История одной ошибки

       Ангелина «Битву экстрасенсов» начала смотреть не сразу. Сначала она отнеслась к проекту весьма скептически. Нет, она искренне верила в людей с особенными способностями, но слабо представляла себе их соревнования. Они там, что, будут соревноваться в том, кто точнее прочитает мысли человека, или, кто лучше наложит любятину? Как это всё вообще понимать?        Первым сезоном, который Изосимова решила смотреть осознанно, был шестнадцатый. Женщина тогда не слишком поняла, кто такая Керро, и почему она так нагло препирается с некой жрицей культа предков. Вика Ангелине понравилась сразу: спокойная, рассудительная, техничная и очень красивая. Собственно, о технике можно было даже не заикаться, ведь женщине все эти понятия были прекрасно известны. И хоть они с Викторией работают в разных вариантах этой техники, но для Ангелины было совершенно очевидно, что они могут друг друга понять.        К середине сезона Ангелина начала замечать мелкие детали, связывающие Райдос и Керро. Изосимова никогда не понимала и не принимала такого рода отношения, и от осознания того, что Виктория находится именно в них, колдовку словно холодной водой окатили. Теперь при взгляде на жрицу, в душе Изосимовой вспыхивали неприятие и злоба.        От взаимных взглядов двух ведьм в финале Ангелину буквально тошнило. От Керро сквозь экран разило близостью с той, что сначала привлекла пристальное внимание. Теперь Изосимова смотрела на экран с выражением отвращения на лице. Ангелина дала себе зарок, что как только сын немного подрастёт, она обязательно пойдёт на этот проект и покажет, что настоящая ведьма может справиться со всеми испытаниями и одна…        Ждать однако этого момента пришлось ещё довольно долго, целых шесть лет. И вот Изосимова стоит в том самом готическом зале и оглядывает своих возможных конкурентов. Честно сказать, их здесь было не так уж и много: наглый мальчишка, бросающийся в неё кладбищенской землицей, да девушка, которая отрицает существование порч и проклятий… Интересный наборчик, ничего не скажешь.        Большую часть сезона Ангелина держится отдалённо, лишь иногда коротко разговаривает с Владиком, потому что видит в нём сынка своего непутёвого, да замечания Лине отпускает. На каждое слово своё в сторону девоньки Изосимова получает в ответ двести слов. Нравится колдовке ершистость Линина на камеру, да покладистость за кадром…        Джебисашвили к тёзке своей так и льнёт, любую свободную минуту посвящая тому, чтобы чуть лучше узнать загадочную бабоньку и попытаться угодить ей: сначала чай любимый принести, а после…        Ангелина и сама толком не заметила, как они оказались тогда в одном номере в гостинице, но она прекрасно помнит, как горели глаза Лины, когда та окидывала взглядом полные груди женщины. Изосимова хранит в памяти и то, как красиво выглядела Джебисашвили, когда после секса лежала на соседней подушке с взъерошенными волосами.        За каждую такую встречу Изосимова ненавидела себя, презирала и считала Лину коварной соблазнительницей. После каждого секса Ангелина уходила курить на балкон и плакала, вспоминая о том, как сильно осуждала Райдос за связь с Мэри. Теперь она сама была на этом месте.        Но их отношения закончились так же быстро, как и их сезон. Перед финальным выходом в готический зал, Ангелина столкнулась с Викторией, которая отказалась встречаться с финалистами на камеру. Райдос смотрела на Ангелину будто свысока:        — Вы хоть и хороши, но победы Вам не видать…        И как же Вика была права. Руку забрал Влад, а Лина упорхнула в объятия Юрия, пообещав Ангелине, что они обязательно встретятся на «Битве сильнейших». Помня об этом обещании Джебисашвили, Изосимова от участия в проекте отказалась, о чём вскоре очень пожалела…        Да, возможно, Ангелина хотела бы забыть и о своей нездоровой тяге к Виктории, и о ненависти к ней же, и о своём романе с Джебисашвили… Но Изосимова была той ещё мазохисткой, поэтому, едва увидев состав сезона, она решила, что будет смотреть это чёртово шоу. Тем более, она обещала Владику, что будет болеть за него…        Каждый выпуск Ангелина видела, как участникам тяжело. Каждое испытание Изосимова будто бы проживала сама… Она болела. Но, к своему стыду, болела не за Влада, как обещала, а за Викторию. Ангелина ненавидела её, презирала и хотела одновременно.        И каково же было её удивление, когда на странице Лины в социальной сети появилось фото с Викторией. Эта мнимая нежность, но совершенно неподкупное восхищение в глазах Джебисашвили. Это равнодушие Райдос, но тёплая рука, прижимающая хрупкую Лину к подтянутому телу…        Сам факт существования этого фото раздражал настолько, что Изосимову начали мучать мигрени, а во снах всё чаще появлялись сюжеты, связанные с тем, как эти две женщины то целуются, то ласкают друг друга, а то и вовсе — совокупляются. Каждый раз Ангелина просыпалась в холодном поту, но непременно с тянущим чувством внизу живота.        Финал сезона «Битвы сильнейших» ознаменовался прохождением в него Виктории и Влада. Для Ангелины это событие стало причиной снова посетить знакомое здание и увидеться с людьми. К середине дня холл был полностью оккупирован экстрасенсами разных сезонов, ведущими и участниками: вот Илья с Линой громко о чём-то спорят, здесь Шепс старший достаёт Марьяну, Оля Якубович с букетом чёрных роз ждёт своей очереди для интервью.        Когда же в холле появились финалисты, Джебисашвили первой сорвалась с места. Она быстро подлетела к Райдос, крепко её обняла и смачно поцеловала. Изосимова не хотела верить в то, что видела сейчас своими глазами… Ангелина быстро развернулась на месте и вышла подышать на балкон.        Именно там вскоре её и застал Череватый:        — Пришли всё же? А говорили, что не пойдёте чернушника поддерживать, — Влад по-детски поддразнивал женщину. Он прекрасно знал, что Изосимова никогда не признается на камеру в их дружбе и не выразит поддержку. Зато сейчас она обняла его по-матерински нежно:        — Ну как я могла пропустить твой триумф, золотенький мой!        — Да ладно, не льстите, я же знаю, что вы пришли сюда совсем не ради меня. Всё ещё скучаете по Джебисашвили? А она, как бабочка, с одного цветка на другой…        — Да нет, Владик, я Вике свою поддержку выкажу. Она мне в нашем сезоне такой чести не оказала, но я же из другого теста, ты же знаешь…        Да, Череватый прекрасно знал, что Изосимова просто так говорить не станет, но он явно заметил, как дрогнул голос колдовки на имени жрицы, как её глаза опустились в пол.        — Влад, а ты не в курсе, они вместе?        — Да кто ж их разберёт, Ангелина Юрьевна… А вы сами спросите, вон победительница наша идёт.        И действительно в этот момент к ним приблизилась Виктория, она встала за Ангелининой спиной и легко опустила свою ладонь на плечо женщины:        — Косточки мне перемываете?        — Да нет, спорим, как быстро Джебисашвили тебя в постель затянет, — Влад сегодня был смел как никогда.        — И какие ставки?        — Ангелина Юрьевна почему-то думает, что уже.        — А Ангелина Юрьевна иногда всё же ошибается, — подойдя совсем вплотную, сказала Райдос. — А ты что думаешь?       — А я ничего не думаю, разбирайтесь сами, — Влад махнул рукой и пропал в холле среди других экстрасенсов.       — Ты правда думаешь, что я буду спать с Джебисашвили? Я же не ты, — Викин голос отдавал сталью, хоть и говорила она полушёпотом.       — Но с Керро же ты когда-то спала. Так почему бы сейчас не повторить подвиг? — кажется, яд в голосе Изосимовой было слышно так явно, что у Райдос не было другого выбора. Жрица, крепче сжав плечо Ангелины, повернула её лицом к себе. Теперь две пары глаз — зелёные и карии — сверкали ненавистью.       — Не тебе меня осуждать, Изосимова! Мы с Мэри друг друга любили, а у вас с Джебисашвили, кроме секса, ничего не было важного, — Вика хлестала, словно пощёчины. Вика знала, как сделать больно.       И лишь в конце вечера, когда Ангелина уже вручила свой букет красных роз той, которая никогда не желала ей победы, Райдос поняла одну вещь: Изосимова никогда её не ненавидела, Изосимова всегда её берегла и буквально вымаливала этой самоненавистью…       Райдос и подумать никогда не могла, что после ссоры с кем-то ей будет так больно и гадко. Но Ангелина заслужила. Заслужила ведь? Вика не могла ответить на этот вопрос.       Виктория Райдос не вышла победительницей из того готического зала. Но на парковке, в её машине, её ждал главный бой. Изосимова почти заснула, поскольку съёмки продолжались примерно двадцать часов. Но она не уехала, она осталась ждать, потому что хотела поговорить, объясниться.       Райдос осторожно тронула колдовскую за плечо:       — Я думала, ты уедешь… Зачем тебе меня ждать? Ты же за свою Джебисашвили убить меня была готова, ненавистью так и дышала, как дракон дышит огнём.       — Людей по себе не судите, девонька. Не могу я так… Ещё с первой заочной встречи на экране почувствовала, что тянет меня к тебе, будто нитью красной из середины грудины. А теперь и вовсе… Да что говорить? Ты прости меня, я же старая уже, а всё туда же: страсти-мордасти…       Вика смотрела на женщину с широко открытыми глазами всё это время, лишь на словах про старость закатив их:       — Изосимова, ведь взрослая баба… Бабонька, я бы сказала, а всё туда же — самоуничтожение да неуверенность в тебе так и сквозят.       — Зато ты, Райдос, уверена слишком в своей правоте всегда.        — Не без этого. Ну что, поехали?       — Вези, куда вздумается, только не останавливайся, пока я не передумала…              Чёрный автомобиль гнал по шоссе с немыслимой скоростью, и лишь двум людям в этом мире было теперь известно, что ошибаться — совсем не страшно, ведь главное — уметь признавать свои ошибки…        Чреватый коротко вздохнул, обнял Ларионова и начал нашептывать: «Закрывай-закрывай-закрывай». По крайней мере, теперь они оба были уверена, что их любимая «матушка» теперь будет счастлива…