Прости меня, Нептун..

Газовые гиганты смолкли. Теперь в комнате слышался лишь разговор каменистых планет. Они обсуждали кусок истории, что поведали Венера и Земля. Меркурий к обсуждению не присоединился, он вообще не в теме. Не задействованный ни в одном диалоге, он праздно стоял посреди комнаты, оперевшись на стол. Смотря в окно, около-блондин думал о чем-то своем, переодически посматривая на скалистых сверстников. Он явно ожидал окончания разговора, что было видно даже без особого вглядывания: обожженный еле слышно тарабанил двумя пальцами по столу. Погода на улице была такая себе. Обычная холодная и мерзопакостная погода, соответствующая началу марта. Около окна быстро пролетали совсем небольшие белые снежинки, самую малость выделяясь на фоне пасмурного неба. Казалось бы, вот только вчера было более-менее тепло, как вдруг снова похолодало. Подрастаявшая корка снега на дорогах по всей видимости превратилась в гололед, припорошенный снегом. Отстранившись от стола, Меркурий повернулся к разговорчикам. После этого последовал тяжкий выдох: он уже устал ждать. Беспардонно кашлянув, светловолосый, скрестив руки на груди, начал предпринимать попытки отвлечения от разговора «диванного общества»: Ме—А вам не надоело, нет? Может мы пойдем уже, а не будем просиживаться здесь как хрен знает кто? З—Мгм… Это правда как-то затянулось. Давайте, ребз, встаем. Да, Венера? Да-а? В—Завали еблище. З—Как любезно. Убавь уже свой негатив, Вселенной ради.  Венера недовольно закатил глаза в своей манере. Около-блондин вздохнул, потерев большим и указательным пальцем переносицу. Мимолетно оглядев второго с головы до ног, он самую малость покачал головой влево-вправо, после чего отправился на выход из комнаты, проходя мимо старших. Сатурн посмотрел вслед Меркурию, после чего махнул рукой каменистым, дабы те пошли вслед за ними. Через несколько секунд все, кто был дома, оказались в прихожей. Обстановка была полустранной-недонейтральной. Тишина квартиры развеивалась шуршанием уличной одежды и звуками застегивающихся молний. Кто-то ходил в зимней куртке, что в принципе оправданно невесенней погодой, кто-то щеголял в пальто, будто ценитель искусства. 

***

На улице все еще шел снег. Тот самый мелкий снег, сравнимый с какой-нибудь металлической стружкой, только белой и эфемной, тающей от соприкосновения с кожей. Он сыпал с неба, неприятно попадая в глаза: в итоге ты идешь по окрестностям либо сощурившись, либо вовсе закрыв глаза, но даже в этом случае ты будешь переодически их открывать. Человек ведь не летучая мышь, и навык эхолокации ему не доступен.  Было ветрено. В некоторые моменты могло показаться, что поток холодного ветра в перемешку с осадками из мелкого льда сдирает кожу с лица, не прикрытого шарфом. Для этого города такие погодные условия - обыденность. Особенно в зимнее время, так что жители Млечной области не особо удивляются. Но сейчас же март. Видимо, природа взяла себе за кредо выражение: «Не все так сразу». Потепление было лишь единожды, но после него сразу стало холодно. Да и плюсом снег, которого зимой практически не было. Весной он внезапно начал идти! Восполняет недостачу, получается. Погода всем видом показывает: «Ну вы помучайтесь еще месяцок… А может и больше, не знаю». Хотя, понятное дело - почти сразу после наступления весны теплее не станет. Нужно дождаться изменения угла наклона солнечных лучей, потепления воздуха, а уже потом будет прогрев земли и уход снега. По улице редко шли люди. Они торопились кто-куда. У всех свои дела, планы, драмы, проблемы и тому подобное. А кто-то из всего нечасто встречающегося сонма просто прогуливался. Конечно, не самую лучшую погоду они для этого выбрали, но поверьте, каждый день проводить дома - тоже не очень-то хорошо.  Наша группа из планет шла по направлению к больнице. Между ними летала атмосфера незавершенного общего разговора, хотя он исчерпал себя еще давно. Это было странно. Будто кто-то хотел что-то добавить, дабы поддержать дальнейшее развитие темы, но мысль сразу же терялась, рассыпаясь на осколочки. Так называемый отряд шел неравномерно, порой перешептываясь между собой о более маловажных вещах. Некоторые просто шли рядом, но молчали. Например Сатурн и Юпитер.  Обладатель интересной кольцевой системы зарывался носом в бордовый шарф, стараясь не отморозить щеки, и чуть прикрывал глаза, чтобы снег не так сильно мешал. Он смотрел не сказать, что прямо. Скорее больше вниз, на белый из-за осадков тротуар. «Уран-Уран… Угораздило ж нас тогда. А я только сейчас понял! Н-да… Действительно странный случай получился. Надо будет попытаться попросить прощения. Но вот только за что именно? Хотя я не уверен, что он вообще станет меня слушать… А может он и правда изменился? И тогда мы будем общаться нормально? Было бы славно… Обозначу это в календаре как день, когда мы впервые в истории начали нормально контактировать. Эх…» Юпитер порой посматривал на дизайнера, что находился в задумчивом молчании. Вдыхая холодный воздух, и потом с паром его выдыхая, он смотрел в даль. Видимость была не идеальной, но и не плохой. Для начала весны с зимними осадками еще как сойдет. Пятый переваривал рассказанную другом информацию, касаемо ледяного приятеля. Он конечно догадывался, что у их редкого и довольно холодного отношения есть какое-либо основание, но теперь картина выстроилась окончательно. Интересный случай. Два брата, один из которых живет в тени другого, по итогу решает сам раскрыть свое лицемерие, состоящее из поддельного уважения. Зачем Уран так поступал, неясно. Возможно у него была своя мотивация или что-то вроде, но вот только библиотекарь об этом не узнает.  Сзади, немного поодаль от газовых гигантов, шли скалистые планеты. У них были темы, отличные от тем впередиидущих. Разумеется, о «братском конфликте» они ничего не знали. Десятиклассники даже не подозревали о чем-то таком, хотя от части являлись подстрекателями продолжения послеконфликтной разрозненности. Проявлялось это в использовании клички «Недосатурн», что так сильно не нравилась бирюзововласому Урану. Меркурию в этой ситуации можно выразить «респект»: он - это, пожалуй, единственный человек, что не участвует в конфликтах и не использует клички. Да и в группу он пишет раз в пятилетку, когда выдается свободная минута. Идя друг рядом с другом, Марс и его светловолосый друг о чем-то беседовали. Но не об происшествии с Нептуном или истории Венеры и Земли, а просто так. По-дружески. Впервые за длинный промежуток времени, за который произошло столько, что даже не особо верится. Особенно за последние два-три дня. Диалог шел непринужденно и приятно. —Как там дела в универе? Ты, если я не ошибаюсь, английский и французский учишь?  —Да все как обычно, знаешь. Порой даже не замечаешь, как проходит день.  —Хм.. Интересно, меня такое же ждет? —Tout dépend de toi. —…Что? —Я говорю: все зависит от тебя.  —А.. Юре райт, дир френд. —Хах, прям такой «дир»? —Мы просто та-ак давно не говорили.  —А Венера с Землей чем тебе не угодили? —Да они постоянно срутся с нихера.  —А… Ну тут только удачи могу пожелать. —Ха, она то мне уж точно понадобится…  Спустя несколько секунд молчания, прерывающегося хрустом примятого снега под ногами, Меркурий добавил: —Вот все хотел спросить, а не получалось. Ты какой профиль выбрал? —Профиль? А, гуманитарный.  —О! Сразу видно, наш человек.  Кивнул Меркурий в качестве одобрения действий своего друга. История того, как они вообще сдружились, довольно странная.  Юпитер просто разговаривал с давним приятелем за кружкой чая, как вдруг на кухню кубарем влетает «святая троица полнейшего разгрома». Населенный как всегда грызся со своим названным «близнецом», выясняя какой-то вопрос. По всей видимости, они пришли уточнить что-то у Юпитера. Спросить по итогу не смогли, так как были заняты перепалкой. Но в тот момент, внимание низкорослого привлек молчаливый на вид паренек, с рыжими, будто искрящимися волосами. Он стоял в стороне, наблюдая за спором своих друзей. Изредка, человек посмеивался из-за абсурдности сказанного. Уходя из комнаты вслед за друзьями, Марс уж было скрылся за дверным проемом, как вдруг его окликнул ранее неизвестный Меркурий.  Два парня продолжали свой самый обычный, в какой-то степени светский диалог. Подальше от них шли ранее упомянутые Земля с Венерой. На удивление, они не грызлись и даже не материли друг друга. Да, между ними еще витала разрозненность, но она стремительно улетучивалась, как этиловый спирт на воздухе. Десятиклассники о чем-то перешептывались. Они мусолили слова, сказанные Марсом во время разрешения конфликта. «Вы ведете себя как женатая пара…». Юноши явно придирчивы к словам, пускай даже брошенным на ветер.  —Как женатая пара… Интересный вывод. —Мгм. Знаешь че, Зем? —Че? —Мне кажется, у него у самого очко дырявое. Сто проц. —Хм… Земля переводит взгляд на впередиидущих Марса и Меркурия, вопросительно вскидывая бровь. —…Да ну не, ты гонишь. —Да ну тебя нахуй, даже шутку поддержать не можешь. Сине-зеленый перевел взгляд на своего дружбана. Зем, неожиданно для огненноволосого, хлопнул его по плечу, немного посмеиваясь. Населенный уже собирался что-то сказать, как вдруг Венера крупно вздрогнул, после чего поскользнулся на гололедице, как доминошка утягивая за собой третьего. По итогу оба оказались лежащими на тротуаре. Земля очень неудачно приземлился на Венеру, придавив его собой. Он громко смеялся со всей этой ситуации, привлекая внимание остальных. Тем временем второй барахтался, пытаясь сбросить с себя человека.  —Блять, съеби с меня. Земля блять! <…> Все обернулись на этих двоих. Ругательства Венеры смогли выдернуть из раздумий даже Сатурна, молчаливо идущего все это время. Смотря на валяющихся, Марс невольно начал посмеиваться с их положения. —Сука, марсоход, это несмешно! Бля-я, пискля, заткни его нахуй, умоляю! Земля, скотина, <…> Юпитер с Сатурном молча переглянулись. Библиотекарь вздыхает, после чего поправляет очки, с некой досадой потирая переносицу. —…Они неисправимы…   Кольцевой хмыкнул, переводя взгляд то на своего близкого по расположению попутчика, то на упавших скалистых планет.  —Ну и ну… 

***

Хорошо известный нам кольцевой стоял на первом этаже, в очереди у гардероба. Верхнюю одежду выдавали две женщины почти преклонного возраста. На их лицах, да и в манере общения читалось некое презрение ко всем пришедшим в больницу. Скорее даже не «некое», а явное. Казалось, вот-вот, и будет слышен скрежет их зубов. Несмотря на это, поведение данных особ вполне оправдано. Зарплаты маленькие, а жить на что-то надо. Вот и работаешь на работе, что уже вызывает у тебя чувство тошноты. А ведь по другому никак. Если не будешь работать, то не прокормишь как минимум себя, и по итогу останешься голодным, так еще и в неотапливаемой квартире.  Взяв у недовольных тетушек из гардероба в обмен на пластиковый номерок свое пальто, Уран продвинулся дальше по первому этажу больницы. Он достал из рукава уличной одежды наспех свернутый шарф. Надев на себя белое пальто, он повязал на шею синеватый длинный лоскут, хорошо прикрывая лицо. Без шарфа ему в принципе ходить мерзопакостно, что осенью, зимой или весной. Либо же это бирюзововолосый просто мерзляк, а это не особо состыкуется с классификацией «ледяной гигант». С регистратуры доносились голоса медицинских регистраторов. Пока один человек разговаривал по телефону, одновременно что-то печатая на компьютере, другие две сотрудницы искали мед. карты или разговаривали с людьми у регистратуры. Бывало, были слышны какие-то возгласы. Вероятнее всего, работники не могут найти чей-то талон, а возможно и медицинскую карту. Типичная обстановка больниц, разбавленная запахом медикаментов, а может и спирта, кашлем больных людей или грязью на полу при входе, с которой так старательно борется уборщица. Собравшись выходить из здания больницы, седьмой в последний раз обернулся на регистратуру. Оттуда прямо на него посмотрела женщина, с которой он беседовал когда только пришел. Она потупила на него взгляд несколько секунд, после чего вернулась к выполнению своих рабочих обязанностей.  Открыв дверь, Уран наконец-то вышел из здания, пропахшего медикаментами. В лицо ударил ветер с мелким, бело-серым из-за пасмурного неба, снегом. Концы светло-синего шарфа и свободный край пальто чуть трепыхались из-за порывов воздуха. Погода такая себе, даже чайнику понятно. Но художнику она почему-то нравится. Охлаждает голову после случившегося. Холодные потоки воздуха совершенно небрежно колышут нежно-бирюзовые волосы, не прикрытые шапкой или капюшоном. Холод будто уносит, выбивает какое-либо эмоциональное напряжение, несмотря на то, вызвано оно хорошей или плохой вещью. После всего произошедшего за пару суток, теперь у него точно есть пища для размышлений. Причем в любое время суток. Днем будет все как обычно: поверхностные рассуждения, для заполнения пустоты головы. Возможно он будет думать в слух, что никто не отменял. Вот они, привилегии жить одному. Но вот ночью, в своих думах кольцевой может прийти к совершенно разным точкам завершения логической цепи размышления. И если начинать подкреплять эту цепочку еще какими-то мыслями, то конечный вывод будет получаться отличным от других. Ощущается это странно, будто внутренний конфликт, хотя это просто лишь большое количество мнений, к которым ты пришел самостоятельно.  Через несколько десятков секунд, Уран возвращается в реальность. По тротуару, немного дальше от лестницы, ведущей ко входу, редко проходили люди. Но в основном, на улице было довольно безлюдно, несмотря на пару-тройку людей, проходящих где-то вдали.  На крыльце, на котором стоял Уран, незаметно расположились уже знакомые нам персоны: корреспондент Афина и оператор Кронос. Они ютились в углу, прилежащему к стенам здания. Крон щелкал кнопками на камере, листая отснятые за сегодня дубли. Фиолетововолосая же смотрела на экранчик камеры как бы «из-за спины» своего товарища, оперевшись на перила. Ветер трепал черный капюшон куртки рыжего, в следствие чего тот мешал. Афина схватила его рукой, обращаясь к Крону с долей некой шутливости: —Мсье, извольте успокоить ваш капюшон. Или позвольте-… Не договорив предложения, она натянула капюшон на голову друга. Тот усмехнулся. Рыжеволосый повернулся к Афи, после чего сделал реверанс, опять в шутку. —О прекрасная-великолепная Афиннея, большое вам спасибо.  Оба рассмеялись. После небольшой паузы корреспондент продолжила: —Ладно-ладно, все. Чего ты там еще понаснимал? Уран слышал сзади себя определенную речь, и даже догадывался кому она принадлежала. Он мимолетно оглянулся на двух стоящих позади людей, после чего посмотрел на широкий тротуар около больницы, неровный лед на котором был припорошен снегом. Из-за угла больницы показывается компания людей. Странная и знакомая. Она сравнительно быстро приблизилась к бетонной лестнице, прилегавшей к больничному крыльцу. Увидев у одного из членов группы кольца, которые сложно не заметить, ледяной понял: пора незаметно линять. Он уж было хотел уходить по дальнему краю лестницы, как вдруг его кто-то окликнул. Блеск. Кольцевой обернулся.  —Уран! Уран, это ты? Это был Сатурн, поднимающийся по лестнице к своему брату. За ним шли ранее представленные люди, в том числе и обиженный на все Венера. Он шел и бубнил себе под нос, матеря погодные условия. Бирюзовый выдохнул, пытаясь собраться с мыслями. Этот разговор будет социально исчерпывающий.  —Да я это. Кто ж еще?  Уран спустился на две ступени, дабы собеседники были ближе к нему. —Вы тут для чего, собственно? —К Нептуну. Ты, видимо, тоже. —Мгм… Только я уже у него был. Установилось молчание, которое прерывало только тихое и немногозначное завывание ветра где-то вдали. Все просто не знали о чем говорить. По поводу Урана и его причастности к инциденту сложилось неоднородное мнение. Конечно, в принадлежность к попытке убийства никто верит не хотел. Все же Юпитер решается разрезать пустоту голосом, задав самый простой, но довольно важный вопрос. —Ты как? —Да вроде… Нет, я не могу сказать.  —Почему? —Потому что не знаю точно.  Уран вздохнул. Было понятно, что ему тоже тяжело переносить такое эмоциональное переживание. Но как известно, эмпатия не передается воздушно-капельным путем, поэтому некоторые не особо могли понять что-либо, касаемо произошедшего. Пятый уж было хотел продолжить странный, немного неловкий диалог, но тут его заставил замолчать Венера, который резко вклинился в разговор. —Ну так что, Уран? Что можешь сказать?  —А что я должен говорить? —Ну, сознаться, раскаяться. Признать, что ты виноват в этом. —С хера ли баня взорвалась я в этом виноват?  —Ты ведь единственный, с кем он в это время был. Может ты его вообще в подвале держал?  Юпитер положил руку на плечо подростка. —Венера, прекрати.  —Почему прекрати? Как тебя вообще к нему пропустили? Возможно ты его и убил! Уран сделал фейспалм, после чего, опять недовольно выдохнул. Вмешался Меркурий. —Убил? Дружище, ты путаешь понятия. —Да почему путаю-то? —Нептун жив, гений. Мы ж не в морг сейчас идем, ну в самом деле! Бирюзовый сделал шаг назад. Он посмотрел на всех пришедших пару минут назад. Неверно аргументирующий Венера пытался доказать какой-то бред; Юпитер в легком замешательстве старается вызвать огненноволосого к логическим связям и выводам. Меркурий был в легком недоумении, тем временем как остальные просто смотрели на происходящее, стараясь не вмешиваться. Во время одной из своих туповатых острот, второй обвиняет кольцевого в нарушении свыше десятка статей конституции, на что в ответ получает полное несогласие со своими словами и даже некое осуждение. —Ты думать вообще умеешь? —Встречный вопрос.

***

Тем временем, стоявшие в углу коллеги переглянулись, слыша такой сыр-бор. Да, им определенно было интересно. Но с другой стороны они понимали, что вероятнее всего бирюзовый ни в чем не виноват. Он просто оказался под гнетом поспешного мнения людей. Крон переводил взгляд то на мониторчик камеры, то на разворачивающуюся санта-барбару. Афина же настороженно слушала диалог, замечая логические несостыковки с точки зрения обществознания. Рыжеволосый нервно почесал голову, пускай даже сквозь капюшон. —У-у… Не повезло бедняге.  —Не то слово. —Слушай, мне кажется, что его слова - это идеальное доказательство его непричастности. Ну-у, того, что он не врет. —Мне кажется, весомое доказательство здесь, это факт того, что его пропустили к пострадавшему.  —Получается, он подтвердил его не принадлежность? —Мгм. Получается так. Неудачная попытка суицида.  Кронос убрал камеру в чехол. Он еще раз посмотрел на свою коллегу, после чего сказал, что пора уходить. «Ребята нас уже заждались». 

***

Конфликт достигает своего апогея. Казалось бы, что может вообще такого наговорить подросток с замашками гопника взрослому человеку? Да много всего, главное - знать, какую тему затронуть. В этом случае Венере хватило лишь пройтись по всем чисто гипотетическим пунктам, чтобы вывести Урана из равновесия. К слову, это самое стабильное эмоциональное равновесие за последние дни ледяному словить было трудно. Седьмой всеми силами объяснял, что он не виноват в произошедшем. Венера же атаковывал его вопросами и не самыми хорошими утверждениями.  —Ты себя вообще слышишь? В твоих словах нет и подобия логики! —Ты только это и можешь говорить. Чел, приведи уже нормальный аргумент. Ну или слейся.  —Говорю же, я никого не убивал и не удерживал насильно. Я перед законом чист. Взгляд Урана нечаянно встретился со взглядом Сатурна. Он, хоть и смотрел на него без какой-либо укоризны, был напряжен. В глазах старшего брата читалось недоверие. И оно прекрасно ощущалось на яву. Возникало чувство странного дежавю, давящего в солнечное сплетение. От всего этого у художника складывалось давящее ощущение толи вины, толи злобы. Смотря то на подло замолчавшего Венеру, то на дизайнера, обладатель белых колец нахмурился. Он шумно выдохнул, выпуская полупрозрачный пар изо рта. Смотря на эту реакцию не сложно догадаться, что нервы ледяного на исходе. Не свойственно для себя, бирюзововолосый перебивает сына Дионы. —Я не понимаю, что тебе еще не понятно? Неужели для того, чтобы объяснить свою точку зрения, мне нужно дойти до нервного срыва? Я вообще удивляюсь, сколько граней умещается в одном стакане, Венера! Сначала ты занимаешься деструктивной и аморальной деятельностью, а потом строишь из себя правого человека? Не надоело ли врать самому себе? Я думаю, ты прекрасно понимаешь о чем я говорю! И Земля прекрасно понимает.  —Слу- —Говори что хочешь, Венера, но мне известно про тебя слишком много.  Закончив свою мысль, резонер разворачивается, после чего уходит прочь. Своим, пускай и непродолжительным высказыванием, он вызвал очень много вопросов у людей, которые не в курсе событий. Не мудрено, что скоро это станет причиной новых распрей, но его это касаться не будет. Он лишь сказал то, что должен был, пролил свет на правду. Всего несколько фотонов, и картина прояснится, как проясняется ночью зрение.  Шаг Урана набирал темп, все стремительнее отдаляясь от своих знакомых. Больше иметь дело с ними он не хотел. По крайней мере с отдельными личностями.