Найти. Потерять. Повторить.

Фил с Юрой, следующим после него по старшинству, сидели на крыльце дома, раскуривая последнюю сигарету из пачки. Разговор прошедшие полчаса особо не клеился, потому что парню было слишком лень шутить и выводить младшего на какой-то очередной спор. Оставалось просто разглядывать мокрый снег, переливающийся разводами бензина. Ужасная, но совершенно понятная для их городка красота, ценителем которой Фил совершенно не был. От нее скорее тошнило, но выбора все равно не представлялось, поэтому и оставалось только смотреть на то, что имелось вокруг. После короткого вечера в баре, остаток дня обещал быть более чем спокойным, без ссор, скандалов и неприятностей. Он, собственно, таким и был, пока в поле зрения Фила не появился Ден, разрушив надежды на время без раздражения. Фил, откровенно говоря, нового хахаля сестры недолюбливал. Врать себе он тоже не очень любил, а потому один на один с собой был готов открыто признать: Ден его напрягал. Не столько злил и раздражал, как большая часть окружения, сколько настораживал. Появившийся из ниоткуда весь из себя добрый, щедрый и все это только потому, что ему понравилась Катя. В бескорыстие Дена поверить было сложно, а потому Фил все это время ждал подвоха. И этот подвох, конечно, был: угнанные машины. Да, Ден был не типичным богатеньким мальчиком, хотя может и был, это не так важно. Главным во всем этом: деньги он брал из угонов и перепродажи. Это не делало мужчину в глазах Фила ни лучше, ни хуже, просто создавало определенный портрет. — Кати нет, — вместо приветствия сказал Юра, протянув руку для приветствия. Ему то Ден нравился. А что, приставку в свое время подарил, едой из мака накормил, даже новую стиралку подогнал. Поводы хорошо к нему относиться были. У всех, кроме Фила. — Она на работе, — добавил парень, затушив окурок, и непроизвольно напрягся. Руку протягивать он не стал. — Так я не к ней, — хмыкнул Ден, убрав руки в карманы. — Я к вам. Парни переглянулись и снова внимательно посмотрели на мужчину. Вот теперь подозрение было в глазах у обоих. — Работа есть. У нас рук не хватает. — А мы тут каким боком? — фыркнул Юра. — Я заплачу. Всего то, машину из одних гаражей в другие перегнать. — А сам почему не можешь? — Фил поднялся с крыльца. Пустая пачка грустно прохрустела у него в руках, исчезнув в кармане серой куртки. — У меня ещё дела есть. Ну так что? Деньгами не обижу, — честная улыбка Дена не произвела вообще никакого эффекта. Фил как не хотел его принимать, так и не стал. Но отказывать от денег? Этого ни один из Груздевых себе не позволял. — Когда, куда и откуда? — все же спросил он. … Идиот. Никем другим Фил себя не считал, когда сидел в ментовской машине. Он сам не понял в какой момент на первый взгляд безопасная быстрая поездка закончилась тем, что их теперь задерживают за угон. Хуже того, судя по взгляду и разговорам, что он услышал краем уха, повесить на них хотят все угоны, что были за последнее время. Конечно, он сам идиот, согласившийся на эту работу. И самому это все разгребать. Где-то вдалеке мелькнуло виноватое лицо Антона — одного из немногих людей в погонах, с которыми их семья вообще контактирует, и то лишь потому, что он продолжает вертеться вокруг Кати уже который год. И парень даже понимал, почему сестра того динамит, ведь девочки всегда любят плохих, Фил знал, на себе проверил, но вот на фоне Дена… Так. Фил встряхнул головой, закрывая для себя тему Катиных парней. Их стало непростительно много в его жизни, особенно на сегодняшний день. Будто у него своих проблем нет, чтобы сейчас думать о чужих. Важнее было, что они влипли по самые уши, и ладно Фил, его вряд ли можно чем-то испугать, он не первый раз в ментовке. Но вот Юра. За него было страшно. Ведь даже если можно часть вины свалить на кого-то другого, младший то в госструктуры хочет, а с подобным пятном на личном деле туда не попасть. — Нормально все будет, — с напускным спокойствием пообещал Фил, когда они уже сидели в камере их отделения. Он, конечно, знал, что никогда и ничего в ментовке не бывает быстро, но прошло уже пару часов, как их сюда закинули, а ничего не произошло. — Мгм, — кивнул Юра, разглядывая мерзкие зеленые стены. От окружения порядком мутило, но ничего лучше все равно не было. — Как Кате объясняться будем? — Узнает, как сюда попали, сама поймет. Остальное не так важно, — думать особо не хотелось, но нужно было. Фил размышлял о морально-этической стороне вопроса возможных вариантов их освобождения. Приятнее всего были мысли о побеге, но они же были самыми бесполезными. Будто прокурор не знает где те живут. Что уж там, да все Мамоново знало, где дом Груздевых.   Больше они не говорили. Точнее Фил так и не ответил ни на одну из фраз брата, а тому где-то на пятый раз надоело, а потому следующие несколько часов они просто молчали. — Старший, — в помещении возник один из сотрудников, кивнув на Фила. — О, про нас вспомнили, — недовольно оскалился парень, разминая ноги. На лице сама по себе возникла язвительная ухмылка. Его отвели в просторный светлый кабинет, усадили за стол и оставили один на один с прокурором. Конечно, Фил был с ним знаком, не первый раз за этим столом, пусть раньше его шалости не грозили уголовкой. — Ну что, Филипп Григорьевич, снова все те же люди на все тех же местах?  — усмехнулся прокурор. — Ну, рассказывай. — Чего вам рассказать? — Фил удобнее устроился на стуле, разглядывая кабинет, будто никогда его не видел. — Погода сегодня мерзкая. — Груздев, у меня ваша семейка давно сидит в печенках. Так что давай ты не будешь усложнять и себе, и мне жизнь, и просто расскажешь, что вы делали в угнанной машине и куда вы ее везли? — мужчина сложил руки на столе и с тем же спокойствием, что и сам Фил, откинулся на спинку кресла. Парню мысли о «разговоре по душам» хотелось мерзко рассмеяться в лицо мужчины напротив. Его даже немного удивляло, что кто-то из ментов ждет реального разговора. Пора бы привыкнуть. Фил молчал, что порядком начало раздражать прокурора. У того даже глаз задергался. — Ты же знаешь, что тебя ждет за угон? — Мгм. Штраф, который я буду выплачивать до конца жизни? С нас же взять нечего. — Или до пяти лет лишения свободы, — предложил прокурор, — я о многом не прошу. Скажи, для кого вы это делали, и иди на все четыре стороны. Фил задумался, разглядывая потолок. Быть крысой он не хотел бы, даже при всем его отношении к Дену. Между ментами и каким-никаким парнем сестры, Фил выберет никак не ментов. Не потому, что Ден был из «своих», напротив, он был абсолютно чужим для Фила. Но этот парень был нужен сестре, а вот она уже была из «своих». Да и Фил скорее считал бы себя виноватым в произошедшем, потому что он согласился на дело. Ден его не заставлял, не уговаривал. Фил молча пожал плечами и отвел взгляд на темное окно. — Ну как знаешь, — спустя несколько долгих минут молчание вздохнул прокурор. Изначально разговаривать с Филом было плохой идеей. Будто тот и правда ждал, что кто-то из этой семейки сдаст своих. … — Ну, что сказали? — поинтересовался Юра, как только парня вернули в камеру. — Ничего интересного, — отмахнулся Фил, рухнув на скрипучую лавку. Брата увели следом. Всем в отделении посреди ночи явно нечего делать. В том, что Юра никому ничего не скажет, он не сомневался, в конце концов, Фил сам младшего брата воспитывал, пусть разница в возрасте у них и была небольшой. Остальное время Фил благополучно проспал. Делать все равно было особо нечего, а вслушиваться в храп бомжа из соседней камеры не хотелось. Проснулся он только когда все же вернули Юру. Судя по тому, что брата посадили обратно, тот все же ничего не сказал. Фил даже не знал, радоваться этому или нет. Может их отпустили бы, ляпни мелкий лишнего. До утра оба спали, а Фил успешно избегал все мысли о происходящем. Загнаться он ещё успеет. … На улице уже было утро, когда в камере появился виноватый Антон. То, что несчастный как-то причастен к их задержанию, Фил был уже почти уверен, хотя злости за произошедшее не было. В конце концов, будь в машине не они, а Ден, парень бы даже немного позлорадствовал. На часах в коридоре было уже десять утра, и оба Груздевых откровенно не понимали, куда их ведут. Сколько их там могли держать? Сорок восемь часов? Фила так точно, он же совершеннолетний. Парней вывели из камеры так ничего и не объяснив. Просто Антон выпустил их, как-то подозрительно осмотрел Фила и сказал, что они свободны. Выебываться тут, конечно, было не лучшим решением, и Фил это прекрасно понимал, поэтому молча толкнул в плечо брата, который уже хотел что-то спросить, и все трое направились к выходу. На посту Антон задержался, объясняя дежурному, почему уводит парочку, если ни суда, ни разбирательств не было, а зная систему, были бы они не скоро. В этот момент Фил его и заметил. Мужик из бара вышел из какого-то кабинета, перелистывая папки с делами. Сейчас он был в костюме и водолазке, лишь немного напоминая того приезжего туриста из "Встречи". Заметив Фила с братом, он усмехнулся и остановился у стены, смотря в глаза несостоявшемуся уголовнику. — Чтоб я сдох, — шепнул парень, и, решив, что Антон занят, а они уже как бы и не задержанные, в несколько шагов прошел небольшой коридор. Что-то внутри не просто узнало человека, которого он видел мельком, но и заставило подойти ближе. — Здравствуй, могу чем-то помочь? — спокойно улыбнулся турист, посмотрев на Фила снизу вверх. — Что вы тут делаете? — вопрос вышел не столько разумным, сколько просто интуитивным. Парень не сомневался, что поговорить с этим человеком нужно. — А что, я так и не представился тебе в том... — мужчина замолчал, пытаясь придумать подходящее описание, — кафе? Генерал-майор ФСБ Сергей Костенко. Можно просто Сергей. Мужчина протянул свободную руку, улыбаясь одними губами. — Фил, — усмехнулся в ответ парень и кивнул, пожав чужую руку. Не то что бы его сильно радовала перспектива знакомства хоть с каким-то представителем власти. Не считая Антона, конечно. Но почему-то Костенко не вызывал пока особых подозрений. Напротив, он даже казался каким-то знакомым. Будто парень уже говорил с ним. — Вы же как-то причастны к тому, что нас выпустили? Фил спросил это для галочки. Чтобы услышать "нет" и убедиться, что это Антон как-то впрягся за них или, что было ещё смешнее, таки объявился Ден и взял ответственность за угон машины на себя. Собственно, он то и был во всей этой идиотии виноват. — Ну, считай, что так, — совершенно спокойно ответил Сергей, ещё раз для вида пролистав папку. Может Филу и показалось, но в ней мелькнула фотки Гоши и их фамилия. Подарив в себе сто тысяч вопросов, которые он безусловно задаст себе позже, парень усмехнулся для вида и уточнил: — И что, нас теперь просто отпустят? — Ничего "просто" в нашем мире, а уж тем более в нашей стране быть не может. Кому как не тебе об этом знать, любитель бесплатного кваса. Последнее, конечно, породило в голове Фила ещё парочку вопросов. Квас он любил. А бесплатный квас он любил вдвойне, потому что какой дурак от бесплатного кваса откажется. Но вот откуда у Сергея такие выводы и почему именно квас? Уж лучше бы пива предложил. — А как же дело об угоне? — все же уточнил Фил. — А ты считаешь, что у тебя и твоего брата может быть целая группировка и серия угнанных машин? Не льсти себе. Фил глупым мальчиком не был. Олимпиады сдавал всегда на отлично, книжки умные читал. И сейчас прекрасно понимал, что спорить или язвить не стоит. Да и почему-то он был уверен, что возможность поспорить еще будет. — Я, пожалуй, пойду, — сказал он и развернулся к выходу. — До встречи, — ответил мужчина, а потом тише добавил, — Паша. Филу показалось. Да, ему просто показалось, что совершенно незнакомый человек назвал его Павлом. Особенно после того, как сам он представился Филом. "Может у него память на имена плохая?" — все же спросил он у самого себя. "У ФСБшника? Сам подумал, что ляпнул?" — сразу возмутился голос разума. Дальше Фил о встрече с Костенко не думал. Лишь пожал плечами на немой вопрос Антона и пошел с братом на выход. А потом Катя, ребята, пиво в честь их освобождения. Событий было много, и парень, наверное, впервые за последний месяц чувствовал себя удивительно легко. Его никто не раздражал и не злил. Сам для себя он решил, что это потому, что они неожиданно легко избежали огромного количества проблем. В общем, подумать обо всем удалось только ночью, когда Юра на кровати рядом уже громко сопел. Первым делом в памяти всплыла встреча с Сергеем. Вторая совершенно случайная встреча с генералом, который еще и решил вытащить их из камер за просто так. Точнее "не просто так", хотя что Сергей мог бы потребовать за помощь? Да и он ли помог? Хотя это по взгляду Антона было и так понятно. Но если так, то, что требовать, за спасение от вполне явного срока? А что можно требовать от их семейки? Разве что Юру в рабство продать, все одно дурак в ВДВ хочет. На мысли о рабстве Фил закатил глаза и поднялся. Нет, больше над этим думать было нельзя. Стянув со стула вещи, он тихо спустился вниз и ушёл на улицу. Нужен был свежий воздух и немного полного одиночества. … Он брел по улочкам, пиная мелкие льдины, из-за которых вода грязных луж разлеталась по всей улице. Даже грязь и слякоть на собственных джинсах напрягала Фила мало. Просто не было никакого дела до всего вокруг. Занимали его только мысли о прошедшем дне и встрече с Сергеем. Что такой важный человек вообще делает в их, как говорит Юра, «жопе мира»? Почему помог им? Почему, в конце концов, назвал его Павлом? Как бы Фил себя не отвлекал, подумать о чем-то другом не удавалось. Вся ситуация казалось до смешного знакомой и это так интересовало парня, что он просто не мог отвлечься. Так парень брел по мокрой улице, разглядывая серое небо. Ни одной звезды. Он вообще хоть раз видел в этом городе звезды? Кажется, нет. В конце улицы сидел человек, привлекший внимание Фила. Парень сразу заметил фигуру на трубах перед детской площадкой. Трубы он любил, они теплые, а вот незнакомцев ночью на улице – не сильно. Он не девушка, изнасилований не боялся, но вот по лицу от словившего белку получить не стремился. И все же, как в отделении, что-то толкало его подойти ближе. Будто если сейчас он не послушается и пойдет дальше, загадочное влечение даст ему подзатыльник и все равно отведет на трубы перед детской площадкой. Пришлось медленно идти в сторону мужчины. Чем ближе парень подходил, тем знакомее казался незнакомец. «Турист» — с неподдельной иронией усмехнулся про себя Фил. Перед ним сидел Сергей собственной персоной. Как он там представился? Костенко? Ситуация казалась абсурдной, но парень решил, что так и должно быть. У каждого же свои причины сидеть посреди ночи где-то в отделении от всего цивилизованного мира? — Если бы мы встретились при каких-то других обстоятельствах, я бы решил, что вы меня преследуете, господин Костенко, — фыркнул парень, остановившись неподалеку. Третья их встреча была уже смешной закономерностью. — Не имею за собой привычки преследовать детей, — мужчина пожал плечами и протянул бутылку чего-то парню. В руках у него была такая же. — Покупал себе на будущее, но так и быть, держи. Фил еще раз осмотрел пустую улицу, взял протянутую бутылку и сел рядом. Костенко ничего не сказал, просто смотрел на обшарпанные девятиэтажки напротив и ржавые качели на площадке. — Лимонад? Серьезно? — усмехнулся Фил, изучив содержимое бутылки. Вот так ситуация: генерал ФСБ сидит в Богом забытом подмосковном городке в старом парке и пьет лимонад. — Ну знаешь, я за рулем, — устало пожал плечами мужчина, отставив стеклянную тару в снег. — А кого это когда останавливало? — искренне удивился парень. Ну, он, конечно, знал, что это незаконно и вообще порядочные люди так не делают, но на его памяти, это «плохо» останавливало разве что Антона. — Меня. Большую часть моей жизни. — Издержки жизни ФСБшника? Фил рассмеялся, открыв лимонад. Он, конечно, не отказался бы от чего-нибудь еще, но лимонад был за счет Сергея, а значит парень все равно ему рад. — Издержки жизни КГБшника и крепкой советской закалки. Таким уж я воспитан. Костенко достал из кармана пачку сигарет и черную матовую зажигалку. Костенко не курил, почти. Иногда он просто думал, пока сигарета тлела в его руках. Фил молча наблюдал за мужчиной. Вместо той гордой осанки, с которой Сергей разговаривал с ним в участке, сейчас плечи Костенко были сгорблены, а бледные пальцы нервно перебирали сигарету. Казалось, что это был совершенно другой, уставший и чем-то разочарованный человек. — Зачем ты нам помог? — все же спросил парень, решив, что другой возможности спросить у него не возникнет. — В чем заключалось это «просто», о котором ты говорил? — Боюсь, если я расскажу тебе всю правду, ты сочтешь меня сумасшедшим, — Сергей хрипло рассмеялся, и, может Филу показалось, но в голосе мужчины было тихое отчаяние. — Почему же? — Потому что когда-то я и сам так решил. Расскажи я сейчас все это своему отражению, не поверил бы. — Все настолько плохо? — Фил удобнее устроился на старых теплых трубах, и с интересом повернулся к Костенко. Ситуация, в которую он попал, становилась все страннее, начиная с лимонада, и заканчивая возможным сумасшествием генерала. — Тогда… — парень задумался, — расскажи часть правды, чтобы это не звучало, как бред сумасшедшего. И тогда я подумаю, верить ли тебе. Костенко пару раз кивнул, явно думая, что и как рассказать, потом повернулся к Филу, заглядывая в серые глаза, и улыбнулся. Одно это омолодило его лет на десять. — Хорошо. Я в тот год еще жил в Припяти и служил в КГБ. — Подожди, — перебил его Фил. — Припять, это которая под Чернобылем? Там еще авария на АЭС произошла. — Верно, — довольно согласился Сергей, — знаешь дату аварии? — Двадцать шестое… апреля восемьдесят шестого, — немного порывшись в воспоминаниях, выдал Фил. — Молодец, пять тебе по истории. Я могу продолжать? — Конечно. — Перед самой аварией я как-то на улице встретил молодого человека. Он попросил купить ему квас. Я от шести копеек не обеднел бы. Парень был очень странно для нашего города одет, и говорил дурости всякие, про Америку и их ценности. Я тогда решил, что он просто глупый московский мальчишка. И он был как две капли воды похож на тебя. Фил только с недоверием посмотрел на Костенко, но ничего спрашивать не спешил. — Его звали Пашей. По крайней мере в документах он был Вершинин Павел, да и друзья его так называли. Я после разговора успел о нем забыть, а потом он попал ко мне на допрос. Их с друзьями задержали в городе, а у него нашли пистолет. Мы подозревали их в диверсии на станции, потому что один из них все твердил про аварию. Они говорили что-то про путешествие во времени, прибор, что тогда лежал у меня в сейфе. А Паша на допросе убеждал меня, что все это шутки. — И, что с ним случилось потом? Авария ведь произошла. — Он и его друзья исчезли. Сбежали из камер и забрали свои вещи. А потом станция все-таки взорвалась. Всем резко стало не до этих ребят. Потом объявили, что произошла случайность, повлекшая взрыв, поэтому о подростках-диверсантах забыли. Все так и осело в нашем отделении, и иногда я думаю, что сообщи я о них начальству, может не сидел бы тут. — Почему же? — Ну, я бы сообщил в Москву, о преступниках, которые хотят взорвать станцию, потом упустил бы и станцию все же взорвали. Как думаешь, что случилось бы? — Зная ту власть… Ничего хорошего, — вздохнул Фил. Парень явно не до конца понимал к чему вся эта история, но перебивать не спешил. Резко стало интересно к чему ведет Костенко. — Да, причем и мне, и всем нашим. А куда пропал Паша и его друзья, я так и не узнал. Кучка подростков просто исчезла из камер. Самое смешное, что двое мужчин, что были с ними, в камерах остались, но их мы потом сами отпустили. — Так, — через пару минут молчания все же начал Фил, — ты поэтому называл меня Пашей? Потому что я выгляжу так же? И поэтому ты помог нам? — Я велел выпустить вас, потому что глупо сажать двух детей за угон целой серии автомобилей. Пусть реальных преступников ищут, а не кем попало закрывают дела. Но да, я должен был вернуть Паше один должок. — Вау, — немного неловко усмехнулся Фил. — Чего? Считай гештальт закрыл. — Просто, впервые через меня возвращают долг, не пытаясь дать мне в морду, — пояснил парень. — Ты очень похож на него. Сколько бы не прошло лет, я все еще его помню. — Странно слышать такое признание от серьезного военного. Какой-то парень не вылезает у тебя из головы столько лет? — парень ехидно усмехнулся, наконец прикончив бутылку с лимонадом. — Думаешь поддеть меня гомофобной шуточкой? Мне не пятнадцать, чтобы меня было так легко задеть, — Сергей снисходительно покачал головой. Фила переиграли. Немного, конечно, но это все равно задело, хотя вопреки ожиданиям не разозлило. В нем, напротив, разгорался азарт. И все же закрыв на время эту тему, он подобрал с земли мокрый, но вроде как чистый снег, комкая его в снежок. — Как этот Паша к тебе обращался? — Сергей. Но он тогда обращался ко мне на «вы». Только прошу, ты так не делай. — И не надейся, — рассмеялся парень. Губы Сергея дрогнули, но улыбки так и не появилось. Он только тогда заметил, что сигарета давно дотлела, а потому она отправилась в мокрый снег на крышке мусорки. Мужчина поднялся, отряхнул со штанов несуществующую пыль и отошел. — Знаешь, Фил, считай все услышанное, сказкой на ночь. Не нужно воспринимать все это слишком серьезно. Парень проводил уходящего Костенко взглядом и, больше ни о чем не думая, поплелся в обратную от него сторону. Пожалуй, пора было возвращаться домой. Последний взгляд зацепился за единственную звезду, проглядывающую через густую пелену черного неба. В их городе все же видно звезды?