их лучше не доставать. Валяясь на широкой постели, Катрина задумчиво проскользила взглядом по странице журнала. Какие-то непонятные штуки… Кисточка для румян, кисточка для теней, кисть для тона, для какого-то консилера. Почесав щёку, Катрина хмыкнула. И как Яга с Ивой во всём этом разбираются? Жуть же, запутаться можно. А у Яги ещё и не подберёшь что-то, подходящее для кожи — где возьмёшь синюю пудру? — Диди, я так понимаю, сейчас где-то наверху? — Ага, с Аке и Альпо. Хотя, думаю, Альпо с Джиффи уже убежали куда-нибудь. Или на улицу, или доставать Иву с Йотаном, — задумчиво пробормотала Яга, подобравшись поближе к Катрине. Устроившись на спине, она скосила взгляд на чёрные кудряшки и намотала одну на палец. — Такие пушистые… — Ага, как овцы, — рассмеялась Катрина. — У тебя тоже пушистые. Говорю же, ты прямо как цыплёнок. Яга довольно кивнула, зажмурившись, и зарылась ладонью в кудряшки Катрины. Та приподнялась на правом локте, перекинула левую руку через Ягу, наклонилась и следом несильно укусила её за нос. Яга пискнула, а Катрина довольно гоготнула, улеглась на неё и куснула кончик по-эльфийски острого уха. — Ну что такое, а? Опять собачья натура нашла? — снисходительно полюбопытствовала Яга, спихнув Катрину с себя. Она подпёрла голову ладонью и подняла взгляд. Глаза у Яги были красивые. Хотя даже не так. Глаза её казались сначала просто чёрными, а присмотришься, сразу поймёшь, что те — необычные и просто чудесные. Поняла это Катрина на прошлое Рождество, когда они с Ягой свалились в сугроб, спеша к полночи домой; горячие лица оказались совсем рядом, а глаза карие заглянули в глаза сиреневые. Тогда-то Катрина и выдала то глупое «а это… Давай встречаться?». Ягу едва удар не хватил, она первые секунды даже порывалась вскочить и броситься прочь, но всё же удержала себя на месте, шумно выдохнула и ответила совсем тихо: «ну, попробуем?». В её тёмной радужке пурпурные, сиреневые и лиловые линии бежали, сплетаясь в чудные узоры, и разбегались в стороны. У всех пятерых помощников Санты, кроме Йотана, были синяя кожа и вытянутые заострённые уши, но диковинные глаза достались только Яге. И Катрин замирала от удовольствия и осознания, что эти глаза принадлежат барышне, занявшей её сердце. Катрина пожала плечами и тявкнула. Яга хлопнула себя по лбу, упав спиной на кровать, и улыбнулась. — Ну понятно всё с тобой. Кто ты, хаски или овчарка? Хотя, судя по тому, как ты вымахала, — она окинула Катрину красноречивым взглядом, — скорее ирландский волкодав. Весь чёрный такой и лохматый. Ой, а можно тебя заплести? Катрина благодушно разрешила. Она спустилась на пол, покрытый ковром, и устроилась по-турецки между свешенных с кровати ног Яги, а та взяла деревянный гребень, стянула с чёрных кудряшек резинку и принялась аккуратно расчёсывать их, болтая с Катриной о всякой ерунде. Тонкие пальцы ловко перебирали пряди, зачёсывая их со лба и от висков назад, ласково касались белых ушей Катрины, пару раз погладили её по лбу, на что девочка запрокинула голову и попросила ещё, похлопав ресницами. Яга собрала кудряшки вместе и начала заплетать пушистую косу. Перевязав кончик красной резинкой, она нагнулась и коснулась губами макушки Катрины. — Готово, роднуля. Катрина покивала и забралась обратно к Яге. Стало уж очень тепло, пришлось скинуть толстый свитер и остаться в футболке. За окном снова пошёл снег, белые хлопья плавно опускались на землю, крышу сруба и подоконник, закрывая недавние следы. Улёгшись у Яги под боком, Катрина поджала ноги к себе. — Можно у вас на Рождество остаться? Я предупрежу маму, что у друзей. — Да оставайся, конечно. Будет неплохо, если Ива с Аке тоже отпразднуют с нами. Санта-то улетит, подарки будет развозить, а мы поможем Марфе с едой. Поставив палец Яге на локоть, Катрина прочертила линию до запястья, задержалась на нём и перешла на ладонь. Палец очертил маленький круг под синими пальцами, Яга хихикнула, наморщив нос, и сжала ладонь в кулак. Закрыв глаза, Катрин придвинулась ближе, уткнувшись лбом Яге в грудь. Чужая горячая рука скользнула по её плечам и накрыла плечо. А потом Яга поцеловала Катрину в чернявую макушку. Почему-то им нравилось целовать друг друга именно так. Хотя Катрине вообще нравилось целоваться с Ягой. Первый раз подарил крайне странные ощущения. Не то чтобы Катрина думала, что девочкам целоваться положено только с мальчишками, но всё равно ощущать чужие губы на своих было… Необычно. Январь тогда только вошёл в свои права, каникулы уже заканчивались, а Катрина вдруг предложила Яге поцеловаться. Ну так, чтобы понять, а что это такое. Они ведь встречаются? Встречаются. А, значит, можно и целоваться. Катрина вновь спросила, и Яга снова ответила неуверенно, но положительно. Столкнувшись носами, они едва-едва коснулись губ друг друга. Катрина тогда не совсем поняла, в чём же должна быть цель, но со временем, вроде, прониклась. Губы у Яги были тонкие, обветренные и сухие. Да и у самой Катрины такие же, даром что жили в Лапландии. А у Яги они ещё были вкуса мандарина Открыв для себя поцелуи, она по началу всё пыталась чмокнуть Ягу в губы так, чтобы совсем по-взрослому, но в итоге бросила это дело, решив целоваться, как нравится. Уже минул год, как они встречались, — год, за который чаще всего Катрина и Яга целовали друг друга в макушку. Ива с Йотаном тогда, в морозном январе, ещё топтались на невнятной стадии, не понимая, а что делать дальше. Катрине приходилось по десять раз на дню — и в школе, и по дороге домой, и в переписке — выслушивать, как же у Ивы всё сложно и что она вообще ничего не понимает. Катрин, быстро смекнувшая, что Иве конкретно снесло голову, посоветовала ей было просто спросить у Йотана, что да как, но в ответ нахлынула волна боязливого «а если он скажет не то, что я хочу?». К этому Катрин отнеслась совсем просто: ну скажет и скажет, мир не рухнет. Давать советы Иве казалось просто, а вот самой следовать им же было трудновато. Зато, немного осмелев в отношении друг друга, они с Ягой стали часто держаться за руки. Просто так, потому что нравилось. У Катрины руки постоянно были холодные и мозолистые, а у Яги — тёплые со знакомыми выделяющимися жилками на тыльной стороне. Катрин иногда поворачивала их к себе и касалась их губами. Ей нравилось наблюдать, как Яга опускает взгляд, застенчиво улыбаясь и немного краснея. — А Диди волосы решила отрастить? — спросила Катрина, не открывая глаз, и положила ладонь на пояс Яге. — Да, уже месяц как. Всё говорит, что нужно быть женственной, — усмехнулась та. — Только переболела Йотаном и по-новой. — Ну, — многозначительно фыркнула Катрина. — Аке, видать. Про этого белобрысого мальчишку очень часто думали, что он — брат Ивы: Аке постоянно можно было увидеть с Ивой и Катриной, он тоже был невысокий, светленький и с плавными чертами лица. Разве что волосы его отливали золотистым, а глаза были болотные, будто кто намешал зелёной краски с коричневой. Но братом и сестрой они с Ивой никогда не были, просто давно, ещё в детсадовские времена, завязалась дружба, окрепшая со временем. Да и сейчас Катрина с Ивой и правда относились к Аке, как к дурашливому младшему брату. — Вот если он не пригласит Диди погулять в Рождество, то я мышь, — заявила Катрина. — Ты та ещё мышь, — хмыкнула Яга. Катрина зарычала, как собака, обхватила Ягу поперёк и разинула рот, укусив её плечо. Та опустила голову, поднырнула рукой под грудь Катрины и надавила, прося приподняться. Катрина выпрямила локти, уселась, подогнув под себя ноги и выжидающе глядя на Ягу, а она поднялась следом. Изящные лазурные руки проскользили вверх по белым и перепорхнули на широкие скулы Катрины. Палец аккуратно коснулся её нижней губы, а по шее пронеслась волна колючего жара. Яга коснулась губами носа Катрины, потом мимолётно коснулась щеки и поцеловала уголок рта. Ладони спустились по шее к лопаткам и показались Катрине невероятно холодными, едва ли не обжигали, как мороз на улице — такой уж горячей была спина самой Катрины. Яга вытянулась, прижала её к себе, приобняв голову руками, а Катрина уткнулась носом в шею, прикрытую высоким воротником, и скрестила руки у девушки за спиной. — Нарядим ёлку? — шёпотом спросила она. — И я могу поспать сегодня с тобой? — Нарядим, — кивнула Яга, прищурившись на один глаз и улыбнулась. Она нагнула голову Катрины и снова чмокнула её в чернявую макушку. — Можешь.

***

— Стой, верни обратно! — потребовала Диди. — Я переброшу! Вздохнув, Аке покорно отставил розовую фигурку на пару клеток назад. Перебрасывала Диди уже третий раз. Альпо с Джиффи успели соскучиться и отползли к круглому чердачному окну, рассматривая на улицу и тихо переговариваясь о том, что видели. — О, Санта! — воскликнула Джиффи и обернулась. — Ребят, он походу скоро полетит. Ой, пода-арочки… Интересно, кому же всё-таки та огромная лошадка? А те леденцы. Эх, жаль не мне. Аке поднял голову, с любопытством вскинув брови. — А мы ещё попрощаемся с Сантой до того, как он улетит? — Ну если хочешь, попрощаемся, — хмыкнула Джиффи. — Но всё равно ведь увидимся ещё на Рождество. Взлохматив золотистые вихры, Аке нетерпеливо помычал, пока Диди отсчитывала клетки. До сих пор было трудно свыкнуться с мыслью, что он лично знает Санту. Это ж как повезло! Спасибо Иве и Катрине, познакомивших его с ребятами, Марфой и Сантой. Лет пять назад, когда Аке было десять и он впервые увидел жилище Санта-Клауса, здесь не осталось места, которое бы он не осмотрел. Аке носился по этажам, прилипая к каждой половице. Он долго разглядывал разноцветные гирлянды с мерцающими лампочками, подарки для детей в цветастой упаковке, блестящие ёлочные игрушки: звёздочки, стеклянные расписные шары, игрушечных пони и золотых с белым ангелов. Дух Рождества словно обитал в этом срубе и каждый год с радостным смехом облетал всю землю под гулкий звон золотых колоколов. — О, всё, теперь ты ходи, — обрадованно бросила Диди. Оторвав взгляд от окна, за которым было видно лишь кружащий вниз снег, Аке бросил кубики и походил, а потом поднял голову. Диди заулыбалась, глядя на расклад дела, а на щеках у неё появились ямочки. Это всегда происходило, когда она была довольна, и Аке почему-то хотелось радовать её. Разумеется, она ему не нравилась, вот глупости, но всё же… Но всё же ему нравилось, когда Диди улыбалась, чуть откидывая голову назад. Её волосы — тёмно-розовые, не как у других девочек — за последний месяц немного отросли и почти доставали подбородка. Диди говорила, что хочет совсем длинные, как у Ивы и Катрины, и будет делать красивые причёски. При этом она нет-нет, да посматривала на Аке, а тот хмурился, не зная, что ответить, и отводил взгляд. Не разбирался он в девчачьих штуках. Ну волосы и волосы, короткие, длинные, хоть какие. У Диди они были в любом виде красивые. — А что ты мне на Рождество подаришь? — заискивающим тоном спросила она. Аке растерялся. — Так это, я… Это сюрприз, — категорично заявил он. Диди хмыкнула, задорно прищурившись. — Что-то красивое, да? Ну да, конечно, прямо как я, — мечтательно промурлыкала она и подвигала плечами, а потом вдруг возбуждённо вскочила на ноги. — Ой, а давай-ка музыку поставим? А то что у нас тихо как-то, а завтра ведь Рождество. Аке согласно закивал, включил телефон и мотнул в списке своих песен. — О, «Пусть идёт снег», пойдёт? — Пойдёт-пойдёт! — обрадовалась Диди. Стоило музыке заиграть из колонок, девочка замурчала мелодию себе под нос, немного фальшивя, и прокружилась по чердаку, как снежинка. Аке устроился по-турецки, глядя на неё, и взгляд оторвать не получалось. Двигалась Диди неуклюже и немного тяжело, даром что магическая звезда дарила ей силу тысячи слонов, что было довольно забавно для такой маленькой и худой девочки. Но Аке нравилось. Приобняв себя, он заворожённо следил, как её руки взлетают вверх. — Ой, как же я люблю Рождество-о, — протянула Диди, возведя зеленоватые глаза к потолку, и остановилась. — Хорошо, что оно каждый год. Летом, конечно, замечательно, но не то. — Ага. — Песня красивая, — заметила Диди, опустившись на ковёр рядом с ним. Она плутовски ухмыльнулась, и верхняя губа приподнялась, обнажив ровные белые зубы. Аке опустил взгляд и сдвинул брови. Вроде как и хорошо, когда Диди смотрит на него, но в то же время вообще непонятно, куда себя девать. А потом её тёплые губы вдруг легонько коснулись его щеки. Распахнув глаза, Аке вскинул голову и уставился на девочку. Та лишь хихикнула и вскочила на ноги, поманив его за собой. — У тебя хороший вкус, — бросила Диди. — Будем ёлку наряжать? — Ага-а, — оторопело протянул Аке, кажется, немного затерявшись в ощущениях.

***

Ива выбрала чай. Йотан знал это заранее, она всегда выбирала чай, и так уж повелось, что на кухне в шкафчике всегда стояла пачка с заваркой. Пока она, вечно мёрзнущая и холодная, отогревалась, Йотан залил заварку кипятком и оставил настаиваться, приготовив красную кружку с нарисованным Сантой — любимую Ивы. — Расскажешь, как дела? Что в школе делали? А то уже так давно не виделись, — хмыкнул он, неловко улыбнувшись, и устроился в кресле напротив Ивы. — Да всё потихоньку… Я отличница кстати пока что, — похвасталась она, кутаясь в одолженный плед. — А у вас как? В этом году всё тихо? — Да, хорошо, что не пришлось путешествовать по всему миру, как в прошлый раз, — усмехнулся Йотан. — С подарками уже тоже всё, сочельник ведь. Санта уже готовится вылетать. Эх, весь дом на нас, украсим красиво, — мечтательно протянул он и встрепенулся. — Ты же, ну… Останешься? Ива покачала головой, закусив губу, нагнулась и прошлась пятернёй по густым волосам Йотана. Те ускользали из пальцев, как бронзовый песок. — Останусь, конечно. Мы же с Катриной обещали, что на Рождество с вами. Йотан согласно покивал. Чай сготовился, и вскоре Ива получила полную кружку с кружком свежего лимона. Грея ладони о нагревшиеся белые стенки, она молча смотрела на Йотана. Тот сцепил ладони в замок, отводил взгляд и снова поднимал его, украдкой улыбаясь. Его зелёные глаза перекликались с пока не наряженной ёлкой, стоявшей около камина. Йотан снова скользнул взглядом по глазам Ивы, белому лбу, прикрытому чёлкой на обе стороны, потом по маленькому носу. — Ты такая… Прикольная. Она вздёрнула бровь. — Ну, красивая. И белая… Ой, — Йотан махнул рукой, в который раз отведя взгляд, — в общем, ты поняла. Поняла же? — с надеждой спросил он. — Поняла, поняла, — хихикнула Ива, глотнула чая и наклонилась вперёд, заглянув ему в глаза. Пару раз моргнув, она быстрым движением положила ладонь Йотану на затылок и порывисто поцеловала в щёку. — Чего ты, — пробормотал он, оттопырив нижнюю губу, и нагнулся, пряча лицо за ладонью. Вот вечно она так, смотрит серыми глазищами, умными-умными, а потом вдруг целует. Ива тихонько засмеялась. Честно сказать, Йотану это нравилось. Смеялась она негромко и глухо, он называл это — снежно. Сама вся светлая, белобрысая, совсем как Лумикки. Йотан называл Иву снежной принцессой. а та лишь отмахивалась со смехом. Мол, ну какая из неё принцесса? Маленькая, бледная девчушка с тонкими косичками едва ли с мизинец толщиной и блёклыми глазами. Вот про глаза Ива точно наговаривала, нормальные они у неё были. Ну да, серые, но зато какие! Она-то бросит случайный взгляд и забудет, а ты запомнишь ещё надолго. Глаза — зимние облака, а в серединке чёрный камень зрачка. Сверху звучала приглушённая песня. Что-то рождественское, кажется, Фрэнк Синатра. Должно быть, Аке с Диди решились конкретно зарядиться настроением под рождество. Йотан хмыкнул. Диди та ещё приколистка, куда ещё более рождественско? Сама-то эльф, помощница Санты. Хотя музыка и правда была красивая: плавная, глубокая и вовлекающая в себя. Так бы и раствориться в нотах… Ива снова глотнула тёплого чая и скосила взгляд на Йотана. Тому в голову тут же взбрела мысль. Вскочив с кресла, он вытянул перед собой руку. — Ты согрелась? Ива кивнула. — Тогда… Можно тебя? Она поставила кружку на стол и встала на ноги. Йотан тут же притянул Иву к себе, обхватив за тонкую талию. Она запрокинула голову, ткнувшись подбородком в чужое плечо. Качнув её в сторону, Йотан спросил: — Ты, кажется, занималась танцами? — Пять лет назад, — забавно наморщив нос и вскинув белёсые брови, улыбнулась Ива. Музыка спускалась со второго этажа, сбегая по лестнице, струясь в воздухе и просачиваясь сквозь деревянный пол. Мягкими лентами она овила Йотана с Ивой с ног до головы и накрыла с головой, окунув в своё приятное звучание. Девичьи руки скользнули по плечам Йотана и легли на них, а его крупные ладони очертили её плечи, опустились вниз, едва коснувшись плоской груди, обтянутой тонким серым свитером, и остались на поясе. Фигура Ивы, вся будто слепленная из снега, утончённая, светилась в лучах утреннего солнца, заглядывавшего в окно. Особенно волосы — над ними, насквозь пронизанными светом, появился светлый ободок. Смотрела Ива снизу вверх и так цепко и мягко одновременно, что у Йотана дыхание перехватило. Медленно двигаясь в такт музыке, они пересекли комнату, минув высокую, в самый потолок, ель. — Ты и правда красивая, — неожиданно для себя сказал Йотан. Ива польщённо улыбнулась и положила голову ему на плечо, прильнув совсем вплотную. Было приятно кружиться, чувствовать рядом тепло Ивы и хвойный флёр. — Нарядим ёлку вместе? — Нарядим, — тихо согласилась Ива, оставив поцелуй на плече Йотана.

***

Вооружившись огромной лопатой, Катрина лихо сбрасывала снег прочь с дорожки. Рядом с ней пыхтел Аке, едва справляясь со снежной преградой. С другой стороны виднелись фигурки Ивы и Йотана. Марфа совсем недавно вернулась с рынка с полными пакетами продуктов, и ребята живо расфасовали их по полкам в шкафчике и холодильнику. А потом Марфа разделила мнение Катрины, что перед домом неплохо бы разгрести снежные завалы, а то пройти нельзя. Катрина первая схватилась за квадратную лопату с длинным древком и радостно потопала на улицу, вслед за ней увязался и Аке, рассеянно глазевший по сторонам, за ним на улицу вылетела Диди, а потом появились и Йотан с Ивой. Яга хотела было отправиться с Катриной, но Санта позвал её со Сму в сарай, где хранились сани, — нужно было помочь с чем-то перед вылетом. Край лопаты взрывал рыхлый, ещё не утоптанный снег, комьями летевший на обочину. — Ой, смотрите! — воскликнула Диди, ткнув пальцем куда-то в небо. — Птичка! Какая красивая... О, у неё пёрышки такие красивые, рыжие. Девочка поставила ладошку козырьком, наблюдая за птицей. Кажется, ей было очень хорошо: вокруг всё снежно, птичка красивая, а ещё ничего делать не надо. Всю свою территорию Диди расчистила, не даром была награждена силой тысячи слонов, и работала она, как настоящий трактор. Оглянувшись вокруг, Диди резво подскочила к Аке и с любопытством заглянула ему в лицо. Веснушки на её щеках светлели звёздной россыпью, а в зелёных глазах блестел задор. — Не устал? — Вот ещё, — отмахнулся Аке, шумно дыша. Шапка у него сползла на бок, подставив левое ухо морозному воздуху, а шарф и вовсе оказался размотан и валялся на земле — слишком уж тепло стало Аке. — Давай помогу, — весело улыбаясь, предложила Диди, взяла лопату у него из рук и приложила ладонь к шестиконечной серебряной звёздочке на груди. — Магическая звезда, прошу тебя, силы тысячи слонов! Звезда вспыхнула розовым, а Диди расправила плечи и залихватски швырнула целую лопата снега далеко за обочину. Тихо выдохнув, Аке отошёл в сторонку и запрокинул голову, взглянув на белое небо. Волосы Диди, густого розового цвета, распушились и выглядывали из-под красной шапки, а чёлка падала на лоб. Девочка без намёка на усталость расчистила дорогу до самого выезда, потом даже зашла на другую сторону, где работали Ива с Йотаном. — Ребята-а! — прокричала Яга, выскочив из сарая. — Ребят, сюда идите! — О-о, походу Санта улетает, — обрадовалась Катрина и бодро зашагала к красневшим саням, волоча за собой лопату. Целый ворох подарков покоился в грузовом отсеке саней, от которых пасло свежим маслом, и сверкал разными цветами, поблёскивая в тусклом свете солнца. Но то, что было видно — далеко не все подарки, приготовленные для ребятни по всему миру. Санта отшучивался и говорил, что тут ничего сложного нет, но Аке знал, что чтобы уместить огромную гору подарков в сравнительно небольшие сани, нужно что-то очень сильное. Например, волшебство. А волшебства у Санты, как было известно, хоть отбавляй. Цокая копытами, из сарая вышел довольный Поро, на ходу поправляя лётные очки. — Здоров, малышня, — кинул он, приветственно вскинув переднее копыто. Для оленя Поро поразительно хорошо ходил на задних ногах. — Ну всё, расчётное время отбытия пять минут, скоро полетим по миру! Аке во все глаза глядел на Поро, покусывая от нетерпения губы. На его глазах Санта-Клаус отправится развозить подарки, это ли не чудо? — А ты потом расскажешь, что вы видели? — застенчиво попросил Аке, подёргав Поро за край комбинезона. — Расскажу, конечно! Даже пофоткаю и покажу, — уверенно пообещал тот и аккуратно опустил копыто Аке на макушку, разлохматив волосы. — А вам тут удачно провести время. — Обязательно, — усмехнулась Диди, подскочив сбоку, и обхватила Аке за плечи. — У нас будет самое лучшее Рождество! Аке скосил на неё взгляд. Повернув к нему голову, Диди разоружающе улыбнулась, обнажив белые зубы, а Аке, кажется, растаял, как снег по весне. Из сарая показался рыжий Сму, а вслед за ним и Санта. — Здрасте! — радостно завопила Катрина, привстав на носки и замахав рукой. — А мы тут к вам в гости! Яга подошла к ней, обняла со спины и украдкой улыбнулась, положив голову на широкое плечо Катрины. — Привет-привет, — весело откликнулся Санта, улыбнувшись в густую белоснежную бороду. Густой хвойный аромат окружал его облаком, а от бороды и красной бархатной одежды пахло имбирным печеньем. — Ну как там, всё готово? — Я думаю, да, — кивнул Сму и покрутил что-то на панели управления. — Всё в исправности, вам можно лететь. О, привет, ребята. Ива скромно улыбнулась ему, Катрина помахала, а Аке отбил кулачок. Когда на пороге сруба показались Марфа и Альпо с Джиффи на плече, Поро уже запрыгнул в сани, а Санта забрался вслед за ним. — Ну что, счастливого вам всем Рождества! — задорно крикнул Санта, обернулся и помахал Марфе. — До встречи, душа моя! И вам, ребята, до свидания! — На взлёт! — довольно крикнул Поро и потянул за тугой рычаг. Сани загудели, снег под ними посыпался в стороны мелкой крошкой. Ребята разбежались в стороны, чтобы не мешать. Двинувшись вперёд, сани быстро набрали скорость и вдруг оторвались от земли, взмыв в воздух, как самолёт. Белый след стелился за ними, обозначив в воздухе причудливую загогулину. — Хо-хо! — донёсся звучный хохот Санты, и Аке поставил ладонь козырьком, провожая сани взглядом и улыбаясь во весь рот. Подарки полетели к ребятам со всего мира, чтобы сделать тех счастливыми в долгожданный праздник. Катрина радостно заверещала, подпрыгивая и тыча пальцем в небо, а потом обхватила Ягу и чмокнула её в щёку. Яга смущённо заулыбалась и сгребла Катрину в охапку, потрепав ту по голове. — Ну что, дорогие, расчистили? — спросила Марфа, подходя к ним. — Да! — воскликнула Катрина, выбросив руки вверх. — Тогда ну-ка в дом отогреваться, — велела Марфа, качнув головой. Светлые волосы её, подкрученные к концам, напоминали взбитые сливки. Кружка какао в руках совсем подняла Аке настроение. Родителям он по утру сказал, что отпразднует у друзей. Мама с папой поохали, мол, а с семьёй уже не интересно, но всё же отпустили. Глядя на высокую ель, которую предстояло нарядить, Аке глотнул горячего какао с шоколадной крошкой; сладкий, терпкий вкус разлился на языке. Дрова в камине радостно потрескивали, искры взметались ввысь, до самого верха камина, и взрывались там маленькими фейерверками. Тёплый свитер хорошо грел Иву. Забравшись на подлокотник кресла, в котором устроился Йотан, она перебирала яркие каштановые волосы. Йотану это, кажется, жутко нравилось. Он вдруг запрокинул голову, скосил глаза на Иву и похлопал себя по коленям. Девочка ахнула, улыбнувшись от неожиданности, и помотала головой, выразительно глянув на Марфу и ребят. Йотан глухо усмехнулся и подвинулся, тогда Ива согласно покивала, сползла в кресло и прижалась к тёплому боку, подтянув к себе ноги. — Ёлка! — воскликнула Катрина, вскочила на ноги и начала возбуждённо мерить комнату шагами. — Когда наряжать? — Да хоть сейчас. Руки-ноги у вас уже тёплые, и хорошо, — довольно сказала Марфа, довязывая шерстяную шапку для Альпо. Тот возился среди яркой мишуры, пытаясь обвесить ей Джиффи, но белке это очень не нравилось. Она взмахивала хвостом и всё ускользала от рук Альпо. — Ну всё, я за шариками, — довольно бросила Катрина, взлетев по лестнице вверх. Яга сполоснула кружку из-под какао и поднялась вслед за ней, сказав, что они скоро. Положив голову Йотану на плечо, Ива наблюдала за мерцанием снега на подоконнике в свете уже бегущего к закату солнца. Тот переливался, становясь то совсем ярким, будто маленькая звёздочка, то золотистым, то тёмным, почти синим. Ива слышала дыхание Йотана, очень спокойное и тихое, а потом, прислонившись ухом к его груди, услышала, как бьётся сердце. Тук-тук, тук-тук. Неспешно, размеренно. На её белобрысую макушку вдруг опустилась чужая ладонь и заботливо погладила. Ива зажмурилась от удовольствия и свернулась в клубок, устроившись в кресле на корточках. Её голова вернулась обратно и упокоилась на родном плече. Почувствовав, как уха коснулись губы Йотана, Ива хихикнула. Само очарование. Марфа напевала себе под нос что-то весёлое и готовила индейку, чтобы запечь ту к вечеру. Альпо таки смог нарядить Джиффи, и та с тяжёлым вздохом приняла цветную мишуру на своём хвосте, даже немного походила перед Альпо, покружившись и продемонстрировав, какая она красивая. В огромном кресле Ива, поджавшая ноги, казалась совсем крохотной. Вообще, она не была маленькой — когда Ива стояла, выпрямившись во все свои сто шестьдесят три сантиметра, она казалась довольно высокой. Но сейчас Ива больше походила на кролика с белой шёрсткой, её косички свисали по спине, совсем как уши, а маленький нос подёргивался, совсем как у зверька. — Ты ночью уйдёшь или останешься? — прошептал Йотан, наклонив голову к уху Ивы. — Думаю, останусь, — так же тихо и не открывая глаз, ответила она, — ночью темно... И страшно. Да и у вас тепло. — Переночуешь в комнате Диди? — Ну... Не знаю. Хочешь, с тобой могу, — шепнула она и украдкой улыбнулась. Прикусив губу, чтобы не улыбаться, как дурачок, Йотан приобнял Иву и довольно уставился на пылающее в камине пламя. Было тепло, от белёсых волос пахло свежим снегом и чем-то цветочным — наверное, те вкусные духи Ивы. С кухни стали доноситься запахи специй и птичьего мяса. Альпо вскочил на ноги, подбежал к креслу и залопотал что-то непонятное. — Он говорит, что вы похожи на котят, — перевела Джиффи, вскочившая на подлокотник, и скрестила лапки. — Ну, Альпо прав. Сидите тут около огня. Ива тихонько засмеялась, несильно боднув Йотана головой в плечо. — Да, мы котята, — важно согласился он, скользнув ладонью на узкое плечо Ивы.

***

— Так, где тут у вас что? Я чего-то забыла, — задумчиво проговорила Катрина, оглядываясь на чердаке. Яга помычала, пытаясь вспомнить, куда в прошлый раз убирали все украшения, и наугад выудила картонную коробку. — О, походу они, — обрадовалась Катрина, заглянув внутрь, и схватила золотую звезду с блёстками. — Смотри, какая! Прямо как ты. — Да ну тебя, — хихикнула Яга, спустив коробку на пол и достав вторую. — О! Зато вот это прямо вылитая ты, — она подцепила пальцем за петельку игрушечную лошадку и ухмыльнулась. Катрина фыркнула и подхватила обе коробки разом, оттащив их ко входу. В полумраке чердака с выключенным светом она казалась одной большой тенью. Чёрная коса свесилась на бок и съехала по плечу к шее. Откинув её обратно за спину красивым движением, Катрина выпрямилась и потянулась, спина у неё хрустнула. — Ох, старе-ею! — протянула она, сцепив руки над головой в замок, и мотнула головой. Подойдя к Яге, Катрина взглянула на неё преданными глазами и прямо спросила: — А когда я совсем состарюсь, я ещё буду тебе нравится? Она была самой старшей здесь, не считая Марфы, а дурачилась совсем как Аке или Альпо. Или не дурачилась... Светло-карие глаза блестели любопытством, Катрина даже прижала к себе руки, сцепив их в замок, и выжидающе глядела на Ягу. Та вздохнула и покивала. — Не сомневайся. Довольная ответом, Катрина состроила важное лицо. Положив ладонь на затылок Яги, она подалась вперёд и коснулась её губ своими. Яга наклонила голову, чтобы не стукнуться носами, и зарылась пальцами в густую, кудрявую копну Катрины. Та вдруг ухмыльнулась, подставила руку под спину Яги и опрокинула девушку, не прерывая поцелуй. Держала она крепко, так, что довериться было вообще не страшно, а чувствовать её широкую тёплую ладонь на поясе было более чем приятно. Прогнувшись в пояснице, Яга приоткрыла губы, а потом чмокнула Катрину в уголок рта и выпрямилась, улыбаясь. — Ты классная, — прямо сказала Катрина, уставив руки в бока. — Очень. Яга только усмехнулась в ответ. Вместе они стащили вниз коробки и крикнули ребят. Большая ёлка дождаться не могла, пока её увешают игрушками. Доверив маленькому Альпо и Джиффи нижние ветви, ребята стали разбирать игрушки, от которых пахло старым деревом чердака. — Красивый какой, — улыбнулась Ива, погладив игрушечного ангелка по маленьким крыльям, и повесила его на пушистую еловую ветвь. Йотан прицепил рядом красный шарик, расписанный под зимний пейзаж, а Сму подвесил чуть повыше золотистую сову со сверкающими глазами. Диди уже застолбила себе алые бантики и обвязывала их по всей ёлке, а Аке пытался помогать ей. Найдя красивый стеклянный шарик с серебряным ободком в виде цветка, Яга довольно устроила его около верхушки; тот немного прокручивался и переливался в свете от камина и свечей, словно волшебный. — Эй, Альпо, тащи сюда гирлянды, — попросила Катрина, и мальчик с готовностью прибежал, держа в руках блестящую цветную мишуру. Катрина забросила один конец серебристой на самый верх ели и начала ходить вокруг, укладывая мишуру на зелёных ветвях, как серебряную реку. Следом отправилась и гирлянда с цветными лампочками, как только её включили, ёлка замерцала лазурным, красным, рыжим и травянисто-зелёным, окрашивая бока шариков в разные оттенки. — Вот это нужно наверх, — заявила Диди, вытянув руку с большой звездой, и по-хозяйски окинула ёлку взглядом. — Кто дотянется? Прикинув, сколько до верхушки, Катрина обрадованно хлопнула в ладоши, когда ей в голову пришла мысль. — Яга, полезай мне на плечи. Не бойся, не уроню, — хмыкнула она, опустившись на корточки. — Ну, если ты уверена... — Уверена! Я вообще во всём уверена. Ощутив на плечах тяжесть, Катрина ухватилась ладонями за ноги Яги. Йотан предложил руку, и девочка ухватилась за неё и выпрямилась, пошатываясь. Яга была совсем не тяжёлая, будто дитя ветра. Диди передала ей звезду, и Катрина шагнула ближе к ели. Яга вся напряглась, вытянула руку, вцепившись другой в волосы Катрины, и пришпилила звезду на зелёную верхушку. Диди радостно захлопала в ладоши, приплясывая на месте. Золотистое напыление звёздочки заблестело в свете пламени. — Сверкает как! — обрадовалась Диди. — Эй, Аке, смотри! Золотая, как ты. Он скосил глаза на девочку и кивнул, натянув ворот свитера до самого носа. Спустив Ягу на землю, Катрина скрестила руки и запрокинула голову, довольно глазея на большую звёздочку. Ёлка теперь стояла пышная, нарядная и совсем красивая. Следом ребята растаскали гирлянды по всему дому, повесив их на окна, а над проходом в гостиную Катрина прицепила веточку омелы. Когда Марфа отправила индейку в духовку, Яга с Ивой вызвались помочь ей, а Катрина с Йотаном бросились за ними. Настругав помидоры и огурцы, они взялись за свиной окорок и сыр с красной восковой коркой. Кухня наполнилась вихрем съестных запахов: сырным, жареным, свежим овощным и пряным от специй. От духовки и камина в комнате стало так жарко, что пришлось открыть окно. Щёлкнув защёлкой, Катрина толкнула деревянную раму, а затем распахнула и второе окно. Внутрь вмиг влился морозный воздух, приятно покалывая щёки и нос, а ветер задорно подхватил лёгкие кудряшки у висков. Катрина опёрлась руками на подоконник и с блаженством вдохнула холод, опустив ладонь в снег. Солнце уже садилось и рыжело на горизонте, разлив краску вдоль снежных просторов. — Пойдём гулять? — спросила Диди, вернувшись из кладовой с соленьями. — Марфа, наша помощь ещё нужна? — Да всё уже почти сготовилось. Хотите погулять — идите, только не смейте замерзать. Сполоснув руки после сыра, Яга пообещала, что никто не заболеет. Диди сбегала на чердак и вернулась уже с Аке, Сму и Альпо. Поправив очки, Сму посмотрел на навороченные наручные часы и важно сообщил, что сейчас на улице минус двадцать пять градусов, влажность восемьдесят пять процентов, периодические осадки и хотел сказать что-то ещё, но Диди подёргала его за рукав и невинно сообщила, что лучше они узнают, что там на улице, выйдя из дома. — Не холодно без шапки-то? — обеспокоился Йотан, заматывая шарф. — Да не, я же в платке, — улыбнулась Ива, поправив его на голове. Когда девочка надела куртку, Йотан тронул её за плечо, осторожно взялся за собачку на молнии, застегнул, а потом наскоро чмокнул в щёку. Всей гурьбой они выкатились на снежную улицу, которую закат уже окрашивал в лиловый. Подобрав с верхушки сугроба немного снега, Катрина плотно сжала его в варежках, сформировала шарик и метнула в трубу, откуда валил пар, а потом глухо захихикала, когда снежок попал аккурат в кирпич. — В своём репертуаре, — вздохнула Яга, на всякий случай натянув шапку понадёжнее. Через секунду снежок попал ей в плечо. Яга вскинула светлые брови, подавившись возмущением, а потом тоже схватила снег и ответила Катрине. — Ой! — визгнула та, не увернувшись, и бухнулась в сугроб. Раздался хруст снега, а следом за ним рядом упала и Яга. Она раскинула руки в стороны, поднырнула одной под спину Катрины и пододвинулась ближе. Пока остальные радостно подхватили идею покидаться снежками, Катрина убрала снег между их лиц, спешно стянула варежку, откинув её куда-то назад, и любовно положила ладонь на макушку Яге. В сугробе они целовались второй раз за этот год, и это Катрине невероятно нравилось. Снег, на котором они лежали, холодил шею, щёку и висок, даже каким-то образом попал на губы, но тут же растаял от тепла. Губ Яги она касалась аккуратно, боясь сделать больно — даже спустя почти год Катрина думала, что не умеет целовать правильно. Сместившись с губ на нос, а потом и на щёку, она в конце концов подгребла Ягу под себя и обняла, зарывшись носом в пушистую чёлку, не прикрытую красной шапкой. Отодвинув её ладонью, Катрина оставила последний поцелуй на горячем лбу и представила, какие снежные они вылезут из сугроба. Стало смешно, и она фыркнула. — Честно, мне понравилось, — непривычно застенчиво пробормотала Яга, помассировав щёки руками, и приподнялась. — Потому что я хороша, — ухмыльнулась Катрина, рывком поднявшись и обняв её со спины. На небе маленькой белой точкой зажглась первая звезда. Запрокинув голову, Ива смотрела на неё. Звёздочка казалась такой яркой, будто была самой Вифлеемской звездой, маленькая, но как сверкает. В ухо вдруг врезалось что-то холодное, Ива визгнула и обернулась. Захлопнув рот ладошками в варежках, Диди спешно спряталась за сугроб и утянула Аке следом. — Да ладно вам, — хмыкнула она, стряхивая снег с ворота. Шеи коснулись и тут же отдёрнулись чужие руки. — Не больно? — тихо спросил Йотан, быстрыми движениями смахнув снежную крошку с капюшона. — Не. Только холодно. Он усмехнулся, стянул перчатку и провёл по шее Ивы, убирая налипший и подтаявший снег. А потом, бережно отряхнув её ухо, Йотан ласково поцеловал Иву в висок. — Безобразники. — Ой, кто бы говорил! Он сдвинул брови, фыркнув. Видимо, припомнил, как пару лет назад, когда ему только четырнадцать стукнуло, был таким же. — Но ты мне любой нравишься, — заверила Ива, опустив ладонь на красную шапку на макушке Йотана.

***

      От свиного мяса и картофельного пюре на столе вверх вился вкусный запах. Подперев голову руками, Катрина прикрыла глаза и улыбалась, разморённая теплом. Марфа за что-то ворчала на непослушную Диди и просила подождать до Рождества, говоря, что уже немного осталось. Ива с Йотаном помогали накрывать на стол, а Яга со Сму ненадолго заскочили в сарай, чтобы проверить, всё ли готово к прилёту Санты обратно.       Мелкие снежинки, запутавшиеся в чёрной косе, начали таять, а ворот свитера давно промок и теперь сушился с остальным свитером около камина. Велев Катрине снять его, Яга тут же притащила свою синюю кофту и протянула, сказав, что эта должна подойти. В прошлый раз, когда Катрина пыталась надеть её толстовку, оказалось, что одежда Яги ей конкретно мала. Но эта кофта даже немного висела. Катрина натянула ворот до носа и уткнулась в него, а от понимания, что кофту, что сейчас на ней, носила Яга, внутри расползалось тёплое чувство нежности.       — Не скучаешь тут? — полюбопытствовали прямо над ухом.       Повернув голову, Катрина едва не столкнулась носом со Сму и хихикнула.       — Не-е, тут вкусно так… Да и куда скучать, хорошо ведь, — мечтательно протянула она, улёгшись на белую скатерть. — Поговорили, погуляли, поце… Короче, красиво, мне нравится.       — Ну ладно, — усмехнулся Сму, поправив очки. — Ой, там Марфа что-то просит помочь…       Проводив его взглядом, Катрина уставилась на свиную ножку, представляя, как будет её есть. Готовить у Марфы получалось на ура, даже лучше, чем у Яги.       Ель у стены радостно сияла, переливаясь разноцветными огоньками гирлянды, а на верхушке блестела золотая звезда. За окном давно потемнело — разлили чёрную краску, а сверху посыпали блёстками. Звёздочки веснушками белели на этой черноте, заглядывая в окно, а потом показались два огонька — красный и зелёный — проплывшие по небу. «Самолёт», — догадалась Катрина, проводив огоньки глазами. Те мигнули последний раз и скрылись за далёкими домами. В комнате тоже было темно — свет решили не включать, а поставили на стол семисвечник на британский манер.       Катрина перевела ленивый взгляд чуть в сторону. Огонь плясал в камине рыжими всполохами, взметаясь вверх и тут же рушась вниз. Девочка неотрывно следила за этим, полностью забывшись и не думая ни о чём.       — Так, аккуратно, не обожгись, — предупредила Марфа, поставив на стол горячее блюдо, и Катрина тут же поднялась со стола, выпрямив спину.       Она глянула, не написала ли мама ответ на сообщение, что Катрина останется у друзей. Оказалось, написала: пожелала счастливого Рождества и попросила отписаться утром.       Плеск воды затих, и за столом появились и Ива с Йотаном. Приподнявшись над столом и вытянув шею, Катрина увидела, как те держатся за руки, и тихо хмыкнула. А потом рядом с ней устроилась Яга. Быстро поискав на столе что-нибудь маленькое и съедобное, Катрина схватила кусочек огурца, взяла его в зубы и замычала, уставившись на Ягу.       — Ну ты же не в самом деле щенок, — вздохнула та и покачала головой, но всё же откусила немного. Катрина радостно фыркнула, захрустев остальным огурцом.       Усадив Альпо за стол, Диди устроилась с одной стороны от него, а Аке с другой. На лестнице послышался быстрый топот маленьких лап, и вскоре показалась Джиффи. Её хвост мелькнул в полумраке светло-рыжим, и Джиффи взобралась сначала на спинку стула, а потом и к Альпо на плечо.       — Интересная у тебя причёска, — протянула она высоким голосом, глядя на Катрину, — прямо как шерсть у нестриженой овцы.       Катрина вскинула брови, схватила из салата кусочек морковки и кинулась им в Джиффи. Белка увернулась и ухмыльнулась, взмахнув хвостом, а уха Катрины коснулись чужие губы.       — Не сердишься? — уточнила Яга, обняв сбоку и прижавшись всем телом.       — Да куда там, — хмыкнула Катрина и махнула рукой. — Я сегодня слишком радостная, чтобы сердиться.       Успокоенная её ответом Яга улыбнулась, покивала и положила подбородок на плечо Катрины.       Марфа красиво уложила мандарины на стеклянном блюде. Блестящие рыжие шкурки отсвечивали огоньки гирлянд и свечей, будто светясь в сумраке.       — Давайте, я отнесу, — предложила Ива, подхватив тяжёлое блюдо.       — Спасибо-спасибо, — кивнула Марфа. — Не урони только.       Хмыкнув, Ива напрягла руки и аккуратно поставила мандарины на стол, а потом устроилась рядом с Йотаном около ёлки.       — Тебе косички не переплести? — спросил он сквозь болтовню ребят. — А то растрепались.       — Попробуй, — улыбнулась Ива.       Стянув резинки с её волос, Йотан взялся за тонкие пряди и принялся сосредоточенно переплетать их меж собой. Ему казалось, что заплетать косички он до сих пор не научился, но Ива тихонько смеялась и говорила, что косы из её волос у него получаются прекрасные. Прямые светлые волосы струились через длинные пальцы, как лунный свет, и поблёскивали, отражая огоньки от семисвечника. Кто-то потрогал Йотана за плечо.       — А ты меня можешь научить вот этой штуке? — спросил Аке, покрутив пальцем около косички Ивы.       — Да пожалуйста, — кивнул Йотан и кинул взгляд на Диди. — Только у неё пока короткие волосы.       — Она говорила, то хочет отрастить, — хмыкнул Аке, подперев голову ладонью.       — При большом желании можно и на таких, — вмешалась Ива. — Если плести колосок…       Аке фыркнул и отмахнулся.       — Ой, не, это же следующий уровень. Колосок… Что это вообще такое?       — Косичка, но немного другая.       — А их несколько? — удивился Аке.       Ива ухмыльнулась, сцепив пальцы в замок.       — Я тебе больше скажу, их вообще можно плести, как хочешь. Из четырёх прядей, из пяти, семи, десяти. Или вокруг головы. А можно ещё с ленточками.       — Я передумал, — пробормотал Аке, взявшись пальцами за пучок своих коротких волос.       — Катрина, Яга, давайте-ка сюда бокалы, — попросила Марфа, ловко вскрыв бутылку шампанского. — Так, а тебе пока нельзя, — хмыкнула она, покосившись на Аке.       Шампанское с шипением опрокинулось в стеклянные бокалы, пышно запенившись. Глядя на расстроенного Аке, Марфа покачала головой и махнула рукой, бросив: «так и быть, но немного». Аке заметно повеселел. А следом и Диди выпросила немного шампанского.       — Ой, ну давайте и вам тогда, — хмыкнула Марфа, кивнув на Иву и Йотана.       В комнате раздался гулкий звон настенных часов. Заслышав первый удар, Диди уставилась на стрелки, жадно следя за ними взглядом. Катрина почувствовала, как ладонь Яги скользнула по её руке и крепко сжала пальцы. Шестой удар, седьмой… Часы поблёскивали золотом, оглашая комнату всё новыми звонами. Наконец, отгремел и двенадцатый.       — Счастливого Рождества! — воскликнула Катрина, вскочив на ноги.       В ответ ей раздался одобрительный возглас, объявший звоном весь сруб.       Вскоре блюда с горячим опустели, вслед за ними и с салатами и фруктами. А Джиффи предпочла орехи, разом умяв горсть грецких. Встав из-за стола, Катрина потянула Ягу за руку.       — Куда мы?       — К окну.       Оказавшись поодаль от стола и близко к чернеющему небу за стеклом, Катрина пробежалась взглядом по меридианам звёзд. Те устлали ночной ковёр сияющей дорожкой.       — Красиво, — прошептала Катрина и зевнула. — О, вон, смотри. Это созвездие какое-то?       — Вроде. Честно, не знаю, — рассмеялась Яга, скрестив руки, и посмотрела на Катрину. — Спасть хочешь?       — Да ну, — отмахнулась та и снова зевнула. — Ну, немножко.       Яга покачала головой с тихой усмешкой и подхватила Катрину под руку.       — Пойдём.       — К тебе? — встрепенулась та.       — Конечно. Марфа! Марф, мы уже всё, спать пойдём.       — Идите-идите, — покивала та.       Помахав ребятам, Катрина радостно потопала по лестнице наверх, держась за руку Яги. Отворив дверь в тёмную комнату, она и не стала включать свет, а просто расстегнула кофту и завалилась на кровать. Тепло от камина, поднявшееся наверх, ощущалось очень хорошо.       — Прямо так будешь спать? — улыбнулась Яга, устроившись рядом.       — Да, — прошептала Катрина и обняла подушку.       Силуэт Яги тонко вырисовывался на фоне светлой деревянной стены. Она поджала к себе ноги и забралась повыше, а потом откинула одеяло и спрятала ноги под него. Прикрыв один глаз, Катрина сонно посмотрела на Ягу, обхватила её рукой и утянула к себе. Яга глухо рассмеялась, завалившись на подушки, светлые волосы упали ей на лоб. Разинув рот в зевке, Катрина потянулась рукой и убрала пушистую чёлку. Зажмурившись, она притянула голову Яги к себе, наощупь нашла её нос и чмокнула его. Нос, к слову, очень красивый — прямой и с острым кончиком.       — Ну чего ты, давай спать, — рассмеялась Яга, накрыв кудрявую голову Катрины одеялом.       Катрина послушно притихла и засопела, слыша своё дыхание. А сквозь него пробивалось тихое биение сердца Яги. Прильнув к её груди, Катрина подтянула к себе ноги и обхватила рукой тонкую талию. Засыпали вместе они впервые. Было тепло и уютно, особенно когда Яга тихонько погладила Катрину по голове и коснулась губами макушки.       Снизу донёсся смех и приглушённые голоса. Кажется, опять весёлая Диди.       — Засыпай, — прошептала Яга, упокоив ладонь на голове Катрины. — Хорошо у нас Рождество начинается.

***

      — Ой, а ты же домой не пойдёшь? — обеспокоилась Диди, схватив Аке за руку, когда он подошёл к окну.       — Куда? В такую темень? — хмыкнул он. — Не, с вами останусь, папа разрешил.       — О, вот и умница, — обрадовалась Диди, встрепав золотые вихры Аке, подцепила пальцами шоколадную сладость со стола и протянула ему. — Хочешь конфету?       — Конфетку? — переспросил он.       — Да-да, бери, — довольная собой, сказала Диди, раскрыла ладонь Аке и вложила в неё конфету. — Знаешь, ты вообще прикольный такой. Ну всё, я к Иве, не скучай!       Она звонко рассмеялась, быстро перебралась за стол и устроилась рядом с Ивой, подперев голову ладошкой. А на ногтях блестел розовый лак, яркий такой, как густая гуашь, и блестящий. Тонкие пальцы легко постукивали по щеке, усеянной веснушками, а запястье задевало ворот синего платья. Магическая звезда, дававшая Диди небывалую силу, совсем как у слонов и быков, поблёскивала, отражая каминный свет.       Аке решительно подошёл к столу.       — Диди, ты знаешь, что ты красивая? Красивая, как, как... — Взгляд упал на еловые ветви в разноцветных украшениях. — Как ёлка!       Диди замерла, хлопая глазами, а Аке притих. Лицо Ивы изменилось и красноречивее всяких слов давало понять, что Аке сказал что-то не то.       — Хе, спасибо, — наконец сказала Диди и кокетливо заухмылялась. — Вот видишь, меня красивой называют. Значит, я правда красавица, — довольно заключила она, прикусив тонкий ломоть сыра. — Спасибо!       Она улыбнулась Аке, прищурив один глаз, и коснулась плеча мальчика кулаком.       — Ты тоже ничего. Ну ладно, я пойду, а то сейчас прямо здесь засну.       Помахав Иве, Диди вспорхнула по лестнице. Аке переглянулся с Ивой, смотревшей на него совершенно непонятно.       — Если ты хочешь что-то сказать Диди, давай сейчас, — сказала она после недолгого молчания и улыбнулась краем рта. — Сегодня же Рождество, может, чья-нибудь мечта исполнится.       Кивнув Иве, Аке бросился вслед за Диди. Замерев перед дверью в нерешительности, он вдохнул и постучался.       — Кто там? — послышалось из-за двери.       — Это... Я это, Аке.       — Ой, входи!       Дверь распахнулась, показав розовую макушку. Его взяли за руку и завели внутрь. Комната у Диди была ни дать, ни взять настоящая девчоночья: розовые тюлевые занавески, лиловые обои с цветочным орнаментом, маленький светильник-полумесяц, стопка глянцевых журналов около кровати.       — Чего такое? — с живым любопытством поинтересовалась Диди, раскрыв зелёные глаза.       Аке пожал плечами, пару раз моргнув.       — Да это, я того...       Он поморщился, представив, как выглядит со стороны. Ему было четырнадцать, а не десять. Да и Аке не считал себя нерешительным, просто... Немного боялся. Ну мало ли что Диди решит? Скажет, вот ещё, какие глупости, с чего бы мне с тобой иметь какие-то дела? Нет, она, конечно, хорошая, но кто знает, что в этой хорошенькой голове кроется?       Аке поднял руку, указал на Диди и разом выдал:       — Ты очень красивая и хорошая. А ещё мне нравится гулять с тобой и играть. И твои волосы нравятся, и глаза. В общем, ты вся мне нравишься.       Он умолк, затаив дыхание, и старался не смотреть ей в глаза. Всё-таки было страшно. Диди пошевелилась и вдруг тихонько засмеялась.       — Ой, какой же ты всё-таки...       Не договорив, она обхватила Аке одной рукой за плечи, другую положила на затылок и коротко поцеловала в краешек губ. Аке обомлел. Показалось, что всё в комнате стало невесомым, они с Диди в том числе. Едва не потеряв равновесие, Аке кивнул на вопрос Диди, который не слышал. Она снова обрадовалась, как маленький котёнок, и засмеялась, запрокинув голову. Её губы ещё раз коснулись его. Рождество у Аке точно задалось.