Школьный роман

      Находясь за большим круглым столом в тяжёлой тишине, оба парня смотрели куда угодно, лишь бы не в глаза тому, кто сидел напротив. Не выдержав долгого, тягучего молчания, Константин решил заговорить первым.       — Юр, послушай, наша ситуация очень сложная… Всё, что ты мне сказал в тот день, было правдой? Это же не шутка?       Юра возмутился такому вопросу, почувствовав, как сердце болезненно стукнуло в груди. Он открыл душу в тот день, а теперь уже в который раз сталкивается с подозрением — не просто ли это шутка? По грустному и в то же время возмущённому выражению лица Юры Константин догадался, что, задав этот вопрос, Костя облажался.       — Кость, ты серьёзно? Ты действительно думаешь, что я, ненавидя геев и всё, что с ними связано, буду так шутить? Ты правда… ахр! Нет, это не шутка.       Честно сказать, Уралов немного пришёл в ступор. Он не ожидал, что его вопрос вызовет такие эмоции.       Юра вздохнул и продолжил:       — Да, всё, что я тебе тогда сказал, было правдой. Я не шутил, это, блять, не было шуткой. Понимаю, что для тебя, сука, может быть это сложно осознать, но я не могу прятать свои чувства и мнение. И я не могу делать вид, что ничего к тебе не чувствую. — У Татищева начал дрожать голос, но он всё продолжал. — Почему ты думаешь, что мои чувства — это чёртова шутка?       Константин нервно сглотнул, не зная, что ответить на этот всплеск эмоций. Его внутренний мир перевернулся с ног на голову, и он только сейчас полностью осознал, что слова Юры действительно не были пустыми словами.       «Как же я мог так ошибаться?» — думал он, пытаясь собрать мысли в одно целое. Казалось, что весь его мир стиснуло в тиски, и каждый вдох давался с трудом.       Татищев продолжал говорить, его голос становился всё тише, но каждая фраза ударяла с силой по Уралову.       — Я просто хотел, чтобы ты понял, это не просто каприз или прихоть. Это мои чувства, Кость. Я не могу их игнорировать. Это, блять, всё-таки часть меня.       Константин почувствовал, как его сердце ещё с большей болью сжимается. Он осознал, что признание и откровения Юры — это было проявление смелости, о которой он мог только мечтать. Светловолосый смотрел на друга, в чьих глазах читалась искренность. Вдруг к нему пришло осознание, что если не примет этого, потеряет не только Юру, но и часть себя.       — Мне правда очень жаль, но… — наконец произнёс Уралов чуть дрожащим голосом, а Юра, поняв, что ему хотят отказать, сжал пальцы в кулаке до боли. — Я тебя люблю.       — Что? — не ожидая такого ответа, переспросил Юрий.       Тишина повисла в воздухе, словно неизречённое напряжение. Юра уставился на Константина, его сердце забилось быстрее, и в голове закружились мысли. Он не мог поверить, что эти слова прозвучали из уст его друга, как вдруг мир вокруг них изменился. Осознание было ошеломляющим: их чувства действительно взаимны?       — Ты… ты серьёзно? — наконец выдавил из себя Юрий, его голос звучал так же дрожаще, как и у Уралова до этого. Он увидел, как Костя смущённо отвёл взгляд, и это лишь добавило смелости. — Я думал, что ты не примешь меня… что это навсегда останется дружбой.       — Ну, я тоже так думал про тебя, пока ты мне не признался, — тихо произнёс Константин. Его слова казались хрупкими, словно стеклянные осколки, каждый из которых мог уколоть.       Юра встал из-за стола, сделал шаг ближе, и в тот момент время словно остановилось. Пробежавшие мурашки по коже были не от холода, а от нескрываемого волнения. Теперь они смотрели друг на друга сверху вниз.       — Мы же можем попробовать, верно? — произнёс черноволосый больше утвердительно, чем вопросительно.       В их взглядах заискрилась надежда, открывая новую главу в их жизни.

***

      Юра недовольно сморщился. Солнечный свет, неумолимо падавший на его лицо, вырвал его из объятий сна. Он медленно поднялся с кровати, решив, что ему уже хватит валяться.       Дверь ванной громко хлопнула, и в комнату, где находился черноволосый, вошёл Костя. Его волосы были влажными, на красивой мускулистой шее висело только что использованное полотенце, а тело облегала чёрная майка, прилипшая к коже от влаги. Широкие сероватые шорты дополняли его сексуальный, по мнению Юры, облик.       Татищев, всё ещё не до конца проснувшийся, одновременно сонно и пристально уставился на двухцветного, пытаясь собрать мысли воедино. Костя, не обращая внимания на его состояние, бросил полотенце на спинку стула и потянулся, зевнув, прикрывая рот рукой.       — Вставай уже, — улыбнулся он, подходя к окну и отодвигая штору ещё шире. — Солнце давно встало, а ты всё валяешься.       Юра с неохотой поднялся с кровати, чувствуя, как голова тяжелеет от резкого движения. Он потянулся и потёр глаза, пытаясь избавиться от остатков сна, и бросил взгляд на часы. Полдень.       — Кофе будет? — спросил он, зевая.       — Да, хочешь, я сделаю? — предложил Костя, усаживаясь на диван и включая телевизор. — Я, как и ты, не завтракал.       — Буду благодарен, — темноволосый одарил Уралова такой нежной улыбкой, на которую он вообще способен.       Костя кивнул и направился на кухню, оставляя за собой лёгкий запах свежести в перемешку с мятой. Черноволосый, всё ещё вялый, потянулся к шкафу, чтобы достать чистую футболку и перестать щеголять по квартире в одних трусах. Его мысли медленно приходили в порядок, но в голове всё ещё крутился туман. Он слышал, как на кухне зазвенела посуда, и почувствовал, как аромат кофе начал заполнять квартиру.       — Сахар? — крикнул Костя из кухни, переключаясь между приготовлением кофе и поиском чего-нибудь съестного.       — Без, — ответил Юра, натягивая футболку. Он подошёл к окну, взял с подоконника пачку сигарет, сначала вдохнув свежий утренний воздух, а затем закурил и почувствовал, как постепенно просыпается.       Костя вернулся с двумя кружками в руках, поставив одну перед Юрой на стол.       — Ну что, теперь проснулся? — спросил он, улыбаясь.       Юра, подойдя к столу и взяв кружку, почувствовал тепло в ладонях.       — Почти, — ответил он, делая первый глоток. Кофе был крепким, как он любил, и это помогло ему окончательно прийти в себя.       Костя сел напротив, достал из кармана телефон и начал просматривать какие-то телеграм-каналы. Юра, всё ещё держа кружку в руках, задумчиво смотрел в окно. Утренний свет мягко разливался по комнате, создавая очень уютную атмосферу.       — Планы на сегодня есть? — спросил Костя, не отрываясь от чтения.       — Пока не решил, — ответил Юра, отпивая ещё глоток кофе. — Может, прогуляюсь.       Костя кивнул, отложив телефон.       — Неплохая идея. Я что-то тоже дома засиделся.       Юра улыбнулся, чувствуя, как энергия постепенно прибывает. Он поставил кружку на стол и потянулся, ощущая лёгкость в теле.       — Может, сходим в парк? — предложил Костя, вставая и потягиваясь. — Там сейчас, наверное, тихо и свежо.       Юра задумался на мгновение, затем кивнул.       — Почему бы и нет? Только давай не будем спешить, хочется просто насладиться утром.       Они оделись без лишней суеты, и через несколько минут уже шли по тихим улочкам. Воздух был прохладным, но приятным, а солнце, пробиваясь сквозь листву, рисовало на асфальте причудливые узоры.       — Знаешь, иногда такие моменты напоминают наше детство в лагере, — сказал Юра, вдыхая полной грудью.       Костя улыбнулся.       — Согласен. Вот бы побывать там ещё раз, — с мечтательным вздохом сказал двухцветный.       Они дошли до парка и сели на скамейку, наблюдая за редкими прохожими. Тишина и покой, казалось, обволакивали их, создавая ощущение гармонии. Юра закрыл глаза, чувствуя, как утренний ветерок ласкает лицо. Это был идеальный момент, чтобы просто быть.       Костя закрыл глаза, чувствуя, как тёплый ветерок касается его лица. Он неожиданно вспомнил, как тогда, у озера, они смеялись, рассказывали друг другу глупости и мечтали о будущем. Казалось, что впереди их ждёт целая вечность, полная приключений и открытий. Но теперь, спустя годы, он понимал, что самое ценное — это именно такие моменты, когда всё вокруг становится простым и настоящим.