С днём рождения

Ещё один однотипный день, в столь же однотипной жизни. После завершения войны у Изуку не осталось сил на что-либо. Айзава-сенсей записал весь класс на терапию. Хотя вся школа должна быть на терапии, верно? «И это не обсуждается» Но Изуку нормальный, ему это не нужно. Верно? Подросток вздохнул, пытаясь вытащить расчёску из волос. Зачем он вообще начал их расчёсывать? Ладно, и так сойдёт, никто даже не заметит. Так и оставив предмет на месте, он наспех натянул форму и взял свой большой жёлтый рюкзак, что почему-то казался очень лёгким. А, он не взял учебники. Ещё раз глубоко вздохнув, Мидория запихнул пару книжек и поплелся на выход из общежития. После войны их отправили на какое-то время по домам, но сошлись во мнении, что вместе будет лучше. Вместе с классом таких же как он подростков. Он так и шёл до школы, стараясь не обращать внимания на взгляды к своей персоне. Его не волнует, у кого какие предрассудки сохранились, у него полно своих забот, а все крики в свой адрес он старается игнорировать. Каково же было его удивление, когда он обнаружил весь свой класс в сборе. — Привет, Изуку-кун, — легко улыбнулась Урарака, аккуратно беря его за руку и ведя ближе к друзьям, — Мы... То есть Мина хотела также хлопушки, но мы сошлись на мнении, что это лучше делать не стоит, хаха. Изуку удивлённо скользил взглядом по своим друзьям. Все мысли о сегодняшнем дне затмевала рука, совсем не мягкая, но такая надёжная, что держала его. После войны у Очако осталось множество шрамов, — в принципе как и у всех, — хотя большинство всё же было на животе. На ладони также были, его пальцы ощущали повреждённую кожу, на, когда-то, чистых руках. Он не судит, у него тоже есть, но всё же, хотелось бы, чтобы у таких людей как его друзья, их не было. Его румянец и куда направлен его взгляд заметили все, кроме него самого. Урарака тоже смутилась от такого, но была рада, что подросток, что последнее время сам не свой — как и они все — проявил внимание хоть к чему-то. — Изуку, ты меня слушаешь? Так вот, мы отказались от хлопушек, поэтому просто поздравим, — она ободряюще посмотрела на одноклассников, — С днём рождения. Все ребята улыбались ему и говорили хорошие слова, пока он стоял как истукан. Они такие хорошие. Они всё ещё с ним, когда он так бесполезен. Он правда заслуживает их? — Изуку, задрот, ну и что ты ревешь? — слегла неловко спросил Катсуки, что до этого молчал. Они уже давно заметили, что Мидория после войны стал более закрытым и даже успели отвыкнуть от его излишней эмоциональности. Хотя если кто-то скажет, что не скучал поэтому, соврет. — Я... Я так рад... Я правда этого заслуживаю? Вы такие хорошие... — пробормотал подросток сквозь слезы, закрывая лицо от всех. Этого было много. Внимания, понимания, любви, что исходила о ребят, этого было очень много. Он отвык от такого. — Конечно заслуживаешь, Мидо-бейби, — улыбнулась Мина, что только решилась подойти к однокласснику, и осторожно приобняла, — Ты самый лучший, слышишь? Мы тебя очень любим и будем любить до кон... Мы будем тебя любить. Слыша шиканье, она быстро исправилась. Не стоит теребить эту тему сейчас. Изуку ещё сильнее зарыдал и уткнулся в плечо подруге, цепляясь за её одежду. Её руки нежно обвили его, пока другие тихонько обнимали следом, стараясь сильно не давить. Айзава осторожно вылез из мешка, проверяя, не забыл ли он подарок и наблюдая за его детьми, которых он так любит и так дорожит. Изуку, чувствуя вокруг себя нежные, но надёжные объятия семьи полностью расслабился. Он в безопасности, он любим и оберегаем. Всё будет хорошо, всё обязательно наладится. — С днём рождения, Изуку.