За кулисами

      Йеджи проснулась и даже не сразу поняла, что она находилась не в своём номере. Поправив расположение подушки и сильнее закутавшись в нежные простыни, она продолжила сопеть. Когда шум и возня не прекратились, она раздражённо фыркнула и приподнялась на локтях. А потом она всё вспомнила.       Вчерашняя ночь. Воспоминания врезались в голову. Губы Рюджин на её шее, невесомые касания, отдающие холодом, её пальцы внутри. Грязные словечки, от которых застыло дыхание. Блестящие в темноте глаза Рюджин. А потом Йеджи, седлающая Рюджин.       Они обе были прекрасны вчерашней ночью.       — Ты чего расшумелась? — с хрипотцой в голосе сказала Йеджи, поглядывая на Рюджин. Глаза слипались, и она не выдержала и откинулась обратно на мягкие подушки. — Рано же ещё.       — Нетушки, Хван, уже поздно. Я даже не догадывалась, что ты такая соня.       Йеджи проигнорировала её слова, уже почти провалившись в сон. Но Рюджин не собиралась прекращать шум, так что пришлось разлеплять глаза. К счастью, голова почти не болела. Взгляд сразу же устремился на зеркало, установленное напротив постели. Ух, вся шея в отметинах. Рюджин постаралась.       — Красиво, да? — ухмыльнулась Рюджин, глядя на то, как Йеджи очарованно смотрела на дорожку отметин на собственной шее. — Мы будем завтракать в отеле? Или в кафе?       — Только, если с видом на Эйфелеву башню. Хочу побыть простой туристкой.       Важное замечание — простой и влюблённой туристкой. Впервые влюблённой не в себя, а в кого-то ещё. Теперь даже понятно, почему она не смогла столкнуть Рюджин с вершины во второй раз. Потому что на подсознательном уровне она действительно хотела видеть Рюджин рядом с собой. Находила её достойной. Хёнджин был прав.       — Всё для тебя, Хван.       Йеджи нравилось, что даже после ночи, проведённой вместе, всё было легко и просто. Никто из них не задумывался о правильности поступков. Йеджи не жалела ни о ночи, ни о том, что после неё Рюджин будничным тоном спрашивала «Будут ли они завтракать в отеле?» Будто они уже долгое-долгое время встречались.       Йеджи точно не жалела, потому что Рюджин вполне могла удовлетворить её потребность во внимании.

***

      Конечно, они могли смело позволить себе ресторан в Эйфелевой башне, но решили не заморачиваться и выбрали простенькое, но элегантное кафе с видом на главную достопримечательность Парижа. Спокойная умиротворяющая музыка доносилась изнутри, а плетёные кресла манили к себе после того, как пришлось походить, чтобы добраться до кафе.       — Я буду эклеры с заварным кремом, — быстро сообразила Рюджин, как только к ним подошла милая официантка.       — А я ассорти макаронов.       Когда ушла официантка, Йеджи вздохнула и откинулась на спинку кресла. На удивление с Рюджин было легко и беззаботно. Конечно, кровь не бурлила по венам, как было во времена их соперничества и ненависти (не такой уж и взаимной), но спокойствие тоже важно. В конце концов и отдыхать, и расслабляться тоже надо.       Йеджи бросила оценивающий взгляд на Рюджин: та покусывала губы и барабанила пальцами по столу. А вот она похоже совсем не расслаблена. Йеджи хмыкнула и поднялась с кресла, потом обошла Рюджин и уместила свои ладони на чужих плечах. Рюджин нахмурилась и вдобавок вздрогнула.       — Спокойно, Шин, душить я тебя не собираюсь, — ухмыльнулась Йеджи, начиная разминать затёкшие и уставшие плечи. — Ты чего такая напряжённая?       — Потому что запуталась. Уточни: в каких мы отношениях состоим? Потому что я-то давно тебя влюблена, но… что испытываешь ты?       Йеджи убрала руки от шеи Рюджин, прекращая делать массаж, и вернулась на своё место. К этому времени им как раз принесли их заказы, и, отведав один макарон с клубничным джемом, Йеджи взглянула на Рюджин.       — Я только что делала тебе массаж шеи, и ты спрашиваешь, что я испытываю по отношению к тебе?       Рюджин открыла рот и также быстро его закрыла.       — Хёнджин, мой брат, открыл мне глаза на многие вещи, — усмехнулась Йеджи, на минутку отвлёкшись, вспомнив про мудрого брата. — Я думаю, что не ненавижу тебя, а на самом деле… ты завлекала, правда. Я всегда знала и принимала то, что ты невероятна красива и горяча, но я была слишком зациклена на ненависти.       Была так зациклена, что это всё переросло в привычку. Ненавидеть, плохо отзываться о Рюджин, цапаться с ней при личной встрече — это было легко. Йеджи была хороша в этом. Но на деле ей правда хотелось видеть Рюджин рядом с собой. Не для состязания. Рюджин всегда была одной из тех, кому Йеджи уделяла внимание. Она ведь видела в ней угрозу. А сейчас она видела перед собой милую девушку, безупречную и элегантную.       — Значит, что-то может и выйти, если мы начнём встречаться?       Йеджи пожала плечами. Почему бы и нет?       У неё уже был опыт отношений, и с обычными людьми, но они не вывозили её график и её потребность во внимании, и с поп-звёздами, но их графики слишком разнились. Рюджин же такая же легендарная модель, как и сама Йеджи, а их графики почти всегда совпадали. Все хотели видеть двух звёздных моделей вместе, на одном подиуме.       — Конечно, может выйти… — начала было говорить Йеджи, но не успела: раздался звук, оповещающий о новых уведомлениях.       Они обе одновременно потянулись за телефонами. Йеджи пришло сообщение от агента: её хотели видеть на обложке нового номера журнала Vogue. Вернее, не её одну, а вместе с Рюджин. Наверняка, ей пришло сообщение от Джису. Они переглянулись.       — Vogue?       — Vogue, — кивнула Йеджи, поедая макароны. — Один и тот же график, это хорошо: удобно.       — То есть мы встречаемся?       — Встречаемся, Шин, ещё как встречаемся, — усмехнулась Йеджи, а потом притянула Рюджин к себе поближе за лацканы пиджака и впилась в её губы требовательным поцелуям. В этот раз без сангрии, но им обеим это напомнило и фэшн-шоу, и вчерашнюю ночь.       И пусть Эйфелева башня будет свидетелем их любви.       — Значит, мы сведём мир с ума новостями о наших отношениях.

***

      Мир они действительно свели с ума. Все журналисты мира писали о них. Даже журналы, специализирующиеся совсем не на моде, писали о начале их отношений. Как оказались, кто-то сфотографировал их поцелуй в кафе с видом на Эйфелеву башню, и фото быстро разлетелось по Интернету. Агент Йеджи и Джису разобрались с горе-фотографом.       Дальше посыпались и другие фото: Йеджи и Рюджин в аэропорту возвращались из Парижа в Нью-Йорк и при этом держались за руку. Интернет взорвался от новостей уже дважды. Йеджи внутренне ликовала, но знала, что её сердце восхищённо трепетало не из-за кучи внимания, а из-за Рюджин.       — Как у тебя получается спать во время перелётов? — вскинула брови Йеджи, глядя на то, как Рюджин, нацепив подушку для сна на шею.       Конечно, кожаные кресла, которые можно откинуть на большой угол, довольно-таки удобные, но у Йеджи спать в них всё равно не получалось. Рюджин придвинулась ближе к ней и похлопала себя по плечу.       — Ложись, Хван. На мне удобно спать.       Йеджи скептически хмыкнула, но тоже придвинулась к Рюджин поближе. В основном не потому что правда собиралась спать, а потому что хотелось быть ближе к своей теперь уже девушке. Убрав волосы в сторону, чтобы не повредить их и не придавить своей же головой, Йеджи вздохнула и прилегла на плечо Рюджин.       Это было… мягко, учитывая тот факт, что Рюджин была в толстовке и плюшевом пальто. Йеджи в целом понравилось: слышать тихое сопение Рюджин, ощущать, как вздымалась и опускалась её грудь от каждого вдоха-выдоха. В итоге, заснуть тоже не получилось, но она была близка к этому.       Сон пропал, как только Рюджин быстро чмокнула её в макушку, приговаривая, что скоро посадка. Йеджи уселась в кресле удобнее и полезла в сумочку за карманным зеркальцем, чтобы проверить макияж: контур помады, тушь и растушёвку теней. Потом достала из коробочки серьги-кольца и вдела их в уши, щёлкая застёжкой. Рюджин смотрела на неё с удивлением.       — Эй, не смотри на меня так осуждающе. Я всегда должна быть при параде.       — Хван, ты всегда красавица, — усмехнулась Рюджин и, подтверждая свои слова, потянулась к Йеджи за поцелуем. Помада, к счастью, оказалась матовой и стойкой.       Прибыв в аэропорт Нью-Йорка, Йеджи не только взяла Рюджин за руку, но и поцеловала её. Толпы фанатов восхищённо закричали, а Йеджи лишь ухмыльнулась. О, она урвала лучшую девушку! На которой, к тому же было удобно спать. А её губы — горячие и идеально подходящие для шеи Йеджи.       Контрасты контрастами, но у них было общее. Теперь к общему прибавились ещё и чувства.

***

      По приезде в Нью-Йорк их ждала фотосессия для обложки главного модного женского журнала Vogue во главе с дьяволицей Анной Винтур, а ещё у них собирались взять интервью, в котором они собирались раскрыть детали их отношений и того, что происходило за кулисами.       Сначала — фотосессия. Прошло не так много времени, но Йеджи уже успела соскучиться по этой рутине. Пока стилист вместе с фотографом, Ли Черён, утверждали образы для моделей, визажисты уже занимались макияжем.       Обложка будет в нежных тонах, как и их образы с макияжем. Люди встретят весну не только увеличением светового дня, начинающими цвести растениями, но и мартовской обложкой Vogue. Рюджин олицетворяла бутон розы, поэтому её образ был светлым и нежным: начиная от розового платья, заканчивая румянами. Йеджи олицетворяла стебель, поэтому на её глазах были зелёные тени, а наряд был салатовым, что очень подходило её рыжим волосам.       — Хван, а мы друг друга дополняем: и на фотосессии, и в реальной жизни.       Йеджи усмехнулась, оглядывая одежду и кивая стилистам, давая им позволением колдовать над ней. А потом она глянула на Рюджин и невольно умилилась её нежности.       — Vogue будто бы предсказал наши отношения, сделав совместную фотосессию.       Они всё ещё вели себя так, будто пару дней назад не ненавидели друг друга, а, наоборот, встречались уже целую вечность. Ненависть быстро сменилась чувствами, но стоило признать, что крепкая связь всегда была между ними.       Когда стилисты и визажисты ненамного оставили их одних, Рюджин понизила голос и спросила:       — Это нормально, что всё так быстро развивается? Я про отношения наши.       Йеджи усмехнулась. Рюджин будто читала её мысли! Лично она привыкла к тому, что всё быстро: даже в модельном бизнесе на тех же фотосессиях образы менялись со скоростью света, а на показах модели быстро сменяли друг друга.       Она привыкла к стремительности.       — А тебя это беспокоит?       Рюджин оглянулась на Йеджи, поджав губы. Может, она боялась, что это всё фарс, модельный бизнес ведь тоже почти шоу-бизнес: наигранные улыбки да притворство, а роли и образы вечно сменяли друг друга.       — Не знаю, просто у других всё по-другому развивается.       — Но и мы не они, — хмыкнула Йеджи. — Мы лучше. Они не две легендарные модели, знаменитые на весь мир. Мы особенные, но если тебе хочется чего-то стандартного, то просто скажи. Что насчёт свидания?       Рюджин улыбнулась, и глаза её счастливо заблестели. Дальше к ним вернулись стилисты, а потом и вовсе началась фотосессия, но у Йеджи мысль о свидании засела прочно.

***

      — Йеджи, голову поверни влево, а Рюджин наклонись ближе к Йеджи       Черён командовала ими. Не только ими: ещё и своей ассистенткой, командой светооператоров и визажистами, и стилистами. Всех держала в ежовых рукавицах. Йеджи еле сдерживала улыбку. Слишком уж ей нравилась эта рутина. А вот Рюджин всё ещё была немного напряжена, что сказывалось на фотографиях.       — Так, девочки, это что такое? — раздражённо вздохнула Черён и сняла очки, потом устало потёрла переносицу. — Рюджин, ты слишком напряжена. Йеджи, ты слишком расслаблена. Должен быть баланс: обложка показывает гармоничность ваших отношений, но пока что не выходит.       Черён присела на кожаный диванчик и отправила свою команду на пятиминутный перерыв, а ассистентку направила за кофе. Йеджи и Рюджин присели на диванчик к Черён. Её рыжие волосы красиво переливались на свету, и она бы тоже могла принять участие в фотосессии в качестве модели, но выбрала роль фотографа. Она как художница мастерски передавала свою идею и видение мира через фотоснимки.       — Девочки, смотрите…       Йеджи наклонилась к уху Рюджин и прошептала, вызывая мурашки:       — «Девочки», тебе это не напоминает Юну с её «дорогушей»?       Рюджин, оторвавшись от беседы с Черён, тихо хихикнула. За это они и любили Юну. А ещё она, как и Хёнджин, ратовали за то, чтобы Рюджин с Йеджи выяснили все отношения между собой и перестали цапаться при личной встрече или через журналистов. Надо же, Йеджи не знала, а Хёнджин уже знал то, что их не связывала ненависть.       — Простите, Черён, что отвлекаюсь от разговора, но вы не знаете, какие-нибудь места для романтического свидания?       Рюджин вскинула брови, а Йеджи вскинула в ответ, как бы спрашивая «а что?» Смотря в глаза Черён, она на ощупь нашла ладонь Рюджин и легонько её сжала. Улыбка расцвела на её губах.       — Давайте после фотосессии, и я хоть личную экскурсию по Нью-Йорку вам устрою, окей? — вздохнула Черён, возвращая очки на переносицу. — У меня к вам идея: повторим ваше дефиле на Victoria’s Secret Fashion Show?       Рюджин, слишком вдохновлённая идеей о романтическом свидании, закивала. Йеджи тоже не противилась: уж слишком нравилось ей ощущение горячих губ Рюджин на её шее. Наверное, с того фэшн-шоу всё и поменялось, и она в другом ключе посмотрела на Рюджин. А сейчас они тем более не соперницы.       — Тогда за работу, девочки.

***

      После фотосессии их ждало интервью, где расспрашивали сначала о работе: новых коллекциях Dior и Chanel, представленных на уже прошедшей парижской неделе моды, внутренней кухне модельного бизнеса, затронули и личное: спросили про Хёнджина и его парня Феликса, а потом перешли к самому интересному — их отношениям.       Перед интервью Йеджи и Рюджин встретились со своими агентами и договорились о том, что они могут и будут разглашать об отношениях. В целом детали они не скрывали, а говорили правду. Йеджи пересмотрела своё отношение о Рюджин и перестала её считать своей соперницей на этой неделе моды, а Рюджин всегда восхищалась Йеджи, просто не озвучивала это самой Йеджи или журналистам.       Интервьюер пол-интервью шокировано вздыхал, удивляясь их отношениям. Их жгучая ненависть сменилась на нежную любовь, которая по ночам вмещала в себе ещё и пылкую страсть. И бедному интервьюеру лучше не знать о том, что происходило по ночам, в мягких простынях постели.       Личное, всё, что было за кулисами, там и останется. Только между Рюджин и Йеджи. И такие секреты Йеджи нравилось иметь.       — То есть, Йеджи, вы наконец раскрыли секрет Рюджин — одной из самых загадочных девушек? — провокационно улыбнулся интервьюер.       Йеджи сначала не поняла вопроса, а потом живо кивнула. Да, она это сделала!       — Разгадать Рюджин было не так-то просто, но и я не промах, — ухмыльнулась Йеджи, обращая взгляд на Рюджин.       Загадка Рюджин поддалась разгадке той ночью после афтепати Louis Vuitton. Градус в атмосфере был повышен из-за вина и игры «с меня — вопрос, с тебя — минус одежда», а продолжение вечера не заставило себя ждать. И продолжение выдалось невероятно горячим.       — Понял-понял. А теперь ещё один вопрос, снова про ваши отношения, не могу их игнорировать: вы взорвали весь Интернет новостями о вас.       — Всё нормально, я люблю внимание, — усмехнулась Йеджи, за что Рюджин игриво шлёпнула её по руке.       — Что вы будете делать после?       — После? — переспросила Рюджин, постукивая ногтём по подбородку. — Конкретно после интервью, пойдём на свидание. А дальше — будет видно.       На этом интервью подходило к концу. Им задавали всевозможные вопросы, о которых они и подумать не могли. Некоторые затрагивали конфликты в модельном бизнесе, на которые отвечать было опасно: всё-таки репутацию поддерживать надо. Даже жаль, что с этих пор поссориться друг с другом через журналистов не получится.       Интервью закончилось фразой «Быть в Vogue — быть в моде», но Рюджин неожиданно воскликнула:       — Подождите, у меня ещё есть эксклюзивное заявление. Боюсь, для меня это будет последняя фотосессия и последнее интервью, потому что я покидаю модельный бизнес.       Йеджи распахнула глаза и с непониманием в глазах глянула на Рюджин. Что значит она покидала модельный бизнес? Только недавно Йеджи думала о том, что их графики схожи, и это будет удобно! Такие заявления — как ведро холодный воды на голову. Получается, что то фэшн-шоу, эта парижская неделя моды были последними для Рюджин.       И вообще что за это решение такое?

***

      Рюджин молчала всю поездку в такси, что уже вошло у них в привычку. Йеджи прокручивала в голове заявление Рюджин о том, что она уходит из мира моды, потом пыталась понять, в чём причина такого решения. Это же не могло быть связано с их конкуренцией? Они же встречались…       Всю поездку она была как на иголках. Они довольно быстро доехали до знаменитого небоскрёба Эмпайр-стейт-билдинг. Роскошное, красивейшее здание, одно из самых высоких в Нью-Йорке. Музеи и офисы различных компаний их мало интересовали, поэтому они сразу купили пропуск на сто второй этаж небоскрёба. Смотровая площадка обещала фантастические виды.       Нью-Йорк кипел жизнью, зажигались фонари и огни в квартирах, автомобили разъезжали по дорогам, а Йеджи и Рюджин наблюдали за всем этим свысока. Дыхание стыло от этой красоты.       Но Рюджин прекраснее, вместе они прекраснее всех. Йеджи, набрав в грудь побольше воздуха, перевела взгляд на Рюджин. Её волосы красиво струились по плечам. Взгляд был устремлён на Нью-Йорк.       — Почему? Почему ты уходишь из мира моды?       — Боже, — усмехнулась Рюджин. — Мы встречаемся не так много, а уже есть недопонимания.       Йеджи сначала опешила от фразы Рюджин, а потом тоже усмехнулась.       — Я же говорила, мы особенные. У нас не так, как у людей, — Йеджи скрестила руки на груди и добавила: — Так что, почему? Не увиливай, я твою загадку разгадала и до этой истины доберусь.       Рюджин вздохнула, опустив взгляд на собственные ладони.       — Я не горю модой так, как ты. Притворство, наигранность, постоянная смена ролей и образов — это не моё. Я наконец заполучила тебя — это всё, что меня волнует. Игры в ненависть меня вымотали, — вздохнула она, выложив все карты сразу. — Но это было интересно. Я была рада разделить с тобой подиум.       Молчание между ними затянулось. Йеджи даже и не знала, что ответить. Она была одной из тех, кто начал этим заниматься и продолжил по своей воле и своему огромному желанию. Она обожала эту рутину: свет софитов, подготовка к шоу и показам, всеобщее внимание, общение с журналистами и интервью.       — Я тоже была рада разделить с тобой подиум, — наконец сказала Йеджи, улыбнувшись. — И закулисье тоже. Там всегда всё самое интересное.       За кулисами всегда происходило самое интересное. А произошедшее в гримёрной на фэшн-шоу тому подтверждение.       — А что насчёт графиков? У тебя будет много времени, а у меня график очень плотный.       — Буду летать по шоу и показам с тобой. Ты от меня так просто не отделаешься, — ухмыльнулась Рюджин.       Йеджи не сдержала улыбки и придвинулась к Рюджин вплотную. Конечно, вокруг них на смотровой площадке были ещё кучи людей, но плевать. Сейчас существовали только они одни. Йеджи прервала зрительный контакт только когда прижалась к губам Рюджин своими. От наслаждения прикрыла глаза.       Нежно и сладко. Они умели быть ещё и такими.       — Это, конечно, не романтичное свидание, как у обычных людей, — отозвалась Йеджи, разорвав поцелуй, — но зато романтичное признание в любви.       Теперь Йеджи волновали не только всеобщее внимание, овации и свет софитов на ней, а ещё и Рюджин. Это значило многое.       — Романтика романтиков, целуй меня уже!       Йеджи рассмеялась, но просьбу выполнила: вновь прижалась к губам Рюджин, завлекая её в нежный поцелуй. Лучи заката скользнули по их лицам и окрасили верхушки небоскрёбов в персиково-малиновый.       Они всегда будут блистать вместе.

***

      В статьях модных журналов всё ещё не угасали новости об отношениях Рюджин и Йеджи, но теперь к ним присоединились новости об уходе Рюджин из мира моды.       «Шин Рюджин прекращает деятельность модели. Связано ли это как-то с конкуренций с Хван Йеджи или с отношениями с ней? Разбираемся в их истории вражды и любви подробнее».       «Шин Рюджин назвала Хван Йеджи главным украшением новой коллекции модного дома Dior. Цитата: «Она — истинная мисс Диор, моя муза, моё вдохновение и моя любовь». О новой коллекции читать в этой статье».       «Всё ещё необычно видеть Шин Рюджин в первом ряду, а не на подиуме. Делимся с вами о том, что происходит за кулисами».