Love in the dark/ Любовь в темноте

      Мью выглядит так, словно только что прилетела сова и принесла ему письмо-приглашение в Хогвартс: таким азартом блестят его глаза.              А вот Галф не испытывает такого восторга, потому что очень хорошо понимает обратную сторону способностей, которые перепали им обоим: кому-то больше, кому-то меньше. Но все же он не может не улыбнуться, когда видит, как парень ерзает от нетерпения на диване, допрашивая его с навыками опытного следователя:              — Получается, что сначала у тебя не было этого дара, но потом ты понял, что видишь призраков?              Галф кивает:              — Да, после аварии, и только бабушка смогла мне объяснить, что это такое и первое время защищала меня, пока я сам не смог себя закрывать от них.              — Обалдеть! Ты прямо настоящая ведьма!              Он досадливо морщится:              — Я не ведьма в том смысле, который обычно вкладывают люди в это слово. Я вообще не знаю, существуют ли они на самом деле.              — Как это не ведьма? — Мью выглядит даже обиженным, что его предположение не подтвердилось. — Ты же делаешь все эти волшебные штуки!              Галф устало вздыхает:              — Меня скорее можно назвать медиумом: я вижу духов, могу с ними взаимодействовать. А все эти травы, обереги и прочая атрибутика — это скорее побочный эффект от того, что мне надо себя как-то защищать, чтобы не сойти с ума. Мне повезло, что бабушка знала все это и смогла обучить меня.              — Защитить? Они могут тебе как-то навредить? — парень тревожно смотрит на него.              Он нервно прикусывает губы, потому что об этом сложно говорить, потому что до сих пор помнит ужас первых дней, когда это все на него навалилось:              — После аварии я очнулся в больнице, и там неупокоенных душ было столько, что я почти сошел с ума от страха. Да, потом бабушка дала мне амулет, чтобы я мог восстановиться — и это спасло мою психику. Потому что духи каким-то образом чувствуют, что я могу с ними взаимодействовать, поэтому постоянно пытаются пробиться ко мне. Без барьера я бы долго не выдержал — они бы высосали меня досуха.              Мью даже не моргает, когда смотрит на него:              — И когда ты приходил домой и трясся от холода…              — Да, это последствия контакта с ними. Нельзя пустить в себя кого-то и не заплатить за это жизненной силой. Ты, наверное, мог заметить, что от них исходит холод, когда они рядом.              Парень кивает:              — Да, как будто сквозняк, очень неприятно.              Галф грустно улыбается:              — Во-о-от. А при взаимодействии ты как будто ныряешь в Северный Ледовитый океан, поэтому я долго не выдерживаю и отключаюсь. И это даже в случае, когда дух не ставит себе целью мне навредить.              Мью бледнеет:              — А бывает и такое?              Он передергивает плечами, обхватывая себя руками, вспоминая неприятные случаи:              — Бывает. Но сейчас я научился распознавать это еще до контакта, поэтому такой дух ко мне просто не приблизится даже после того, как пробьет базовую защиту.              — Базовую?              — Меня бы не хватило на всех желающих пообщаться и закрыть свои земные гештальты. Поэтому моя часть квартиры максимально защищена, чтобы пробивались только единицы. А с ними я пока могу справиться.              Мью не разделяет его уверенности, хмурясь:              — Да, видел я, как ты “справляешься”. Валишься без сил у двери, трясешься от холода.              Галф устало прикрывает глаза:              — А как иначе? Больше им помочь некому. Не у всех есть родственники, которые готовы заплатить, чтобы решить незакрытые вопросы с умершими.              — А есть и такие?              Удивление в голосе заставляет его снова посмотреть на парня:              — А как ты думаешь, на что я живу? Я не могу устроиться на нормальную работу, потому что у меня постоянные проблемы с организмом из-за всего этого: ни один работодатель не потерпит сотрудника, который изображает труп каждые пару дней. А вот если меня приглашают для того, чтобы пообщаться с конкретным духом, то за это платят, иногда неплохо.              Мью выглядит растерянным:              — Я не думал, что на этом можно зарабатывать.              Он невесело усмехается:              — Скорее выживать, но на корм Азару пока хватает. Поэтому я прошу тебя: уходи, пока есть такая возможность. Жизнь рядом со мной станет для тебя адом: вечно призраки под боком, вот даже меня пришлось на такси забирать. Оно тебе надо?              Парень упрямо поджимает губы:              — Надо!              — И зачем? — Галф обреченно вздыхает.              — Это же офигенная возможность для сбора материалов для моих книг! Научи меня всему, что ты знаешь, чтобы я тоже все это мог делать.              Он с ужасом смотрит на этого безумного человека:              — Нет! Ни за что! Ты не понимаешь, о чем просишь! Никто не должен со всем этим связываться!              Мью задумывается на несколько секунд, а затем наклоняет голову, хитро на него глядя:              — То есть учить меня с ними контактировать ты не будешь?              Галф моментально начинает отрицательно трясти головой:              — Нет, даже не проси! Единственный для тебя вариант — это как можно скорее отсюда уехать.              — Хорошо, я уеду, если… — вкрадчиво, словно мягкая лапка котика.              — Если? — у него комок в горле от волнения.              — Если ты меня научишь хотя бы защищаться от всякой потусторонней мути.              Первая реакция — это сразу жестко отказать, чтобы Мью даже рядом не проходил со всем этим. Но потом он понимает, что в этом есть рациональное зерно: парню и правда надо уметь противостоять тому, что на него обрушилось.              И раз Галф — виновник всей этой ситуации…              — Ладно, хорошо, — он смущен тем, что вынужден уступить.              А лицо напротив горит восторгом предвкушения:              — Отлично! Когда начинаем?              Галф растерян от такого напора:              — Нууу… Через пару дней?              — А почему не сегодня? — Мью смотрит на него глазами кота из Шрэка.              А у него сердце, как всегда, сбивается от такого зрелища, зато кровь к лицу приливает почти мгновенно, что невозможно скрыть. Поэтому он отворачивается и бормочет:              — Надо составить план обучения, чтобы понимать, о чем тебе рассказывать.              — Я помогу! — тот, кажется, готов из штанов выпрыгнуть от энтузиазма.              — Не надо! — Галф холодеет от страха, что Мью может узнать что-то лишнее из-за своего неуемного любопытства. — И еще мне надо немного восстановиться после вчерашнего.              Лицо напротив мгновенно меняется, на нем можно четко прочитать беспокойство:              — Прости, я совсем тебя замучил! А ты еще даже не ел сегодня.              Он открывает рот, чтобы возразить, но не делает этого, потому что осознает, что и правда до сих пор чувствует слабость несмотря на многочасовой сон. А еще у него не до конца ушел озноб из-за гостя из потустороннего мира, поэтому Галф лишь криво улыбается, обхватывая себя руками:              — Я пойду еще немного полежу, наверное. Что-то зябко.              Мью почему-то виновато смотрит на него. Наверное, это и является причиной, по которой его ноги при попытке подняться с дивана неожиданно заплетаются, и он падает на своего соседа под оглушительный вопль Азара, которого случайно придавил.              — Галф!              — Ой, Азар!              Они трое вскрикивают одновременно и испуганно озираются, пока Азар с обиженным “мяу!” не убегает в сторону, где начинает демонстративно вылизываться, а Галф замирает в руках, по которым постоянно тоскует.              — Ты весь дрожишь, — теплый шепот касается его виска. — Совсем замерз?              И снова язык не поворачивается соврать, поэтому Галф обессиленно утыкается лбом в одну очень широкую грудь и тихо признается:              — Да.              Это какая-то магия вне Хогвартса, но каждый раз в этих объятиях он словно возвращается к жизни, отогреваясь каждой клеточкой тела, которое так и льнет к своему собственному живительному источнику.              — Тогда пойдем в постель?              Сначала краснеет Галф, а потом уже — Мью, когда понимает, что только что ляпнул, и спешит исправиться:              — То есть... Я хотел сказать, что помогу тебе дойти до кровати.              И он не виноват, совсем не виноват, когда жалобный хнык срывается с его губ, как только Мью отстраняется от него, укладывая на постель и накрывая одеялом.              — Что-то болит? Тебе плохо?              Ему потом будет невыносимо стыдно за эту ложь, но:              — Плохо. Можешь немного полежать со мной?              Его сосед оказывается слишком доверчивым и добрым, потому что без лишних слов ложится рядом и позволяет себя обнять. Галф искренне рад, что тот не видит сейчас его выражение лица, которое, наверняка, светится от удовольствия.              Зато краем глаза он замечает, как презрительно на них смотрит зашедший в комнату Азар: “вот же два придурка!”, но никак это не комментирует, потому что изо всех сил старается напитаться волшебным теплом, пока есть такая возможность.