Этот кошмар никогда не закончится

      — Вот так, кричи для меня, — громко шепчет он в темноте холодной комнаты, наблюдая, как ты жалко ворочаешься под простынями. Его ухмылка значительно расширилась, гранича с маниакальностью, когда он почувствовал как твой страх достиг своего пика. Он приближается к тебе во сне, наблюдая, как ты пытаешься увеличить дистанцию ​​между вами двумя.       Он догоняет, о да, он проводит свое «сладкое время», спокойно идя за тобой, практически пробуя страх на вкус, исходящий от тебя волнами, как в этом особенном маленьком кошмаре, так и вне его.       Ты тихонько всхлипываешь, когда твои пальцы сжимают простыни, его взгляд падает с твоего лица на твои руки, наблюдая за тем, как слегка побледнели костяшки пальцев. Ты испустила такой прекрасный вопль, когда он, наконец то, схватил тебя. Одно из его толстых щупалец обвилось вокруг твоей талии, рывком остановив тебя. Ты тут же попыталась вырваться, испустив слезный, разочарованный крик, когда твои пальцы только погрузились внутрь его щупальца, а слизь, густая, будто деготь, прилипла к рукам и пальцам, холодная, словно лед. Он ненадолго подумал о том, чтобы запереть их там, зацементировать твои руки и понаблюдать, как твоя паника поднимется еще выше (и каким восхитительным кошмаром это станет, когда он впервые это сделает), но…       Нет, для того, чтобы насытить его сегодня вечером, потребуется немного больше. Он подарит тебе это маленькое «милосердие», подумал он про себя с кривой улыбкой. Вместо этого он позволил тебе вытащить их, толстые черные нити, все еще соединяли тебя с его щупальцем. У тебя было едва достаточно времени, чтобы привыкнуть к своему отвращению и ужасу, прежде чем он набросил на тебя еще два щупальца, крепко обвивая твои локти и плечи, когда ты издала еще один резкий крик, срывая свой голос. О, как ты боролась, бросая весь свой вес вперед и напрягаясь так сильно, как ты могла против его холодных, склизких пут. Ты упиралась ногами, ты опускала свой вес, ты плакала, умоляла, кричала, чтобы кто-нибудь спас тебя. Ты была почти на коленях, когда его осенила новая идея.       Для него было бы слишком просто просто поднять тебя с земли и вернуть к себе, хотя он не мог отрицать, насколько прекрасным был твой вид, когда он это сделал. Как красиво ты извивалась, почти задыхаясь, когда поняла, что должно было случиться. Иногда он откидывал одеяло, когда дело доходило до этой части сна, чтобы по-настоящему дать холоду пройтись по твоему телу, наблюдая, как твоя нежная кожа покрывается мурашками и как ты дрожишь в глубинах своего кошмара. Как отчаянно ты пытаешься наклониться, дергая головой в сторону, когда он сокращает расстояние, красивый, сокрушительный крик, который ты испускаешь, когда он, наконец, обнимает тебя, прижимая тебя к себе, как он обещал никогда не отпускать тебя.       Он усмехнулся, ослабив хватку ровно настолько, чтобы позволить тебе опуститься на одно колено, все еще дергающаяся в его щупальцах. Контроль над тобой не может быть более совершенным.       Зачем тащить тебя, когда он может заставить тебя бежать к нему самой?       Ты побежишь в его объятия, где тебе и место.       С этой мыслью он исчез из-за твоей спины, а сильная, непоколебимая хватка на твоей талии и руках внезапно исчезла. Ты рванулась вперед, остановившись как раз перед тем, как упасть на землю, а затем мгновенно вскочила на ноги в стремительном беге, твой баланс был нарушен, и ты чуть не споткнулась от внезапного импульса.       Только через секунду он снова появился перед тобой, вытянув щупальца и вытянув руки, как будто желал тебя обнять. Этот адский бирюзовый свет глаз почти пылал предвкушением, эта садистская ухмылка практически расколола его лицо пополам.       Все происходило как в замедленной съемке. У тебя было время только чтобы открыть рот, прежде чем ты влетела в него, зажмурив глаза и втянув руки внутрь, чтобы подготовиться к удару.       Когда ты столкнулась с ним, он не сдвинулся ни на дюйм, его руки обвились вокруг твоего тела и крепко прижимая тебя к себе в каком-то болезненном извращенном объятии возлюбленного. Твое лицо было прижато к его груди, и, несмотря на все твое сопротивление, к своему ужасу, ты, не могла ни на йоту оторваться от него, твои руки по локоть погрузились в него. Его щупальца автоматически оплели твое тело, обвивая ноги и талию, еще больше прижимая к нему. Когда ты снова попыталась закричать в знак протеста, ты обнаружила, что твой рот уже был запечатан густой смоляной слизью, просачивающейся со всего его тела.       Его рука баюкала твой затылок, и ты чувствовала, как зубы нежно прижимаются к твоему уху. Ты чувствуешь нежнейшее дуновение воздуха, когда он прошептал тебе.       — Ты не можешь убегать от меня вечно, Т/и. Я всегда буду ловить тебя, и однажды ты наконец станешь моей!       Его смех последовал за тобой, когда твой разум затих, твои мысли рассеялись, когда ты теряешь сознание в его объятиях и тьма поглощает тебя.

⇋ ♡ ⇌

      Вне твоего кошмара, он убрал свое щупальце с твоей головы, нежно коснувшись тебя его кончиком, прежде чем отстраниться. Его глазница закрыта, все его тело расслаблено от прилива энергии, которую он почувствовал после того, как доставил тебе особенно неприятный кошмар. Он пришел попробовать этот особый вид страха и отчаяния, который он дал тебе, будучи пойманной в ловушке и беспомощной в своем собственном разуме. Это было лучше, чем все, что он пробовал за долгое время.       Пока он сам был расслаблен, его щупальца постоянно скручивались и корчились, практически ища что-то.       Он точно знал, что именно это было. Его улыбка стала шире, а глаз слегка сузился.       Он следовал за тобой так долго, что твоя энергия стала единственной, чего он действительно жаждал.       Уверенный в том, что ты все еще спишь, он позволил своим щупальцам скользнуть вокруг тебя, скручивая себя вокруг твоего тела с практической легкостью, скользя под шеей, спиной, талией и коленями и поднимая тебя в воздух без особых усилий. Он заполз в твою кровать, прислонившись к ее спинке и выжидающе протянул руки. Всего мгновение спустя ты оказалась в его объятиях, твое тело медленно опустилось и устроилось между его ног, он прижал тебя к своей груди, чувствуя, как твоя голова безвольно уткнулась ему в плечо. Одна его рука обвила твою талию, другая обхватила твою щеку, когда он прижался к тебе носом.       — Хорошая девочка, — промурлыкал он, шепча тебе в волосы, — ты так хорошо поработала сегодня вечером. — Его щупальца снова оказались вокруг тебя, обвились вокруг ног и рук, помогая тебе крепче прижаться к нему.       Его большой палец нежно потер твою щеку, когда он прижался зубами к твоему лбу, его глаз на мгновение закрылся, прежде чем он посмотрел на твое расслабленное, спящее лицо. — Ты была так прекрасна, моя дорогая, — мечтательно произнес он. — Как ты извивалась и вырывалась, так мило кричала для меня… — Его пронзила теплая дрожь. Его щупальца осторожно, собственнически сильнее обвились вокруг тебя. Он опустил голову, чтобы уткнуться лбом в твой, кончик его носа почти коснулся твоего.       — Ты такая красивая, — шепчет он мягким голосом в беспокойной тишине комнаты. — Так мирно и спокойно. — Его глаз почти закрывается, и он тихонько вздыхает.       — Я так скучал по тому, чтобы обнять тебя вот так…— Он прижимает тебя к себе чуть ближе, чуть крепче, стараясь не давить слишком сильно. Ему постоянно приходилось напоминать себе, какими хрупкими могут быть люди, как легко он может сломить тебя, если не будет осторожен. Если он позволит себе слишком сильно раствориться в тебе. Слишком погрузится в свои мысли о тебе.       Он двигает рукой, лежащей на талии, к твоим плечам, его свободная рука опускается к твоей груди. — Давай посмотрим на твою прелестную маленькую Душу, а? — промурлыкал он, нежно прижимая руку к твоей груди. Он держит ее там какое-то время, чувствуя биение твоей Души и ровное биение твоего сердца, прежде чем, наконец, вытащить ее наружу, его пальцы сгибаются и разгибаются, как будто уговаривая ее выйти самой. Она появилась мгновением позже, твоя обычно яркая Душа сейчас была такой слабой и тусклой, что казалась почти прозрачной. Он только улыбнулся, сложив ладонь лодочкой, когда она воспарила над его ладонью. — Ну же, любовь моя, дай мне увидеть этот блеск…       Минуту или две ничего не происходило. Она оставалась тусклой в течение довольно долгого времени. Но он не двигался, терпеливо наблюдая за ней. После одного из его кошмаров всегда требовалось немного времени, как будто твоя Душа стеснялась показать ему свое мягкое, маленькое свечение. Но ожидание того стоило.       Наконец, очень смутно оно начало показываться, как огонек спички перед тем, как затухнуть. Его улыбка на долю секунды становится чуть шире, когда он видит, что оно становится сильнее. Мало-помалу свет и тепло твоей Души стали возвращаться, и он издал мягкое одобрительное урчание. — Видишь? Я знал, что ты сможешь это сделать, — пробормотал он, наблюдая, как оно становится все ярче и ярче, пока не увидел золотые завитки, вьющиеся внутри и вокруг нее снова, сияние такое же мощное и четкое, как светлячок в теплую летнюю ночь.       Он смотрел почти как в трансе, его рука приближалась, пока она так нежно не легла на твою Душу. Он почувствовал это знакомое трепетание, как крылья мотылька, когда ты берешь одного из них в свои руки, быстрое и легкое, свет слегка тускнеет, прежде чем вернутся назад. Он издал небольшой смешок, улыбаясь, восхищаясь тем, будто она пытается дать отпор непрекращающейся тьме, сочащейся из всего его существа. Как если бы он светился и излучал достаточно сильный свет, он мог бы дать отпор ему.       Это было поистине восхитительно, независимо от того, сколько раз он это видел. Инстинкт погасить твой милый маленький огонек давно уже угас, сменившись страстным желанием вновь увидеть его. — Моя девочка, продолжай биться для меня также красиво и сильно, — тихо сказал он, его голос был мягким и хриплым. Единственная мелочь, которой он мог потакать, не отталкивая и не отворачиваясь, и как же он ее обожал.       Некоторое время он грелся в этом свете, баюкая твою Душу в ладонях, наблюдая, как ее свет просачивается между его пальцами и как она пульсирует с нежной теплотой. Когда свет стал более устойчивым, он медленно вернул Душу обратно в твою грудь. Его рука задержалась там ненадолго.       Его взгляд бродит по твоему телу, и он видит как мурашки бегают по твоей коже. Он слабо помнит, насколько чувствительны люди к изменениям температуры. Из все этих маленьких знаков, которые твое тело показывает ему, он узнал, наблюдая за тобой все это время. Он не будет отрицать, что поначалу его раздражало то, как запутанно было регистрировать такие минимальные изменения в воздухе, но через некоторое время это стало его вторым хобби. В конце концов, он не хотел, чтобы ты заболела от холода (в первый раз, когда это случилось, он осознал важность всех тех одеял, которые ты набросала на свою кровать, и неуверенного осознания того, что он не самый теплый монстр для обнимашек. Не то чтобы это его остановило).       Одно из его щупалец нерешительно отдернулось от тебя, оставив на твоей коже липкие нити черной слизи, его собственный способ пометить тебя как свою, прежде чем оно соскользнуло, петляя под твоими покрывалами и притягивая их ближе. Другие щупальца сдвинулись вокруг тебя, удерживая свернутой калачиком на его груди, пока он схватил одеяла и натянул их вокруг вас двоих, позволив им свисать с его плеч, пока вы двое не были завернуты в маленький самодельный кокон. Уверенный, что этого будет достаточно, чтобы снова согреться, он осторожно снял с себя куртку, высвобождая руки, когда его щупальца начали проникать под твою пижаму, тщательно пробираясь под тем, что на тебе было надето, чтобы полностью прижаться к твоей мягкой, теплой коже. Как только они полностью улеглись, он снова взял тебя в свои объятия, удерживая тебя так, чтобы твоя щека прижималась к его груди, его кости и Душа согревались от этого прикосновения.       — Я люблю тебя, — со вздохом прошептал он тебе в волосы, закрыв глаз, наслаждаясь этим нежным моментом с тобой. — Моя прекрасная маленькая искра. Свет моей Души. Моя дорогая Т/и.       Он долго не двигался с места, просто держа тебя в своих объятиях. Его щупальца время от времени вплетались в твои конечности и вокруг них, свободно обвивая твои руки, пробираясь между скрещенными ногами, бездумно выискивая мягкое тепло твоего тела. Время от времени он брал твою руку в свою, проводя подушечкой большого пальца по тыльной стороне твоей кисти, прослеживая складки на твоей ладони, экспериментируя с ощущением переплетения своих пальцев между твоими. Или он запускал свои фаланги в твои волосы, наблюдая, как каждая прядь медленно проскальзывает между ними. Твоя рука всегда так хорошо лежала в его руке, твое тело так идеально прилегает к нему.       Какое счастье, подумал он. Каким же астрономическим был этот шанс. Что из всех мультивселенных, которые он когда-либо пересекал, из бесконечных существующих, он нашел тебя. Он нашел тебя и заинтересовался тобой. Привязался к тебе так безвозвратно, притянулся к тебе и к твоей прекрасной, сияющей маленькой Душе, тихо гудящей в твоей груди.       Недолго думая, его рука снова нащупала то место на твоей груди, где он мог ощутить ее наиболее остро. Думая о том, каково было бы правильно связать себя с тобой, привязать твою Душу к своей, украсть тебя, чтобы ты осталась с ним на всю оставшуюся вечность…       Его глаза сузились, сопротивляясь желанию раздраженно вздохнуть. Это было невозможно, во всяком случае, пока. Слишком много беспорядка в его собственном измерении. Слишком велик шанс, что тебя могут украсть у него. Слишком большой риск, чтобы выявить такой вопиющий недостаток в его защите.       Скоро, молча пообещал он, чуть крепче прижимая тебя к своей груди. Скоро он сможет забрать тебя с собой, сделать так, чтобы ему больше никогда не пришлось расставаться с тобой.       Но пока… ему нужно было набраться терпения. Он мог немного подождать.       Наслаждаясь этим моментом, пока может, тоскуя по тому роковому дню, который наконец вскоре наступит.       Он откинул голову на спинку кровати, слегка поерзав, чтобы устроиться поудобнее, и посмотрел в окно. Где по-прежнему стояла кромешная тьма. Только вдалеке мерцали далекие огни города, фонари на этой улице давно погасли.       Ты была такой теплой и мягкой. Если бы ему нужно было поспать, он мог бы задремать, просто обнимая тебя вот так, но отсутствие необходимости сна просто означало, что он мог бодрствовать, глядя на тебя. Иногда он лежал без сна в постели рядом с тобой, одна твоя рука была в его руке, а ноги переплетались с твоими, и он смотрел, как ты спишь, чувствуя, как эти медленные, глубокие вдохи обдувают его рот. Он смотрел в эти закрытые глаза, наблюдая, как твой взгляд время от времени скользит из-под длинных ресниц. Упиваясь тем, как просто для него было бы подключиться к твоему сну, исказить его и дать тебе видения того, что щекочет его воображение этой ночью.       Потребовалось некоторое время, чтобы те кошмары, которые он дарил тебе, сначала превратились в его, но он ничуть не пожалел об этом. Только из-за этого все стало так, как есть сейчас.       Он лениво вспомнил тот первый раз, когда наткнулся на тебя, с любовью вспоминая этот момент.       Он сбежал в эту вселенную после того, как сражался и уклонялся от своего надоедливого брата, повернув ход битвы против него с непредвиденным предательством союзника. Хотя это вышло в его пользу, он знал, что сейчас ему придется уйти. У него будет достаточно времени, чтобы спланировать свою месть позже, и было достаточно много вселенных, в которых он мог бы спрятаться, где его брат никогда не смог и надеяться найти его. Этот мир казался безопасным и достаточно удаленным, чтобы он мог сеять хаос и развлекаться, пока выздоравливает.       Это был большой, необъятный мир, который ему нужно было исследовать, полный людей и монстров, которых он мог мучить и питаться, и делать множество ужасных вещей, происходящих для его развлечения. Он не торопился со своими жертвами, обычно проводя несколько дней, терроризируя сразу несколько жертв, тех, кто жил в непосредственной близости друг от друга, чтобы свести к минимуму необходимость путешествовать или тратить магию.       Непредвиденным, но приятным побочным эффектом этих повторяющихся, индуцированных кошмаров было то, что ты помнила его. Обычно любые воспоминания о встрече его жертвы с ним исчезали сразу же после пробуждения, если они вспоминали что-то кроме глубоко тревожащего, смутного чего-то, от чего их голова начинала болеть, а сердце колотилось только от одной лишь попытки вспомнить это. Вспомнить его. Это срабатывало для него более эффективно — стирание воспоминаний о столкновении означало, что ужас жертвы мог сохраниться свежим, если он вернется сюда для другого кормления. Эффект может складываться, усиливаясь, если он позволит, создавая такое сильное беспокойство и мучения, что его несчастная цель дрогнет при одной мысли о сне, хотя совершенно не подозревая, почему. Это также позволяло ему сохранить анонимность; если его жертва не могла объяснить, что вызывает у нее такие ужасные ночные страхи, как она могла остановить их или его? Это также помогло удержать его глупого брата от слишком быстрого вмешательства, которое и без того было надоедливой занозой в его ребрах.       Все изменилось, когда он нашел тебя. Когда он столкнулся с тобой, это произошло совершенно случайно. Он полностью ожидал, что ты будешь просто еще одной мишенью, имя или лицо которой он никогда не удосужится вспомнить, просто наслаждаясь ужасом, который он навлечет на тебя, причиняя тебе эти вкусные маленькие кошмары. Однако после того, как он ощутил вкус твоего страха, наслаждаясь легкостью, с которой он мог втягивать тебя в эти осознанные кошмары, чувствуя, как твоя Душа дрожала и кричала, чем дольше он держал тебя в ловушке своих чар. Именно это побуждало его возвращаться к тебе снова и снова. Ему нравилось, как твой свет становился все тусклее и слабее, чем чаще он приходил к тебе, поскольку его кошмары со временем стали частью твоей повседневной жизни.       Это произошло так постепенно (или так внезапно?), что он сначала этого не заметил. Сначала он не удосужился оправдаться перед собой, ты была просто еще одной жертвой среди миллионов, которых он коснулся и оставил на них свое почерневшее пятно. Ты жила одна, не то чтобы это что-то меняло; иногда было лучше, когда вокруг было много людей, чтобы услышать крики пробуждающейся жертвы, чтобы питаться этой первоначальной паникой и тревожным беспокойством. По его меркам, ты прожила не особенно захватывающую жизнь. В лучшем случае он думал, что будет вспоминать твои крики с садистской нежностью в те ночи, которые он проводил в одиночестве и строил заговоры в своих владениях. Что-то, что согреет Душу, в чем он даже не был уверен.       Так продолжалось до той третьей ночи, когда он пришел к тебе, после того как высосал последнюю каплю ужаса, которую смог вытянуть из твоей увядшей Души, он обнаружил, что медлит, наблюдая, как это сияние вновь медленно набирает силу. Только когда он почувствовал это мягкое сияние, очень тускло освещающее его лицо и опустившееся на его щупальца, он понял, что все еще стоит там, просто… стоит и смотрит на тебя. Видя, как твое лицо значительно расслабилось теперь, когда кошмар закончился, то же самое спокойствие и усталость после дурного кошмара отразились и на нежном свете, исходившем от твоей Души.       Сразу после этого он телепортировался прочь, насмехаясь над собой за то, что он делал. — «Какая глупость», — подумал он про себя, соизволив не присматриваться к причине, почему. Он планировал отмахнуться от нее, а ему, не задумываясь, не терпелось вернуться в его собственное измерение. Но возвращаться все равно было небезопасно, и он еще не был достаточно силен, чтобы истребить вредителей, которые бродили и охраняли его измерение от него самого. Так что он остался обдумывать, чем бы ему еще заняться в свободное время, кроме еды.       И именно в этот момент, почти совершенно не осознавая, его мысли вернулись к тебе. Не только наслаждаясь всеми негативными эмоциями, которые он вызывал, мучая тебя, как после особенно вкусной и сытной еды, но и тем, что… осмелился бы он сказать «спокойным моментом» после того, как он закончил, наблюдая, как ты в конце концов снова расслабилась, пока твоя Душа медленно восстанавливалась.       Его глаза вспыхнули на мгновение, когда он понял, куда вернулись его мысли, дернувшись по стойке смирно. Гнев и раздражение заставили его разозлится, на себя за то, что снова позволил своим мыслям дрейфовать, и на тебя за то, что ты сделала, чтобы так прочно внедрить себя в его голову. Кто ты такая, чтобы сметь воздействовать на него так?!       Одной этой мысли было достаточно, чтобы заставить его задуматься, остановиться его, прежде чем он смог перестать действовать из-за какого-то раздраженного, иррационального порыва.       Какой интересный вопрос.       Кем ты была?       Он немного помолчал, обдумывая это. Он уже знал твою Душу, еще с тех времен, когда он заставлял те цвета течь и наблюдал, как этот свет увядает под его властью, насколько хрупкой она была и как легко ею можно было манипулировать его прикосновениями. Однако он знал, что за этим должно быть что-то большее. Если бы он мог узнать, что именно, тогда, возможно, он мог бы решить это сам, чтобы ему не пришлось прибегать к убийству тебя из-за того, что ты его раздражала.       Он пошел за тобой.       И когда он последовал за тобой, он узнал о тебе больше.       Он узнал, где ты работаешь, кто твои друзья и где живет твоя семья. Чем ты зарабатываешь на жизнь, как ты ладишь со своими коллегами, сколько усилий и гордости ты вкладываешь в свою работу. То, что тебе нравится делать в выходные дни, то, как ты иногда напеваешь, когда готовишь или убираешься, даже то, как ты иногда приносила еду для уток, когда гуляла по парку (и как быстро ты бросилась убегать один раз, когда подошла стайка гусей и проявила жадный интерес к еде. Твоя прогулка в тот день оборвалась, но он до сих пор помнит, как ты схватила одного из них за шею и отшвырнула от себя, когда он попытался броситься тебя. Чудом тебе удалось избежать травм, что разочаровало).       Это было отвратительно, как можно было задевать окружающих людей таким позитивом, как свет твоей Души мог заставить их светиться немного ярче, просто находясь рядом с тобой. Ты была практически воплощением всего, что он презирал, всего, что делало его слабым. Все, о чем он мог думать, это то, как легко он мог бы погасить этот свет навсегда, и сколько родственных Душ померкнет с твоей смертью.       Однажды ночью он чуть не сделал это.       Устав от преследований и еще больше разозлившись, обнаружив, что кто-то вроде тебя так настойчиво привлекала его внимание, он пришел к тебе однажды ночью, наблюдая, как ты готовишься ко сну. Ты купила что-то, что помогло бы тебе уснуть после стольких беспокойных ночей, которые он сделал, и он подождал, пока ты глотнешь таблетку, выпьешь стакан воды и свернешься в постели. Ты была без сознания всего через тридцать минут, и он сделал свой ход, устроив тебе наихудший кошмар, который только мог вызвать, вытащив все ужасы, свидетелем которых он был во многих мультивселенных, чтобы погрузить тебя в осознанное сновидение.       Он заставил тебя стать свидетелем убийства всех, кто тебе был дорог, как людей, так и монстров. Заставляя тебя видеть ужас на их лицах, когда ты обрушивала на них нож, заставляя тебя слышать их крики, звенящие в твоих ушах, когда их кровь и пыль прилипали к тебе.       Он заставлял тебя смотреть, как люди из твоей жизни берутся за оружие, чтобы сокрушать монстров, которых ты знала и любила, как они убивают друзей, детей и возлюбленных без колебаний и угрызений совести, их глаза горят трепетом смерти.       Но он все еще не закончил, заставляя тебя смотреть, как столы переворачиваются, поскольку на этот раз монстры отомстили, используя свою магию, чтобы убить людей и полакомиться их плотью, поглотив их Души, прежде чем они смогут исчезнуть и умереть необратимой смертью.       А потом они обратили свое внимание на тебя, и ты увидела в их глазах тот же дикий трепет, что и у людей, и ты могла только кричать, когда они начали набрасываться на тебя.       Все это время он держал тебя в ловушке этого нескончаемого кошмара, заключая тебя в тюрьму внутри твоего собственного разума, пока их зубы и когти вонзались в тебя, разрывая твою кожу на части, пока их магия пронзала твою Душу. Он смотрел, как твоя собственная, вытащенная из твоей груди Душа, пока ты корчилась в призрачной агонии на кровати, дрожала и мерцала, некогда яркий цвет тускнел, когда он изливал в тебя свою темную сущность.       Только когда он, наконец, был удовлетворен, он даровал тебе милость, позволив твоему сознанию раствориться в небытии, когда ты замерла на своей кровати. Затем он протянул руку, согнул палец и поманил твою Душу к себе поближе, останавливая ее в своих ладонях. Теперь цвет почти исчез, полностью истощенный его непрекращающимся кошмаром. Он чувствовал, как она слабо пульсирует под его пальцами.       Человеческие Души и Души Монстров на самом деле не так уж сильно отличались друг от друга, подумал он про себя, его глазница слегка сузилась. Все, что оставалось ему сделать так, это посильнее сжать руку, и все будет кончено. Твоя Душа будет уничтожена и добавлена ​​к тому бесконечному списку жертв, которые поддерживали его суть.       Позор, неправда ли.       Он стоял там, держа твою Душу, глядя на нее достаточное долгое время. Не делая ни малейшего движения, чтобы сжать его, или позволить щупальцам схватиться, чтобы раздавить ее, но и не позволяя ей вернуться к тебе. Это должно было быть так просто, не то чтобы это вообще требовало каких-либо усилий. Но…       Было очень странно быть настолько очарованным такой хрупкой малышкой. Не то чтобы он раньше не видел миллионы других Душ, но… твоя Душа была не похожа ни на одну Душу, с которой он когда-либо сталкивался.       Он оставался неподвижным, даже когда очень медленно твоя Душа начала исцеляться и омолаживать себя. Он начал чувствовать тепло в его руке, свет вернулся почти неуверенно, будто кролик, выглядывающий из своей норы, чтобы увидеть, не улетел ли ястреб, круживший над головой. Все это время совершенно не подозревая, что наверху его поджидает волк, ожидая, когда он совершит эти несколько пробных прыжков на открытое пространство.       Он медленно моргнул, не сводя с нее глаз. Он нежно провел подушечкой большого пальца по ее поверхности, чувствуя щекочущее тепло. Твоя Душа затрепетала в его руках, и он остановился, чувствуя покалывание на кончиках пальцев. От этого ощущения его глаза засветились чуть ярче.       Она была такой мягкой… такой робкой.       Он снова потер ее, используя оба больших пальца и делая небольшие круговые движения в противоположных направлениях. Твоя Душа снова затрепетала (звезды это было так нежно), его прикосновение вырвало из твоих губ мягкий, непрошеный стон. При этом звуке его пронзила горячая волна, его глаза вспыхнули гораздо ярче, когда он от неожиданности резко и напряженно вздохнул.       Жар расцвел в его груди, странная тоска начала поглощать его. Он мог сделать с тобой так много, он мог причинить тебе больше, чем просто боль, удерживая твою Душу вот так. Но он мог только долго смотреть, упиваясь зрелищем.       Утренние лучи солнца, просачивающиеся сквозь занавески твоей комнаты, привлекли его внимание, вырвав его из тех мыслей, которые с самого начала начинали будоражить в нем, что-то глубокое и плотское. Его глаза метнулись к окну, его мысли снова сфокусировались.       Что… Что, черт возьми, только что произошло?       Его взгляд упал на твой будильник. 6:58 сердито светилось на него, красными огнями на черном фоне.       Как долго он был здесь?       Будильник должен был сработать через минуту или две. Ему нужно было уходить, сейчас же.       Он посмотрел на Душу в своих руках, а потом снова на тебя, неподвижно лежащую на кровати. Простыни были в беспорядке, их пинали и толкали в муках кошмара. На тебе было платье с шортами, они оба задрались и обвились вокруг тебя. Он не мог остановить собственный взгляд, что скользил по обнаженному пространству кожи, твоим бедрам, почти полностью обнажённым до самого бедра, твоё платье было задрано вокруг живота, так что он мог видеть лишь мельчайший кусочек кожи…       Он хотел протянуть руку, чтобы прикоснуться к тебе, провести пальцами по твоей коже, посмотреть, будет ли она такой же мягкой и теплой, как твоя Душа…

6:59

      Вырвавшись из этого потока мыслей, он выпустил твою Душу, позволив ей вернуться в твою грудь без малейшей реакции с твоей стороны. Он отступил в тень, но пока не решался уйти. Он сказал себе, что это просто для того, чтобы увидеть твою реакцию, когда ты проснешься от кошмара, который он тебе подарил.       Ты не разочаровала, проснувшись с криком, когда сработал будильник, играя какую-то человеческую песню, с которой он не был знаком. Твоя грудь тяжело вздымалась, когда рыдания застряли у тебя в горле, ты попыталась выключить будильник, когда все твое тело дрожало. Когда музыка, наконец, оборвалась, ты сделала несколько глубоких, судорожных вдохов, твое лицо исказилось в гримасе, когда ты подтянула колени и заплакала уткнувшись в них, руки сжили голову и впивались в кожу головы, когда видения твоего кошмара возвращались по частям, вспыхивая в твоей голове. Ты так побледнела, когда пыталась запихнуть все это в себя, твое дыхание медленно выравнивалось, когда ты в конце концов успокоилась. Некоторое время ты сидела неподвижно, свернувшись калачиком на своей кровати, прерывисто дыша, тихо всхлипывая и вздрагивая. Без сомнения, ты пыталась напомнить себе, что больше не спишь, что все, что ты видела и чувствовала, было лишь сном. Теперь ты была в безопасности.       Хех. Если бы только ты знала.       Вытирая глаза и нос, ты втянула воздух сквозь зубы и выдохнула, прежде чем заставить себя встать с кровати и отправиться в ванную, чтобы умыться. Тебе пришлось сделать еще одну передышку, схватившись за раковину, когда ты наклонилась над ней, опустив голову, и он смог увидеть, что твоя Душа все еще не полностью восстановилась, она не была такой тусклой, как раньше, но была гораздо менее яркая, чем она обычно, когда ты бодрствовала.       Какое-то время, глядя на то, как вяло ты двигалась и как болезненно выглядела (и он не мог сдержать прилив гордости в груди и садистскую ухмылку от того, что кошмар, которым он тебя кормил, так сильно повлиял на тебя), он подумал, что ты собираешься назваться больной своему боссу. Но твоя маленькая жилка Настойчивости победила, и ты заставила себя надеть рабочую одежду, прихватив с барной стойки и стакан воды на завтрак перед уходом.       Прежде чем ты это сделала, ты выбросила снотворное в мусорное ведро с чуть большей силой, чем это было необходимо.       Он последовал за тобой на работу, говоря себе, что это нужно только для того, чтобы увидеть, как ты неосознанно вздрагиваешь, когда кто-то подходит слишком близко или натыкается на тебя, и как твой взгляд нервно бродит, пока ты не доберешься до здания. Он питался беспокойством и тревогой, которые вызывала ты у коллег, когда они видели темные круги у тебя под глазами, о том, какой совершенно изможденной ты выглядела после ночи, явно не выспавшаяся.       Твоя Душа зажила и посветлела в течение дня, но цвет не решался вернуться в нее. Возможно, он зашел слишком далеко, подумал он с явным весельем, его глазница приоткрылась, а ленивая ухмылка стала шире. Он чувствовал себя более энергичным, чем раньше, и, как ни странно, он был в хорошем настроении, несмотря на утренние события. Ему придется разобраться, что случилось с тем… странным чувством, которое он испытывал раньше.       И так продолжалось некоторое время.       Месяц превратился в два.       Потом три.       Потом пять.       Когда он обнаружил, что теряет интерес к поиску других жертв, кроме тебя, и это, на удивление, ничуть его не обеспокоило. Раньше он бы пришел в ярость, что ты подхватила не только его блуждающие мысли, но и теперь мешала ему держаться от тебя подальше. Но после той ночи и событий, которые произошли утром, это показалось ему… естественным.       У него не было причин покидать тебя сейчас. Ситуация с его измерением по-прежнему не изменилась, здесь же все было мирно, у него было много жертв, которых он мог мучить и полакомиться, если нужно.       И… ты была здесь.       Ему не хотелось бы называть это привязанностью, но… ему не хватало слов для того, чтобы он мог как-то еще назвать это чувство.       Последний гвоздь в его гроб был забит вскоре после той роковой ночи. Ночь, когда он решил, наконец, появиться в твоих снах в первый раз.       У него все было спланировано — начиная с того, что тебя преследует какое-то отвратительное существо по его выбору. Плывя на волне страха, пока не станешь настолько напуганной, что проснешься, а затем…       Он позвал тебя.       Обещая тебе безопасность, если ты придешь к нему.       Он бы защитил тебя.       А потом, когда он взял бы тебя в свои руки…       О, одна только мысль обо всех ужасных вещах, которые он хотел сделать с тобой, почти заставила его отказаться от идеи и просто прыгнуть прямо к твоим мучениям.       Но если оно и было чем-то, так это терпением.       Поэтому он ждал, пока ты заснешь той ночью, довольствуясь наблюдением за тобой из тени твоей квартиры.       Сегодня вечером ты задержалась дольше, чем обычно, заметил он со смесью раздражения и веселья. Твои ночи спокойного сна были очень редки за последние несколько месяцев, достигнув апогея в последние две недели. Большую часть ночей он довольствовался тем, что оставлял тебя в покое, но как оказалось единственным способом по-настоящему избавиться от своего раздражения — это время от времени устраивать тебе сеансы кошмаров. Чтобы наказать тебя за эти странные, противоречивые чувства, которые ты ему дала. Большую часть времени ты пыталась страдать в тишине, попивая ромашковый чай или занимаясь чем-то расслабляющим, чтобы помочь себе уснуть ночью. Ты быстро поняла, что попытки принять снотворное, чтобы вырубить себя ночью, только усугубляло твои ночные кошмары, конечно, это все делал он.       Итак, ты с тяжелым вздохом убрала на ночь планшет для чтения, завела будильник на утро пытаясь приспособиться к долгой ночи в попытках заснуть. Тем временем он лежал в ожидании, его мягко светящиеся глаза слегка сузились, пока он ждал, когда ты заснешь. Потребовалось совсем немного магии, чтобы создать «атмосферу», необходимую для того, чтобы ты уснула. Немного приглушения света за твоим окном, приглушения свечения твоего будильника, и он увидел, как твое дыхание стало более глубоким и медленным, когда ты, наконец то, погрузилась в мирный сон.       Всего несколько минут спустя, и он был у твоей постели, глядя на твое расслабленное и спящее лицо. Он сел на край кровати, подняв ногу, чтобы опереться на нее. Его взгляд не отводился от твоего лица, он смотрел еще некоторое мгновение, прежде чем медленно потянуться, чтобы убрать с твоего лица несколько выбившихся волосков. Он позволил себе расслабиться, его глазница прикрылась, когда щупальце проползло мимо твоей щеки, чтобы провести по твоему лбу, настойчиво прижимаясь к твоей коже.       — Скоро увидимся, Т/и, — прошептал он вслух, его улыбка стала шире.

⇋ ♡ ⇌

      Временами человеческое воображение было совершенно завораживающим. Если бы он не видел все те ужасы мультивселенной, черт возьми, даже ужасы основной вселенной, которая породила и вдохновила большинство этих ответвлений измерений, он мог бы сказать, что у людей гораздо более извращенное воображение, чем у монстров.       Почти.       Когда ты была вдали от своей квартиры, либо на работе, либо на встрече с друзьями, он решил просмотреть твои подписки на каком то популярном здесь стриминговом сервисе, игнорируя фантастические анимационные фильмы и боевики, которые он сначала видел. На романтические комедии он не обращал даже мимолетного взгляда, а криминальные и военные документальные фильмы получали лишь мгновенный любопытный взгляд, прежде чем их тоже игнорировали.       Нет, его гораздо больше интересовал раздел фильмов ужасов, он желал увидеть худшее из того, что может придумать человечество. Желание увидеть, что же заставляло людей бояться больше всего.       Были некоторые повторяющиеся темы, которые он видел, и, к его удивлению, несмотря на то, что монстры появились только через несколько десятилетий после разработки и выпуска этих фильмов, человечество уже придумало несколько фильмов, связанных с чем-то похожим на амальгаматы. Он получал огромное удовольствие от просмотра этих фильмов, наблюдая за тем, как кричат ​​и восхищаются (а иногда и смеются) ужасными компьютерными эффектами, лениво размышляя, каково было бы заставить некоторых из более защищенных дубликатов (например, братьев из Хоррортейла) монстров сделать что-то из этих фильмов. Он не позволял себе слишком отвлекаться, делая свои заметки пролистывая все, что было из интересного и популярного в настоящее время, и наслаждаясь твоим раздраженным замешательством из-за твоей изменившейся историей на сайте.       Он использовал это «исследование» в своих интересах, даже сделал заметки для будущего кошмарного материала для тебя и любой другой несчастной жертвы, которую он будет мучить позже, все в подготовке к ночи, в которую он явится к тебе. Он планировал превратить это в твой наихудший, самый запоминающийся ночной кошмар.       Сначала все прошло без заминок. Преследование тебя в течение всего этого времени дало ему достаточно материала для лиц, которые ты могла бы узнать в своих снах, поскольку они были замучены и ассимилированы в ужасное чудовище на твоих глазах. Их крики, умоляющие тебя помочь или убежать, эхом отозвались в твоих ушах, когда ты повернулась, чтобы убежать, мчась по бесконечно длинному лабиринту, созданному им самим, поскольку казалось, что существо всегда было в двух шагах от тебя, готовое сбить тебя и заставить кричать. Ты присоединилась к своим близким.       Ты не могла чувствовать усталость или боль во сне, что было позором, но у него были другие способы что бы усилить твой ужас. Твое сердце все еще могло биться, ты могла чувствовать, когда Оно потянется, чтобы попытаться схватить тебя, удары, которые Оно нанесет, когда его когти вцепятся в твои ноги и спину, шепот клыков в твоих волосах. То, как твои конечности становятся медленнее и тяжелее, как твой дикий бег становится все более неустойчивым и дрожащим, когда ты отчаянно пытаешься проснуться.       Проснись, проснись, прежде чем существо сможет тебя поймать.       И тогда ты услышала это. Помимо рева зверя и твоего воображаемого дыхания, ты услышала его.       Сюда.       Недолго думая, ты тут же повернулась и побежала на этот голос, едва не ударившись об угол. Было слышно, как существо бьется об него, спотыкаясь и испуская отчаянный крик.       Сюда.       Еще один поворот.       Ты начала отходить на некоторое расстояние.       Сюда.       Ты бежала вслепую по лабиринту, не подозревая о том, как он темнел и начинал терять свою суть.       Иди.       Ты не узнавала голос, но ты могла слышать его намерения.       Иди ко мне.       Я буду держать тебя в безопасности.       Я буду защищать тебя.       Когда ты, наконец, увидела фигуру, ты всхлипнула от облегчения, не останавливаясь и не замедляя своего бешеного бега. Было темно, слишком темно, чтобы разглядеть мелкие детали, но кто бы это ни был, он был здесь, он собирался помочь тебе!       Он распахнул руки, широко раскинув щупальца в приветствии. Ты не обращала внимания на странный вид своего спасителя, не останавливалась, пока не столкнулась с ним, обхватив его руками, спрятав лицо у него на груди. На тебя волнами нахлынуло облегчение, что кошмар наконец-то закончился, что ты наконец-то в безопасности.       А Кошмар?       Он мог только стоять там, крепко обхватив руками твое тело, плечи и поясницу, чтобы удержать тебя от попытки убежать. Его щупальца свисали по обе стороны от тебя, готовые обвиться вокруг твоего тела и показать, кем на самом деле был твой «спаситель».       Он испытал невероятное наслаждение, почувствовав, как исчезает облегчение, когда твое лицо искажается в жалком ужасе, когда ты отстраняешься, чтобы посмотреть на него, чувствуя, как его щупальца хватают тебя, когда он раскрывает свои далеко не добрые намерения по отношению к тебе!..       Ты должна была оттолкнуть его, но твоя Душа излучала облегчение и утешение, и такое счастье от того, что он держит тебя в своих объятиях, спасая.       Он не мог отрицать, как пела в ответ его собственная Душа.       Ты уткнулась носом ему в грудь.       Его хватка вокруг тебя усилилась от этого чувства, прижимая тебя к себе.       Он не хотел тебя отпускать.       Рука, обнимавшая тебя за плечи, потянулась к твоему затылку. Он почувствовал, как твои руки разжались вокруг его талии, удерживая его за спину, когда ты слегка повернула голову, и почувствовал, как твоя щека прижалась к его груди. Он упивался твоим нежным теплом, легкой податливостью твоей плоти и твердостью мышц и костей, которые он чувствовал под твоей кожей.       Его щупальца, наконец, двинулись, обвивая твою спину и ноги, сильнее прижимая все твое тело к его. Ты не пыталась отстраниться, и он мог поклясться, что чувствует мягкое дыхание твоего вздоха. Он не мог поверить, что ты так идеально подходишь ему.       Он не был уверен, как долго просто стоял, обнимая тебя вот так. Но теперь, когда он знал, что ты не сможешь вырваться, он убрал от тебя руки, почти пораженный тем, какими пустыми они казались, когда он это сделал, и переместил их, чтобы обхватить твое лицо. Он чувствовал твою мягкую, теплую кожу в своих ладонях, его ладони нежно прижались к твоим щекам, его пальцы обхватили твою челюсть и голову, его большие пальцы лежали прямо под твоими глазами, возле твоего носа, обрамляя твое лицо руками, когда он наклонил твою голову и заставил посмотреть на него.       Ты посмотрела на него, твои глаза сияли радостью и удивлением, твой рот слегка приоткрылся, а губы растянулись в милой улыбке. Даже не вытягивая твою Душу, он чувствовал тепло и нежность, мягко исходящие от нее. Он обнаружил, что хочет достать свою собственную и переплести свои с твоей, впитать каждую волну и пульс и просто полностью окутать ее своими собственными вибрациями.       Он обнаружил, что хочет тебя так сильно, что это начало причинять боль.       Когда его зубы врезались в твои, ты не сопротивлялась, твоя Душа на мгновение вспыхнула от удивления, прежде чем ты растворилась в страстном поцелуе. Его язык проявился почти сам по себе, раздвигая твои губы и ища твои собственный, извиваясь вокруг него, когда он сжимал тебя крепче, желая только того, чтобы заставить тебя таять внутри него, соединить ваши тела в одно, сделать тебя частью его навсегда, так что этот момент никогда не мог закончиться. То, что он чувствовал прямо сейчас, как будто часть его, которую он никогда не знал, пропала, наконец нашлась, и теперь он был полным. Он сделает так, что бы это чувство никогда не исчезнет.       Ты издала тихий стон как во сне, так и вне его.       Когда он это услышал и вышел из транса, то обнаружил, что держит тебя всего в нескольких дюймах от своего лица. Он каким-то образом двигался без своего ведома, держа тебя в своих объятиях, как какой-то принц из нелепой сказки, собирающийся поцеловать спящую принцессу. В то же время он вытащил твою Душу из груди, почти зажатую между телами. Он все еще чувствовал, как она гудела и вибрировала, делая воздух вокруг вас двоих теплым и мягким. Его щупальца обвились вокруг тебя, извиваясь везде, где могли коснуться твоей обнаженной кожи.       Его зрение сфокусировалось как бритва, глаза вспыхнули, когда гипнотическое заклинание, под которым он оказался, было снято.       Его план напугать тебя, заставить тебя проснуться с криком от его вторжения в твой сон, полностью провалился.       Но он не отстранился, твое тепло проникало в самую глубь его костей и щупальца и пробуждало что-то горячее, что омывало его, от груди до кончиков пальцев, затуманивая его разум теплым туманом, а хватка его щупальцев становились все более собственнической.       Искушение подняло свою уродливую голову вслед за волной жара, иррациональными мыслями и необоснованными желаниями, прокатившимися по нему. Он обнаружил, что хочет взять твою Душу в свои руки, помассировать ее пальцами и вытянуть из тебя еще больше этих сладких звуков, наклониться и провести языком по ней, подвести к кульминации всего твоего существа, погрузить в нее свои фаланги, прикасаться и ласкать ее, пока ты будешь корчиться на кровати по совершенно другой причине, чтобы увидеть, как твои глаза распахиваются с горячим стоном на губах.       Кончики его фаланг слегка впились. Он заставил себя медленно, ровно выдохнуть, все еще не отстраняясь от тебя и не двигаясь, чтобы опустить.       Ситуация полностью вышла из-под контроля. Но он не мог заставить себя отпустить.       Не с затяжным теплом, которое все еще пело в его Душе, вплетаясь в магию его костей.       Чувство начало угасать, но память о нем врезалась в него навсегда.       Он хотел испытать это ощущение снова.       Он хотел испытать тебя снова.       Тебя и только тебя.       Любое разочарование, которое он мог испытать, было быстро вытеснено жгучим желанием, сменившим тепло на зуд, заползающее в его мозг и побуждающее его воплотить в жизнь каждую мысль и фантазию о том, чтобы украсть тебя и перенести в его дом прямо в эту секунду. .       Но рациональность наступала на пятки этим фантазиям, гася пламя прежде, чем оно достигло апогея. Он не мог сделать это сейчас. Он мог, но не сейчас. Ему нужно подождать. Подождать, пока это не станет безопасным.       Напряжение начало вытекать из него. Он больше не чувствовал себя натянутой проволокой, готовой лопнуть и сделать с тобой что угодно прямо сейчас. Но даже когда он успокоился, когда он снова начал чувствовать себя самим собой, это воспоминание о сильной тоске и желании осталось.       Он собирался убедиться, что ты заплатишь за пробуждение в нем этого желания. И это дорого тебе обойдется.       Он медленно опустил тебя обратно на кровать с мрачной улыбкой на лице.       Сформировалась привязанность, он знал это. То, о которой он никогда бы не подумал, что сможет создаться за миллион лет, но которая заставит его преследовать тебя до конца мультивселенной.       Ты бы никогда не узнала, ты бы никогда не заподозрила, но…       Это было почти скорбно, он отдернул свои щупальца, натягивая простыни на твоё тело. Однако он не смог удержаться от того, чтобы наклониться, позволяя своим зубам нежно коснуться твоих мягких губ, задаваясь вопросом, каково было бы провести по ним своими клыками. Интересно, когда он сможет как следует распробовать тебя.       Одна мысль об этом эхом пронеслась в его голове, заставив собственную Душу пульсировать в груди.       Моя.       Ты вся моя.       Телом и душой.       Его улыбка стала шире.       Ты просто этого еще не знала.