Султан Ахмед: новая империя

POV Автор. Сон. Весь дворец погрузился в сон. Казалось, даже муха или комар, пролетавшие по холодным коридорам дворца делала это так тихо, что боялась разбудить жительниц гарема. Но те не спали уже. Девушки перешептывались, обмотавшись в покрывала от своих постелей, девушки перешептывались друг с другом, обсуждая случившееся. Громкий и пронзительный крик Анастасии, упавшей с лестницы, разбудил всех наложниц и фавориток, сбежавших на шум. Когда Хатидже выбежала из своей комнаты, увидела Шахестер, что испуганно, стояла в дверном проеме своей комнаты. Фаворитка дрожащими руками прикрыла приоткрытый рот, а после, не заметив соперницу, что стояла почти за ней, сделала несколько шагов вперед чтобы посмотреть на лежащую без сознания Анастасию. К казалось бездыханному телу сбежались девушки, после чего подоспели Хаджи-ага и Дуду хатун. — О Аллах. — подступившись к фаворитке сказал евнух, увидев ее обожженное лицо. Он поднял голову на Шахестер, но она быстро попыталась успокоить свое волнение, чтобы не выдать себя. — Бери ее, неси в лазарет, а я сообщу Хандан Султан. — ага быстро взял Настю на руки и поспешил в лазарет, а Дуду, отправилась прочь из гарема, а на выходе, приказала евнухам: — Закройте гарем. Никто не должен выйти. Пусть придут Бюль-Бюль и Дженнет калфа. Они должны присмотреть за девушками и узнать, что случилось. — Как прикажете, Дуду хатун. — склонив голову сказал ага, после чего выполнил приказ. *** Громкий и настойчивый стук в деревянную дверь напугал Хандан Султан и та, быстро приняв сидячее положение на кровати, кивнула своей служанке чтобы та проверила кто там. — Кто это? — спросила девушка. — Дуду хатун. Скажи госпоже что это очень важно. — служанка повернулась к Хандан, и та махнула ей чтобы она открыла дверь. Только служанка исполнила приказ, как казначей вбежала в покои на ходу кланяясь. — Что случилось, Дуду? — все еще сонным голосом спросила султанша. — В гареме случилось происшествие, моя госпожа. Фаворитка нашего повелителя Анастасия хатун сейчас в лазарете, у бедняжки обожжено лицо и упала с лестницы. — Всевышний помоги нам, только этого не хватало. — встав с постели, женщина обулась. — Принеси мне платье. — приказала госпожа. — С Вашего разрешения я отправлюсь к повелителю, ему нужно сообщись о случившемся. — Не нужно его сейчас беспокоить. Мой сын оставил у себя Махфирузе, пусть отдохнет, утром расскажем. — Но… — попыталась возразить женщина, но госпожа, подняв руку дала знак чтобы та замолчала. Склонив голову Дуду, отошла в сторону давая дорогу султанше. Проходя мимо гарема, Хандан увидела наложниц, проснувшихся от случившегося с Анастасией. Наложницы так яро обсуждали случившееся, что их гул поначалу даже заглушил голос аги. — Внимание! Хандан Султан! — наложницы словно игнорировали это, от чего Хандан остановилась перед входом в общую комнату. Ее внимание сразу привлекла Шахестер, сидящая в стороне на ступеньке и поджав колени, обняла их, а взгляд фаворитки был каким-то отдаленным. — Внимание! — крикнула Дженнет, увидев Хандан. — Хандан Султан! — и уже от ее голоса наложницы и фаворитки выстроились в ряд, склонив голову. — Дуду. — обратилась султанша. — Почему они не спят? — Я приказала провести расследование, чтобы убрать вариант об каком-то отравление. Хатун ведь любимица нашего Султана. — Хорошо. — задумавшись сказала госпожа. — Сама все контролируй, я не доверяю Дженнет и Бюль-Бюлю. — Как прикажете. — сказала женщина и они обе продолжили путь в лазарет. Войдя в лазарет, Хандан увидела, что лекарша наносила мазь на лицо лежащей в постели фаворитки. Девушка уже пришла в себя и от каждого касания лекарши немного шипела, чувствуя боль. — Терпи, хатун, ты же хочешь, чтобы твое лицо исцелилось. — они были настолько заняты что Хандан удалось приблизиться к ним незаметно. Сделав шаг в сторону, чтобы обойти кровать, только так женщина увидела султаншу. — Госпожа. — поклонилась она. — Султанша. — попыталась привстать Анастасия, но Валиде Султан махнула ей чтобы фаворитка не дергалась. Наблюдая за обожжённым лицом ранее красивой наложницы, Валиде чуть скривилась, немного отведя взгляд. — Что с ней? — спросила она. — У хатун пошло раздражение от чего-то, точнее сказать не могу. — Это не ожог? — Нет, думаю, такое могло сделать какое-то растение, правда в комнате ничего такого нет, а другого оправдания не вижу. — кивком головы Хандан сказала, чтобы лекарша прошла за ней в сторону, что та и сделала. — Скажи, это могло быть отравление? — Госпожа, думаю, проверить нужно ее постель, там могло быль растение что обожгло лицо бедняжке. — А это все… оно пройдет? Или она такая и останется. — Нет, госпожа. Слава Аллаху мазь снимет все следы. Главное, чтобы хатун не попадала на солнце и в хамаме не было очень жарко. Несколько месяцев, и думаю, следа не останется. — Хорошо, тебе лично доверяю лечение этой хатун, она любимица султана. — Не волнуйтесь, султанша, я сделаю все что нужно. — Хорошо. — развернувшись Хандан покинула лазарет, отправившись в свои покои. Она и правда решила дождаться утра, чтобы сообщить сыну. *** Хандан отправилась к сыну, чтобы рассказать о случившемся в гареме и поговорить с ним о Сафие Султан что вернула себе всех своих слуг, хоть падишах приказал их всех забрать. Дойдя до двери в покои сына, она остановилась чтобы отдать приказ агам, сообщить о ее приходе, но не успела женщина сказать и слово, как дверь открылась и из покоев вышел Дервиш. — Госпожа. — поклонился тот. — Доброе утро. — Что-то уже давно утра в этом дворце не добрые. В гареме случилась одна проблема, я должна немедленно сообщить сыну. — Что случилось? — Это относительно одной наложницы, хатун с обожженным лицом лежит. — Пусть Всевышний поможет ей. — Аминь… — внимательно посмотрев в лицо главы дворцовой стражи, Хандан увидела некую недоговоренность и решила спросить. — А с тобой что? Ты словно обеспокоен чем-то. — Я был у повелителя относительно важного дела. — И какого же? — в этот момент держа за руку Мустафу, к Ахмеду направлялась Халиме, чтобы попросить у падишаха разрешения выходить на улицу, ведь с того дня побега, дальше гарема им запрещено ходить, но заметив разговаривающих Хандан и Дервиша, Халиме спряталась за углом коридора, приложив указательный палец к своим губам, адресуя сыну быть тише. — Повелитель приготовил приказ. — ага протянул запечатаны сверток письма. — Здесь говориться, что завтра начнется подготовка к браку Фахрие Султан. — И кто же тот несчастный? — ухмыльнулась Хандан. — Я. — услышав это, улыбка с лица султанши пропала, и она вмиг изменилась в лице. — Что? Почему мой сын принял такое решение? — Думаю, Вам лучше спросить у повелителя лично. Я сейчас должен отправиться к Кемалю-паше и отдать этот приказ. — склонив голову Дервиш добавил. — С Вашего позволения. — поклонившись, мужчина ушел. От шока Хандан приложила правую руку на свое сердце, левой рукой прислонившись к стене. Она не могла признать себе в том, что в ее сердце появился другой мужчина, но и отрицать это женщина не могла. Наблюдая за всем, Халиме заподозрила что-то неладное между Дервишем и Хандан, после чего решила, что можно проследить за этими двумя. POV Ахмед. Я сидел на троне в своих покоях перебирая четки и пытаясь понять, что же все-таки происходит. С самого утра ко мне приходил Дервиш и сообщил что согласен на брак с Фахрие Султан, и это хорошо, ведь это будет тот рычаг, за который я смогу дергать в случае, если Сафие Султан начнет переступать границы, но меня уже на протяжении нескольких ночей сниться сон о покойном султане Мехмеде и его загадочной смерти. С одной стороны он то, по сути, не мой отец и я могу просто оставить расследование, но с другой стороны, нет гарантии того, что предатель, отравивший предыдущего султана, не отравит меня. Но глава дворцовой стражи сказал, что лекарь, который лечил покойного падишаха найден мертвым. А те, кто прислуживал на смертном одре исчезли без следа. Но от мыслей меня отвлек стук в дверь. — Войди! — приказал я и порог переступил ага. — Повелитель. — поклонился он. — Пришла Хандан Султан, говорит что-то срочное. — Зови. — я положил четки на трон, а сам встал и прошел к центру комнаты. Когда женщина вошла в покои. — Валиде. — поцеловав ее руку я приложил ее ко лбу. — Сынок, я услышала, что ты отдал приказ о браке Дервиша и Фахрие. Зачем это? — Валиде, я решил, что так будет лучше, госпожа уже несколько раз овдовела, я не хочу, чтобы она страдала здесь. — Валиде смотрела так, что ждала от меня правдивого ответа. — На самом деле это предложила Сафие Султан, чтобы перетянуть Дервиша на свою сторону, но мы сделаем иначе и теперь, чтобы уберечь дочь, она не сможет навредить Дервишу, а значит руки у нее уже будут немного связанны. — Но разве нельзя это сделать как-то иначе? — Валиде, я так решил, и так будет. Вы пришли только об этом спросить? Если так, то я пойду, собираюсь прогуляться по рынку. — Нет. В гареме ночью случилось одно несчастье. Твоя фаворитка Анастасия… — я по ее выражению лица понял, что что-то серьезное произошло. — Что с ней? — Хатун обожгла лицо и от страха упала с лестницы. — Где она? — Девушка в лазарете, я… — Валиде, простите, давайте позже договорим. — я обойдя мать отправился прямиком в лазарет к Анастасии, чтобы самому проверить как она. Уже через минут десять я подходил к лазарету, и перед самим входом чуть не столкнулся с Хаджи-агой. Поклонившись, евнух не громко произнес: — Внимание! Султан Ахмед Хан! — отойдя в сторону, он дал мне дорогу, и я вошел внутрь. Кроме Анастасии, стоящей у окна, склонив голову в поклоне были еще лекарша и ее две помощницы, так же поклонившиеся мне. — Оставьте нас. — приказал я. — те быстро вышли, оставив нас одних. — Анастасия. — я подходил к ней, но фаворитка сделала шаг назад прикрывшись лежащим рядом полотенцем. Она прятала за ним лицо. — Ахмед, не подходи. — дрожащим голосом произнесла она. — Я не хочу, чтобы ты видел меня такой, не подходи, прошу. — Настя… — я осторожно, чтобы не спугнуть ее начал приближаться к девушке, а она отходила назад пока не вжалась в стену с окном. — Что произошло? — спросил я, оказавшись в шаге от нее. — Мое лицо… — сквозь полотенце я услышал рыдание фаворитки, и понимал, что ее состояние такое не спроста. Приготовившись увидеть все что угодно, я осторожно взялся за полотенце и убрал его. Передо мной стояла Настя, хотя красивое лицо ранее уже было почти не узнать. Шея, вся правая сторона, лоб и подбородок были словно обожжены, в красных ранах. Девушка стояла, опустив голову и глаза, боясь посмотреть на меня. — Подними голову. — сказал я, но та закивала головой в знак отрицания. — Тебе приказывает султан. Подними голову. — я понимал, что нежным тоном я не добьюсь своего, и так случилось. Лишь после приказного тона она послушалась меня и подняла голову. — Посмотри на меня. — снова сказал я, но на этот раз повторять не пришлось. — Ахмед… — дрожащим голосом сказала Анастасия. — Мое лицо умерло. — Нет, Анастасия. — я положил руку на ее левую щеку и посмотрев ей в глаза я попытался сделать все, чтобы она не чувствовала себя какой-то не такой. — Не смей больше прятать свое лицо. Оно как всегда прекрасно. — я осторожно, чтобы не причинить боль от касания к обожжённому телу приобнял ее. Но девушка еще сильнее заплакала. — Каждый, кто навредит тебе, заплатит за это. Я тебе это обещаю. POV Автор. Тем временем Хатидже с представленной к ней служанкой прогуливались в саду, без определенного маршрута проходя по каменным дорожкам. — Что-то пахнет так… — сделав глубокий вдох сказала фаворитка. — Кажется, дождь будет. — Похоже на то. — сказала Сельма. — Пока тепло, нужно этим пользоваться, да и тебе полезно сейчас прогулки. — Ты права. — девушка повернула голову вправо и увидела прекрасный куст розовых роз, которые только начинали распускаться. От такой красоты фаворитка не смогла сдержать улыбки и поспешила к кусту, а служанка последовала за ней. Наклонившись к цветам, Хатидже обеими руками словно обняла один из уже распустившихся цветков и чуть не уткнувшись в него носом, сделала вдох, чтобы прочувствовать сладкий аромат. — Ах, какие они прекрасные. Я бы хотела каждое утро просыпаться с их ароматом. — вдруг, внимание той привлекли странные помятые листья, валяющиеся на земле возле стены дворца. Осторожно обойдя куст роз, Хатидже подошла к ним и наклонившись, взяла один из листьев. Ей показалось странным это, ведь еще будучи обычной наложницей она каждое утро выходила с другими девушками в сад убирать, и упаси чтобы где-то так валялись листья. Они словно были выжаты, и увядшие, а значит, их сорвали то ли ночью, то ли перед тем. — Выброси! — быстро подбежала Сельма, сбросив листок из руки фаворитки, словно та к огню прикоснулась. — Это же листья огненного куста. — Огненный куст? — переспросила Хатидже. — Так его называли в месте, где я родилась. Но странно, что они здесь делают. Куст и правда тяжело вывести, он глубоко в землю уходит, но я видела лишь несколько кустов в саду и те там, куда никто не ходит. — А почему такое название? — поинтересовалась Хатидже. — Они очень опасны. Если их растереть, то сок что вытекает лишь слегка попав на кожу человека, вызывает такие раны, что страшно посмотреть. Иногда, они не проходят до конца жизни. — подняв голову, фаворитка посмотрела на окна, под которыми и лежали листья. Посмотрев на служанку, девушка случайно обратила взгляд на балкон султанский покоев. Там, обнявшись стояли Ахмед и Анастасия. Даже тот ужас, что с ней случился не заставил султана отвернуться от нее. С одной стороны это показало его чистое сердце, а с другой стороны — доказательство его чувств к этой хатун. В этот момент что-то в груди фаворитки сжалось. Она на миг подумала, что было бы хорошо, будь то падение для Анастасии последним что с ней случиться в этой жизни, но потом, отбросив от себя эти мысли, девушка создала план. Чтобы приблизиться к султану еще больше, она может показать свою чистоту, наивность, доброту, и подружившись с той, кто занял место в сердце падишаха, найти ее слабость, чтобы со временем, занять ее место. — Дай мне свой платок, пожалуйста. — не понимая зачем это, служанка все равно протянула свой платочек, и фаворитка, взяв его, им же осторожно собрала несколько листьев, осторожно завернув их, чтобы не касаться самой. — Постой здесь, немного. — Хатидже поспешила в сторону входа во дворец, и Сельма сначала сделала несколько шагов вперед, но Хатидже остановила ее взмахом руки. — Немножко подожди. Поспешив во дворец, девушка сразу направилась на этаж фавориток, обходя всех, кто попадал ей на пути. Войдя в свою комнату, она сразу направилась к окну, чтобы посмотреть в него, но Сельма стояла чуть левее, после чего, та перешла в соседнюю комнату, в которой по воли случая никого не было. Подойдя к окну уже там, Хатидже увидела, что служанка стоит буквально под окном, ну слегка правее. Махнув рукой, она дала знак чтобы Сельма возвращалась во дворец. Махфирузе сидела на диване, наблюдая за тем, как накрывают столы для обеда, а Шахестер пытаясь притвориться что все в порядке, сидела рядом с подругой, нервно покусывая нижнюю губу. — Ох, этой ночью… — закрыв глаза Махфирузе вспоминала что с ней было. — Султан был так нежен и так страстен, я думала, что растворюсь в его руках. Дай Аллах, совсем скоро я узнаю добрую новость от лекарши… — она повернула голову на Шахестер, но та словно была в своих мыслях погружена от пят до головы. — Ты меня слушаешь? Шахестер, что с тобой? Не уж о той девке переживаешь? — не успела девушка договорить, как их внимание привлекла Хатидже, чуть не вбежавшая в гарем. — Что это с ней? — провожая взглядом соперницу на этаж фавориток удивилась Махфирузе. Она внимательно перевела взгляд на Шахестер и увидела, как у той округлились глаза от испуга, и фаворитка резко подорвалась с места, увидев, как Хатидже вошла в ее с Настей комнату. — Да что с тобой? — удивилась Махфирезе. В этот момент, Хатидже неспеша вышла из покоев фавориток, подойдя к краю балкона и положив руки на перила. Она посмотрела на Шахестер, которая все же случайно обожгла свои руки соком ядовитого растения, пытаясь спрятать «следы преступления» прятала руки скрещивая их на груди, но поймав взгляд соперницы словно почувствовав неладное, села на место. — Внимание! — огласил ага. В общую комнату гарема вошла Дуду хатун. Все девушки подорвались с своих мест и спустившись с подъема, выстроились в ряды по обе стороны зала, склонив головы. Чуть опоздав это сделала и Шахестер. — Немедленно сделайте шаг вперед те, кто вчера вечером общался с Настей или был в ее комнате! — девушки начали переглядываться между собой, ведь особо никто не общался с любимицей повелителя. — Дуду хатун. — спустившись по лестнице сказала Хатидже. — Я дружу с Настей. — девушка подошла к калфе. — Как она? Я хотела проведать ее, но мне не позволили. — сделав наивное лицо сказала та. — Хорошо. — сказала женщина, не особо вникая в сказанное фавориткой. — Ты жила с ней? — Нет, Шахестер. — кивнув в сторону девушки сказала она. — Выйди. — приказала Дуду, и фаворитка смирно сделала что приказано. — Идите за мной, повелитель хочет лично допросить вас. — испуганно, Шахестер посмотрела на Махфирузе, а потом на Хатидже, что слегка улыбалась, глядя на соперницу. — Идите. — повторила Дуду, проследовала прочь оттуда, а фаворитки поспешили за ней. *** Пока Дильруба была на уроках, а маленький Мустафа уснул, Халиме села на подушку за своим столом и проводя над тарелкой с водой зажжённой свечой что-то шептала. За этим всем молча наблюдала Менекше, стоящая чуть в стороне. Дождавшись чтобы, ее госпожа закончила свои действия, служанка наконец заговорила. — Госпожа. Простите, но Вы же знаете, что это запрещено, тем более днем и к тому же во дворце. — Знаю, Менекше. Но последние новости меня пугают. Сафие Султан задержалась во дворце, и хоть наш султан пытается всячески отстранить ее от государственных дел, пока это у него плохо получается. Хандан с поддержкой сына все выше подымается с каждым днем, так нет, этого мало, теперь принят указ о браке Фахрие Султан и Дервиша. Близок тот час, когда он из главы дворцовой стражи станет пашой или хуже того — визирем. А та хатун…? Как там ее? — Хатидже. — Да, она. Носит под сердцем ребенка. Роди она наследника, и мой Мустафа… — повернувшись, женщина с опаской посмотрела на мило спящего сына. — И он будет на волоске от смерти. — Госпожа, Вы только прикажите, и хатун… — не успела Менекше договорить, как Халиме подняв руку дала той знак замолчать. — Не вздумай ничего предпринимать. После последней моей ошибки я чуть не поплатилась жизнью моего ребенка. Сейчас мы будем ждать. Родись девочка, я обрету хоть ненадолго покой… — А если мальчик? — Тогда уж этим займемся. А пока… Я лишь буду той, кто приносит вести в этом дворце. Я попытаюсь сделать так, чтобы все мои враги, один за другим исчезли с моего пути — сначала Сафие Султан, потом Хандан и Дервиш, а за ними и Ахмед. *** Ахмед и Настя сидели на террасе обнявшись и разговаривали обо всем. Девушке все еще было тяжело и некомфортно, ведь ее лицо было обмотано повязкой, чтобы в рану не попала инфекция. — У тебя столько наложниц — Махфирузе, Шахестер, Хатидже… . Ты не забудешь меня? Не бросишь из-за моего лица? — Забуду? Брошу? А что с твоим лицом? — спросил парень. — Оно прекрасно, как всегда. — Бунджук-ага по приказу Сафие Султан принес мазь мне. Сказал, что она целебная, и уже за несколько дней все сойдет. — Я уверен, что так и будет, но помни, что я люблю тебя и ты всегда для меня будешь самой красивой. — вдруг, на террасе появился Рейхан-ага, которого из-за болезни давно не было видно во дворце. От одного его вида дыхание фаворитки слегка остановилось, а руки сжали платье, словно так сдерживался ее страх или злость. Поклонившись, он подошел повелителю и взглядом дал понять, что есть важная новость. Встав с места, Ахмед подошел к аге и тот тихо на ухо сказал, что привели слуг для личного допроса. — Настя. — повернувшись сказал падишах. — Ты… возвращайся к себе. Отдохни и готовься к вечеру. — улыбнулся он. — Я сейчас буду немного занят. — девушка встала и подойдя к юному султана, выровнявшись с ним в один ряд, глядя прямо в глаза поклонилась, с улыбкой давая знак, что ждет их вечера. По пути к выходу, фаворитка начала надевать шаль, прикрывающую почти все лицо, где виднелись лишь глаза. Дверь в покои открылась и напротив, по ту сторону порога Настя увидела Шахестер и Хатидже, что собирались войти в комнату. Не понимая в чем, дело, Анастасия вышла из комнаты, а напуганная Шахестер, отведя взгляд, быстро прошла мимо соперницы. — Как ты? — заботливо спросила Хатидже. — Мое лицо обожгли, Хатидже. — зло, словно в чем-то подозревая сказала девушка. — Но султан сказал, что я все равно останусь рядом с ним. — осмотрев беременную наложницу с ног до головы, она задала сама вопрос. — А вы что тут делаете? — Султан сказал, что лично будет проводить допрос. Мы здесь для этого. — улыбнулась та. Хоть Хатидже и пыталась никак не выдавать свою ревность и зависть, но сделать это ей пока было очень тяжело. — Не буду заставлять повелителя ждать. — улыбнулась она, и Настя, улыбнувшись ей в ответ, пропустила фаворитку. Она обернулась, глядя в след Хатидже, как перед ней начали закрываться двери. Последнее что увидела Анастасия, как Хатидже подошла к Ахмеду, поцеловав его руку, а тот нежно улыбнувшись, взял лицо девушки обеими руками и поцеловал в лоб, после, осторожно положив руку ей на живот. И дверь закрылась. Анастасии оставалось лишь додумывать в голове как на самом деле развиваются отношения Ахмеда и Хатидже. — И так… — сложив руки за спиной, произнес падишах. — Вы двое единственные кто был вхож в комнату, где живет Анастасия, вы с ней накануне разговаривали и вот… она отравлена. Я не буду ходить окольными путями, поэтому спрошу прямо — кто из вас замешан в этом? — парню не верилось, что это могла учудить одна из них, но в тихом омуте и черти водятся, так что проверить не помешает. Хатидже стояла, молча опустив голову, и время от времени поглядывая в сторону соперницы. Ей до последнего не хотелось в это вмешиваться, ведь гарантий какой-либо причастности Шахестер не было, однако, все складывалось слишком подозрительно, и она должна сделать все чтобы отвести даже малейшее подозрение от себя. — Я ничего не знаю. — словно пытаясь проглотить ком в горле произнесла Шахестер. — Я проснулась от ее крика и пыталась как-то помочь, но хатун выбежала из комнаты и упала с лестницы. Я знаю не больше, чем остальные. — Повелитель. — почти сразу сказала Хатидже. — с Вашего разрешения я бы хотела кое-что показать. — хатун протянула платок, и осторожно, оттопырив все пальцы кроме большого и указательного ими же начала раскрывать сверток. Внутри лежали те самые собраны ей листья, которые от своей изношенности уже окрасили шелковый платок в грязно-зеленый цвет. — Что это? — спросил Ахмед, потянувшись к листьям, но фаворитка успела вовремя остановить его. — Повелитель, не трогайте. — парень быстро убрал руку с некой осторожностью посмотрев на Хатидже. — Я сегодня утром гуляла в саду и под окнами гарема увидела это. Меня удивило то, что эти листья, которые моя служанка Сельма назвала их «листьями огненного куста». Они при попадании на кожу вызывают страшное раздражение или ожоги, с которыми трудно справиться. Если их сока будет слишком много, то могут остаться шрамы. — К чему ты ведешь? — Листья лежали почти под окном в комнату Насти. Думаю, именно ими одежду и постельное белье было намазано, но конечно, это всего лишь мои догадки, мой повелитель. — Кто может входить в комнату фавориток? — спросил султан у своего верного слуги Орхана, который как тень везде следует за Ахмедом. — Насколько мне известно, в комнату фавориток кроме проживающих вхожи служанки или старшие калфы. — То есть сделать это мог почти кто-угодно. — констатировал факт султан. — К сожалению, именно так. — сложив руки за спиной, Ахмед, понимая, что быстро это дело не закончиться, тяжело вдохнул и забросил голову назад, словно проворачивая ее в сторону для разминки. И как раз в этот момент ему в глаза бросились руки Шахестер, которые та так нервно перебирала. Парню это показалось знаком что кто-то что-то скрывает. — Кто делит комнату с Настей? — спросил Ахмед. — Й…Я…я, пове.литель… — голос Шахестер дрожал, а сама фаворитка боялась и голову поднять. — А что же ты так нервничаешь? — нежно спросил Ахмед, подойдя к фаворитке. — Ну, я же никого еще не обвиняю. — он осторожно правой рукой провел по щеке Шахестер, а левую положил на дрожащие руки той. Парень медленно начал поднимать руки девушки, пока не повернул их. На кончиках указательного, среднего и большого пальцев правой руки и так же на левой были ожоги, точно такие же, как и на лице Анастасии. Поняв, что ее деяние раскрыто, Шахестер быстро упала на колени в ноги падишаху. — Повелитель, молю, простите меня! — зарыдала девушка. Она хваталась за подол кафтана и прижимая его к своему лицу, повторяла одно и то же с усилением рыдая. — Я не хотела, чтобы было все так. Я не знала, что это случиться… — Ахмед, не выдержав, взяв низ своего кафтана и выдернув из рук фаворитки, сделал шаг назад. — Ты покушалась на жизнь моей любимицы, за что понесешь свое наказание. — Шахестер на коленях подползла к султану, но не успела она прикоснуться к ногам парня, как тот сделал еще два шага назад. — Стража! — позвал тот. Два стражника быстро вошли в покои и стали у двери ожидая приказа своего властелина. — Твою судьбу будет решать Анастасия. — даже не посмотрев на наложницу сказал Ахмед. — Заберите ее в темницу, не давайте ни еды, ни воды. — Повелитель, молю! — кричала Шахестер пока стражники, взяв ее под руки выводили из комнаты. — Молю, повелитель, я все делала ради Вас! Ради Моей любви! — в ответ на это Ахмед молча отвернулся в сторону. Дождавшись, чтобы дверь закрылась, Хатидже стояла в стороне с ужасом наблюдая за происходящим. Девушка осознала, что если она хоть пальцем зацепит эту «священную корову» Настю, то не важен статус твой, наказание неизбежно. — Повелитель. — сказала Хатидже, и Ахмед тут же повернулся к ней. — Простите меня. — склонила та голову. — За что? — спросил падишах. — Я не хотела причинить Вам боль, но эти подозрения терзали меня. Я уже успела подружиться с Настей, и вижу, как она дорога Вам, я просто не могла промолчать. — Ты все правильно сделала. — Ахмед подошел к фаворитке и взявшись осторожно за ее лицо обеими руками и нежно поцеловав ее в лоб, внимательно посмотрел в глаза любимицы. — Я очень рад что именно ты носишь моего первенца. Ты будешь очень хорошей Валиде и старшей наложницей. — Повелитель, для меня самое важное чтобы Вы не оставляли меня своего внимания. — она обняла Ахмеда прижимаясь к нему как можно сильнее. Хатидже расплылась в слегка хитрой улыбке понимая, что ее хитрость сработала и теперь, султан еще более привязан к ней, чем было раньше. *** Хандан стояла на балконе перед главными женскими покоями, в которые по приказу султана Ахмеда недавно переехала, сместив тем Самым Сафие Султан, и наблюдала за происходящим внизу, в гареме. К наложницам как раз приехала торговка тканями, продавая яркие ткани для новых платьев, тем более, повод уже на носу. — Ты видишь, как все быстро? — сказала Хандан своей личной служанке, что стояла рядом. — Мой сын-повелитель только отдал приказ о браке Фахрие и Дервиша, как Сафие Султан уже отдала приказ готовиться. — Госпожа, это разве не хорошая мысль? Дервиш-ага очень верный человек нашему султану, а его брак с дочерью Сафие лишь свяжет руки той ведьме. — Сафие никогда бы не согласилась на брак, и тем более не заставляла бы любимую дочь идти на это, если не увидит своей выгоды в этом браке. Вдруг, из-за угла вышла Анастасия, которая из стороны золотого пути шла в гарем. Лицо Валиде Султан вмиг перекосилось в неприятной гримасе от брезгливости. Ей эта хатун не нравилась и так, но после полученных ожогов женщина обрела надежду, что сын отправит «гадюку» куда подальше. Пройдя в гарем, Настя отправилась к своему любимому месту в конце зала, чтобы сесть в угол и побыть наедине до вечера, но пройти спокойно ей не удалось. — О Аллах, думала в гареме шайтан поселился, а нет, это ты, Настья. — специально исковеркав имя сказала Махфирузе. Но фаворитка сделала вид что ничего не услышала прошла дальше. — Аллах, Аллах, не только лицо поплохело, но и слух. — засмеялась та с другими девушками, сидящими рядом с ней. — Вот и хорошо, тогда она не услышит и не расстроиться, что я готовлюсь этой ночью к султану пойти. — пройдя чуть больше метра от соперницы, и услышав, что та готовиться к султану на ночь, Настя вернулась к Махфирузе. — Я бы на твоем месте так сильно не радовалась и не готовилась к этой ночи. — сказала Анастасия. — Я только-что от повелителя, и он сказал мне, что ждет именно меня сегодня ночью. — Думаю, ты ошибаешься. Тем более, сегодня ночь четверга, а Хатидже беременна, ей нужен покой, так что после нее моя очередь забрать эту ночь. — А почему же ты такая уверенная в этом? Султан позвал? — Хандан Султан мне сообщила. — никто из них не догадывался, что за всем этим наблюдает госпожа лично. — Ну… словно Валиде Султан или самого Султана. — ухмыльнулась Анастасия. — Ты посмотри на себя. — встав с места сказала Махфирузе. Она только открыла рот, чтобы договорить, но крик, доносящийся из коридора мимо гарема, привлек внимание всех жительниц гарема. — Нет, прошу! — тонким пронзительным голосом кричала наложница. Все с интересом сбежались к выходу из общей комнаты чтобы внимательно посмотреть кто это, и что произошло. Уже не стражники падишаха, а аги тащили, а не вели Шахестер ведь девушка сопротивлялась, упираясь ногами и пытаясь сбежать выдергивала руки, чтобы попытаться убежать. Зеваки стали в проходе наблюдая за этим, и в этот момент Анастасия подняла взгляд, и заметив Хандан Султан, сложила руки впереди себя и немного поклонилась, не отводя взгляд от султанши. — Позвольте поговорить с султаном! Я все объясню! — вдруг, Шахестер увидела соперницу, которой обожгла лицо и словно получив больше силы, вырвалась из рук агов и упала на колени прижавшись к ногам Насти. Девушка была удивлена такому поведению фаворитки, и стоящая рядом Махфирузе даже отошла в сторону испугавшись таких действий от подруги. — Прости меня, молю. Поговори с султаном! — аги начали оттаскивать Шахестер, и вести в сторону темницы, но та продолжала кричать. — Поговори с султаном! Не позволь меня казнить! Прошу! Прости меня! — даже завернув за угол коридора и пропав из виду, фаворитка продолжила кричать, в надежде что ее услышат. Но настя просто с облегчением что виновница найденна выдохнула и как остальные, развернулась, чтобы вернуться в гарем назад, но Махфирузе схватила Настю за руку, остановив ее. — Что ты сделала с ней? — грубо спросила та. — Я, ничего. — убрав руку ответила та. — Шахестер сама все сделала. Она сама себя уничтожила. *** Анастасия стояла перед небольшим зеркалом, что висело на стене в ее комнате, готовясь к ночи с султаном. Девушка наносила на свою тонкую шею ароматные духи, которые так нравились юному падишаху. Наложница, помогавшая ей укладывая волосы то и дело с завистью поглядывала на возможно будущую госпожу, представляя, как на ее месте она, пока фаворитка не начала прокручиваться в полуобороте то с одной стороны, то с другой, рассматривая себя, от чего не скрывая радости, слегка смеялась. Анастасия была уверенна, что эту ночь проведет с любимым. Но тем временем, по приказу Хандан в соседней комнате уже заканчивали приготовление к ночи с султаном для Махфирузе. Та, поправив волосы, взяв один толстый накрученный локон и уложив его перед правым плечом, так, чтобы тот кончиками таинственно падали на средину красивого декольте. — Готова? — спросила калфа по имени Гюльнихаль, оглядывая юную фаворитку с ног до головы. В свое время та почти стала фавориткой покойного султана Мехмеда, но не дошла до покоев всего лишь несколько шагов. На то время любимица султана — Дженнет хатун обогнала ее, ворвавшись в покои Мехмеда и осталась там на ночь, а бедной Гюльнихаль больше не предоставилось возможности. Но мысль что соперница поплатилась своим лицом тешила ее мысли на протяжение многих лет. — Гюльнихаль?! — начала махать рукой Махфирузе. — Мы идем? — Конечно, Махфирузе хатун. — указав на дверь сказала женщина. — Не будем заставлять падишаха ждать. — фаворитка прошла вперед, спеша к Золотому Пути, словно на крыльях. Как только она скрылась за поворотом общей комнаты, из своей комнаты вышла Анастасия, от чего наложницы внизу просто ожили в своих обсуждениях. Наложница по имени Арзу, несколько раз махнула рукой призывая к себе тех самых любопытных наложниц, которые бегом сбежались к той. — На что ставим? — спросила одна из недавно прибывших, но уже узнавшая все что тут и как. — Вы же видели, как Махфирузе и Настя поспешили к нашему султану. Спорим на то, кто именно вернется. — стащив из класса несколько листьев и карандашей (чернилами их еще рано было учить писать) Арзу принялась записывать, кто на что ставит. Пока, только на словах. Хатидже стояла в конце общей комнаты, положив руки на живот. Поглаживая его, та слегка ухмыльнулась. — Сынок, ты сегодня поможешь маме. Наш султан проведет время с нами. *** Ахмед Стоял на террасе положив руки на перила и внимательно, почти не моргая глядел куда-то вдаль. От вечернего ветра расстегнутый халат на падишахе развивался словно пытаясь затянуть его обратно в покои. — Так ничего и не выяснил? — поинтересовался Ахмед. — Нет. Лекарь как в воду канул, все кто в то время прислуживал нашему султану Мехмеду тоже исчезли без следа. — ответил Дервиш. — Неужели я никогда так и не узнаю кто отравил моего отца? — Повелитель, думаю, дело не в отравлении, а в тяжелой жизни и здоровье Вашего отца. — Ты же не глуп, Дервиш. Бесследно пропадают или те кто хочет что-то скрыть, или те, кому не могут позволить что-то рассказать. Все очень просто. — Вы правы, повелитель. Все очень подозрительно. — Сначала новость об отравлении, потом сокровищницы этих крыс, а затем еще и бунт. Такое ощущение, словно все вокруг лишь бы сбросить меня из трона. — Думаю, скоро все наладиться. — Дай Аллах. — сказал Ахмед. — Как ты? Свыкся с мыслью о том, что скоро станешь зятем династии? — По правде говоря, я человек простой, и мысль о том, чтобы стать Вашим зятем и пугает меня и радует одновременно. — Правда? — наконец повернулся Ахмед к паше, к которому за все время разговора не уделил и минуты своего внимания. — А что же тебя пугает? — Как показывает опыт, быть зятем династии как ходить по тонкому лезвию. Один неверный шаг в семье или государственных делах, и все, твоя жена вдова, а дети… — Ты думаешь, я буду таким жестоким? Тем более, в отношение к тебе? — Ахмед подошел к Дервишу и положив правую руку на левое плечо мужчины, сказал: — Паша, я сколько лет на этом свете, столько ты рядом со мной. Обучаешь, оберегаешь и наставляешь на истинный путь. Если я когда-нибудь хоть на миг задумаюсь чтобы лишить тебя жизни, Аллах накажет меня. — мужчина с неким удивлением посмотрел на юного падишаха, не ожидав от него таких слов. — Я клянусь тебе. Пока я жив, я никогда не отдам приказ казнить тебя. И я уверен, что вернее соратника со мной рядом не было и не будет. Ты из главы стражи стал хранителем моих покоев. Разве это не доказательство моего к тебе доверия? — в ответ паша лишь улыбнувшись кивнул. — в двери постучали и после разрешения падишаха вошел Бюль-Бюль. Поклонившись, он несмело произнес: — Повелитель, по приказу Хандан Султан к Вам прибыла Махфирузе хатун. Прикажите пустить ее? — Валиде в своем репертуаре. — закатив глаза сказал Ахмед. Тем временем в коридоре перед дверь в султанские покои ожидала Махфирузе. Девушка заключила свои пальцы в замок и потирая большие пальцы друг о друга поглядывала в сторону двери. — Не нервничай, как будто в первый раз. — сказала Гюльнихаль. Вдруг, из стороны, откуда еще недавно пришла фаворитка послышались шаги, и повернув голову, Наложница увидела идущую уверенным шагом в ее сторону Анастасию. Волнение на лице Махфирузе сменилось на злость. — А ты что тут забыла? — почти крикнув сказала Махфирузе. — То же могу я у тебя спросить. — наконец Настя подошла к сопернице. — Снова прячешься за спиной Хандан Султан? — А тебе какая разница? Главное, чтобы… — девушка не успела договорить, как из комнаты вышел Бюль-Бюль-ага. — Сообщи повелителю, что я пришла. — сказала Настя, от чего, евнух тяжело вздохнул, закатив глаза. Не успел тот развернуться, чтобы снова вернуться в султанские покои, как из комнаты донёсся его голос. — Там Настя пришла?! Пусть войдет! — услышав голос Ахмеда, Анастасия бросила взгляд на соперницу, а губы ее расплылись в улыбке. Она слегка наклонилась к Махфирузе и на ухо прошептала. — Видишь. Он слышит меня, когда я говорю тихо. А представь, что сделает мой крик. Хм… — ухмыльнувшись фаворитка вошла в покои Султана, оставив Махфирузе обиженной по ту сторону двери. — Пойдем, хатун. — подойдя к девушке сказала Гюльнихаль. Она как никто знала, что в этот момент чувствует бедная фаворитка. — Пойдем, посидишь у меня, я приготовлю вкусный чай. — взяв ту под руку, она начала медленно отводить ее в сторону выхода, в надежде что она не устроит скандал. Но сделав лишь несколько шагов, Махфирузе прижалась к стене и медленно сползла вниз. Она сжала руки в кулаки и приложив их к губам, сильно прикусила, издав приглушенный крик. Так, она с детства была приучена скрывать свою боль. Гюльнихаль присела рядом, пытаясь успокоить девочку, к которой уже за время что она тут успела прикипеть. — Не плачь, милая, не плачь… POV Ахмед. Настя стояла перед дверью, сложив руки впереди и склонив голову в знак уважения. Она сжала губы словно пытаясь так спрятать свою радостную улыбку. — Не стой там. — сказал я, раскрыв руки для объятий. — Ахмед. — она словно ждала этого и подняв голову мелкими шагами подбежала ко мне и крепко обняла, просунув свои руки под моими и положила голову на моей груди. — Как ты? — спросил я, так же обняв ее. — Я хорошо, все хорошо. — она не переставала меня обнимать, но отслонившись головой, посмотрела прямо мне в глаза. — Мне дали мазь и сказали, что от нее даже шрамов остаться не должно. — Отличная новость. — я отошел от нее, и должен был узнать кое-что. — Пройди. — я взял ее за руку и провел к кровати, усадив ее и сам сел рядом. — Орхан-ага ведь передал тебе мой приказ? — Да. — девушка смотрела мне в глаза не отрывая взгляда. — И что? Ты приняла решение? — Приняла. — я уже был готов к тому, что Анастасия прикажет изгнать Шахестер из дворца, или даже казнить. — Я не хочу быть такой же жестокой как она. Мне не нужны ее слезы и кровь. — О чем ты? — спросил я, все еще не понимая, о чем речь. — Я простила ее. Пусть выйдет из темницы. — я не выдержал, и чтобы не накричать на Настю просто встал с кровати и отошел в сторону, став к ней спиной. Я колебался между тем, что моя душа ликовала — она ангел и готова простить тех, кто нанес ей вред, но другая сторона… . Навредить кому-то из моих близких, значит навредить мне, а такое прощать нельзя. — Почему ты так реагируешь? — спросила фаворитка, подойдя ко мне. — Анастасия. — я повернулся к ней и взяв ее лицо обеими руками внимательно посмотрел ей в глаза. — Она могла убить тебя, а ты так просто прощаешь ее? — Но видь она сделала это ради любви к тебе, и ради любви к тебе я прощаю ее. Я просто не хочу, чтобы моя душа, принявшая такое решение, очернила твое сердце — отдав приказ. — это было природное решение верующего и любящего человека. — Хорошо, я принимаю твое решение. — я прижал к себе Анастасию, поцеловав в голову. — Ахмед? — несколько минут тишины разорвала она. — Что? — Я голодна. — с усмешкой сказала та. — Хорошо, я прикажу… — вдруг меня перебил стук в дверь. Фаворитка отошла в сторону, а после моего разрешения войти в покои зашел Орхан-ага. Он поклонился. — Повелитель, Хаджи-ага просил передать Вам, что к Хатидже хатун вызывали лекаря. — Что с ней? — я был обеспокоен ведь она носит моего ребенка. — Хатун потеряла сознание, ей выписали лекарства. — мне нужно было лично убедиться в том, что ей стало лучше. — Настя, подожди меня. Я скоро вернусь, а ты пока поешь, я не голоден. — поцеловав девушку в лоб, я отправился к выходу, кивнув аге, чтобы тот шел за мной. — Что-то прикажете? — спросил Орхан, как только за нами закрылась дверь. — Прикажи чтобы в комнате для Насти накрыли стол. — быстрым шагом мы шли по коридорах в сторону гарема. — А еще…. — я остановился и прошептал на ухо евнухе что я запланировал. Отстранившись, я заметил его удивленный и слегка напуганный взгляд. — Но хатун должна выжить. Пусть возвращается в гарем, но теперь служанкой. И предупреди, чтобы язык держала за зубами. — Как прикажете, повелитель. POV Автор. Дверь в комнату фавориток открылась, и Ахмед вошел. Хатидже лежала в своей кровати, а рядом вытирала руки лекарша. Увидев падишаха, фаворитка попыталась встать с кровати, но парень протянул руку, молчаливо давая знак чтобы та не вставала. — Повелитель. — поклонилась лекарша. — Что случилось? Что с ней? — Хатун в порядке. Она переутомилась, и думаю, перенервничала. Я дала ей лекарства. Первые строки очень опасны для юных девушек. — Что ей нужно кроме лекарства? — Покой, конечно-же, побольше дышать свежим воздухом и поменьше переживаний. В гареме все что угодно будет стрессом, так что было бы лучше, имей она отдельную комнату. — Хорошо, можешь идти. — лекарша поклонилась и ушла из комнаты, а султан подошел к кровати фаворитки, которая была рассчитана на одного человека и сел на край, около любимицы. — Повелитель, простите меня. — сказала та. — Я делаю все что возможно, но… — Все в порядке, не извиняйся, но скажи, почему ты нервничала? Из-за случая с Настей? — сжав губы девушка лишь закивала. — Она хорошая, мне жаль, что с ней так поступили. — Ты поступила правильно и достойно, за что я тебе очень благодарен. Но нельзя так близко все принимать, тем более все что ты чувствуешь, как я слышала принимает наш ребенок. — он положил руку на живот Хатидже. — С кем ты здесь живешь? — С Махфирузе. — понимая, что две соперницы в одной комнате — гремучая смесь. — Сейчас. — парень встал с места и вышел из комнаты. В этот момент фаворитка наконец смогла расслабить лицо и слегка улыбнулась, добившись того, что султан к ней пришел, а лекарша… та отработала свои деньги. Через несколько минут Ахмед вернулся сев на то же место. — Сегодня Махфирузе проведет ночь в другой комнате, а завтра тебя переселят в отдельные покои, и дадут служанку. Если есть кто на примете сообщишь Бюль-Бюлю-аге. — Повелитель, я могу и здесь… — Нет. Лекарша сказала, что так будет лучше, значит так лучше. — Простите меня за мою наглость, но для меня будет лучше, если эту ночь Вы пробудете здесь, рядом со мной. — Я побуду, хорошо. — согласился парень. Хатидже в его глазах была столь милым и невинным существом, которой отказать в такой мелочи было просто невозможно. Он сполз на пол возле кровати, давая больше места наложницей и взяв Хатидже за руку, стал дожидаться, чтобы та уснула. *** Вернувшись с хамама, где Махфирузе смогла дать волю эмоциям и выплакаться, она направилась в свои покои, перед которыми стоял ага. Его разместили там по приказу султана, чтобы никто их не побеспокоил. Поднявшись на этаж фавориток, Махфирузе увидела агу, перед дверью в ее комнату и с некой острогой подошла к нему. — Махфирузе хатун? — спросил он. — Да. — немного тормозя сказала девушка. — Повелитель передал, чтобы эту ночь ты провела в другой комнате. — По…повелитель? — Да. Он сейчас с Хатидже хатун. Махфирузе сначала хотела заплакать, ведь ей было очень обидно. Ахмед готов выбрать Настю или Хатидже, но никак не ее, но потом, сжав руки в кулак и сделав глубокий вдох, успокоила себя. Девушка уверяла себя, что ее время еще придет. *** Сделав последний маленький глоток ароматного кофе, Хандан поставила чашку на поднос, что держала рядом стоящая служанка. Хаджи-ага, сообщив новости ожидал ответа госпожи. — Мой сын, говоришь, пробыл ночь рядом с Хатидже? — Да. Анастасия осталась в его комнате одна, а Махфирузе вернулась обратно в комнату фавориток. — Кажется, я не на ту хатун сделала ставки. — ухмыльнулась женщина. — Что ты мне скажешь об этой Хатидже? — Очень хорошая девушка, видит Аллах давно таких не видел здесь. Добрая, послушная, благочестивая. И что очень важно, наш султан благосклонен к ней. Приказал приготовить ей отдельные покои и выделить служанку. — Уже? Девушка еще на ранних строках, но… если сын так пожелал, и девушка носит первенца, мы должны ее окутать заботой и защитой, тем более, после истории с той маленькой змеей, ожидать можно всего. — Я тоже так подумал. — Что делает Халиме? Ее давно не слышно. Не к добру это. — Халиме Султан почти не выходит из покоев, лишь раз в день прогуливается в саду с Мустафой и Дильрубой. — Не переставайте за ней следить. Мне не нравиться что она так притихла. Что-то у меня предчувствие, что эта гадюка спелась с Сафие Султан. — Госпожа сейчас тоже тихо занимается подготовкой к свадьбе Фахрие Султан. — Ты веришь в то, что они просто заняты своими делами? Не будет нам покоя, пока Сафие и Халиме дышат с нами одним воздухом. Пусть за ними дальше следят. У меня тревога какая-то в душе. — положив руку на грудь сказала женщина. И это было неспроста. *** Дверь в султанские покои открылась, и Ахмед вошел внутрь. Анастасия, которая до поздней ночи ждала возвращение любимого так и уснула на кровати одета в красивое платье, свернувшись в клубочек, так как одеяло было под ней. Эта милейшая картина лишь вызвала у парня улыбку и он, обойдя кровать из сторону балкона, подошел к фаворитке, наклонившись к ней, и поцеловал в щеку. От нежного касания девушка проснулась, и с трудом открывая глаза повернулась к Ахмеду. — Ахмед? — Да, я. — Я ждала, а ты не приходил. — она приняла сидячее положение и с непониманием посмотрела на парня. — Хатидже было плохо, мне пришлось побыть с ней, но я уже пришел к тебе. — Ахмед потянулся к Насте, чтобы поправить ее локон, но девушка резко отвернулась от любимого. Подогнув колени так, чтобы они оказались на уровне ее головы, обняла их, все так же глядела в зеркало, в котором Ахмед мог увидеть недовольное лицо любимицы. — И что это ты? — нежно спросил тот. — Зачем же сказал мне ждать если остался у нее? То больше не зови, не держи меня здесь, хоть каждую ночь проводи с Хатидже. — Не стоит ревновать меня к ней. Хатидже беременна, носит мое дитя под сердцем. Если придется, я и среди ночи пойду к ней, чтобы помочь. Когда ты будешь беременна, я так же буду приходить к тебе по первому зову. — Не будет ребенка у меня. Если я не буду особенна для тебя, то зачем? — Разве я говорил, что ты не особенна для меня? — после этих слов Настя медленно, словно нехотя повернула голову к султану. Парень сел на кровать рядом с девушкой и положив правую руку ей на щеку, глядя прямо в глаза любимице сказал: — Пусть будет Хатидже, или Махфирузе, еще кто-либо, но никто из них не сможет попасть в мое сердце, ведь там место уже занято самой милой, невинной, красивой, умной и необычной девушкой в этом дворце. Знаешь, я уверен, что первого сына мне родишь именно ты, и я даже имя ему придумал. Сказать? — в ответ фаворитка закивала. — Осман. В честь нашего основателя. Основателя нашей великой империи. — Настя сначала улыбнулась, а потом снова сжала губы, слегка опустив уголки губ. — Это всего лишь слова. — Нет, не всего лишь слова. Слушай, я сегодня весь день буду очень занят, а завтра, мы с тобой… отправимся… на охоту. Поедем на несколько дней, в шатре будем только ты и я, а больше никого. Несколько дней одни. — Анастасия, наклонив голову слегка вниз и посмотрев на парня из-под лба улыбнулась. — Правда? — Да, клянусь. — фаворитка вытянулась вперед и поцеловала любимого в губы, после чего он, взяв руками ее голову начал медленно опускать назад на подушку, желая продолжения. Но стук в дверь прервал их. *** Настя вошла в гарем, сразу обратив на себя взгляды гаремных сплетниц. Девушки то хихикали, глядя на фаворитку, то перешептывались между собой, мол: — Посмотри. И она думала, что с таким лицом ее еще когда-либо захочет султан? — Если Махфирузе вернулась, то куда этой? И все в таком духе. Но девушка не обращала на это внимание, ведь главное, что ей говорил Ахмед, что вскоре все они увидят кто перед ними. Увидев Хатидже, стоящую на балконе и наблюдавшую за всем происходящим, Настя приподняла руку, помахав той, на что фаворитка ответила нежной улыбкой и кивком. — Слышала? — «тихо» сказала одна из наложниц. — Хатидже сегодня переселят в отдельные покои, и дадут служанку во служение. — Конечно, она скоро должна первенца родить. Такого почета как у нее не будет ни у кого. — по мнению Анастасии они специально заговорили так, чтобы она услышала. Ну и пусть. Придет и ее время. Вдруг, все замерли. Все до единой повернули головы в сторону выхода из общей комнаты, открыв широко глаза и приоткрыв рты. У кого-то на лице читался испуг, а у кого-то отвращение. Не понимая, что же такого за ее спиной увидели девушки, фаворитка повернулась и увидела страшную картину. Перед ними стояла девушка в одежде служанки, но лицо… шея, подбородок, щеки… да все лицо было в свежих красных ожоговых пятнах, словно она упала лицом в камин. Лишь через некие черты лица там можно было распознать Шахестер. Лишь самая глупая в гареме не поняла бы, что это была расплата. Расплата за то, что навредили Анастасии. И сама любимица поняла, что вопреки ее решению, султан не лишит виновного без наказания. А конкурентки поняли, какую цену они могут заплатить, если по их вине упадет хотя бы один волос из головы это «Греческой змеи».