Brain Surgery/Хирургия головного мозга

Следующие несколько дней – это повторение предыдущего. Эшлин приходит каждое утро, как обычно, проводит осмотр, затем приносит Эндрю лекарства и оксикодон, чтобы унять головную боль. Она болтает с ним о серии книг, которую принесла, а затем о книге о зомби, которую подарила ему Рене. Они обмениваются рекомендациями по чтению. После завтрака начинаются встречи с кучей специалистов: физиотерапевтом, трудотерапевтом, логопедом и психиатром. Эндрю довольно хорошо сотрудничает с физиотерапевтом и отоларингологом, хотя бы потому, что хочет своими глазами увидеть ограничения своего тела после травмы. Он торопит логопеда, прекрасно зная, что у него нет проблем с глотанием и его голос почти полностью восстановился после экстубации. Она выглядит раздраженной, но в конце концов оставляет его после одного визита. Эшлин также удается вынуть мочевой катетер из Эндрю в конце ее смены в понедельник. Он стискивает зубы, готовясь к ее прикосновениям, но она отлично справляется с задачей, извлекая его с минимальным контактом. Он сообщает, что в первый раз, при самостоятельном мочеиспускании, было жжение, но потом все стало нормально. Психиатры приходят по вторникам, и это сущий кошмар, пока не появляются Эбби и Бетси. Нил еще никогда не был так благодарен за веселую улыбку командного психолога. Врачи выпытывают у Эндрю всевозможные запретные темы – от шрамов от членовредительства до назначенных судом лекарств и приемных семей в детстве. Через некоторое время Эндрю перестает обращать на них внимание и просто смотрит в пустоту, а Нил говорит им, чтобы они любезно заткнулись нахрен и оставили Эндрю в покое. Однако, по прибытии, Бетси натягивает профессиональную улыбку и протягивает руку в знак приветствия главному психиатру. — Здравствуйте, я доктор Добсон, психолог Эндрю. Давайте выйдем и поговорим, хорошо? Она ведет доктора за локоть к двери и негромко разговаривает с ним. Глаза доктора темнеют, чем больше она говорит, но он не спорит с ней. Мгновением позже он и его подопечные покидают палату, и Бетси присоединяется к Эбби у Эндрю. — Прости за него, — говорит она с улыбкой в голосе. — Некоторые люди в моей профессии, кажется, забывают о важности прикроватных манер. Как поживаешь, Эндрю? При виде своего любимого психолога хмурый взгляд на его лице немного смягчается. — О, ты знаешь, — неопределенно говорит он. — Надеюсь, Аарон не спугнет тебя на нашем завтрашнем сеансе. Он сообщил мне, что мне запрещено присутствовать на собственном сеансе терапии – представляешь, какая наглость, Би? – так что ты застрянешь с этим ублюдком на целый час. Счастливое выражение ее лица не меняется. — Как бы я ни скучала по нашим регулярным встречам, думаю, будет полезно увидеть Аарона одного. Возможно, проведя время наедине со мной, он начнет чувствовать себя более комфортно, участвуя в терапии, что сделает наши совместные занятия более продуктивными. И ты знаешь, что в моем кабинете всегда будет место для тебя. Эндрю прилагает героические усилия, чтобы притвориться, что ему насрать. — Как тебе модель машины, которую я тебе прислала? — спрашивает Бетси. — Я нашла ее, когда просматривала интернет-магазин на выходных, и подумала о тебе, когда увидела ее. — Эндрю указывает на то место, где она стоит на его прикроватной тумбочке, и она ласково улыбается. Когда Эшлин приходит в следующий раз, Эбби начинает суетиться по поводу здоровья Эндрю, задавая миллион вопросов, используя навороченные слова, которые Нил не понимает. Эшлин терпеливо отвечает на ее вопросы столь же запутанными словами, и через некоторое время Эбби кажется удовлетворенной. — Как давно вы работаете медсестрой? — спрашивает Эшлин. — Вот уже почти двадцать пять лет, — говорит Эбби. — Я начинала в реанимации, в травматологическом отделении интенсивной терапии. После двадцати лет проведенных у больничной кровати я решила, что уже слишком стара для этой работы. Поэтому я ушла из реанимации и стала работать в офисе частной практики. Там я познакомилась с Дэвидом, тренером мальчиков по Экси. Он рассказал мне о своем видении развития команды и убедил меня стать командной медсестрой. С тех пор я здесь и работаю. А Бетси – моя подруга по колледжу. Мы были соседками по комнате на первом и последнем курсах. Когда в штате Пальметто открылась вакансия психолога, я переслала ей заявление и замолвила словечко перед Дэвидом. — Она поворачивается к Бетси, которая улыбается своей старой подруге. Затем она спрашивает: — Как ты здесь оказалась? Эшлин слегка улыбается на это. — На самом деле, изначально я училась в школе в Атланте на психолога, — признается она. — Я быстро осознала, что меня больше увлекает то, как работает мозг, чем попытки играть роль психотерапевта. Мне не составило труда сменить специальность на медсестринское дело и второстепенную – на психологию, а при приеме на работу я обращала внимание на должности, связанные с неврологией. Я работаю медсестрой в нейроотделении интенсивной терапии уже чуть больше года, и мне по-прежнему нравится то, чем я занимаюсь. Эбби кажется довольной. — Спасибо, что заботишься о моих лисятах, — искренне говорит она. — Я знаю, что они оба могут быть сущим наказанием. Я просто рада, что Эндрю теперь в безопасности. Эшлин выглядит смущенной. — Они не доставляли мне никаких хлопот, — честно говорит она. — Просто у Эндрю есть границы. Я знаю, как уважать эти границы, и, в свою очередь, он был готов сотрудничать и даже дружелюбен. И я не могу себе представить, чтобы Нил был таким уж трудным. Бетси и Эбби обмениваются взглядами и разражаются хохотом. — Ты, должно быть, не очень много знаешь об Экси, — удается произнести Эбби. — У Нила репутация немного болтливого человека на корте и за его пределами. — Эндрю кивает в знак согласия. Нил даже не пытается защищаться, он просто вскидывает руки в отчаянии, как бы говоря Эндрю: "И ты, против меня?" — Честно говоря, я не большой поклонник спортивных передач, — признается Эшлин, — если только это не бои UFC или Олимпийские игры. Да и за поп-культурой я не особо слежу. Когда мне сказали, что у меня будет знаменитый игрок Экси, я понятия не имела, кто ты. Для меня ты просто обычный человек. Эндрю, кажется, доволен таким ответом. В среду Эндрю решительно отказывается использовать поддон, чтобы посрать, поэтому ФТ и ТТ провожают его в ванную, где он выталкивает всех, пока справляет нужду в уединении. Затем он чистит зубы и пытается расчесать спутанные волосы. Терапевты настолько впечатлены таким прогрессом, что соглашаются выписать его, если он пообещает продолжить лечение в амбулаторном реабилитационном центре. Эшлин и другая медсестра уводят Эндрю на компьютерную томографию, что заставляет Нила беспокоиться больше, чем он хотел бы признать. Но ему приходится ждать около двадцати минут, пока они вернутся в палату, Эндрю выглядит таким же бесстрастным, как всегда. Позже приходит невролог и снимает повязку с его головы, чтобы хорошенько осмотреть место операции. У Нила сводит желудок. Он знал, что ему удалили часть черепа, чтобы добраться до гематомы под ним, поэтому, по логике вещей, у него должен быть большой разрез, но это знание никак не уменьшает шок от травмы. Вся правая сторона головы Эндрю выбрита, а от макушки головы до основания уха тянется длинная, изогнутая рана. Порез залит кровью и скреплен скобами. Впервые отчетливо увидев место операции, Нил по-настоящему осознает реальность операции на головном мозге, и ему становится дурно. Но доктор, похоже, доволен тем, что видит, поэтому он снимает повязку. — Примерно через две недели ему нужно будет прийти к нам в амбулаторию, чтобы снять скобы, — говорит невролог, — но после этого он будет просто находиться под наблюдением. Он удивительно хорошо восстановился после операции, учитывая размер гематомы и степень отека. Вам очень повезло, мистер Миньярд. Эндрю никак на это не реагирует. — Я готов подписать разрешение на вашу выписку домой, — продолжает он, — при соблюдении нескольких условий. Вы не должны пропускать последующие визиты. Они необходимы, так как позволят нам убедиться, что отек мозга не усилится или кровотечение не повторится. Кроме того, ни при каких обстоятельствах нельзя выходить на корт, по крайней мере, до повторного визита. Тогда они смогут провести повторную оценку. И если вы хотите полностью восстановить координацию, необходимую для игры в Экси, вы должны посещать амбулаторную физио- и трудотерапию. Это мои условия. Как вы думаете, вы сможете их выполнить? — Две недели без Экси? — повторяет Эндрю. — Прекрасно. Считайте, что я на скамейке запасных. — Мне еще нужно поговорить с нейроинтенсивистом, а также с командой психиатров, прежде чем мы сможем отдать распоряжение о выписке, — медленно говорит он. — Но я полагаю, что, если все согласны, Эшлин сможет выписать вас к концу своей смены. Эшлин сияет от этого. Пока они ждут, Нил впервые с пятницы включает свой телефон. Его уведомления завалены сообщениями от обеспокоенных Лисов, новостными статьями о происшествии от Элисон и Ники и парой электронных писем от профессоров с заданиями и конспектами занятий. Он игнорирует их все, чтобы позвонить Ваймаку. Он берет трубку после одного гудка. — Не думал, что ты когда-нибудь снова включишь свой телефон, — ворчит он. — Серьезно, малыш, у тебя что, аллергия на технологии? Нил извиняется без особого энтузиазма. — Похоже, мы вернемся домой сегодня вечером, — говорит он. Ваймак облегченно вздыхает. — Эндрю отстранен от игр как минимум на две недели, но после этого невропатолог посмотрит, сможет ли он вернуться на корт. Мы должны быть готовы к шести или семи, не позже, но нас нужно будет подвезти. — Я буду там, — обещает Ваймак. — Ты ведь знаешь, что я должен сообщить Лисам эту новость? Они очень волнуются. В больницу я никого из них не повезу, но вам лучше начать готовиться к массовому сбору, когда вы вернетесь в общежитие. Ладно, я пойду готовиться к отъезду. До скорого, парень. — Ваймак отпускает его. Сразу после того, как Эндрю заканчивает ужинать, возвращается Эшлин с большой стопкой бумаг. — Нейро и психиатр подписали твою выписку, — говорит она с улыбкой. — Ты можешь ехать домой. Но мне нужно сделать несколько вещей, прежде чем ты сможешь уехать. Первое – это инструкции по выписке. Затем я могу вынуть все твои капельницы и артериальный катетер из запястья. После этого ты сможешь одеться, и я отвезу тебя к парковке в инвалидном кресле. За тобой кто-нибудь заедет? Эндрю кивает. — Мой тренер, — говорит он. — Он уже в пути. Эшлин кивает на это, а затем вручает ему документы на выписку. — Это краткое описание твоего пребывания в клинике: что произошло, что мы сделали для лечения и какие цели поставили перед тобой, прежде чем выписать. На следующей странице объясняется, что такое субдуральная гематома, как она возникает, как ее лечат и все такое. Ты можешь читать это, когда тебе станет скучно, или отдать Аарону в качестве учебного пособия для следующего экзамена по анатомии. Неважно. Это список рецептов, с которыми ты отправишься домой. Их не так много, просто лекарства, которые нужно принимать, чтобы помочь мозгу восстановиться. Флексерил, мышечный релаксант, а также оксикодон от боли и преднизон от отека мозга. Ты должен принимать их точно по назначению и стараться не пропускать ни одной дозы. На этой странице находится информация о твоем повторном приеме в неврологической клинике. Здесь указаны имя врача, адрес и номер телефона, по которому можно позвонить с вопросами или если тебе нужно по какой-либо причине перенести прием. Однако по возможности постарайся не отменять его: перенос может занять несколько недель, а тебе нужно попасть на прием как можно ближе к двухнедельному сроку. Они сделают повторную компьютерную томографию и извлекут скобы из твоей головы, а затем определят, к какому уровню активности ты сможешь вернуться. До тех пор не садись за руль, не употребляй алкоголь, не пользуйся экранами длительное время, и абсолютно никаких тренировок Экси. И последнее – уход за местом разреза. Ты можешь принять душ и помыть голову, как только вернешься домой, но постарайся не направлять лейку душа прямо на разрез и не мочи его мылом или чем-либо еще. Просто оставь его в покое до следующего приема. Она спрашивает разрешения прикоснуться к нему, и, когда он дает согласие, извлекает его капельницы. Отсоединив артериальный катетер, она несколько минут крепко надавливает на его запястье, а затем плотно заклеивает отверстие куском марли, чтобы сохранить давление. — Я собираюсь найти инвалидное кресло, — говорит она. — Я задерну шторы, чтобы ты мог одеться в уединении. — Она уходит, позволяя им двоим ненадолго остаться наедине. Нил не может оторвать глаз от Эндрю. Когда Эндрю бормочет себе под нос “Пялишься”, Нил виновато пожимает плечами. — Прошло меньше недели, но кажется, что мы провели здесь целую вечность, — признается он. — Не могу дождаться, когда мы будем спать в собственной комнате. Уверен, тебе будет приятно, если тебя не придется будить каждые несколько часов. Эндрю кивает. Он стягивает с себя больничный халат и бессистемно бросает его на пол, затем снимает провода кардиомонитора, кислородный зонд и манжету для измерения артериального давления. Он медленно и методично переодевается в одежду, которую Лисы принесли в начале недели: черную футболку с логотипом какой-то непонятной группы, свежую пару боксеров, хлопковые шорты, чистые носки и кроссовки, а также свежевыстиранные нарукавные повязки, без ножей. Он встает и уверенно идет к зеркалу в ванной, чтобы впервые с момента происшествия осмотреть себя. Нил спокойно наблюдает за ним через отражение в зеркале, пока собирает вещи в комнате. Синяки вокруг глаз Эндрю наконец-то начали превращаться из фиолетовых в синие, а отек почти сошел. У него рассечена нижняя губа. Самые серьезные повреждения – на голове, но врачи положительно оценили процесс заживления, так что Нил решает не беспокоиться. Волосы вокруг раны начинают отрастать, как и щетина на лице. Остальные его волосы все еще в беспорядке, но ничего такого, что не смогли бы исправить душ и расческа. Нил подходит к нему сзади, но не прикасается. Эндрю прислоняется спиной к груди Нила – в знак приглашения, и Нил запускает пальцы в спутанные волосы Эндрю, нежно прижимаясь губами к его затылку. Дыхание Эндрю слегка сбивается, и Нил улыбается, касаясь губами его кожи. Он осыпает поцелуями всю шею Эндрю от затылка до ключиц, опуская голову ниже, чтобы дотянуться до них. В ответ на это Эндрю нежно прикусывает зубами мочку уха Нила. — Наркоман, — бормочет он. Нил хмыкает в знак согласия. — Но только для тебя, — говорит он, уткнувшись в ключицу Эндрю. Мягкое покашливание отвлекает их внимание друг от друга и возвращает к Эшлин, которая стоит в дверях с инвалидным креслом перед собой, прилагая героические усилия, чтобы не улыбнуться. — Мне нужно дать тебе еще немного времени, чтобы подготовиться? — шутливо спрашивает она. Эндрю лишь бросает на нее взгляд и отстраняется от Нила. Он медленно подходит к креслу и опускается в него. Нил берет их сумки и довольно большую коллекцию подарков и украшений Эндрю и выходит вслед за ней из комнаты. Она останавливается у стойки с компьютером перед его комнатой, чтобы оставить листы с отчетами и сделать глоток воды. На ее столе лежит серия книг, которую она приносила Эндрю. Он указывает на стопку книг, и Эшлин с любопытством протягивает ему последнюю из серии. Он также указывает на ручку, лежащую на ее планшете, и она передает ему и ее. Он открывает книгу на титульном листе и пишет: "Спасибо, что хорошо позаботилась обо мне. А вот твои рекомендации по книгам – отстой". Затем он ставит свой автограф – чего Ваймак так и не смог убедить его сделать за всю его карьеру в Экси. — Приходи на одну из наших игр, — говорит Эндрю, возвращая ручку и книгу Эшлин. — Я достану тебе VIP-пропуск, и ты сможешь познакомиться с командой и все такое. Приведи с собой друга, партнера, кого угодно. Эшлин улыбается на это. — Мне бы этого хотелось, — искренне говорит она. — Когда тебе разрешат снова выходить на корт, я приму твое предложение. Я бы с удовольствием посмотрела, как ты играешь. Я слышала, что Лисы сейчас грозная команда. На этот раз Нил не боится заглядывать в другие палаты, пока они идут по коридору. Он видит много того же самого: аппараты искусственного дыхания и провода, подсоединенные к пациентам, и пациентов без сознания. Но Нил видит и тех, кто больше похож на Эндрю: пожилой мужчина, сидящий в постели и завтракающий; миниатюрная старушка с трубкой, выходящей из головы, гуляющая по палате с помощью физиотерапевта; женщина средних лет со шрамом на голове, как у Эндрю, сидящая в кресле, которую с ложечки кормит яблочным пюре другая женщина, явно ее сестра. Вместо всепоглощающего чувства ужаса, которое он испытал, когда впервые попал в отделение, он видит вокруг себя трепет надежды на выздоровление. Ваймак ждет на парковке вместе с группой журналистов с камерами и микрофонами. Они набрасываются на Эндрю, обрушивая на него миллион вопросов, но Нил встает перед ним, чтобы сдержать их. Эндрю ничего им не говорит, а Эшлин демонстративно игнорирует их, открывая пассажирскую дверь машины Ваймака и подставляя Эндрю руку для опоры, пока он опускается на свое место. Она вручает ему сумку с вещами и в последний раз улыбается. — Я рада видеть, что тебе стало намного лучше, — признается она. — Было очень приятно заботиться о тебе. Оставайся в безопасности, хорошо? Я не хочу снова видеть тебя здесь. Уголок губ Эндрю слегка приподнялся. — Поверь мне, я этого не планирую. Кроме тебя, я не был в восторге от здешней медицинской команды. Тебе стоит подумать о переводе в другую больницу. Ты могла бы найти что-то получше, чем эта дыра. Она склоняет голову набок, раздумывая. — Возможно, я так и сделаю, — говорит она. — Езжай осторожно. — Затем она поворачивается к Нилу, который наконец-то отвернулся от прессы и скользнул на заднее сиденье. — И о себе тоже заботься, ладно? — ласково говорит она. — Не допускай, чтобы все сводилось только к Эндрю. Нил улыбается. — Хорошо, — соглашается он. — Большое тебе спасибо за все, Эшлин. — Она искренне улыбается ему и на мгновение кладет руку ему на плечо. Затем она проталкивается сквозь море репортеров, огрызаясь: — Забудьте об этом, я ни хрена вам не скажу, — и заталкивает пустую инвалидную коляску обратно в двери больницы. Они уезжают, оставляя репортеров и больницу штата Пальметто в пыли. Ваймак ждет целых пять минут, прежде чем заговорить. — Ладно, вот чего следует ожидать, когда ты вернешься. Лисы планируют устроить вечеринку-сюрприз по случаю возвращения домой, и ты должен изобразить удивление, иначе Дэн свернет мне шею. По моему настоянию они пообещали, что праздник будет спокойным, и на нем не должно быть алкоголя. Да, я знаю, что ты не должен пить. Я не дурак. Не дай мне узнать, что ты это сделал. Он вздыхает, проезжая под ярким бело-оранжевым знаком "Добро пожаловать в Государственный университет Пальметто". — В четверг я сделаю официальное заявление для прессы о твоей травме вместе с тренером Шакалов. Если ты хочешь прийти, не стесняйся. Если нет, скажи мне, что говорить, а что нет, и я передам это сообщение общественности. Тренер Рикард принесет тебе и Лисам официальные извинения от Шакалов, и вполне возможно, что он приведет с собой этого идиота Флеминга, чтобы все выглядело искренне. NCAA согласилась разрешить нам продолжать играть без тебя, так как наша команда намного превышает минимально необходимый состав, а PSU готов сохранить твою спортивную стипендию до конца семестра, пока не будет получен прогноз от твоего невролога. Если к следующему семестру ты не будешь допущен к играм, тебя исключат из команды. И прежде чем ты начнешь волноваться – да, я вижу по твоим глазам, ты не так уж хитер, Миньярд, – они не будут отчислять Ники и Аарона, даже если твоя стипендия будет прекращена. Так что тебе не стоит о них беспокоиться. Но я все равно жду, что ты будешь приходить на тренировки. Я буду держать тебя в своем кабинете, где ты будешь просматривать потенциальных вратарей на следующий сезон, чтобы заменить Рене, так как она заканчивает обучение в этом году. Они сворачивают на парковку Лисьей башни, и Нил чувствует, как его грудь сжимается, возможно, от ностальгии. После пяти долгих и томительных дней они наконец-то вернулись домой. Ваймак заканчивает свою тираду словами: — Берегите себя. Я знаю, что вы оба дерьмово разбираетесь в этом, поэтому я ожидаю, что вы будете присматривать друг за другом. Увидимся завтра рано утром на тренировке, хорошо? — Он нежно сжимает плечо Эндрю, затем гладит Нила по голове, после чего выезжает с парковки общежития. Эндрю даже не пытается войти в свою комнату. Он направляется прямиком на крышу. Нил бросает их вещи у двери и поднимается за ним по ступенькам. Солнце садится, делая весь кампус еще более оранжевым, чем обычно. Эндрю сидит на самом краю, свесив одну ногу через край, и глубоко дышит. Нил прикуривает сигарету и садится напротив него, вдыхая аромат от пепла, когда передает ее Эндрю. Он делает длинную затяжку и задирает голову к небу, чтобы выдохнуть ее, и дым валит из его губ, как у дракона. — Да или нет? — говорит он, выпустив изо рта последнюю струйку дыма. Нил практически хрипит: — С тобой – всегда «да», — и Эндрю берет его руку и прижимает ее к груди. Его сердце бешено колотится о ладонь Нила – единственный заметный признак страха Эндрю перед высотой. Они так и остаются, пальцы Эндрю обхватывают запястье Нила, чтобы удержать его руку. Другую руку Эндрю кладет на затылок Нила – надежный якорь против волны паники, которую Нил еще не осознал. Его собственное сердцебиение замедляется, когда он чувствует под своей рукой сердце Эндрю, успокаивая его нервы напоминанием о том, что Эндрю здесь, ему больно, но он жив, и с ним все будет хорошо. Когда дыхание Нила приходит в норму, Эндрю поднимается с карниза и бросает окурок сигареты вниз на тротуар. — Они ждут нас, — объявляет он, — и я хотел бы поскорее покончить с этим, чтобы принять душ. — Однако он не отпускает запястье Нила, и они спускаются по лестнице и входят в комнату, все еще держа друг друга за руки. — ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, ЭНДРЮ! — радостно восклицают Лисы, когда он входит в комнату. Никого из первокурсников не видно, только старшекурсники, которые выглядят счастливыми от того, что их монстр наконец-то вернулся домой; Ники, который тут же начинает плакать; и Кевин с Аароном, которые выглядят так, будто их заставили быть здесь. На кофейном столике разложены закуски и алкогольные напитки (к черту приказы Ваймака). Из кухни доносится запах сладостей, пекущихся в духовке. Несмотря на свое отвращение к вечеринкам, взгляд Эндрю немного смягчается от заботливости его товарищей по команде. Эндрю отмахивается от их возгласов взмахом руки, говоря: — Хватит этой сентиментальной чуши. Начинайте уже напиваться. — И Лисы расходятся: Дэн и Мэтт отправляются на кухню проверить торт, Элисон опускается на диван и потягивает из бокала для шампанского розовый пузырящийся напиток, а Аарон и Ники запускают видеоигру. Кевин устраивается в одном из кресел мешков, сосредоточенно потягивая свой напиток. Эндрю демонстративно игнорирует всех остальных и садится на подлокотник дивана рядом с Рене. — Я закончил книгу, которую ты прислала, — говорит он. — До самого конца она была неплохой. Я за милю предвидел большой поворот сюжета. Она одаривает его своей приторно-сладкой улыбкой. — Я так и предполагала, — говорит она. — Но все же надеюсь, что ты нашел ее интересной. — Он не отвечает, что подтверждает ее слова, и она светится от удовольствия. — Что ты собираешься делать, пока не можешь играть? Полагаю, тренер не позволит тебе просто сидеть в сторонке. — По всей видимости, ищу тебе замену, — говорит Эндрю. — Ах, да, — размышляет Рене. — Я тоже просмотрела все файлы и сократила список до нескольких. Мне было трудно выбрать. Я считаю, что каждый заслуживает второго шанса, поэтому мне трудно выбрать только одного. Думаю, будет логично, если он попросит тебя высказать свое мнение. Ты более решительный, чем я, и тебе было бы полезно выбрать человека, с которым ты будешь играть следующие два года. Она задает ему несколько вопросов о его пребывании в больнице, на которые он отвечает с минимальными усилиями. Как прошло пребывание в целом, удалось ли ему выспаться, чем его занимали, не было ли скучно, милые ли медсестры. Нил насмехается над последним вопросом, вызывая вопросительный взгляд Рене и ожидающий взгляд Эндрю. — Большинство из них были дерьмовыми, — признает Нил. — Медсестры ночной смены не хотели уважать границы Эндрю, потому что так было сложнее проводить обследования и прочее, и не переставали давить, когда он говорил «нет». А вот его дневная медсестра была милой. Она всегда спрашивала, прежде чем прикоснуться к нему, и не спорила, когда он отказывался. Она также приносила ему книги для чтения. Эндрю настолько проникся к ней, что подписал ее книгу и пообещал VIP-пропуск на игру, когда он вернется на корт. Эндрю бросает на него взгляд, словно тот его каким-то образом предал, но Рене лишь улыбается. — Я рада, что твоя основная медсестра была так добра к тебе, — говорит она. — Ты заслуживаешь того, чтобы твои границы уважали, особенно медицинские работники, которым поручено заботиться о тебе. Дэн возвращается в гостиную, неся в руках уродливый комок, который с трудом можно назвать тортом. Он кажется шоколадным, сверху покрыт большим количеством белого крема, а по центру аляповатой оранжевой глазурью небрежно написаны слова «Добро пожаловать домой, Эндрю»; от одного взгляда на него у Нила сводит зубы. Все внимание обращено на Эндрю и отвратительный десерт; даже Ники и Аарон на время приостановили свою видеоигру. Эндрю смотрит на торт с отвращением, но все же проводит пальцем по глазури так, что единственное слово, которое остается разборчивым – «Эндрю», и слизывает ее с большого пальца. Напряжение тут же спадает; Лисы наконец-то с облегчением видят, что Эндрю – такой же хаотичный человек, как и всегда. Дэн разрезает торт, а Мэтт передает кусочки остальным. Нил вежливо отказывается от предложения и посмеивается над придушенным звуком, который издает Кевин, когда видит, насколько огромны кусочки. Все возвращается на круги своя. Как только появляется возможность, Эндрю легонько касается внутренней стороны запястья Нила и ведет его в спальню. Несколько минут он роется в ящиках, прежде чем выбрать удобную одежду в которую можно переодеться, берет свежее полотенце и ведет Нила с собой в ванную. Уединившись за закрытой дверью, Эндрю методично снимает с себя одежду, пока на нем не остаются только черные нарукавные повязки. На мгновение он замирает, глядя на них, а затем снимает и бросает на стойку поверх чистых вещей. Он настраивает воду на кипяток и начинает снимать марлю со старых мест введения капельницы, терпеливо ожидая, пока вода нагреется. Нил с любопытством смотрит на Эндрю, надеясь прояснить границы этой ситуации. Они и раньше принимали душ вместе; однажды, после ада, который творился в Балтиморе, Эндрю пошел в душ вместе с Нилом и вымыл его волосы и тело, когда тот не мог. Иногда это сопровождалось поцелуями или сексом, иногда – исключительно по делу. Эндрю ловит его взгляд и объясняет: — Никакого секса. Ты можешь не снимать свою одежду, если хочешь. Просто помоги мне вымыть волосы и тело. В итоге Нил снимает с себя все, кроме боксеров. Он не хочет причинять Эндрю неудобства, обнажая перед ним свою кожу, но в то же время ему не хочется, чтобы его одежда промокла. Вот такой компромисс. Эндрю садится в ванну, скрестив ноги, а Нил опускает душевую лейку и позволяет воде литься на его бледные плечи. Кожа Эндрю моментально приобретает розовый оттенок. Когда он полностью намокает, Нил смачивает левую половину волос Эндрю, стараясь избегать большого шва на его голове. Он берет бутылочку шампуня, запах которого ассоциируется у него с запахом Эндрю, и наливает себе в ладонь. Он вспенивает его между пальцами, а затем говорит: — Сейчас я прикоснусь к твоей голове, — после чего проводит пальцами по волосам. По мере того как Нил массирует кончиками пальцев кожу головы Эндрю, втирая шампунь в каждую прядь волос, напряжение с плеч Эндрю постепенно спадает. Нил смывает шампунь и повторяет процедуру до тех пор, пока его волосы снова не станут белоснежными и вьющимися. Затем он хватает бутылочку с кондиционером с края ванны и наносит ее на волосы Эндрю. Он пробует пальцами разобрать спутанные прядки, но безуспешно, поэтому Нил прибегает к помощи расчески, лежащей на тумбочке в ванной. Эндрю сидит совершенно неподвижно и не оказывает никакого сопротивления, пока Нил распутывает каждый узелок. Когда волосы Эндрю становятся такими же мягкими и гладкими, как всегда, он переходит к его телу. Нил старается быть нежным, когда натирает его кожу, но не настолько, чтобы это казалось интимным. Он то и дело поглядывает на лицо Эндрю, чтобы убедиться, что тот не против прикосновений, но все эмоции, которые он испытывает, скрыты за маской безразличия. Нил заканчивает мыть тело и ополаскивает его обжигающей водой, до тех пор пока пузырьки не исчезают с его кожи. Эндрю поворачивается на месте, чтобы посмотреть Нилу в глаза. Впервые с момента травмы Нил замечает, что его зрачки имеют одинаковый размер. Бесстрастные ореховые глаза смотрят в пронзительно-голубые, ища в них ответ на невысказанный вопрос. Затем он практически шепчет: — Да или нет? — Когда Нил медленно моргает в знак согласия, он с силой впивается губами в губы Нила. Он ненадолго отстраняется, чтобы убрать с глаз прядь мокрых волос, а затем снова целует, на этот раз нежнее. Нил пробует его язык на вкус и делает мысленную заметку, попросить Эндрю почистить зубы перед сном. Эндрю проводит руками по обнаженной груди Нила, пальцы следуют замысловатым узорам, вырезанным на его коже в заученном танце. Его пальцы чешутся от желания прижаться к коже Эндрю, но Нил крепко держит свои руки на краю ванны. Они неизбежно отрываются друг от друга, как это всегда бывает. Нил не просит о большем, а Эндрю не предлагает. Вместо этого он выключает воду и предлагает ему полотенце, которое тот принимает и встает, чтобы вытереться. Нил наблюдает за изгибами бицепсов Эндрю, пока тот вытирает насухо свою обожженную кожу, а затем проводит полотенцем по волосам, пока они не становятся лишь слегка влажными. Он переодевается в свежую одежду для сна, затем по очереди надевает повязки. — Почисти зубы, — вспоминает Нил. — У тебя изо рта ужасно пахнет. — Эндрю бросает на него холодный взгляд, как бы говоря: "Кто тебя спрашивал?", но хватает в кулак свою зубную щетку и небрежно чистит ею зубы. Эндрю собирает с пола свою грязную одежду вместе с полотенцем и выходит из ванной, Нил следует за ним. Остальные Лисы все еще в гостиной, но их вечеринка уже поутихла. Шумят только Аарон и Ники, которые по-прежнему активно заняты видеоиграми. Дэн, Мэтт, Элисон и Рене сидят на диване, прижавшись друг к другу, и наблюдают за видеоигрой, потягивая напитки (за исключением Рене, хорошей маленькой христианской девочки). Кевин все еще сидит в кресле-мешке, смотрит матч Экси на своем телефоне и хлещет водку, как воду. Вдвоем им удается пробраться в спальню, не привлекая внимания. Эндрю занимает свое обычное место на кровати, подвинувшись на матрасе, чтобы освободить место для Нила, привалившись спиной к стене. Нил надевает свежую рубашку и шорты, а затем забирается под одеяло рядом с Эндрю. Его спина благодарит его за то, что впервые за почти неделю он спит в удобной постели. Нил разглядывает Эндрю с ног до головы. Если не обращать внимания на синяки и скобы, стягивающие его голову, он может представить, что ничего не произошло. Эндрю выдерживает его взгляд ровно две минуты, после чего с раздражением качает головой. — Перестань пялиться и иди, блять, спать, наркоман. Но, несмотря на резкий тон, он протягивает руку через талию Нила, чтобы прижать ладонь к его спине. Нил медленно моргает, не желая прекращать смотреть на Эндрю, но его веки настойчиво смыкаются. Тогда Эндрю подносит свободную руку к лицу Нила и убирает выбившийся локон, проводя кончиками пальцев по круглым шрамам на его щеке. Против его воли глаза Нила опускаются и больше не поднимаются. Он засыпает под ритмичное убаюкивающее дыхание Эндрю и ощущение прикосновения кожи к коже. Несколько недель спустя. Эндрю достает свой телефон в двенадцатый раз с того момента, как вошел в раздевалку. Он быстро набирает сообщение и кладет его обратно в спортивную сумку. — С кем ты, блять, переписываешься? — требует Джек. — Убери свой чертов телефон и включись в игру. Ты заржавел после всех этих недель, проведенных на скамейке запасных. Удивительно, но именно Кевин приходит ему на помощь, отвешивая Джеку подзатыльник с большей силой, чем это было необходимо. — Заткнись нахрен, — советует он. — В отличие от тебя, вундеркиндам вроде Эндрю не нужно тренироваться каждый день, чтобы поддерживать свои навыки на высоком уровне. — Джек хмурится, но ничего не говорит, смущенный тем, что его отругал кумир. Нил в последний раз поправляет экипировку и чувствует, как в его жилах бурлит адреналин, который всегда предшествует матчу. Он перемещает свой вес с пяток на носочки и обратно, с нетерпением ожидая выхода на корт. Лисы вокруг него, как обычно, одеваются, разминаются и спорят друг с другом. Эндрю остается в стороне от всего этого, игнорируя свое вратарское снаряжение, и снова достает телефон, чтобы написать сообщение. — С кем ты переписываешься? — спрашивает Нил, охваченный любопытством. Эндрю не отвечает, но протягивает телефон, чтобы показать переписку. Номер выглядит знакомым, но не сохранен в его контактах. Последнее сообщение от собеседника гласит: заняла место на несколько рядов выше скамейки запасных. хороший вид, я думаю. после окончания матча пойду за тобой в раздевалку. удачи. Это не совсем ответ на его вопрос, но Нил все равно кивает и продолжает нервно теребить ремешки своего шлема. Это будет первый матч Эндрю, в котором он вернется на корт после травмы головы, полученной почти два месяца назад. С тех пор Лисы постоянно находились в центре внимания. На следующий день после выписки Эндрю из больницы, Ваймак и тренер Шакалов провели совместную пресс-конференцию в ПГУ, чтобы разобраться в ситуации. Ваймак объяснил жаждущим журналистам, что Эндрю получил субдуральную гематому и большую часть недели провел в больнице, восстанавливаясь, хотя подробности он опустил. Он также официально подтвердил, что тот будет отстранен от игры до получения дальнейших указаний от своего невролога. По словам тренера Рикарда, Флеминг был немедленно исключен из команды, его спортивная стипендия прекращена, и он взял академический отпуск в горах, чтобы заняться своим психическим здоровьем. Ожидалось, что на следующей неделе он принесет Эндрю официальные извинения. Когда пресса неизбежно задавала вопросы об отношениях Эндрю и Нила, он просто заявлял: «Эндрю ненавидит Нила», и больше никаких комментариев не давал. На следующей неделе тренер Ваймак сообщает Лисам новость раньше, чем кто-либо из них узнает о ней через слухи: Брэди Флеминг покончил с собой в результате передозировки. Его карьера в Экси была разрушена, имидж в обществе испорчен, а стипендия потеряна, и ему не для чего было жить, и он решил сохранить лицо, умерев. Предположительно, в предсмертной записке он оставил извинения Эндрю, сказав, что глубоко сожалеет о своем поступке. Остальные Лисы отреагировали так, как и ожидалось: одни радовались (Аарон, Мэтт, Элисон), другие хотя бы пытались проявить сочувствие (Дэн, Рене), а остальным было все равно, так или иначе. Даже Джек просто сказал: «Он получил по заслугам», и ушел. Эндрю никак не отреагировал на новость, а когда Нил спросил его об этом позже, он ответил: «Я выгляжу так, будто мне есть до этого дело? Он решил приложить меня головой об стену и поплатился за это жизнью. Я не обижаюсь на него за это; это было бы пустой тратой времени». Несмотря на то, что поначалу он вел себя незаинтересованно, Эндрю быстро погружается в работу по поиску замены Рене. Каждый день он по несколько часов проводит в офисе Ваймака, перебирая десятки файлов. В уединении на крыше Лисьей башни Нил расспрашивает Эндрю о кандидатах, а Эндрю пытается изобразить скуку, сообщая о своих выводах. Некоторых он сразу же отвергает: либо они недостаточно хорошо подходят для Лисов, либо их уровень мастерства не соответствует уровню команды Экси, выигравшей чемпионат первого дивизиона, либо он считает, что они создадут больше проблем, чем того стоят. В итоге Эндрю кладет толстую папку на стол Ваймака перед тренировкой и покидает Лисью нору. Ознакомившись с досье вместе с Нилом и Дэн, тренер договаривается о поездке в Атланту через пару недель, чтобы лично посмотреть на навыки игрока и сделать ему официальное предложение. Нил отвозит Эндрю на повторный прием через две недели после выписки. Амбулаторная неврологическая клиника яркая и жизнерадостная, в отличие от ее пациентов. Хотя само здание выкрашено в ярко-зеленый цвет, а стены испещрены мотивационными цитатами, остальные пациенты в приемной похожи на зомби. Эндрю – единственный, кому меньше пятидесяти лет. Когда их проводят в палату, туда входит женщина, настолько молодая, что кажется невозможным, чтобы она была врачом, и встречает их с улыбкой. — Здравствуйте, — щебечет она. — Я доктор Ривьера, невролог-консультант этой клиники. Я слышала кое-что о вашей истории из больничного отчета, но не могли бы вы рассказать мне свою версию, чтобы я могла получить полную картину? В итоге Эндрю спокойно пересказывает историю: что произошло, как прошло его пребывание в больнице, какова степень тяжести его травм. Она проводит множество тех же процедур, которые Эшлин и больничные неврологи проводили по нескольку раз в день, и Эндрю неохотно сотрудничает. Затем она тянется к его голове, чтобы оценить место операции, но он отшатывается. Она колеблется, а затем говорит: — О, прошу прощения. Я помню, что читала в вашей карте, что вы предпочитаете, чтобы к вам не прикасались без разрешения, это так? — Он кивает, и она спрашивает: — Могу я? — и жестом показывает на его голову. Он вздыхает, но наклоняется, чтобы она коснулась его кожи головы. Даже Нил должен признать, что сейчас все выглядит лучше. Струпья вокруг раны в основном отпали, оставив после себя бледно-розовую плоть. Скобы перестали казаться Нилу такими пугающими, тем более что волосы уже начали покрывать это место. Доктор Ривьера, видимо, согласна с ним, потому что бодро заявляет, что собирается удалить скобы. Эндрю старается и не может скрыть дрожь, когда она удаляет первую из них, но успешно подавляет дальнейшую реакцию, пока все металлические части не будут удалены из его головы. — Я не совсем уверена в том, чтобы разрешить вам играть в Экси, — признается она. — Я знаю, что это довольно жестокий вид спорта, и вы все еще подвержены высокому риску развития нового кровотечения. Но я думаю, что вы вполне можете возобновить физическую активность, если будете продолжать физио- и трудотерапию в соответствии с предписаниями. Я напишу справку от врача для вашего университета, а через месяц мы проведем еще одно обследование и посмотрим, сможете ли вы вернуться на корт. Вторая встреча проходит практически так же. Доктор Ривьера очень довольна прогрессом Эндрю и сразу же разрешает ему снова играть в Экси, но при условии, что он будет очень осторожен, чтобы избежать травм головы и ни при каких обстоятельствах не снимать шлем на корте. Они назначают последний осмотр через три месяца, и Эндрю уходит с гордо поднятой головой. Сегодня настал тот самый день. Эндрю ждет последней секунды, чтобы надеть экипировку, затем засовывает телефон в шкафчик и становится в ряд с остальными членами команды. Еще до того, как открываются двери, Нил слышит какофонию звуков, доносящихся со стадиона: крики болельщиков, рев громкоговорителей, голоса комментаторов, песни оркестра, приветственные возгласы Лисичек. Его сердце колотится от предвкушения. Дэн идет впереди с гордо поднятой головой, за ней – остальные участники стартового состава. Хаотичные звуки становятся еще громче, когда двери стадиона открываются, и они выходят на огромную арену. Эндрю направляется к скамейке запасных, как и в каждом матче после травмы. Нил останавливается рядом с ним и прослеживает его взгляд в толпу. Несколькими рядами выше них виднеется знакомая фиолетовая макушка, склонившая голову и уткнувшаяся носом в книгу. Эшлин. Нил улыбается. Эндрю с его эйдетической памятью запомнил номер телефона, который она написала на доске как-то два месяца назад, и отправил ей сообщение с приглашением на свой первый матч, когда он вернулся на корт. Рядом с ней сидит еще одна молодая девушка с густыми черными волосами и в одежде темного цвета. Заметив взгляд Эндрю, она подталкивает Эшлин в плечо и указывает на Лисов. Эшлин поднимает глаза от книги и тут же сияет, поймав взгляд Эндрю. Она машет ему рукой, и он машет в ответ, выражение лица у него по-прежнему нейтральное. Нил улыбается двум девушкам и снова обращает внимание на Эндрю. — Ты взволнован? — Нил шепчет так, чтобы слышал только он. Триумфальное возвращение Эндрю на площадку должно стать большим сюрпризом как для болельщиков, так и для их соперников, команды Джексонвильских Орлов. Эндрю бросает на него холодный взгляд. — По-твоему, я выгляжу взволнованным? — невозмутимо спрашивает он. Нил одаривает его кривой ухмылкой. — Да, — признает он. Эндрю усмехается и с пренебрежением отмахивается. — Наркоман. Не все так же одержимы Экси, как ты. — Но он не отрицает этого. Нил делает серьезное выражение лица и хватается за металлические прутья забрала Эндрю, заставляя карие глаза встретиться с его взглядом. — Не могу дождаться, чтобы сыграть с тобой, — тихо говорит он. — Ты будешь потрясающим. — Затем он выпрямляется и следует за Дэн и остальными игроками стартового состава к дверям корта. Как только двери закрываются, все звуки, доносящиеся за пределами стен, резко стихают. Нил клянется, что слышит дыхание каждого игрока на площадке. Он поворачивается на одной ноге и слышит скрип кроссовок по полированному полу. Справа от него стоит Джек, которому не терпится начать игру. Позади них Дэн стоит на первой линии между Аароном и новичком-защитником Шиной, а еще дальше Рене, готовая защищать ворота. Когда он оборачивается, шесть незнакомых лиц смотрят на него сквозь забрала, мысленно настраивая себя на то, чтобы уничтожить Нила. Он смотрит на их решительные лица и ухмыляется: ему нравится вызов. Кажется, что все остальные звуки внезапно стихают, по мере того как идут секунды. Затем над головой раздается громкий сигнал, и все снова превращается в хаос: обувь скрипит по полированному полу, игроки сталкиваются, как разъяренные быки, и эхо удара мяча о плексигласовые стены. Ноги Нила мыслят за него, и он двигается со всей грацией танцора, обходя и нападающих, и защитников, пока не оказывается в идеальной позиции для удара, и он замахивается со всей силой, на которую только способно его тело. Ворота соперника загораются красным в первые десять секунд игры. Нил ухмыляется, когда вратарь бросает на него убийственный взгляд. Игра началась. В перерыве Нил обливается потом, но несомненно гордится тем, как стараются Лисы. Счет равный, 6:6, Нил забил два, Кевин – три, а Джек похлопывает себя по спине за то, что забил только один. Нил хватает бутылку с водой и выплескивает ее в рот, как водопад, и опускается между Эндрю и Кевином на скамейку. Он будет сидеть до последних минут игры. Эндрю ничего не говорит Нилу, но сталкивает их плечи, молчаливо признавая его присутствие. Кевин ругает Джека за его жалкое подобие гола и настаивает на том, что ему нужно забить еще как минимум три, если он хочет быть достойным того уровня эго, которое он сейчас себе присваивает. Джек смотрит на Нила так, будто это его вина, но ему, честно говоря, плевать. Он переводит взгляд на табло. Задняя линия Орлов не впечатляет, но их нападающие агрессивны и нанесли бесчисленное количество ударов по воротам. Ему интересно, сколько сил Эндрю собирается приложить для защиты ворот. Когда прозвучал сигнал, означающий окончание перерыва, Эндрю обернулся, чтобы посмотреть на Эшлин. После легкого подталкивания со стороны ее "подруги(?)" она поднимает глаза и встречает его взгляд. Он коротко указывает на нее, затем показывает ей один палец, потом все десять. Выбери номер, говорит он ей. Нил ухмыляется, понимая намек. Она обдумывает это, затем поднимает два пальца. Эндрю серьезно кивает и берет свою ракетку, которая валяется на полу. Эндрю застегивает ремешок шлема и небрежно перебрасывает ракетку между руками, стараясь не привлекать к себе внимания. Нил старается вести себя непринужденно, но слышит, как гулко бьется в ушах его сердце. Сегодня в Колумбии они точно нажрутся в стельку. Нилу на это наплевать: увидеть, как Эндрю закроет ворота и выиграет матч, само по себе будет наградой. Вопреки самому себе, он улыбается во все зубы. Эндрю бросает на него косой взгляд и ворчит: «Наркоман», после чего встает и направляется к двери. Эффект мгновенный. Фанаты Лисов ликуют так громко, что заглушают оркестр. Сквозь море голосов прорывается голос одного из комментаторов: — Подожди, Роб, я правильно вижу? Разве это не Эндрю Миньярд выходит на корт со стороны Лисов, впервые после травмы головы, полученной два месяца назад? Все игроки Орлов таращатся на него и обмениваются тихими словами, нервничая. Эндрю не обращает на них никакого внимания и спокойно идет к своему месту внутри ворот. Мэтт хлопает его по плечу, когда он проходит мимо, и ухмыляется. Он что-то говорит ему, скорее всего, «Рад, что ты вернулся», но Эндрю игнорирует и это и продолжает идти, пока не оказывается перед воротами. Затем он поворачивается лицом к сопернику и бьет ракеткой по плексигласу. Звук разносится по площадке и эффективно заглушает все остальные разговоры. Судьи принимают это за сигнал к началу игры, и над головой раздается 30-секундный предупреждающий сигнал. И Лисы, и Орлы отрывают свое внимание от Эндрю и готовятся к поединку. В первые две минуты игры Эндрю не прилагает абсолютно никаких усилий, чтобы остановить мячи, летящие мимо него в ворота. Кевин настолько раздражен этим, что идет к воротам и начинает кричать на него, энергично размахивая руками, как будто это заставит Эндрю больше беспокоиться. Но после второго гола, пролетевшего мимо него, он встречается взглядом с Нилом, сидящим на скамейке запасных, и уголок его губ дергается вверх. Нил прослеживает взгляд Эндрю до Эшлин на трибунах, чьи глаза прикованы к Эндрю. Он салютует ей двумя пальцами – это его фирменный прием, – а затем закрывает ворота. Нападающие Орлов снова и снова пытаются прорваться сквозь заднюю линию, но каждый раз их унижает самый низкорослый вратарь в истории Экси. С каждым сейвом болельщики аплодируют все громче, а после одного особенно впечатляющего сейва они начинают скандировать его имя: Эн-Дрю! Эн-Дрю! Эн-Дрю! Когда до конца матча остается десять минут, Джека уводят с корта, и его место занимает Нил. Счет по-прежнему равный, 8:8. Кевин встречается с ним взглядом, и между ними возникает молчаливое соглашение. Они оба доверяют Эндрю в том, что счет их соперников останется прежним. Теперь им предстоит переломить ход игры в пользу Лисов. Нил с вызовом показывает Кевину два пальца, и тот ухмыляется, а затем показывает ему три. Нил громко смеется. Вот оно, то, ради чего он так упорно боролся, и каждая секунда, проведенная на корте, стоит того. В итоге счет 12:8: Нил, как и обещал, успешно забивает два мяча, Кевин отстает всего на один. В последние секунды матча Орлы предпринимают последнюю попытку отыграться, отказываясь от своих ворот в пользу большего количества игроков на поле. Они выкладываются на полную, пытаясь забить, и в оставшиеся мгновения капитан их команды наносит удар по воротам. Это невозможный удар, направленный прямо в правый верхний угол ворот. Но Эндрю подпрыгивает так высоко, как только может, занося ракетку над головой, и умудряется перенаправить мяч так, что он рикошетит от стены и возвращается обратно к ожидающей его сетке, а затем отбивает мяч по корту с такой силой, что он вонзается в незащищенные ворота Орлов и озаряет стену красным светом. Раздается финальная сирена, и толпа оживает с ревом. Нил не может сдержать улыбку, принимая объятия от Элисон и Ники и кивая головой Кевину в знак признания хорошо сыгранного матча. Со своего места перед воротами Эндрю выглядит таким же невозмутимым, как и всегда, несмотря на невероятную игру, которую он только что продемонстрировал. Нил подбегает к нему и протягивает свою ракетку в приглашении. Эндрю закатывает глаза, но тем не менее скрещивает их клюшки. — Это была невероятная игра, — тихо говорит Нил. — Ты действительно потрясающий. — Да, как скажешь, наркоман, — говорит Эндрю, но выражение его лица смягчается от комплимента. Лисы выстраиваются в линию и пожимают руки опустошенным Орлам. Эндрю не снимает шлем до тех пор, пока не покидает корт и дверь не захлопывается за его спиной, затем он наконец расстегивает его и снимает. Все взгляды устремлены на него, когда он обнажает свой массивный шрам и наполовину выбритую голову. Пот бисеринками выступает у него на лбу и стекает с кончиков его светлых локонов – единственный внешний признак того, что Эндрю приложил усилия на воротах. Он не ждет ободряющей речи тренера и не останавливается, чтобы ответить на вопросы журналистов, преграждающих ему путь в раздевалку. Он не обращает внимания на славу и известность, как всегда, и уходит в темноту, не проверяя, идет ли кто-нибудь за ним. Нил терпеливо ждет, пока тренер хвалит их за усердную работу на корте, а затем назначает Кевина и Элисон ответственными за прессу. Оставшиеся Лисы уходят с площадки, отчаянно желая принять душ и отдохнуть. Когда Нил заходит в раздевалку, Эндрю стоит у задней двери и спорит с сотрудником службы безопасности. — Что я, блять, только что сказал? — требует он. — Мне насрать, если тебе нужно какое-то официальное удостоверение личности. Это мои друзья. А теперь впусти их. — Охранник собирается ответить, но останавливается, увидев выражение лица Эндрю, и покорно отходит в сторону. Эшлин входит в раздевалку вместе с темноволосой девушкой, ее лицо сияет. — Привет, — непринужденно говорит она. — Похоже, ты действительно оправдываешь всю эту шумиху. Пропустить всего два гола – это невероятно. И не думай, что я не заметила, как ты не старался во время первых двух атак. Ты мог бы остановить их, если бы захотел. Эндрю пожимает плечами. — Я сказал тебе выбрать число от одного до десяти. Ты выбрала два. Ее брови взлетают вверх к линии роста волос, а на лице появляется самодовольная улыбка. — Так вот в чем дело? Ты позволил мне выбрать, чем закончится игра? — Не совсем, — легкомысленно отвечает он. — Наши талантливые нападающие сами забили голы, необходимые для победы в матче. Но да, я позволил тебе решить судьбу защиты. Подумал, что это сделает игру немного интереснее. Эшлин кивает, как будто все прекрасно понимает. Эндрю поворачивается, чтобы уйти, но машет рукой через плечо, призывая Нила и девушек следовать за ним. Он плюхается на диван и начинает снимать с себя экипировку. Пока он это делает, новоприбывшие начинают привлекать внимание Лисов. Дэн и Мэтт подходят к ним с дружелюбными улыбками на лицах. — Не знала, что Эндрю способен заводить друзей, — поддразнивает Дэн. — Приятно познакомиться, я Дэн, со-капитан и полузащитник Лисов. Вы однокурсники Эндрю или что-то в этом роде? — Нет, — говорит Эшлин, но не уточняет, а лишь протягивает Дэн руку для рукопожатия. Она крепко пожимает ее и улыбается в ответ. — Я Эшлин Истон, а это моя девушка Рея. — Рея шевелит пальцами в знак приветствия, но не протягивает руку для рукопожатия. Эндрю отвечает на вопрос, который явно хочет задать Дэн: — Эшлин была моей основной медсестрой в государственной больнице Пальметто. Она спасла меня от скуки, пока я там торчал. Аарон входит в раздевалку, только что принявший душ и переодевшийся в чистую одежду, и закатывает глаза. — Ты так говоришь, будто тебя заставили остаться там без всякой причины, как в каком-то отстойном детском саду, а не в гребаном отделении интенсивной терапии. Эшлин приветливо машет рукой в ответ на внезапное вмешательство Аарона в разговор. — Независимо от причины, пребывание в больнице может быть скучным для неврологически здоровых пациентов. Я постаралась сделать все возможное, чтобы обеспечить хоть какое-то развлечение и общение, чтобы отвлечь от скуки. Я просто рада, что смогла помочь. — Затем она поворачивается к Нилу, ожидая от него лучшего ответа, чем от Эндрю. — Серьезно, он что, какой-то Экси-Эйнштейн или что-то в этом роде? Как кто-то может просто решить, что можно забить только два очка, а потом заблокировать ворота, как будто это пустяк? Не может быть, чтобы это была удача, и, возможно, я не эксперт в этом виде спорта, но тот сейв на последней минуте и набранное им очко выглядели просто нечеловеческими. Нил пожимает плечами, но не может сдержать ухмылки от столь высокого комплимента. Он открывает рот, чтобы заговорить, но кто-то резко прерывает его. — Эндрю – один из десяти лучших вратарей в истории студенческого Экси, — вмешивается Кевин, его тон нейтрален, как будто он просто констатирует факты. — Несколько профессиональных команд уже связались с ним, пытаясь привлечь его на свою сторону, чтобы он рассмотрел возможность подписания контракта с ними, когда закончит университет. На него также положила глаз сборная США. Если он захочет, то по окончании учебы его, несомненно, ждет карьера в Экси — Он бросает выразительный взгляд на Эндрю, который, кажется, с удовольствием его игнорирует. Кевин презрительно фыркает при виде его игнора, но затем поворачивается к Эшлин и принимает свой публичный облик, заразительная улыбка расплывается по его лицу. — Очень приятно с вами познакомиться, — искренне говорит он. — Спасибо, что так долго терпели этого ублюдка. Вы и ваша команда спасли его карьеру в Экси. — И его жизнь, — добавляет Аарон. — Или ты забыл об этой части, Кевин? Полагаю, для тебя не имеет значения, дышит ли он, пока он играет. Кевин закатывает глаза. — А это более надоедливый близнец Эндрю, Аарон, — представляет он. Эндрю наконец поднимает глаза на Кевина, выглядя оскорбленным. — Ты думаешь, он более надоедливый, чем я? — говорит он, звуча искренне обиженно. — Как вы раните меня, Ваше Величество. Эшлин подавляет смех и берет свою девушку за руку. Нилу почти хочется смеяться над тем, насколько они отличаются друг от друга. На Рее темное платье в готическом стиле с кружевными рукавами, которые ниспадают вокруг запястий, и черные ботинки на платформе с серебряными шипами. Она выше и с более пышными формами, чем ее девушка, а ее волосы такие длинные и темные, когда у Эшлин – короткие и яркие. Эшлин, по сравнению с ней, выглядит так, будто она готова к пикнику в парке. На ней светло-розовый кроп-топ под комбинезоном с широкими лодыжками. Ее татуировки выставлены напоказ, и Нил может видеть прозрачную пленку над новой татуировкой на ее левом плече: человеческий мозг в окружении цветов и виноградных лоз. Несмотря на то что они полярные противоположности, Нил считает, что они просто идеально смотрятся вместе, как гладкие края Эшлин идеально дополняют резкие грани Реи. Нил задается вопросом, воспринимают ли люди его и Эндрю так же; видят ли они его как сладкое дополнение к кислому Эндрю, хотя, честно говоря, Лисы должны понимать, что Нил – не самый приятный из них. Любой, кто слышал, как он открывает рот, должен знать, что он не милашка. Эндрю, по сравнению с ним, более спокойный и сдержанный, но недостаток слов он компенсирует кулаками. Что за фразу он слышал от Ники? Говорим дерьмо, получаем удар? Это про них. Постепенно остальные Лисы возвращаются в раздевалку. Джек и другие первокурсники не проявляют интереса к гостям, но Ники, Элисон и Рене пробираются к диванам, чтобы представиться. Рене спрашивает о книгах, которые Эшлин дала Эндрю во время его пребывания в больнице, и они с воодушевлением обсуждают свои любимые романы. Рея тоже высказывает свое мнение, впервые присоединяясь к разговору. Через некоторое время Эшлин бросает взгляд на свой телефон и вскакивает. — Боже, уже поздно. У нас впереди еще тридцать минут езды, и я уверена, что вы хотите принять душ и убраться отсюда к чертовой матери. Было приятно познакомиться со всеми вами. — Она тепло улыбается каждому из Лисов, затем поворачивается к Эндрю, и ее веселье рассеивается. — Теперь у тебя есть мой номер, да? Оставайся на связи, и я сделаю то же самое. Я вернусь сюда, когда вы все попадете на чемпионат. — Она берет Рею за руку и направляется к выходу. Эндрю ждет, пока она почти дойдет до двери, чтобы сказать: — Пятница. — Она оборачивается, озадаченная. — После игр мы ездим в клуб в Колумбии. Если ты когда-нибудь будешь свободна, присоединяйся к нам, а после можешь заночевать у меня. Он называется «Райские Сумерки». Обычно мы приезжаем туда к десяти часам. Она кивает, улыбка возвращается на ее лицо. — Хорошо, я проверю свое расписание и посмотрю, свободна ли я на следующей неделе, — говорит она. — Тебе стоит прийти на Columbia Pride в конце месяца. Это в субботу. Музыка, напитки, фудтраки, игры... Будет весело. Можешь взять с собой всю команду и сделать из этого мероприятие для сплочения коллектива. — Она салютует Эндрю двумя пальцами, вызывая у него фырканье. — Увидимся, Миньярд. — Они с Реей выходят за дверь. Этой ночью Нил и Эндрю принимают душ вместе, кожа к коже, губы к губам, горячая вода из душевой кабины наполняет всю комнату туманом. Они намеренно принимают душ дольше, зная, что остальные подумают, что они делают, и им на самом деле насрать. Когда они наконец выходят из ванной, одетые во все черное и с одинаковыми повязками на руках, все уже ушли, кроме монстров. Аарон сидит, сгорбившись над учебником по биохимии, и яростно строчит заметки на полях. Кевин сосредоточен на своем телефоне, пересматривая видеозаписи с предыдущего матча и, несомненно, готовя очень длинную лекцию для команды обо всем, что они могли бы улучшить в понедельник. Ники, в кои-то веки, хватает достоинства держать язык за зубами, хотя он и вскидывает брови на своего кузена, когда тот проходит мимо него, не удостоив даже взглядом. Они все заваливаются в Мазерати и сначала заезжают к «У Красотки», а потом, наевшись мороженого (а Кевин – низкокалорийного фруктового коктейля), едут в «Райские Сумерки». Ночь проносится мимо Нила. Разноцветные огни размывают черты окружающих его людей, поэтому он сосредотачивается на одном лице, которое ему лучше всего знакомо. Эндрю делает глотки, даже не дрогнув, его спокойная манера поведения разительно отличается от его дикого кузена и абсолютно пьяного брата, которые отрываются на танцполе. Кевин облокотился на стойку бара и практически выкрикивает исторические факты бармену, который хотя бы пытается выглядеть заинтересованным в разговоре. Любимый бармен Эндрю, Роланд, подходит к ним с новым подносом напитков. — Что ж, похоже, монстр жив, — шутит он, ставя новый поднос на их столик и убирая тот, что был полон пустых стаканов. — У тебя такой жуткий шрам. Полагаю, раз вы здесь, значит, вы, ребята, выиграли свой матч? Ты играл? Эндрю пожимает плечами и делает глоток. — Может, тебе стоит убедить своего босса позволить тебе переключиться на канал Экси — предлагает он, — вместо того чтобы выпытывать у меня основные моменты. Нил закатывает на него глаза. — Мы выиграли, — подтверждает он. — Эндрю отыграл последнюю половину матча. Он пропустил всего два мяча, а потом закрыл ворота до конца игры. У другой команды не было ни единого шанса. — Он ухмыляется, довольный тем, что может похвастаться Эндрю перед кем-то, кто понимает их сложную динамику. Как бывший сексуальный партнер Эндрю, Роланд понимает всю сложность границ Эндрю, и Нилу не нужно беспокоиться о том, сохранит ли он их отношения в тайне от общественности. Роланд улыбается и уходит с пустым подносом, чтобы через минуту вернуться с еще одной парой рюмок и свежей банкой диетической колы для Нила. — За нас, — говорит он, поднимая рюмку, словно произнося тост, — за то, что мы оказались теми везучими ублюдками, которые знали великого Эндрю Миньярда до того, как он стал знаменитым. — Нил с улыбкой постукивает своей содовой по стакану Роланда, и они вдвоем опрокидывают свои напитки. Эндрю разочарованно качает головой, глядя на них. — К твоему несчастью, Роланд, я стану знаменитым только после того, как меня обвинят в твоем жестоком убийстве. Пройдут годы, прежде чем свиньи обнаружат, где я спрятал все части твоего тела. В книгах мое имя войдет в историю так же, как имя Теда Банди или Черного Георгина. Если повезет, они снимут настоящее криминальное шоу на основе твоей смерти. Даже несмотря на тонко завуалированную угрозу, Роланд улыбается Эндрю. — Это большая честь для меня. Как мило с твоей стороны выбрать меня в качестве своей первой жертвы, — размышляет он. — Я всегда думал, что сначала ты сорвешься и убьешь Кевина, или, может быть, Нила. — Он хватает рюмки, которые Эндрю осушил за последние несколько минут, и аккуратно складывает их в стопку. — Не будь жадиной, поделись этим с Аароном и Ники. — Он указывает на дополнительные напитки. — Они за счет заведения. Поздравляю с победой. После этого они надолго не задерживаются. Аарон совершенно пьян к тому времени, как закончились последние шоты, да и Ники с Кевином не отстают. Если Эндрю и опьянел, он этого не показывает, но все равно проскальзывает на пассажирское сиденье и бросает ключи Нилу. Они за десять минут доезжают до дома Ники в Колумбии и вываливаются из машины. Кевин тут же валится на диван и начинает храпеть. Аарон бежит в ванную, и Нил издалека слышит его рвотные позывы. Ники требуется несколько попыток, чтобы подняться по лестнице, но ему удается, не упав, войти в свою спальню и тихонько закрыть за собой дверь. Нил ведет Эндрю в их спальню, где они раздеваются до боксеров и тихо готовятся ко сну, опьяненные спиртным (Эндрю) и победами (Нил). Эндрю ставит свое плюшевое чучело лисы, Королеву Убийственных Лап, на пол, чтобы освободить место для Нила на двуспальной кровати. К счастью, они оба маленького роста и не возражают против непосредственной близости друг к другу, так что они вполне комфортно размещаются. Эндрю обвивает руками талию Нила и притягивает его к себе так, что изгиб его спины совпадает с изгибом груди Эндрю. Нил чувствует легкое дуновение на своей шее, когда Эндрю дышит. Он пытается вспомнить хоть одно воспоминание из своего детства, сравнимое с тем комфортом, который он испытывает сейчас, но не может. Несмотря на то, что в детстве он никогда не получал утешения или физической ласки, он часто жаждет этого, а Эндрю, кажется, всегда знает желания и потребности Нила раньше, чем он сам их осознает. — Ты действительно невероятный, — говорит Нил в темноту. Эндрю тихонько вздыхает. — Значит, я хорош в Экси, вот это даа, — растягивает он слова. — Это старая новость, и она больше не интересна. К чему ты клонишь? Нил тихонько качает головой. — Я говорил не об Экси, — уверяет он. — Хоть раз в жизни, — бормочет Эндрю. — Я имел в виду, — уточняет Нил, — тебя. Ты такой сильный, не только физически, но и эмоционально. Ты стойкий. Несмотря на все дерьмо, через которое ты прошел в прошлом, и даже после моего прихода в команду, ты выжил и стал более сильным человеком. Вопреки тому, что говорят Лисы, ты добрый и чуткий. Ты всегда заботишься обо мне, Кевине, Рене и своей семье. Не думаю, что я был бы сейчас жив и тем более счастлив без тебя. В то время как большинство других могут считать тебя просто невероятным игроком в Экси, мне, честно говоря, на это плевать. Твоя ценность не определяется твоим мастерством; ты более ценен просто тем, что ты есть. Эндрю усмехается. — Кто из нас сейчас пьян? — спрашивает он. — Ты говоришь как влюбленный щенок. Я такой, потому что не могу позволить себе не быть таким. Это не делает меня невероятным, просто я умный. Кто еще будет разгребать весь тот беспорядок, в который нас втянет твоя глупость? — Но он не отрицает ни одного из утверждений Нила, что уже является прогрессом. Нил улыбается и ведет рукой Эндрю по своей груди, а затем нежно прижимается губами к его ладони. Эндрю позволяет себе провести пальцами под челюстью Нила, оставляя свою ладонь прижаться к его губам. — Спи, наркоман, — советует Эндрю. Нил кивает и старается постепенно снять напряжение со своего тела. Что бы ни случилось завтра, будь то хорошее, плохое или невообразимое, он чувствует себя уверенно, зная, что Эндрю прикрывает его спину. И сейчас, как никогда раньше, Нил намерен сделать то же самое для него. Они могут присматривать друг за другом. Он погружается в сон, ощущая дыхание Эндрю на своей шее и его руку у своих губ.