Район красных фонарей.

Сегодня у Сергея выдался не самый наилучший день: на работе сплошной завал, поругался со своей супругой, с другом, так ещё и где то кошелёк посеял (сумма там была довольна большая). Да уж. «Отличное» начало вечера. Не спеша идя по обширной улице, где чуть ли не на каждом метре стоят магазины, салоны и бары, ему приметился другой, отличающийся своим шармом и красивым дизайном, под названием «Веau corps»*. Ему ничего это название не дало, ибо французского языка совершенно не знает. Потому, решил зайти, так сказать, стать неожиданным гостем в этом баре. Правда, без денег. Оказавшись внутри, до перепонок донеслась приятная и эротичная музыка, успокаивающая. В носовые рецепторы сразу ударили смешанные запахи: алкоголь, сигары, кальян и что-то ещё приторно-сладкое — не понимал, что это за запах. Но он манил, заставлял остаться здесь, хотя бы просто понаслаждаться чувством расслабленности. Но, заостряя внимание не только на запах, он заметил кое-что ещё — стриптизëры. Нет, не девушки, не стриптизёрши, а стриптизёры. Парни. Черт. Мужчина опешил, намереваясь теперь отказаться от такого «удовольствия» и пойти скорее прочь, но вот один мальчишка, что прямо сейчас стоял на панелях, освещённый миганием разных цветов света, прижимался к пилону, обходил его, обволакивал ногой, крутясь, после падая медленно на пол, привлёк внимание Костенко. Ноги парнишки до безумия пошло разьехались по сторонам по полу, руки шарили по собственному телу, прощупывая каждый сантиметр, язык то и дело облизывал пересохшие, заалевшие губы, а глаза полуприкрыты. Сергею аж дух перехватило. Шумно сглотнув, решил, что, спешить не стоит, дома его всё равно не ждут. И остался здесь. Устроившись поудобнее на диванчике, где сидели ещё трое мужчин, продолжал наблюдать за тем стриптизëром, что так понравился ему. Нет, вообще, он не гей. Нет. Просто ради интереса хотелось узнать: правда ли это столь привлекательно для мужчин, что вступали в свя́зи только с мужчинами, наблюдать за танцующим на шесте юным и худым телом парней? Что постепенно становилось полностью обнажённым? Хотя, его перестало это заботить, когда до него, лишь краем уха, донёсся чужой, тихий голос. Сердитый такой, басовый. —Видишь того парня?—Видимо, этот наблюдатель обращался к своему приятелю, что сидел рядом.—М-м-м, какие у него ножки, а! —А бёдра, бёдра то!—Отвечали ему, шипя, похоже, от нарастающего возбуждения. Да, если бы Сергей хотел говорить с ними, то он непременно согласился бы. Этот юноша, что изгибался и крутился на полу, приманивая к себе всё больше взглядов, и правда очень хорош. Стоп, а они точно о нём говорят? И откуда такие мысли вообще? Ладно, это не важно. Его волнует теперь только то, что у него встал на этого стриптизёра, что очень хорошо привлёк к себе не только его внимание и не только его смог соблазнить. Может, это в голову так запахи ударили? Особенно этот приторно-сладкий, который до сих пор ни на секунду не оставляет Сергея наедине со своими мыслями. Сносит башню. —Чур, я первый трахну этого мальчишку,—К тем двум наблюдателям присоединился их третий, общий друг, грубо и уверенно выдав эту фразу,—Я уже его хочу. —Нет уж, Димон,—Отвечает ему самый первый, кто начал весь этот разговор.—Я с ним на постоянке тут, Пашка — мой мальчик. Сергей усмехнулся, слушая их разговор (считая его придурковатым), понимая, что речь всё таки идет о том парне, думал:«Нет уж, друзья мои, сегодня именно я буду его почтительным гостем, именно я трахну его.» Так Костенко наблюдал за ним ещё примерно в течении десяти минут, пока тот, наконец, встав с пола и ещё раз крутанувшись на пилоне, развлекая своих зрителей, ушёл оттуда восвояси под приглушённый свет, который вскоре по-просту выключился. Сергей тут же вскакивает с дивана, ища проход за эти чёртовы «кулисы», если их можно так назвать, стараясь не выглядеть панически, хоть это и сложно. Одна и та же мысль крутится в голове:«Найди его, успей, завладей этим мальчишкой, ну же!». Найдя то, что он искал, а именно место вне поля зрителей, где молодые парни, даже школьного и студенчесткого возраста, приводили себя в порядок перед выходом на панель. Кто-то из всех присутствующих, а точнее, работающих стриптизёров смотрели на Сергея косо, изредка возмущаясь, по типу:«Слышь, какого хрена ты тут забыл?», но ему плевать. Он продолжает идти, бегая глазами по каждому, кого видел. Эти тела не столь привлекали его так, как то, что совсем недавно изгибалось, словно ужик. И тут замечает ту самую привлекательную бледнокожую фигуру, то самое личико и лишь сейчас замечает, насколько сильно искусаны его губы. Видимо, это последствия недавнего секса с каким-либо мужчиной. Костенко это выводило из себя. Подойдя к парню, что звался Пашей, схватил его за руку, поведя за собой прочь отсюда, не давая возможности тому переодеться. Сергей ожидал и готовился, что сейчас начнут упираться, кричать и требовать объяснить, в чем дело, но ничего из этого не происходило. Это даже ему на руку. Выведя из того места в другое, в общественный туалет—что, в принципе, являлся для мужчин—, прижал мальчишку к стене, заглядывая в глаза. Они ничего не отражали: ни страха, ни злости — ничего. Лишь поблескивали, видимо, от адреналина, ударившим в голову. И снова Сергей замечает, улавливает этот сладкий запах, что стал намного сильнее — так пахло от этого тела. Пахло от всего него, наполняя комнату чудесным, сладким ароматом. Это что, какой-то особенный афродизиак? Слишком манит, слишком хочется теперь большего. Без слов, Сергей тянется за поцелуем — ему отвечают в ответ. Тянется руками к телу, кладя свои ладони на бёдра, впиваясь в них ппальцами — тихие вздохи дают понять, что Паше нравится это. Чужое, полуобнаженное тело прижимается к другому, обтираясь каждым сантиметром. Видимо, не только мужчина жаждет прямо сейчас трахнуться. Он не знал, как это происходит у мужского пола, не имел опыта, но представлял. Многие рассказывали ему, где-то прочитал, а что-то сам и решался посмотреть. Но, не испытывая никаких приятных ощущений от гейского порно и множества другой порнографии, сразу выключал, не понимая, что в этом может быть особенного, как в сексе с девушкой. Но теперь, прижимая к себе полюбившегося стриптизёра, осознал, что это очень даже приятно. Но будет приятнее, если он скорее трахнет его. Отсторонившись от припухших и заалевших губ юноши, своими губами стал проходиться по его шее, за ухом, после прикусив мочку и, услышав, как парнишка издаёт тихий скулёж, Костенко теперь очень охотно слышать громче и чаще. Руки переместились на ягодицы парня, сминая их сильно, притягивая к себе всё ближе и ближе. Хотя, ближе уже некуда, они буквально слиплись друг с другом. Понадобилось совсем немного, лишь пару секунд осознания, что руки мальчишки, недавно хватавшиеся за плечи мужчины, теперь лежат на его паху, сминая, несильно, но чувственно. Сергей глубоко и хрипяще выдохнул, выдохнул с наслаждением, будто это его последний вздох. Но нет, когда же ширинка чёрных брюк расстегнулась, дыхание стало учащенным, а биение сердца, словно удары молота — сильными. Более чем всё стало, когда Паша прошептал на ухо. —Трахни меня, быстрее,—Блондин шептал судорожно, с каждым словом вбирая ртом воздух,—Прошу тебя, пожалуйста... Два раза повторять не надо. Да и не стоило. Костенко грубо разворачивает танцовщика, прижимая его щекой к стене, держа за голову и волосы, второй же надавливая на спину. Тот послушно и умело прогнулся, разведя ноги шире, выпятив свой зад напоказ. В чем, кстати, спросите, он одет? Ох, одет шикарно. Его, так сказать, костюмчик из стандартного набора стриптизëров и стриптизёрш состоял в следующем: верхняя одежда, то есть, то, чем она казалась, облегала худые плечи, грудь и торс (кофточка чёрная, синтетическая, с левой стороны полностью целая, а с правой порванная, но специально, так, чтобы можно было развидеть грудь и вставшие, розоватые соски). Нижняя часть была шортами, такими же обтягивающими и синтетическими, чёрными, очень хорошо облегающие округлые половинки зада и выступавший комочком пах, что давал понять — он возбуждён до предела. Мужчина тоже не отставал от него, с каждой секундой, осматривая это сексуальное тельце мальца, возбуждался сильнее и сильнее. Ему в миг показалось, что, если бы его красивая жёнушка, брюнетка, с отличным телом и страстным нравом встала рядом с Пашей, то с ним бы не сравнилась все равно. Ладно, это не столь важно. Сейчас главное хорошо начать, а потом уже и хорошо закончить. По-прежнему держа рукой волосы парня, оглаживал его макушку, ослабив хватку. Вторая рука блуждала по его телу: плечи, лопатки, вдоль позвоночника, пересчитывая каждый позвонок. Далее поясница и задница, такая манящая, такая мягкая. Огладив каждую ягодицу, сделал по одной из ней лёгкий шлепок, но этого было достаточно, чтобы Паша вздрогнул. Пальцы мужчины зацепили края ткани, стягивая вниз шортики. Мужчина чуть не задохнулся от восторга. А малец то без белья. Кожа такая белая, словно снежок, без единой родинки или неровности, как бывает у некоторых людей (ямочки). Теперь он стал полностью сомневаться — ему точно не нравятся парни? Наконец отпустив рукой голову, опустил её на ягодицу, второй сделав то же самое, раздвигая их в разные стороны. Колечко Павла пульсировало, зазывало к себе, но, как было упомянуто, не нужно лишних слов, он и так всё сделает. Возвращая одну руку выше, на этот раз к самому лицу Вершинина, провёл двумя пальцами по его губам, заставляя рот открыться шире, чем он есть сейчас, набирая воздух в лёгкие. Блондин так и сделал, сразу же вобрав не два, а три пальца в свой рот, обсасывая их, оставляя вязкую и горячую слюну. Сергей наблюдал за этим, словно околдованный, представляя, что, как бы было славно, если бы он также тщательно сосал ему. Но это потом, когда нибудь в следующий раз. Наконец выпуская из своей полости рта пальцы, юноша проводил их взглядом, пока они не исчезли из его поле зрения, но спустя пару секунд он смог их почувствовать внутри себя, сразу три, сразу таких тёплых и заставляющих стонать. Так и сделал — протяжно заскулил, сомкнув губы вместе. Мужчина не совсем был уверен, как правильно нужно это делать, но считал, что делает всё правильно, слыша, как стриптизёр стонет, видя, как насаживается сам. Похоже, подготовка особо была и не нужна. Тогда приступим. Костенко убрал руку, оставляя неприятную пустоту в мальчишке, от чего тот, недовольно и печально надул губы, хныкая. —Сейчас, погоди,—Шепчет еле слышимо старший, одной рукой справляясь со своими брюками и боксерами, второй погладив вновь по чудесным ягодицам. И вот, момент икс. Он подставляет влажную головку к колечку парня своего пульсирующего члена, начиная входить. —С-ш, не торопись,—Ласково и шипяще проговаривает юноша, упираясь руками в стену, направляя своего партнёра. И правильно делал, у него же всё таки нет опыта в таком половом акте. —Прости,—Сергей теперь чувствует себя довольно неловко из-за того, что ему, взрослому мужчине, опытному и страстному, указывают на его же ошибки, в сексе, черт побери. Но это вовсе не остановило, а наоборот, подзадорило: нужно сделать так, чтобы ему понравилось, чтобы он просил ещё, чтобы втрахать абсолютно его в эту стенку. Чтобы... Оставаясь органом лишь наполовину внутри, ожидал, пока же Павел сможет подать ему зелёный свет, когда скажет, что можно продолжить. И через пару минут ему толкаются на встречу, вбирая член внутрь, полностью. Внутри тесно и горячо, стенки сжимаются и пульсируют, сводя мужчину с ума, заставляя опрокинуть голову назад и прикрыть глаза, делая первые пару несильных толчков. Им далось лишь пару минут, чтобы превратить кабинку туалета в сплошной порнохаб: Паша стонал громко, не сдерживаясь, ударяясь лицом в стену, глубоко дыша и умоляя. —О, да, прошу, быстрее! Ему подчиняются: шлепки кожи о кожу разносятся по всему туалету быстрее, чем было, а влажное хлюпанье от набухшего, текущего смазкой члена в прекрасной заднице этого мальчишки громче, сливаясь со стонами уже обоих. —Как хорошо,—Произносит Сергей сквозь стоны, задыхаясь от восторга, от ощущений. Ему хотелось бы, чтобы это никогда не прекращалось, хотелось чувствовать, как поддатливое тело бьётся ему на встречу, такое дрожащее от экстаза, хотелось слышать стоны восхищения, трепещующие на высоких тонах, хотелось видеть лицо Паши: глаза закатываются, а рот открыт, создавая губами некое подобие кольца каждый раз, как он заканчивал своë:«Да, не останавливайся! М-мх, глубже, прошу! Сильнее!». По вескам стекают маленькие капельки пота на шею. Это восхитительно. Костенко пригнулся к парню, дабы поцеловать его. Оба кусали друг другу губы, сплетаясь языками, удовлетворённо мыча в поцелуй, а как только расходились, глубоко дышали, продолжая стонать от удовольствия. Наступает момент, и Паша кончает себе в руку с громким, звенящим по-детски стоном, пачкая стену напротив себя. А Сергей ещё держится, вдалбливая ослабленно тело в стену, держа за бёдра, каждый раз толкая его себе навстречу. Держался, да не долго, с неким звериным рыком прижав за бёдра к себе этого сексуального парнишку, изливаясь прямо внутрь, держа очень крепко. Похоже, что после останутся синяки. Он ещё нагрянет в этот бар и полюбуется прекрасным телом. Ещё когда-нибудь. Ещё когда нибудь нагрянет в район красных фонарей.