Уважаю тебя, слабак

–Как же скучно! — жаловалась Мина, задрав голову. –Согласна! Чем бы заняться? — поддакивала Хагакуре. –Может в настольную? — предложил Иида. –Только не это! — сказала Мина. –Там надо думать. –А давайте в бутылочку на раздевание, — предложил в своём репертуаре Минета, у которого уже слюни текли от непристойных мыслей. –Вот это дело! — согласился Серо, за что получил по голове от Джиро. –Дурни что ли?! Мозг отключился на выходных? — сказала она. –А чего сразу-то?! — потёр затылок Ханта. –Можем потренироваться, — сказал Тодороки. –Тодороки, ты, конечно, красавчик и сильный парень, но это слишком в выходной! — снова отрицала Ашидо. Споры ещё шли, студенты спорили между друг другом, чем бы им утолить скуку, предлагая разные идеи, но все предложения отвергались по разным причинам. За этой суматохой наблюдала поодаль разлёгшаяся в кресле девушка, свесившая одну ногу вниз, а вторую согнув. Шайори Курода подкидывала одной рукой вверх теннисный мяч и ловила его, смотря то на предмет, то на спорящих одногруппников. –Да завалитесь вы уже! — не выдержал Бакуго и крикнул на всех. –А давайте, — подала голос Курода, поймав мяч одной рукой снова и больше не кидая его. Все обернулись на неё. –поиграем в вышибалы? –Вышибалы? — переспросила Мина, пытаясь осмыслить предложение. –А что, думаю, неплохая идея,— задумался Киришима. –Можно и поиграть, и заодно потренировать физическую силу. –Там нужно двигаться, — опять ныла Ашидо. –Мина! Так мы вообще не определимся! — сказала Хагакурэ. –Ох, ладно! Все согласны? –Да! — сказали все хором, кроме Бакуго, который презрительно и злобно смотрел на предложившую игру девушку. –Отлично, тогда надо придумать правила, — сказал Киришима. –Курода, идея твоя. Что насчёт этого? –Что ж, правила будут такими: играть будем этим мячом, — она протянула руку с мячом, –Чтобы выбивать можно использовать причуды. Играем в вышибалы сорок минут. За это время мы должны будем выбивать друг друга, чтобы избавиться от мяча. В кого попали, тот выбивает следующим. Проигрывает тот, у кого в руках последним оказался мяч. –Ясно! Ну что, переодеваемся в спортивную и вперёд! — указал Киришима. –Кстати, — хотела дополнить Шайори, –использовать причуду можно всем, кроме Бакуго, — и указала на него кулаком с мячом. –Чё?! Да кто вообще тебе такое разрешил?! Почему это нельзя?! — сразу же начал он возмущаться. –Бакуго, она права. Ты же своим взрывом порушишь всё! И нас насквозь прострелишь! — сказала Джиро. –Чё?! Да кто вообще сказал, что я буду заниматься вашей чёртовой игрой?! –Тебя никто не заставляет, — развела руками Курода. –Не иди, раз ты такой слабак без причуды. И тут все поняли, что сейчас будет. Сказать Кацуки Бакуго, что он слабак равно подписать смертный приговор. Но Куроду никак не пугал вспыльчивый характер парня. Она редко боялась, часто бросала вызовы и испытывала себя в самых разных ситуациях. Именно благодаря бесстрашию, она и подалась в герои. А в герои она пошла, чтобы проверить себя ещё больше и бросить вызов всему миру! А раз впереди такие большие цели, то чего ради бояться этого негодника? Тем более, Шайори не из последних по физической силе среди девчонок. Она, как раз таки, была первой среди них. –Ну-ка повтори, чё вякнула? — направился он к девушке. –Ты слабак без причуды. –Я тебя подорву, если не возьмёшь свои грёбаные слова назад! –Не возьму, пока не докажешь обратное. Справедливости ради, я свою причуду тоже использовать не бу-ду, — по слогам, с нарастающим азартом и расплывшись в улыбке, сказала Шайори. –Тварь! Мы с тобой ещё поборемся! –Давай, Каттянчик, посмотрим, кто из нас беспричудный слабак! — горящими глазами заглянула она в его и на этом разошлись по своим комнатам переодеваться. –Чувствуется, будет жарко… — сказал Каминари. Две половины встретились на тренировочном поле через десять минут. Одну половину — мужскую — вёл Кацуки Бакуго, который шёл твёрдой и уверенной походкой, скаля зубы, хмуря брови и держа руки в карманах. Его красные глаза горели от ярости и желания разорвать сильно смелую одногруппницу за её слова. Вторую половину — женскую — вела Шайори Курода. Она шла также уверенно, но более элегантно, как и подобает девушке. Её оранжевые глаза пылали, словно огонь, и смотрели на идущую команду презрительно, будто насмехаясь над всеми, но больше всего над Бакуго. Вместе её лицо выражало слова «ууу, как мне страшно!» Курода улыбалась также, как и смотрели её глаза. Вот они встретились на середине. Предводители прожигали друг друга взглядом, а остальные смотрели то на них, то на стоящих напротив других одногруппников. –Ну что, погнали? — достала мяч Шайори и начала подкидывать его. –Яоиродзу, заведи таймер на сорок минут. –Да, конечно. –Дура, сама напросилась, сама получай! — сказал Бакуго. –Выбивать начинает самый слабый. Минета, ты первый! — пояснила Курода и кинула мяч Миноре. –А?! Что?! Я?! С чего бы? –Три. Два. Один. Погнали! — крикнула девушка и все сразу разбежались. –А, что?! Почему я?! Я же никого не выбью! — бегал с мячом Минета, нервничая и пытаясь сообразить, в кого бы кинуть. –Чёрт, все увернутся! — кричал он от безысходности, размахивая руками, что аж случайно выбросил из рук мяч и он попал в… –Чего?! Минета, ты совсем обалдел?! — возмущался Каминари. –Блин, я вода. –У нас поменялся вода! — кричала всем Мина, указывая на желтоволосого. Каминари, увидев Момо, зажатую в угол, направился к ней и воскликнул: –Хаха! Извини, Яоиродзу, но придётся тебе быть следующей! Он уже замахнулся, но кинув мяч, девушка увернулась от него, присев, и убежала подальше. –А! Да что б тебя! — выкрикнул Каминари и, подобрав мяч, побежал дальше искать жертв. Его взгляд упал на Серо и стоящую рядом Асуи. Денки замахнулся на Асуи, отчего она отпрыгнула в сторону, но мяч в неё не прилетел, а Каминари тем временем быстро перевёл руку на расслабившегося Серо и попал в него. –Есть! — воскликнул желтоволосый. –Каминари, придурок! — жаловался Ханто. Он побежал за Хагакурой, думая, что её можно выбить сразу. Так и оказалось. –Блин, Серо! Придётся догонять… Тору бежала за толпой одногруппников, но никого не могла догнать и выбить. «Точно! Я же невидимая, а мяч будет незаметен», — подумала девушка и скинула с себя спортивный костюм, став полностью ненаблюдаемой. –Хагакуре! Воспользовалась причудой! — сказал себе Иида. –Попался! — сказала уже стоящая рядом невидимка и кинула мяч в Тэнъю. –Облажался! Хорошо, сейчас я вас обгоню! — сказал Иида и воспользовался своими ногами, которые как никак кстати подходили в этой игре. Он быстро добежал до толпы и, остановившись перед ней, бросил мяч прямо в Тодороки, который поставил перед собой ледяную преграду, тем самым защитившись от мяча. Предмет врезался в неё и отскочил обратно к воде. Тэнъя снова воспользовался двигателями и там уже прицелился в Токоями и попал. Игра уже шла больше половины назначенного времени: тридцать минут. Осталось всего десять. Мяч сейчас находился во владении Киришимы. –Вот же! Надо что-то придумать! Надо целиться в самого… — не успел он закончить мысль, как вдруг из его руки мяч вырывает Бакуго. –Дай сюда! Сейчас я покажу свою мощь этой выскочке! — направляясь к Куроде говорил он. Девушка заметила его приближение. –А вот и оно. Проснулось, — нетерпеливо улыбнулась она и сосредоточилась на скорейших движениях парня. –Сдохни! — крикнул Кацуки и кинул мяч со всей силы в сторону Шайори. Она увернулась, как и на протяжении всей игры, но не без труда. –И это всё? Давай ещё раз! –Нарываешься! — подобрал он мяч. Курода была уже в другой стороне. –Сдохни! — крикнул он ещё громче и ещё сильнее кинул мяч. И тут девушка увернулась, что оказалось ещё сложнее. –Твою мать! Ты ненормальная?! — бесился Бакуго. –Видимо, не судьба! — пожала плечами Шайори и побежала в другую сторону. Остальные просто наблюдали в стороне за этой смертоносной войной неугомонных однокурсников. Сколько они все помнили себе, противоречия между этими индивидуумами были постоянно. Куроде, походу, нравилось бесить Бакуго, а он, в свою очередь, чуть ли не убивал её, но сдерживался. Только физически. Словесно он никогда не упускал возможности оскорбить её в какой-либо ситуации, но не поднимался выше этого. Он не говорил ничего плохого насчёт её внешности, характера, а, наоборот, во внешнем виде частенько подмечал разные мелочи по типу новых серёжек или кольца, новый цвет накрашенных ногтей. Кацуки не говорил об этом прямо, а выражал свою внимательность в очередном споре, и Шайори это всегда замечала и подмечала игриво и, ухмыляясь, спрашивая его «Оу, ты заметил?» или «Ого, а ты внимателен с такими вещичками!» на что Бакуго раздраженно выдохнув, отворачивался. Несмотря на все разногласия, эта парочка довольно хорошо срабатывались вместе на заданиях, Курода поддерживала Бакуго и радовалась за него, на что он снова огрызался, но на самом деле ему нравилась её похвала. Парень же любил помогать девушке с разным и поучать её, но снова: в своей манере. Это бывает по типу: «Ты что, тупая? Что непонятного? Вот это сюда…» или «Ты криворукая что ли?! Резать не умеешь?! Дай сюда! Смотри, как надо!» На его «заботу» Курода дразнила его и посмеивалось. Эти отношения между ними давно заметили их одноклассники, которые за них уже строили планы на будущее этой пары. Когда эти двое слышали что-то подобное, то Шайори вскидывала брови и делала вид, что не слышит, а Бакуго как обычно срывался и отрицал публично. Никогда им не быть вместе. Это бред. Так казалось им обоим. Но всё-таки, что-то притягивало их друг в друге. Их схожие характеры. А все эти постоянные вызовы Куроды… Даже сейчас она осмелилась его сделать одному из самых сильных учеников класса и теперь умело уворачивается от летающего туда сюда мяча, который так упорно и сильно кидает Бакуго, стараясь попасть в неё. Эта смелость девушки его достала, но одновременно и нравилась. Шайори всегда была такой и со всеми. Кацуки никогда не встречал таких бесстрашных девчонок и поэтому изучал её и наблюдал за поведением, проверял, всё больше поражаясь наглости этой особы. Но он же и находил в ней некоторые признаки «беспомощной» девушки, в большей степени в домашних делах, в которых она совершенно не разбиралась, нежели в геройских и во многих учебных делах. Бакуго это порой удивляло: девчонка не может приготовить себе еду? Не может прибраться нормально? Да что за чушь?! Зато сильнее всех девушек и смелее… До конца игры осталось меньше пяти минут. Борьба за попадание в Куроду всё ещё идёт. Бакуго не намерен сдаваться. –Что такое, Бакуго? Выдохся? — неровно дыша, улыбалась девушка. –Хрена с два! — тоже уже тяжело дыша, упрямствовал парень. –Сдохни! — снова выкрикнул он и кинул мяч о землю и тут появился яркий свет и громкий звук. Это взрыв. Бакуго случайно использовал причуду в приступе ярости, забыв о договоре. Мяч ударился и подскочил высоко. У Куроды мгновенно появилась идея. Она среагировала на это, смотря вверх за падающим мячом, рассчитывая время, и в один момент она рванула с места к середине, куда должен был приземлиться предмет, но не добежав, она резко оттолкнулась и… высокий прыжок. Все стоящие в стороне одноклассники ахнули и раскрыли глаза в удивлении. Даже у Бакуго на лице было написано злое изумление. Но только он подумал: зачем ей это? –Дура что ли? Сейчас мяч к тебе перейдёт и ты продула! — сказал он себе, ухмыльнувшись. До конца игры осталось пять. Шайори перехватила мяч одной рукой. Четыре. И оттуда же, где она сейчас была в воздухе, замахнулась на уставшего, стоящего смирно Бакуго, победно смотря и азартно улыбаясь. Три. Мгновение, и мяч летит прямо в Кацуки, который не успевает увернуться и. Два. Мяч попадает ему по щеке. Курода приземляется на корточках с опущенной головой, но поднимает её и видит Бакуго, прижавшего руку к щеке. Один. Время вышло. Бакуго Кацуки проиграл, Курода Шайори выиграла. Поднялись радостные возгласы и аплодисменты. Все были восхищены красотой этой победы и невероятным прыжком Шайори. –Курода, ты потрясающая! — подбежал Мидория. –Согласен. Это было нечто, — поддержал Тодороки. –Курода, дашь автограф? — усмехался Каминари. –Ты такая горячая! — как всегда возникнул Минета. Девушка всё это слышала, но не совсем понимала, о чём они все. Её сейчас волновал только проигравший — Бакуго. Шайори встала полностью и направилась к нему. Он злобно фыркал от боли в щеке и проклинал одноклассницу за это. –Ты дважды проиграл, неудачник! — хлопнула она его по спине. –Заткнись! С чего бы два?! –Ты нарушил наше условие использования причуд. –А как я должен был тебя… Завались! — чуть не признал свою минутную слабость Кацуки. Тогда ему и правда было сложно выбить девушку. Уж больно хорошо она уворачивалась. Он это признал для себя, но никогда не скажет этого в лицо. –Ты хорошо держался, но ты всё равно слабак, — утешающе похлопала она его по плечу. –Отвали! — убрал он её руку. –Какой мы злой. Научись проигрывать, бестолочь! И лёд приложи, а то оскорблять будет больно. –Ты этого недостойна, — признал Бакуго. –Чего-чего? Оскорблений недостойна? Повтори, — издевалась Курода, делая вид, что не услышала, держала ладонь у уха и приближалась к его лицу. –Да отстань же! –Нет, пока не признаешь, что ты негодный. –Я не негодный! –Тогда почему ты проиграл? Поддался? –Ещё чего! Я тебе не собираясь в поддавки играть! Ты серьёзный соперник, которого мне надо одолеть! –Значит, это были все твои силы. А ещё ты признаёшь мою силу, как приятно! –А?! Конечно, признаю! Ты такая бесячая и приставучая, но мне это нравится в тебе. –Оу, как мило, — протянула Шайори. –Твоя смелость — это грань всего! Ты меня выведешь однажды, что я зашибу тебя, падлу! Курода посмотрела прямо в глаза Бакуго, скрестив руки за спиной, и он прервался. В этих оранжевых зрачках выражалось уважение и очередной вызов. Кацуки под этим взглядом расслабился и взглотнул, засунув руки в карманы. –Что? — спросил он. Шайори поднесла руку к его лицу и ласково погладила по болевшей щеке, сказав, ухмыляясь: –Ох, скорее бы. Только не позволь захватить чувствам твои стремления победить меня. –Чего? Каким нафиг чувствам? К тебе что ли? Брехня, меня такое не берёт! –Ну-ну, — похлопала она по щеке. –Д… Да завались уже! Твоя храбрость на нервы действует! Отвали со своими нежностями, я не для этого сюда пришёл! Но как такая бездарность, как ты, могла меня одолеть?! Это потому что я боялся тебе навредить, да? И ты воспользовалась этим?! Но ты хорошо уворачивалась всё равно, так что не думай, что я поддался! Я просто контролировал силу! Ведь если бы с тобой, чокнутой, что-нибудь случится, то я буду корить себя! –Кацуки, ты тоже мне дорог, — похлопала его Шайори по предплечью и, красиво развернувшись, грациозно и победно пошла переодеваться. –Ты и в третьей битве проиграл, Кацуки, — довольно ухмылялась она по пути.