Клятва Гиппократа или нечто большее?

      Казалось, что после чувственного поцелуя всё должно было быть прекрасно. Сиэль в каком-то роде получил зелёный свет, Себастьян надежду на возможность быть счастливым. Идиллия, как ни посмотри, вот только реальное положение вещей было поистине угнетающим. Настолько, что Грелль старался лишний раз не ошиваться рядом с домом друга, прикрываясь различными делами. Дело в том, что съехаться-то они съехались, но вот никто их не предупреждал, что придётся мириться с рядом некомфортных вещей. - Сиэль, кажется, я просил тебя не оставлять в раковине грязную посуду! – Заходя в кабинет без стука, альфа разразился очередной тирадой. - Хорошо, буду оставлять возле дивана, что-то ещё? – Раздражённо спросил мальчик.       В период декретного отпуска на одной работе, он с головой погружался в другую. Несмотря на личные обиды, у них с Клодом была своя фабрика по производству игрушек. И граф бы покривил душой, если бы сказал, что его заслуги в этой компании больше заслуг партнёра. Фаустас изредка присылал какие-то документы на почту в сухом и чересчур официальном формате. Омега не удивлялся этому и отвечал в такой же манере, обижаться на такое, после столь неприятного расставания, было бы глупостью. И ко всем насущим проблемам теперь добавилось бесконечное нытьё сожителя, с поводом и без. - Не беси меня, так сложно содержать дом в чистоте и порядке? – На грани рыка допытывался Михаэлис. - Во-первых, у меня для этого есть прислуга, позвони и вызови, если тебя это раздражает. Во-вторых, ты здесь врач, выполняй свою работу, о большем никто не просит. Если же берёшься за повышенные обязательства – не перекладывай их на меня. И, наконец, в-третьих, оставь меня в покое и дай мне поработать! – Вскочив на последнем предложении, юноша стукнул ладонями по столу, переходя почти на крик.       С каждым таким скандалом каждый из них задумывался о том, что у них вряд ли что-то получится. Себастьян сверкнул горящими от злости глазами и вышел, хлопнув дверью. Граф выдохнул. Пока альфа жил отдельно от него, он казался очень спокойным и терпеливым ко всему, но видимо это была лишь маска, которую он носил в обществе. На деле же у него во всём были свои правила. Как раскладывать еду в холодильнике, насколько должна быть вымыта квартира, в данном случае дом, сколько должно быть приёмов пищи, во сколько гости должны уходить из дома и прочее-прочее. Сами по себе эти заскоки казались не очень страшными, но когда он начал вовлекать Сиэля в свои порядки, это начало приносить дискомфорт. За месяц, прошедший с поцелуя между ними больше не было никакой романтики.       Сколько бы знаков внимание не оказывал омега, альфа держался ледяной стеной. То ли его напугало быстрое развитие событий, то ли он продумывал границы дозволенного, но результат был один. Последний раз, когда мальчик пытался поцеловать его сам, его оттолкнули и попросили держать себя в руках. С тех пор и без того мрачное настроение синеглазки стало отвратительным.       Вдруг на почту пришло письмо, о том, что Клод хотел бы заехать на неделе и лично подвезти кое-какие документы, в виду важности и срочности. Фантомхайв не возражал, к тому же ему было до жути интересно, как будет с ним себя вести альфа. Всё же месяц прошёл с их последнего разговора.       Спустившись к вечеру из своего кабинета в столовую, юноша обнаружил альфу, ужинавшего в гордом одиночестве. Более никакой еды в поле зрения не наблюдалось. Беременный омега начал закипать. Да, разумеется, Себастьян был не обязан ему готовить, но они, вроде как, договорились поделить эту обязанность. Весь месяц всё было нормально, и вдруг он решил приготовить еду только себе. Смолчав, цепной пёс гордо прошёл к холодильнику, чтобы оценить, какая еда осталась в его рационе. - Можешь не переживать, я использовал свои продукты. – Сухо сообщил брюнет, прожевав еду.       Хлопок. Холодильник недовольно загудел. Это было последней каплей. - Вот как, замечательно, а то я уже было хотел напомнить тебе о нашем уговоре. - Уговор более не в силе, мне надоело не только убирать за тобой свалку, но ещё и готовить в тех количествах, в которых ты ешь. - Ты прекрасно знаешь, что сейчас я ем за двоих! - Да, я также прекрасно знаю, что до беременности ты ел не меньше. - Да что с тобой происходит? Ты адекватный вообще? Живи ты, как хочешь, но до меня чего докопался? - Меня не устраивают твои привычки. - А меня не устраивают твои! Но я, ни разу, ни разу, чёрт возьми, ничего тебе не сказал! Потому что я понимаю, что это твоя жизнь, и ты имеешь право жить как хочешь. Так почему ты забираешь у меня это право? Мы ещё даже не вместе, а ты уже диктуешь свои правила! - Ещё? А кто тебе сказал, что я собираюсь сходиться с тобой? Да я повешусь через неделю столь близкого общения с тобой. - Не зазнавайся! Ты всего лишь врач, думай что говоришь! - Вот именно, я врач, поэтому попрошу более не обременять меня своими дешёвыми подкатами. – Альфа встал. – Я съезжаю. Что-то понадобиться по работе – звони, я приеду.       Маленький омега остался на кухне в гордом одиночестве. Решив сегодня воздержаться от еды, он быстрым шагом пошёл в свою комнату, громко хлопнув дверью. Его комната была в бело-синих цветах. Помниться, оформляя интерьер, Клод сказал, что ему будет приятно жить в цветах, которые напоминают об омеге. Можно даже сказать, что по комнате совсем не видно, что они жили в ней вдвоём. Очередное воспоминание о том, что он остался один. Сделал ставки на незнакомого альфу, и о чём он только думал? Если бы Себастьян не вскружил ему голову, то, возможно, он бы додумался поговорить. Предательские слёзы потекли по щекам. Забравшись на большой подоконник, он согнул ноги в коленях и обхватил их руками.       Он часто любил здесь сидеть, смотреть на закат или на ночное небо. Иной раз, замечавший это Клод, говорил, что когда это происходит у омеги тяжело на душе. Он всегда понимал, когда ему больно. А Себастьян нет. Он думал только о себе, совершенно не заботясь о чувствах партнёра. Да и о каком партнёре идёт речь? Когда граф увидел анализы лечащего врача, он был преисполнен интересом и надеждой. Надеждой на то, что для этого альфы он будет особенным, светом во мраке. Но нет, он не смог стать кем-то важным для мужчины. Какой смысл удерживать Михаэлиса рядом с собой, если чувства безответны?       Рыдающий маленький омежка достал телефон, нашёл знакомый контакт и написал сообщение, не возлагая особых надежд на собственный голос. «Привет, ты хотел завезти какие-то документы. Я как раз собираюсь покататься ночью, могу заехать к тебе, чтобы не утруждать визитом.». В ожидании ответа он надел наушники и, включив шумоподавление, стал слушать грустную музыку о несчастной любви. Кто-то может говорить, что это демонстрация желания оставаться несчастным, вместо того, чтобы успокаивать себя. Может и так, Сиэлю было всё равно. Он хотел реветь, безостановочно, хотел кричать, так громко, чтобы услышал весь мир. Чтобы Он услышал. Но вместо пронзительного крика, звучали только тихие всхлипы.       «Здравствуй, да, ты можешь заехать. От чего мне кажется, что ты снова сидишь у окна?». Два предложения, обычных, ничего не значащих. И таких нужных. Однако, эффект они оказали добивающий. Продолжая слушать подавляющую музыку, Фантомхайв оделся на скорую руку, тихо закрыл дверь в свою комнату, прошёл мимо комнаты гостя. Гостя? Как же больно думать, что он был всего лишь гостем, сможет ли кто-то когда-нибудь заполнить пустоту, которая образовалась после их последнего разговора? Хотелось сесть под дверью и тихо скулить, в надежде, что он услышит, пожалеет и попросит прощения. Вместо этого граф молча прошёл мимо, на всякий случай закрыв ладонью рот, и вышел из дома.       Не желая разбиться на ближайшем повороте, омега всё же вытер слёзы и максимально успокоился, прежде чем сесть за руль. Кого он обманывает? Он не хочет прятаться за документами. В глубине души он надеялся, что Клод встретит его с лёгкой улыбкой на губах, также как и всегда. До того, как они приставили нож к его горлу и грозились лишить жизни. Салон автомобиля снова обдал его порцией воспоминаний. Права он решил получить назло альфе. В то время он ездил с личным водителем и смотрел на других, ездящих самостоятельно, свысока. Только познакомившийся с ним Фаустас, работающий на двух работах, чтобы обеспечивать собственную машину и какую-никакую жизнь, сам обдал аристократа волной презрения. - Считаешь что выше нас? Мы хотя бы учились, работали, оттачивали навык вождения, по первости трясясь за каждую дорогую машину, проезжавшую рядом. А ты просто богатенький мальчишка, думающий что за деньги можно купить всё. Каждый из нас ещё может выйти в люди, построить карьеру, получить статус. А вот ты уже никогда не узнаешь, что такое упорство, цена человеческого труда, тактичность и прочее. – Спокойно, с неким холодком в голосе, сказал тогда брюнет.       Это разозлило, желание доказать альфе, что он ничуть не хуже полностью затуманило его разум. В следующий раз они встретились, когда омега приехал на своей машине. Клод повёл бровью, как бы спрашивая «И что? Ты думаешь, это что-то меняет?», на что Сиэль победно улыбнулся и открыл дверь, приглашая мужчину прокатиться вместе с ним.       Он всегда умел ждать. Сидеть в засаде, выжидая, когда жертва потеряет бдительность. Подчинять себе сердце и разум противника, становясь для него словно воздух. От чего же проиграв сейчас, он бежит куда глаза глядят? От чего боится даже думать о винных глазах, что смотрят с таким пронизывающим холодом?       С такими мыслями он ездил по городу около двух часов и наконец, приехал к высотному дому, где в квартире на 12-м этаже его должен ждать бывший альфа. Сглотнув, омега позвонил в звонок. Клод открыл дверь, весь взъерошенный, в домашней одежде, поправляя наспех надетые очки. От этой картины хотелось улыбаться, он выглядел таким уютным. - Ты что, заснул? А я думал, что ты ждал меня, выглядывая в окно, каждые пять минут. – Улыбнулся Фантомхайв, стараясь спрятать рвущуюся наружу боль. - Не льсти себе, Сиэль. Извини, я заснул. – Фаустас отошёл в сторону, пропуская омегу в свою нынче холостятскую квартиру.       Закрыв дверь на замок, мужчина развернулся и помог парню снять пальто, а после аккуратно повесил его во встроенную в стену гардеробную. Он любил минималистичность, чем меньше пространства было занято, тем лучше. Граф улыбнулся лёгкому вниманию. - Спасибо. - Скажи мне прямо, Сиэль, ты приехал только за документами или за чем-то ещё? – Сверля взглядом, спросил брюнет. - Я так предсказуем? – Грустно выдохнул мальчик. - Вполне, но правильнее будет сказать, что я надеялся на такой исход.       Разговор решили провести на кухне. В отличие от кухни в их бывшем доме, здесь она была совмещена со столовой и являлась скорее кухней-гостиной. Альфа заботливо предоставил плед, достал большие кружки, налил чай и сел напротив омеги. Фантомхайв внимательно за ним наблюдал, выискивая любые дёргания или попытку отшатнуться, но почему-то их не видел. - Я думал, что ты будешь шарахаться от меня. - Потому что ты грозился перерезать мне горло? Да ладно, Сиэль, если бы хотел, меня бы здесь не было, верно? – С лёгким смешком спросил потерпевший, омега кивнул. – Поверь, у меня было время смириться. - С тем, что я убийца? С тем, что хотел навредить тебе? Что я лгал на протяжении всех наших отношений? - С тем, что мой омега не доверял мне достаточно сильно, чтобы раскрыть свой секрет. Надеюсь теперь, ты удостоишь меня правдой? - А зачем тебе нужна эта правда? - Затем что ты мне дорог и я хотел бы узнать о тебе больше, хоть ты теперь с другим. - Нет, я остался один. Он отверг меня, у нас ничего не вышло. – Тихо, на грани шёпота опроверг малыш.       Клод встал, пододвинул свою чашку ближе к омеге и сел возле него. Приподняв плед, он накрыл им себя и глупого мальчишку, как в первый раз краснеющего от неожиданной близости. - Ого, судя по твоей реакции, тебя просто продинамили. – рассмеялся альфа и погладил юношу по волосам. - А ты? Что на счёт тебя? - Я? А что я? Ты мой крест, который я несу смиренно по жизни. – Выдохнул хозяин квартиры, наконец, обнимая любимого омегу.       Да, разумеется, весь месяц в нём бушевала обида. Разумеется, Грелль, при случайной встрече, в подробностях рассказал о том, что омега съехался со своим гинекологом. Но, несмотря на это, альфа не мог выбросить свою пару из головы. Несмотря на ссору, он хотел верить, что однажды они снова будут вместе, что малыш родится в полной, счастливой семье. И было не важно, что между Михаэлисом и его омегой мог быть секс или даже полноценные отношения. Единственное, чего он хотел, это того, чтобы его малыш в конечном итоге вернулся. Фаустас ничего не делал. Не строил козни, не лез в их жизнь, но каждую ночь вновь и вновь прокручивал в голове их разговор. - Клод, ты простишь меня? – С мокрыми глазами спросил маленький граф. - Куда я от тебя денусь? – Проговорил мужчина, нежно целуя долгожданного омегу. Заплаканный Сиэль невесомо ответил на поцелуй.       

***

      Себастьян довольно быстро собрал то немногое, что привёз сюда из своей квартиры. В этом доме его бесило абсолютно всё и больше всего несносный омега. Он ведь хотел узнать его получше, так почему же, когда альфа показал ему свой мир, он растоптал все его взгляды, как грязь под ногами? Защёлкнув чемодан, он заглянул в отведённый для работы кабинет. Здесь хранились все анализы, УЗИ и прочее, сделанные за месяц работы. По первой просьбе Грелль нашёл для него всё необходимое оборудование, а Сиэль щедро за это заплатил. Так для чего? Для чего было делать всё это? Показывать, что мужчина важен для него, если это вовсе не так?       На столе лежала папка, на которой альфа остановился взглядом. Здесь лежали все снимки, сделанные во время беременности Сиэля. Как прошлые, которые делал не он, так и его собственные, по этим фотографиям можно было проследить историю беременности. Михаэлис невольно потянулся к папке. Фантомхайв ждал мальчика омегу, который выглядел достаточно крепко, не смотря на беспокоившую угрозу выкидыша, да и на пол в целом. Сердце больно закололо. Что если в его отсутствие что-то произойдёт? Что если этот малыш так и не увидит свет?       Альфа замер. Малыш? Но ведь он всегда относился к младенцам в утробе матери не иначе, как к плоду. Так почему при мысли, что он никогда не увидит этого ребёнка, глаза намокли от невесомых слёз? Все обиды вдруг показались не важными. Он ждал его рождения, надеялся, в глубине души, что и после рождения первенца омеге понадобиться его помощь, а он, пользуясь этим, сможет видеться с маленьким непоседой.       Оставив папку и чемодан в кабинете, брюнет направился в комнату хозяина дома. Он хотел поговорить, хотел понять, что же происходит между ними. Почему же альфа так боится стать счастливым? Почему не подпускает к себе? Сиэль ведь много раз пытался сблизиться с ним. Может это он что-то не так понял? Себастьян постучал в дверь, надеясь, что омега ещё не спит. - Сиэль, можно войти? Я хочу поговорить. – Ответом послужила тишина. – Сиэль? Если не ответишь, я войду! – Комната встретила его холодной тишиной и пустотой. Омеги в ней не было. Как и нигде в доме. Разговор не состоялся.