Аарон не спорит

Эндрю всегда казался Аарону чём-то запретным. Как, например, для многих людей наркотики, с которых сам Майкл слез относительно недавно, для матерей избиение своих собственных детей, а для лютых гомофобов - просмотр гей-порно Эндрю был тихим, как жертва, пытающаяся спастись от маньяка в доме с жутко скрипучими полами. Эндрю был осторожным, как лань, медленно подходящая к водопою, постоянно поднимающая уши, в попытках услышать тихие, почти не весомые, шаги хищника. Эндрю был интересным, как журнал для взрослых, который попался на глаза семилетнему мальчику, как какое-то новое открытие, совершенное учёными. Эндрю был интересен как человек Аарон не раз ловил себя на мысли, что желание сблизиться с братом, узнать что-то, что не знает никто, кроме него самого, да в конце концов просто поговорить с ним о чём-то личном, наболевшем, становилось всё сильнее и сильнее. Особенно Майкл чувствовал это ощущение тяжести в груди, когда оставался один на один с близнецом. Они оба молчали, иногда кидая друг на друга холодные, возможно уставшие от вечного напряжения,что было тонкой нитью натянуто между ними, взгляды. Оба искали хоть что-нибудь, чем можно занять руки: начиная ключами от комнаты, и заканчивая кожей на диване, что стоял в комнате отдыха. Эндрю любил отрывать от него мелкие белые чешуйки, что скатались на подлокотниках,бросать их на пол, тем самым создавая у своих ног небольшую кучку, на пару минут останавливаться, видимо, чтобы отдохнуть от столь трудного занятия, и продолжал. В эти моменты Майкл внимательно наблюдал за близнецом, будто бы за обезьянкой в зоопарке На одном из приёмов психолога Аарон задаст вопрос, которого стеснялся, возможно - боялся, получит на него ответ, который его явно не устроит, разочаруется в Эбби, вернётся на тренировку и снова начнёт пялиться на брата, думая, что же может привлечь его, заставить открыть душу, заверить, что всё хорошо, бояться нечего. Что Аарону можно доверять. Хотя бы немного, смешивая правду с крупной долей лжи, жалея о том, что доверил, рассказал, но доверять. Аарон не подведёт. Он будет хранить секрет брата до конца, спрятав его поглубже в памяти, закрыв под семью замками, и утащит его с собой в могилу Майкл больше не мог ждать, не мог «давать времени». Его и так утекло слишком много. Нужно было действовать, завести разговор, но как? Может, спросить что-нибудь отдалённое от темы, после, получив ответ, медленно перевести разговор в нужное русло. Или пригласить его прогуляться, в кафе, в магазин, да просто, блять, выловить после очередной тренировки, когда Эндрю будет курить около своего авто. Спросить напрямую. Спросить так, чтобы не ответить было невозможно. Но Аарон так не умел. Так умел Эндрю. Подобрать слова, цепляющие, словно капкан, посмотреть так, что хотелось рассказать всё, лишь бы поскорее избавиться от ощущения этого тяжёлого взгляда на своём теле. А Аарон лишь дерзил, посылал на три добрые буквы и, лишь в редких случаях, отвечал небольшими предложениями, которые, по его мнению, были вполне достойным ответом Аарон долго думал, искал, составлял слова в предложения, в вопросы, в текст, который повторял про себя каждый день, из раза в раз исправляя ошибки. Решал, о чём близнец согласится говорить, а за что пошлёт или, вполне возможно, поднимет руку. Пытался понять, как может ответить Эндрю. Как он может отреагировать. Надменно усмехнуться или заинтересованно блеснуть глазами - Я хочу, чтобы ты доверял мне, - Эндрю, кажется, удивлён не меньше, чем сам Аарон. Просто. Слишком просто и слишком неожиданно Близнец откладывает всё ещё тлеющую сигарету на подоконник, делает несколько шагов к Майклу, но дистанцию всё ещё держит. Он смотрит в такие же карие, чуть отдающие мёдом, глаза, оглаживает тонкими бледными пальцами подбородок, щеки, скулы. Поднимается к затылку, к белым, ни разу не крашенным, волосам. Целует бледные, но такие горячие губы брата Аарон удивляется. Аарон поддаётся. Аарон не спорит Он никогда не думал о том, что такой резкий и грубый Эндрю может так аккуратно, так нежно, так ахуенно целоваться Их пальцы сплетаются в крепкий замок, Майкл жмётся к брату, старается впитать каждую секунду этого момента, отдать Эндрю всё тепло, что так долго жгло в груди Аарон растворяется в руках Эндрю. Эндрю тает на губах Аарона. - Ненавижу тебя, - Джозеф тыкает указательным пальцем в грудь близнеца, всё ещё тяжело вздымающуюся, проходит мимо, задевая плечом, и оставляет его одного в комнате На этот раз Аарон доволен ответом