Я все еще храню воспоминания о тебе

Минхо не праздновал свой день рождения уже шесть лет. В то время, пока он был в составе Stray Kids, парни поздравляли его с тортом и свечками, дарили ему подарки, но самым лучшим подарком для него всегда был Джисон. В первый год, когда Хан ушел из компании, Минхо закрылся у себя в комнате и проплакал весь день рождения, даже уговоры ребят, а особенно менеджеров, которые требовали от парня выхода в эфир, никак на него не действовали. Ли просто лежал на кровати, укутанный вещами Джисона, и пересматривал старые совместные видео и фотографии. На следующий же год он все-таки вышел в эфир, правда, не один, а вместе с мемберами, которые поддерживали его на протяжении всего лайва, даже просто своим присутствием. После этого Минхо долго плакал на плече у Хенджина, снова вспоминая о Джисоне. Когда группа распалась и каждый отправился в свободное плавание, он перестал и вовсе считать день своего рождения каким-то особенным. Для него это просто был обычный день, так как каждый раз 25 октября выпадал на рабочие часы Ли. Он никогда не отдыхал в эту дату дома, всегда пропадал на съемках или где-нибудь еще, стараясь ни о чем не думать. Тот случай, про который Ли рассказал Хану не так давно, был для самого Минхо неожиданностью. Они просто с Хенджином полетели на несколько дней в Париж, чтобы отдохнуть. Но Ли знал, что 25 числа ему уже нужно будет присутствовать на работе. Для него стало неожиданностью то, что Хван преподнес ему торт и подарок в виде портрета. Хенджин всегда дарил ему подарки, и тот день не был исключением. Также всегда Хван отправлял Минхо белые лилии – его любимые цветы. Минхо знал, что тот заботится о нем даже тайно. Всегда оставляя какие-нибудь приятности, например, такие как эти цветы. В этот раз у Минхо впервые выпал выходной в свой день рождения. Первым делом он сразу предупредил Хенджина, что ничего не планирует делать и не нужно младшему снимать никакой ресторан или же заваливаться к нему всем бывшим составом Stray Kids. Он просто хотел побыть один. Спокойно отдохнуть и посмотреть какую-нибудь дораму или фильм. Приготовить что-нибудь вкусное, а потом съесть это и хорошо выспаться. И так было бы на самом деле, если бы не одно «но»…

***

Минхо, как обычно, смотрел кулинарное шоу по телевизору после рабочего дня. Сегодня съемки закончились около четырех часов вечера, поэтому без десяти пять Ли был уже дома. Расслабившись за чашечкой ромашкового чая, он спокойно наблюдал за тем, как ведущий вместе с гостем готовили боссам и делились своими историями из жизни. Гостями в таких шоу всегда выступали знаменитости, поэтому это можно было считать и небольшим интервью в придачу. От просмотра телевизора Минхо прервал неожиданный звонок, от которого он даже вздрогнул, позабыв до этого поставить телефон на беззвучный режим. – Хен, привет, – послышался голос Джисона. – Чем занят? – Разговариваю с тобой, – Ли не мог не пустить очередную колкость или шуточку. – Я серьезно. – Смотрю кулинарное шоу. – Это которое с Кван Хи? – Да. Видел его? – Пару раз. – он помедлил, а затем продолжил: – У тебя завтра день рождения. – И что? – Как будешь праздновать? – Я не праздную дни рождения, – на выдохе ответил Минхо. – Правда? А тот случай, когда вы с Хенджином были во Франции? – в его голосе заиграла хитринка. – Он поздравил меня за день, а на следующий вечер я улетел обратно в Корею. Обычно я работаю, но в этом году у меня выходной. – Тогда не хочешь провести его вместе? Если ты, конечно, не против, – Ли был уверен, что Джисон в это время, нервничал и закусывал губу. – Мы бы могли сходить куда-нибудь. – Ты зовешь меня на свидание? – рассмеялся Минхо. – Возможно, – в голосе читалась улыбка. – Тогда давай соберемся у тебя, – ухмыльнулся Ли, сложив нога на ногу и прищурив глаза. Он хотел выбить младшего из колеи или же поиграться с ним. – Как-то раз ты обещал приготовить мне что-нибудь из китайской кухни. Хочу убедиться, настолько ли ты хорошо готовишь. Или все же не вырос с того времени, когда мог спалить обычную яичницу? – Я еще и рамен сжег. Помнишь? – рассмеялся младший, затем снова повисла пауза. – Знаешь… – начал он робко, но быстро набрался уверенности и продолжил: – А приходи сегодня. Ты же уже все равно не на работе. А так, проведем оставшийся вечер вместе. Ли, почувствовав предвкушение, хитро хмыкнул, а затем ответил: – Высылай адрес, маленький поваренок. Надеюсь, после твоей стряпни я не слягу с отравлением.

***

Минхо был здесь не в первый раз. Просторный коридор, кухня, что была соединена с гостиной. Черный кожаный диван, рядом высокий торшер на железной ножке, напротив деревянная тумба, уставленная множеством дисков с фильмами и видеоиграми, а над ней висела плазма. Под ногами мягкий круглый ковер с серым ворсом, а в углу большой горшок с филодендроном. Кухонный гарнитур сделан под дерево, на потолке множество лампочек. Дверь в спальню, как и в тот раз, открыта. Разувшись, Ли ненароком заглянул внутрь: просторная кровать с темно-синим бархатным покрывалом, а серые шторы плотно закрыты. Рядом рабочий стол с креслом в мягкой обивке и на колесиках. На столе ноутбук и микрофон делят место с игрушками антистресс и парочкой томиков манги, большими наушниками и блокнотом с кучей закладок. Небольшой комод с зеркалом и дверь в гардеробную, а в углу черная лаковая гитара. Как оказалось, Джисон и правда научился готовить. Сытный ужин плавно перетек на диван в гостиную, а тарелки с чашками заменили теперь уже бокалы с красным вином. Они снова непринужденно общались, чувствуя себя друг с другом максимально расслабленно. Минхо рассказывал забавные истории со съемочных площадок, а Хан громко смеялся, вытирая слезы. Младший выглядел безумно комфортно в широкой футболке и домашний черных штанах. Он изредка поправлял свои отросшие русые волосы, которые лезли в глаза, обнажая серебряные гвоздики в ушах. На фоне него Минхо выглядел так, словно пришел к младшему не в гости, а позаниматься с ним математикой в качестве репетитора. Черные брюки облегали его сильные ноги, белая футболка с глубоким вырезом, подчеркивала грудные мышцы, а сверху серый клетчатый пиджак. Со стороны они и правда выглядели как студент и преподаватель. – Знаешь, я ведь в первый раз тебя увидел не тогда, в ресторане, – Ли сделал глоток вина и облизнул губы. Он держал в правой руке бокал, а левой подпирал щеку, сидя не диване. – А по телевизору. Это было интервью. Я многого тогда не расслышал, скажу честно, я просто смотрел на тебя. Не видеться с тобой столько лет, а потом случайно заметить на экране… – он медлил, подбирая слова. – Я, на самом деле, думал, что больше никогда тебя не увижу. Джисон лишь понимающе кивал, иногда позволяя себе дотронуться до старшего, чтобы успокаивающе погладить по руке. Минхо проморгался в попытке собраться с мыслями, но вдруг перевел тему. – В интервью журналистка тебя спросила про одну песню… – он снова замолчал, заглянув в бокал, а затем поднял глаза на младшего и спросил: – Это правда? Ну, то, что песня посвящена мне? Хоть ты и ответил, что это не так, но я слишком хорошо знаю твои привычки. Например, – он улыбнулся, – когда ты нервничаешь или раздражен, ты кусаешь губы. Хан отзеркалил позу старшего, подперев щеку кулаком. – Видимо, за все шесть лет мои привычки не изменились, – усмехнулся Джисон. – Но, да. Эта песня и правда посвящена тебе, – он улыбнулся, отыскав свое отражения в глазах напротив. Минхо выпрямился, а затем спросил: – Можешь сыграть ее для меня? Джисон согласно кивнул и скрылся в спальне, а затем вышел из нее с гитарой в руках. Минхо отставил бокал на кофейный столик и уселся поудобнее. – Всегда хотел сыграть ее для тебя лично, – грустно усмехнулся Хан, подняв глаза. – А теперь, когда эта возможность выпала, я чертовки нервничаю. Боюсь, что сделаю что-то не так. – Хан-и, – ласково произнес Ли, дотронувшись до его колена. – У тебя все получится. Я знаю, ты давно для меня не играл и не пел, но я думаю, у тебя будет еще много времени, чтобы наверстать это, – он улыбнулся, а затем оставил легкий поцелуй на щеке. На лице расцвела улыбка, а сердце застучало так сильно, что казалось, выпрыгнет из груди. Но Хан не боялся, что старший услышит этот бешеный стук. Как только длинные пальцы коснулись струн, комната наполнилась мелодичными звуками, пробравшись под кожу и усыпав все тело мурашками. Голос Джисона всегда пленял Минхо и вызывал у него особые чувства, но услышав его спустя долгое время, он был готов расплакаться. Как же Ли скучал по нему… Картинки плясали перед глазами, стоило младшему только запеть. Он рассказал их историю любви. Доносил всю боль потери родного человека через музыку. Минуты, проведенные вместе, перетекали в одиночество и в километры, которые разделяли их. Хан всегда думал о нем, а Минхо снился ему каждую ночь, напоминая о себе снова и снова. Хан хотел все бросить и уехать обратно. Он так сильно скучал, но знал, что старший его не простит и что больше никогда на него не взглянет. Не подарит ему поцелуй и теплое касание. Хан глушил эти чувства алкоголем, срывался на людях, пытался найти любовь с кем-то другим, но понял, как это бессмысленно, ведь так сильно, как Ли, он больше никого не полюбит. Джисон уходил в музыку с головой, выливал все эти чувства в тексты. Каждый раз он просыпался в холодной постели, вспоминая те времена, когда рядом с ним все еще улыбался Минхо. Хан обвинял себя во всем, знал, что поступил как эгоист. Он был слишком молод и глуп, хотел все сделать как лучше, но только ранил их обоих и не уберег любимого даже от самого себя. У Ли слезы застилали глаза. Он понял, что не только ему все эти шесть лет было плохо, Джисон страдал не меньше. Его Джисон. Его Хан-и. «Хочу, чтобы ты вернулся ко мне, малыш. Хочу, чтобы ты вернулся, малыш» Последний аккорд слетел со струн и оставил после себя немую тишину. Хан поднял глаза, отложив гитару и тут же оказался в объятиях старшего. – Прости меня, – шептал Минхо, глотая слезы, уткнувшись в чужое плечо. – Хен, ты ни в чем не виноват, – тихо говорил Джисон, поглаживая его по спине и вдыхая родной запах. – Я ведь мог остановить тебя. Я такой дурак. – Нет, хен. Тебе не нужно извиняться, – крепче сжимая Ли в объятиях, шептал он. – Я знаю, что мы потеряли слишком много времени и сами сделали себе больно, но я больше не хочу делать больно тебе, хен, – Джисон покрывал щеки старшего поцелуями, бережно держа его лицо в своих больших ладонях. – Прости меня, – он снова притянул его к себе, утыкнувшись носом в горячую шею. – Я люблю тебя, Хо-я. Никогда не переставал любить. Ли ничего не ответил, лишь нежно поцеловал младшего в губы, погладив мягкие щеки. Их нежность переросла в страсть и губы соединились снова, а дыхание смешалось и стало только горячее. Джисон нежно поглаживал бедра, проходясь кончиками пальцев совсем рядом с пахом. Он дразнил, но не прикасался. Старший медленно оторвался от красных губ, а затем резко перекинул ногу через Хана, усевшись уже на его бедра. Им не нужно было ничего говорить. Мужчины без слов поняли, что им обоим сейчас необходимо, а именно то, что они нужны друг другу. Руки младшего переместились на ягодицы, обтянутые плотной тканью, и он сжал упругие мышцы, пододвинув Ли к себе как можно ближе, отчего между их ширинками создалось небольшое трение, заставившее Минхо издать тихий стон прямо в губы. Хан спускался дорожкой поцелуев по челюсти прямиком к шее, оставляя влажные следы на молочной коже. Ли откинул голову назад, предоставив как можно больше места для действий младшего, а сам зарылся пальцами в его густые волосы, немного оттянув. – Ты так вкусно пахнешь, Хо~я, – шепнул Джисон, слегка укусив выпирающие ключицы, и ощутил еще больше на языке парфюм с нотками кардамона и перца. Минхо принялся тереться об пах младшего. Не стесняясь своего возбуждения, он томно вздыхал, когда ощущал легкие покусывания на своей коже. Хан сильнее ухватился за ягодицы старшего, и прильнув к нему с поцелуем, встал с дивана, направившись в спальню. Ли и забыл, насколько младший силен. Он обхватил его шею руками, просунув язык в чужой теплый рот. Минхо прошелся кончиком по небу, а затем, встретившись с шершавым языком Джисона, томно выдохнул. Их языки сплетались, танцуя жаркое танго, от которого все больше и больше приятно сводило внизу живота. Эти поцелуи с каждым глотком воздуха становились все яростней и жарче. Джисон аккуратно опустил его на кровать и навис сверху, сняв с себя футболку. Ли принялся оглаживать его торс, ощущая кончиками пальцев повышенную температуру тела и гладкость мягкой медовой кожи. В одежде становилось невыносимо тесно и жарко. Джисон снова опустился поцелуями по шее, стянув с мускулистых плеч старшего пиджак, а затем и футболку. Открыв себе как можно больше участков тела, он спустился мокрыми дорожками ниже и, остановившись на соске, стал посасывать и немного оттягивать зубами бусину, перекатывая между пальцами второй. У Ли побежали мурашки, а вместе с ними тело словно пронзило легким разрядом тока, пустив электричество по венам. Он зарылся рукой в русые волосы, снова издав тихие стоны, принялся тереться пахом об коленку Хана, придавленную практически возле его ширинки. Он оставлял на его спине легкие царапины. Джисон надавил коленом сильнее, обвел пальцами впадинку пупка и спустился невесомыми прикосновениями ниже. Он отстранился от ласки сосков и принялся спускаться поцелуями к паху, обводя языком изгибы каждого кубика пресса. Но стоило ему только нащупать бляшку ремня, Минхо резко перевернул их, оказавшись сверху. – Как думаешь, ты соскучился по моему отменному минету? – с вызовом спросил Ли. Он поглаживал возбужденный не на шутку член младшего через ткань домашних штанов. – Детка, если ты решишь сейчас отсосать мне, кажется, что я не выдержу одного только твоего вида с моим членом во рту, – издав нервный смешок, ответил Хан. – Тогда мы проверим это прямо сейчас, – с этими словами Ли горячо выдохнул, опалив пах младшего своим дыханием через ткань, а затем оттянул резинку и избавил его от всей мешающейся одежды. Как только он оставил поцелуй на головке, Хан издал гортанный стон, который стал громче, стоило старшему приоткрыть рот пошире и просунуть чувствительную плоть глубже, отчерчивая языком каждую венку. Джисон тут же вцепился в пшеничные волосы. Минхо медленно посасывал головку, изводил его не только долгожданными ласками, которые тот не ощущал уже шесть лет от любимого, но и не сводил с него глаз, наблюдая за чужой реакцией. Поначалу старший помогал себе рукой, но, расслабив стенки горла, стал вбирать все больше и больше длины, иногда отстранялся от члена, чтобы поцеловать мошонку и дать немного челюсти отдохнуть. Взяв член в рот снова, через пару движений он завел его за щеку, на что получил толчок младшего бедрами. Ли снова опустился на член и обвел языком каждый сантиметр. Слюни смешивались с предэякулятом, а в глазах скапливались слезы. Джисон, не стесняясь, двигал бедрами, практически трахая теплый рот Минхо и слушая его гортанные стоны, отдающиеся вибрацией на самой головке, что так глубоко входила, упираясь в заднюю стенку горла. – День рождения через пару часов у тебя, но почему-то подарки получаю я, – практически прорычал Хан, ощутив, как Ли опустился до упора, задержавшись носом прямо у лобковой кости несколько секунд, а затем отстранился и слегка подул прямо на головку. Джисон поднял его за подбородок и мокро поцеловал, совсем не брезгуя тем, что во рту Минхо только что был его собственный член. Ли практически опустился пахом на ноющий орган младшего, а на его ягодицы упали большие ладони, сильнее сжав, а затем шлепнув по одной, заставив прогнуться. Неожиданно, Хан резко поменял их местами, расстегнув брюки Минхо, через которые отчетливо виделся до чертиков возбужденный орган. Сняв их с бельем, он принялся оставлять легкие поцелуи на внутренней стороне бедер. Целовал опасно близко к ноющему члену. Джисон поднял глаза и, ничуть не смутившись, прошелся языком прямо по дырочке, удержав зрительный контакт. – Хан~и, – робко слетело с губ Ли, а после заменилось стоном, стоило только младшему повторить это снова. Хан отстранился и оставил поцелуй где-то на внутренней стороне бедра, развел ноги старшего пошире и обхватил их под коленями. – Хочу сделать тебе приятно, – шепнул он и погрузил язык внутрь горячей дырочки. Минхо тут же принялся стонать, сжимая волосы на голове Хана. Он сводил ноги, но Джисон не давал, напрягая мышцы рук так, что проступали и без того четкие вены, и давил сильнее, открывая себе как можно больше пространства. Он толкался безумно медленно, вылизывал и выцеловывал, а у Ли разум туманился, а все мысли улетучивались, оставляя только наслаждение, кричащее стонами. Джисон снова отстранился, оставив поцелуй на внутренней стороне бедра, и поднялся выше, к тазовым косточкам, слегка прикусив кожу. – Можно я оставлю засосы там, где их кроме нас с тобой никто не увидит? – подняв глаза на Ли, спросил он. Минхо ничего не ответил, только кивнул, прикусив губу. Хан покусывал кожу, всасывал и оставлял на ней багровые следы прямо на тазовых косточках, внутренней стороне бедер и опасно близко к члену. Приблизившись к органу, он поцеловал головку и снова, дразняще, опустился к колечку мышц, просунув внутрь язык. – Хан~и, – стонал Минхо, чувствуя, как язык входит все глубже и глубже. Оттянув младшего за волосы, он откинул голову на подушку, обнажив взмокшую шею, где бегал вверх-вниз выпирающий кадык. Джисон дразнил и изводил, слегка прикасаясь пальцами и надавливая вместе с языком, но не вводил их глубже. – Хан~и, пожалуйста… ах… прошу. – стонал Ли, поджимая пальцы на ногах. Хан усмехнулся, именно этого он и ждал. Ждал, когда старший начнет умолять. – Что ты хочешь, детка? – с хрипотцой произнес он и обвел пальцами колечко мышц. – Скажи же мне, – чуть надавив внутрь, продолжил он. – В-войди… – тихо ответил Ли. – Что-что? – Войди в меня уже, Хан Джисон, и трахни хорошенько, – встретившись взглядом, буквально прорычал Минхо, на что получил шлепок по ягодице и ухмылку. – Так хорошие мальчики не просят. Минхо простонал от безысходности. Он плавился, когда Хан поднимался поцелуями по его торсу, задевая пальцами соски и оглаживая талию. – Ты невыносим, – прошипел Ли, когда младший развязно поцеловал его. – Знаю, – ответил он и оставил еще один поцелуй где-то в уголке губ, а затем и на челюсти. Джисон приподнялся с кровати, нащупав в тусклом свете тумбочку, и открыл первый ящик. Он возвысился над Ли, открыв смазку, и выдавил себе на пальцы. Немного погрев, просунул в узкие стеночки первый, снова поцеловав шею. – Расслабься, детка, – прошептал он и, убедившись в безопасности, погрузил второй палец. Ли негромко постанывал, покусывая губы и оставляя на медовой спине красноватые следы от ногтей. Джисон разводил пальцы на манер ножниц, с каждым разом толкаясь все глубже и глубже. Над самым ухом послышался громкий стон старшего, стоило только Хану пройтись длинными пальцами по простате, слегка ее задевая. Он добавил третий. Точно попадал по маленькому комочку нервов, растягивая стенки и посылая по телу Минхо импульсы. – Хан~и, я… – вцепившись в запястье парня, прошептал Ли. – …готов. Джисон снова поцеловал его в губы, а затем оторвался и взял с тумбочки презерватив, открыв упаковку ртом. И да, о боже, как же это было сексуально. Минхо готов был кончить только от одного его вида. Хан раскатал латекс по члену и приставил головку ко входу. Медленно продавливая стенки, он входил внутрь. Джисон остановился, позволив старшему привыкнуть, а как только руки Минхо обвили его шею и послышался протяжный просящий скулеж, он двинулся глубже. Медленные толчки набирали скорость. Минхо сам насаживался на член, подмахивая бедрами. Джисон издавал гортанные стоны прямо ему в ухо, иногда срываясь на рык. Они блуждали руками по телам друг друга, цеплялись за волосы, оставляли легкие укусы на плечах и шее, пока Хан не перевернул Ли, приказав встать на четвереньки. И, о да, Минхо дико возбуждал такой Джисон. Джисон, который буквально ломал его и топил, словно пламя свечи воск, заставляя растекаться по кровати. Младший вошел сзади, сразу же, на всю длину, выбив громкий стон из Минхо, а заодно и весь воздух. Ли цеплялся пальцами в простыни, насаживаясь на вбивающийся в него ствол. Шлепок. Еще. Снова. Ли закатывал глаза от удовольствия, деля его напополам с младшим. Джисон прижал его спиной к своей груди. Покусывая мочку уха, он буквально рыча от удовольствия, продолжал наращивать темп. Минхо одной рукой вцепился в волосы, а другой в бедра младшего и насаживался в темпе Хана. Джисон чувствовал, как старший сжимается вокруг него, давая знать о подступающей разрядке. Да и сам он держался из последних сил. Звук потных тел друг о друга наполнял комнату. Окна запотели. А кровать буквально ходила ходуном, стукаясь о стенку. Мокрые пряди прилипали ко лбу, а с губ срывались крики, рыки и стоны, имена и ласковые слова, которые они дарили друг другу в порыве страсти. – Так хорошо, – голос Ли сорвался. – Ты так хорошо делаешь мне, Хан~и. Джисон обхватил член Минхо. Другой рукой крепко держал его за грудь, не давая свалиться, он надрачивал, изводя до предела. Толчки стали еще хаотичнее, а разум затуманился окончательно. Легкие обжигал горячий воздух. Губы сливались воедино. Переплетались языки. Пара глубоких толчков и Минхо кончил, излившись на простыни и содрогнувшись от оргазма. Джисон словил его самый громкий стон, а следом кончил и сам, запачкав стенки латекса. Он медленно вышел, все еще придерживал старшего, и аккуратно отпустив его, завязал презерватив и кинул резинку куда-то на пол. Ли бессильно упал на кровать, пропитанную страстью, потом и другими жидкостями. Джисон оставлял поцелуи на его лбу и игрался с взмокшими пшеничными волосами, перебирая их, пока тот лежал у него на плече, выводя пальцами своеобразные рисунки на медовой груди. Они скучали по теплу друг друга так сильно, что эта ночь одним разом не обошлась. Только на рассвете смогли уговорить себя сходить в душ, но даже там не оставили друг друга в покое. Заснули они безумно вымотанные, но на чистых простынях, которые быстро постелил Джисон, что любовался, как Минхо расхаживал по комнате в его белой футболке оверсайз и крутил бедрами, напрашиваясь на еще один раунд. Они засыпали счастливыми. Не отрываясь друг от друга ни на миллиметр, оставляли на губах нежные поцелуи. Они так сильно нуждались друг в друге и уже не скрывали свои чувства. Поняли, что для них это новое начало… – Я теперь никогда не отпущу тебя, – шептал Джисон, оставляя поцелуи на губах родного человека. – Я люблю тебя, Хан-и. Да, Минхо окончательно осознал, что никогда не переставал любить его. Он каждый раз уверял себя в обратном, боялся предательства, но, встретившись с ним вновь, понял, что ему больше никто не нужен, кроме Джисона. – И я люблю тебя, Хо-я…       

***

Минхо проснулся от сладкого цветочного запаха, заполнившего его нос. Ему снилось, как они с Джисоном гуляли по цветочному полю, собирая васильки, а потом сплетали из них венки друг для друга. Ли потянулся, перевернувшись на бок, и тут же уткнулся взглядом в большой букет белых лилий. Он не мог их спутать ни с чем другим. Такой подарок он получал все эти годы, в разлуке с Джисоном. Только вот он думал, что цветы всегда отправлял ему Хенджин. Получается, что он ошибался? Минхо взял букет, сев на кровати, и утонул в сладком запахе любимых цветов. В комнату аккуратно приоткрылась дверь, а на пороге появился улыбающийся Джисон с тортом руках. – С днем рождения тебя, – пел он, широко улыбаясь. – Хан-и, – Минхо спрятал лицо в цветах, а затем снова посмотрел на младшего. Джисон выглядел донельзя по-домашнему. Непричесанные русые волосы торчали легкими кудряшками во все стороны, серые пижамные штаны чуть ли не болтались на тазовых косточках, открывая вид на тоненькую полоску нижнего белья, а голый торс был прикрыт лишь фиолетовым тортом с лавандой и свечками. – С днем рождения тебя. Минхо залился краской. Он неотрывно наблюдал за тем, как младший присел напротив него и протянул торт. – С днем рождения, любимый Минхо-хен. С днем рождения тебя. Ли никак не мог скрыть улыбки, бегая глазами то на торт, то на улыбающегося Джисона, то на цветы. – Загадывай желание, Хо-я. А то свечки потухнут. Минхо прикрыл глаза и задул яркие огоньки, услышав тут же ликование младшего. – Что загадал? – Хан заговорщически сощурил глаза, отставив торт на тумбочку. – Если скажу – не сбудется. – Да брось, – отмахнулся тот. – Сто процентов загадал, чтобы быть всегда со мной и выйти за… Он не договорил, так как Минхо шутливо кинул в него подушкой, негромко рассмеявшись. Ли и правда был счастлив. Он уже и забыл, каково это, просыпаться рядом с Ханом, завтракать с ним или просто болтать ни о чем, лежа в постели. Любоваться его сонным лицом и гладить эти непослушные волосы. Джисон оставил нежный поцелуй на губах хена, на что другой сразу же отозвался. Ли перевел взгляд на цветы и робко спросил: – Это ты? – не поднимая головы, он нюхал лилии, рассматривая каждый лепесток. – Что я? – Хан взглянул на цветы, а затем на возлюбленного. – А, ты… – Про цветы, – закончил за него фразу Минхо. – Ты их мне дарил каждый год на день рождения? Джисон приблизился и снова поцеловал Ли, а затем с улыбкой ответил: – Да. – Я все время думал, что это Хенджин. – Что? – хмыкнул Хан. – У Хвана бы мозгов на такое не хватило, – шутливо произнес он и откинулся на спину, сложив руки за голову. – Спасибо, – улыбнулся Минхо, подняв глаза. – Мне правда тебя не хватало. Джисон улыбнулся в ответ и снова поцеловал мягкие губы. – Я приготовил завтрак. Пойдем? – он склонил голову на бок, на что получил охотный кивок. Минхо встал, держа в руках букет, и направился к двери. – Знаешь, хен. В моей одежде ты чертовски сексуален, – подмигнул младший. Ли повернулся, показав язык. – Пойдем, – вильнув бедрами, ответил он. «Хочу, чтобы мы всегда были вместе»