Такая же, как и он

Человек. Это то, чем Альбедо никогда не станет, как бы не хотел. Не из-за собственных принципов, не из собственной прихоти. Просто так вышло — он не человек, и с этим он ничего поделать не может, как не может и убрать символ неполноценности со своей шеи. Желтый ромб, отметину на искуственной жизни, что дарована ему далеко не матерью в привычном понимании этого слова — самое яркое доказательство того, что Альбедо лишь внешне похож на людей, среди которых он живёт. Ему, конечно же, совсем нет до этого дела. Альбедо — ученый. Талантливый ученый, который, уединившись на снежной горе, проводит свои исследования, которые в будущем облегчат жизнь многим людям, а может даже спасут кого-то. Он — безумно одаренный алхимик, за спиной которого множество открытий, изобретений, научных работ… …и красный след, что тянется за ним, куда бы он не пошёл. Это та тайна, которую говорить простым людям совершенно не принято. Никто, кроме самих ученых не знает, сколько крови было пролито для тех самых открытий, что сейчас служат верным напарником искателям приключений, рыцарям Мондштадта, миллелитам Ли Юэ, самураям Инадзумы и многим другим людям, что не брезгуют использовать зелья и наработки алхимиков. Конечно, никто не захочет слушать, сколько добровольцев выплёвывали свои органы от неудачных зелий, бились в конвульсиях от чрезмерной дозы препарата, плакали от ужасных галлюцинаций и сходили с ума от боли, что пронизывает всё тело, пока учёный рядом с ними безучастно пишет в отчёте «провал», готовя следующий отвар для проверки на работоспособность. Потому что Алхимия — не только прекрасные цветы, модифицированные с помощью генной мутации, не только сладкие зелья от кашля, не только амулеты, помогающие залечить раны. Алхимия — страшная наука, которая не брезгует жертвами, кровью и страданиями для собственного развития. И Альбедо никогда не станет человеком, потому что он не чувствует сожаления или вину. Люди — хрупкие существа, испытывающие страх, жалость, сочувствие, переживания, любовь, привязанность. Люди чувствуют, а потому живут и дышат полной грудью. Даже рыдая навзрыд, даже крича во весь голос, даже теряя последнюю надежду, они чувствуют. Чувствуют так сильно, как Альбедо и представить себе не может, даже наблюдая за сотнями людей вокруг себя, потому что в его голове только математические вычисления, медицинские показатели подопытных, пропорции для зелий… — Альбедоооо, — за требовательным голосочком следует пауза, маленькая ручка тянет его за края плаща, а невинные глаза заглядывают в его собственные, практически лишенные блеска. Малышка Кли, видимо, вернувшаяся с прогулки, протягивает ему что-то неизвестное, завернутое в ткань, что Альбедо не сразу берет в руки, выходя из транса. — Альбедо, ну ты чего застыл… — маленькие губки недовольно надуваются, пусть за легкомысленными огоньками в глазах прячется беспокойство за названного старшего брата. Тот совсем не часто вот так вот выпадает из реальности посреди алхимического процесса. — А? — Немного растерянный взгляд не ускользает от девочки, поэтому она снова тянет парня за край вернхней одежды, окончательно возвращая в реальность. — А, прости, Кли, я тебя не заметил. Ты давно вернулась?.. — алхимик звучит почти что пассивно, забывая улыбнуться, как он обычно улыбается, встречая девочку. Та, кажется, совсем не замечает этого. Как и положено ребенку. — Только что. Держи, — девочка немного шире улыбается и снова настойчиво пихает тканевый свёрток в чужие руки. Альбедо берет его и вопросительно приподнимает бровь. Свёрток кажется довольно тяжелым. — Это тебе. Ты недавно говорил, что тебе это нужно, — маленькая эльфийка гордо улыбается, кажется, ожидая распаковки и похвалы. Что ж, Альбедо привык играть по её правилам. — Спасибо, Кли, — парень тянется второй рукой к подставленной навстречу светлой головке, трепая малышку по волосам. Девочка отлично знает, что её будут хвалить и благодарить даже за что-то незначительное, потому что Альбедо лучший и всегда так делает. Девочка секунду еще стоит, щурясь, будто пытаясь предугадать чужую реакцию, а после улыбается ещё чуть шире и отходит к костру, что бы вскипятить воды для чая. Недалеко, просто на пару шагов от алхимического стола, как бы давая понять, что она не будет стоять над душой. Кли умная девочка, Кли понимает, что Альбедо навязчивого присутствия не любит. Немного помедлив, алхимик всё же опускает взгляд на «подарок», совершенно не имея понятия, что внутри злосчастной ткани. Небольшой предварительный осмотр показал Альбедо — свёрток неприятно пахнет, отдавая жженной шерстью и металлом. А стоит начать разматывать презент, как на снег под ногами капает красно-синяя жидкость, освобождая еще более ощутимый запах металла. Не ожидавший этого Альбедо немного жмурится от едкого коктейля запахов, а после оцепеневает, стоит разглядеть внутренность подарка. Буквально. Внутренность. — Кли?.. — сглотнув непонятно откуда взявшийся ком в горле, ученый медленно переводит взгляд на девочку, которая, кажется, вони даже не заметила. Та же в ответ внимательно смотрит за чужим лицом, считывая каждую эмоцию и невинно улыбаясь, будто бы не принесла что-то настолько… необычное с дневной прогулки. — Что это?.. — парень почему-то не может подобрать слов, рассеянно смотря на девочку. Где-то в горле начинает пульсировать тошнотворный ком. Кажется, обычно он появляется из-за тревоги или чего-то подобного. «Ты говорил, что тебе это нужно», так ведь сказала Кли? Но когда он мог такое сказать, если даже Сахароза не знает о его дальнейших планах и потребностях в материалах. — Это? Это сердце гончей разрыва, — девочка улыбается, не прекращая, и это даже начинает казаться пугающим, потому что на её лице нет ни капли сожаления, страха или еще какой-либо эмоции, которая бы подходила 12-летнему ребёнку в подобной ситуации. Хотя кого Альбедо обманывает? Эта ситуация выглядит абсурдно и, наверное, ни один ребенок в мире не смог бы попасть в такую передрягу. Ну, кроме Кли. — Ты… Откуда ты его взяла? — янтарные глаза опускаются назад на ткань и парень невольно тянется рукой, аккуратно сжимая пальцами суховатый орган, поднимая его со свертка и понимает: это точно оно, точно сердце гончей разрыва, от которого всё еще веет темной энергией и небольшим элементальным напылением электро. — Я услышала, что в Вольфендоме недавно завелись гончие разрыва и решила посмотреть! Я хотела быть хорошей девочкой и просто сказать тебе об этом, когда увижу их своими глазами, но потом подумала, что так будет быстрее. Ты же не любишь спускаться надолго с горы, — девочка немного виновато опускает глазки, но Альбедо знает, что ей совсем не жаль. И Кли знает, что ей совсем не верят, а потому недолго притворяется сожалеющей и подбегает к Альбедо, обнимая его за торс обеими руками, будто в его руке не было сейчас сердца самого опасного монстра, которого только можно найти в Мондштандте. — Ты… — пауза была мимолётной, пока Альбедо пытался собраться с силами. Кажется, привыкший ко всему, что только может вытворить эта маленькая дьяволица, он впервые за долгое время не знал, что сказать. И, стоит признать, это было очень неприятное чувство, идущее рука об руку со странным ощущением того, как удары сердца пульсацией отдаются в уши при виде темной, красно-синей крови на чужой одежде, на царапины, россыпью покрывающие лицо и руки девочки перед ним, на разорванную в нескольких местах одежду и на такие невинные глаза, которые почему-то на долю секунды напомнили ему его собственные, не испытывающие страха или сочувствия. Нет, они совсем не похожи. Альбедо выдает желаемое за действительное, делает поспешные выводы из воздуха и почему-то боится своих собственных мыслей… Подождите… Боится? Ускоренное сердцебиение, тревога, ком в горле и пересохшие губы — отличные индикаторы одного из проявлений страха, которое он наблюдал иногда у других людей… — Братик Альбедо, не переживай за меня, я в полном порядке. Я использовала лечебный амулет, который ты мне подарил. Остались только царапинки, они совсем не болят, — девочка успокаивающе качает головой и ее хвостики немного подскакивают под действием инерции, раскачиваясь из стороны в сторону. Её голос звучал как обычно по-детски, но из речи рыцаря Искорки будто бы пропали глуповатые слова, которыми она называла «сложные» вещи. Признаться честно, это было даже более пугающим, чем сердце твари в его руке. — Откуда ты узнала, что оно мне нужно? — за доли секунды Альбедо заставил себя стать серьезнее, отбрасывая переживания и сдерживая порыв погладить непоседливого ребенка по голове, так удобно находящейся у него под рукой. Его перчатки сейчас перепачканы скверной кровью, которой нельзя контактировать с кожей. Кли, кажется, хотела снова отнекаться, но голос Альбедо настойчиво прервал её еще до того, как она начала говорить — Кли, Откуда ты узнала? Я ни с кем не говорил об этом, — небольшая догадка подкрадывалась медленно, отгоняемая рассудительным Альбедо. Нельзя делать поспешных выводов. Хотя если она узнает о его экспериментах… — Ладно-ладно, только не ругай… — девочка медленно отстранилась от приемного брата, шумно выдыхая и поднимая взгляд на Альбедо. Мягкий, сопровождаемый улыбкой, на этот раз действительно виноватой. — Я прочитала твой протокол на будущие эксперименты, когда ты уходил для сбора дров на костёр. Я люблю иногда так делать, а тут увидела, что у тебя нет чего-то и захотела помочь… — красные радужки смотрят прямо в душу и Альбедо был бы рад сказать, что этот глупый детский взгляд не имеет под собой ни одной осознанной мысли, но в эту секунду все детские выходки кажутся Альбедо наигранными: сказки про Додоко, глупые шутки и по-детски наивные фразочки кажутся почему-то поддельными… Мир Альбедо, кажется, начинает рушиться с каждой секундой взгляда в алые глаза напротив. Кли тоже теперь будет считать его монстром? Как Сахароза, Розария и другие, кому он позволил хоть немного ближе узнать своих демонов? Она тоже будет от него шарахаться, замалчивая страх в больших глазах? Тоже сведет общение с ним на «нет», оставляя его одного, наедине с собой и своими демонами? Кли была его единственным близким человеком. Ближе, чем алхимик рассчитывал подпустить к себе хоть кого-нибудь, и в какой-то момент это правда стало проблемой, когда к нему подошла однажды Алиса и попросила присмотреть за Кли, пока она будет занята делами в других регионах. Тогда стена, которую этот нелюдимый парнишка возвёл вокруг себя от других людей послушно выстроилась в проход прямо у Кли под ногами. И тогда Альбедо решил, что ни за что не покажет ту жуткую и бессердечную часть себя, что бы не отпугнуть. — Альбедо? — тихий голос раздался совсем рядом, а потом руку Альбедо обняли чужие ладони, тепло которых ощущалось даже через двое перчаток. — Ты же… Не откажешься от меня? — тихий голос звучал на удивление взросло, обеспокоенно подрагивая, словно лист пожухлого куста на суровом ветру Драконьего Хребта. Алые глаза, еще секунду назад блестящие нездоровым интересом, вдруг потускнели и смотрели внимательно, хоть и немного взволнованно. — Что ты имеешь ввиду, Кли? — Альбедо не понимает. Не понимает так же, как подросток не понимает намеков понравившейся девчонки, как не понимает антилопа, что даже дружелюбный человек может стать её убийцей. Он ничего не понимает, когда глаза застилают непривычные эмоции, похожие на эгоистичную надежду вперемешку со страхом. Страхом, что его домыслы это лишь галлюцинации, подгоняемые мозгом под желательную реальность. Неужели Альбедо так одинок в своём маленьком мирке без человечности, что хочет склонить эту маленькую невинную девочку на темную сторону, которую не стоит видеть никому из тех, кого ждет светлое и счастливое будущее? — Я знаю, что ты не любишь, когда кто-то знает о твоих экспериментах… — голосок немного дрожит, а маленькие пальцы сжимают чужие, кажется, совсем игнорируя кровь. — Я знаю это, но всё равно иногда читаю твои отчеты и сводки о экспериментах… Я не понимаю многих терминов, но общая суть мне кажется интересной, поэтому я думала, что могу одним глазочком понаблюдать… — невольно маленькая эльфийка начинает оправдываться, но тут же поникает, пытаясь успокоиться. — Ты же не откажешься от меня так же, как другие? — «Другие»? — Альбедо не понимает и в этот раз. Суть слов девочки ускользает из его пальцев. словно вода, которую нельзя удержать. Он припоминает, что Алиса когда-то упоминала кого-то из других регионов, кто раньше сидел с Кли, но больше алхимик ничего не знал, потому что предпочитал не спрашивать о том, что, кажется, намеренно умалчивают с самого начала. — Другие… Те, кто присматривал за мной раньше, — Кли прикусывает губу и немного ежится. Образ маленькой хрупкой девочки с шилом в заднице меркнет, рассыпаясь на мельчайшие осколки с каждым взглядом и словом, что долетают до сознания Альбедо. — Они все отказались от меня. потому что я пугала их и делала то, что им не нравится. Мама просила быть паинькой на этот раз, но я не смогла удержаться, потому что твои исследования слишком интересные… — девочка замолкает, останавливая себя на полуслове. Ей приходится прикусить язык, что бы не продолжить свой поток сознания. — Что, например? — Альбедо моргает, опуская взгляд назад на «сестру». Кажется, суть разговора понемногу начинает доходить до него, но он осторожно пытается уточнить, прощупать, понять лучше. — Что именно ты делала? — Меня всегда оставляли на попечение ученым… Я всегда приносила бомбы, органы монстров, собирала скелеты, которые находила в пещерах… Это пугает всех. — Кли кажется расстроенной, её взгляд с каждой фразой все больше мечется по лаборатории, пытаясь за что-то зацепиться. — Поэтому я хотела быть милой девочкой для тебя и говорила много глупостей про Додоко… Прости меня, Альбедо… Пожалуйста, я снова буду милой, только не отказывайся от меня… — в уголках глаз собираются соленые капли слёз, так непривычно выглядящих на бледном личике. — Стой-стой-стой, — алхимик, наконец, откладывает жутковатый презент в сторону и садится перед девочкой на корточки. Пытается подобрать слова. — Так… Ты притворялась всё это время? Зачем?.. — Что бы ты тоже от меня не отказался. Ты ученый и тебе вряд ли хочется иметь дело с таким… ненормальным ребенком, как я. Так многие говорили… — девочка мнется, пряча глаза, потому что Альбедо смотрит необыкновенно внимательно, будто не желая пропустить даже доли сказанного. Обычно он смотрит не так. Обычно он не видит в ней ничего, кроме непоседливого ребенка. — Прости, мне стоило просто сказать, что в Вольфендоме завелись гончие, я не хотела тебя разочаровывать… — Кли, — прерывает её ученый, тяжело выдыхая. Ком в горле пульсирует и мешает мыслить здраво, Альбедо такое положение дел не устраивает. Принц мела привык думать расчетливо и не отвлекаться на посторонние факторы, но сейчас почему-то не получалось. — Я не собираюсь от тебя отказываться, успокойся, — Альбедо медлит и, немного замешкавшись, снимает перчатку, что бы погладить непоседу перед ним. Пальцы без кожаной преграды чувствуют мягкие светлые волосы под собой и почему-то этот жест даже немного успокаивает его собственные нервы. — Я просто беспокоюсь о тебе. С тобой… все впорядке? — видя непонимание в глазах напротив, алхимик продолжает: — Мои исследования жестоки и моментами бесчеловечны. Я беспокоюсь. что это могло сказаться на тебе. — Твои исследования этим и интересны! — на секунду в алых глазах сверкает интерес, а потом снова затухает, сменяясь прежней понуростью. — Я имею ввиду… Что не вижу ничего необычного в этом… У мамы были и более жестокие эксперименты. Например, заменить органы человека на органы хиличурла или вроде того… — девочка вновь отвела взгляд, закусывая внутреннюю часть щеки из-за переживаний. — Мне нравятся твои исследования. Я всегда хотела понаблюдать и поучавствовать в подобном, но когда я была с мамой я была слишком маленькой, а потом я не встречала никого, кроме тебя, у кого были бы такие же исследования… У Альбедо почему-то закладывает уши. Почему-то привычная малышка не выглядит сейчас напугано, рассуждая о нечеловеческих опытах, научных пытках, кровавых открытиях. В её глазах нет страха или жалости, только интерес к действительно стоящим исследованиям, как было когда-то и у самого Альбедо, когда он даже не пытался ещё имитировать человеческие эмоции, зачастую совершенно чуждые ему, как монстру, созданному Рейндоттир во имя науки. Немного помедлив, ученый неуверенно кладет руку на чужое плечо, заставляя заглянуть в свои глаза. — Хорошо, Кли. Я позволю тебе стать частью своих исследований в роли помощника. Тебе не нужно больше при мне притворяться, — чужие зрачки расширяются и принц мела обреченно выдыхает, не видя ни одного опровержения тому, что Кли действительно безумно на него похожа. — но есть одно важное условие. Хорошо? — девочка кивает, с интересом заглядывая в чужие глаза, явственно оживившись — для всех остальных всё должно остаться так же, как и было, хорошо? — Да, конечно! Братик Альбедо, ты лучший! — девочка прыгает на месте, не веря своему счастью и тому, что кто-то смог принять её собственную настоящую сторону. Она снова подается вперед и, обнимая Альбедо, виснет у него на шее и радуется, как настоящий ребенок. Ну, подумаешь, повод немного неординарный…

***

Другая пара алых глаз по ту сторону гадального шара улыбается и искрит, даже не пытаясь скрыть маленьких бесов, танцующих в пламени бесконечного азарта. В этот раз Алиса угадала.