The last hope.

      Новогодние праздники для Тео прошли весьма неплохо, если не брать в расчет отца и его вечные наставления. Слизеринец вернулся в Хогвартс раньше, чем предполагал. Его утомили эти вечные празднования в поместье. Отец один за другим устраивал приёмы, чтобы очистить репутацию семьи. И это действительно получалось — мистер Нотт отделался всего-то огромным штрафом. А Тео наоборот надоели постоянные аукционы, благотворительные вечера. Парень с детства ненавидел массовое скопление людей. Поэтому он был рад вернуться на повторный курс.       Сам Нотт восседал в гостиной и читал маггловскую книжку. Забини и Малфой решили остаться до конца каникул, но Тео нашёл для себя не менее заманчивое занятие.       Его взгляд упал на одну интересную фразу: «Когда идёт снег — не холодно, холодно — когда он тает».       Теодор согласился с этой фразой про себя. Ведь для него снег вовсе не означал холод или мороз, для него это свет, чистота и надежда на будущее.       «А магглы умеют писать», — подумал он.       С такими мыслями он ожидал приезда своей возлюбленной. Паркинсон должна была прибыть через несколько дней. Отношения между этими двумя зародились ещё во время войны. Они были опорой друг для друга; вечная поддержка и забота послужили крепким фундаментом в их отношениях.       Драко, Тео и Пэнси держались вместе, когда Темный Лорд призвал их в свои ряды. Парням часто доставалось «Круцио», поэтому девушка всегда за ними ухаживала. Она несколько дней сидела у их кроватей, обрабатывая раны. Пэнси была самым родным человеком для Нотта. Сейчас юноша был готов предоставить весь мир к ногам своей девушки, лишь бы видеть её улыбку. Готов был пожертвовать всем ради неё.

***

      — Пэнси, что происходит? — недоумевал Тео. Девушка приехала пару дней назад, однако всячески избегала Нотта.       Она старалась не попадаться ему на глаза. Ей хотелось рассказать парню всё, что случилось с ней дома, но она боялась. Паркинсон изо всех сил старалась делать вид, что всё хорошо.       Не получалось. Хватило только одного его присутствия, как её глаза наполнились слезами.       — Тео всё хорошо, — ответила Пэнси, опустив голову, — иди к себе, — из её губ вылетели едва слышимые слова.       Нотт притянул её за подборок и заставил поднять взгляд. Её болотно-зеленые глаза были полны ужаса и паники. Тео отметил, что больше не видел в них той искры, как раньше. Он наблюдал, как по щеке его возлюбленной скатывалась одинокая слеза. Всем своим телом ощутил, что под кожей дрожала паника, злость, замешательство. Нотт испытывал гораздо более сильное чувство, чем простое беспокойство.       Внезапно Пэнси прижалась к Тео, обхватывая его руками. Она безудержно всхлипывала, пытаясь что-то объяснить. Её голова покоилась на груди Нотта, его руки крепче прижимали её к себе. Парень чувствовал, как девушка пыталась ухватить каждый глоток кислорода, чтобы унять дрожь. Его охватило огромное желание узнать о случившемся. Тео дал ей выплакаться, обнимал, пытался всячески поддержать. Своим присутствием он хотел забрать всю ту боль, которую она испытывала.       — Я пыталась… — Пэнси подняла свои красные от слез глаза, — это всё отец… — Её губы дрожали, а голос охрип. Сердце глухо билось в её груди, и она чувствовала каждый его удар.       Его глаза растерянно глядели на неё. Он не перебивал, не задавал вопросов, а лишь спокойно ждал, когда она успокоится.       — Я должна выйти замуж через два месяца, — Тео замер, удивленно распахнув глаза. Эти слова будто пригвоздили его к месту, полностью лишая здравого рассудка. Парень ощутил, как желудок скрутился узлом, а по коже пробежали мурашки.       Вот и рухнули все надежды, словно белый снег.       Юноша слегка опустил голову, пытаясь привести мысли в порядок.       — Они заставили тебя поклясться, — сказал он, кивая головой. Это скорее было утверждение, чем вопрос.       И снова выгодная сделка между семьями. Брак чистокровных всегда заключался по расчету.       Внутри неприятно заныло от осознания, что он её потеряет. Но Тео силился унять собственное бешеное сердцебиение.       Тусклый взгляд Пэнси был направлен в угол комнаты. Она, не отрывая взгляда, продолжила рассказ.       — Он пригрозил мне матерью, — проговорила девушка, — она единственный родной мне человек, — закусив губу, шепотом пояснила Паркинсон.       — Покажи мне, — парень посмотрел в её напуганные глаза. Несмотря на страх, она согласилась. Пэнси хорошо владела окклюменцией и легилименцией.       Живя под одной крышей с Воландемортом, Тео научился магии разума. Каждый день он постепенно учился ставить блок и старался полностью постичь окклюменцию.       Девушка тем временем прикрыла глаза и позволила ему проникнуть в её разум. Нотт ощущал её каждой частицей тела, картинки сменялись одна за другой. Паркинсон подкинула нужное воспоминание, и Тео полностью окунулся в случившееся.       В центре гостиной на диване лежала женщина, а над ней склонился мужчина. Нотт узнал мистера Паркинсона. Его палочка была направлена на беззащитное тело миссис Паркинсон. Все знали о том, какие страдания испытывает эта волшебница, но всё равно делали вид, что не в курсе происходящего в этой чистокровной семье.       Недалеко от них стояла и сама Пэнси. Увидев свою мать, она сразу поняла, что сейчас будет.       — В твоих же интересах согласиться, — сказал Мистер Паркинсон нарочито мягким голосом, — доченька, — он улыбнулся, оголяя свои зубы. Пэнси всем сердцем ненавидела отца. Ненавидела его за все страдания, которые он причинял ей и её матери.       — Я не заключу помолвку с Кэрроу, — грубо отчеканила брюнетка. Она чувствовала, как от злости пылают щёки — Паркинсон-старший хотел выдать свою дочь за сына Амикуса Кэрроу.       Мужчина лишь злорадно засмеялся и приблизил палочку к телу женщины. Пэнси понимала безвыходность ситуации. Эта палочка отца не выслеживалась Министерством, поэтому он свободно мог использовать непростительное.       «Круцио» слетело с его губ также легко, как обычное заклинание.       Свет больно ударил по глазам, и Пэнси пришлось зажмурить их.       Красный луч прилетел прямо в грудь миссис Паркинсон. Оглушительный вопль заполнил комнату, погружая всё во мрак. Женщина выгибалась под «Круциатусом», срывая глотку своим криком. Каждая частичка её тела разрывалась под заклятием. Непростительное полностью поглотило её.       Паркинсон понимала, что своим молчанием и отказом только больше причиняет жуткую боль матери. Ей хотелось защитить родного человека, поэтому она кричала, умоляла отца остановиться, но вместо ответа получала безжалостный смех. Мистер Паркинсон с детства знал уязвимые места Пэнси. Он умел давить на неё, знал в какую точку бить, чтобы достичь цели. И теперь пользовался этим.       Теодору хотелось увести оттуда девушку, и защитить её от случившегося. Нотт невольно представил образ Паркинсон, скрючившейся под «Круциатусом». От этой картины слизеринца окатило волной гнева. Но он продолжал стоять и смотреть на происходящее. Парень крепче сжал кулаки, надавливая на ладонь. Злость закипела в груди, отдаваясь мурашками по телу. Ему хотелось, чтобы Министерство осудило мистера Паркинсона, как Люциуса Малфоя. Однако он помнил, что мужчина отделался от заключения, как и его отец.       — Я согласна, согласна! — Закричала Пэнси, закрыв лицо руками, — только ты больше никогда в жизни её не тронешь! — Произнесла девушка охрипшим голосом. Ей казалось, что она выплевывала яд вместе со словами.       — Уведите её отсюда, — велел Паркинсон эльфам, стоящим около женщины.       Он подошёл к брюнетке и схватил её за подбородок. Наблюдал, как скатываются слезы по её щекам. Этот человек был ненормальным, абсолютно сумасшедшим. Пэнси с детства хотела его смерти.       — Только попробуй всё испортить, — холодно произнес мужчина, надавливая пальцами на лицо своей дочки. Слизеринка понимала, что не оставит всё просто так. Не сможет. Пока что она выиграла время, не больше. — Может от тебя будет хоть какая-то польза, — фыркнул он, прежде чем уйти.       Ноги сделались ватными, и девушка скатилась по холодной стене, пытаясь унять дрожь. Она сидела в углу и всхлипывала, случившееся разом её накрыло. Тогда в ней сказалась усталость: физическая и эмоциональная.       Тео буквально вывернуло в реальность. Он пару раз моргнул, чтобы сфокусировать взгляд. Пэнси все ещё прижималась к нему, и парень сильнее вцепился в нее, шепотом обещая найти выход из ситуации, предотвратить её. Слизеринец боялся потерять свою девушку, поэтому хотел собственноручно разорвать клятву. Он бы с наслаждением повырывал всем там кости. Но они поклялись на крови, а непослушание означало только одно: Смерть.       Тео прильнул к искусанным губам Паркинсон. Он медленно оттягивал их, пытаясь забрать ту боль, которую она испытывала. Парень скользнул языком в её рот, ощущая солоноватый вкус из-за слез. Её сердце забилось быстрее, находя утешение в молодом человеке. Девушка углубила поцелуй, желая целиком насладиться моментом.       Не желая больше оставаться в четырёх стенах, юноша предложил прогуляться около Черного озера.       Народу было немного, оттого внутри замка создавалась гробовая тишина. Они, погруженные в свои раздумья, покинули Хогвартс.       Тео и Пэнси, закутанные в теплые шарфы, гуляли по берегу. Мороз румянил их щёки. Воздух был пронизан свежестью. За горизонтом скрывалось, подобное огненному шару, солнце. Нотт любил наблюдать за тем, как его яркие лучи пронзают насквозь крупные снежинки, падающие с сизого неба. Потом они ложились на землю, которую снег покрывал толстым одеялом.       — Тебе стоило рассказать сразу, — сказал парень, смотря на гладкую поверхность озера.       — Стоило, — подтвердила девушка, — но никогда не знаешь, как отреагируют. Это и пугает, — прикусив внутреннюю сторону щеки, тихим голосом добавила она.       — Я никогда от тебя не отвернусь, — шепотом ответил он, взяв её лицо в руки. Вот тут по его телу прокатилась волна жара. От собственных слов у парня прошлись мурашки.       — У тебя холодные пальцы, — рассмеялась Пэнси, накрыв его руку. Тео смотрел в её глаза, зная, что их зелёного блеска будет достаточно, чтобы заставить его забыться. Так они простояли недолго.       — Какой-то слишком трепетный момент, не находишь? — улыбнулся парень, а затем неожиданно поднял её. Поскользнувшись, они вдвоем, повалились в ближайший сугроб.       — Ты с ума сошёл! — растерянно воскликнула брюнетка. Она встала, убирая с лица и одежды остатки снега.       — Но тебе это нравится, — выдохнул Нотт, выпуская изо рта клубы морозного пара, — тем более нам не мешало немного охладиться.       — Охладиться решил, значит, ну ладно, — сказала Паркинсон, и наклонившись, слепила большой снежок. — Вот тебе!       Она бросила ком снега прямо ему в лицо. Тео даже не успел увернуться от неожиданности. Однако веселье девушки было коротким. Нотт быстро кинул ответный удар: снежок попал за шиворот Пэнси, и она, прикрываясь рукой, побежала к ближайшему дереву, чтобы скрыться от нападения.       Её смех отозвался у него в ушах. Он не мог вспомнить, когда в последний раз так веселился. Это окунуло его в детство, во времена, где маленький Тео часто играл с мамой в снежки во дворе их дома. Оттуда у него и зародилась бесконечная любовь к зиме.       Пока она была жива.       Погрузившись в свои мысли, он не заметил, как в него прилетел очередной внушительный снежок.       — Что встал, как облупленный? — донёсся голос Паркинсон. — Ты же охладиться решил, — слизеринец побежал в её сторону, на ходу бросая в неё комья снега.       Они вели себя, как дети. Дети, которым хотелось счастья. Дети, которые могли быть вольны выбирать свой путь сами.

***

      Малфой, Забини и Дафна уже были в курсе случившегося — Паркинсон рассказала им, что произошло в поместье. Все трое, включая ещё и Крэбба, вызвались помочь Пэнси с поисками решения.       Ритуал провели сразу же на следующий день. Она в первый раз увидела Аргулуса Кэрроу на посвящении. Их оставили наедине в темном помещении, где горели одни свечи.       Атмосфера была напряженной, но девушку воротило скорее от самого Кэрроу. Сутулый парень склонился над книгой и вслух зачитывал руны. Внешне Пэнси была спокойной, несмотря на внутреннее накопленное разочарование. Её мысли были поглощены лишь Теодором. Она понимала, что предала его, однако другого выхода пока не имелось. Паркинсон чувствовала себя ужасно, сердце отчаянно билось, спазмы прокатывались по глотке, давя. Она ощущала, что падает в черную бесконечную безысходность. Но она обещала себе всё исправить. Ей нужно было только время.       Она сделала неглубокий надрез на ладони и соединила руки с Кэрроу. Вокруг них образовался магический фиолетовый венец, означающий, что контракт между двумя волшебниками заключен. Каждая клеточка её тела затрепетала и Пэнси ощутила эту магическую невесомость собственного тела.

***

      Занятия по Защите от Темных Искусств проходили в том же самом кабинете. После смерти Северуса Снейпа, профессор Макгонагалл не смогла найти достойную замену, поэтому сама преподавала этот предмет. Благо, помимо навыков Трансфигурации, она также прекрасно владела большинством защитными заклинаниями.       Внезапно дверь кабинета открылась, и внутрь вихрем ворвалась опоздавшая Пэнси. У нее всю ночь болела голова, и уснуть она смогла лишь под утро. Из-за чего и проспала первое занятие. К счастью, девушка отделалась парой вычитанных баллов и замечанием от профессора, которая даже не догадывалась, что студентам уже давно плевать на борьбу за первенство между факультетами.       Лекция как всегда проходила в штатном режиме. Все были погружены в свои записи. Почти всем ученикам нравилось, как преподает директор школы. Макгонагалл на практике пыталась показать действия темных артефактов, частенько вызывала добровольцев, чтобы продемонстрировать наглядный эффект каких-то проклятий и порч.       Сейчас же слизеринцы были погружены в свои мысли, поэтому практически не вникали в тему урока.       Пэнси думала о том, как остановить весь кошмар, который творился с ней, потому что устала от постоянного паршивого состояния. Нотт же думал, как спасти Паркинсон, не навредив ей. Малфой и Забини размышляли над поисками.       До конца лекции оставалось всего пару минут. Вдруг Блейз поднял руку:       — Профессор, — начал он, — вопрос не по теме, но у меня внутри кошки скребутся узнать ответ. — Мулат улыбнулся, при этом сохраняя самодовольный вид.       — Я вас слушаю, мистер Забини, — кивнула женщина, поправив свои очки.       — Что вы можете рассказать о клятвах? — спросил парень, делая маленький шаг к основе вопроса. Он думал, что это поможет ребятам в продвижении поисков.       — Клятва — это связь между волшебниками, на плечах которых лежит исполнение долга, — профессор немного удивилась, но все равно ответила. Находясь в раздумьях, она продолжила: — Например, «Непреложный Обет». Нарушить его нельзя, ведь наказанием будет смерть.       — А что насчёт клятв, которые даны на крови? — слизеринец мягко подходил к теме, но, увидев широко распахнутые глаза директора, понял, что ошибся.       — Мистер Забини, к чему такой вопрос? — настороженно спросила женщина.       — Ты что творишь? — наклонившись к нему, процедил Малфой.       — Всё в порядке профессор, просто слишком увлекся этой темой, — стал оправдываться парень, — а в книгах нет ничего подобного.       Забини врал, они ещё к одной книге не притронулись.       К нему обернулись две пары глаз. Паркинсон была неимоверно зла на друга за то, что он посмел так открыто говорить об этом на занятии. Блейз был уверен, что ему влетит от брюнетки.       Нотт тоже не разделял идеи друга, но был неожиданно благодарен ему.       — Существуют разные виды, начиная с самых безобидных, заканчивая самыми опасными, — монотонно произнесла Макгонагалл, — за безобидными обычно следует какая-то болячка, либо недельная простуда.       Пэнси была уверена, что простой простудой она не отделяется. Мистер Кэрроу и мистер Паркинсон славились нарциссизмом. Для них это было бы оскорблением.       — Другим видом является темная клятва крови, — делая недолгую паузу, профессор продолжила, — вокруг волшебников образуется фиолетовый сосуд, эдакий фиал из магии, заключая тем самым между ними договоренность.       Вот тут-то Паркинсон насторожилась. Именно этот цвет она увидела во время проведения ритуала. Пропуская каждый удар сердца, она сглотнула и с жадным интересом слушала женщину.       — А можно ли от этого избавиться?       — Это уже зависит от вида клятвы. Их огромное количество и к каждой клятве нужен свой подход. Но в одном я уверена — такое соглашение постепенно забирает жизненные силы у волшебника.       А вот и долгожданный ответ на вопрос. Забини с детства был внимательным к мелочам, и от его глаз не ускользнуло ухудшенное состояние подруги. Раньше Пэнси пыталась казаться энергичной, а теперь вовсе уныла. Блейз списал это на произошедшее в её семье, но это было не в характере Паркинсон.       — Если вам этого недостаточно, — с нажимом сказала женщина, — то рекомендую найти в библиотеке книгу под названием «Непреложный обет. Клятва крови».

***

      В действительности темная магия действовала на Пэнси очень плохо. Головокружение сменилось на постоянную тошноту. Вечная сонливость, нарушение аппетита мучили её в последние дни. Всё это привело к одному исходу: обморок. Слабый организм не выдержал, и девушка потеряла сознание на одном из дополнительных занятий.       — Ей нужен покой, молодой человек. — Тео сразу прибежал в больничное крыло, когда узнал о случившимся.       — Хотя бы скажите, как она, — восстанавливая дыхание, спросил Нотт.       — С ней всё хорошо теперь, — ответила мадам Помфри, желая поскорее выпроводить слизеринца, — из-за слабости, у неё иссякли силы.       — Это можно предотвратить? — мысли парня путались после осознания, что за этим стоит.       Он всем телом ощутил глухую дрожь, скатившуюся по спине в виде холодных капель пота. Тео злился на себя. Злился, что не заметил состояния Паркинсон раньше.       — Я выписала ей специальные микстуры, — сказала мадам Помфри, — пить надо два раза в день.       — Можно к ней? — не унимался Нотт. — Я недолго, честно!       — Пять минут, юноша, пять, иначе я сама вас выпровожу, — все же согласилась медсестра.       Недослушав её, Тео медленно подошёл к койке девушки.       — Как ты, принцесса? — спросил Нотт. Увидев бледное лицо Пэнси, он начал обвинять себя, что не сумел уберечь её.       — Не хуже гиппогрифа в брачную ночь, — вяло улыбнулась она.       — Не теряешь хватку, — ухмыльнулся парень, взяв Паркинсон за руки.       — Стараюсь от тебя не отставать, — ответила брюнетка, — не ты ли меня учил, что даже в самое паршивое время нельзя унывать? — она осторожно переплела их пальцы.       Слизеринец вспомнил, как не забывал пустить шутку, когда Пэнси обрабатывала его раны после «Круцио».       — Тебе не к лицу болеть, — Тео наклонился, чтобы поцеловать девушку.       — Мне всё к лицу, — она опять постаралась выдавить улыбку, но боль в висках была чересчур сильной.       — Говорю же, не теряешь хватку, — хорошее настроение Паркинсон — хороший знак для Нотта. — Помфри упомянула, что прописала тебе микстуры, — сменил тему он.       — Да, вот они, — она взглядом указала на тумбу рядом, — лекарство будет держать баланс моих жизненных сил, так что от меня ты не отделаешься.       — Я скорее умру, чем откажусь от тебя, — и вновь Тео поглотило чувство влюбленности.

***

      — Зачем старуха вообще тебе сказала название, если книги нет в библиотеке? — безостановочно ворчал Крэбб.       — Не нуди. Лучше читай, может что-то полезное найдёшь, — ответил Малфой. Ребята принесли с собой несколько книг в подземелье, которые теперь лежали на столике.       — Она как-то странно тебе это преподнесла, — складывая руки на груди, Нотт обратился к Забини.       — Любит она загадками говорить, — кинул тот, взяв в руки очередную книгу.       — Там ничего нет, — вздохнула Пэнси, — я уже её читала.       — Мы так всю ночь можем просидеть в библиотеке, — разочаровано простонал Блейз, откладывая ненужную рукопись.       — Если нужно проведём всю ночь, — сказал Тео, сидя в обнимку с Пэнси. Они уже целую неделю искали способ предотвратить клятву. Но ничего, кроме общеизвестных фактов, им не удалось найти.       — Огромное количество заклинаний, данных на крови, Тео, — объяснял Блейз, откинувшись на диване, — нам нужно точно узнать, что это за клятва. — Он пристально смотрел на Пэнси, ожидая от неё ответа.       — Не знаю я, сколько можно повторять? — сказала Паркинсон, зачесывая рукой свои темные волосы. — Мне никто ничего не говорил про эту клятву.       Пэнси жалела, что рассказала друзьям о случившемся, втянула их в свои проблемы. Хоть внутри она и ощущала нарастающую теплоту от их заботы и помощи.       — Может ты запомнила какие-то слова, когда читала клятву? Какие-нибудь фразы, отрывки были знакомыми? — спросила Дафна, укутавшись в черный плед.       — В книге были руны. Я к ней даже не притрагивалась, но я помню четкое очертание тех рун, — в Пэнси проснулась надежда, слабая, но надежда. Да, она не посещала дополнительные уроки по Древним Рунам, однако шанс был.       — Ну, круг сузился, — сказал Нотт, не менее охваченный надеждами. Тео делал всё возможное, чтобы предотвратить клятву. Он хотел видеть Паркинсон счастливой, видеть её улыбку и сияющие глаза. Она была для него той самой удивительной девушкой: сильной и уверенной в себе, с упрямым характером и большими амбициями.       — Ты случайно не помнишь, какие именно руны были нарисованы? — вдруг спросил Драко. Ему пришла идея, но озвучивать её он не стал. Для начала Малфой хотел поговорить с одним человеком, прежде чем сообщить друзьям свою догадку.       — Я не уверена, — кусая губы, ответила девушка, — но кое-что мне удалось запомнить.